CC BY
0ВЕСТНИК ИСТОРИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ
Научный журнал
№ 1 (17) 2024
К. Джункова
К проблеме миссионерских переводов богослужебных текстов на языки коренных народов России до 1917 г.
УДК 271.2-762-9+81'255:271.2-5 DOI 10.47132/2587-8425_2024_1_131 EDN VPOJHW
Аннотация: В статье рассматривается проблема миссионерских переводов литургии св. Иоанна Златоуста в историческом контексте, обращается внимание на необходимость нового подхода к христианизации коренных народов империи в первой половине XIX в., после массового отпада от православия в регионе Поволжья. Переломным моментом является миссионерская программа Н. И. Иль-минского, по которой были созданы переводы литургии на основе местных разговорных языков. Рассмотрены переводы богослужения на абхазский, алтайский, бурятский, карельский, коми, марийский, татарский, удмуртский, чувашский и якутский языки. Указывается, что именно перевод на карельский язык 1911г. содержит большинство славянских заимствований. Хотя традиция христианской проповеди была во время СССР прервана, на сегодняшний день священнослужители некоторых регионов вновь обращаются с исправлениями к миссионерским переводам XIX-XX вв.
Ключевые слова: православная духовная миссия, литургический перевод, коренные народы России, Н. И. Ильминский, кряшены, свт. Стефан Пермский, языки России.
Об авторе: Катарина Джункова
Кандидат филологических наук, аспирант Философского факультета Карлова университета в Праге.
E-mail: katarina.dzunkova@seznam.cz ORCID: https://orcid.org/0000-0002-2375-7351
Для цитирования: Джункова К. К проблеме миссионерских переводов богослужебных текстов на языки коренных народов России до 1917 г. // Вестник Исторического общества Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2024. №1 (17). С. 131-140.
* Фотографии взяты из открытых источников. Практическая теология
HERALD OF THE HISTORICAL SOCIETY OF SAINT PETERSBURG THEOLOGICAL ACADEMY
Scientific Journal
No. 1 (17)
2024
Katarina Dzunkovä
On the Problem of Liturgical Translations into Indigenous Languages in the Russian Empire until 1917
1ПДОС191
UDC 271.2-762-9+81'255:271.2-5 DOI 10.47132/2587-8425_2024_1_131 EDN VPOJHW
Abstract: The article deals with Russian Orthodox missionary translations of the Liturgy of St. John Chrysostom into the languages of the indigenous nations of the Russian Empire in the historical context. Attention is paid to the phenomenon of apostasy from Orthodoxy in the Volga region, which required a new approach to the Christianisation of the indigenous peoples in the early-mid 19th century. The turning point was the missionary programme of N.I. Ilminsky, according to which translations of the liturgy were created based on spoken local languages. The missionary translations of the liturgy into Abkhazian, Altai, Buryat, Chuvash, Karelian, Komi, Mari, Tatar, Udmurt, and Yakut languages are considered. It is pointed out that the liturgical translation into Karelian (1911) contains the largest number of Slavic borrowings. Although the tradition of Christianisation was interrupted during the Soviet period, nowadays priests turn to the old missionary liturgical translations in some regions, making some linguistic revisions.
Keywords: Orthodox Mission, liturgical translation, indigenous peoples of Russia, N. I. Ilminsky, Kryashen, St. Stephen of Perm, languages of Russia.
About the author: Katarina Dzunkova
Candidate of Philological Sciences, Postgraduate Student at the Charles University in Prague. E-mail: katarina.dzunkova@seznam.cz ORCID: https://orcid.org/0000-0002-2375-7351
For citation: Dzunkova K. On the Problem of Liturgical Translations into Indigenous Languages in the Russian Empire until 1917. Herald of the Historical Society of Saint Petersburg Theological Academy, 2024, no. 1 (17), pp. 131-140.
* Photos are taken from open sources.
