CC BY
129
УДК 343.14; 343.985.2; 343.985.3
В. А. Родивилина, С. А. Машков, Е. В. Зубенко
ИЗОБЛИЧЕНИЕ ЛЖИ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
Аннотация. Развитие технического прогресса обосновывает необходимость гибкости уголовно-процессуального законодательства, позволяющего оперативно адаптировать современные технические достижения для эффективного использования в борьбе с преступностью. В статье обозначены основные причины введения в заблуждение органов предварительного расследования участниками уголовного судопроизводства со стороны защиты. Рассмотрены некоторые тактические приёмы изобличения лжи при получении показаний в ходе следственных действий.
Ключевые слова: следственные действия; тактические приёмы; технические средства; профайлинг; аудио-, видеозапись; искусственный интеллект; изобличение лжи; допрос.
V. A. Rodivilina, S. A. Mashkov, E. V. Zubenko
EXPOSING OF FALSEHOOD IN THE INVESTIGATION PROCESS
Abstract. Development of technical progress proves need of flexibility of the criminal procedure law allowing to adapt quickly modern technical achievements for effective use in fight against crime. In this article the main reasons of deception of preliminary investigation bodies by persons involved in criminal proceedings for the defence are outlined. Some tactics of exposing of falsehood in order to obtain confession during the investigation are considered.
Keywords: investigative actions; tactics; technical means; profiling; , audiovisual recordings; artificial intelligence; exposing of falsehood; interrogation.
Осторожное, а порой консервативное отношение законодателя и практических работников к внедрению информационных технологий в уголовно-процессуальное законодательство, а следовательно, и в уголовно-процессуальную деятельность, к сожалению, не дают в полной мере использовать достижения научно-технического прогресса в борьбе с преступностью [см.: 1,
с. 9—10; 2, с. 69—71]. Представляется, что при производстве следственных действий существенную помощь по изобличению лжи могли бы оказать технические средства, а также технология искусственного интеллекта.
Наиболее распространёнными мотивами дачи заведомо ложных показаний подозреваемых и обвиняемых являются следующие:
— желание избежать наступления ответственности за совершённое преступное действие или уменьшить степень своей вины, либо понести наказание не за совершённое, а за менее тяжкое преступное действие — действительное или мнимое;
— боязнь мести со стороны заинтересованных лиц;
— наличие уверенности у допрашиваемого в отсутствии возможности раскрыть данное преступное действие;
— сокрытие соучастников преступного действия или смягчить степень их вины в силу объективных и субъективных причин; из корыстных побуждений;
— преднамеренный оговор соучастников из мести или с целью обеспечения собственной безопасности в будущем;
— отсутствие доверия между допрашиваемым и следователем, личная неприязнь следователя к объекту допроса;
— болезненное психическое состояние, желание попасть в особенные условия жизни и др. [3, с. 47].
Согласимся со справедливым мнением Д. Н. Лозовского и А. В. Руден-ко о том, что достаточно серьёзным и распространённым фактором дачи ложных показаний в последнее время стало скептическое отношение к деятельности представителей правоохранительных органов, недоверие к обещаниям гарантии безопасности и беспристрастности [4, с. 184].
Для эффективного и качественного расследования преступлений сотрудникам правоохранительных органов необходимо выявлять попытки ввести их в заблуждение. Допрос как средство получения доказательственной информации является весьма распространённым, и заменить его другим следственным действием невозможно. Такая «популярность» допроса обусловливается, с одной стороны, его высочайшими информационными возможностями, а с другой — простотой проведения, надёжностью и быстротой получения результата [5, с. 251] Традиционно его стадии принято подразделять на предварительную, стадию свободного рассказа, вопросно-ответную стадию и завершающую, но данное деление является весьма условным, поскольку ни одна из стадий не имеет чётко определённых временных или содержательных границ. Этим и обусловлено разнообразие точек зрения многих авторов относительно количества стадий допроса [6, с. 199, 7, с. 42]. Е. А. Зайцева подразделяет допрос на три этапа: подготовительный; рабочий этап (содержащий предварительную стадию, стадию свободного рассказа и вопрос-
но-ответную стадию) и завершающий этап [8, с. 116]. Придерживаясь традиционного деления стадий допроса, полагаем целесообразным выделить в отдельную стадию подготовительную часть допроса, заключающую в себе детальное изучение свойств личности лица, которого предстоит допросить, поскольку наравне с изучением данных о личности и её свойствах, следователь параллельно изучает материалы уголовного дела, а также определяет ход последующих своих действий. В этом контексте, заслуживающим внимания представляется предложение А. А. Шаевича, выделяющего определённые блоки информации о личности допрашиваемого, которые следует выяснить и учитывать при выборе общей тактики допроса, а также конкретных тактических приёмов [см. 9, с. 417—418].
