CC BY
128
Фролов Федор Сергеевич - аспирант факультета национальной безопасности Российской академии народного хозяйства и государственной службы при
Президенте РФ, г. Москва 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 82 Тел.: (495) 933-80-30. Е-mail: forlou9@gmail.com
К ВОПРОСУ О ДЕФИНИЦИИ ТЕРМИНА «КУЛЬТУРНОЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ЭКСПАНСИЯ».
Культурно-лингвистическая экспансия есть идеологическая, культурная и языковая непрямая агрессия одного или более государств в отношении другого(-их) государства(-в) с целью внедрения в сознание населения своей культурно-лингвистической модели, подрыва традиционных устоев общества, воспитания и подготовки лояльных групп населения и агентов влияния, формирование в этих странах «пятых колонн» для всеобъемлющего проникновения в политическую, экономическую, культурную и военную сферу государства.
«Экспансия» - понятие амбивалентное. С одной стороны, это действие подразумевающее «агрессию», «угрозу». Сам термин экспансия (от лат. expansio - распространение) есть расширение сферы господства, влияния, распространение чего-либо за первоначальные пределы (напр., территориальная, экономическая, политическая экспансия)
[7]. Экспансионизм - агрессивная политика с целью захвата чужих территорий и рынков сбыта [6].
С другой стороны, экспансия является движущей силой государства, внутренним источником развития. Более того, экспансионизм, как система, рассматривается в качестве фактора, который определяет ход мирового исторического процесса [7]. По Шапталову, экспансия является двигателем человеческой эволюции, «ускорителем социальной истории» [13, с. 16].
Вместе с тем, с момента появления первых государств, экспансия является неотъемлемой частью международной политики. «Экспансия
описывает способ взаимодействия коллективных субъектов политической жизни с окружающим пространством - физико-географической и международно-политической средой; целью данного взаимодействия являются покорение, подчинение, освоение и охват в какой-либо форме не охваченных пространств» [5]. Миньяр-Белоручев рассматривал понятие экспансии в качестве отношений в парадигме «общество - пространство». Подобный подход актуален и в информационном обществе, поскольку сфера распространения экспансии в нем - это не только захват чужих территорий и рынков сбыта, но и информационных пространств. «Ядром информационного пространства является общественное сознание и массовая психика. Важно то, что экспансия есть агрессивное действие несущее угрозу общественному сознанию и массовой психике» [11].
Необходимо сказать, что ведение экспансии зависит от этноэнергетики общества государства-агрессора. Этноэнергетика, являясь двигателем экспансии, представляет собой способность этноса реализовывать общественно значимую, конкурентноспосбоную деятельность в значительных масштабах [13]. Другими словами, государство-агрессор должно мобилизовать все интеллектуальные, технологические, информационные, материальные, инновационные и другие ресурсы своего этноса для проведения успешной и результативной экспансии.
Однако, как любая энергия этноэнергетика исчерпаема, и нуждается в восполнении. Это обусловлено тем, что система экспансионизма проходит все стадии от создания до разрушения. Мобилизация ресурсов или внутренний экспансионизм подразумевает развитие тех сфер государства-агрессора, которые задействованы для ведения экспансии внешней. Чем шире поле экспансии, тем больше сфер включается в процесс, и тем быстрее идет внутреннее развитие общества. Вместе с тем, такое развитие не может быть перманентным. Неизбежно наступает момент, который можно охарактеризовать, как «усталость этноса». В этом случае дальнейший
внутренний экспансионизм приводит к разрушению системы, поэтому необходимо восстанавливать и пополнять этноэнергетику. При этом, отсутствие этноэнергетики провоцирует переход этноса в инерционное состояние. Так, государство-агресссор неминуемо преобразуется в государство-жертву. Тогда оно становится объектом экспансии другого государства-агрессора, и либо этнос погибает, либо входит в систему государства-агрессора с последующей полной ассимиляцией. По Шапталову, основной источник пополнения этноэнергетики - заимствования ее извне [13, с. 37].
Эту задачу призвана решить культурная экспансия. Культура есть исторически определенный уровень развития общества и человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях [2]. Культурная экспансия представляет собой расширение сферы влияния доминирующей (национальной) культуры за первоначальные пределы или государственные границы [4]. По Шапталову, «культурная экспансия означает расширение пространства определенного типа жизнедеятельности -образа жизни» [13, с. 262]. Культура является основой общества, она всесторонне включена в жизнь всего народа. В этом отношении культурная экспансия государства-агрессора нацелена на насаждение своей культурной модели государству-жертве. Речь идет об изменении образа жизни, типа мировоззрения, форм быта, традиций и ценностей этноса, а как следствие культурных и цивилизационных кодов. Другими словами, культурный экспансионизм призван создать идентичный этнос и государство - источник этноэнергетики.
