CC BY
109
Вестник ДВО РАН. 2012. № 1
УДК 327
Г.И.КАНЕВСКАЯ
К истории
советско-австралийских отношений.
«Дело Петрова» 1954 г.
(по материалам газеты «Единение»)
Автор освещает одну из самых громких дипломатических сенсаций своего времени - «Дело Петрова»1954 г., связанное с деятельностью советской агентуры на пятом континенте и приведшее к разрыву дипломатических отношений между СССР и Австралийским Союзом. Статья основана на впервые введенных в научный оборот материалах из газеты русских эмигрантов в Австралии «Единение».
Ключевые слова: советско-австралийские отношения, «дело Петрова», шпионаж, Советское посольство в Австралии.
On the history of Soviet-Australian relations. «The Petrov Affair» in 1954 (according to the newspaper
«Unity»). G.I.KANEVSKAYA (Far East Federal University, Vladivostok).
The author highlights one of the biggest diplomatic sensations of its time - «The Petrov Affair» in 1954, associated with the activities of the Soviet agents in the fifth continent and led to the rupture of diplomatic relations between the Soviet Union and the Commonwealth of Australia. This article is based on the first introduced into scientific use materials from the «Unity» - the newspaper of Russian immigrants in Australia.
Key words: the Soviet-Australian relations, «The Petrov Affair», espionage, the Soviet embassy in Australia.
История советско-австралийских отношений развивалась неравномерно. Для нее были характерны периоды подъема и спада. Одна из ярких страниц - период Второй мировой войны, когда СССР и Австралийский Союз стали союзниками в борьбе против фашизма и в 1942 г. заключили дипломатические отношения.
С началом «холодной войны» и приходом к власти в 1949 г. либерально-аграрной коалиции во главе с Р.Мензисом политический климат в Австралии резко изменился, что привело к кризису в советско-австралийских отношениях, проявившемуся в событиях 1954 г., связанных с так называемым делом Петрова. Несмотря на то, что с того времени прошло уже более полувека, эти события еще не стали объектом специального исследования в отечественной историографии.
3 апреля 1954 г. третий секретарь посольства СССР в Канберре Владимир Михайлович Петров попросил у австралийских властей политического убежища. При этом он передал властям бумаги, подтверждающие наличие в Австралии советской агентурной сети, благодаря усилиям которой в Москве в 1946-1947 гг. были известны все детали военностратегического сотрудничества Австралии и ее союзников, многие секретные аспекты внешней политики Запада.
Разразившийся скандал о раскрытии советской шпионской сети в Австралии получил мировую огласку. Советские власти в знак протеста весной 1954 г. отозвали своего посла из Канберры, а австралийское посольство в Москве переехало в Финляндию. Дипломатические отношения между нашими странами были прерваны и восстановлены лишь в марте 1959 г.
КАНЕВСКАЯ Галина Ивановна - доктор исторических наук, профессор (Дальневосточный федеральный университет, Владивосток). E-mail: [email protected]
Для рассмотрения «дела Петрова» генерал-губернатор Австралии сэр Вильям Слим в мае 1954 г. подписал указ о создании Королевской комиссии по шпионажу (КК) под председательством судьи Оуэна, члена Высшего суда Нового Южного Уэльса. КК открыла свои заседания 17 мая в Канберре и проработала десять месяцев (Fitzpatrick B. Saddled Cats and Royal Commissions. Melbourne, 1955; Газета «Единение». Мельбурн, 1954. 7 мая).
