CC BY
321
Для корреспонденции
Фефелова Вера Владимировна - доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории клинической патофизиологии ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр "Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук" обособленное подразделение "Научно-исследовательский институт медицинских проблем Севера"»
Адрес: 660022, г. Красноярск, ул. Партизана Железняка, д. 3г Телефон: (391) 228-06-83, (391) 228-06-62 E-mail: Fefelova1405@mail.ru
Фефелова В.В.1, Колоскова Т.П.1, Казакова Т.В.2, Фефелова Ю.А.2, Овчаренко Е.С.1
Изменение содержания катехоламинов в лимфоцитах крови после пищевой нагрузки у молодых мужчин в зависимости от выраженности жирового компонента тела
1 ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр "Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук" обособленное подразделение "Научно-исследовательский институт медицинских проблем Севера"»
2 ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого» Минздрава России
1 Federal Research Center «Krasnoyarsk Science Center» of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, «Scientific Research Institute for Medical Problems of the North»
2 Krasnoyarsk State Medical University named after prof. V.F. Voino-Yasenetzkiy
Обследован 81 практически здоровый юноша в возрасте от 17 лет до 21 года -студенты, проживающие в Красноярске, у которых определяли соматотип по схеме В.П. Чтецова (1978) и компонентный состав тела (жировой, мышечный и костный) методом калиперометрии. Содержание катехоламинов (КА) в лимфоцитах крови определяли люминесцентно-гистохимическим методом в модификации В.П. Новицкой (2000). Обследование проводилось натощак и через 1 ч после пищевой нагрузки (смешанный завтрак). Натощак содержание КА было практически одинаковым у юношей всех сравниваемых соматотипов. После пищевой нагрузки статистически значимое повышение КА выявлялось только у юношей брюшного соматотипа по сравнению с показателем натощак (р=0,026). У них же после пищевой нагрузки фиксировалось значимо более высокое содержание КА по сравнению с другими соматотипами: грудным (р=0,021),
Для цитирования: Фефелова ВВ., Колоскова Т.П., Казакова ТВ., Фефелова Ю.А., Овчаренко ЕС. Изменение содержания катехоламинов в лимфоцитах крови после пищевой нагрузки у молодых мужчин в зависимости от выраженности жирового компонента тела // Вопр. питания. 2017. Т. 86. № 4. С. 22-28.
Статья поступила в редакцию 20.01.2017. Принята в печать 30.06.2017.
For citation: Fefelova V.V., Koloskova T.P., Kazakova T.V., Fefelova Yu.A., Ovcharenko E.S. Changes in the content of catecholamines in blood lymphocytes after food consumption in young men in accordance with pronounced body fat component. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2017; 86 (4): 22-8. (in Russian)
Received 20.01.2017. Accepted for publication 30.06.2017.