Вместе с тем, важнейшим компонентом культуры является язык, который формируется вместе с образованием этноса, будучи предпосылкой и важнейшим условием его существования [1]. Этнос (греч. Ethnos - группа, племя, народ) - межпоколенная группа людей, объединенная длительным
совместным проживанием на определенной территории, общим языком, культурой и самосознанием [3]. Этническая общность - исторически сложившаяся устойчивая совокупность людей, которые обладают специфическими особенностями культуры, общим языком и характерными чертами психики, а также самосознанием и самоназванием (автоэтнонимом). Этнические общности, различающиеся стадиями развития, могут быть представлены родами, племенами, народностями и нациями. Различные этнические общности обладают этническими и этносоциальными признаками, среди которых одним из главнейших является язык [9].
Важно то, что язык и культура - равнозначные категории. При этом, культурная экспансия предполагает продвижение языка государства-агрессора, но не рассматривает характер и сущность воздействия языковых концептов на сознание этноса государства жертвы, необходимость модификации этого языка, ассимиляции языка государства-агрессора. «Мы внедряемся в их сознание, модифицируя главный инструмент мышления: язык» [16]. Культурная экспансия призвана изменить культуру государства-жертвы. Однако необходимо учитывать и лингвистический фактор. В этом смысле важно ввести в научный оборот такое понятие, как культурнолингвистическая экспансия.
Культурно-лингвистическая экспансия - это процесс, посредством которого, в том числе, происходит увеличение области применения языка за счет его лексического и культурного многообразия. Речь в частности идет о географическом распространении языка. Существуют примеры проведения КЛЭ внутри одного государства, например, вымещение диалектов общеупотребительным языком. Во всех случаях применения КЛЭ продвижение одного языка осуществляется в ущерб другим. Этот процесс всегда проходит в условиях диглоссии и конфликта [15].
В основе развития КЛЭ лежит ряд факторов. Во-первых, лингвистический фактор. Речь идет о том, что структура и лексический
состав языка государства-агрессора проще в изучении и использовании, чем язык государства-жертвы.
Во-вторых, экономический фактор. КЛЭ не является обособленным процессом, и организационно включено в комплекс мероприятий, среди которых основную роль играет экономическая экспансия. Это хорошо иллюстрирует колониальная политика ведущих западных государств в XVI -XIX вв. В условиях информационного общества два этих фактора становятся неотъемлемой частью друг друга. Более того, ведущая роль знания и услуг в глобальной экономике, основанной на инновациях и информационных технологиях, делает язык их носителем и движущей силой.
В-третьих, внешнеполитический фактор. Речь в частности идет о ведении государством-агрессором такой внешней политики, которая способна изменить соотношение сил между лингвистическими группами, и продвигать свой язык.
В-четвертых, внутреполитический фактор. Политика государства-агрессора по развитию и поддержанию своего языка посредством создания соответствующей нормативной, материально-технической базы и организаций, которые способствуют реализации экспансии.
В-пятых, пропагандистский фактор. Речь идет о продвижении языка КЛЭ, его реклама, а также деятельность, направленная на создание негативного образа государства-жертвы, его языка. В частности, основная задача специалистов по ИПб в данной сфере является убеждение носителей языка в том, что их язык не способен в полной мере выполнять некоторые из своих функций. Это достигается путем постепенного провоцирования у реципиентов появления чувства страха, неуверенности, незащищенности в своем обществе, навязывание негативного, критического отношения к обществу, государственной власти, и, как следствие, нарушение процесса
самоидентификации граждан со своим государством. Немало важную роль в этом играет убежденность человека в слабости родного языка.
В-шестых, демографический фактор. Снижение уровня жизни населения государства-жертвы, высокий уровень смертности и низкий уровень рождаемости, а также целый спектр других условий на фоне устроенной и комфортной жизни государства-агрессора. Речь в частности идет о большом оттоке жителей за границу, а также утечке мозгов.
Источниками, за счет которых осуществляется продвижение КЛЭ, являются носители языка, а также экономика государства-агрессора. В первом случае, речь идет о таких процессах, как эмиграция, колонизация, военная оккупация и т.д. Также необходимо упомянуть деятельность агентов влияния, международных организаций (Франкофония, Альянс-Франсез), образовательных учреждений и центров, СМИ за рубежом [12]. Во втором случае, КЛЭ проводиться за счет знаний, технологий, культуры, образа жизни, потребительских товаров и т.п.
Важно выделить четыре формы КЛЭ: 1) внедрение культурно-
лингвистической модели (деятельность по обработке местного населения); 2) эмиграция (переселения в регион носителей языка); 3) наслоение (создание условий, при которых более мощная культурно-лингвистическая модель доминирует над региональной моделью); 4) воздействие на общество за счет привлекательных элементов культуры и образа жизни.
