CC BY
84
УДК 159.9.07 К КРИТИКЕ ОСНОВАНИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ДИАГНОСТИКИ
Анатолий Николаевич Алёхин, доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой клинической психологии РГПУ им. А.И. Герцена, Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена,
(РГПУ им. А.И. Герцена),
Санкт-Петербург
Аннотация
Статья посвящена методологическому анализу методик психологической диагностики и критике их вненаучных оснований. Показано, что отсутствие критики оснований методик психологического исследования способствует формированию мнимого знания, не имеющего практической значимости. Обозначены мотивы широкого использования психодиагностических и статистических процедур в психологическом исследовании.
Ключевые слова: психологическая диагностика, статистика, мнимое знание.
CONTRIBUTION TO THE CRITICISM OF THE PSYCHOLOGICAL
DIAGNOSTICS BASES Anatoliy Nikolaevich Alekhin, the doctor of medical science, professor,
Head of Department f Clinical Psychology,
The Herzen State Pedagogical University of Russia,
Saint Petersburg
Annotation
The article presents methodological analysis of psychological diagnostics methods and criticism of their out scientific bases. It is shown that the absence of criticism directed to the bases of methods of study in psychology contributes to the formation of imaginary knowledge, which doesn’t have any practical application. The motives of psycho diagnostic and statistical procedures broad application in psychological research have been stated.
Keywords: psychological diagnostics, statistics, imaginary knowledge.
Эмпирические исследования сегодня составляют основную форму производства психологического знания. Общественная практика, но чаще личный интерес, ставят перед психологами задачи, решение которых не терпит отлагательств в ожидании формулирования фундаментальной теории, отвечающей требованиям научности. Однако отсутствие теории, методологического обоснования не только существенно ограничивает валидность эмпирических исследований и оценку достоверности полученных в нем фактов, но ставит под сомнение практическую применимость полученных результатов.
В связи с этим представляется актуальным анализ имплицитных (к сожалению, не осознаваемых психологами-исследователями) допущений, осведомленность в которых могла бы не только повысить практическую значимость весьма трудоемких изысканий, но и открыть реальную возможность для систематизации получаемых фактов в строгие теоретические концепты.
Опыт научной экспертизы показывает, что целью большинства психологических исследований, независимо от того, как формулируют это авторы, является постановка «психологического диагноза». В соответствии с таким видением цели психологического исследования, основным, а нередко и единственным его инструментом становятся методики психологической диагностики, позволяющие, по мнению исследователей, искомый «диагноз» установить, чтобы затем, по аналогии с врачебной практикой, использовать адекватные методы психологической интервенции. В качестве методик психодиагностики используются многочисленные и разнообразные тест-опросники - они просты и удобны в использовании, не требуют специального оборудования и квалификации, что, собственно, и делает их средством выбора. Стоит отме-
тить, что в научных психологических работах психологическую диагностику такого рода некритично определяют как экспериментально-психологический метод исследования, хотя никакие стандартные требования к психологическому эксперименту [Гот-сданкер Р., 1982] в таких процедурах не соблюдаются и не могут быть применены.
В задачу данной статьи не входит рассмотрение технических и методических аспектов психологической диагностики, они являются предметом самостоятельного анализа, и этим аспектам посвящена специальная научная литература [Готсданкер Р., 1982; Анастази А., Урбина С., 2009]. Цель данной работы - показать, как с помощью психологической диагностики формируется мнимая реальность, имитирующая научное исследование психологических феноменов и симулирующая его результат. Ключевым здесь оказывается понятие психологического диагноза.
Понятие «диагноз» широко используется в медицине и технике. В медицине диагноз (лат. diagnosis - распознавание) определяется как заключение о сущности болезни пациента, выраженное в принятой медицинской терминологии и основанное на всестороннем систематическом изучении пациента. Процесс установления диагноза называется диагностикой. Диагноз, таким образом, является свернутым представлением о болезни (сущности) или состоянии и содержит в себе опытное знание о патологическом процессе: его причинах, механизмах развития, динамике, предпочтительных средствах лечения, возможных осложнениях и т.д.
Очевидно, что в таком смысле понятие диагноза не применимо в психологии, не сформировавшей адекватного научного знания о психике (организм в медицине), механизмах психического в норме и их нарушениях (анатомия, физиология, патология в медицине). Соответственно, использование понятия «диагностика» в отношении процедуры опроса и тестирования оказывается ничем необоснованным.