Русские иммигранты в Австралии, настроенные в большинстве своем антисоветски, пристально следили за развертыванием событий, связанных с «делом Петрова» и деятельностью комиссии. Единственная в то время русская общеавстралийская еженедельная газета «Единение», созданная в 1950 г. членами Национально-трудового союза российских солидаристов (НТС), приехавшими после войны из Европы в составе перемещенных лиц, подробно освещала ход процесса. Собственному корреспонденту газеты было предоставлено место в ложе прессы в зале заседаний (2 июля. Здесь и далее в скобках - даты выпусков газеты «Единение»). Иногда его отчеты занимали в газете по нескольку страниц (16, 25 апреля; 7, 21 мая; 9 июля; 19 ноября). Корреспондент «Единения» не только представлял обзор заседаний КК и давал комментарии, но порой и вмешивался в ход ее работы. Так, он заявил протест секретарю комиссии по поводу того, что употребление термина «русские», когда дело идет о советских официальных лицах и о советских шпионах, производит тяжелое впечатление. Секретарь КК согласился с правильностью этого протеста (27 августа). Позже, когда адвокаты говорили «Россия» или «русское посольство», судья Оуэн поправлял их (1 октября).
Материалы газеты «Единение» за 1954 г. по «делу Петрова» и стали основным источником для написания данной статьи.
Королевская комиссия работала в Канберре, Мельбурне и Сиднее. Сессии ее происходили с большими перерывами, во время которых члены КК знакомились с документами, представленными В.М.Петровым, или ожидали результатов следственной работы австралийской контрразведки.
Официальным переводчиком КК был назначен майор Артур Герберт Бирс (род. в 1889 г. в Санкт-Петербурге), прибывший из Англии. Во время Первой и Второй мировых войн он работал в английской военной миссии в Москве и участвовал в качестве переводчика
Попытка вывезти Евдокию Петрову из Австралии. 19 апреля 1954 г. Сиднейский аэропорт.
Владимир Петров. (Обе фотографии доступны из: http://www.heraldsun.com.au/news/more-news/british-agents-saw-evdokia-petrova-as-the-quality-catch/story-íh7x8me2-1226033138218)
в конференциях в Тегеране, Ялте, Потсдаме, после войны преподавал русский язык в Кембриджском университете. А.Г.Бирс не только являлся высококвалифицированным переводчиком, но и прекрасно разбирался в советских реалиях (18 июня).
Сессии КК были публичными, на них присутствовали представители дипломатического корпуса, печати и радиостанций, другим желающим попасть в зал заседаний нужно было приходить за пять часов до начала (2 июля).
Как стало известно в ходе работы КК, подлинное имя В.Петрова (1907-1991) - Афанасий Михайлович Шорохов, полковник МВД. В газете приведены его подробные биографические данные. Родился он в Центральной Сибири в семье крестьянина-бедняка, погибшего на войне в 1914 г. Учебу в деревенской школе Афанасий оставил рано и работал у кузнеца, затем пытался учиться на рабфаке и на педкурсах. В 1929 г. он был призван в армию и четыре года прослужил на флоте. В 1933 г. А.М Шорохова послали в Москву, где он стал шифровальщиком наркомата иностранных дел НКВД и в 1941 г. возглавил этот отдел. В 1942 г. получил назначение на должность старшего шифровальщика при советском посольстве в Стокгольме, куда прибыл под именем Владимир Петров. Кличка его была «Моряк», а в Австралии - «Михаил». Перед отъездом в Канберру, в 1947-1951 гг., он занимал пост начальника шифровального отдела МВД. В его обязанности входил сбор сведений о моряках советского торгового флота (21 мая, 2 июля).
В Австралию В.М.Петров приехал в феврале 1951 г. с женой Евдокией Алексеевной Петровой (1914-2002), капитаном МВД. Отец ее и первый муж, разведчик и поэт Роман Кривош, служили в НКВД. В 1937 г. муж был арестован и сослан, как и его отец. Такая же участь постигла в 1943 г. и брата Евдокии Алексеевны. Девичья ее фамилия ни в зале заседаний КК, ни в материалах газеты «Единение» не приводилась, чтобы, как объяснил судья Оуэн, не навредить ее близким в СССР. Как и большинство представителей своего поколения, Евдокия была пионеркой, комсомолкой, вступила в партию - в 1950 г. На третьем курсе Технического института иностранных языков она была завербована в ОГПУ в отдел иностранной разведки. Там прошла курс шифрования, изучала английский, японский и шведский языки. Евдокия Алексеевна работала вместе с В.Петровым в Швеции, а с 1947 г. в Москве в МГБ. В Австралии она числилась на должности секретаря, но также являлась старшим шифровальщиком, помогая мужу в передаче донесений в Москву (9 июля).