Создав определённую информационную базу о лице, вызываемом на допрос; выбрав время и место производства допроса; порядок и способ вызова на допрос; разрешив вопрос об участии переводчика (педагога, законного представителя, защитника, эксперта и т. д.) и применении технических средств; определив предмет допроса и сформулировав вопросы, следователь завершает подготовительный процесс и переходит к решению задач, составляющих предварительную стадию производства допроса.
Предварительная стадия допроса начинается с установления личности допрашиваемого путём проверки документа, удостоверяющего личность. В ходе установления личности во вводной части протокола следователь отражает: Ф. И. О. допрашиваемого, дату и место рождения, место жительства и (или) регистрации, гражданство, образование, семейное положение и состав семьи, место работы или учёбы, отношение к воинской обязанности, наличие судимости, вид документа, удостоверяющего личность, его серия, номер, когда и кем выдан. В случаях, когда у следователя имеются сомнения в подлинности представленных документов, назначается технико-криминалистическая экспертиза [10, с. 4—7]. Удостоверившись в том, что явившийся человек является тем лицом, которое подлежит допросить, следователь разъясняет допрашиваемому его права и обязанности, тем самым вводя его в процесс официально-ролевого общения, когда допрашиваемое лицо осознает свой юридический статус. При этом важно, как следователь изложит требования норм УПК РФ: в форме разъяснения, доведения до сведения, предупреждения и т. д.
В криминалистической литературе много говорится о необходимости установления психологического контакта при производстве допроса, но нет единого мнения даже относительно того, что следует понимать под этим термином, не говоря уже о других аспектах этого явления [см. напр. 11, 12, 13, 5, 7]. Происходит ли процесс установления психологического контакта уже на предварительной стадии допроса? Этот вопрос остаётся открытым, ведь следователь вправе самостоятельно решать, когда и какой именно такти-
ческий приём ему применить или какое воздействие оказать. Например, следователь, после предупреждения свидетеля об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний или за дачу заведомо ложных показаний, может подробнее разъяснить ему цели и задачи предстоящего допроса, что может побудить свидетеля серьёзнее отнестись к последующим стадиям производства допроса. А может, путём невербального жеста (рукопожатия), продемонстрировать открытость к общению и восприятию информации. В любом случае, следователем на подготовительной стадии диагностируется психическое состояние допрашиваемого, его эмоционально-волевые установки и прогнозируется возможное поведение этого лица на допросе [14, с. 43].
