CC BY
316
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Право». 2014. № 1(15)
= ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОГО ПРАВА = И КРИМИНОЛОГИИ
К ВОПРОСУ О ФОРМЕ вины В ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ
© М. А. Артамонова
Артамонова Мария Александровна
доцент кафедры
уголовного права и процесса
Самарская
гуманитарная академия e-mail: artamonovamariy@mail.ru
В настоящей статье автором рассматриваются &ис-куссионные вопросы формы вины в некоторых составах экологических преступлений, выявляется значение этого вопроса &ля оптимизации норм об ответственности за экологические преступления и проступки. Вносятся пре&ложения по совершенствованию от-&ельных законо&ательных положений и уточнению разъяснений Верховного Су&а РФ по применению законо&ательства об ответственности за экологические правонарушения.
Ключевые слова: экологическое преступление, вина, умысел, неосторожность, субъективная сторона, вре& з&оровью, уголовное наказание.
Под виной в уголовном праве понимается психическое отношение лица к совершаемому противоправному деянию в форме умысла и неосторожности (ч. 1 ст. 24 УК). Напомним, что умысел бывает прямой и косвенный (ст. 25 УК), а видами неосторожности выступают легкомыслие и небрежность (ст. 26 УК).
Вопрос о форме вины в экологических преступлениях является наиболее дискуссионным в литературе, посвященной юридико-техническому анализу признаков этих деликтов. Данное обстоятельство связано с отсутствием устоявшегося подхода к определению формы вины практически по каждому составу экологического преступления [1]. Ввиду этого дать системный анализ или даже сводную таблицу по формам вины, присущим экологическим преступлениям, представляется делом весьма нелегким. Обратим вни-
мание, прежде всего, на наиболее сложные вопросы в определении формы вины экологических преступлений.
Одна из проблем связана с установлением тех составов экологических преступлений, которые характеризуются исключительно умышленной формой вины. Действующее уголовное законодательство России знает мало таких деликтов. Это экологические преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 253 (в части незаконного возведения искусственных островов, установок или сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации, незаконное создание вокруг них или в исключительной экономической зоне Российской Федерации зон безопасности), ч. 2 ст. 243, ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ст. 260.
Незначительное число экологических преступлений, совершаемых только умышленно, связано, на наш взгляд, с действием правила, изложенного в ч. 2 ст. 24 УК. Согласно последнему деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК. Развивая приведенное законоположение применительно к экологическим преступлениям, Верховный Суд РФ в п. 4 постановления от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» [2] указал, что исходя из положений ч. 2 ст. 24 УК, если в диспозиции статьи главы 26 УК форма вины не конкретизирована, то соответствующее экологическое преступление может быть совершено умышленно или по неосторожности при условии, если об этом свидетельствуют содержание деяния, способы его совершения и иные признаки объективной стороны состава экологического преступления.
Применительно к ч. 1 ст. 253 УК в части незаконного возведения искусственных островов, установок или сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации, незаконное создание вокруг них или в исключительной экономической зоне Российской Федерации зон безопасности формой вины выступает исключительно умысел. При этом возможность совершения данного деяния по неосторожности исключается по следующему обстоятельству. Трудно предположить, что такие науко-, финансо- и ресурсоемкие мероприятия, требующее многолетней предварительной подготовки, могут быть совершены по легкомыслию или небрежности. Это противоречит фактической стороне анализируемого посягательства.
Приведем другой пример, когда обращение к разъяснениям в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 относительно толкования ч. 2 ст. 24 УК, позволяет решить вопрос о форме вины состава экологического преступления. В ч. 1 ст. 254 УК предусматривается ответственность за отравление, загрязнение или иную порчу земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда здоровью человека или окружающей среде. О. В. Воронцова обобщила многочисленные точки зрения о форме вины при порче земли и обозначила такие взаимоисключающие подходы: (1) анализируемое преступление может быть
как умышленным, так и неосторожным; (2) вина в преступлении, предусмотренном ст. 254 УК, выражается только в форме неосторожности (преступное легкомыслие); (3) данное преступление характеризуется смешанной виной: косвенный умысел по отношению к деянию и неосторожность по отношению к последствиям [3].
Как представляется, указанное преступное посягательство может быть совершено по неосторожности применительно к причинению тяжкого вреда здоровью и умышленно по отношению к причинению легкого вреда здоровью. Заметим, что уголовное наказание за порчу земли, повлекшую причинение вреда здоровью, не может быть мягче, чем по соответствующим нормам главы 16 «Преступления против жизни и здоровья». Согласно ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 112 причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью наказывается лишением свободы на срок соответственно восемь лет и три года. В ч. 1 ст. 254 УК ответственность в виде лишения свободы не предусмотрена, следовательно, содержанием указанной статьи не охватывается умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью. Также по ч. 1 ст. 254 ненаказуемо причинение легкого и средней тяжести вреда здоровью, поскольку по нормам главы 16 УК эти деяния не наказуемы.