Необходимость перевода христианских текстов на языки местного нерусского населения возникала естественно с постепенным расширением российских территорий. Христианство распространялось на новые, часто малонаселенные территории прежде всего благодаря труду монахов. Однако со времен средневековья до нас дошли только редкие сведения о стремлениях миссионеров перевести богослужение на язык местных жителей, как, например, свт. Стефан Пермский, автор древнепермской азбуки анбур. В его житии1 упоминается, что на язык коми-зырян он перевел также русские книги. Благодаря тому «попы его на пермском языке служили обедню, заутреню и вечерню, по-пермски пели, и канонархи его по пермским книгам канонаршили, и чтецы чтение читали пермской речью, певцы же всякое пение по-пермски возглашали»2. Свт. Стефан обучал зырян языку «всем им новокрещенным — мужам, и юношам, и молодым отрокам, и малым детям — повелел он изучать грамоту, то есть Часослов, Восьмигласник, Песни Давыда, а также все прочие книги...»3 Автор жития, наверное, не указал все памятники — можно предполагать, что свт. Стефан перевел также богослужебные тексты. Пример свт. Стефана Пермского служил образцом миссионерской и переводческой деятельности прп. Феодориту Кольскому4, а также многим другим миссионерам, особенно в области с коми-зырянским населением. Хотя древнепермская азбука уже не использовалась, с конца XVIII в. сохранилось несколько транскрипций литургии свт. Иоанна Златоуста на языке коми, записанных на кириллице, которые свидетельствуют об использовании этого языка. Однако, кроме этого, нет других прямых свидетельств о литургии на языке коми до XIX в.5
С петровской эпохи изменяется государственное и церковное отношение к инородцам. Еще при Феодоре III Алексеевиче была основана Даурская духовная миссия, первая организованная миссия в Забайкалье. Петр Великий поддерживал миссионерскую деятельность в Сибири вместе с просвещением коренного населения6. Просветительская и переводческая деятельность церкви среди коренного населения связана также с развитием грамматического описания местных языков: например, в 1769-1775 гг. по инициативе митрополита Казанского и Свияжского Вениамина (Пуцека-Григоровича) созданы и напечатаны грамматики чувашского (1769 г.), удмуртского (1775 г.) и марийского (1775 г.) языков. Переводы Св. Писания на инородческие языки создали не только православные миссионеры, а также протестантские
1 Слово о житии и учении святаго отца нашего Стефана, бывшаго в Перми епископа Епифа-ния Премудрого.
2 Епифаний Премудрый. Житие Стефана Пермского / Пер. с древнерус. и ред. Г. И. Прохоров. СПб.: Глагол, 1995. С. 168.
3 Там же. С. 16.
4 Митрофан (Баданин), иером. Житие преподобного Феодорита, просветителя Кольского. Мурманск: Изд-во Мурманской епархии, СПб.: Ладан, 2006. С. 66.
5 Терюков А. И. Из истории перевода Священного Писания на язык коми-зырян (П. И. Савваи-тов и Г. С. Лыткин) // Христианство в регионах мира. СПб.: Наука, 2008. С. 231-232.
6 Glazik J. Die russisch-orthodoxe Heidenmission seit Peter dem Großen: ein missionsgeschichtlicher Versuch nach russischen Quellen und Darstellungen. Münster, Westf.: Aschendorff, 1954.
Икона свт. Стефана Пермского
(например, община гернгутеров в Сарепте-на-Волге), причем большим толчком здесь являлось открытие Российского Библейского общества в 1812 г. по инициативе шотландского миссионера Дж. Питерсона и обер-прокурора Св. Синода, князя А. Н. Голицына.
В 1803 г. митрополитом Санкт-Петербургским Амвросием (Подобедовым) по указу императора Александра I Св. Синоду было предоставлено предложение об утверждении инородческих народов в православном вероисповедании, так как крещеные татары Нижегородской губернии хотели вернуться в ислам — из-за непонятности христианского вероучения. Предполагался перевод Символа веры и молитв на кряшенский язык и изменение подхода к просвещению инородцев7. Некоторое время спустя появился перевод литургии на марийский язык. Верующие оценили этот шаг: благодаря переводу они стали понимать, что во время богослужения молятся не только за русских: «...Только в сие время понимают силу и содержание оной, а прежде думали, что их принуждают в церковь ходить только для того, чтобы молиться за русских, теперь же видят, что в церкви молятся за весь мир и за них самых»8.