Логичен в связи с этим вопрос: что же отражает результат психодиагностического обследования, выраженный в частности в некой балльной оценке? Нисколько не упрощая, можно утверждать, что он фиксирует какую-то вербальную реакцию обследуемого на совокупность вербальных стимулов, представленных в опроснике [Айзенк Г.Ю., 2003]. Не представляют исключения и такие «солидные» психодиагностические опросники, вопросам валидности и надежности которых уделялось специальное и особое внимание (например, MMPI, 16 PF, EPI) [Березин Ф.Б., Мирошников М.П., Рожа-нец Р.В., 1967; Собчик Л.Н., 1990]. Они разрабатывались на основании эмпирического метода и базируются на допущении о том, что сходство реакций данного конкретного субъекта (оцениваемое вероятностно) с реакциями на эти же стимулы клинически (MMPI) или психологически (EPI) верифицированной группы испытуемых, позволяет выносить суждение о сходстве фактического состояния с клиническим (психологической черты с эталонной). Следует отметить, что вопросам обоснования вероятностной оценки при создании этих опросников уделялось особое значение, а масштабы проведенных исследований и сейчас поражают.
Однако сходство реакций, тем более оцененное вероятностно, отнюдь не означает тождества состояний. В медицинской диагностике это само собой разумеется: один и тот же признак может сопутствовать совершенно различным процессам (так, желтая окраска кожи и склер - желтуха, может быть проявлением целого ряда патологических процессов, суждение о которых невозможно и недопустимо лишь на основании одного, хотя и такого очевидного признака). При конструировании психологических опросников это очевидное обстоятельство, как правило, игнорируется. Более того, достаточным поводом для разработки метода психодиагностики нередко становится введение в оборот того или иного термина (например, «эмпатия» «эмоциональное выгорание», «созависимость» и т.п.). Исходя из собственного понимания (или чужого описания) психологического феномена, определяемого данным термином, автор опросника формулирует суждения - утверждения-вопросы, которые, на его взгляд, этот феномен отражают. Далее этот перечень суждений предлагается испытуемым, их выборы усредняются, в результате создаётся инструмент для диагностики эмпатии
(«эмоционального выгорания», «созависимости» и т.д.): выше среднего, ниже среднего, среднее. Даже не углубляясь в анализ таких сложных психологических механизмов речевого поведения, как отношения смыслов, значений и знаков [Выготский Л.С., 1934; Панфилов В.З., 1971; Артемьева Е.Ю., 1999; Леонтьев Д.А., 2007], не рассматривая зависимость высказываний человека от его сиюминутного состояния (известно, например, что при ранжировании цветных карточек М. Люшера даже с перерывом в 5 минут, предпочтения испытуемого могут меняться кардинально), от его реакции на исследователя (а такие реакции всегда есть, даже когда психолог рассматривает человека в качестве «объекта» исследования), способности к рефлексии и означиванию человеком субъективных переживаний, можно утверждать, что результат описанной процедуры разработки и применения методики психологической диагностики есть фикция.
В действительности человек («объект исследования» в терминах психодиагноста) переживает некоторое состояние, детерминированное его индивидуальным опытом и множеством внешних и внутренних факторов, о сути и содержании которых исследователь, как правило, не имеет представления. С помощью разработанной шкалы он лишь получает возможность означить неизвестное (психическое состояние человека), то есть произвольно выбрать и «прикрепить» знак, создав тем самым «факт». Однако и этим дело обычно не ограничивается. Вслед за означиванием неизвестного обязательна процедура измерения - количественной оценки: складывается впечатление, что в мышлении психолога переживания другого человека тождественны температуре тела.
Но и этого оказывается недостаточно: для получения закономерности, которая всегда есть отношение, необходимо соблюсти определенные условия.
Во-первых, необходимо как минимум два факта, а желательно - больше, поскольку «психологический диагноз» не может быть развернут из одного сочетания феноменов. Для соблюдения условия в психологической практике отработано простое решение: использование так называемой «батареи» психодиагностических опросников, тестов, посредством которых «факты» умножаются. Через описание отношений между псевдофеноменами, даже без взаимодействия непосредственно с человеком, «в глаза его не видя», формулируется «психологический диагноз».
