CC BY
13
Ивашиненко Н.Н., Мигранова Л.А., Теодорович М.Л.
ИЗУЧЕНИЕ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ КАК ОСНОВЫ СОЦИАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Перемены, стремительно происходящие, в обществе обусловливают появление новых вызовов, связанных с изменениями во взаимоотношениях населения со сложившимися государственными и общественными структурами. Фактически люди обретают новое качество, новую способность образовывать социальные сети, сетевые структуры, которые существуют совершенно независимо от сложившихся институтов. Вновь возникающие социальные структуры носят проектный и во многом ситуационный характер.
Как показывает развитие социально-политической ситуации на постсоветском пространстве, источниками такого образования зачастую выступают социальные конфликты, раздражение и недовольство различными аспектами управления. Появляются новые практики, схемы и технологии быстрого сетевого объединения людей, их успешность в свою очередь вызывает создание новых надстроечных образований, которые в режиме реального времени могут активно воздействовать на стационарные институты, такие как органы
власти самого различного уровня. Для управления такого рода ситуациями требуется оперативное и адекватное знание, как о потенциальных источниках конфликта, так и точках позитивной интеграции.
Исторически негативная интеграция имеет более мощный спонтанный характер, тогда как позитивная нуждается в специальных усилиях по ее конструированию. Первым шагом в этом направлении представляется пересмотр отношения к информации о качестве жизни населения. Концепции информационного общества дискутируются достаточно давно и находят свое отражение в бизнес управлении, тогда как в управлении социальной сферой наблюдается заметное отставание [1]. Социально-политические решения принимаются зачастую на базе устаревшей информации, собранной в других экономических и политических условиях. Во-вторых, зародыши новых сетевых образований, соединяющих население, могут возникать совершенно в нетрадиционных пространствах, в местах, удаленных от существующих старых центров концентрации властных ресурсов.
Для понимания происходящего необходим пересмотр традиционных методов изучения как на уровне территорий, социальных групп, так и индивидуальных методик, формируется новая научная задача.
Экономико-центристкий подход к социальному управлению, сущность которого состоит в использовании показателей экономического роста и доходов населения как основных индикаторов развития территорий уходит в прошлое, вытесняясь пониманием комплексности взаимосвязей материальных и субъективных индикаторов [2. С. 20-22].
Социальное управление, определяемое сегодня как деятельность, направленная на развитие социальных и человеческих ресурсов территорий, нуждается в создании новых методик оценки ее эффективности. Простая распределительная функция местных бюджетов, перенаправляющая финансовые потоки из производственной в непроизводственную сферу, становится явно недостаточной для достижения устойчивого развития территорий [3].
Несомненно, государственное финансирование является и продолжает оставаться основой функционирования социальной сферы. Вместе с тем параллельно растет значимость таких показателей развития территорий и эффективности деятельности органов власти и управления, как оценка населением уровня и качества жизни, удовлетворенность местном своего проживания. Необходимо не только привлекать финансовые и другие ресурсы, но и учитывать мнение местных сообществ, для повышения качества жизни которых эти ресурсы привлекаются. Эффективность социального управления начинает измеряться не объемом распреде-
ленных средств и реализованных социальных сервисов, а созданием институциональных условий для реализации населением осознанных потребностей в саморазвитии [4].
Стабильный устойчивый рост территорий определяется долей населения, осознающего свои потребности в саморазвитии и способного их реализовать в данном институциональном пространстве. Постановка такой амбициозной цели нуждается в проведении мониторинга, позволяющего отслеживать результаты работы органов социального управления.
Индикаторыуровня и качества жизни населения
Проблемы измерения качества жизни населения в связи с задачами повышения эффективности социального управления в Европейских городах активно обсуждаются с конца 90-хх годов прошлого века. В 1998 году при поддержке Европейской комиссии в городах Европы был реализован проект городского аудита «Оценка качества жизни европейских городов», который заложил основание для проведения дальнейших монито-рингов. Анализ накопленных данных городских мониторингов позволяет проанализировать достигнутые результаты и оценить используемые современные методики. Системы измерения прошли длинный путь: от использования преимущественно объективных показателей, описывающих экономическую ситуацию и экологическую среду, до сначала присоединения, а затем полноправного включения в систему измерения индикаторов, основанных на субъективных оценках населения. Как отмечают, европейские авторы [5] важ-
ность субъективного анализа возрастает по мере понимания важности вовлечения населения в процесс принятия решений. Растет популярность исследований, посвященных оценкам восприятия населением местной политики, условий проживания и привлекательности городов [6]. Исследования проводятся как на уровне городов, таких как Бристоль (2008), Ливерпуль (2008) и Даллас (2009), так и на межстарновом уровне в рамках программ городского аудита, инициированных Еврокомиссией. Методики использующие объективный и субъективный способы измерения качества жизни не противоречат, а напротив дополняют друг друга [6; 7; 8].
Проблемы соединения объективных и субъективных индикаторов уровня и качества жизни не раз обсуждались среди ученых и практиков. В качестве основных ограничений по использованию субъективных оценок отмечались: неустойчивость, слабая сопоставимость, невнятность критериев оценки, зависимость не столько от реальной ситуации, как например уровня доходов, а от притязания семей, их образа и стиля жизни [9].