Changes in the content of catecholamines in blood lymphocytes after food consumption in young men in accordance with pronounced body fat component
Fefelova V.V.1, Koloskova T.P.1, Kazakova T.V.2, Fefelova Yu.A.2, Ovcharenko E.S.1
мускульным (р=0,022) и неопределенным (р=0,029). У юношей брюшного сома-тотипа также выявлены самые высокие абсолютные показатели содержания жировой ткани в составе тела по сравнению с другими соматотипами: грудным (р=0,00000002), мускульным (р=0,0002), неопределенным (р=0,000007). Статистически значимой разницы в содержании КА до и после пищевой нагрузки у юношей с разным индексом массы тела (ИМТ) не выявлено, по-видимому, потому, что при оценке ИМТ выявляется соотношение между длиной и массой тела, но не выраженность жировой ткани тела. Между тем именно жировая ткань является одной из самых крупных тканей-мишеней для КА, которые оказывают значительное регулирующее влияние на функцию адипоцитов. Проведенное исследование позволяет прийти к заключению, что выраженность содержания жировой ткани тела может быть значительным фактором, влияющим на содержание КА при воздействии пищевой нагрузки. Ключевые слова: катехоламины, лимфоциты крови, соматотип, жировой компонент тела, юноши, пищевая нагрузка
We examined practically healthy young men (81 in the ages from 17 to 21 years), the students living in the city of Krasnoyarsk, for whom we defined their somatotypes according to V.P. Chtetzov scheme (1978) and component content of the body (fat, muscle and bone) by caliperometry technique. Catecholamine content (CC) in blood lymphocytes was analysed by luminescence -histochemical technique. Medical examination was carried out both in the fasted state, and in an hour after food intake (mixed breakfast). On an empty stomach CC content was practically the same in the young men of all the compared somatotypes. After food intake, CC statistically meaningful increase was revealed only in abdominal somatotype youngsters as compared to the same indices on an empty stomach (p=0.026). In abdominal somatotype we also found considerably higher CC content after food intake in comparison with the other somatotypes: chest (p=0.021), muscle (p=0.022) and inexplicit (p=0.029). Also, in abdominal somatotype, we revealed the highest absolute indices of fatty tissue content in body composition as compared to other somatotypes: chest (p=0.00000002), muscle (p=0.0002), inexplicit (p=0.000007). Considering CC level before and after food intake, we didn't mark any statistically relevant difference between the youngsters with different body mass indices (BMI). This finding could be caused by the following peculiarity of the BMI evaluation: on the one hand, the growth/weight ratio was calculated, on the other hand, body fatty tissue pronouncement wasn't. Besides, it is fatty tissue, which makes one of the most massive target tissues for CC, and therefore it greatly influences and regulates adipocyte functions. The research allows making the conclusion on the role of the expressiveness of body fatty tissue content as considerable factor, which influences CC content after food loads. Keywords: catecholamines, blood lymphocytes, somatotype, body fat component, youngsters, food loads
Катехоламины (КА) имеют большое значение в регуляции многих процессов в различных органах и тканях. Эффекты КА затрагивают практически все функции организма [1]. Имеется представление о существовании единой регуляторной адренергической системы, в которой КА обеспечивают передачу программы действия своим исполнительным структурам: отдельным клеткам, а также клеткам тканей и органов посредством взаимодействия со специфическими рецепторами [2]. Универсализм действия КА в организме в значительной мере обеспечивается единой системой этих рецепторов, присутствующих в том числе и на лимфоцитах [3, 4].
Катехоламины играют важную роль в центральной регуляции обмена веществ и энергии. Они принимают участие на всех уровнях регуляции питания, воздействуют на связанные с ожирением процессы, что обусловлено влиянием КА на липолиз и липогенез через адренорецепторы мембран адипоцитов, а также на пищевое поведение [5-9]. Жировая ткань является важным компонентом в составе тела, избыточное содержа-
ние которой связано с риском развития таких социально значимых заболеваний, как атеросклероз, ишемичес-кая болезнь сердца, гипертоническая болезнь, сахарный диабет, метаболический синдром и др. Широкое распространение избыточной массы тела и ожирения у населения во многих странах мира стало серьезной медицинской проблемой [7-11].
В последние годы доказано, что жировая ткань не только осуществляет функции депонирования энергии, но и является самостоятельным активным эндокринным органом. Она выделяет более 20 биологически активных веществ, которые участвуют в регуляции потребления пищи, расхода энергии, нейроэндокринных функций, процессов метаболизма [8, 11, 12]. Ряд исследований последних десятилетий связан также с изучением состава тела и энергообмена [13, 14], исследуется зависимость массы тела от предпочтений в еде [15, 16], от нарушений пищевого поведения [6, 7, 9]. Большое значение придается исследованиям, связанным с содержанием КА, поскольку известно, что для КА жировая
ткань - одна из самых крупных тканей-мишеней [1]. В подавляющем большинстве случаев эти исследования проводились у лиц, страдающих ожирением. В то же время представляется важным изучение содержания КА у здоровых молодых людей, так как предпосылки избыточного содержания и накопления жировой ткани могут закладываться в молодом возрасте. Работ, посвященных изучению содержания КА в связи с пищевой нагрузкой у молодых мужчин с различным компонентным составом тела (жировым, мышечным, костным) и с разным индексом массы тела (ИМТ), практически нет.
