CC BY
262УДК 347
К ПРОБЛЕМЕ БЕССПОРНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
© Сергей Федорович АФАНАСЬЕВ
Саратовская государственная юридическая академия, г. Саратов, Российская Федерация, доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой арбитражного процесса, e-mail: af.73@mail.ru © Тамара Александровна ГРИГОРЬЕВА Саратовская государственная юридическая академия, г. Саратов, Российская Федерация, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры арбитражного процесса, e-mail: k_arb@ssla.ru
Проанализирован вопрос о применении по гражданским делам категории бесспорных обстоятельств, как одного из инструментов современного состязательного цивилистического судопроизводства. В контексте предстоящей унификации процессуального законодательства исследуются разные варианты практического использования данной категории судами и лицами, участвующими в деле, для достижения целей и задач, поставленных отечественным законодателем. В частности, изучен механизм реализации ст. 68 ГПК РФ, согласно которой признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. Одновременно раскрыто смысловое содержание ст. 70 АПК РФ, гласящей, что признанные сторонами в результате достигнутого между ними соглашения обстоятельства принимаются арбитражным судом в качестве фактов, не требующих дальнейшего доказывания. Все это вместе взятое позволило сделать вывод о том, что при формировании и принятии принципиально нового цивилистического процессуального закона следует с особой осторожностью подходить к категории бесспорных обстоятельств по гражданским делам, поскольку они могут вести к разным правовым последствиям с учетом реализуемого состязательного начала. Частично такие последствия можно охарактеризовать как радикальные, т. к. при применении двойного отрицания вряд ли возможно говорить о том, что вынесенное по делу судебное решение является в полном смысле этого слова законным и обоснованным.
Ключевые слова: гражданское судопроизводство; суд; процесс; бесспорные обстоятельства; признание фактов; фикция; презумпция.
Укрепление начал диспозитивности и состязательности в середине 1990-х гг. потребовало от законодателя кардинальным образом изменить многие процессуальные правила. Но изменение процессуальных правил, касающихся бесспорных фактов, связано скорее не с началом диспозитивности, а с принципом состязательности. В состязательном процессе суд сталкивается с тремя наиболее распространенными ситуациями, ведущими к бесспорности фактов.
Первая ситуация имеет место при молчаливой согласованности позиций сторон, т. е. когда стороны не спорят об определенных фактах, поскольку не желают вообще их обсуждать, или при совпадении показаний тяжущихся. В «чистом» состязательном процессе совместное нежелание обсуждать обстоятельства ведет к бесспорности фактов. Суд, узнав, что стороны предполагают обой-
ти молчанием ряд фактических обстоятельств, не вдается в существо таковых и не устанавливает истину. Напротив, его функция состоит в исключении данных фактов из числа спорных.
Значит ли это, что российский суд, опираясь на принцип состязательности, обязан поступать таким образом? Видимо, нет. В современном российском гражданском процессе принцип состязательности дополнен элементами следственности. Совместное умалчивание сторон о юридически значимых для правильного разрешения дела обстоятельствах не создает бесспорности последних, ведь орган правосудия должен обозначить самостоятельно, независимо от желания или нежелания состязающихся, руководствуясь законом (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ, ч. 2 ст. 65 АПК РФ [1; 2]). Если суд не выполняет
предписания закона, его решение отменяется вышестоящими инстанциями.
Думается, бесспорность фактов возникает не при взаимодействии сторон, направленном против обсуждения определенных обстоятельств, а при совпадении суждений истца и ответчика. При этом нужно учитывать, что среди большого количества различных суждений средствами доказывания являются только те, в которых стороны сообщают сведения о фактах, используемых для установления спорных правоотношений [3, с. 173]. В этой связи, в объяснениях сторон М.К. Треушников справедливо выделяет сообщения, сведения о фактах, т. е. доказательства; волеизъявления; суждения о юридической квалификации; мотивы и аргументы, с помощью которых каждая сторона освещает фактические обстоятельства в выгодном для себя свете; выражение эмоций, настроений [4, с. 181].
Совпадение суждений, как правило, происходит при обсуждении в зале судебных заседаний каких-либо фактов. Следовательно, расценивать совпадение необходимо как доказательство, подтверждающее то или иное обстоятельство, что дает право суду рассматривать само обстоятельство в качестве бесспорного, не нуждающегося в дальнейшем обосновании посредством других средств доказывания [5, с. 3].
