CC BY
29
Палий К.С. ©
Аспирант, кафедра теории культуры и философии науки, Харьковский национальный университет имени В.Н. Каразина
К ВОПРОСУ ДИСКУССИИ О РОЛИ КУЛЬТУРЫ В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Аннотация
В статье рассматривается значение культуры как эффективного и безальтернативного способа миропонимания и мироорганизации. Национальные культуры как объекты и субъекты глобализационных процессов не являются исчезающими конструктами, и в ближайшем будущем останутся влиятельными агентами поддержки глобального порядка, вопреки популярным дискурсам о становлении единой глобальной культуры и эрозии границ национальных государств и культур.
Ключевые слова: национальная культура, культура, глобализация, символ Keywords: national culture, culture, globalization, symbol
Современная реальность в избытке пропитана дискурсом глобализации, который охватывает все без исключения сферы человеческой жизни. Если воспринимать глобализацию в качестве определенной схемы интерпретации мира, можно поддаться соблазну рассматривать устоявшиеся структуры политического, экономического и культурного порядка в измерениях универсализации и гомогенизации, при этом восхищаясь перспективами «мира без границ» или сетуя на разрушение привычных способов организации мира. На наш взгляд, данная схема не позволяет здраво оценивать перспективы и риски, связанные с будущим общественных институтов, и кроме того, предлагает излишне полюсные программы дальнейшего развития человечества. Одним из наиболее острых и дискуссионных в контексте глобализации мы считаем вопрос культуры. Драматизация дискуссий вокруг изменений в культурах, начиная от их структуры и заканчивая ролью в жизни людей, представляется нам чрезмерной и преувеличенной. Эти изменения безусловно происходят, но они касаются скорее содержания, чем формы, а значение культуры в человеческой жизни остается таким же важным, хотя эта важность большинством людей не осознается или отклоняется/отрицается. Проблемы в самовосприятии и восприятии окружающего мира не могут быть решены с помощью изысканных развлечений или успокоительных препаратов. Человек не может адекватно оценивать свое место в мире, если не ассоциирует свое пребывание в пространстве и времени с той системой координат, которую составляет культура. Вернуться к этой системе означает понять ее заново, новыми способами и с помощью новых объяснений. Постигнув себя частью мироздания, а не его хозяином или потребителем, человеку будет легче воспринимать другие части и налаживать взаимодействие между ними, руководствуясь новыми, глобальными правилами.
Кроме того, возвращение к осознанию неизменности некоторых составляющих общественной жизни означает и налаживание связей и взаимопонимания с представителями собственного социума. Культурная обусловленность - несомненная и имманентно присутствующая характеристика, включенная в жизни всех без исключения людей, и служит начальной системой, по которой индивид учится воспринимать окружающий мир и осознает свое место в нем.
Для любого человека культура является точкой отсчета, составляющей его идентичности, а все остальное оценивается посредством сравнение с этой точкой как с образцом.
Культура в традиционном понимании для общества выполняет ту же роль, что и наследственная информация для живого организма, ведь духовность является исторической, а нравственность - привязанной к этнической системе координат. Изначально именно культура обусловливает образ жизни людей. Культурные различия являются действительно глубинными, так как люди, даже не осознавая своей культурной принадлежности, склонны считать свой образ жизни лучшим и более естественным, чем у людей, которые происходят из других культурных ареалов. Человек осознает всю ясность символа как такового только тогда, когда кто-то обращается с ним непривычным для него образом. В других случаях символы культуры настолько органично вписаны в человеческую жизнь, что он их не замечает и пользуется ими бессознательно. Как раз в такие моменты люди осознают, что некоторые противоречия нельзя преодолеть, - например, с поеданием собак или флагом конфедерации.
©Палий К.С., 2013 г.
Язык, который служит основным способом общения и познания окружающего мира, гарантирует неразрывность культуры, сочетая культурное наследие с действительностью, а также выступает средством передачи культуры из поколения в поколение. Нормы, ценности, убеждения, обычаи и привычки закладываются в соответствии с той культурой, в которой индивид рождается и развивается, позволяя определять стандарты благ, истины, надлежащего и ненадлежащего, очерчивая способы социального взаимодействия и формы социальных связей. Благодаря этому люди получают возможность воспринимать окружающий мир в качестве градуированных по бинарной шкале феноменов, оценивая позитивную или негативную окраску каждого действия или факта от абсолютного нуля, который и определяется конкретной культурной нормой в каждом случае.