Цель исследования - изучение динамики изменений содержания КА в лимфоцитах крови после пищевой нагрузки у здоровых юношей разных соматотипов с разным содержанием жирового компонента тела и ИМТ
Материал и методы
Обследован 81 практически здоровый мужчина юношеского возраста (17 лет - 21 год) - студенты, проживающие в Красноярске, которые предварительно дали письменное добровольное информированное согласие на участие в исследовании. Соматический тип юношей определялся по схеме соматотипирования мужчин В.П. Чтецова и соавт. [17] при использовании данных 29 антропометрических параметров. В утренние часы по унифицированной методике В.В. Бунака (1941) измеряли антропометрические параметры (длина и масса тела), диаметры и обхваты конечностей и туловища. Использован метод калиперометрии для измерения толщины жировых складок. На основании полученных измерений рассчитывали количественное содержание жирового, мышечного и костного компонентов тела по формулам Й. Матейки [18] .
После 12-часового голодания обследованные принимали натощак смешанный пробный завтрак, который включал: 50 г отварного мяса (говядина), поданного в виде фарша, хлеб белый - 25 г, сыр (жирность 30%) -20 г, сахар свекловичный - 50 г, некрепкий чай - 200 мл. Общая калорийность составляла 418,5 ккал, содержание белка - 17,9 г, жиров - 11,9 г, углеводов - 60,1 г.
Образцы венозной крови забирали из локтевой вены натощак перед приемом пробного завтрака и через 1 ч после пищевой нагрузки.
Содержание КА в лимфоцитах периферической крови определяли люминесцентно-гистохимическим методом Н. Yokoo и соавт. (1982) в модификации В.П. Новицкой (2000), который основан на превращении моноаминов под воздействием паров формальдегида в ярко флуоресцирующие соединения [19]. Флуоресценцию КА фиксировали на микроскопе «ЛЮМАМ-И3» («ЛОМО», Россия), сигнал с которого выводился на цифровой мультиметр. Величину сигнала учитывали в условных единицах (усл. ед.).
Все полученные данные были подвергнуты статистической обработке с применением пакета приклад-
ных программ Statistica 6.0 (StatSoft Inc., 2001). Проверку нормальности распределения количественных показателей выполняли с использованием критерия Колмогорова-Смирнова. Поскольку закон распределения исследуемых числовых показателей отличался от нормального, использовали непараметрические U-критерий Манна-Уитни (в случае парных независимых совокупностей) и Т-критерий Вилкоксона (в случае парных зависимых совокупностей). Среднестатистические значения количественных величин представлены в виде М±т. Критический уровень значимости при проверке статистических гипотез (р) принимался равным 0,05.
Результаты и обсуждение
Изучение показателей универсальных регуляторных веществ - уровня КА в лимфоцитах крови - выявило особенности их содержания у юношей разных соматоти-пов до и после пищевой нагрузки (см. рисунок).
Анализ содержания КА в лимфоцитах крови молодых мужчин различных соматотипов с разным компонентным составом тела до и после пробного завтрака зафиксировал изменение уровня КА только у мужчин брюшного соматотипа, которые обладали наибольшим количеством жировой ткани в составе тела. У юношей брюшного соматотипа содержание жировой ткани статистически значимо превышало абсолютные показатели представителей других соматотипов в несколько раз (табл. 1).
Необходимо подчеркнуть, что натощак у юношей всех соматотипов было практически одинаковое содержание КА (см. рисунок). После пищевой нагрузки у юношей всех соматотипов, кроме брюшного, статистически значимо не изменилось содержание КА. И только у юношей брюшного соматотипа значимо увеличился уровень КА после пищевой нагрузки по сравнению с показателями натощак (р=0,026) и был выше по сравнению с показателем у юношей других соматотипов: грудным (р=0,021), мускульным (р=0,022), неопределенным (р=0,029).