Несмотря на эти сложности и законность подобной критики, идея комбинации подходов как некогда ранее соответствует новым целям социального управления. Выбор целей и приоритетных задач на основе анализа общественного мнения позволяет повысить эффективность принимаемых решений, разделяемых и поддерживаемых городским сообществом.
Сравнительный анализ показал, что конкретный набор индикаторов во многом зависит от уже сложившихся систем сбора официальной статистики, куда субъективные
начинают интегрироваться на дальнейших этапах развития мониторин-гов [10].
Тестирование методики анализа эффективности социального управления для малого российского города было предпринято в ходе международной исследовательской программы, реализованной на территории Нижегородской области в 2010-2012 годах кафедрой экономической социологии ННГУ совместно ИСЭПН РАН и университетами Глазго (Шотландия) и Упсала (Швеция). Проект охватывал несколько территорий Нижегородской области [11].
В статье использовались данные одного из малых городов Нижегородской области с численностью до 100 тыс. человек1. В ходе опроса 300 до-мохозяйств, выявлялась взаимосвязь уровня жизни населения, измеренного традиционным экономическим методом с использованием доходно-расходных показателей, оценок удовлетворенности населения городским пространством (качеством окружающей среды) и оценок деятельности различных органов власти и институтов, обеспечивающих функционирование городского хозяйства и комфорт проживания горожан.
По данным Росстата, денежные душевые доходы населения Нижегородской области в сентябре 2011 г. составляли 17698 руб., или 88% от среднероссийского показателя.
1 В соответствие с этическим кодексом университетов конкретный город не упоминается для сохранения права анонимности респондентов и предотвращения политизации ситуации, так как оценивалась работа конкретных политиков и органов власти. В тоже время разработанная методика анализа является универсальной и может быть применима к исследованию ситуации в любом городе России.
В последнее десятилетие этот среднегодовой показатель, как правило, составлял около 81-82% и только в период кризиса 2009 г. увеличился до 85,7%. С учетом стоимости жизни разница между региональным и страновым показателями денежных доходов сокращается до 7%.
В проведенном обследовании денежные доходы населения оценивались по ответам на вопросы о полученной членами домохозяйства зара-
ботной плате, предпринимательских доходах, пенсиях, других социальных выплатах и денежных поступлениях в месяц, предшествующий опросу. Кроме того, задавался контрольный вопрос об объеме денежных доходов, поступивших в бюджет домохозяйства, что позволило в ряде случаев скорректировать сумму денег, полученную по отдельным каналам поступления, и определить объемы скрытых доходов.
Таблица 1
Группировка домохозяйств по уровню денежных душевых доходов, 2011 г.
Группы домохозяйств Интервалы денежных душевых доходов в соотношении с ПМ Среднедушевой денежный доход в группе, руб. То же в соотношении со средним доходом по городу, % Численность населения, %
Бедные До ПМ 5074 30,8 8,0
Малообеспеченные с высоким риском бедности 1- 1,5 ПМ 8169 49,6 16,6
Малообеспеченные 1,5-2 ПМ 10959 66,6 25,5
Среднеобеспеченные 2-3 ПМ 14994 91,0 26,1
Выше средней обеспеченности 3-4 ПМ 21185 128,7 13,3
Относительно высоко обеспеченные Свыше 4 ПМ 35347 214,7 12,6
Всего - 16462 100,0 100,0
Прожиточный минимум является официальным критерием, используемым службой социальной защиты населения для выделения семей и граждан, нуждающихся в государственной помощи. Он также используется официальной статистикой для оценки масштабов распространения бедности и органами власти при определении объемов бюджетирования системы социального управления. Особенностям и проблемам использования данного индикатора посвящено немало работ, тем не менее, он остается официальным инструментом измерения, в том числе, и эффективности социального управ-
ления. В данном проекте он использовался для объективной характеристики благосостояния домохозяйств, которая позволила дифференцировать субъективные оценки (табл. 2).
Большинство семей идентифицируют себя с группой среднего достатка, причем это не только семьи с душевым доходом от двух прожиточных минимумов, но и ниже. Интересно отметить, что среди семей с доходами ниже прожиточного минимума только 18% отнесли себя к бедным, тогда как в группе наиболее обеспеченных (свыше 5 ПМ), только 16% отметили, что имеют достаток выше среднего.
Таблица 2
Распределение домохозяйств с разным уровнем денежных душевых доходов по субъективной оценке своего материального положения, %
Субъективная оценка материального положения Группы домохозяйств с денежным душевым доходом
менее 1ПМ 1 -1,5 ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ св. 4ПМ
Семьи с достатком выше среднего 0 0 0 6 14 16
Семьи со средним достатком 21 40 52 63 64 68
Семьи не бедные, но с достатком ниже среднего 59 52 42 28 19 14
Бедные семьи 18 5 5 3 3 0
Затруднились с ответом 2 3 1 - - 2
Всего 100 100 100 100 100 100
Среднедушевой денежный доход домохозяйств на обследуемой территории в сентябре 2011г. по данным выборочного обследования был равен 16462 руб. или 93% от среднего по области показателя (17698 руб.). При этом по субъективным ощуще-
■ Значительно лучше Несколько лучше I Такая же ■ Несколько хуже
Значительно хуже
Рис. 1. Оценка ситуации в городе по сравнению с другими городами Нижегородской области
В соответствие с парадоксом Ис-терлина [12] прямая взаимосвязь между уровнем экономических доходов и ощущением комфортности проживания отсутствуют. С одной стороны, по мере роста доходов
ниям 53% населения, считали, что у них в городе ситуация лучше по сравнению с другими городами области (рис. 1).
