CC BY
191Конституционное право; конституционный судебный процесс; муниципальное право
УДК 34.01 ББК 67.0
DOI 10.24411 /2312-0444-2021-2-28-33
К ВОПРОСУ 0 КЛАССИФИКАЦИЯХ ПРАВОМЕРНОГО ПОВЕДЕНИЯ
Инесса Шагеновна ГАЛСТЯН,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры конституционного и муниципального права Московского государственного областного университета inessagal@mail.ru
Наталья Борисовна НЕЧАЕВА,
кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой конституционного и международного права Ставропольского института кооперации (филиал БУКЭП), natalyanechaeva18@gmail.com
Владимир Юрьевич БАГДАСАРОВ,
кандидат юридических наук, доцент кафедры административного и финансового права Ставропольского института кооперации (филиал БУКЭП) Stavlc@gmail.com
Научная специальность: 12.00.02 — конституционное право; конституционный судебный процесс;
муниципальное право
Рецензент: Л.Т. Чихладзе, доктор юридических наук, профессор
Аннотация. В статье рассмотрены основные подходы к классификациям правомерного поведения. Сделаны соответствующие выводы об условном характере всех разработанных теоретической наукой классификаций. Вместе с тем отмечен высокий потенциал классификаций и типологий для дифференциации правомерного поведения и определения направлений правовоспитательной деятельности государства в условиях активного социально полезного правомерного поведения.
Ключевые слова: правомерное поведение, юридический факт, юридический акт, юридический поступок, механизм реализации права, исполнение права, соблюдение права, использование права, применение права, реализация права.
Annotation. The article considers the main approaches to the classification of lawful behavior. The corresponding conclusions are drawn about the conditional nature of all classifications developed by theoretical science. At the same time, there is a high potential of classifications and typologies for differentiating lawful behavior and determining the directions of the state's legal and educational activities in the conditions of active socially useful lawful behavior.
Keywords: lawful behavior, legal fact, legal act, legal action, mechanism of realization of the right, execution of the right, observance of the right, use of the right, application of the right, realization of the right.
Классификация правомерного поведения имеет важное значение для определения правового порядка и подлежит рассмотрению наряду с его правовой природой и сущностью.
Правомерное поведение имеет множество проявлений в различных областях общественной
жизни. Вместе с тем нельзя отрицать особого специфического наполнения каждой его разновидности, что естественным образом накладывает отпечаток на правовой порядок в конкретных его проявлениях. Неоспоримым является и влияние различности и неравнозначности результата реализации субъектами права правомочий
№ 2/2021
и предписаний, установленных законодателем, на объем содержания правоотношения.
Отметим важность как теоретической, так и практической стороны данного вопроса. Классификация любого явления, в том числе правового, производится по конкретному основанию (признаку). Вместе с тем научный характер нашего исследования предполагает необходимость проведения такой классификации по нескольким основаниям с целью полного и всестороннего исследования предмета.
В отечественной правовой науке разработано достаточное число классификаций правомерного поведения [18, с. 127; 20, с. 175; 11, с. 287], среди которых следует отметить классификации по следующим основаниям:
■ в зависимости от места в механизме реализации права;
■ в зависимости от типа реализуемых правоотношений;
■ в зависимости от субъекта права;
■ в зависимости от сферы общественной жизни и др.
Вместе с тем перечень этих оснований не является исчерпывающим, если учитывать разнообразие общественных отношений.
Кроме того, выбор основания классификации обусловлен преследуемыми целями и задачами систематизации конкретных правовых явлений.
О. А. Красавчиков справедливо отмечает бессмысленность бесцельных классификаций, поскольку вне этих целей и задач использование результатов таких исследований бесполезно [9, с. 87].
Рассмотрим некоторые из предложенных классификаций правомерного поведения.
Так, исходя из места и роли правомерных действий в механизме реализации права традиционно выделяются две группы правомерных действий:
■ юридические факты;
■ акты реализации содержания правоотношения.
При этом первая группа в зависимости от их целенаправленности включает:
■ юридические акты, под которыми понимаются такие правомерные действия, которые имеют целью порождение определенных правовых последствий (например, вынесение судебного приказа о выплате алиментов);
■ юридические поступки, т.е. правомерные действия, целью которых не является наступление правовых последствий (например, изобретение нового способа лечения каких-либо заболеваний).