Люди не могут жить вне культуры. Человек - единственное живое существо, которое дает имена себе подобным и вещам, предметам окружающего мира. Жизнь в мире символов также означает, что люди способны чувствовать отчуждение. Биологические инстинкты создают готовый, запланированный заранее мир; культура, напротив, заставляет нас совершать выбор каждый раз, когда мы создаем или перерабатываем мир под себя. «Культура как «культивация» является тем неестественным искусственным средством реализации базисных форм мироотношения человека, которое конкретизируется в доминирующие факторы формирования того или иного типа культуры.» [1]
Если ранее культура фактически воплощала «выращивание» средств поддержания жизни, которые постепенно приобретали более искусственный и сложный характер, постоянно совершенствуясь и расширяясь, то в наше время более важной остается другая роль культуры, которая проявляется в стремлении человека продолжить себя в символической форме, вынести себя за свои рамки, руководствуясь смыслами, предоставляемыми культурой для реализации творческого начала и понимания своего места в жизни. «Человек «продолжает» себя в мир, создавая «неорганическое» тело - ритуалы, символическое, духовное, сакральное и т.д. Понятие объективной реальности и мира не совпадают, мир можно определить как проекцию человекоизмерительных культурных смыслов на мировоззренчески нейтральную объективную реальность.» [1]
Исчерпывающее объяснение роли и важности конкретной культуры для человека осуществляет Э. Смит. «Термин «культура» касается не только «коммуникации» и ее технологии, но и разного образа жизни и выражения внутреннего мира через эстетические стили и средства массовой информации, человеческие качества, эмоции и деятельность. В этом смысле, всегда существовала не какая-то единая культура, а совокупность культур с различными историческими способами существования и проявлениями человеческих качеств, эмоций и деятельности. Такие культуры удовлетворяли особые коллективные потребности и решали определенные проблемы в специфических исторических обстоятельствах. Они предоставляли обряды для жизненных ситуаций и на случай смерти, были советчиками в горе и несправедливости, в любовных вопросах и при потере близких. Они обучали людей искусству продления жизни и встречи смерти. Они воплощали здравый смысл, накапливать мудрость и коллективную память общества на протяжении поколений через специфические традиции, ритуалы, нормы нравственного поведения, обычаи и памятники старины. Так они выражали мировоззрение и чувства определенных коллективов и их индивидуальных членов в противоположность другим аналогичным коллективам.» [2, 125]
Кроме того, культура придает человеку ощущение групповой принадлежности, которое используется им при взаимодействии с другими группами, придает ему чувство «мы», выраженное в понятиях национальной или культурной идентичности. В наше время эти понятия в значительной степени совпадают. «... Все это на деле является имманентной ... двуединой склонностью к сопринадлежности (со-причастности, со-трудничества, коллаборации в позитивном смысле), что «фокусируется» в мы-чувстве - т.н. we feeling, или в фундаментальной - согласно Маслоу -потребности «belonging together», - необходимости «принадлежать кому-то», а не просто «быть рядом») и одновременно - с другой стороны - склонностью к индивидуализации, к отделению, к само-стоянию .» [4, 20] «Речь идет о том межличностном общении, которое возможно лишь на почве совместного депозитария культурных (в частности лингвокультурных) кодов, без длительного «врастания» в которые невозможно со-понимание. Поэтому недаром А. Шютц отмечал, что даже частный мир обособленного человека с самого начала является «интерсубъективным миром культуры». [4, 22]
Как и большинство современных исследователей, мы считаем понятие культуры и понятие национальной культуры тождественными, ведь в современных реалиях сложно найти такую культуру, которая не была представлена в качестве национальной или в качестве ее составляющей. Распространенное мнение о том, что постмодерное общество является еще и «постнациональным», с
сопроводительным уменьшением национальных чувств и растущим разочарованием в националистических идеологиях, опирается на тезис о росте космополитической всемирной культуры, которая становится все более общей, приводя к постепенному размыванию национальных культур и идентичностей. [3, 122]
«Любая, в том числе и национальная общность людей имеет признаки чувственно-сверхчувственной реальности, поскольку нельзя иметь дело с нацией вообще и нельзя найти человека, который реально была бы вне национального бытием, хотя и синтетическим.» [1] Приписывая себе некую синтетическую национальность, «такой человек выступает как индивид, лишенный национального самосознания, но не национальных, пусть смешанных и упрощенных, признаков. Ментальность, культура, быт, привычки, языковой тип мышления, мировоззрения и многие другие признаки ... имеют известную национальную природу и национальное происхождение. Как только человек попадает в другое национальное среду, ее национальная принадлежность, пусть им самим и не признана, определяется по сравнению с четкой самоидентификацией представителей другой нации.» [1]
С. Аверинцев отмечает: «Если бы у меня не было друзей среди евреев, латышей, грузин, немцев, англичан; кого еще? — Я никогда по-настоящему не узнал, до какой степени я русским. Отличие национальных типов делает возможным взаимопонимание ... » [5, 20] Что же в таком случае может предложить глобальному поликультурному миру человек без осознания собственных корней и собственной культурной принадлежности?