Положительную динамику за последние пять лет отметили 39% горожан (рис. 2).
наблюдается рост притязаний; с другой, группы, близкие к зоне риска по бедности, чувствуют себя менее защищенными, чем официально признанные бедные.
20
24
* Л
13 ^ ? ^
_ 39
■ Скорее улучшилось
■ Но изменилось
■ Скорее: ухудш илось
■ Ухудшилось
■ Затрулпились ответить
Рис. 2. Изменение положения семьи за последние 5 лет
Таблица 3
Распределение оценок ситуации в городе по сравнению с другими городами Нижегородской области населением с разным уровнем денежного душевого дохода, %
Ответы респондентов Группы домохозяйств с денежным душевым доходом
менее 1 ПМ 1 -1,5ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ св. 4ПМ
Значительно лучше, чем в других городах 15 18 23 19 15 24
Несколько лучше 45 18 23 38 41 37
Такая же 27 42 38 36 24 31
Несколько хуже 0 8 9 3 8 1
Значительно хуже 3 3 3 0 2 1
Затрудняются ответить 9 11 4 4 10 6
Всего ответов 100 100 100 100 100 100
В период реализации программы использование традиционного социологического блока оценки деятельности власти, показало, что в настроение населения в целом умеренно-лояльное и незначительно отличается от среднеобластного того периода. Центрами концентрации
Оценка деятельности официаль
лояльности выступают федеральный и местный уровни власти в лице президента РФ и главы администрации города по контракту. В зону острой критики попадают медицинские учреждения, предприятия, оказывающие коммунальные услуги (табл. 4).
Таблица 4
: лиц и организаций населением
Официальные лица и организации Оц енка деятельности, %
Отрицательно Затруднились оценить Положительно Не знают ничего о них
Президент РФ 18 36 43 3
Премьер-министр РФ 16 33 46 6
Правительство РФ 20 44 28 8
Государственная дума РФ 21 49 19 10
Депутаты Госдумы от области 15 53 16 16
Полпред Президента в ПФО 10 50 17 23
Губернатор Нижегородской области 12 42 34 12
Законодательное собрание области 10 54 17 19
Глава МСУ, председатель ГорДумы 14 46 30 10
Городская Дума 19 44 31 6
Глава администрации города по контракту 18 35 41 6
Администрация города 18 33 44 5
Архиепископ Арзамасский и Нижегородский 4 40 39 17
Градообразующее предприятие 7 39 47 7
Официальные лица и организации Оц енка деятельности, %
Отрицательно Затруднились оценить Положительно Не знают ничего о них
Руководство градообразующего предприятия 8 40 43 8
Предприятия малого и среднего бизнеса 6 44 38 12
Транспортные предприятия 16 31 49 4
Предприятия, оказывающие коммунальные услуги 33 34 31 2
Службы, которые занимаются уборкой и благоустройством улиц города 10 29 58 3
Учебные заведения, школы 10 31 57 2
Поликлиники и больницы 42 30 26 2
Полиция (милиция) города 30 40 26 4
Торговые предприятия 11 33 51 4
Анализируемая территория характеризуется средним по области уровнем комфортности проживания, при котором более двух третей горо-
Удовлетворенность нас
жан скорее удовлетворены условиями проживания, в том числе и относительно низким уровнем преступности (табл. 5).
Таблица 5
1ия местом проживания
Характеристики места проживания Оценка удовлетворенности, %
Совсем не устраивает Не устраивает Удовлетворительно Скорее устраивает Полностью устраивает
Доступность качественных медицинских услуг 20 24 32 16 7
Уровень преступности 13 9 42 25 11
Состояние дорог и работой транспорта 10 20 30 27 14
Доступность спортивных площадок и залов 7 8 38 31 16
Чистота и озеленение территории 4 10 22 37 27
Развитость сети магазинов и предприятий бытового обслуживания 4 8 28 35 26
Доступность качественного школьного образования 4 9 39 33 15
Доступность учреждений для внешкольных занятий детей 4 9 39 31 18
Доступность интернет-сервиса 4 5 25 33 33
Экология (чистота воздуха, воды) 3 11 26 33 27
Работа учреждений культуры: библиотеки, клубы 3 7 34 35 22
Индикатор восприятия преступ- исследователей имеет наиболее ности, по оценкам международных сложную природу [8]. Так по данным
мониторинга качества жизни в городе Порто (Португалия), проведенном в 2012 году, население отмечало высокий уровень обеспокоенности безопасностью и криминальной ситуацией, в то время, как по данным статистики, в городе зафиксирован низкий процент преступности, по сравнению со многими другими европейскими городами. Это расхождение
было признано фундаментальным и требующим учета при разработке городской политики и обеспечении безопасности граждан. Критической точкой городских проблем выступает доступность для населения медицинских услуг (табл. 6). Этот индикатор имеет пониженные показатели как объективного, так и субъективного измерения.
