CC BY
14DOI 10.26105/PBSSPU.2021.2020.4.014 УДК 821.161.1, 821.131.1-1Данте
ББК 83.3(2=411.2)5-8Ознобишин Д.П., 83.3(4Ит)-8Данте, 84(4Ита)-5
В.Л. Коровин
К ИСТОРИИ ДАНТЕ В РОССИИ: «ФРАНЧЕСКА РИМИНИ» -НЕОПУБЛИКОВАННЫЙ ПЕРЕВОД Д.П.ОЗНОБИШИНА (INFERNO, V: 73-142)
Впервые публикуется не учтенный в дантоведческой литературе перевод Д.П. Ознобишина из V песни «Ада» (по автографу, хранящемуся в РГАЛИ). Автор статьи приводит аргументы, позволяющие точно датировать перевод Ознобишина началом 1843 г., доказывает, что поэт пользовался не только оригиналом, но и прозаическим переводом Е.В. Кологривовой (Ф. Фан-Дима), и высказывает предположения о причинах, по которым перевод остался в рукописи (одна из них - появление той же V песни «Ада» в переводе Д.Е. Мина весной 1843 г.). Это небольшое, но немаловажное дополнение к истории «русского Данте», изучением которой многие годы чрезвычайно плодотворно занимался А.А. Асоян. Его светлой памяти посвящается данная публикация.
Ключевые слова: Данте, Д.П. Ознобишин, «Божественная комедия» в русских переводах первой половины XIX века, V песнь «Ада», Франческа да Римини, Е.В. Кологривова, С.П. Шевырев.
V.L. Korovin
TO THE HISTORY OF DANTE IN RUSSIA: «FRANCESCA RIMINI» -UNPUBLISHED TRANSLATION BY D.P. OZNOBISHIN (INFERNO, V: 73-142)
The translation of D.P. Oznobishin (1804-1877) from the Fifth Canto of «Inferno» published for the first time. The text is printed according to the autograph stored in RGALI (Moscow). The author of the article provides arguments that allow us to date accurately the Oznobishin's translation to the beginning of 1843 and proves that the poet used not only the original, but also the prose translation by E.V. Kologrivova (F. Fan-Dim). The author of the article also suggests why this translation remained in the manuscript (one of the reasons is the appearance of the same Fifth Canto of «Inferno» in the translation by D. E.Min in the spring of 1843). This is a small, but not insignificant addition to the history of the «Russian Dante», which has been extremely fruitfully researched by A.A. Asoyan. This publication is dedicated to his bright memory.
Key words: Dante, D.P. Oznobishin, «The Divine Comedy» in Russian translations of the first half of the XIX century, 5th Canto of "Inferno", Francesca da Rimini, E.V. Kologrivova, S.P. Shevyryov.
Введение
Дмитрий Петрович Ознобишин (1804-1877), поэт, переводчик, получивший литературную известность в пушкинское время1, пока ни разу не упоминался в работах о Данте в России, в том числе в последних публикациях А.А. Асояна на эту тему [1; 2]. Единственный перевод Ознобишина из «Божественной комедии» до сего дня не публиковался, он не вошел и в двухтомное издание его сочинений 2001 г. [7], в котором большая часть стихотворений поэта была напечатана впервые. Это перевод знаменитого отрывка из V песни «Ада» Данте о любви и гибели Паоло да Поленты и Франчески да Римини (стихи 73-142), популярного среди русских литераторов 1820-1830-х гг., которому переводчик дал заглавие: «Франческа Римини. Отрывок из V-й песни Ада, божественной комедии Данта-Алигьери».
Цель
Цель нашей работы - введение в научный оборот и полная публикация названного перевода Ознобишина, установление времени его написания, биографического и литературного контекста, а также его места в истории русских переводов «Божественной комедии» Данте.
Материалы и методы
Перевод Ознобишина сохранился в двух автографах: один из них находится в Санкт-Петербурге, в Рукописном отделе Пушкинского дома (см.: [9, с. 22]), а второй - в Москве, в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ), в рукописном сборнике стихотворений Ознобишина из архива П.А. Вяземского [12]. Нижеследующая публикация сделана по автографу РГАЛИ.