«Национальная идентичность является объективной потребностью индустриальных обществ, тогда как в аграрных обществах такой потребностью была религия. Индустриальное общество разрушает архаическую замкнутость феодального общества с его четким делением людей на слои и «ранги». Оно стимулирует общую письменность, образование, социальную мобильность. ... Возникает потребность в высокой культуре, основанной на письменности и образовании. Государство и культура связываются друг с другом, и поэтому культура приобретает черты универсальной нормативности относительно всех членов общества. В таком случае она уже превращается в культуру национальную, интегрирующую собственный социум, отделяя его от соседних сообществ.» [6, 23] «Э. Геллнер доказывает, что нация - это принципиально новая форма социальной организации, основанная на полностью обобществленной, уже не стихийно, а централизованно воспроизводимой государством «высокой» культуре. Эта культура не может самовоспроизводиться, как это могла делать традиционная крестьянская культура. Ей нужна политическая государственная поддержка. Интересы культурных сообществ и политической власти начинают тяготеть друг к другу, в результате чего возникает национальная культура - ядро формирования политической нации. ... Для современности нормой является национально-культурная и национально-государственная дифференциация.» [7, 91]
Мы видим, что культура и нация являются взаимодополняющими компонентами, которые обеспечивают существование друг друга. Национальная культура предстает как таковая, которая требует государственной поддержки для воспроизведения помимо личных желаний ее носителей. Подлинность национальных культур выражает их поиск и путь к самореализации, то есть восстановление понимания их роли и мощной силы. Культуры не существует без ее носителей, поэтому самоосуществления лиц в рамках культуры приводит к самореализации культуры как символического и материального пространства. Национальные культуры в современном мире, который претерпевает изменения под влиянием глобализационных процессов остаются такими же постоянными конструктами, как и столетия назад. Традиции, символы смыслы и культурные формы никуда не исчезают, однако переходят на более неосознаваемый, неочевидный уровень, становятся скрытыми и требуют дополнительных пояснений. К тому же, национальные культуры будут существовать до тех пор, пока национальные государства будут обеспечивать глобальный порядок. «Поскольку существует мало признаков, что соревнование государств, даже в Европе, преодолевается каким-то совершенно новым политическим порядком, вероятность того, что нация, которая формирует raison d'etre государства и его сообщество, отойдет, остается незначительной». [3, 215]
Литература
1. Кирилюк О. С. Ушверсальш культурш аспекти украшсько! нацюнально! екзистенцп // Ушверсальш вимiри культури [Електронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.myslenedrevo.com.ua/uk/Sci/ Culturology/uvuk/Existence.html;
2. Смгг Ентош Д. Нацiоналiзм: Теорiя, щеолопя, iсторiя. / Пер. з англшсько!. — К: "К.1.С.", 2004. — 170 с.;
3. См^ Е. Наци та нацiоналiзм у глобальну епоху / Пер. з англ. М.Климчука i Т.Цимбала. — К.: Нша-Центр, 2006. — 320 с. — (Серiя «Змша парадигми»; Вип. 11);
4. Роман Юсь. Глобальне - нацiональне - локальне (сощальна антропологiя культурного простору). - Львiв: Лiтопис, 2005. - 300 с.;
5. Аверинцев С. Когда рука не сожмется в кулак. // Век ХХ и мир. - 1990. - №7. - с. 16-21.;
6. Геллнер Э. Нации и национализм. М.: Прогресс, 1991;
7. Погорший О. I. Сощолопчна думка ХХ столггтя. - К., «Либщь» - 1996.