При этом подчеркнем, что ст. 8 Гражданского кодекса РФ прямо устанавливает возможность возникновения прав и обязанностей граждан и юридических лиц, которые «хотя и прямо не предусмотрены в законе или иных правовых актах, в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности» [2], что является ярким примером допустимого в цивильном праве принципа аналогии.
Что касается второй группы правомерных действий, а именно, актов реализации юридического содержания правоотношения, то они весьма разноплановы.
Как точно отмечает В.В. Лазарев: «Содержание и характер правомерных действий неодинаковы, что позволяет подразделять их на известные виды, а в конечном счете выделять различные формы реализации права» [13, с. 9—12].
Традиционными формами правомерного поведения выступают: исполнение права, соблюдение права, использование права, применение права. Каждая из указанных форм характеризуется определенной спецификой.
Так, исполнение норм права — это всегда активные действия субъекта права, что подтверждается и положениями ст. 309 ГК РФ [2].
Соблюдение норм права представляет собой наиболее примитивную форму правомерного поведения, которое выражается в воздержании субъектом права от запрещенных государством действий.
Исполнение норм права предполагает высокую социально-правовую активность от субъектов, в том числе реализацию обязывающих норм, предусматривающих позитивные обязанности.
Использование права предполагает большую свободу субъекта права в выборе варианта поведения, что подтверждается п. 2 ст. 1, ст. 421 Гражданского кодекса РФ и др.
Применение права, как отмечает А.П. Коренев, «в отличие от других форм реализации права всегда носит наиболее активный, творческий, государственно-властный, организующий характер, осуществляется компетентными органами в установленном законодательством порядке» [8, с. 53]. Проще говоря, субъект права посредством анализируемой формы реализации права комплексно реализует все остальные формы, а именно, соблюдает запреты, исполняет обязанности, использует права.
Особенностью применения права является и то обстоятельство, что оно, в отличие от иных форм реализации права, выполняет преимущественно обеспечительную функцию, что пред-
№ 2/2021
полагает, прежде всего, специального субъекта данной формы реализации права — управомо-ченное должностное лицо или орган.
Такого же мнения придерживается и С.С. Алексеев, указывая, что при применении права «требуется персонифицированное управление конкретными лицами, т.е. применение права» [22, с. 350].
Представленная классификация форм реализации норм права подтверждает полиморфич-ность актов поведения в сфере правопорядка.
Вместе с тем юридические факты и акты реализации права имеют много общего:
■ это сознательно-волевые действия субъектов;
■ это правомерное действие субъектов;
■ и те, и другие участвуют в процессе реализации права.
Однако правомерные действия все-таки направлены на выполнение конкретных, установленных государством в нормах права задач, основной из которых считается определение положения субъекта правоотношения в сфере правопорядка. Предполагается, что субъект, обретая конкретные права, самостоятельно готов к возложению на себя предусмотренных нормами права обязанностей, им корреспондирующих. Перед актами реализации юридического содержания правоотношения стоит задача фактического их осуществления, что определяется нормой права через категории должного и возможного поведения.
Предложенная классификация правомерного поведения в науке является традиционной и общепризнанной, поскольку отвечает признаку универсальности в связи с широким охватом правомерных действий безотносительно их отраслевой или субъектной принадлежности.
Еще одним основанием классификации правомерных действий выступает сфера общественных отношений, в основе которой лежат две относительно автономные области общественных отношений:
■ основанные на нормах, обеспечивающих публичные интересы;
■ основанные на нормах, обеспечивающих частные интересы.
Основоположниками материалистической теории отмечалось, что «частное право развивается одновременно с частной собственностью» [16, с. 63].
В современных исследованиях главенствует схожая позиция.
Так, В.И. Гойман-Червонюк подчеркивает: «Нарождающиеся институты рыночной экономики, признание частной собственности юри-
дически равноправной с иными формами собственности переводят проблему деления права на публичное и частное из области теоретических рассуждений в практическую плоскость» [5, с. 185—186].
В отличие от частного публичное право находится в прямой зависимости от публичной власти, осуществляемой, прежде всего, государством. То есть, субъекты частного права выступают в качестве равных участников правоотношения в рамках частноправового регулирования, носящего координационный, а не субординационный характер.