Во-вторых, закономерность (при данной логике психологической диагностики) в отсутствие знания, не может быть выведена из единичного наблюдения, следовательно, необходим ряд наблюдений. Здесь на помощь исследователю приходят групповые обследования и методы статистического анализа «количественных» размерностей знаков.
Следствием слепой веры в познавательную мощь статистики становится погоня за большим числом признаков и испытуемых при наивной убежденности в том, что то, что названо, - есть, а числовые выражения непосредственно выражают реальные переживания человека. Вместо того чтобы тратить время на расспрос, наблюдение, патопсихологический эксперимент, наконец, исследователь предложит стопку бланков «психодиагностики», желательно сразу группе испытуемых (школьному классу, палате больных). И вот уже вместо одного качественного признака в его распоряжении множество количественно измеренных «шкал». Плаксивость можно означить через тревожность (личностная или ситуативная), депрессию, фрустрированность, агрессию, копинг, астению... и так далее, и вот уже сложная закономерность! Затем, усреднив всех, от кого удалось получить заполненные бланки, можно статистически строить цепочки психологических умозаключений. Тогда наблюдение плаксивости пациента приобретает вполне «научную» психологическую интерпретацию: «в состоянии пациента доминирует тревожность в сочетании с астенией на фоне умеренной агрессии при недостаточной конструктивности копинг-стратегий в ситуациях фрустрации.». А как еще увидеть закономерности в таблицах чисел? Конечно, эти таблицы нужно как-то упорядочить, и для этого, действительно, производительнее пакетов статистических
программ ничего не найти. И вот из непонятной таблицы первичных данных появляются (как из черного ящика) таблицы и рисунки, которые можно если и не понимать, то разнообразно описать.
Сейчас трудно уже точно установить генез безусловного доверия к статистическим манипуляциям с экспериментальными данными. Вероятно, история тянется от времени первых психологических экспериментов по исследованию элементарных психических функций и психофизических закономерностей. Тогда действительно определенные выводы могли быть получены на основании усредненных показателей, отражающих некие действительные измерения (время реакции, сила мышечного усилия, количество решенных задач и т.п.). Дальнейшая экспансия статистических методов в психологические исследования связана с нарождающимся направлением практической психологии - психометрией. Тогда, наподобие антропометрических показателей, разрабатывались нормативы показателей памяти, внимания, интеллекта для различных возрастных и профессиональных групп. Логичным продолжением такой методики исследования стала разработка опросников для оценки черт личности, психологических или психопатологических проявлений на основании статистического оценивания вероятности реакции на конструируемый стимул (слово, предложение, логическая задача). Для задач подобного рода статистические методы анализа данных, возможно, были единственным доступным способом получения конкретных решений. Однако некритичное использование этого подхода увел психологию слишком далеко от реальности. И не случайно психологические исследования подвергаются критике за практическую непригодность и невостребованность результатов [Анцупов А.Я. с со-авт., 2007].
Очевидно, что в возросшей популярности статистических моделей в психологии главную роль сыграл бурный прогресс вычислительной техники, появление персональных компьютеров и прикладных программ, автоматически и быстро реализующих трудоемкие алгоритмы обработки количественных данных и представляющих результаты в эстетически привлекательной форме графиков, диаграмм, трехмерных картинок. Когда исследователь был вооружен лишь стопкой миллиметровки для вычерчивания графиков и, в лучшем случае, владел логарифмической линейкой для производства элементарных вычислений, ход научного исследования подчинялся совсем другой логике, где ценность имело каждое реальное наблюдение.
Уместно вспомнить, что весь аппарат математической статистики разрабатывался на основании оценок частоты появления случайного элементарного события (!) при огромном множестве вероятности реализации данного события в репрезентативной для генеральной совокупности выборке наблюдений [Дюк В.А., 1994]. Очевидно, что используемые в психодиагностике критерии оценки вероятности нулевой гипотезы, заимствованные из математической статистики, не адекватны задачам психологического исследования уже хотя бы потому, что человек (его состояние) никогда не является «случайным элементарным» событием (и кому как не психологам, стоит помнить об этом!). Уже и в технических научных исследованиях признано, что в результате аппроксимаций эмпирических наблюдений теоретическими моделями утрачивается существо исследуемых процессов - лишь тонкие гистограммы и функции являются относительно адекватными средствами анализа и моделирования наблюдаемых процессов. Впрочем, анализ методических оснований использования статистических методов в психологии - предмет самостоятельной большой работы, и вселяет надежду тот факт, что эта работа начинается [Сивуха С.В., Козяк А.А., 2009; Cohen J., 1994].