С целью детализации или конкретизации полученных сведений следователь задаёт уточняющие вопросы. Напоминающие вопросы задаются для того, чтобы допрашиваемый мог более точно и подробно вспомнить факты, обстановку или детали произошедшего события. Вместе с тем такие вопросы следует отличать от наводящих вопросов, которые, как закреплено в п. 2 ст. 189 УПК РФ, задавать запрещается. Контрольные вопросы задаются с целью проверить полученные показания или получить данные для такой проверки. А изобличающие вопросы направлены на выявление лжи, которая является очевидной для следователя. При постановке контрольных и изобличающих вопросов обычно предъявляются доказательства, например, фотоснимки или предметы, связанные с совершённым преступлением или его последствиями: «при обыске в квартире А., который проводился с его участием, было изъято сравнительно немного ценностей. Из оперативных источников следователю было известно, что у А. должно находиться значительно больше ювелирных изделий, похищенных из ломбарда. Однако на допросах А. долгое время утверждал, что у него ничего больше нет. Тогда следователь решил прибегнуть к инсценировке. Перед вызовом А. на очередной допрос он разложил на своём столе золотые монеты, изделия и бриллианты, изъятые у других обвиняемых. Когда А. ввели в кабинет, он в течение нескольких секунд с отдалённого расстояния, исключающего возможность детального рассмотрения, смотрел на разложенные на столе ценности, которые следователь тут же начал убирать в пакет, бросив фразу конвою: «Подождите минуточку». Конвоир, извинившись, вывел А. в коридор, а когда по предложению следователя вновь ввёл его в кабинет, никаких ценностей на столе уже не было. В ходе допроса следователь задавал вопросы, касавшиеся малозначительных деталей преступной деятельности А. Допрашиваемый был в подавленном состоянии, хотя и старался выглядеть равнодушным и не выдавать своего волнения. Возвратившись в камеру, он попросил бумагу и написал заявление, в котором указал места хранения всех ценностей, добытых преступным путём» [15].
Формулировка задаваемых следователем вопросов обязана быть такой, чтобы исключить возможность односложного ответа, а сами вопросы должны быть последовательными, конкретными, понятными и относиться к предмету допроса. Не менее важно внимательно наблюдать за допрашиваемым — в зависимости от того, как он реагирует на задаваемые вопросы, насколько спокойно и уверенно отвечает, и нужно подбирать темп, тематику и тактические приёмы [16, с. 243].
Следует помнить о том, что, как правило, тактические приёмы, применяемые следователем в процессе осуществления допроса, невозможно зафиксировать в протоколе, не говоря уже о процессе установления психологического контакта. Поэтому предпочтительнее всего фиксировать ход производства допроса на видеозапись, поскольку это может дисциплинировать всех участников следственного действия, запечатлеть обстановку проведения допроса и наглядно продемонстрировать поведение допрашиваемого, его реакцию на происходящее, а при оценке результатов допроса видеозапись позволяет лучше проанализировать как вербальное, так и невербальное взаимодействие следователя с допрашиваемым.
Кроме того, ход допроса может сопровождаться звукозаписью, что позволит в дальнейшем следователю лучше изучить интонацию допрашиваемого, услышать неуверенность в утверждениях, зафиксировать паузы, речевые ошибки или выявить противоречия в показаниях разных допрошенных лиц. Перед применением любого из технических средств, следователь предупреждает всех присутствующих об этом и делает соответствующую заметку в протоколе допроса [17, с. 36].
Фиксация хода производства допроса на видео- или аудиозапись даёт возможность их хранения для последующего воспроизведения не только в кабинете следователя, но и в зале судебного заседания, что поможет дать всестороннюю оценку показаниям допрашиваемого лица в ходе судебного следствия и снизить возможность дачи этим лицом ложных показаний.
В связи с тем, что практика применения полиграфа до сих пор неоднозначна, а об использовании технологии искусственного интеллекта для определения ложных показаний ещё и нет речи в теории правоприменения, органам предварительного расследования остаётся пользоваться лишь собственными интуицией и навыками в области профайлинга. Умение быстро оперировать «правильными» вопросами будет способствовать развитию успеха в опросе и быстро выведет лжеца на чистую воду.
Производство любого следственного действия требует от лица, его проводящего, внутренней психической устойчивости и уравновешенности. Не зря группой авторов отмечается, что в силу своего процессуального и служебного положения следователь должен являться участникам уголовного процесса как интеллектуал, обладающий прочными знаниями и одновремен-
но житейской мудростью, психолог-человековед [18, 198]. Однако в настоящее время в правоохранительных органах сложилась весьма сложная психологическая обстановка, что подтверждается большой текучкой кадров и количеством вакансий. В связи с чем, как нам видится, самое время перестать быть консерваторами и воспользоваться благами технического прогресса.
После оценки результатов допроса, следователь выстраивает возможные версии и пути их проверки путём производства следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий, назначения экспертиз и т. д.