Св. Синод принял в 1830 г. новые меры, по которым по воскресеньям и праздникам читалось Четвероевангелие, Апостол, Символ веры и Отче наш на местных инородческих языках9. Это было необходимо после повторяющегося отпадения христиан Поволжья от православия и возвращения к исламу или язычеству. Крещеные жители Поволжья без особого просвещения и понимания христианства практиковали все время ритуалы своих предков. Например, в 1827 г. состоялись массовые всемарийские молитвы, на которых собралось около 5000 марийцев10. В 1846 г. Николай I издал указ о переводе литургии на кряшенский язык. Властям пришлось даже употребить силовые методы для удержания населения в христианстве: «.Священник пишет в полицию, а полиция посылает согнать всех прихожан в церковь — говеть и приобщаться; не крестит инородец ребенка — священник пишет в полицию, что такой-то в приходе не крестит дитя, — полиция распоряжается: выслать такого-то в приходскую церковь для крещения ребенка и т.п. И сколько странного случалось в подобных случаях! Сгонят, например, прихожан в церковь говеть и приобщаться; но говеть прихожане не хотят. После утрени тотчас начинается обедня, но прихожане, не дожидаясь причастия, едят. Иной забьется в угол и ест там что-нибудь, покуда дьячок или дьякон занимается чтением правила по славянской книге, в котором ни один из его слушателей не понимает ни одного слова»11. Следовали также и другие репрессивные меры, как, например, ограничение контактов крещеных татар с татарами-мусульманами, переселение новокрещенных из татарских семьей в русские деревни, взятие детей на воспитание в православных семьях, насильственные крещения и т.д.12
Однако это не пользовалось успехом, и с 1850-х гг. Николай Иванович Ильмин-ский (1822-1892), российский миссионер, педагог, востоковед, профессор Казанского университета и корреспондент Императорской Академии наук, разработал систему эффективной миссионерской и просветительской деятельности среди инородцев. Он вводил реформу местных школ, где христианское образование осуществлялось изначально на родном языке местного населения, и далее на русском языке, причем
7 Ильминский Н. И. Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале текущего столетия. Казань, 1885. С. 73.
8 Никольский Н. В. История мари (черемис). Казань: Изд-во Отд. мари при Отд. по делам национальностей, 1920. С. 163-164.
9 Казанская центральная крещено-татарская школа: Материалы для истории христиан. просвещения крещ. татар / Сост. Н. И. Ильминский. Казань, 1887.
10 Миниханов Ф, Хабибуллин М. Казанская центральная крещено-татарская школа: реализация православной миссии в Поволжье // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 2. С. 5.
11 Нурминский С. Инородческие приходы // Православное обозрение. 1863. Т. 12. С. 250.
12 Миниханов Ф, Хабибуллин М. Казанская центральная. С. 5.
принятием православия (духовное «обрусе-ние»13) и культурной ассимиляцией он стремился интегрировать инородцев в российское общество.
Христианство по новым мерам распространялось с акцентом на индивидуальное обращение и понимание смысла учения. Грамотность было необходимо приобрести на родном языке, и для этой цели были составлены грамматики, словари и буквари, причем новые алфавиты допускались исключительно на кириллической основе (в церковнославянском или гражданском шрифте)14. В новом поколении уже будущие учителя и священники были воспитаны непосредственно педагогами инородческого происхождения. Эти новые выпускники должны были пересматривать старые, несовершенные миссионерские переводы. Ильминский полностью понимал, что принятие христианства не должно сливаться с этническим объединением: многие инородцы отказывались от православного христианства считая его признаком русского народа, они не хотели потерять свою идентичность. Таким образом, новый подход представлял собой гармоничное включение христианства в культуру и мировоззрение инородцев без нарушения их этнокультурного поля15. Ильминский переводил церковные тексты с греческого16, в то время как другие миссионеры в основном переводили с церковнославянского языка. Миссионерские переводы на татарском языке получили такую высокую оценку, что, например, Священная история была переложена с татарского на алтайский язык. С татарского было также переведено Евангелие от Матвея на чувашский язык, но перевод являлся настолько букваляным, что И. Я. Яковлев «принялся переводить его вновь со славяно-русского языка»17.