Результаты и обсуждение результатов
Автограф РГАЛИ - это беловой автограф Ознобишина, написанный таким же почерком, как и другие его стихотворения в той же архивной папке (единице хранения). Самое позднее из них - послание «Князю Петру Андреевичу Вяземскому по прочтении его стихотворения "Тому сто лет"» [11] (ср.: [7, II, с. 152-153]) - написано в 1866 г., к столетнему юбилею Н.М. Карамзина. Оно следует непосредственно за интересующим нас текстом «Франческа Римини». Вероятно, автограф последнего относится примерно к тому же времени, к середине 1860-х гг., но сам этот перевод из Данте был выполнен гораздо раньше. Есть вполне надежные, на наш взгляд, основания точно датировать его началом 1843 г.
Дело в том, что в переводе Ознобишина, с одной стороны, обнаруживается явная текстуальная зависимость от прозаического перевода Е.В. Кологривовой (псевдоним - Ф. Фан-Дима) - первого полного русского перевода «Ада» Данте, изданного с параллельным итальянским текстом в конце 1842 г. [4] (ценз. разр. - 6 октября 1842 г.), а с другой стороны,
1 Общие сведения о нем см.: [3], [9]; см. также статьи [8, с. 237-311], [7, II, с. 315-375]. В последнее время жизнь и творчество Ознобишина активно изучаются: описана его библиотека [6], издан библиографический указатель опубликованных произведений за 18201999 гг. (Ульяновск, 2001); на родине поэта, в Ульяновской области, с 2000 г. регулярно проходят Ознобишинские чтения, по материалам которых выпускаются сборники статей; вышли посвященные ему книги Н.А. Дубовик (2009), А.А. Дырдина и Л.В. Коруховой (2014); были защищены кандидатские диссертации Т.Ф. Ивановой (2006) и Л.В. Коруховой (2019). Вообще количество публикаций об Ознобишине за последние 20 лет значительно увеличилось.
в тексте Ознобишина не находится следов знакомства с критическими замечаниями С.П. Шевырева на этот перевод (см.: [10, с. 183-194])2, в том числе касающимися эпизода о Паоло и Франческе, а также с переводом всей V песни «Ада» Д.Е. Мина, появившемся в апрельском номере «Москвитянина» за 1843 г. [5]. Подтвердим это несколькими примерами.
В сноске Ознобишин цитирует одно из примечаний ^логривовой -пояснение к эпизоду о Франческе да Римини и двух сыновьях Гвидо да Поленты, «владельца Равенны» (см. ниже в публикации текста; ср.: [4, с. 7-8, 3-я паг.]). Но важнее то, что в самом своем переводе он порою идет не столько за текстом итальянского оригинала, сколько за прозаическим переводом ^логривовой, пользуясь им как подстрочником.
Так, например, стихи 88-89 V песни «Ада», где звучат первые слова Франчески, обращенные к Данте («O animal grazïoso e benigno / Che visitando vai per l'aere perso / Noi che tignemmo il mondo di sanguigno»3), ^логриво-ва передает так: «И одна из них сказала: - Добрый и сострадательный смертный, пришедший в эту мрачную обитель, ради нас, обагривших некогда мир своею кровию» [4, с. 59, 2-я паг.]. Ср. у Ознобишина:
- Наш добрый друг! - ко мне так обратилась
Одна из них. - Ты в мрачную обитель
Сошел с земли, где наша кровь струилась [11, л. 11 об.].
^к видно, Ознобишин вслед за ^логривовой сделал вставку с уточнением, что здесь начинается речь одной из теней (чего нет в оригинале), воспользовался выражением «мрачная обитель» и в сходном (сентиментальном) ключе модифицировал обращение умершей к живущему: «O animal grazïoso e benigno...»4 («Добрый и сострадательный смертный... » - «Наш добрый друг!..»).
Стихи 100-102 («Amor, ch'al cor gentil ratto s'apprende, / Prese costui de la bella persona | Che mi fu tolta; e 'l modo ancor m'offende») в переводе ^логривовой: «Любовь, ранняя подруга нежного сердца, увлекла Паоло прелестию этой земной красоты, которую у меня отняли - и как жестоко отняли!» [4, с. 59, 2-я паг.]. Ср. у Ознобишина:
Любовь в груди зажглась Паоло страстной,
Пленился он красой моей земною, -
И как ее сгубили вдруг ужасно!.. [12, л. 11 об.].