Когда в советском посольстве стало известно о бегстве В.М.Петрова, сотрудники попытались вывезти его жену в Москву. Корреспондент газеты «Единение» подробно описал эти события: «На аэродроме в Сиднее ко времени отлета самолета собралась трехтысячная возбужденная толпа, среди которой было много русских. Когда прибыла автомашина с Е.А.Петровой, толпа окружила ее и пыталась вырвать из рук ведших ее к самолету советских чиновников» (25 апреля). Сделать этого не удалось, однако в аэропорту Дарвина, где самолет делал посадку, охранников Е.А.Петровой разоружили, а ее сняли с рейса. В тот же день 20 апреля премьер-министр Австралии Р.Мензис подписал акт о предоставлении ей политического убежища (25 апреля). Е.А.Петрова решилась остаться в Австралии не сразу, так как опасалась подвести своих родственников на родине. Как явствует из ее заявления, это решение пришло к ней по дороге из Сиднея в Дарвин под впечатлением грубого обращения с ней в советском посольстве в Канберре и со стороны сопровождавших ее курьеров Жаркова и Карпинского (21 мая; 16 июля).
Как свидетельствуют материалы газеты «Единение», В.Петров был главным резидентом МГБ в Австралии и перед отъездом из Москвы получил инструкции в первом управлении МГБ, которое заведовало англо-американскими делами. Официально он считался третьим секретарем посольства, но не подчинялся послам (сначала Н.М.Лифанову, а затем Н.И.Генералову) и получал инструкции прямо из Москвы. О настоящей работе В.Петрова знали, кроме его ближайших сотрудников, посол и главный шифровальщик (21 мая; 9 июля).
На страницах газеты «Единение» находим ответ и на вопросы, в чем заключалась деятельность Петрова в Австралии и как он объясняет мотивы своего поступка.
В материалах КК задачи, поставленные перед В.Петровым в Москве, были сформулированы следующим образом: поддерживать контакты с лицами, завербованными в качестве советских агентов; вербовать новых агентов; подготавливать условия к переброске агентов в Австралию; вести работу по созданию «пятой колонны», могущей вступить в случае необходимости в действие; собирать сведения о внешней политике Австралии (21 мая).
У В.Петрова имелся список возможных агентов, и он «должен был выяснить лицо каждого из них: его положение, вероисповедание, финансовое положение, состояние семьи, изучить все стороны его характера, его способности, нуждается ли он в деньгах, работает ли в государственном учреждении, имеет ли связи с другими иностранными представителями, его симпатии к Сов. Союзу, любит ли алкоголь и т.д.» (9 июля).
Параллельно с этим у В.Петрова был «список российских антикоммунистов, которыми особенно интересовалась Москва». Эти лица также имели клички. Оба списка были переданы Петровыми КК. Кличками обозначались не только лица, но и города. Так, Сидней носил кличку «Измир», Мельбурн - «Затон», Брисбен - «Азимут». Петров сообщил, что часть завербованных агентов оплачивались МГБ - МВД. Он сам четыре раза вручал агентам большие суммы денег (от 290 до 500 фунтов). Одним из них был некто под кличкой «Кук», который передавал конфиденциальные сведения, касающиеся политики Австралии и ее взаимоотношений с дружественными странами. Были и агенты, которые оплачивались из фондов посольства. Составление В.Петровым списка таких агентов и его перевод занял у Комиссии полчаса работы. Вся переписка с Москвой велась под шифром МВД, известным лишь супругам Петровым. Подробное описание способов переписки было дано В.Петровым в его показаниях. Рассказал он и о методах связи с советской агентурой. Согласно инструкции из Москвы он нашел место, куда агенты могли бы приносить свои сообщения, не заходя в посольство и не встречаясь с резидентом, - под железнодорожным мостом в 5-6 милях от Канберры (18 июня; 9 июля).