В работе «О церковном богослужении на инородческом языке»18 Ильминский описывает свой практический опыт совершения литургии на татарском языке в Казанской центральной крещено-татарской школе и на чувашском языке в аналогичной миссионерской школе в Симбирске. Регулярные богослужения на татарском языке начали совершаться в Казани в 1869 г., и с тех пор у татар наблюдается «живое, радостное и благоговейное внимание и участие»19. Ильминский отмечает, что родной
13 Павлова А. Н. Система Н. И. Ильминского и ее реализация в школьном образовании нерусских народов Востока России (в последней трети XIX — начале ХХ века). Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2004.
14 Ильминский Н. И. О переводе православных христианских книг на инородческие языки. Казань, 1875, С. 28.
15 Ицхаков Р. Деятельность переводческой комиссии православного миссионерского общества по переводу и изданию книг на чувашском языке // Чувашский гуманитарный вестник. 2018. № 13. С. 60.
16 Ильминский Н.И. О переводе. С. 32.
17 Долгова А. П. К вопросу о трактовке Н.И. Ильминским грамматических аспектов перевода на «инородческие» языки // Н. И. Ильминский и этнокультурное развитие народов Поволжья: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, Чебоксары, 16 сентября 2022 года / Сост. и отв. ред. Ю. В. Гусаров, А. П. Долгова. Чебоксары: Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 2022. С. 161-174.
18 Ильминский Н.И. О церковном богослужении на инородческих языках. Казань, 1883. С. 23.
19 Там же. С. 5.
язык способствует не только полному пониманию смысла слов, но также и восторгает душу, что замечается даже у 14-летних детей. Таким образом, служба лишена механичности, в отличие от многих русских сельских церквей, где священники забыли о христианско-воспитательной функции литургии. В литургии на татарском языке «установился образ исполнения и совершения богослужения... вполне русский, православный, а не какой-либо протестантский»20. Однако Ильминский упоминает трудности применения татарского текста по мелодике церковнославянских песнопений. Также в Симбирске был введен в литургию чувашский язык, но симбирская миссия пока не была настолько успешна, так как при местной миссионерской школе не имелось собственной церкви. Св. Синод в указе 1883 г. оценивал эффективность миссионерских переводов литургии и предписал ее совершение во всех приходах со значительным количеством инородческого населения21.
В 1865 г. была совершена целая литургия на телеутском языке22 (диалекте южно-алтайского языка) благодаря митрополиту Московскому и Коломенскому Макарию (Невскому), «апостолу Алтая», переводчику церковных текстов и главе успешной Алтайской духовной миссии, основанной уже в 1830 г. Он принимал участие также в составлении грамматики, словаря и алфавита алтайского языка.
В рамках данного исследования мы работали с печатными миссионерскими изданиями литургии на местных языках23 в Отделе национальных литератур Российской национальной библиотеки в С.-Петербурге. Ильминский в своих наставлениях советует миссионерам переводить священные тексты на живой, разговорный язык, не обращая внимания на их этимологическое значение (например, арабские слова в татарском языке), но в случае nomina sacra или прочих христианских терминов, не имеющих альтернативы в местных языках, следует использовать заимствования из русского24. Таким образом, мы рассмотрели в чине литургии некоторые специфические лексемы, где можно предполагать трудности перевода на местные языки. В указанных переводах25, приведенных в алфавитном порядке, мы рассматривали перевод термина премудрость:
Абхазский (1907 г.): Щ vxwva азущуш$26.
Алтайский (1879 г.): Ойгор ой27.
Бурятский (1896 г.): Дэдэ былыгэ билйк2&.
Карельский (1911 г.): Се онъ суури муудрости29.
Коми (1883 г.): Мылкыд вежор QyopmCof0.
Марийский (луговой) (1911 г.): Премудрость31.
20 Там же. С. 7.
21 Там же. С. 14.
22 Ефимов А.Б. Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007. С. 167.
23 Поскольку наше исследование ограничено 1917 г., в случае нескольких изданий переводов мы пользовались новейшим по году издания.
