CC BY
98
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2010, № 2 (1), с. 281-285
УДК 82
К ПРОБЛЕМЕ РЕДАКЦИЙ ПЬЕСЫ А.П. ЧЕХОВА «ИВАНОВ» © 2010 г. Ю.А. Почекутова
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
pochekutova@inbox.ru
Поступила о редащию 20.11.2009
До сих пор пьеса А.П. Чехова «Иванов» не находит единого истолкования и понимания ни в критике и литературоведении, ни в театральных интерпретациях. Данная статья посвящена проблеме редакций произведения. В результате текстологических исследований удалось не только сделать выводы об этапах работы писателя над текстом, но и установить количество редакций (что существенно меняет представления обо всей творческой истории пьесы).
Ключевые слова: пьеса «Иванов», проблема редакций, эволюция, жанр, цензура, текстологические исследования, «коршевская» редакция, «александринская» редакция, редакция «Северного вестника», редакция сборника «Пьесы» (1896).
Пьеса «Иванов» - важный этап в творческом развитии Чехова. Это произведение свидетельствовало об активном вмешательстве автора в идейные и философские споры современников и о напряжённом поиске новых драматургических форм. Уже здесь, в главном - в содержании, в социально-психологических проблемах, видно коренное отличие драматургии Чехова от современного ему развлекательного театра мелодрамы и водевиля.
Благодаря найденной в музее имени А.А. Бахрушина рукописи «Иванова» (1887) и её исследованию, проясняется, становится отчётливой творческая история первой крупной пьесы Чехова. До сих пор она истолковывалась преимущественно на основе эпистолярного наследия писателя.
Текстологическое исследование даёт возможность выдвинуть и доказать целый ряд существенных положений. Например, то, что Чехов, учитывая опыт не вполне удачной постановки, уже в 1887 году (а не в 1888 году, как традиционно считалось) определил некоторые линии будущего преобразования пьесы, её эволюцию от комедии к драме.
Считалось [1, с. 126], что впервые о переработке своей пьесы Чехов сообщал в письме к А.С. Суворину от 2 октября 1888 года: «Читал я своего «Иванова». Если, думается мне, написать другой IV акт, да кое-что выкинуть, да вставить один монолог, который сидит уже у меня в мозгу, то пьеса выйдет законченной и весьма эффектной. К Рождеству исправлю и пошлю в Александринку» [2, т. 3, с. 10-12].
Эта переработка была осуществлена в октябре-декабре 1888 года: в экземпляре «Ивано-
ва», посланном Чеховым в Петербург 19 декабря, в подзаголовок было введено новое жанровое определение пьесы: вместо «комедии» теперь там значилось «драма». Жанр оказался кардинально изменён в интерпретации автора. Таким образом, писатель положил начало вечным спорам сценических истолкователей его позднейших драматургических опытов.
Премьера нового «Иванова» состоялась в Александринском театре 31 января 1889 года: Чехов очень волновался, нервничал, ожидал провала. Однако успех пьесы оказался «громадный, шумный, блестящий» [3, с. 197]. Писателю устроили овацию, чем тот был несколько озадачен.
Различия между доумя «Ивановыми» (драмой и комедией) имеют принципиальный характер. Они связаны с коренной перестройкой жанрово-стилистической структуры пьесы, то есть с её новой редакцией и с теми изменениями, которые внесены были в «коршевскую» версию.
К тому же можно - и даже необходимо - утверждать, что процесс перестройки произведения всё-таки начался раньше 1888 года - сразу же после премьеры в театре Корша в 1887 году. Это очень важно в том отношении, что речь может идти о четырёх редакциях: первой -«коршевской», второй - «александринской» (1889), третьей - редакции «Северного вестника» (март 1889 года) и четвёртой - редакции сборника «Пьесы» (1896).