Таблица 6
Оценка доступности качественных медицинских услуг населением с разным душевым
денежным доходом, %
Оценки доступности Группы домохозяйств с денежным душевым доходом
менее 1ПМ 1 -1,5ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ св. 4ПМ
Совсем не устраивает 28 21 23 14 20 26
Не устраивает 34 29 27 23 20 14
Удовлетворительно 19 26 32 41 38 22
Скорее устраивает 9 15 13 16 17 27
Полностью устраивает 9 9 5 6 4 11
Затруднились с оценкой 1 2
Всего ответов 100 100 100 100 100 100
Здоровье населения — одна из важнейших характеристик качества жизни и состояния населения. Анализ здоровья проводится на популяцион-ном и индивидуальном уровнях. Основными индикаторами популяци-онного здоровья являются такие статистические показатели, как ожидаемая продолжительность жизни (ОПЖ), смертность, заболеваемость населения по основным классам болезней и т.д. В Нижегородской области ОПЖ населения на протяжении всего последнего десятилетия была ниже среднероссийского показателя. Что касается общей заболеваемости, то в отдельные годы (2002, 2005 и 2007) она практически не отличалась от странового уровня, но в последние четыре года разница увеличивается и не в пользу области.
Индивидуальное здоровье измеряется применительно к каждому человеку, и наиболее приемлемым методом, как показывают многочисленные исследования, является балльная оценка, позволяющая получить интегральную оценку здоровья населения. Применяя 5-балльную шкалу, респондент сам оценивает свое здоровье «очень хорошим» (5 баллов), «хорошим (4 балла), «удовлетворительным» (3 балла), «плохим» (2 балла) и «очень плохим» (1 балл). Специальное сравнение субъективных оценок с объективными показателями проводилось в г. Таганроге ИСЭПН РАН на протяжении почти 20 лет, начиная с 1981 г., что позволило установить достаточно высокую степень их совпадения [13]. По данным опроса населения малого города в 2011 г. практически одина-
ковое количество респондентов оценили свое здоровье как «хорошее» и «удовлетворительное» (45% и 44%, соответственно).
Реформирование системы здравоохранения продолжает оставаться острейшей проблемой, особенно в малых городах России [14]. Как правило, речь идет о расширении перечня платных услуг в государственных и муниципальных учреждениях взамен бесплатных. Услуги врачей частной практики в малых городах, где проживает большинство населения с относительно низкими доходами, не пользуются спросом. По данным нашего исследования трудности с получением медицинской помощи и лекарственными препаратами возникали практически у всех слоев населения. Даже среди относительно высокообеспеченных семей, где почти половина (43-45%) смогла оплатить все необходимые медицинские услуги, 13% не получили помощи по разным причинам (в основном из-за отсутствия нужных специалистов), а среди бедных таких 40%.
Соотнесение двух групп индикаторов — оценок деятельности различных уровней власти и удовлетворенность окружающим городским пространством — показывает наличие наиболее выраженной связи между оценками работы главы администрации города по контракту и уровнем комфортности проживания. В восприятии населения другие уровни власти гораздо меньше влияют и отвечают за изменения условий проживания в городе. По сути, оценка деятельности сити-менеджера является составляющей оценок субъективного восприятия населением городского пространства и точкой концентрации внимания населения.
Наиболее критична в оценках деятельности муниципальной власти самая слабо ресурсная группа, получающая пособия и во многом зависимая от деятельности городской администрации. Диалог с ней выстраивается наиболее сложно.
В тоже время проблемы во взаимодействии наблюдаются и с другими экономическими группами населения (табл. 7).
Таблица 7
Оценки деятельности главы города по контракту населением с разным уровнем денежных душевых доходов, %
Оценка деятельности Группы домохозяйств с денежным душевым доходом
менее 1ПМ 1 -1,5ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ св. 4ПМ
Отрицательно 34 15 24 9 23 15
Затрудняются оценить 32 41 27 45 23 34
Положительно 25 38 44 41 48 47
Не знают ничего о его 9 6 5 5 6 4
деятельности
Всего ответов 100 100 100 100 100 100
На органы власти в лице службы социальной защиты рассчитывают только бедные (18%), которым по региональному законодательству
предоставляется адресная социальная помощь и которые туда регулярно обращаются и возлагают надежды на получение соцпомощи (табл. 8).
В случае трудной жизненной ситуации, связанной со стихийным бедствием, пожаром, серьезным заболеванием и прочего горожане могут обратиться к мэру, но таких граждан не так много, и практически единицы рассчитывают на помощь губернатора. В целом обращение к органам власти стоит на третьем месте в общей иерархии источников дополнительных ресурсов для семей в трудной жизненной ситуации.
Вторым по значимости выступает предприятие — место работы, несмотря на то, что большинство из них
отказались от множества социальных функций после трансформации экономической системы, но вместе с тем остаются в зоне социальной ответственности в силу особенности межличностной коммуникации его работников и востребованности программ социально ответственного бизнеса, а также еще сохранившейся ментальности большинства населения. Но все группы населения, независимо от их материального положения, в случае трудной жизненной ситуации свои надежды связывают с родственниками и друзьями (табл. 8).