24 Ильминский Н.И. О переводе... С. 36.
25 Транскрипции указаны по оригиналу.
26 Анцарат алитургиа Иоанн хь^ы ииед. Пер. Дмитрий Марганиа и др. Тифлис: Тип. канц. намест.е.и. в. на Кавказе, 1907.
27 Воскресное всенощное бдение на церковно-славяском и алтайском языках = Христос ти-рилген куннун тун туркунуна уйкуктабай мбргу едери. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1879.
28 Чин божественной литургии св. Иоанна Златоустого с переводом на наречие северо-байкалских бурят. Иркутск: Типо-литография П. И. Макушина, 1896.
29 Божественная литургия, иже во имя святых отца нашего Иоанна Златоустого. На карел. наречии для священнослужителей и певчих. Выборг: Православ. Карел. братство, 1911.
30 Божественная литургия иже во святых отца нашего Иоанна Златоустого. СПб.: Синод. тип., 1883.
31 Божественная литургия святого Иоанна Златоустого. На луговом наречии черемис. яз. Казань: Центр. тип., 1911.
Татарский (1914 г.): Белемнек32.
Удмуртский (1910 г.): Тодон33.
Удмуртский (глазовский) (1910 г.): Тодон34.
Чувашский (1885 г.): Аслалах35.
Якутский (1883 г.): Блртъ мудрасъ36.
Мы видим, что в карельском, марийском и якутском переводе были использованы прямые заимствования из церковнославянского (русского) языка. Перевод на карельский язык издало Православное Карельское братство во имя св. вмч. Георгия Победоносца в Выборге (1907-1917 гг.). Именно в этом переводе для священнослужителей и хора мы видим определенное количество буквальных заимствований, например: «Господи, помилуй» переводится как «Господи помилуй» или «Господи армаста», «Подай Господи» переводится как «Подай Господи» или «анна Господи».
Заимствования из церковнославянского языка замечаем также в христианской лексике, как, например, святъ, слава, съпасти, молити и т. д.
«Еще молимся о святейшемъ правительствующем С\~нодп>...» переводится как «Ыэ молiеммоксехь Святтйшойсь Правительствуюшшойсъ Синодась...»
«Спаси, Боже, люди Твоя, и благослови достояте Твое...» переводится как «Спуаси Юмалъ рагвасъ синунъ и благослови риститтуйзет синунъ». В тексте славословия переводится формула «полны небеса и земля славы Твоей» как «таувасъ и муа оллахъ тäвветъ Синунъ слуавуа».
Также в переводе литургии на язык коми 1883 г., изданном в Сыктывкаре, находим церковнославянские заимствования: «Господи помилуй» — «Господо/, бурс0л0мт-сы», и в издании 1900 г. даже «Господе милуйть».
Ильминский рекомендует избегать лексем, неупотребляемых в разговорном языке и несоответствующих христианскому учению. Например, Святой Дух не переводить термином рухулъ кудусъ (^Ül ^jj)37, который употреблялся в качестве заимствования из арабского в татарской духовной литературе, а употреблять русско-татарское понятие: Святый Тынъ или Арыу Тынъ.38 Может быть, что именно эти наставления Ильминского оказали влияние также на перевод чина литургии на якутский язык (1883 г.): «Благословенно Царство Отца и Сына, и Святаго Духа... » переводится «..Ага, Уолъ, Свлтой да Тынъ царствата...»
Исследуемые литургические переводы были изданы в виде зеркального перевода с церковнославянского, например, перевод литургии на алтайский (1879 г.), бурятский (1896 г.) или марийский (1911г.) языки. Перевод литургии на язык коми (1900 г.) содержит, помимо зеркального текста на церковнославянском, также зеркальный текст на русском — церковные наставления. Некоторые издания содержат весь текст только на местном языке, как, например, литургия на чувашском (1888 г.), причем названия частей литургии или действующих лиц указаны на церковнославянском: священникъ, первый часъ, чинъ литургии.