Предмет правового регулирования публичных правоотношений обусловливает специфику правомерных действий в данной области, поскольку все они каким-то образом связаны или с осуществлением власти, или с ее обеспечением.
Учитывая ограниченный объем исследования, рассмотрим лишь применение права как форму, наиболее контрастно отражающую особенности правомерного поведения непосредственно в публичных отраслях права.
Частноправовые отношения предполагают равенство своих субъектов.
Так, по справедливому замечанию Н.И. Ма-тузова, «частное право есть право лично свободное. В этих границах субъект может осуществлять его в любом направлении. Частноправовая мотивация ставит только известный предел действию других мотивов (эгоистических, альтруистических и др.). Наоборот, публично-правовая мотивация сама указывает направление, в котором право должно осуществляться и исключать действие других мотивов» [24, с. 167].
Частное право преследует цель регулирования распределения различных благ между равноправными субъектами правоотношений, публичное же осуществляет такое регулирование посредством применения властных полномочий, исходящих от одного конкретного субъекта — государства в лице его органов.
Частное же право, в противоположность публичному, децентрализовано. Схожую мысль выдвигает и М.М. Агарков [3].
Заключительным признаком в данной классификации выступает характерный для частноправового отношения общедозволительный тип правового регулирования, основанный на дис-позитивности. Именно этот признак и следует признавать фундаментальным, заложенным в основу реформирования отечественного гражданского законодательства при переходе от планово-распорядительной экономики к рыночной.
№ 2/2021
Законодатель в первой же статье Гражданского кодекса РФ определил, что каждый вправе самостоятельно и по своему усмотрению распоряжаться своими правами. Подтвердил он свою позицию и в ряде иных положений гражданского законодательства, например, посвященных свободе договора.
Другая группа ученых в качестве основания классификации правомерных действий предлагала субъекта права [13, с. 10; 10, с. 52—57].
Анализируемая классификация некоторым образом перекликается с исследуемой выше.
Предварим характеристику данной классификации отсылкой к трудам В.Н. Кудрявцева, подробно и развернуто представившим типологию правомерного поведения по субъектам права [11, с. 132—159]. Отметим лишь влияющие на оценку правомерного поведения особенности различных субъектов права, как частных, так и публичных, что будет способствовать выявлению присущих правомерному поведению субъектов права черт.
Значимость подобной работы в возможности дифференцированного подхода к оценке правомерности поведения участников правоотношений. Это касается, прежде всего, поведения, не предусмотренного правовой нормой, когда границы его правомерности определяются в зависимости от различных обстоятельств, в том числе субъекта права, отрасли права или ее конкретного института. Данный факт отмечался еще в начале 80-х годов прошлого столетия рядом отечественных правоведов, в основном представителей уголовно-правовой науки [12].
В действующем законодательстве и судебной практике государство выступает на позициях защиты поведения, не запрещенного прямо правовыми нормами. Вместе с тем нельзя признать справедливой позицию о признании правомерным любого незапрещенного правовой нормой поведения, поскольку правовая защита предполагает исключительно защиту государством любого лица и его поведения от противоправных посягательств.
О.Э. Лейст в связи с этим отмечает: «Это правовое воздействие не на незапрещенное поведение, а на поведение других лиц в плане охраны правопорядка вообще» [14, с. 155].
Иначе рассматривается вопрос о пределах правомерности действий публичных органов и лиц в такой ситуации, поскольку в отношении этих субъектов законом четко установлены компетенция и форма их реализации, что отражает принцип законности. Именно на государственные органы и должностные лица, являю-
щиеся носителями властных полномочий и представляющие интересы государства, возложена ответственность за укрепление законности.
В правовой теории выделяют регулятивные и охранительные отношения. При этом первые являются последствием правомерного поведения, когда субъекты правоотношения вступают в него, ориентируясь на установления закона. Задача таких правоотношений заключается в обеспечении субъектам правоотношения возможностей и условий совершения ими волевых действий по выбору варианта поведения, соответствующего интересам как личности, так и общества и государства в целом.