Кроме анализа групп, сформированных с учетом соматического типа, нами был проведен анализ содержания КА в лимфоцитах крови в зависимости от ИМТ обследованных юношей (табл. 2). На основании критериев Меморандума ВОЗ (1999 г.) из обследованных нами юношей были сформированы 3 группы: с низким ИМТ (<18,4 кг/м2), с нормальным ИМТ (18,5-24,9 кг/м2) и с высоким ИМТ (>25 кг/м2). В данное исследование не вошли лица с ИМТ >30 кг/м2, т.е. с ожирением. Изучение содержания КА в этих группах юношей показало отсутствие статистически значимой разницы в уровне КА как натощак, так и после приема пробного завтрака во всех исследуемых группах. Хотя следует отметить, что отмечалась тенденция к повышению содержания КА после приема пищи в группе с высоким ИМТ (см. табл. 2). Отсутствие статистически значимой разницы в содержании КА можно объяснить тем, что в эту группу
юношей с высоким ИМТ входили не только лица, у которых высокий ИМТ был обусловлен повышением массы тела за счет жировой ткани в составе тела -лица брюшного соматотипа (6 человек), но и наличием в этой группе лиц с высоким содержанием мышечной ткани - юношей мускульного соматотипа (8 человек). За счет этого могло не выявиться значимое повышение содержания КА после пищевой нагрузки, которое четко определяется у юношей брюшного соматотипа, характеризующегося высоким содержанием жирового компонента тела. В литературе имеются данные, что высокий ИМТ не может являться достоверным критерием превалирования жирового компонента, так как он может быть обусловлен избыточным развитием мышечной массы при нормальных значениях жировой массы [20].
Таким образом, проведенное исследование свидетельствует о том, что у молодых здоровых мужчин юношеского возраста, относящихся к брюшному со-матотипу и обладающих наибольшим содержанием жирового компонента в составе тела, фиксируется статистически значимое повышение содержания КА в лимфоцитах крови после приема пищи. В то время как у юношей остальных соматотипов, обладающих менее выраженным жировым компонентом тела, содержание КА в лимфоцитах крови после пищевой нагрузки практически не изменилось (значимой разницы не выявлено).
60
50
*40
30--
> 20--
10--
50,78± 3,54
38,09±38/02±37,19±38,23±
2,17
ь-
2,8
2,84
3,48 Л
40°,32± 39,96±
3,32 3,06
5
40,22± 3,43
До пищевой нагрузки
После пищевой нагрузки
Соматотипы
□ Грудной □ Мускульный □ Брюшной □ Неопределенный
Изменение содержания катехоламинов (КА) в лимфоцитах крови юношей различных соматотипов в ответ на пищевую нагрузку
* - статистически значимое отличие (р<0,05) от показателя до пищевой нагрузки; ** - статистически значимое отличие (р<0,03) от показателя у юношей брюшного соматотипа (после пищевой нагрузки).