С.Д. Балухатый, специально изучавший рукописи «Иванова», писал: «Архив Чехова (в Москве) не опубликовал ни одного рукописного вариантного или чернового наброска пьесы,
который осветил бы отдельные моменты сложения пьесы до её сформирования в полном виде. Надо думать, что Архив такими материалами и не владеет» [1, с. 126]. В итоге им был сделан вывод о том, что круг источников текста исчерпывается известными ему списками ленинградских архивов.
Это было неверное заключение. В фондах Государственного центрального театрального музея имени А.А. Бахрушина есть ещё один вариант пьесы, не отмеченный С.Д. Балухатым. Это машинописная копия с авторской правкой чернилами и карандашом, с резолюцией А.А. Пеликана, исполнявшего должность цензора, от 10 декабря 1888 года и его предупредительной надписью: «С исключениями»1.
Таким образом, сохранились два списка с текстом ранней редакции: экземпляр театральной цензуры (в архивах Санкт-Петербургской театральной библиотеки (СПбГТБ) и общей цензуры (Государственный центральный театральный музей им. А.А. Бахрушина (ГЦТМ).
Экземпляр театральной цензуры является первоначальной сценической редакцией пьесы, текстом машинописного оттиска (ремингтон), который был отпечатан в октябре 1887 года, до премьеры спектакля, и 2 ноября представлен на утверждение театральной цензуры.
Экземпляр общей цензуры - это уже достаточно тщательно отредактированный и подготовленный к публикации текст машинописного оттиска с авторской правкой, который был отпечатан в ноябре 1887 года, уже после премьеры (не позднее 24 ноября). В заглавии: «Иванов. Комедия в 4 действиях и 5 картинах Антона Чехова».
Это и есть тот самый текст, о котором Чехов упоминал в письме к брату 24 ноября 1887 года: «Я послал один оттиск Маслову <...>. Если хочешь иметь о ней понятие, то попроси оттиск у Маслова и почитай» [2, т. 2, с. 153-157]. В это же время он писал А.С. Лазареву-Грузинскому: «Моя пьеса поехала в Питер» [2, т. 2, с. 160]; 1 декабря - В.Н. Давыдову: «Пьеса ходит по рукам и читается» [2, т. 2, с. 157-159]. Спустя несколько дней, приехав в Петербург, Чехов отмечал, что его единственный оттиск «ходит теперь по рукам» и он никак не может поймать его, «чтобы отдать в цензуру» [2, т. 2, с. 159160]. Лишь 8 декабря, судя по отметке на обложке, пьеса была представлена в петербургский цензурный комитет.
Важно отметить, в этом оттиске сохранились следы авторской правки, относившейся к ближайшим дням после премьеры в театре Корша: изменения в тексте и отчерки на полях, сделан-
ные синим карандашом. Автор вычеркнул два явления последнего акта - «балаганные» сцены, исполнением которых был недоволен (именно их он собирался затем «изъять», к тому же эти сцены не имели прямого отношения к основной сюжетной линии и были нужны только для обрисовки свадебной атмосферы в доме Лебедевых после венчания Иванова и Саши), исключил реплики некоторых героев, в III акте была опущена шуточная свадебная запевка свахи: «Недолго цветочку в садике расти, недолго Матвею в женихах сидеть!».
Таким образом, данный экземпляр открывает нам новую страницу в творческой истории пьесы «Иванов», помогает понять характер сделанных автором поправок и в новом для него жанре значительного по своему объёму драматургического произведения. Учитывая опыт не вполне удачной постановки, Чехов уже в 1887 году, вскоре после неё, определил некоторые линии будущего преобразования пьесы и её эволюцию от комедии к драме.
Как уже отмечалось ранее, после премьеры, т. е. в 1887 году, писатель был преисполнен решимости переделать комедию. Однако это намерение не могло быть реализовано, так как все существенные изменения текста подлежали обязательному предварительному утверждению драматической цензурой, но никаких поправок Чехов туда не представлял. Намеченная в оттиске правка была предварительной, она не перешла тогда в текст пьесы и не была учтена в вышедшем вскоре в свет литографированном издании. Но она имела громадное значение: это была правка «дальнего прицела», связаннная с перспективой будущей кардинальной перестройки пьесы.