В теории права регулятивные отношения зачастую называют законоотношениями, отмечая их специфику, проявляющуюся в наличии корреспондирующих субъективным правам одних субъектов правоотношения юридических обязанностей других субъектов правоотношений. Такое положение позволяет строго определить поведение субъектов правоотношения. Отметим, что государство не просто приветствует, а всячески содействует широкому распространению и развитию регулятивных правоотношений, вбирающих в себя как дозволенное, так и поощряемое поведение.
Охранительные правоотношения, в отличие от регулятивных, закрепляющих определенный правопорядок, служат защите существующего в обществе нормального порядка отношений и осуждению правонарушителя посредством применения к нему мер государственного принуждения.
Охранительные правоотношения, в отличие от регулятивных, являются результатом неправомерного, девиантного поведения. То есть, фактическое охранительное правоотношение возникает только при наличии конкретных субъектов, акта применения нормы права и правонарушения как юридического факта. При этом именно восстановление нарушенного права и восстановление социальной справедливости в широком смысле этого словосочетания выступает основной целью любого охранительного правоотношения.
Такое правомерное поведение всегда доступно для понимания, конкретно и предсказуемо. Наряду с ними науке известна категория «общие правоотношения».
В частности, Н.И. Матузов указывает: «Деление правоотношений на общие и конкретные имеет в известной мере методологическое значение, так как позволяет более глубоко уяснить роль права в жизни общества и многооб-
№ 2/2021
разные пути его воздействия на поведение людей» [23, с. 74].
Общие правоотношения актуализируются и положениями Конституции РФ о прямом ее действии и закреплении в ней естественных прав человека, что подтверждается текстом ст. 2: «Признание, соблюдение и защита прав человека и гражданина — обязанность государства».
Схожей позиции придерживаются и европейские ученые, отмечающие: «Основные права, закрепленные в конституциях государств, базируются на правах человека: они вбирают в себя содержащиеся в них личностное и естественно-правовое начало. В качестве существенно нового элемента выступает позитивно-правовая институционализация. Государственно-правовое признание и гарантированность означают большой прорыв в идее прав человека... Заимствованные из постулатов и деклараций как права естественные, они становятся правами в юридическом смысле» [7, с. 168].
Из этого следует вывод о синонимичности основных прав и субъективных прав. Соответственно, такое понимание основных прав позволяет субъекту основываться на них в отношениях с органами власти [17, с. 10—11]. Приведенный пример ярко иллюстрирует сущность правоотношений общего характера, в которых граждане выступают управомоченной стороной, а государство — правообязанной.
Специфика правоотношений общего характера состоит в отсутствии необходимости совершения юридического факта для их возникновения, поскольку такие правоотношения возникают непосредственно из закона.
В зависимости от характера связи субъектов правомерное поведение бывает двух типов [6, с. 65]:
■ возникающие на основе свободного волеизъявления формально равных субъектов;
■ властеотношения, одним из участников которого всегда выступает субъект публичного права.
Первым присуща гражданско-правовая или автономная форма реализации правовых отношений. Реализация вторых невозможна без участия государства; условно ее называют авторитарной или административной. Они включают и связанное с реализацией юридической ответственности и мер государственного принуждения поведение компетентных органов государственной власти и должностных лиц.
Последней типологией правомерного поведения является ее деление на отношения пас-
сивного типа, когда субъекту надлежит воздержаться от каких-либо активных действий, запрещенных нормой права, и активного, в которых на лицо возлагается обязанность активного поведения. Схожую трактовку приведенных типов правомерного поведения предлагал и С.С. Лазарев [22, с. 254—256; 24, с. 323—324].
Итак, выделим следующие виды правомерного поведения:
1. Правомерное поведение, особо полезное для общества и им поощряемое, т.е. социально активное правомерное поведение, как его называет Е.А. Лукашева [15, с. 317].
Вторя ей, В.П. Сальников говорит о такой гражданско-правовой активности следующее: «Ее значимость обусловлена непосредственно ролью права в реализации общегосударственных задач, заинтересованностью граждан в укреплении правовой основы государственной и общественной жизни, совершенствовании политической системы, становлении гражданского общества и правового государства» [23, с. 54].
Поощрительные правовые нормы представляют особый интерес в связи с таким элементом социально активного правомерного поведения, как положительная оценка такого поведения и его результатов обществом, государством и самой личностью.
В.М. Баранов отмечает: «Правовые формы поощрения — такой вид государственного воздействия, который не подчиняет, а направляет волю лица на действия, полезные для интересов коллектива, общества и государства» [4, с. 4].
