CC BY
291
ИЗУЧЕНИЕ БЕЗЭКВИВАЛЕНТНОЙ ЛЕКСИКИ КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ ПОЗНАНИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ЯЗЫКА (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКОВ)
БЕСЦЕННАЯ В.В.
В условиях процесса глобализации и укрепления международных отношений возрос интерес общественности к изучению языков. Особое внимание уделяется элементам структуры языка, изучение которых позволяет не только овладеть языком как таковым, но и изучить национальные особенности языкового познания коммуникантов - представителей различных лингвокультурных общностей.
Осуществляя сопоставительный подход, мы обращались к лингвострановедению, в том числе и на страноведческом материале. Мы ставили своей задачей изучение языковых единиц, наиболее ярко отражающих национальные особенности культуры народа-носителя языка и среды его существования. Учебники и учебные пособия нового поколения содержат достаточно аутентичных текстов страноведческого характера. Казалось бы, такие тексты должны, во-первых, повышать мотивацию, во-вторых, формировать познавательный интерес и, таким образом, вводить студентов в иноязычную культуру.
Причины неудач обучающихся при работе с аутентичными текстами кроются в том, что студенты не понимают полностью многих значений слов и поэтому не могут включить их в свою речь. Затруднения испытывают и преподаватели при подаче и закреплении экстралингвистического материала. Отметим, что методика работы над лингвострановедческой лексикой недостаточно разработана.
1) Согласно лингвострановедческой теории слова (В.Г.Костомаров, Е.М.Верещагин), предметом лингвострановедения является отобранный языковой материал, отражающий культуру страны изучаемого языка. Это безэквивалентные фоновые и коннотативные лексические единицы, а также невербальный язык жестов, мимики, поведения. Приведем некоторые примеры приемов семантизации лингвострановедческой лексики, которые мы используем в процессе конструирования и реализации учебного материала: отбор и семантизация безэквивалентной лексики. Поскольку чаще всего это слова, служащие для выражения понятий, отсутствующих в родном языке, то необходимы перевод и комментарий, паспортизация (тематическая запись слов с комментариями), наглядная семантизация [1];
2) Семантизация лексики, несущей фоновую информацию и имеющей аналоги в родном языке, осуществляется объяснением особенностей функционирования форм, предметов, предназначения предметов. Выполнение специальных упражнений на овладение фоновой лексикой создает условия для осознания тончайших семантических оттенков как иноязычных слов, так и слов родного языка. Продуктивным приемом при этом является компарация.
3) При работе над коннотативной лексикой (слова, совпадающие по основному значению, но различающиеся по культурно-историческим ассоциациям) мы не можем прибегнуть ни к переводу, ни к наглядной семантизации. Основным приемом здесь является лингвострановедческий комментарий, толкование ключевых слов по темам;
4) Особого внимания заслуживает культура невербального общения (жесты, мимика, поведение), т.к. это такой же национальный феномен, как и вербальная коммуникация [1].
Изучающий иностранный язык остается носителем культуры родного языка, однако лингвострановедческий материал обогащает его фоновые знания, он познает элементы иноязычной культуры.
При изучении любого иностранного языка учащиеся параллельно усваивают новую национальную культуру. Язык отражает общие представления всех говорящих на нем о том, как устроен мир. А эти представления будут лишь одной из возможных картин мира, и в разных языках они должны различаться - иногда очень заметно, в зависимости от того насколько совпадают культура, обычаи, традиции разных народов. Лингвисты считают, что каждый язык отражает собственную картину мира. Это не мешает людям понимать друг друга, однако создает очень интересные языковые явления.
Получается, что носители разных языков по - разному членят окружающий мир на части и фрагменты, которые получают самостоятельные названия. Такое членение часто зависит от того, насколько важны эти фрагменты для данного народа, какую роль они играют в хозяйственной, общественной, да и просто в повседневной жизни. Например, лакуны французского и русского языков.