В свою очередь, нарушение правил обращения с веществами, повлекшее причинение вреда окружающей среде, возможно как умышленно, так и по неосторожности. Это можно обосновать ссылкой на правило, изложенное в ч. 2 ст. 24 УК. Поэтому следует поддержать тех ученых-правоведов, которые утверждают, что порча земли может совершаться как умышленно, так и по неосторожности.
Однако есть составы экологических преступлений, где рекомендации, данные Пленумом Верховного Суда РФ в п. 4 постановления от 18 октября 2012 г. № 21, не срабатывают. Так, в доктрине неоднозначно понимаются формы вины незаконной охоты (ч. 1 ст. 258 УК). С одной стороны, в соответствующих нормативных положениях нет указания на форму вины, цель и мотив деяния; следовательно, незаконная охота может совершаться как умышленно, так и по неосторожности. С другой стороны, однозначного толкования содержания деяния, которое бы позволило так утверждать, тоже не существует.
В науке господствует мнение, что незаконная охота характеризуется исключительно умышленной формой вины. На этих позициях, в частности, стоят Б. В. Яцеленко [4] и А. В. Наумов [5]. В то же время этот подход, во-первых, прямо противоречит правилу, предусмотренному ч. 2 ст. 24 УК. Во-вторых, при незаконной охоте не исключена ситуация, когда виновный убивает животное, занесенное в Красную Книгу, даже не осознавая это обстоятельство.
Согласно доктрине уголовного права, незнание закона не освобождает от ответственности. В последнем случае ответственность действительно должна быть, но форма вины здесь будет именно небрежность, поскольку лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия. В частности, лицо обязано было ознакомиться с правилами охоты и перечнем животных, добыча и отстрел которых категорически запрещены. Отстрел вымирающего
вида опасен при любых обстоятельствах, потому что есть риск того, что популяцию в принципе нельзя будет восстановить. Следовательно, для квалификации незаконной охоты не имеет значения знание виновного о том обстоятельстве, что на конкретное животное/птицу нельзя охотиться в соответствии с законом.
Иного мнения придерживается судебная практика. Согласно материалам дела Е. убил утку-мандаринку, которая занесена в Красную Книгу РФ. При проверке обоснованности вывода о привлечении Е. к уголовной ответственности особо обсуждался вопрос, имел ли представление Е. о том, что убивает птицу, занесенную в Красную Книгу РФ. При этом в решении вышестоящего суда было отмечено, что доводы Е. о том, что он не знал, что добыл утку мандаринку, опровергаются показаниями свидетелей Т., Ш., К., С. о том, что при осмотре уток Е. не отрицал, что добыл уток мандаринок» [6].
Дискуссия о форме вины при совершении незаконной охоты не имеет однозначного решения. Так, В.Г. Пушкаревым предложено оригинальное определение формы вины в ч. 1 ст. 258 УК. Этот исследователь обосновал дополнение УК нормой, где незаконная охота признается наказуемой по неосторожности при наличии «особо крупного ущерба» [7]. Однако возникает вопрос в обоснованности выделения такой оценочной категории, когда подразумеваемый ею вред охватывается «крупным ущербом» согласно п. «а» ч. 1 ст. 258 УК. Как тогда соотносить оценочные признаки «крупный ущерб» и «особо крупный ущерб»? Из вышесказанного нельзя ни полностью отвергнуть, ни полностью согласиться с идеей, что названное экологическое преступление может быть совершено только по неосторожности.
Следующий вопрос связан с определением формы вины при причинении вреда жизни и здоровью человека в результате отдельных экологических преступлений. При этом установление формы вины при причинении смерти человеку проблем не вызывает. В ч. 3 ст. 247, ч. 2 ст. 248, ч. 3 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 3 ст. 252, ч. 3 ст. 254 указано, что причинение смерти в результате экологического посягательства возможно только по неосторожности. Таким образом, имеет место учтенная законодателем множественность преступлений.
В то же время весьма дискуссионным является вопрос об определении формы вины при причинении вреда здоровью человека в результате совершения экологического преступления. Постановка проблемы мотивируется тем, что законодатель не сделал в тексте уголовного закона указания на форму вины. В специальной литературе высказано мнение, что в ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 1 и 2 ст. 254 речь идет только о причинении вреда здоровью по неосторожности. Сторонники этой идеи указывают, что в противном случае будет трудно установить грань между экологическими преступлениями и преступлениями против здоровья человека (глава 16 УК), так как санкции статей экологических деликтов значительно мягче по сравнению с санкциями последних [8].