Здесь он вновь повторяет поясняющую интерполяцию переводчицы (имя Паоло, отсутствующее в оригинале данной терцины), вслед за ней переводит «la bella persona» как «земная краса» и заканчивает терцину восклицанием («...и как...!»)5.
2 О дантоведских трудах Шевырева, в том числе о его критике перевода Фан-Дима (Коло-гривовой), см. в книге А.А. Асояна [1], в особенности - в главе 7 («Из истории русской дан-теаны (40-50-е годы XIX века)»).
3 Напомню, что текст итальянского оригинала находится на четных страницах издания перевода Кологривовой [4].
4 В переводе М.Л. Лозинского: «О ласковый и благостный живой...»; в переводе А.А. Илюшина: «О благодушный, ласковый живущий...».
5 Ср. в переводе Д.Е. Мина (вариант 1843 г.): «Любовь, сердец прекрасных связь и цель, / Пленив сего, меня красы лишила, / И так, что я грущу о том досель» [5, с. 310].
Наконец, Ознобишин повторяет и одну из ошибок переводчицы, причем именно ту, которая вызвала едва ли не наибольшее негодование Шевырева. Стихи 106-108 («Amor condusse noi ad una morte. / Caina attende chi a vita ci spense». / Queste parole da lor ci fuor porte») Кологривова перевела так: «Любовь же и к одной смерти привела нас, но участь Каина братоубийцы ожидает нашего губителя. - Таковы были ея слова» [4, с. 59, 2-я паг.]. Комментарий Шевырева: «Песнь V, стр.<офа> 37: "Участь Каина-братоубийцы ожидает нашего губителя". - В подлиннике: "Кайна ожидает того, кто лишил нас жизни". Видно, что переводчику была не известна 32 песнь Ада, в то время когда переводил он пятую. Там узнал бы он, что Кайною называется у Данта особое место в Аду, где казнятся братоубийцы и изменники родным своим, место, так названное по имени Каина» [10, с. 189]. Правильно эту терцину перевел Д.Е. Мин, на чей труд Шевырев, заканчивая разбор погрешностей Кологривовой, указал как на многообещающую альтернативу (см.: [10, с. 193-194]):
«Любовь к одной нас смерти привела:
Того, кем мы убиты, ждут в Каине».
Так нам одна из двух теней рекла [5, с. 310].
Ознобишин же и в данном случае последовал за своим «подстрочником» - за прозою Кологривовой:
- Любовь была обоим нам могилой!..
Ждёт Каина - убийцы воздаянье!..
Так прозвучал мне голос тени милой [12, л. 11 об.].
Примеры можно умножить, но и этих достаточно, чтоб убедиться, что перевод Ознобишина находится в текстуальной зависимости от перевода Кологривовой, а значит никак не мог быть написан до выхода книги [4] из печати, то есть до начала 1843 г. Таким образом, нижняя хронологическая граница ознобишинского перевода из Данте устанавливается с полной определенностью.
Дата, не позднее которой он был написан, устанавливается, в частности, благодаря замечанию в статье Шевырева о «Каине» и «Каине». С ним Ознобишина с юных лет связывали близкие дружеские отношения (см., напр.: [3, с. 411]), к тому же в 1840-х гг. он сотрудничал с «Москвитянином» и вряд ли тогда мог просто не заметить или проигнорировать справедливое замечание Шевырева, работая над переводом соответствующего отрывка из поэмы Данте. Тем более не мог он не обратить внимания на публикацию V песни «Ада» в переводе Мина, что обязательно как-нибудь отразилось бы в его собственном переводе (чего, однако, в нем не находится), а кроме того, желание же соревноваться с переводчиком, глубоко изучившим поэму Данте и получившим благословение Шевырева, тогда у Ознобишина уже вряд ли могло возникнуть. Следовательно, свою «Франческу Римини» он написал в начале 1843 г. до появления в «Москвитянине» статьи Шевырева (март) и перевода Мина (апрель).
* * *
Скорее всего, именно после выхода V песни «Ада» в переводе Мина Ознобишин отказался от намерения опубликовать свой опыт перевода из той же песни, которое поначалу у него, наверно, было, поскольку «Франческа Римини» выглядит как вполне законченные поэтическое произведение, готовое к публикации. Тот факт, что спустя многие годы Ознобишиин переписывал это стихотворение (для себя ли, для старых ли знакомых вроде П.А. Вяземского или для потомства), свидетельствует о том, что сам поэт расценивал его как хотя бы частичную творческую удачу, что почему-то дорожил им. Почему?