Таблица 1. Габаритные показатели и компонентный состав тела у юношей различных соматотипов (М±т)
0
Показатель Соматотип
грудной (п=27) мускульный (л=20) брюшной (п=16) неопределенный (п=18) ^-критерий Манна-Уитни на уровне р<0,05
1 2 3 4
Длина тела, см 177,8±1,4 179,3±1,2 176,0±2,0 174,6±1,6 р2-4=0,018
Масса тела, кг 63,5±1,1 78,2±2,6 77,3±2,0 66,7±1,4 р1-2=0,000001 р1-3=0,0000002 р2-4=0,00032 р3-4=0,0004
Жировой компонент, кг 7,77±0,51 15,33±3,06 20,39±1,51 10,5±0,53 р1-2=0,0029 р1-3=0,00000002 р1-4=0,00001 р2-3=0,0002 р3-4=0,000007
% 12,2±0,7 18,1 ±2,6 24,4±2,1 15,8±0,8 р1-3=0,00005 р1-4=0,00005 р2.3=0,0046 р3-4=0,00012
Мышечный компонент, кг 30,88±0,57 35,97±0,91 33,44±1,21 31,81 ±0,74 р1-2=0,000006 р2-3=0,023 р2-4=0,0021
% 48,7±0,7 46,5±1,3 40,6±2,9 47,7±0,7 р1-3=0,00016 р2-3=0,023 р4-3=0,0016
Костный компонент, кг 13,9±2,22 13,21 ±0,23 11,58±0,19 11,3±0,25 р1-2=0,000007 р3-2=0,00007 р2-4=0,00002
% 21,8±3,3 17,1 ±0,5 14,1 ±1,0 17,0±0,4 р1-2=0,0164 р1-3=0,00000002 р1-4=0,000159 р2-3=0,0024 р3-4=0,0004
Таблица 2. Содержание катехоламинов в лимфоцитах крови юношей с различным индексом массы тела до и после пищевой нагрузки (М±т)
Показатель ИМТ<18,4 кг/м2 (п=6) ИМТ 18,5-24,9 кг/м2 (п=56) ИМТ>25 кг/м2 (п=14)
До еды, усл. ед. 44,37±3,64 38,72±2,71 36,92±2,5
После еды, усл. ед. 43,88±6,32 41,56±2,0 44,42±4,1
Представляется, что эта выявленная нами закономерность неслучайна, поскольку хорошо известна значительная роль КА в регуляции различных процессов, связанных с жировой тканью. Имеются многочисленные сообщения о влиянии КА на функцию адипоцитов в связи с регуляцией процессов липогенеза и липолиза через а- и р-адренорецепторы, располагающиеся на адипоци-тах [1, 5, 6, 21, 22]. Выявлены связи полиморфизма генов в-адренорецепторов с ожирением [10, 21, 23]. Сообщается о многих других направлениях исследования роли КА в связи с жировой тканью [11, 24, 25].
Полученные нами данные свидетельствуют о взаимосвязи между высоким содержанием жировой ткани в соме и высокой секрецией КА в ответ на пищевую нагрузку.
Следует заметить, что изменение содержания КА при разном пищевом поведении практически не рассматривается в связи с выраженностью жирового компонента тела. Так, в работе М.С. Артемьевой и соавт. (2015) высокий уровень экскреции КА с мочой у девушек
с булимией и избыточной массой тела сравнивается с подобной повышенной экскрецией КА при тревожных состояниях, а выявленная авторами крайне низкая экскреция КА с мочой у девушек с анорексией при полном отсутствии подкожно-жировой клетчатки, предположительно, объясняется депрессией [9]. Мы полагаем, что в свете полученных нами данных возможна и иная интерпретация результатов этого профессионально проведенного исследования. На экскрецию КА у обследованных девушек могло повлиять не только само нарушение пищевого поведения (нервная булимия и нервная анорексия), но и разное содержание жировой ткани в сравниваемых группах, которое у них сформировалось в связи с расстройствами влечений разного типа.
Таким образом, проведенные нами исследования позволяют прийти к заключению, что выраженность содержания жирового компонента тела может быть значительным фактором, влияющим на содержание КА при воздействии пищевой нагрузки.
Сведения об авторах
Фефелова Вера Владимировна - доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории клинической патофизиологии ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр "Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук" обособленное подразделение "Научно-исследовательский институт медицинских проблем Севера"» E-mail: Fefelova1405@mail.ru
Колоскова Татьяна Петровна - кандидат медицинских наук, ведущий научный сотрудник лаборатории клинической патофизиологии ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр "Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук" обособленное подразделение "Научно-исследовательский институт медицинских проблем Севера"» E-mail: koloskova72@inbox.ru
Казакова Татьяна Вячеславовна - доктор медицинских наук, доцент кафедры анатомии человека ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого» Минздрава России E-mail: Kazak-tv@mail.ru
Фефелова Юлия Анатольевна - доктор биологических наук, доцент кафедры патологической физиологии с курсом клинической патофизиологии ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого» Минздрава России E-mail: FefelovaJA@mail.ru
Овчаренко Елизавета Сергеевна - младший научный сотрудник лаборатории клинической патофизиологии ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр "Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук" обособленное подразделение "Научно-исследовательский институт медицинских проблем Севера"» E-mail: sci.work@mail.ru
Литература
1. Теппермен Дж., Теппермен Х. Физиология обмена веществ и адренергической систем у животных в онтогенезе // Сельско-и эндокринной системы. Вводный курс : пер. с англ. М. : Мир, хозяйственная биол. 2006. № 6. С. 3-14.