Таблица 8
Распределение ответов на вопрос: «К кому Вы обратитесь за помощью в случае трудной жизненной ситуации?», населением с разным уровнем денежных душевых
доходов, %
Группы домохозяйств с денежным душевым
Ответы респондентов доходом
менее 1ПМ Свыше 4ПМ
1-1,5ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ
К друзьям, родным, знакомым 79 87 89 88 90 88
В орган социальной защиты 18 4 7 5 4 3
населения по месту жительства
На предприятие по месту работы 15 24 18 28 28 24
В церковь 15 10 3 10 9 5
К мэру, в городскую администрацию 12 4 15 6 10 8
В благотворительные организации и фонды 3 3 7 1 1 1
К губернатору, в его администрацию 0 1 1 2 1 0
В общественные организации 0 0 4 2 3 4
Другое 3 4 0 2 3 5
Ответов более 100%, так как можно было указать несколько источников
Таким образом, соединение оценок эффективности работы органов власти с оценками удовлетворенности различными аспектами функционирования городской среды позволяют привести в соответствие систему приоритетов, расставляемых населением, и усилия лиц, принимающих решений по реализации процесса социального управления. Учет
мнения населения при определении ключевых направлений функционирования городской среды позволяет не только более эффективно расходовать бюджетные средства, но и вовлекать население в несение солидарной ответственности за развитие территорий. Понимание материальных ограничений семей позволяет повышать эффективность коммуни-
каций с ними и адекватность управленческих решений, направленных на улучшение уровня жизни населения.
Вместе с тем развернутый анализ возможных путей выхода из трудной жизненной ситуации показывает, что финансовая компонента является важной, но не единственной в стратегиях, избираемых населением для повышения уровня своей жизни. Реализация стратегий зависит как от активности самого индивида, так и от качества институциональной среды.
Многомерный анализ мнений население о направлениях преодоления трудной жизненной ситуации позволил выделить следующие основные факторы:
• возрастающая трудовая активность / пассивное ожидание;
• организация разного рода займов;
• отказ от взаимодействия с социальными институтами. Заработная плата по-прежнему
остается одним из важнейших источников дохода семей. Стратегия повышения трудовой активности является самой распространенной среди населения, ее придерживаются более трети (32%) горожан. Ведущим ее элементом выступает поиск дополнительных заработков, активизация усилий для продвижения по карьерной лестнице. Несколько реже говорят о готовности требовать повышения заработной платы.
Реализация данной стратегии во многом зависит от состояния первичного и особенно вторичного рынка труда. Малые города России представляют собой рынки с пониженным спросом на рабочую силу и относительно низкой покупательной способностью населения, преодоление которых видится на путях образования инфраструктуры связи с другими
территориями для возможного сбыта продукции предприятий малого и среднего бизнеса.
На втором месте по степени распространенности (24%) стоит пассивное ожидание и растерянность. Так, около четверти населения отметили, что будут терпеть снижение уровня и качества жизни или просто пока не имеют никаких планов.
На третьем месте по распространенности среди населения (18%) стоит стратегия заимствования финансовых средств. Доминирующим источником займов, как и ожидалось, выступает обращение за помощью к родственникам. В то же время развитие системы кредитования в России привело к росту рассмотрения этих институтов как возможного варианта для поддержания привычного для семьи уровня жизни. Однако финан-со-кредитные учреждения в малых городах развиты недостаточно и не соответствуют современным требованиям экономической стабилизации [16]. Около трети населения в случае ухудшения их положения ориентированы на отказ от взаимодействия с социальными институтами. Этот отказ может протекать в двух формах: переход на самообеспечение и про-тестная мобильность. К стратегии самообеспечения готовы обратиться около 18% домохозяйств, которые рассматривают для себя такие варианты, как продажа части имущества или активизация использования возможностей личных земельных участков. Протестный вариант выражен слабо — 7% горожан готовы уехать в другой город, за границу или выйти на митинги с требованием отставки властей.
Несмотря на то, что протестная группа почти в два-три раза меньше остальных, она обладает повышен-
ной социальной активностью и потенциалом воздействия на других.
Сравнение стратегий выхода из трудной жизненной ситуации с имеющимся ресурсами семей показывает сильную взаимосвязь между ними (табл. 9) Так, обеспеченные горожане будут повышать доходы за счет трудовой активности, что большинство из них уже сейчас успешно реализуют. Пассивная позиция в свою очередь наиболее характерна для бедных слоев населения. О слабости существующих финансово-кредитных
институтов свидетельствует тот факт, что обеспеченные группы не стремятся заимствовать средства, хотя именно они могли бы их использовать. Территориальная протестная мобильность не имеет четкой связи с доходами. Именно этот тип стратегий может стать основной негативой интеграции сообщества в случае ухудшения ситуации на конкретной территории, так как ее поддерживают представители самых разнообразных слоев, способные объединиться с целью реализации протеста.
Таблица 9
Стратегии преодоления материальных трудностей населением, реализуемые с разными уровнями денежного душевого дохода, %
Стратегия Группы домохозяйств с денежным душевым доходом
менее 1ПМ 1 -1,5ПМ 1,5-2ПМ 2 -3ПМ 3-4ПМ св. 4ПМ
Трудовая активность 24 39 28 31 38 45
Пассивное ожидание 38 18 29 27 26 22
Заимствование 27 21 19 21 25 14
Самообеспечение 21 21 23 18 20 11
Территориальная протестная мобильность 6 10 7 9 7 7
Ответов более 100%, так как можно было указать более одной стратегии поведения
Таким образом, проведенный анализ показывает, что распространенные среди населения стратегии выхода из сложной жизненной ситуации слабо связаны с существующими социальными и финансовыми институтами, что значительно снижает их ценность. Они воспринимаются не частью системы защиты интересов населения, а скорее мишенью для критики и протеста. Одной из причин такого восприятия может являться их слабый учет реального положения семей. Социальные институты государства, призванные выполнять обслуживающие социум функции, пока слабо информированы и не соответ-
ствуют требованиям, предъявляемым к ним населением. Они должны предлагать меры по решению социальных проблем и реализовывать их на практике с целью расширения возможностей для развитии. При этом набор мер и мероприятий должен быть гибким и способным изменяться с учетом происходящих перемен.