В обязанности В.Петрова входила и работа с австрало-советским обществом «Дружба» (кличка «Судан - Спартак»). Он должен был выискивать агентов в этом обществе, в первую очередь тех, кто имел доступ к разведке и контрразведке, с целью доставки сведений, полезных для саботажной работы против англо-американского блока и раскрытия английских агентов в социалистических странах. В.Петров даже сообщил, что по инструкции МВД 1952 г., в которой говорилось об опасности войны, от него требовалось немедленно создать сеть агентов и подготовить их к «особому положению», т.е. к войне (9 июля).
В.Петров рассказал и о деятельности Главного разведывательного управления (ГРУ) в Австралии. До его приезда представителем ГРУ был секретарь посольства Зайцев. В декабре 1951 г. им стал подполковник госбезопасности Гордеев. В начале 1952 г. ему на помощь был прислан полковник Павлов. Их непосредственной задачей была репатриация русских эмигрантов, фамилии и адреса которых они получали от Репатриационной комиссии из Москвы. Вербовка «возвращенцев» шла путем присылки им писем от родственников из Советского Союза, устанавливаемых через переписку. Эти показания В.Петрова вызвали изумленный вопрос председателя КК судьи Оуэна: «Неужели вся переписка с заграницей контролируется?» Всего с конца 1951 до конца 1953 г. из Австралии в СССР выехало 32 человека. Уезжали они на средства посольства. После отъезда Гордеева и Павлова их временно заменил майор безопасности Платкайс (9 июля).
Причины своего предательства В.Петров объясняет следующим образом. Послы Ли-фанов и Генералов и секретарь партийной организации посольства Ковалев неоднократно писали доносы на Петровых, а после ареста Л.Берии обвинили В.Петрова в принадлежности к его «фракции» и в создании в посольстве «группы бериевцев». Все эти донесения не остались для В.Петрова тайной, так как главный шифровальщик посольства Прудников
был завербован им в сотрудники МВД. Мысль остаться в Австралии возникла у В.Петрова, как он сообщает, уже в 1952 г., но он отказался от нее, посоветовавшись с женой, которая беспокоилась о судьбе своих родственников в СССР. У самого В.Петрова близких родственников в живых уже не было. К концу 1953 г., т.е. после падения Берии, Петровы стали подозревать, что их могут отозвать в Москву, и В.Петров стал серьезно подумывать о возможности остаться в Австралии. Он не уничтожал, как это требовалось, старые документы, а прятал их (9 и 16 июля).
По показаниям Е.Петровой, на партийном собрании 31 марта 1954 г. советские чиновники выступили с открытой критикой ее и мужа. В ту же ночь был сделан «налет» и найдена бумага в сейфе Петрова в канцелярии посольства, которая якобы должна была находиться в сейфе МВД (16 июля).
Видимо, это обстоятельство и заставило В.Петрова перейти к решительным действиям. Первый раз он встретился с заместителем директора отдела государственной безопасности Австралии Г.Ричардсом 27 февраля 1954 г., а затем еще 11 раз в Канберре и в Сиднее. Для себя они установили клички: В.Петров - «Питер», а Г.Ричардс - «Джордж». Г.Ричардс познакомил В.Петрова со своим начальником полковником Спраем. 3 апреля В.Петров передал ему прошение на русском и английском языках к австралийским властям о предоставлении ему политического убежища. В посольство же он написал письмо, в котором сообщил о решении покончить жизнь самоубийством из-за травли со стороны руководства. В тот же день перебежчик получил от Ричардса 5 тыс. фунтов в качестве материальной помощи ввиду утраты им своего имущества. По словам В.Петрова, до отъезда его в Австралию на его счету в сберкассе было 21 тыс. руб. В посольстве он получал жалованье 4 тыс. руб., из которых 3 тыс. переводились на счет в банке, 101 фунт выдавался на руки. В 1954 г. его сбережения составляли уже 100 тыс. руб. плюс облигации госзайма на сумму 50 тыс. руб. (9 июля).