1989. 656с. 3. Brodde O-E. р Adrenoceptors // Receptor Pharmacology and Func-
2. Лысов В.Ф., Гудин В.А., Гудин С.В. Принцип функциональ- tion / eds M. Williams, R.A. Glennon, P.B. Timmermans. New York : ной взаимосвязи и взаимозависимости серотонин-, гистамин- Marcel Dekker, 1989. P. 207-255.
4. Красников Т.Л., Габрусенко С.А. Бета-адренорецепторы нормального сердца и при сердечной недостаточности // Успехи физиол. наук. 2000. Т. 31. № 2. С. 35- 50.
5. Langin D. Adipose tissue lipolysis as a metabolic pathway to define pharmacological strategies against obesity and the metabolic syndrome // Pharmacol. Res. 2006. Vol. 53, N 6. P. 482-491.
6. Hainer V., Kabrnova K., Aldhoon B. et al. Serotonin and norepinephrine reuptake inhibition and eating behavior // Ann. N. Y. Acad. Sci. 2006. Vol. 1083. Р. 252-269.
7. Ханферьян Р.А., Мильченко Н.О., Солнцева Т.Н. и др. Роль гистаминергической системы в регуляции питания // Вопр. питания. 2013. № 3. С. 4-10.
8. Pinkney J., Kopelman P. Handbook of Obesity: Etiology and Pathophysiology / eds G.A. Bray, C. Bouchard. New York : Marcel Dekker, 2004. 1046 р.
9. Артемьева М.С., Ковалева И.А., Коган Б.М. и др. Экскреция катехоламинов у пациентов с нарушениями пищевого поведения // Журн. неврол. и психиатр. 2015. № 9. С. 36-40.
10. Батурин А.К., Сорокина Е.Ю., Погожева А.В., Тутельян В.А. Генетические подходы к персонализации питания // Вопр. питания. 2012. № 6. С . 4-11.
11. Дедов И.И. Проблема ожирения: от синдрома к заболеванию // Ожирение и метаболизм. 2006. № 1. С. 2-4.
12. Дубоссарская З.М., Дубоссарская Ю.А. Метаболический синдром и гинекологические заболевания // Мед. аспекты здоровья женщины. 2010. № 2. С. 10-21.
13. Соколов А.И., Сото С. Х., Тарасова И.Б., Рахмонов Р.С. и др. Состав тела и энергообмен в покое // Вопр. питания. 2012. № 2. С . 12-17.
14. Markova E.V., Zakharova L.B., Fefelova V.V. et al. Morphofunctional parameters of immunocompetent blood cells in people with varying constitutions // Morphology. 1999. Vol. 115, N 1. P. 31-34.
15. Blum I., Nessiel L., Graff E., Harsat A. et al. Food preferences, body weight, and platelet-poor plasma serotonin and catecholamines // Am. J. Clin. Nutr. 1993. Vol. 57, N 4. P. 486-489.
16. Фефелова Ю.А., Васильев А.В., Колоскова Т.П. Изменение липид-ного спектра лимфоцитов крови у девушек разных конституциональных типов в ответ на пищевую нагрузку // Сибир. мед. обозрение. 2011. № 1. С . 20-25.