Механизм участвующего управления
Общественные и научные дискуссии о достоинствах и недостатках участвующего управления отражают циклическое движение отношения к
нему от, возможно, завышенных ожиданий до полного отрицания.
Зародившийся в результате слияния идей макротрансформации демократии и преобразований на микроуровне путем вовлечения обучающихся в процесс обучения, партиси-паторный подход сегодня имеет множество ответвлений и представляет многочисленные трактовки, используемые различными научными школами [17].
Одновременно с критикой пар-тисипаторного подхода признается ограниченность игнорирующих его современных социальных технологий, целенаправленных на привнесение изменений в социальную среду, особенно широко распространенных сегодня социальных технологий дистрибутивного характера, скорее распределяющих, чем создающих дополнительные ресурсы, возникающие в результате социального взаимодействия. При этом, однако, имеет место недооценка потенциала отношений партисипаторности — участия.
До настоящего времени практически не анализировалось то обстоятельство, что в русском языке участие и участь — это однокоренные слова; участники какого-либо дела разделяют участь друг друга настолько, насколько они в это дело вовлечены, между ними существуют (а значит, необходимо, чтобы они могли возникнуть) нравственные отношения: «участвовать — ... иметь долю, часть, пай в деле, или быть сотрудником, товарищем, помощником в деле; касаться к чему-то вещественно или нравственно» [18].
Введение понятия «участвующего управления» в профессиональный словарь, интеграция партисипатор-ного подхода в практику социального управления будут способствовать гуманизации власти и ускорению
симметричного процесса единства осознания людьми соучастия государства и общества, признания последним, в лице соответствующих социальных институтов, со-ответственности за ситуацию в стране и за ее судьбу в целом.
В рамках партисипаторного подхода может реализовываться комплексная задача: организация взаимного обучения официальных структур и потребителей социальной услуги, формирование государственной политики социального развития, выработка и реализация в этой сфере решений, способствующих максимальной активизации собственных ресурсов и потенциала граждан и до-мохозяйств, принятие солидарной ответственности за такие решения. При реализации этой комплексной задачи создаются предпосылки для институциализации отношений нового типа между органами власти и населением.
Вместе с тем, партисипаторный подход не предполагает перераспределения ответственности государства за социальное развитие территорий, обеспечение социальной защиты малоимущего населения, так же, как и придания результатам обсуждения тех или иных социальных проблем, в том числе с участием иных сторон, статуса обязательных к исполнению требований при проведении государственной социальной политики.
Одно из существенных условий возможности реализации партисипа-торного взаимодействия видится в том, что все заинтересованные стороны не только должны обладать определенным стартовым потенциалом, качествами и установками, обеспечивающими начало совместной работы, направленной на повышение социальной защищенности и восхо-
дящей социальной мобильности, но и мотивацией, готовностью к принятию ответственности за обстоятельства своей жизни, за результаты деятельности тех организаций и структур, чьи интересы в рамках отношений они представляют.
Анализ готовности горожан к участию в программах преодоления бедности как крайнего выражения ухудшения уровня жизни показывает,
что потенциал партисипаторного взаимодействия достаточно высок. Он гораздо выше протестного потенциала на данной территории. Люди готовы учувствовать как в традиционных формах взаимопомощи, (например, обмен вещами), так и в таких, которые могут способствовать развитию участвующего управления (табл. 10).
Таблица 10
Готовность горожан участвовать в деятельности, направленной на преодоление бедности, %
Направления деятельности Отношение населения к участию в деятельности
Готовы принять участие Поддерживают морально Категорически не хотят принимать участие
Передавать в соответствующие общественные организации ненужные вещи, игрушки 59 31 9
Высказываться в поддержку проектов против бедности 32 51 17
Жертвовать доступные для вас суммы на борьбу с бедностью 28 45 27
Поддерживать на выборах кандидатов, программы которых ориентированы на борьбу с бедностью 28 49 23
Участвовать в мероприятиях, средства от которых направляются на борьбу с бедностью 27 51 22
Помогать советом, связями 24 54 23
Принимать участие в обсуждении проблем развития своего города, региона, страны 22 57 21
Вступать в общественные организации, помогающие бедным 18 57 26
Принимать участие в мероприятиях, направленных на органы госвласти с целью повысить их активность в борьбе с бедностью 16 60 25
Способствовать привлечению внимания к проблемам бедности 16 63 21
Участвовать в обсуждении, подготовке мероприятий по преодолению бедности 16 60 24
Делится своим опытом преодоления бедности 15 58 27
Работать бесплатно (волонтерами), оказывая помощь бедным 13 51 37
Предлагаемое видение участвующего управления открывает широкие возможности модернизации от-
ношений власти и населения. Процессы глобализации заметно изменили экономическую природу этих отно-
шений; одно из существенных последствий интеграции России в цивилизованный мир состоит в том, что государство более не в состоянии формировать социальную структуру односторонне, без участия граждан. При этом у последних есть выбор: государство конкурирует за население, способное своей активностью обеспечивать рост национальной конкурентоспособности, бюджета, развитие экономики и социальной структуры.