Один из возможных ответов прозвучит неожиданно, поскольку может повести к пересмотру некоторых устоявшихся представлений об Ознобишине. «Франческа Римини» - не только единственный его перевод из Данте, но и вообще, насколько удается выяснить, единственный перевод с итальянского. В молодости Ознобишин был активным участником кружка С.Е. Раича, в котором культивировался интерес к итальянскому языку и поэзии. К тому же он славился среди современников как полиглот («Мой поэт и полиглот...» - обращался к нему Н.М. Языков в известном стихотворном послании 1834 г.). Тем удивительней, что среди многочисленных переводов с самых разных языков (персидского, арабского или, например, шведского, не говоря уж о французском, немецком и английском) у него находится лишь один перевод с итальянского, и тот до сего дня неопубликованный. Перелистывая опись библиотеки Ознобишина, мы не нашли в ней книг на итальянском. Есть две книги о Данте, но обе на французском языке; сама «Божественная комедия» представлена только французским же переводом Ф.Р. де Ламеннэ (см.: [6, с. 257, 337, 341 (№ 959, 1257, 1283)]). Конечно, это еще ни о чем говорит (кроме прочего, книги могли быть просто утрачены). Во всех работах об Ознобишине, где специально или между делом перечисляются языки, которыми он владел, итальянский присутствует неизменно (см., напр.: [3, с. 411]). Однако, как мы видели, переводя Данте, он оказался в некоторой зависимости от перевода Кологривовой, пользуясь им как подстрочником. Наверное, Ознобишин скромнее, чем следовало, оценивал свои возможности как переводчика с итальянского и поэтому опирался на перевод более знающего, как он полагал, человека. Но вопрос не в том, насколько хорошо он знал итальянский язык (в Италии он впервые побывал во время своего европейского путешествия в 1847 г.), а какое место перевод из Данте занимает в его творческой биографии. Судя по всему - совершенно особенное. Если справедливы наши догадки о скромности самооценки Ознобишина как итальяниста, то свой перевод из Данте он мог оценивать как памятник преодоленной трудности, как свидетельство своей практической приобщенности к итальянской поэтической культуре, в общем - как творческое достижение, тем более что он имел дело с самым прославленным и сложным из итальянских поэтов.
Второй ответ на вопрос, мог ли Ознобишин считать свою остающуюся в рукописи «Франческу Римину» творческой удачей, вытекает из обоснованной выше датировки - начало 1843 г. С Мином, как уже было сказано, он вряд ли решился бы на состязание (впрочем, в начале 1843 г. Ознобишин, скорее всего, и не слышал о начатом тем переводе «Боже-
ственной комедии»). Однако в труде поэта-переводчика всегда, наверное, присутствует элемент состязательности, и случай с переводом Ознобишина из Данте - не исключение. В альманахе «Северная лира на 1827 год», который он издал вместе с Раичем, был, в частности, напечатан один из первых русских переводов из Данте, принадлежавший Авр. С. Норову. Это был перевод того же отрывка, который позднее будет переводить Ознобишин, и почти под тем же заглавием - «Франческа Римини (Отрывок из Данта)» (см.: [8, с. 107-109]). Перевод Норова был написан терцинами, но не 5-ти, а 6-стопными ямбами (и, как известно, был удостоен скептической реплики Пушкина6). Ознобишин, приступая к своему переводу в 1843 г., конечно, помнил об опыте Норова, как и об опытах других близких ему поэтов, излагавших историю Паоло и Франчески в оригинальных стихотворениях, таких как «Смерть Данта» А.Н. Муравьева (1827) и «Сон» И.И. Козлова (1832). Сам Ознобишин однажды использовал терцину из речи Франчески в качестве эпиграфа к стихотворению «Взгляд (Из Гюго)» (1833) (см.: [7, I, с. 303]). В общем, отрывок о Франческе да Римини был одним самых популярных текстов Данте среди русских литераторов 1820-1830-х гг., а к началу 1840-х гг. даже несколько «заезженным». Требовалось найти оригинальный подход к нему, хотя, строго говоря, к началу 1843 г. в переводе данного эпизода из V песни «Ада» предшественниками Ознобишина были только Авр.