Намеченные уже в оттиске изменения ряда сцен и эпизодов, связанных с комедийной жанровой основой первоначальной редакции пьесы, оказались действительно неуместными в драме. Работа над созданием новой редакции (1888 -1889 годов) была очень сложной. В настоящее время сохранились цензурный театральный экземпляр пьесы с тремя последовательными слоями правки и вклеенный в него автограф последнего явления пьесы (явл. 9), а также рукописная копия с текста - режиссёрский экземпляр Александринского театра, по которому в полном собрании сочинений (1974 -1983) восстанавливается текст финала, утраченный в цензурном экземпляре2. На обложке (ею служит обложка литографированного издания 1887 г.) рукой Чехова исправлен прежний подзаголовок: «Комедия в 4 действиях и 5 картинах».
В цензурном экземпляре этот текст представлен наиболее ранним слоем, его основой: в I акте - листами литографированного издания 1887 года, с авторской правкой; во II акте - рукописным текстом (рукой Николая Павловича Чехова) с отдельными авторскими поправками; в III акте - снова листами литографированного издания с добавлениями и заменами (наклейки и отдельный лист), переписанными рукой Ивана Павловича Чехова, в IV акте - рукописным текстом (рукой Ивана Павловича) с отдельными авторскими поправками.
Иными словами, везде авторская правка была двойная: сначала перебелённый автограф и по нему новая авторская правка. Последние страницы этой рукописи, начиная со слов Иванова в IV акте: «Объясни им как-нибудь» (явл. 8; в первоначальной нумерации - явл. 7), в экземпляре вырезаны. Утраченный текст в издании полного собрания сочинений (1974-1983) восстанавливается по рукописной копии в рабочем постановочном экземпляре Александ-ринского театра. В начале января 1889 года он был представлен на рассмотрение Петербургского отделения Театрально-литературного комитета.
Таким образом, «Иванов» подвергается изменениям в октябре-декабре 1888 года. 5-6 октября Чехов пишет Суворину: «В «Иванове» я радикально переделал 2 и 4 акты. Иванову дал монолог, Сашу подвергнул ретуши и проч.» [2, т. 3, с. 10-12] (курсив мой. - Ю.П.).
Две картины последнего, «александринско-го» акта объединены в одну. Вместо комедийных сцен свадебного обеда, тостов подвыпивших гостей, традиционных припевок свахи, вместо эпизодов, где Иванов появляется перед зрителем в образе несколько раскисшего от вина молодого супруга, и финала пьесы с внезапной и тихой смертью главного героя были созданы сцены высокого эмоционального накала, проникнутые стихией драматизма.
Автору пришлось исключить эпизоды, относившиеся к «свадебному» фону пьесы, с его бытовыми и комедийными аксессуарами: не-удавшаяся попытка Боркина организовать танцы гостей на праздновании дня рождения Саши (акт II), рассказ Лебедева о гастрономических соблазнах, приход лакея с горячими пирожками (акт III), вся водевильная линия сватовства Бор-кина и Бабакиной (акт IV) и т. п.
В новой редакции пьесы усилена напряжённость действия, усложнены отношения между Львовым и Ивановым и намечен новый сюжетный узел: Львов выступает теперь также в роли соперника Иванова: «... знайте же, что я люблю
вашу жену! Люблю так сильно, как вас ненавижу! Вот мои права.» и т. д. (д. III, явл. 6).
Исправления в роли Саши отчётливо выявили в её характере черты «эмансипированной» девицы, провинциальной Жорж Санд, её рассудочную экзальтированность и предвзято книжные представления о «деятельной» любви и о «герое», которым являлся для неё Иванов (д. II, явл. 3, 13; д. III, явл. 7 и др.).