3 апреля В.Петров передал австралийским властям документы, датированные 19511952 гг. Эти бумаги рассортированы на 5 групп. В первую входят документы, содержащие список журналистов и работников радио с короткими их характеристиками. Вторую группы составили документы, относящиеся к трем разделам: японские интересы в Австралии; отношение США к стране; местные политические сведения. В третьей группе - документы, указывающие на лиц, передававших информацию. В четвертой - копии ряда советских документов, в пятой - письма и директивы из Москвы. Общее число страниц всех документов - 176 единиц (21 мая).
Всего в «деле Петрова» оказались замешаны около 70 человек, имена части из них упоминались в переданных списках, иногда зашифрованные или скрываемые под кличками. Ряд имен был назван перебежчиком в ходе следствия, в первую очередь тех, кто находился с ним в близком контакте, в большинстве своем известные коммунисты (18 июня).
В результате проведенного расследования Королевская комиссия пришла к следующим выводам: «бумаги Петрова» являлись подлинными документами, а Петровы - правдивыми свидетелями; с основания в 1943 г. и до отбытия в 1954 г. Советское посольство
Евдокия и Владимир Петровы. (Доступно из: Шр^/^^^дасЬауодка. сот/поде/1131)
в Канберре использовалось для шпионажа; все австралийцы, кто сознательно помогал советской агентуре, были коммунистами (The Royal Commission on Espionage, 1954-55. -www.naa.gov.au (дата обращения: 25.03.2007).
Выводы Королевской комиссии способствовали укреплению позиций консервативной коалиции, которая вновь одержала победу на выборах в 1954 г., и привели к расколу Австралийской лейбористской партии (АЛП), так как выяснилось, что два человека из секретариата лидера партии Г.Эватта были замешаны в «деле Петрова». В стране развернулась антикоммунистическая и антисоветская кампании. Прогрессивный австралийский историк Брайн Фицпатрик, оценивая результаты деятельности комиссии, писал в 1955 г. в «Оседланные коты и Королевская комиссия»: «Даже с консервативной точки зрения, две партийно-политические Королевские комиссии в течение шести лет - комиссия по поводу Коммунистической партии 1949-50 гг. и по поводу шпионажа 1954-55 гг. - нельзя рассматривать иначе, как локальное содействие со стороны Австралии усилению “холодной войны” в 1946-55 годах» (Fitzpatrick B. Saddled Cats and Royal Commissions. Melbourne, 1955. P. 3).
Автор выражает искреннюю признательность русскому австралийцу И.Н.Суворову за предоставленную возможность ознакомиться с материалами газеты «Единение» по «делу Петрова».
Новые книги
Проблемы истории Китая и международных отношений в трудах китайских исследователей /отв. ред. Г.П.Белоглазов. (Труды ИИАЭ ДВО РАН; т. 15. Востоковедение).
Владивосток: Дальнаука, 2011. - 184 с. - ISBN 978-5-8044-1237-2.
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН
690950, Владивосток, ул. Пушкинская, 89
Факс: (423) 222-05-07. E-mail: [email protected]
Данный том Трудов содержит статьи, являющиеся результатом научных изысканий сотрудников востоковедных и иных подразделений ИИАЭ ДВО РАН. Исследуется комплекс проблем по историографии Китая в разные периоды его исторического развития. Статьи содержат оценку взглядов современных китайских учёных на актуальные проблемы истории, экономики и культуры Китая. Особое внимание уделяется анализу трудов китайских учёных по комплексу проблем межрегионального взаимодействия Китая и России в Северо-Восточной Азии и китайско-российским трансграничным торгово-экономическим, политическим и культурным связям.