Однако, на наш взгляд, подход к определению формы вины при причинении вреда здоровью любой тяжести в ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 1 и 2 ст. 254 не может быть универсальным.
Дело в том, что законодатель предусмотрел разные наказания за причинение вреда здоровью при совершении этих экологических преступлений. По ст. 246 и ч. 2 ст. 247 предусмотрено максимальное наказание до 5 лет лишения свободы, по ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 254 — до 2 лет лишения свободы, в ч. 1 ст. 254 ответственность в виде лишения свободы не предусмотрена.
В целях сравнения напомним, что по ч. 1 ст. 111 «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека» предусмотрена ответственность в виде лишения свободы на срок до 8 лет, по ч. 1 ст. 112 «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью» — до 3 лет. За умышленное причинение легкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 115) и причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности (ч. 1 ст. 118) предусмотрено уголовное наказание, не связанное с лишением свободы. Наконец, причинение по неосторожности легкого и средней тяжести вреда здоровью уголовно ненаказуемо.
Приведенные санкции сравниваются не случайно. Очевидно, что уголовное наказание за экологические преступления, сопряженные с причинением вреда здоровью, не может быть мягче, чем по соответствующим нормам главы 16 «Преступления против жизни и здоровья».
Как видно, ни за одно из вышеприведенных экологических преступлений, в результате которых причиняется вред здоровью, не установлено наказание в виде лишения свободы на срок до 8 лет или выше. Поэтому указанные статьи главы 26 УК не охватывают случаи умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. Если в результате совершения соответствующего экологического преступления умышленно причиняется такой вред здоровью, содеянное квалифицируется по совокупности преступлений.
Также в санкциях ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 254 УК предусмотрено лишение свободы на срок до 2 лет. Следовательно, содержанием данных статей не охватывается умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, так как согласно ч. 1 ст. 112 нанесение такого вреда влечет наказание в виде ограничения свободы на срок до 3 лет, либо принудительные работы на тот же срок, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишение свободы на срок до 3 лет.
Как уже было сказано, согласно положениям главы 16 УК причинение легкого и средней тяжести вреда здоровью по неосторожности ненаказуемо. Однако Пленум Верховного Суда РФ в п. 2 постановления от 18 октября 2012 г. прямо указал, что в ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 1 и 2 ст. 254 речь идет о причинении вреда здоровью «любой степени тяжести одному или нескольким лицам». Это предложение нельзя понимать так, что каждое экологическое преступление в вышеуказанных статьях должно с необходимостью охватывать причинение и легкого, и средней тяжести, и тяжкого вреда здоровью. Так, по ч. 1 ст. 248 ненаказуемо умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью; по неосторожности причинение такого вреда тоже не может быть наказуемо, так как оно само по себе непреступно. Получается, что по смыслу закона причинение средней тяжести вреда здоровью вообще не охватывается ч. 1 ст. 248 УК.
Обобщая вышесказанное, подчеркнем следующие моменты.
В ст. 246 и ч. 2 ст. 247 под причинением вреда здоровью подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, умышленное причинение легкого вреда здоровью. При этом умышленное причинение тяжкого вреда здоровью в данном случае влечет дополнительно квалификация по ст. 111 УК.
В ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 1 и ч. 2 ст. 254 подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, умышленное причинение легкого вреда здоровью. При этом умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью в данном случае влечет дополнительную квалификацию по ст. 111 или ст. 112 УК.
В иных случаях совершения экологического преступления, связанного с причинением вреда здоровью, квалификация представляется такой. Если в результате нарушения правил охраны окружающей среды при производстве работ причиняется по неосторожности средней тяжести или легкий вред здоровью, ответственность может наступить по ст. 8.1 «Несоблюдение экологических требований при осуществлении градостроительной деятельности и эксплуатации предприятий, сооружений или иных объектов» КоАП.
Если причиняется по неосторожности средней тяжести или легкий вред здоровью в результате нарушения правил обращения экологически опасных веществ и отходов, содеянное следует квалифицировать по ч. 1 ст. 247 УК.
Если причиняется по неосторожности средней тяжести или легкий вред здоровью в результате нарушения правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, то уголовная ответственность исключается по ч. 1 ст. 248 УК. Административная ответственность также не наступает, так как КоАП РФ не содержит какой-либо смежной статьи о нарушении правил безопасности при обращении с указанными веществами.
В случае причинения по неосторожности средней тяжести или легкого вреда здоровью в результате загрязнения вод, ответственность следует по ч. 1 ст. 250 УК.