Подобный вариант возникновения бесспорных фактов вполне соответствует принципам процессуальной экономии, сокращает объем изучаемых в ходе судопроизводства фактических обстоятельств. Специфика его заключается в том, что позиция сторон и суда должна быть недвусмысленно выражена. Вместе с тем согласованные объяснения не всегда гарантируют достижение истины. Участники разбирательства могут преднамеренно искажать совместными усилиями факты действительности, скажем, под угрозой признания сделки недействительной вследствие ее противозаконности. Мотивы совместных ложных объяснений разнообразны [6, с. 32]. Перечислять их все нет надобности.
Вторая ситуация связана с пассивным поведением стороны в отношении выдвинутых против нее заявлений, проще говоря, с молчанием истца или ответчика. Как известно, в гражданском праве молчание признается выражением воли совершить сделку в
случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон (ч. 3 ст. 158 ГК [7]). В гражданском судопроизводстве при господстве «чистой» состязательности законодательствами некоторых стран молчанию придавалось юридическое значение (германский Устав гражданского судопроизводства 1877 г.) [8, с. 191]. В современном российском процессуальном законодательстве положение «молчание - знак согласия» до последнего времени зафиксировано не было и к признанию не приравнивалось.
Действительно, молчание не есть признание. Следует согласиться с мыслью В.Л. Исаченко о том, что из неоспаривания можно вывести только отсутствие отрицания и не более [9, с. 669]. В силу наличия начал следственности в гражданском процессе российскому суду общей юрисдикции недостаточно простого молчания для того, чтобы убедится в истинности фактов, доказываемых той стороной, которая о них утверждает. Благодаря этому, если ответчик не оспаривает факт, т. е. не приводит собственных доводов, его опровергающих, суд не должен трактовать таковой как бесспорный и освобождать истца от доказательственной деятельности. Коллизии с принципом истины здесь не создается. Лишь в двух случаях лицо, характеризующееся пассивным поведением и не проявляющее заботу о своем процессуальном и материальном интересах, несет всю тяжесть негативных последствий: надлежаще извещенный ответчик при неявке в судебное заседание (выносится заочное решение); истец, не просивший о разбирательстве в его отсутствие и не пришедший в суд по вторичному вызову (заявление остается без движения).
Третья ситуация соотносится с явным признанием фактов. В настоящий момент признание для суда является фактически обязательным. Суд может не принять признание фактов, если у него имеются сомнения в том, не было ли признание сделано с целью скрыть действительные обстоятельства дела либо под влиянием обмана, насилия, угрозы или заблуждения. Закон (ст. 68 ГПК РФ и ст. 70 АПК РФ) свидетельствует о смещении акцентов в правиле о признании фактов в пользу принципа состязательности [10, с. 62]. Однако некоторые процессуалисты вновь пытаются вернуться к толкованию признания
фактов через призму принципа диспозитив-ности. В частности, В.М. Жуйков исследует данный институт в русле расширения действия принципа диспозитивности [11]. В связи с чем, еще раз подчеркнем, что признание иска есть отражение начала диспозитивно-сти, используя которое стороны под контролем органа правосудия распоряжаются своими процессуальными и материальными правами. Признание факта - это вид объяснений стороны.
По своей юридической природе признание факта отвечает признакам доказательства, задействуемого в рамках начала состязательности. Специфичность подобного вида объяснений в том, что он нацелен против процессуальной заинтересованности стороны, сделавшей признание. Причем указание на процессуальную заинтересованность здесь обязательно, поскольку именно этот признак позволяет дифференцировать объяснения лиц, участвующих в деле, на утверждения и признания, отличить последнее от иных средств доказывания [12, с. 28-29] и отойти от традиционной точки зрения, обосновывающей возможность признания фактов только в исковом судопроизводстве. Вряд ли поэтому можно согласиться с позицией процессуалистов, определяющих понятие признания фактов лишь по связи с бременем доказывания [13, с. 183], т. к. это существенно сужает объем объяснений, являющихся, по сути, признанием: из предмета признания устраняются и такие факты, бремя доказывания которых не возложено ни на одну из сторон [14, с. 125-126].
В целом таковы три классические ситуации, связанные с бесспорностью фактов в цивилистическом процессе. Однако в 2010 г. законотворцы вышли за границы привычных описанных выше ситуаций путем внесения изменений и дополнений в ст. 70 АПК РФ, указав в ч. 3.1 статьи, что «обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований».