Складывающаяся тенденция снижения визовых барьеров для россиян лишь обостряет ситуацию конкуренции российского государства за собственных наиболее активных граждан с другими, способными сделать и фактически делающими им достаточно конкурентное предложение.
Диалог с собственным населением, направленный на выявление его интересов и способов их удовлетворения, — таких, которые привели бы к укреплению и углублению связей россиян со своей страной, сняли бы или, по крайней мере, ослабили проблему выбора «государства для жительства», становится в силу отмеченных обстоятельств необходимым и своевременным. При этом, в качестве основной проблемы для такого диалога выдвигается вопрос об уровне и качестве жизни. В свою очередь, темп перемен, диктуемый скоростью изменений в глобальном мире и динамикой модернизационных процессов в самой России, обусловливает необходимость формулирования привлекательного для основной массы россиян ответа на этот вопрос уже при жизни нынешнего поколения.
В связи с этим актуализируется вопрос о разработке механизмов социального управления, использование которых позволило бы реформи-
ровать стремительно теряющий эффективность программно-целевой инструментарий. Первым шагом реализации партисипаторного подхода в рамках решения задач социального развития, его встраивания в контуры государственного и местного администрирования в сфере социального управления является изучение качества жизни населения на регулярной основе.
Заключение
На современном этапе развития общества и государства как системы взаимосвязанных элементов повышение качества управления социальной сферой возможно преимущественно за счет вовлечения получателей конечного результата этого управления, а именно населения, в процессы принятия решений о развитии территорий. Такое вовлечение достигается в том случае, если в целях управления четко обозначены приоритеты повышения качества жизни населения и создана информационная система, позволяющая жителям отслеживать управленческий процесс сквозь призму понятных индикаторов, непосредственно затрагивающих комфортность проживания.
Разнообразные научные дискуссии о проблемах соотнесения субъективных и объективных показателей, тем не менее, подтверждают, что только соединение статистики с опросами общественного мнения, позволяют создавать систему приоритетов, способствующих росту внимания населения к процессам взаимодействия граждан и органов власти. Концепция сервисного государства, широко распространенная за рубежом и начинающаяся внедряться в России, нуждается в пересмотре
аналитического обеспечения принимаемых управленческих решений, в наличии информационных систем, способных быстро реагировать на происходящее в городе и интегрировать финансовые и социальные ресурсы.
Понимание качества жизни населения в широком смысле как условия жизнедеятельности дает возможность переформатировать проводимые социальные мероприятия, сделав их более адресными, более предметными, более эффективными. В реализуемых мероприятиях, запускаемых на новых основаниях, люди с большей вероятностью будут узнавать себя, свои нужды и свои потребности. Самоидентификация себя с результатами управления будет способствовать формированию положительных ожиданий, связанных с этими мероприятиями. Этот подход может стать одним из оснований создания нового фундамента доверия, преодолевающего разрозненность общества, и способствующего снижению активности негативной интеграции «против», появлению спонтанных сетевых структур, способствующих тактическому разрешению проблем людей, но не предлагающих позитивной перспективы стабильного развития. Внедрение идеи повышения качества жизни населения, как основы социального управления, мо-
жет выступать для профилактики появления внегосударственных механизмов решения социальных проблем, использующих разрушительный потенциал социальной интеграции.
Партисипаторный подход может выступить в качестве технологии, которая объединяет и в пространстве, и во времени потребителей и производителей социальных услуг. При проектировании мероприятий, распознаваемых населением как ориентированных на их нужды, лучшими экспертами выступают представители социальных групп, на улучшение жизни которых направлен реализуемый проект. Подобный диалог позволяет легитимировать созданную систему социального управления в пространстве правил и договоренностей, которые были созданы в ходе взаимодействия, которые принимаются обеими сторонами. Потребители социальных услуг должны стать частью управляющей системы. Они будут выступить в качестве генераторов импульсов, экспертов в ходе принятия решений и оценки полученных результатов, с учетом разделенной ответственности между всеми участниками процесса. Эффективность системы управления должна оцениваться на основе ее способности понимать ожидания населения и гибко реагировать на них.
Литература
1 Castells, M (2004). The Power of Identity, The Information Age: Economy, Society and Culture Vol. II. Maiden, MA; Oxford, UK: Blackwell.
2 Локосов В.В Перспективы научной деятельности ИСЭПН РАН: методологические подходы // Народонаселение. — № 1 (59). — 2013 (январь - март).
3 Stiglitz, J. E., Sen, A., & Fitoussi, J.-P. (2009). Report by the Commission on the Measurement of Economic Performance and Social Progress. http://www.stiglitz-sen-fi tous-si.fr/en/index.htm
4 Sen A. (1987) Sen, Amartya K. (1985). Commodities and Capabilities, Oxford: Elsevier cience Publishers.
5 Santos, L.D. & Martins,I (2013) The Monitoring System on Quality of Life of the City of Porto. Community Quality-of-Life Indicators: Best Cases series IV. Springer Dordrecht Heidelberg New York London.