Правка была настолько серьёзна, что Суворин сделал предложение дать пьесе новое название. Чехов возразил: «Названия не изменю. Неловко. Если бы пьеса не давалась ни разу, тогда другое бы дело» [2, т. 3, с. 10-12].
При сопоставлении этого текста с предыдущими можно открыть тайну рождения будущего гения драматургии: насколько точно Чехов ещё на самом раннем этапе драматургического творчества корректирует своё произведение. Для него оказывается важной каждая мельчайшая деталь (слово, знак препинания).
Уже 1887 году, в перспективе предстоящей жанрово-стилистической трансформации пьесы, её перестройки из комедии в драму, Чехов начал ощущать стилистическую несовместимость определённых речевых пластов. Уже тогда перед автором встала задача стилистической переориентации всей художественной структуры пьесы - задача, которая привела не только к изменению общей тональности драматической речи, но и к соответствующим преобразованиям в обрисовке поступков персонажей, их характеров и отдельных сюжетных ситуаций.
И всё же Чехов вскоре вернулся к продолжению работы. Окончательная редакция была завершена к 15 января 1889 года. В цензурном экземпляре этот текст представлен предшествующей основой с добавлением ряда вставок и замен, сделанных на отдельных листах (рукой Михаила Павловича Чехова) с единичными ав-
3
торскими поправками .
Конец явления 9, тогда последней сцены пьесы, со слов Иванова: «В 30 лет уж настанет похмелье и ты бу<дешь стар>», - утрачен. Однако сохранился текст (автограф) последующей редакции того же явления, первоначальная основа которого как раз соответствует тексту второй правки (1889). Несколько завершающих пьесу реплик утрачено и здесь (со слов Иванова: «Отойди< все!>»); они восстанавливаются по копии писца в том же цензурном экземпляре.
Так была закреплена вторая редакция пье-
4
сы .
Вопрос о публикации пьесы в журнале «Северный вестник» фактически был предрешён давно. Эту мысль подсказал впервые Н.А. Лей-
кин, который писал Чехову об этом ещё в 1887 году в связи с завершением ранней редакции пьесы: «Старик Плещеев, если ещё Вам не писал, то будет на днях писать и приглашать вас участвовать в «Северном вестнике». Вот отдайте туда Вашу пьесу»5.
В конце 1888 года уже сам Плещеев предлагал Чехову поместить «Иванова» в журнале, где
и 6 г\
он возглавлял литературный отдел . О том же предложении Плещеева писал Чехову и Леонтьев (Щеглов): «Плещеев хочет пустить его в ян-вар<ском> «Сев<ерном> вест<нике>»7. Он же извещал о том, что режиссёр Александринского театра Фёдоров-Юрковский, не желая, чтобы публикация пьесы состоялась до премьеры, «будет просить А.Н. Плещеева отложить печатание до февраля»8. Переговорив с редактором-издателем журнала А.М. Евреиновой, Плещеев сообщил об окончательном решении печатать «Иванова» в третьем номере, как этого и желал Чехов: «Место вашему «Иванову» в мартовской книжке найдётся. Высылайте его»9.
Пьеса была напечатана в «Северном вестнике» по исправленному тексту театрального цензурного экземпляра, точнее, по копии, снятой с него10. В журнальной публикации «Иванова» исключено несколько сцен и ситуаций остродраматического характера: неожиданное появление Львова в сцене ссоры Иванова с Саррой (финал III акта), признание Иванова в задуманном самоубийстве и его борьба с Сашей за револьвер в конце IV акта (явление 8).
Сокращена сцена весёлой возни Иванова с Сашей в III акте, вызывавшая ранее у Чехова большие сомнения (явление 7). В той же сцене вычеркнуты реплики Иванова и его сравнение с угрюмой птицей бугаём, которая мычит уныло, точно корова: «Бу-у! бу-у!». В окончательном тексте осталось лишь это «мычание», которое вне контекста исключённых фраз малопонятно.