Некоторые издания содержат полный текст литургии, включая тексты псалмов, а другие — только сокращенный вариант. В конце издания литургии на языке коми
32 Воскресная служба шестого гласа. На татарском языке. 8-е изд. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1914.
33 Всенощное бдение и божественная литургия на вотском языке. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1910.
34 Всенощное бдение и божественная литургия на вотском языке глазовского наречия. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1910.
35 Всенощное бдение и литургия святого Иоанна Златоустого = Чирку кёллисем. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1885.
36 Божественная литургия святого Иоанна Златоустаго, и требник, на якутском языке. Казань: Тип. коковой, 1883.
37 Транскрипция Н. И. Ильминского.
38 Ильминский Н.И. О переводе... С. 36.
(1883 г.) указан глоссарий церковных терминов, куда входит также греческая этимология слов, например: «А н г е л — Елтса кыл: àyyeAoç ю0ртыс; ю0р сетыс».
Среди переводов литургии второй половины XIX в. находим также издание православной литургии на литовском языке, напечатанное на кириллице (1887 г.)39, так как в 1864-1904гг. на территории Литвы в Российской империи было запрещено печатать литовский язык на латинице, разрешалась только кириллица. В конце этого издания читаем примечания о произношении литовского языка на кириллице.
Литургия на местных языках совершалась не только в миссиях на территории России, но и в русских зарубежных миссиях. Богослужение перевели миссионеры Русской духовной миссии в Японии (архиепископ Токийский и Японский Николай (Касаткин; 1836-1912) и Русской духовной миссии в Китае (архимандрит Иакинф (Бичурин; 1777-1853). Св. равноап. Николай, архиепископ Японский, упоминал, что перевод Евангелия и богослужения не должен опускаться до уровня народных, «вульгарных» масс, а, наоборот, «верующие должны возвышаться до понимания евангельских и богослужебных текстов. Язык вульгарный в Евангелии недопустим»40. Литургия была также переведена на местные языки в дореволюционное время в православных общинах на Западе (США, Германия, Австрия, Чехия).
Как мы видим, миссионерские переводы богослужения создавались в Российской империи постепенно, сначала по инициативе отдельных лиц, а затем организованно, при поддержке государственных и церковных структур. Причиной этого стал неэффективный подход к просвещению коренного нерусского населения, что привело к массовому отпадению от православия, прежде всего в Поволжье. Авторами миссионерских переводов были священники или миряне, тесно связанные с преподаванием в православных учебных заведениях, как, например, Н. И. Ильминский. Мы проанализировали встречаемость славянских заимствований в тексте богослужения, причем оказалось, что наибольшее количество заимствований содержит перевод литургии на карельский язык 1911 г. Переводы литургии на языки коренных народов создавались в то время, когда велись дебаты о правке языка священных церковнославянских текстов или о переводе литургии на русский язык. Многие миссионерские переводы подвергались критике за недостаточное языковое качество. В период гонений на христиан в СССР вопросы, связанные с литургическими переводами, перестали рассматриваться. Однако после развала СССР среди нерусских народов России наблюдается возврат к различным религиям, в том числе — христианству. Таким образом, миссионерские переводы второй половины XIX в. до сих пор используются в некоторых регионах, например, в нескольких приходах Татарстана — литургический перевод на кряшенско-татарский язык, выполненный первым рукоположенным кряшенским священником В.Т. Тимофеевым (1836-1895) и переизданный в 2016 г. С тех пор выполнение перевода на кряшенский язык изменилось, таким образом, язык этого литургического перевода приобрел на сегодняшний день несколько архаические черты41. Подобным образом в некоторых приходах совершается литургия, например, на якутском, чувашском, марийском или удмуртском языках. Автором литургического перевода, как и других новых переводов священных тесктов на удмуртский язык, является выдающийся удмуртский лингвист, доктор филологических наук, принявший монашество, Михаил Гаврилович Атаманов (1945).
39 Божественная литургия святого Иоанна Златоуста. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1887.
40 Ефимов А.Б. Очерки по истории. С. 274.
41 Разговор с протоиереем А. Колчериным, настоятелем храма Тихвинской иконы Божией Матери в Казани, июль 2022 г.