По мнению В.М. Горшенева, главный смысл поощрения в нормах права «состоит в том, чтобы вызвать определенные стимулы к такому поведению, которое способствовало бы достижению результатов, выходящих за рамки ординарных представлений о возможностях человека» [6, с. 74].
Основной задачей поощрительных норм является формирование в обществе и для отдельных его членов желания и даже необходимости последовать указанному в норме эталону поведения, способствовать возникновению общественных отношений высшего уровня.
2. Социально значимое и полезное правомерное поведение, т.е. такое, при котором субъект привычно ведет себя правомерно, поскольку убежден в справедливости и целесообразности норма права, не вникая в их правовую природу. Такое поведение стали выделять в отечественном правоведении еще в 70-е годы XX столетия [21, с. 169]. Позволим себе отнести к нему,
№ 2/2021
прежде всего, соблюдение уголовно-правовых запретов, поскольку, как видится, граждане осознают необходимость и целесообразность соблюдения требований норм уголовного законодательства, а не отказываются от их нарушения из страха перед наказанием.
3. Общественно приемлемое правомерное поведение [18, с. 14]. Такое поведение находится в сфере реализации гражданами своих субъективных прав, не может признаваться противоречащим законодательству; вместе с тем осуждается обществом и направлено на нарушение иных, кроме правовых, социальных норм. К такому поведению относится, например, реализация права на отказ матери от новорожденного ребенка и др.
В то же время Конституция РФ в ст. 17 закрепляет положение о том, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц» [1].
В заключение отметим, что этой, как и всем иным классификациям, предложенным в статье, присущ условный характер. Подобные классификации выделяются исключительно правовой теорией, поскольку в практической деятельности они могут быть рассмотрены лишь в своем неразрывном единстве. Вместе с тем теоретические конструкции правовой науки, в частности в вопросах правового регулирования, имеют практическую значимость, поскольку, во-первых, позволяют дифференцировать правомерное поведение с учетом специфики отдельных его видов и типов, во-вторых, способствуют определению векторов правовоспитательной деятельности государства в условиях активного социально полезного правомерного поведения.
Библиографический список
1. Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993, с изм., одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // СПС «Консультант Плюс»
2. Гражданский кодекс РФ от 30.11.1994 № 51-ФЗ (часть первая) // http://base.garant.ru/ 10164072/#1х2250Си9ИЬу2
3. Агарков М.М. Ценность частного права. Правоведение. 1992. № 1.
4. Баранов В.М. Поощрительные нормы советского социалистического права. Саратов, 1978.
5. Гойман-Червонюк В.И. Очерк теории государства и права. М., 1996.
6. Горшенев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972.
7. Государственное право Германии. Т. 2. М., 1994.
8. Коренев А.П. Нормы административного права и их применение. М., 1978.
9. Красавчиков OA.. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958.
10. Кудрявцев В.Н. Право и поведение. М., 1978.
11. Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и паталогия. М., 1982.
12. Кудрявцев В.Н., Малеин Н.С. Закон и пределы правомерного поведения // Сов. гос-во и право. 1980. № 10.
13. Лазарев В.В. Применение советского права. Казань, 1972.
14. Лейст О.Э. Методология исследования правомерных и неправомерных действий в развитом социалистическом обществе // Методологические и теоретические проблемы государства и права развитого социализма. М., 1983.
15. Лукашева ЕА. Социалистическое правосознание и законность. М., 1973.
16. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3.
17. Мюллерсон P.A. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991.
18. Нурпеисов Е.К. Механизм формирования правомерного поведения личности: Автореф. ... дис. канд. юрид. наук. М., 1980.
19. Нурпеисов Е.К. Психология правомерного поведения. Алма-Ата, 1984.
20. Оксамытный В.В. Правомерное поведение личности. Киев, 1985.
21. Правовое воспитание и социальная активность населения. Киев, 1979.
22. Проблемы теории государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1979.
23. Сальников В.П. Гражданская активность личности и правовая культура / / Повышение правоохранительной активности граждан в обеспечении перехода к рынку. Н. Новгород, 1993.
24. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М., 1997.
25. Теория государства и права / Под ред. А.И. Денисова. М., 1980.
№ 2/2021