Использование первых двух форм приводит к формированию одноязычной среды, тогда как остальные провоцируют диглоссию. Так, внедрение КЛМ представляет собой процесс, при котором язык государства жертвы начинает доминировать на большой территории, становясь общеупотребительным, универсальным языком для большинства населения этой местности. В свою очередь под эмиграцией, как формой КЛЭ, следует понимать распространение языка за счет его носителей, которые
переселяются в какой-либо регион и создают там общины, анклавы. Наслоение - это сосуществование на одной территории двух или более КЛМ, одна из которых доминирует.
Культурно-лингвистическая экспансия Франции представляет собой многогранный процесс, в котором все вышеуказанные формы взаимосвязаны. При этом ни одна из них не является определяющей. Каждая форма используется на определенном этапе, а необходимый результат КЛЭ достигается за счет их синергии. Важно отметить, что для КЛЭ Франции характерно мягкое воздействие на информационное пространство государства-жертвы. В этом отношении французская модель опирается на привлекательный образ Франции, как центра мировой культуры. Неотъемлемой частью этого образа является универсальный, «культурный» французский язык, который в наибольшей степени определяет характер КЛЭ Франции. В отличие от моделей КЛЭ других стран, таких как, например, США и Великобритания, где язык получил широкое распространение за счет глобальной технологической, экономической и инновационной экспансии, во французской модели язык использовался как системообразующий элемент в едином франкоговорящем пространстве (франкофония) с центром во Франции. Благодаря этому это государство продолжает играть решающую роль во франкофонии, тогда как в случае с англо- и испаноговорящим блоками бывшие метрополии уже не являются определяющими звеньями. Другими словами, на первом этапе проведения КЛЭ предполагает создание культурной и языковой среды в обществе государства-жертвы.
Необходимо сказать, что использование подобного подхода продиктовано тем, что в современных условиях английский язык занимает лидирующее положение, и выполняет функции общеупотребительного языка в глобальном масштабе. В этом отношении положение французского языка четко сформулировал Бруно Морэ: «Французский язык тесно связан с
искусством и художественной литературой: язык высокой культуры,
предназначенный для людей с утонченным вкусом» [14].
Таким образом, нами предпринята попытка эксплицировать термин «культурно-лингвистическая экспансия». Мы не претендуем на полноту и точность приводимых дефиниций. Они не завершены по своей сути и требуют дальнейшего исследования в ходе научных изысканий.
Список литературы:
1. Болышева Н.Н. Развитие языка в условиях глобализации (социально-философский аспект) ... дисс. ученой степени канд. филос. наук. - Красноярск.: КГТУ, 2006.
2. Большая советская энциклопедия. - М.: Советская
энциклопедия. 1969 - 1978.
3. Кондрашов В. Новейший философский словарь / М.: Изд. Феникс, 2008.
4. Кравченко А.И. Культурология: Словарь. М.: Академический проект, 2000.
5. Миньяр-Белоручев К.В. Методологические основы изучения феномена экспансии (на материале экспансии США XIX в.) // Вестник Томского государственного университета. - 2011. №346. - С. 77-82.
6. Оников Л., Шишлин Н. Краткий политический словарь. - М.: Изд. Политической лит-ры, 1989 г.
7. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Большой толковый словарь русского языка. М.: Азъ, 1992.
8. Сеченов И.М. Элементы мысли. - М.: Книжный клуб Книговек, СПб.: Северо-Запад, 2011. - 416 с.
9. Словарь социолингвистических терминов. М.: РАН, 2006. 312 с.
10. Социологический словарь [Электронный ресурс]. Ц^: http://www.soclexicon.ru/dissociaciya-socialnaya (дата обращения: 10.06.2012).
11. Фролов Ф.С. Культурно-лингвистическая экспансия: понятие и содержание // Научно-информационный журнал «Армия и Общество». -2012. № 1. - С. 26-29.
12. Чернов И.В. Международная организация Франкофонии. Лингвистическое измерение мировой политики. / СПб.: Изд. Санкт-Петербургского университета, 2006. 224 с.
13. Шапталов Б.Н. Теория и практика экспансионизма: Опыт сильных держав / Предисл. Г.Г. Малинецкого. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009.
14. B. Maurer. Représentation Sociales des Langues en Situation
Multilingue [Broché]. Archives Contemporaines Editions, 2013. P. 131.
15. F. Chaubet. La politique culturelle françaises et la diplomatie de la langue, 2006. P. 321.
16. J. Sutherland. “Linguicide: The death of language”, The Independent, 10 March 2002.