С. Норов и Е.В. Коло-гривова, чей перевод был в прозе, то есть фактически единственным его предшественником и литературным соперником в этом вопросе был Норов, а его перевод, хоть и сделанный терцинами, не претендовал на экви-метричность с оригиналом (6-стопные ямбы с чередующимися женскими и мужскими окончаниями, т.е. 13 или 12 слогов, против 11-сложника Данте). Ознобишин, отталкиваясь от этого опыта, по форме стихов максимально приблизился к подлиннику. Его «Франческа Римини» не только написана правильными терцинами, но и все стихи в них имеют женские окончания, то есть неукоснительно соблюдается формальное соответствие дантовскому гендекосиллабу. Ни у кого из других переводчико в XIX в. такого не встречается, а тем более у предшественников Ознобишина: даже П.А. Катенин и Шевырев, весьма смелые поэты-экспериментаторы, в своих переводах из «Божественной комедии» чередовали мужские и женские окончания. Таким образом, перевод Ознобишина следует признать новаторским для своего времени, по крайней мере, по стихотворной форме, и поэт вправе был оценивать его как творческую удачу, тем более что он обладает и иными достоинствами. Как выразилась Н.А. Хох-лова, впервые, кажется, упомянувшая о существовании у Ознобишина неопубликованного перевода из Данте «Франческа Римина», он «...обладает несомненными художественными достоинствами: изящество здесь сочетается со стремлением к точности перевода» [9, с. 22].
6 В незаконченной статье Пушкина «<Об альманахе "Северная лира">» (1827): «Заметим, что г-ну Абр. Норову не должно было бы переводить Dante, а г-ну Ознобишину - Андрея Шенье». Краткий комментарий к этой реплике см., напр., в последней прижизненной публикации А.А. Асояна на тему «Пушкин и Данте»: [2]; здесь же см. тонкие наблюдения над отражением истории Дантовых Паоло и Франчески в «Евгении Онегине» (о чем Арам Ай-кович писал и ранее; см., напр. в его кн. [1, гл. 3: «Ilgrande Padre A.P.»]).
Выводы
В заключение остается только подчеркнуть, что «Франческа Рими-ни» Ознобишина относится к числу первых русских переводов из «Божественной комедии», хронологически она завершает период освоения поэмы Данте в России, связанный с романтизмом7, и стоит на границе с новым периодом, когда начинается ее научное изучение и появляются первые полные переводы (Д.Е. Мина и др.). В этом, в частности, и заключается несомненное историко-литературное значение перевода Ознобишина, являющегося, на наш взгляд, немаловажным эпизодом в судьбе «русского Данте». О «несомненности» других его достоинств будут судить читатели нижеследующей публикации (в Приложении).
Приложение
Текст печатается по беловому автографу Ознобишина в РГАЛИ [12]. Значимые и эксклюзивные особенности орфографии сохранены (написание слов в рифмующихся позициях, например: «слово - роднова - голу-бова», употребление буквы «ё»); пунктуация приближена к современным нормам; добавляемые для этого кавычки и запятые, а также другие единичные вставки даются в угловых скобках (<>).
* * *
<Д.П. ОЗНОБИШИН> Франческа Римини8 Отрывок из V-й песни Ада, божественной комедии Данта-Алигьери
Quel giorno più non vi leggem<m>o avante.
Inferno c.<anto> V, v. 138.
<«>Тех двух теней, обнявшихся так страстно,
Хотел бы я, Поэт, услышать речи;
Но гонит ветр полёт четы прекрасной<»>.
Он мне в ответ: <«>Вот будут недалече,
С любовию, влекущей их стремленье,
К ним воззови, дождавшися их встречи<»>.
Лишь ветр пригнал, я вскрикнул им, в смятенье:
«Несчастные! Промолвите нам слово,
Коль говорить дано вам дозволенье».
7 См. об этом в книге А.А. Асояна [1, гл. 2:«Данте и русский романтизм»].