17. Чтецов В.П., Лутовинова Н.Ю., Уткина М.И. Опыт объективной диагностики соматических типов на основе измерительных признаков у мужчин // Вопр. антропологии. 1978. Вып. 78. С. 3-22.
18. Matiegka J. The testing of physical efficiency // Am. J. Phys. Anthropol. 1921. Vol. 4, N 3. P. 45-59.
19. Новицкая В.П. Модификация метода определения моноаминов в лейкоцитах на мазках периферической крови // Клин. лаб. диагностика. 2000. № 1. С. 24-33.
20. Гаппаров М.Г., Никитюк Д.Б., Зайнудинов З.М. и др. Особенности пищевого статуса, антропометрических и клинико-биохими-ческих показателей у профессиональных спортсменов, занимающихся различными видами спорта // Вопр. питания. 2011. № 6. С . 76-81.
21. Батурин А.К., Погожева А.В., Сорокина Е.Ю., Макурина О.Н., Тутельян В.А. Изучение Trp64arg полиморфизма гена р3-адре-норецепторов у лиц с избыточной массой тела и ожирением // Вопр. питания. 2012. № 2. С. 23-27.
22. Qi Z., Ding S. Obesity-associated sympathetic overactivity in children and adolescents: the role of catecholamine resistance in lipid metabolism // J. Pediatr. Endocrinol. Metab. 2016. Vol. 29, N 2. Р. 113-125.
23. Батурин А.К., Сорокина Е.Ю., Погожева А.В. и др. Изучение сочетанного влияния генетических полиморфизмов rs9939609 гена FTO и rs4994 гена ADRB3 на риск развития ожирения // Вопр. питания. 2016. № 4. С. 29-35.
24. Дедов И.И., Трошина Е.А., Мазурина Н.В. и др. Роль нейротранс-миттеров в регуляции энергетического гомеостаза и возможности медикаментозной коррекции его нарушений при ожирении // Ожирение и метаболизм. 2016. № 1. С . 9-15.
25. Zouhal H., Lemoine-Morel S., Mathieu M.E. et al. Catecholamines and obesity: effects of exercise and training // Sports Med. 2013. Vol. 43, N 7. Р. 591-600.
References
1. Teppermen Dzh., Teppermen H. The physiology of metabolism and 10. the endocrine system. Introductory course. Transl. from Engl. Moscow: Mir, 1989: 656 p. (in Russian)
2. Lysov V.F., Gudin V.A., Gudin S.V. Functional correlation principle 11. and interdependency serotonin-, histamine- and adrenergic system
in animals ontogenesis. Sel'skokhozyaistvennaya biologiya [Agricul- 12. tural Biology]. 2006; (6): 3-14. (in Russian)
3. Brodde O-E. ß Adrenoceptors. In: Williams M, Glennon RA, Tim-mermans PBMWM (eds). Receptor Pharmacology and Function. New York: Marcel Dekker, 1989: 207-55. 13.
4. Krasnikov T.L., Gabrusenko S.A. Beta-adrenenergic receptors of the normal heart and in heart failure. Uspekhi fiziologicheskikh nauk [Progress in the Physiological Sciences]. 2000; (2): 35-50. (in Russian) 14.
5. Langin D. Adipose tissue lipolysis as a metabolic pathway to define pharmacological strategies against obesity and the metabolic syndrome. Pharmacol Res. 2006; 53 (6): 482-91. 15.
6. Hainer V., Kabrnova K., Aldhoon B., et al. Serotonin and norepinephrine reuptake inhibition and eating behavior. Ann N Y Acad Sci. 2006; 1083: 252-69. 16.
7. Khanferyan R.A., Milchenko N.O., Solntzeva T.N., Gabueva Zh.V., et al. Role of histaminergic system in the regulation of nutrition. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2013; (3): 4-10. (in Russian) 17.
8. Pinkney J., Kopelman P. Handbook of obesity: etiology and pathophysiology. In: G.A. Bray. C. Bouchard (eds). New York: Marcel Dekker, 2004: 1046 p.