6 Sirgy, M. J., Rahtz, D., & Swain, D. (Eds.). (2006). Community quality-of-life indicators — Best cases II (pp. 61-73). Springer Dordrecht Heidelberg New York London.
7 Cummins, R. A. (2000). Personal income and subjective well-being: A review. Journal of Happiness Studies, 1: 133-158.
8 Santos, L. D., Martins, I., & Brito, P. (2007). Measuring subjective quality of life: A survey to Porto's residents. Applied Research in Quality of Life, 2: 51-64.
9 Veenhoven, R. (2002). Why social policy needs subjective indicators. Social Indicators Research, 58: 33-45.
10 Sirgy, M.J, Phillips, R, Rahtz, D. (Eds). (2013) Community Quality-of-Life Indicators: Best Cases series IV. Springer Dordrecht Heidelberg. New York — London.
11 Партисипаторный подход в повышении качества жизни населения / Кол. монография под ред. Н.М. Римашевской, Н.Н. Ивашиненко. — Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2013. — 268 с.
12 Easterlin, R. A. (2005). Feeding the Illusion of Growth and Happiness: A Reply to Hagerty and Veenhoven. Social Indicators Research 74 (3): 429-443.
13 Женщина, мужчина, семья в России: последняя треть ХХ века. Проект «Таганрог». — М.: ИСЭПН, 2001.
14 Ивашиненко Н.Н., Корчагина И.И., Мигранова Л.А. Здоровье населения и доступность медицинских услуг в малых городах России // Социологический альманах. — — Минск: Институт социологии НАН Беларуси. — 2013. — № 4. — С. 427-439.
15 Теодорович М.Л. Бедность как социальная проблема: стратегический подход. — Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2009. — 452 с.
16 Ярашева А.В., Бурдастова Ю.В. Сберегательные и кредитные стратегии домохо-зяйств // Народонаселение. — 2013. — № 2 (60). — С. 94-102
17 Paul S. Community participation in development projects: the World Bank experience. Discussion paper №6, New York World Bank, 1987.
18 Толковый словарь живого великорусского языка / В.И. Даль. — М.: Полиглоссум, 2006.
Bibliography
1 Castells M. (2004). The Power of Identity. The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. II. Malden, MA. Oxford. Blackwell.
2 Lokosov V.V. Perspectives of the ISESP RAS scientific activity: methodological approaches. Population. 2013. No 1.
3 Stiglitz J. E., Sen A. & Fitoussi J.-P. (2009). Report by the Commission on the Measurement of Economic Performance and Social Progress. Available at: http://www.stiglitz-sen-fi toussi.fr / en / index.htm.
4 Sen A. (1987), Sen A.K. (1985).Commodities and Capabilities. Oxford. Elsevier Science Publishers.
5 Santos L.D. & Martins I. (2013). The Monitoring System on Quality of Life of the City of Porto. Community Quality-of-Life Indicators: Best Cases Series IV. Springer. Dordrecht - Heidelberg - New York - London.
6 Sirgy M. J., Rahtz D. & Swain D. (Eds.). (2006). Community Quality-of-Life Indicators: Best Cases Series II (pp. 61-73). Springer. Dordrecht - Heidelberg - New York - London.
7 Cummins R. A. (2000). Personal income and subjective well-being: A review. Journal of Happiness Studies. 1: 133-158.
8 Santos L. D., Martins I. & Brito P. (2007). Measuring subjective quality of life: A survey to Porto's residents. Applied Research in Quality of Life. 2 : 51-64.
MeamumHKo H.H., MuepaHoea A.A., Teodopoeun M.A.
HAPOAOHACCACHHC №/ - 20/4
9 Veenhoven R. (2002). Why social policy needs subjective indicators. Social Indicators Research. 58 : 33-45.
10 Sirgy M.J., Phillips R, Rahtz D. (Eds) (2013). Community Quality-of-Life Indicators: Best Cases Series IV. Springer. Dordrecht - Heidelberg - New York - London.
11 Participatory approach in improving the quality of life. Ed. by N.M. Rimashevskaya, N.N. Ivashinenko. Nizhny Novgorod. Nizhny Novgorod State University Publishers. 2013. 268 p.
12 Easterlin R. A. (2005). Feeding the Illusion of Growth and Happiness: A Reply to Hagerty and Veenhoven. Social Indicators Research. 74 (3): 429-443.
13 Woman, Man, Family in Russia: the Last Third of the Twentieth Century. Project Taganrog. Moscow. Institute for Socio-Economic Studies of Population, Russian Academy of Sciences. 2001.
14 Ivashinenko N.N., Korchagina I.I., Migranova L.A. Health and access to health services in small towns in Russia. Sociological Almanac. Minsk. Institute of Sociology, National Academy of Sciences of Belarus. No 4. 2013. PP. 427-439.
15 Teodorovich M.L. Poverty as a social problem: A Strategic Approach. Nizhny Novgorod. Nizhny Novgorod State University Publishers. 2009. 452 p.
16 Yarasheva A.V., Burdastova Yu.V. Saving and credit strategies of households. Population. 2013. No 2. PP. 94-102.
17 Paul S. Community participation in development projects: the World Bank experience. Discussion paper № 6. New York. World Bank. 1987.
18 Dahl V.I. The Explanatory Dictionary of Russian Language. Moscow. Polyglossum. 2006.