Внесены поправки, продолжившие начатую на предыдущих этапах работу по созданию более светлого образа Анны Петровны, который всё более освобождался от бытовой детализации, от прежней покорности и приниженности, становился всё более одухотворённым. Сделан ряд сокращений в обрисовке комедийнобытового «фона» в сценах на балу у Лебедевых: исключён анекдот первого гостя о собаке с кличкой Каквас, карточные расчёты Косых у ломберного стола, реплика Зинаиды Савишны по поводу недопитого графом стакана чая: «Отнесу, отдам Матрёне выпить» и т. д.
Изменён также стилистический и интонационно-речевой строй пьесы: вычеркнуты многие фразы разговорно-бытовой окраски и обиходно-
просторечные выражения в репликах персонажей: «словно белены объелся», «вытаращил глазищи», «сидит во мне не Иванов, а больная, старая лошадь» и т. д.
Таким образом, третья редакция была оформлена для издания в журнале «Северный вестник».
При подготовке сборника «Пьесы» Чехов в ноябре-декабре 1896 года снова «прокорректировал» текст «Иванова»11. Были добавлены реплики, объяснявшие «утомлённость» и «надорванность» Иванова как проявление типических черт целого поколения: «В двадцать лет мы все уже герои.», «Ведь нас мало, а работы много.» (д. III, явл. 5 и д. IV, явл. 10).
В сцену с «весёлым» Ивановым внесены изменения, продолжившие начатую ранее правку. На этот раз были исключены небольшой эпизод шутливого препирательства между Ивановым и Сашей («Скажите, пожалуйста, какой тон! Ну, ну, не очень!» и т. д.) и то место, где Иванов гонится за Сашей и хохочет. Сняты также некоторые излишне бодрые фразы Иванова, намекавшие на возможность его скорого «выздоровления», например: «Эх, волк меня заешь, выкурить бы из меня только казанскую сироту - совсем бы настоящий мужчина был!» (д. III, явл. 7).
Исправляя эту сцену, Чехов, видимо, учитывал также замечания рецензентов, в частности Н.К. Михайловского. В своей рецензии на пьесу он отмечал, что поведение Саши и Иванова, который «чуть не на глазах жены (во всяком случае, она узнаёт об этом) проделывает разные амурные игривости и весёлости», просто «глупо и жестоко» и что автор ввёл этот эпизод «с риском извратить характеры действующих лиц» [4].
Другое исправление сделано в тексте последнего монолога Иванова (д. IV, явл. 10): ранее Иванов, обращаясь к Лебедеву, адресовал свои назидательные предостережения некоему обобщённому образу «молодого человека»: «Если когда-нибудь в жизни тебе встретится молодой человек, горячий, искренний, неглупый.» и т. д. Эта речь-проповедь была теперь представлена как рассказ Иванова только о себе, о печальном опыте пережитой им драмы: «Был я молодым, горячим, искренним, неглупым.» и т. д.
Кроме того, Чехов устранил в пьесе некоторые побочные сюжетные линии и эпизоды, тормозившие или усложнявшие развитие действия (на это также указывалось в рецензиях на пьесу). В сцене объяснения Львова с Ивановым исключено признание Львова в его любви к
Анне Петровне (д. III, явл. 6). Снят намёк на самоубийство в сцене последнего свидания Иванова с Сашей (д. IV, явл. 8). Исключены риторические вопросы в сцене самоубийства.
В издании «Пьес» в последнем акте «Иванова» число явлений увеличилось на одно: сцена свидания Иванова с Сашей, составлявшая ранее с предыдущим эпизодом одно целое, теперь была выделена в отдельное явление (д. IV, явл. 8). Начиная с этого издания, возник разнобой в подаче ремарок: в первых двух актах обозначение действующих лиц в начале каждого явления строго соблюдалось, но со 2-го явления III акта оно исчезло.