Даже беглый анализ изложенного свидетельствует, что отечественный законодатель,
не разграничивая неоспаривание обстоятельств и молчаливое признание, не только отождествляет разные по своей природе категории, но и вводит принципиально новую фикцию, дозволяющую арбитражным судьям считать якобы признанные факты установленными, что объективно создает значительные трудности теоретико-практического свойства [15, с. 5; 16, с. 79]. Причем в первом случае неоспаривание обстоятельств, формально сохраняясь в гл. 7 АПК РФ (доказывание и доказательства), de facto выводится из доказательственного права и перемещается в область свободы распоряжения материальными (процессуальными) правами, ведь для автоматического «проигрыша дела» одной стороне в обоснование своих требований достаточно ссылаться на юридически значимые обстоятельства, а другой - их не оспаривать.
Продемонстрируем механизм действия ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ на правоотношениях, связанных с заключением договора займа: отрицательный факт безденежности, на который ссылается заемщик в обоснование своих требований или возражений, считается признанными займодавцем, если он им не оспорен. Очевидно, что в такой ситуации бремя доказывания отрицательного факта неполучения денег по договору займа, являющегося реальным (mutuum) и получающим силу с момента передачи вещи (res), происходит за счет фикции признания. Это явно противоречит правилу п. 2 ст. 812 ГК РФ, возлагающему onus probandi безденежности на заемщика, а не займодавца, а также создает неоправданную конкуренцию норм материального и процессуального права.
Второй случай судебного признания также не выдерживает критики уже потому, что изложен посредством двойного отрицания, основанного на внутреннем противоречии, ведь процессуальный закон тем самым понуждает арбитражный суд делать вывод о признании факта из иных доказательств, обосновывающих возражения по поводу заявленных требований. Для облегчения восприятия нормы устраним двойное отрицание в ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ и получим: «Обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если согласие с такими обстоятельства-
ми вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований». При буквальном применении такой нормы сторона, подкрепившая собственные возражения доказательствами, может получить противоположный правовой эффект: арбитражный судья вправе усмотреть в них согласие с обстоятельствами, на которые опирается противная сторона, расценив их как признанные [17].
В связи со сказанным совершенно правильно пишет О.Н. Шеменева, что «размышления наводят на мысль о весьма радикальном характере изменений арбитражного процессуального законодательства, сформулированных в одной лишь ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ, содержащей в себе: во-первых, довольно жесткую санкцию за неоспаривание обстоятельств, на которые ссылается противоположная сторона; и во-вторых, сложнейшую законодательную конструкцию, применение которой предполагает одновременное использование двух исключительных доказательственных правил: презумпции (для установления юридического факта материально-правового характера, о котором умолчала «признающая» сторона) и фикции (для констатации признания - факта, имеющего процессуальное значение)» [18, с. 99].
Таким образом, следует подчеркнуть, что при формировании и принятии принципиально нового цивилистического процессуального закона следует с особой осторожностью подходить к категории бесспорных обстоятельств по гражданским делам, поскольку, с одной стороны, без нее нельзя представить суть современного состязательного судопроизводства, а с другой - неправильное инструментальное использование этой категории может вызывать значительные практические сложности, вести к невозможности получения органом правосудия элементарных действительных знаний о существе рассматриваемой и разрешаемой правовой коллизии.
1. Гражданский процессуальный кодекс РФ 2002 г. // Собрание законодательства РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.
2. Арбитражный процессуальный кодекс РФ 2002 г. // Собрание законодательства РФ. 2002. № 30. Ст. 3012.
3. Советский гражданский процесс / под ред. К.И. Комиссарова, В.М. Семенова. М., 1978.
4. Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 1997.
5. Бюллетень Верховного суда РФ. 1996. № 12.
6. Зайцев И.М. Процессуальные функции гражданского судопроизводства. Саратов, 1990.
7. Гражданский кодекс РФ 1994 г. // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
8. Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М., 1951.
9. Исаченко В.Л. Гражданский процесс. Практический комментарий на вторую книгу Устава гражданского судопроизводства: в 6 т. Спб., 1910. Т. 2.
10. Ференс-Сороцкий А.А. Принцип состязательности гражданского процесса и новейшее гражданско-процессуальное законодательство // Правоведение. 1995. № 6.
11. Жуйков В.М. Новое в гражданском процессуальном праве (комментарий законодательства) // Бюллетень Верховного суда РФ. 1996. № 3-5.
12. Резниченко И.М. Психологические вопросы подготовки и судебного разбирательства гражданских дел. Владивосток, 1983.
13. Гражданский процесс / под ред. Ю.К. Осипо-ва. М., 1995.
14. Курылев С.В. Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе. М., 1956.
15. Юдин А.В. Молчание - знак согласия? // ЭЖ-Юрист. 2010. № 41.
16. Ярков В.В. Юридические факты в цивилисти-ческом процессе. М., 2012.
17. Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 23.09.2014 г. по делу № 3 А43-4072/2014. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
18. Шеменева О.Н. Признания и соглашения по обстоятельствам дела в гражданском судопроизводстве. М., 2013.
1. Grazhdanskiy protsessual'nyy kodeks RF 2002 g. // Sobranie zakonodatel'stva RF. 2002. № 46. St. 4532.
2. Arbitrazhnyy protsessual'nyy kodeks RF 2002 g. // Sobranie zakonodatel'stva RF. 2002. № 30. St. 3012.
3. Sovetskiy grazhdanskiy protsess / pod red. K.I. Komissarova, V.M. Semenova. M., 1978.
4. Treushnikov M.K. Sudebnye dokazatel'stva. M., 1997.
5. Byulleten' Verkhovnogo suda RF. 1996. № 12.
6. Zaytsev /.M.Protsessual'nye funktsii grazhdanskogo sudoproizvodstva. Saratov, 1990.
7. Grazhdanskiy kodeks RF 1994 g. // Sobranie zakonodatel'stva RF. 1994. № 32. St. 3301.
8. Yudel'son K.S. Problema dokazyvaniya v sovetskom grazhdanskom protsesse. M., 1951.
9. Isachenko V.L. Grazhdanskiy protsess. Prakticheskiy kommentariy na vtoruyu knigu Ustava grazhdanskogo sudoproizvodstva: v 6 t. Spb., 1910. T. 2.
10. Ferens-Sorotskiy A.A. Printsip sostyazatel'nosti grazhdanskogo protsessa i noveyshee grazhdansko-protsessual'noe zakonodatel'stvo // Pravovedenie. 1995. № 6.
11. Zhuykov V.M. Novoe v grazhdanskom protsessual'nom prave (kommentariy zakonodatel'stva) // Byulleten' Verkhovnogo suda RF. 1996. № 3-5.
12. Reznichenko I.M. Psikhologicheskie voprosy podgotovki i sudebnogo razbiratel'stva grazhdanskikh del. Vladivostok, 1983.
13. Grazhdanskiy protsess / pod red. Yu.K. Osipova. M., 1995.
14. Kurylev S.V. Ob"yasneniya storon kak dokazatel'stvo v sovetskom grazhdanskom protsesse. M., 1956.
15. Yudin A.V. Molchanie - znak soglasiya? // EZh-Yurist. 2010. № 41.
16. Yarkov V.V. Yuridicheskie fakty v tsivilisticheskom protsesse. M., 2012.
17. Postanovlenie Pervogo arbitrazhnogo apellyatsionnogo suda ot 23.09.2014 g. po delu № 3 A43-4072/2014. Dostup iz spravochno-pravovoy sistemy "Konsul'tantPlyus".
18. Shemeneva O.N. Priznaniya i soglasheniya po obstoyatel'stvam dela v grazhdanskom sudoproizvodstve. M., 2013.
Поступила в редакцию 02.03.2016 г.
UDC 347
ON THE PROBLEM OF THE UNDISPUTED CIRCUMSTANCES OF CIVIL DISPUTES
Sergey Fedorovich AFANASEV, Saratov State Academy of Law, Saratov, Russian Federation, Doctor of Jurisprudence, Professor, Head of Arbitral Procedure Department, e-mail: af.73@mail.ru
Tamara Aleksandrovna GRIGOREVA, Saratov State Academy of Law, Saratov, Russian Federation, Doctor of Jurisprudence, Professor, Professor of Arbitral Procedure Department, e-mail: k_arb@ssla.ru
The question of the application of civil affairs category undisputed circumstances, as one of the means of modern adversarial civil proceedings is analyzed. In the context of the forthcoming unification of procedural law are investigated different options of practical use of this category of vessels and persons involved in the case, to achieve the goals and objectives of the domestic legislator. In particular, we studied the mechanism of realization of Article 68 Civil Procedure Code of the Russian Federation, according to which the recognition of the party in the circumstances on which the other party is basing its claims or objections, the latest releases of the need for further proof of these circumstances. At the same time the semantic content of Article 70 Arbitration Procedure Code of the Russian Federation, which states that the parties recognized as a result of their agreement conditions are accepted by the arbitration court as the facts that do not require further proof. All this taken together led to the conclusion that the formation and adoption of a fundamentally new law follows the civil law procedure with a cautious approach to the category of undisputed circumstances in civil cases, as they can lead to different legal consequences, taking into account implemented controversial start. Part of these effects can be described as radical as the application of double negation is hardly possible to say that the judgment rendered in the case is in the full sense of the word lawful and justified.
Key words: civil proceedings; court; process; undisputed circumstances; recognition of facts; fiction; presumption.