9. Artem'eva M.S., Kovaleva I.A., Kogan B.M., et al. Catecholamine 18. excretion in patients with eating disorders. Zhurnal nevrologii
i psikhiatrii imeni S.S. Korsakova [The Korsakov's Journal of Neurol- 19. ogy and Psychiatry]. 2015; (9): 36-40. (in Russian)
Baturin A.K., Sorokina E.Yu., Pogozheva A.V., Tutelyan V.A. Genetic approaches to nutrition personalization. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition ]. 2012; (6): 4-11. (in Russian) Dedov I.I. Obesity: from syndrome to disease. Ozhirenie i metabolism [Obesity and Metabolism]. 2006; (1): 2-6. (in Russian) Dubossary Z.M., Dubossary Y.A. Metabolic syndrome and gynecological diseases. Meditsinskiye aspekty zdorov'ya zhenshin [Medical Aspects of Momen's Health]. 2010; (2): 10-21. (in Russian)
Sowlov A.I., Soto S.Kh., Tarasova I.B., Rakhmonov R.S., et al. Body
composition and resting metabolic rate. Voprosy pitaniia [Problems
of Nutrition ]. 2012; (2): 12-7. (in Russian)
Markova E.V., Zakharova L.B., Fefelova V.V., et al. Morphofunctional
parameters of immunocompetent blood cells in people with varying
consnitutions. Morphology. 1999; 115 (1): 31-4.
Blum I., Nessiel L., Graff E., Harsat A., et al. Food preferences, body
weight, and platelet-poor plasma serotonin and catecholamines. Am
J Clin Nutr. 1993; 57 (4): 486-9.
Fefelova J.A., Vasiliev A.V., Koloskova T.P. Changes in lymphocytes lipid spectrum in girls of different constitutional types after the food load. Sibirskoe meditsinskoe obozrenie [Siberian Medical Review]. 2011; (1): 20-5. (in Russian)
Chtecov V.P., Lutovinova N.Yu., Utkina M.I. The experience an objective diagnosis of somatic types based on measuring symptoms in men. Voprosy anthropologii [Questions of Anthropology]. 1978; (78): 3-22. (in Russian)
Matiegka J. The testing of physical efficiency. Am J Phys Anthropol. 1921; 4 (3): 45-59.
Novickaja V.P. Modification of the method of determination of mono-amines in leukocytes in the peripheral blood smears. Klinicheskaya
laboratornaya diagnostika [Clinical Laboratory Services]. 2000; (1): 24-33. (in Russian)
20. Gapparov M.M.G., Nikityuk N.B., Zaynutdinov Z.M., et al. Food status peculiarities, anthropometric, clinical and biochemical indices at professional sportsmen. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2011; (6): 76-81. (in Russian)
21. Baturin A.K., Pogozheva A.V., Sorokin E.Yu., Makurina O.N., et al. The Trp64Arg polymorphism of ß3-Adrenoreceptor gene study in persons with overweight and obesity. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition ]. 2012; (2): 23-7. (in Russian)
22. Qi Z., Ding S. Obesity-associated sympathetic overactivity in children and adolescents: the role of catecholamine resistance in lipid metabolism. J Pediatr Endocrinol Metab. 2016; 29 (2): 113-25.
23. Baturin A.K., Sorokina E.Yu., Pogozheva A.V., et al The investigation the combined effect of SNP rs9939609 (gene FTO) and rs4994 (gene ADRB3) polymorphisms on risk of obesity. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition ]. 2016; (4): 29-35. (in Russian)
24. Dedov 1.1., Troshina E.A., Mazurina N.V. The role of neurotrans-mitters in regulation of energy homeostasis and possibility of drug correction of its disturbances in obesity. Ozhirenie i metabolism [Obesity and Metabolism]. 2016; (1): 9-15. (in Russian)
25. Zouhal H., Lemoine-Morel S., Mathieu M.E., et al. Catecholamines and obesity: effects of exercise and training. Sports Med. 2013; 43 (7): 591-600.