Если причиняется по неосторожности средней тяжести или легкий вред здоровью в результате порчи земли или порчи земли в зоне экологического бедствия или зоне экологической ситуации, то ответственность наступает по ст. 8.6 «Порча земли» КоАП.
Как представляется, за причинение по неосторожности легкого и средней тяжести вреда здоровью целесообразно усилить ответственность. В этой связи предлагаем дополнить ст. 8.1 КоАП частью второй следующего содержания: «Те же деяния, повлекшие по неосторожности причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью человека, — влечет наложение административного штрафа для граждан от четырех до пяти тысяч рублей, на должностных лиц — от сорок до пятидесяти тысяч рублей, на юридических лиц — от двухста до трехста тысяч рублей либо административное приостановление деятельности на срок до шестидесяти суток»».
Также следует дополнить ст. 8.6 КоАП, частью третьей следующего содержания: «Деяния, предусмотренные частями 1 и 2 настоящей статьи, повлекшие по неосторожности причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью чело-
века, — влечет наложение административного штрафа для граждан от четырех до пяти тысяч рублей, на должностных лиц — от сорока до пятидесяти тысяч рублей, на юридических лиц — от двухста до трехста тысяч рублей либо административное приостановление деятельности на срок до шестидесяти суток»».
Кроме того, целесообразно установить административную ответственность за нарушения правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, повлекшее по неосторожности наступление легкого или средней тяжести вреда здоровью. С учетом сказанного предлагаем дополнить КоАП РФ ст. 8.3.1 «Нарушение правил обращения с биологическими агентами или токсинами» в следующей редакции: «Нарушения правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, повлекшее по неосторожности наступление легкого или средней тяжести вреда здоровью наказывается, — влечет наложение административного штрафа для граждан от четырех до пяти тысяч рублей, на должностных лиц — от сорок до пятидесяти тысяч рублей, на юридических лиц — от двухста до трехста тысяч рублей либо административное приостановление деятельности на срок до шестидесяти суток».
Далее обратимся к анализу положений, предусмотренных ч. 1 ст. 247 «Нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов», где законодателем сконструирован деликт опасности: «Производство запрещенных видов опасных отходов, транспортировка, хранение, захоронение, использование или иное обращение радиоактивных, бактериологических, химических веществ и отходов с нарушением установленных правил, если эти деяния создали угрозу причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде». В абз. 2 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 указано, что здесь подразумевается угроза причинения только среднего или тяжкого вреда здоровью. Опираясь на правило ч. 2 ст. 24 УК, можно сделать вывод, что данное преступление совершается как умышленно, так и по неосторожности. Угроза причинения вреда не есть общественно-опасное последствие как таковое. Поэтому в данном случае неприменимы ограничения по форме вины, выявленные выше к причинению вреда здоровью как общественно-опасному последствию в ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 1 и 2 ст. 254.
Сделанные выводы о форме вины при причинении вреда здоровья не вызывают сомнений. Однако назрела необходимость закрепить их в виде отдельных положений в постановлении Пленума Верховного Суда РФ. Ведь, повторимся, форма вины в тексте закона применительно к случаям причинения вреда здоровью не указана. Следовательно, не исключено разночтение закона в процессе его применения.
Исходя из вышеизложенного, предлагаем изложить п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 в следующей редакции: «В ст. 246 и ч. 2 ст. 247 подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, причинение средней тяжести вреда и легкого вреда здоровью умышленно, а в ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 1 и ч. 2 ст. 254 подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности и причинение умышленно легкого вреда здоровью».
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Энциклопедия уголовного права. Том 23. СПб., 2013. С. 72—545.
2. Российская газета. № 251. 31.10.2012.
3. Воронцова, О. В. Юридическая ответственность за порчу земли : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 22.
4. Уголовное право России. Части общая и особенная / под ред. А. И. Рарога. М., 2008. С. 557 (глава написана Я. Б. Яцеленко).
5. Наумов, А. В. Российское уголовное право. Курс лекций. В 2 т. М., 2004. Т. 2: Особенная часть. С. 528.
6. Приговор Вяземского районного суда Хабаровского края по делу № 10-5/2011 [Электронный ресурс] // Вяземский районный суд Хабаровского края: [сайт]. URL: http: //vyazemsky. hbr.sudrf.ru/modules.php?name= sud_delo&srv_num=1&name_ op=doc&number=38465&delo_id=1540006&text_number=1 (дата обращения: 14.03.2014).
7. Пушкарев, В. Г. Уголовная ответственность за незаконную добычу водных животных и незаконную охоту (по материалам Уральского федерального округа): дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2004. С. 118.
8. Уголовное право. Особенная часть / под ред. Л. Д. Гаухмана, С. В. Максимова. М., 2005. С. 442.