Краткие разговорные именные формы на «-ой», «-ей» по всему тексту заменены в сборнике «Пьесы» литературно-книжными формами на «-ою», «-ею», например, вместо «головой» стало «головою», «всей» - «всею», «единственной» - «единственною» и т. п.
Столь существенная переработка текста позволяет говорить о четвёртой (окончательной) редакции «Иванова». Обнаруженная авторская правка приоткрывает новую страницу в творческой истории произведения и не только восполняет до сих пор, надо сказать, смутные представления о её начальном этапе, но и воссоздаёт картину очень сложной - в текстологическом отношении - работы Чехова над своим драматургическим «первенцем». Только тщательный текстологический анализ открывает возможность сделать вывод о четырёх редакциях пьесы, а не о двух, как это утверждается большинством исследователей.
Примечания
1. Данные архивно-рукописного отдела ГЦТМ им. А.А. Бахрушина, н. ф. 300, ед. хр. 6.
2. Оба экземпляра хранятся в архивах СПбГТБ им. А.В. Луначарского.
3. В числе этих добавлений и замен: «Вариант 6-го явления I акта», «Вариант 7-го явления I акта», «К 4 явлению II акта», «Вариант 6-го явления II акта», «Вариант 10-го явления II акта», «К 5 явлению III акта», «Вариант 7-го явления III акта», «Акт IV. Явление 7. Явление 8. Явление 9».
4. Факт переработки финала ещё до премьеры устанавливается документально - по режиссёрскому экземпляру пьесы, где в разметке выходов на сцену исполнителей в окончательной редакции текста вписана фамилия М.Г. Савиной, которая исполнила эту роль единственный раз - на премьере (Режиссёрская копия 89, л. 145), а также по тетрадке с ролью Саши, принадлежавшей В.А. Мичуриной-Самойловой, заменившей Савину со второго спектакля, где реплики Саши приведены также по уже переработанному тексту финала.
5. 12 ноября 1887 года, ГБЛ.
6. Письма Чехова Плещееву 30 декабря 1888 года и 2 января 1889 года.
7. 12 ноября 1888 года, ГБЛ.
8. 22 декабря 1888 года, ГБЛ; см. также письмо Плещеева Чехову от 31 декабря 1888 года - ЛН, т. 68. с. 341.
9. 3 января 1889 года, ГБЛ, с. 343.
10. Об этой копии упоминал Плещеев секретарю драматической цензуры А.Ф. Крюковскому в письме, относящемся к началу февраля 1889 года: «Мне необходимо нужен экземпляр пьесы Чехова «Иванова» - сегодня же. (Его отдали переписывать с театрального - но он ещё не готов.) Не будете ли вы столь любезны одолжить мне цензурный... ».
11. Суворину А.С. 2 декабря 1896 года.
Список литературы
1. Балухатый С.Д. К истории текста и композиции драматических произведений Чехова. «Иванов» (1887-1889-1903 гг.). М.: Известия ОРЯС АН СССР, 1927. Т. 32. 330 с.
2. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма. М.: Наука, 1974-1983.
3. Чехов М.П. Вокруг Чехова. М.: Советский писатель, 1964. 352 с.
4. Михайловский Н.К. Случайные заметки // Русские ведомости, 1889, 16 мая, № 133.
THE PROBLEM OF VERSIONS OF CHEKHOVS PLAY «IVANOV»
Yu.A. Pochekutova
Until now, Chekhov’s play «Ivanov» has not found uniform interpretation and understanding in literary criticism and on stage. This article is focused on the problem of versions of the play. As a result of textual research, it is now possible to draw some conclusions about the stages of the writer’s work with the text, and also to establish the exact number of the play's versions. Following these conclusions, the existing perception of the entire history of the play may be changed essentially.
Keywords: the play «Ivanov», the problem of versions, evolution, genre, censorship, textual research, the «Korsh» version, the «Alexandrinsky» version, the version of «Severny Vestnik», the version of the collection «The Plays» (1896).