Список использованных литературы и источников
1. Родивилина В. А. Процессуальные особенности использования технических средств в стадии предварительного расследования: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / В. А. Родивилина. — Иркутск, 2016. — 26 с.
2. Родивилина В. А. Процессуальные особенности использования технических средств в стадии предварительного расследования: дис. ... канд. юрид. наук / В. А. Родивилина. — Волгоград, 2017. — 218 с.
3. Основные положения следственной тактики: моногр. / В. Д. Зеленский, Д. А. Влезько, М. В. Головин, С. И. Грицаев. — Краснодар: КубГАУ, 2011. — 275 с.
4. Лозовский Д. Н., Руденко А. В. Особенности тактики допроса при изобличении во лжи // Современные проблемы отечественной криминалистики и перспективы её развития: сб. науч. ст. по матер. Всерос. науч.-практ. конф. — 2019. — С. 182—187.
5. Третьякова Е. И. Допрос несовершеннолетнего: процессуальные и тактические аспекты // Деятельность правоохр. органов в совр. условиях: сб. матер. XXI Междунар. науч.-практ. конф. — 2019. — С. 248—250.
6. Иванова О. Г. Проблемы совершенствования процессуального положения потерпевшего в сфере уголовного судопроизводства // Актуальные проблемы российского права. — 2015. — № 12. — С. 199.
7. Расследование преступлений, совершенных несовершеннолетними: учеб. пособ. / О. П. Грибунов, Е. И. Третьякова, Е. С. Качурова — Иркутск, 2016. — 68 с.
8. Зайцева Е. А. Справедливое судопроизводство и потерпевший // Справедливость и равенство в уголовном судопроизводстве: матер. Всерос. науч.-практ. конф. МАСП. — 2016. — С. 116—123.
9. Шаевич А. А. Возможности изучения личности при подготовке и организации допроса // Деятельность правоохр. органов в совр. условиях: сб. матер. XXI Междунар. науч.-практ. конф. — 2016. — С. 415—418.
10. Быков В. М. Новый закон о сделке обвиняемого с правосудием: критические заметки. — Российский судья. — 2009. — № 11. — С. 4—7.
11. Шаевич А. А. К вопросу о понятиях «психологический контакт» и «установление психологического контакта» в структуре тактико-криминалистических средств доп-роса//Криминалистика: вчера, сегодня, завтра: сб. науч. тр. — Вып. 6. — Иркутск: ВСИ МВД России, 2015. — С. 222—231.
12. Шаевич А. А. Психологический контакт в криминалистической теории и практике, его связь с социальной психологией //Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: сб. материалов 20-й Междунар. науч.-практ. конф. В 2 т. Т. 1. — Иркутск: ВСИ МВД России, 2015. — С. 403—407.
13. Шаевич А. А. Криминалистическая тактика, юридическая психология и практика производства допросов // В сб.: Криминалистические чтения на Байкале — 2015: матер.
44
Междунар. науч.-практ. конф. ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия» Восточно-Сибирский филиал; отв. ред. Д. А. Степаненко. — 2015. — С. 257—260.
14. Барыгина А.А. К Вопросу о нарушении прав потерпевшего на судопроизводство в разумный срок // Российская юстиция. — 2015. — № 4. — С. 43—46.
15. Уголовное дело № 1-111/15 // Архив Первоуральского городского суда Свердловской области. 2017.
16. Дмитриева А. А. Правовое регулирование переселения на другое место жительства потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, содействующих правосудию // Пробелы в российском законодательстве. — 2015. — № 4. — С. 243—245.
17. Шестакова С. Д., Маркова Е. А. Анонимность свидетелей в российском уголовном процессе // Пролог: журнал о праве. — 2014. — Т. 2. — № 4. — С. 32—36.
18. Черевко И. М., Никонович С. Л., Шаевич А. А. Психологические основы коммуникативной стороны профессиональной деятельности следователя // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение, вопросы теории и практики. — 2016. — № 7—1 (69). — С. 198—201.