Словарь русского языка С.И.Ожегова дает следующее определение понятию «лакуна». Лакуна - пропуск, пробел, недостающее слово в тексте [5]. Например, русские слова и выражения
«скворечник», «с легким паром!», «присядка», не имеют во французском языке прямых эквивалентов, то есть являются лакунами не по «капризу» французского языка, но потому, что предметов и явлений, выражаемых этими словами, просто не существует во французской жизни. По той же причине французские слова «chaisiёre», «pousse-cafё» не могут быть переданы по-русски ни отдельным словом, ни фразеологическим словосочетанием, но лишь пояснительными перифразами: тот, кто сдает стулья напрокат в городском саду; рюмка крепкого алкогольного напитка, выпиваемая после кофе. Такие лакуны, связанные с отсутствием в той или иной цивилизации соответствующих предметов и явлений, представляются нам наиболее интересными как с практической, так и с теоретической точки зрения. Нагляднее всего этнографические лакуны выявляются при сравнении русских и французских национальных блюд. Известно, что одни и те же продукты питания по-разному используются двумя национальностями. Большую роль в этом играют сложившиеся национальные традиции, вкусы. Французам почти или вовсе незнакомы многие русские продукты питания: квас, окрошка, ряженка, соленые помидоры, пшенная каша. Французы, например, используют пшено только для кормления кур, но едят лягушачьи лапки, во Франции мало распространены такие ягоды, фрукты, овощи, как рябина - «sorbier», крыжовник -«groseille», совершенно отсутствует клюква «canneberge».
Франция - страна развитой гастрономии, причем, традиционно существует специализация в отношении отдельных городов и местностей. Таким образом, многие национальные блюда и продукты питания ассоциируются с названием центра их производства. Так, «moutarde» заставляет француза вспомнить о Dijon, который славится ее производством; «pruneaux» с Agen, «cassoulet» с Toulouse, «bouillabaisse» с Marseille, «tripes» с Caen, «calissons» с Aix и т.д.
В русском языке подобные ассоциации тоже существуют, хотя и менее распространены. Например: пряники /тульские/, масло /вологодское/, вишня /владимирская/, арбузы /астраханские/, яблоки /кубанские/, шоколад /бабаевский/ и т.д.
Различный лексический фон может иметься у слов, обозначающих названия одних и тех же цветов. Так, «хризантема» для русских ассоциируется с осенью, возможно, с поэзией увядания, ухода молодости и т.п. Во французском языке «chrysan^me», помимо указанных русских ассоциаций обладает совершенно определенным назначением: 1 ноября на Toussaint (la fete des morts) эти цветы украшают могилы. По французской традиции «le muguet porte bonheur» и первого мая все обычно дарят друг другу букетики ландыша, «violette» символ скромности и т.д. Во французском языке часто упоминаются цветы: rose, lilas, lys, в русском же фольклоре чаще встречаются деревья: липа вековая, рябина, во поле береза стояла, высокий дуб, ивушка зеленая. Если обратиться к растительному миру двух стран, то напрашиваются следующие аналогии: у русских «березка» очень популярное дерево. Она непременная участница народных гуляний, о ней поется в народных песнях, поэты слагают о ней стихи, именно о березе больше всего тоскуют люди, попавшие на чужбину. «Березняк», «подберезовик», фамилии Березин, Березников, названия многих населенных пунктов с основой «берез»- яркие доказательства популярности этого слова в русском языке. Во Франции же березы почти не растут и слово «bouleau», как и следовало ожидать, не образует ни одного фразеологизма. Многие русские выражения с этим словом соответственно не переводимы буквально на русский язык (например, «березовые веники» передаются обычно как «balais de bruyёre»). Ввиду слабой распространенности в России «каштан» не образует ни фразеологизмов, ни переносных значений, в то время как во французском языке, существуют «mёdecins marrons» и «avocats marrons» -занимающиеся нелегальной деятельностью.
Особого упоминания заслуживают усеченные слова во французском языке. Этот многочисленные и постоянно пополняющийся пласт лексики принадлежит прежде всего фамильярному стилю и очень часто не имеет прямых соответствий в русском языке: Montparno / quartier Montparnasse/, le Latin / quartier Latin/, Lugo /Jardin du Luxembourg/, Boul-Miche /boulevard de Saint Michel/.
По вполне очевидным климатическим причинам французы не различают лингвистических понятий, выражаемых русскими словами «льдина», «сосулька», «льдышка» (все эти русские слова выражаются по-французски одним словом «glagon»; «буран» и «метель», не говоря уже о пурге, поземке, вьюге. Все вышеперечисленные синонимы могут быть переданы на французском языке словами «tempete de neige».
В.Гак приходит к следующему выводу: «То, что во французском тексте лишь подсказывается ситуацией и не находит специального лингвистического выражения, в русском тексте преломляется в особых языковых формах». Отсюда большая конкретность русского текста, его непосредственная выразительность, в то время как во французском многое недосказано, находится за текстом, как бы держится в уме [2].
Литература:
1. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. - М.: Русский язык, 1989.- 249а
2. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. «Международные отношения».- М.,1989.- 198с.
3. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. - М.: Просвещение, 1997.214с.
4. Гальскова Н.Д. Современная методика обучения иностранным языкам. -М.: Аркти, 2000.-165с.
5. Ожегов С.И. Словарь. - М.: Рус.яз., 1986. - 797с.