Тем не менее, с сожалением следует констатировать, что сегодня такие вопросы, как репрезентативность выборки, адекватность используемых критериев оценивания задачам исследования, анализ гистограмм распределения исследуемых признаков и т.д. и т.п., как правило, не попадают в сферу внимания психологов-исследователей, впрочем, как не попадает туда и собственно человек с единственно ему присущими переживаниями. И это - самая главная потеря для психологии. Говорят, Карлу Род-
жерсу принадлежит известная формулировка «N=1» - человек уникален, проявления его индивидуальны. Статистически центрированные психологические исследования попирают этот естественный постулат, оперируя «средним человеком» (причём усредняются все: мужчины и женщины, дети и пожилые люди, здоровые и больные), которого в природе нет и очевидно быть не может.
Возможны ли другие подходы в анализе психологических закономерностей? Конечно, возможны. Это максимально индивидуализированные и, главное, лонгитюд-ные наблюдения, позволяющие оценить индивидуальные нормы реакции данного конкретного человека, выявить отклонения от этих норм при воздействии различных внешних или внутренних факторов [Алёхин А.Н., 2009]. Однако такие исследования весьма трудоёмки и не отвечают сиюмитным запросам.
Если действительно наука развивается по спирали, то можно рассчитывать на то, что болезненное увлечение статистической психодиагностикой (или психодиагностической статистикой) пройдет когда-нибудь, и психология обратится к действительному человеку, а не «усредненному» фантому.
ЛИТЕРАТУРА
1. Айзенк, Г. Ю. Психология : польза и вред. Смысл и бессмыслица. Факты и вымысел : [пер. с англ.] / Г.Ю. Айзенк. - Минск : Харвест, 2003. - 911 с.
2. Алёхин, А. Н. Этапы психической адаптации человека к экстремальным условиям профессиональной деятельности // Медико-биологические и социальнопсихологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях. - 2009. - № 3. -С. 76-81.
3. Анастази, А. Психологическое тестирование : [пер. с англ.] / А. Анастази, С. Урбина. - СПб. : Питер, 2009. - 688 с.
4. Проблемы психологического исследования : указатель 1050 докторских диссертаций. 1935-2007 гг. / Анцупов А. Я., Кандыбович С. Л., Крук В. М., Тимченко Г. Н., Харитонов А. Н. - М. : Студия «Этника», 2007. - 232 с.
5. Артемьева, Е. Ю. Основы психологии субъективной семантики / Е.Ю. Артемьева. - М. : Смысл, 1999. - 352 с.
6. Березин, Ф. Б. Методика многостороннего исследования личности (в клинической медицине и психогигиене) / Ф.Б. Березин, М.П. Мирошников, Р.В. Рожанец. -М. : Медицина, 1976. - 176 с.
7. Выготский, Л. С. Мышление и речь / Л.С. Выготский. - М. ; Л. : Соцэкгиз, 1934. - 323 с.
8. Готсданкер, Р. Основы психологического эксперимента. - М. : Изд-во Московского гос. ун-та, 1982. - 464 с.
9. Дюк, В. А. Компьютерная психодиагностика / В.А. Дюк. - СПб. : Братство, 1994. - 364 с.
10. Леонтьев, Д. А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности / Д.А. Леонтьев. - 3-е изд., доп. - М. : Смысл, 2007. - 511 с.
11. Панфилов, В. З. Взаимоотношение языка и мышления / В.З. Панфилов. - М. : Наука, 1971. - 232 с.
12. Сивуха, С. В. О реформе статистического вывода в психологии (сомнительная значимость статистической значимости) / С.В. Сивуха, А. А. Козяк // Психология : журнал Высшей школы экономики. - 2009. - Т. 6. - С. 66-86.
13. Собчик, Л. Н. Методы психологической диагностики : в 3 вып. / Л.Н. Соб-чик. - М. : Фолиум, 1990. - 48 с.
14. Cohen, J. The Earth is Round (p < .05) // American Psychologist. - 1994. - V. 49. - P. 997-1003.
Контактная информация: termez59@mail.ru