Источники и литература
Источники
1. Анцарат алитургиа Иоанн хь^ы ииад. Пер. Дмитрий Марганиа и др. Тифлис: Тип. канц. намест.е.и. в. на Кавказе, 1907.
2. Божественная литургия иже во святых отца нашего Иоанна Златоустого. СПб.: Синод. тип., 1883.
3. Божественная литургия, иже во имя святых отца нашего Иоанна Златоустого. На карел. наречии для священнослужителей и певчих. Выборг: Православ. Карел. братство, 1911.
4. Божественная литургия святого Иоанна Златоуста. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1887.
5. Божественная литургия святого Иоанна Златоустого. На луговом наречии черемис. яз. Казань: Центр. тип., 1911.
6. Божественная литургия святого Иоанна Златоустаго, и требник, на якутском языке. Казань: Тип. коковой, 1883.
7. Воскресная служба шестого гласа. На татарском языке. 8-е изд. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1914.
8. Воскресное всенощное бдение на церковно-славяском и алтайском языках = Христос тирилген куннун тун туркунуна уйкуктабай м0ргу едери. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1879.
9. Всенощное бдение и божественная литургия на вотском языке. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1910.
10. Всенощное бдение и божественная литургия на вотском языке глазовского наречия. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1910.
11. Всенощное бдение и литургия святого Иоанна Златоустого = Чирку кёллисем. Казань: Правосл. миссионер. об-во, 1885.
12. Епифаний Премудрый. Житие Стефана Пермского / Пер. с древнерус. и ред. Г. И. Прохоров. СПб.: Глагол, 1995.
13. Чин божественной литургии св. Иоанна Златоустого с переводом на наречие северо-байкалских бурят. Иркутск: Типо-литография П. И. Макушина, 1896.
Литература
14. Долгова А. П. К вопросу о трактовке Н. И. Ильминским грамматических аспектов перевода на «инородческие» языки // Н. И. Ильминский и этнокультурное развитие народов Поволжья: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, Чебоксары, 16 сентября 2022 года / Сост. и отв. ред. Ю. В. Гусаров, А. П. Долгова. Чебоксары: Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 2022. С. 161-174.
15. Ефимов А.Б. Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007. 683 с.
16. Ильминский Н.И. О переводе православных христианских книг на инородческие языки. Казань, 1875. 47 с.
17. Ильминский Н.И. О церковном богослужении на инородческих языках, Казань, 1883. 15 с.
18. Ильминский Н. И. Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале текущего столетия. Казань, 1885. 356 с.
19. Ицхаков Р. Деятельность переводческой комиссии православного миссионерского общества по переводу и изданию книг на чувашском языке // Чувашский гуманитарный вестник. 2018. № 13. С. 57-76.
20. Казанская центральная крещено-татарская школа: Материалы для истории христиан. просвещения крещ. татар / Сост. Н. И. Ильминский. Казань, 1887. 485 с.
21. Миниханов Ф, Хабибуллин М. Казанская центральная крещено-татарская школа: реализация православной миссии в Поволжье // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 2. С. 118-122.
22. Митрофан (Баданин), иером.. Житие преподобного Феодорита, просветителя Кольского. Мурманск: Изд-во Мурманской епархии, СПб.: Ладан, 2006. 143 с.
23. Никольский Н.. В. История мари (черемис). Казань: Изд-во Отд. мари при Отд. по делам национальностей, 1920. 182 с.
24. Нурминский С. Инородческие приходы // Православное обозрение. 1863. Т. 12. С. 243-263.
25. Павлова А.Н. Система Н. И. Ильминского и ее реализация в школьном образовании нерусских народов Востока России (в последней трети XIX — начале ХХ века). Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2004. 203 с.
26. Терюков А. И. Из истории перевода Священного Писания на язык коми-зырян (П. И. Савваитов и Г. С. Лыткин) // Христианство в регионах мира. СПб.: Наука, 2008. С. 229-245.
27. Glazik J. Die russisch-orthodoxe Heidenmission seit Peter dem Großen: ein missionsgeschichtlicher Versuch nach russischen Quellen und Darstellungen. Münster, Westf.: Aschendorff, 1954. 270 s.