8 Прелестная Франческа, дочь Гвидо да Поленты, владельца Равенны, была насильно обвенчана с Ланчиотто, старшим сыном Малатесты, владельца Римини, тогда уже любила его меньшего брата Паоло. Ланчиотто был храбр, но безобразен и зол; Паоло, напротив, прекрасен, добр и нежно любил Франческу. Ревнивый муж, застав их в объятиях друг друга, одним ударом меча лишил жизни обоих преступников. Неразлучные тени сих несчастных любовников, носящиеся в аду по воле ветра, видит Дант в своем подземном странствовании под руководством Поэта Виргилия, к которому он и обращается с словом. Далее, упоминает о Ланчелоте - рыцаре круглого стола, который любил юную королеву Жениевру и был взаимно любим ею. Прим. Ф. Дима. <Примеч. Д.П. Ознобишина - В.К.>
И как спешат в приют гнезда роднова Два голубка, свои раскинув крылья, Скользя в волнах эфира голубова,
Две тени те мольбою отделил я
Из сонма их, Дидона где томилась,
Несутся к нам сквозь душный смрад<,> где был я.
- <«>Наш добрый друг! - ко мне так обратилась Одна из них. <-> Ты в мрачную обитель Сошел с земли, где наша кровь струилась.
- О, если б к нам был благ наш Вседержитель, Мы о тебе восслали бы моленье,
Душе твоей чтоб мир послал Спаситель.
- Скажи, что знать ты хочешь, и в мгновенье Готовы мы, на твой привет к нам нежной, Ответить, - ветр пока без дуновенья.
- Я в той стране родилася прибрежной<,> Где в море По вливает ток свой ясной,
И там покой находит безмятежной.
- Любовь в груди зажглась Паола страстной; Пленился он красой моей земною, -
И как ее сгубили вдруг ужасно!..
- Любовь влекла нас властью роковою; Она во мне с такой пылала силой, Что, видишь, здесь живет еще со мною!
- Любовь была обоим нам могилой!.. Ждёт Каина - убийцы воздаянье!..<»> Так прозвучал мне голос тени милой.
Я выслушал ея повествованье,
Поник главой, весь в скорби молчаливой,
Доколь Поэт не пробудил в воззванье:
«О чём грустишь?» - <«>Воображаю живо, -Воскликнул я, <-> средь неги сладострастья, Какой постиг конец их несчастливой!.. <»>
И к ним склонясь, я молвил, полн участья:
- <«>Франческа! Мне рассказ твоих страданий Всю душу сжёг, готов с тобой рыдать я!
Скажи, как в дни восторженных мечтаний Сердечных чувств ты покорилась воли? Что привело к сознанию желаний?<»> -
- Она в ответ: «Мучительней нет боли<,> Как вспомнить миг блаженства в дни печали! Учитель твой не чужд был этой доли.
Но если знать желаешь<,> как мы пали, Всё выскажу и словом, и слезами: Однажды с ним, от скуки, мы читали
Про Ланчелота. Как любви сетями Был спутан он. Вдвоем мы оставались, Беспечные, без опасенья сами.
Не раз глаза от книги отрывались В смятении бледнели наши лица, Решил всё миг! Когда мы дочитались<,>
Как с губками смеющимися слиться Любовник мог в восторгах наслажденья... Вдруг он, с кем ввек уж мне не разлучиться,
К моим устам приник; от упоенья Трепещущий... Нас книга искусила!.. И в тот мы день не продолжали чтенья!..»
Меж тем как тень одна мне говорила, Так горек плач был спутницы воздушной, Что я, полмертв, подавлен скорби силой,
Без чувств упал, упал как труп бездушной! Литература
1. Асоян А.А. Данте в русской культуре. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2015. 288 с.
2. Асоян А.А. Диалог Пушкина с Данте // Асоян А.А. «Языком Истины свободной...». СПб.: Алетейя, 2020. С. 89-109 (глава 6).
3. Гольц Т.М. Ознобишин Дмитрий Петрович // Русские писатели. 1800-1917. Биографический словарь. Т.4: М-П. М.: Большая Российская энциклопедия, 1999. С. 411-415.
4. Данте Алигьери. Божественная комедия. Ад / С очерками Флаксмана и итал. текстом; Перевод с итал. Ф. Фан-Дима <Е.В. Кологривовой>; Введ. и биогр. Данте Д. Струкова. СПб.: Издание Е. Фишера, [1842-1843]. 14+419+26 с.
5. Мин Д.Е. Песнь пятая Дантова Ада // Москвитянин. 1843. Ч. 2. № 4. С. 307-311.
6. Морозова В.В. (сост.). Библиотека Ознобишиных: каталог. Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2006. 548 с.
7. Ознобишин Д.П. Стихотворения. Проза: В 2 кн. / Изд. подгот. Т.М. Гольц, А.Л. Гришу-нин, Н.Н. Холмухамедова. М.: Наука, 2001. 568+634 с. ^ерия «Литературные памятники»).
8. Северная лира на 1827 год / Изд. подгот. Т.М. Гольц и А.Л. Гришунин. М.: Наука, 1984. 415 с. (Серия «Литературные памятники»).
9. Хохлова Н.А. Обзор архива Д.П. Ознобишина // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома. 1991. СПб.: Академический проект, 1994. С. 3-28.
10. Шевырев С.П. Критический перечень русской литературы 1843 года // Москвитянин. 1843. Ч. 2. № 3. С. 175-194.
11. [Ознобишин Д.П.] Князю Петру Андреевичу Вяземскому по прочтении его стихотворения «Тому сто лет» // РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. № 5488. Л. 13-13 об.
12. [Ознобишин Д.П.] Франческа Римини. Отрывок из V-й песни Ада, божественной комедии Данта-Алигиери // РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. № 5488. Л. 11-12 об.
References
1. Asoyan A.A. Dante v russkoy kul'ture [Dante in Russian culture]. M.; SPb.: Tsentr gumani-tarnykh initsiativ, 2015. 288 s. (In Russian).
2. Asoyan A.A. Dialog Pushkina s Dante [Pushkin's dialogue with Dantes] // Asoyan A.A. «Yazy-kom Istiny svobodnoj...». M.; SPb.: Aleteya, 2020. S. 89-109. (In Russian).
3. Gol'ts T.M. Oznobishin Dmitry Petrovith // Russkiye pisateli. 1800-1917. Biograficheskij slovar [Russian Writers. 1800-1917. Biographical Dictionary]. Vol. 4. M-P. M,. 1999. S. 411-415. (In Russian).
4. Dante Aligieri. Bozhestvennaya komediya. Ad [The Divine Comedy. Inferno] / Perevod s ital. F. Fan-Dima. SPb.: E. Fischer's Edition, 1842. 14+419+26 s. (In Russian).
5. Min D.E. Pesn' pataya Dantova Ada [The Fifth Canto of Dante's Inferno] // Moskvityanin. 1843. Part 2. № 4. S. 307-311. (In Russian).
6. Morozova V.V. (ed.). Biblioteka Oznobishinykh: katalog [Oznobishins' Library: Catalog]. Ulyanovsk, 2006. 548 s. (In Russian).
7. Oznobishin D.P. Stikhotvoreniya: V 2 kn. [Poems: In 2 books.] / Izd. podgot. T.M. Gol'ts, A.L. Grishunin, N.N. Kholmukhamedova. M.: Nauka Publ., 2001. 568+634 s. (Series «Literary monuments»). (In Russian).
8. Severnaya lira na 1827god [Northern Lyre for 1827] / Izd. podgot. [Ed. by T.M. Gol'ts and A.L. Grishunin. M., Nauka Publ., 1984. 415 s. (Series «Literary monuments»)/ (In Russian).
9. Khokhlova N.A. Obzor arhiva D.P. Oznobishina [Review of the Archive of D.P. Oznobishin] // Ezhegodnik Rukopisnogo otdela Pushkinskogo doma. 1991. SPb.: Akademichesky proekt, 1994. S. 3-28. (In Russian).
10. Shevyryov S.P. Kriticheskij perechen' russkoj literatury 1843 goda [Critical List of Russian Literature of 1843] // Moskvityanin. 1843. Part 2. № 3. S. 175-194. (In Russian).
11. [Oznobishin D.P.] Knyazyu Petru Andreevichu Vyazemskomu po prochtenii ego stixotvoreniya «Tomu sto let» [Prince Peter Andreevich Vyazemsky after reading his poem "One hundred years old"] // RGALI. F. 195. Op. 1. № 5488. L. 13-13 ob. (In Russian).
12. [Oznobishin D.P.] Francheska Rimini. Otry'vok iz V-j pesni Ada, bozhestvennoj komedii Danta-Aligieri [Francesca Rimini. An excerpt from the V-th song of Hell, the divine comedy of Dante-Aligieri] // RGALI. F. 195. Op. 1. № 5488. L. 11-12 ob. (In Russian).
