CC BY
26УДК 902/904 https://doi.org/10.24411/2587-6112-2020-10049
ИЗДЕЛИЯ ИЗ ЦВЕТНЫХ МЕТАЛЛОВ И СПЛАВОВ КИПЧАКОВСКОГО II МОГИЛЬНИКА ПЬЯНОБОРСКОЙ КУЛЬТУРЫ
©2020 г. Р.Р. Саттаров, К.В. Доткин
В научный оборот вводятся данные о химиче ском составе изделий из цветных металлов Кипчаковского II могильника (Илишевский р-н, Республика Башкортостан), относящегося к первой стадии развития пьяноборской культуры (конец II в. до н.э. - I в. н.э.) по периодизации Б.Б. Агеева. Химический состав металлических изделий могильника был изучен с помощью метода рентгенофлуоресцентного анализа. Данная выборка представляет собой коллекцию из 13 погребений могильника, а также отдельные вещи, оказавшиеся вне комплексов в результате их разрушения землероями. Было проанализировано 65 предметов, с поверхности которых взято 68 проб. Находки представлены элементами убранства костюма и предметами вооружения. Анализ проведенных измерений позволил выделить три группы сплавов цветного металла: 1 - сплав золота и серебра; 2 - технически чистая медь; 3 - оловянистая бронза. Третья группа сплавов (оловянистая бронза) представлена в двух вариантах - с высоким содержанием олова (свыше 20%) и в классическом формате (содержание олова в рамках 5-15%). Данные сплавы являются традиционными для данного региона и временного периода.
Ключевые слова: археология, ранний железный век, пьяноборская культура, Кипчаковский II могильник, сплавы, цветной металл, состав, бронза, медь, олово.
ARCHAEOLOGICAL OBJECTS FROM NON-FERROUS METALS AND ALLOYS FROM KIPCHAKOVO II BURIAL GROUND OF THE PIANY BOR CULTURE
R.R. Sattarov, K.V. Dotkin
The paper introduces into scientific discourse the information on the chemical composition of non-ferrous metal products from Kipchakovo II burial ground (Ilishevsky District of the Republic of Bashkortostan), belonging to the first stage of the Piany Bor culture (end of the 2nd century BC - 1st century AD) according to the periodization by B.B. Ageev. The chemical remains of the metal products from the burial ground were researched using the X-ray fluorescence analysis method. The collection is represented both by items from 13 graves, and by individual articles which were located outside the complexes as the result of their removal by earth-moving animals. A total of 65 objects were analyzed, from the surface of which 68 samples were taken. The findings are represented by weapons and elements of costume decoration. An analysis of the completed measurements allowed to distinguish three groups of non-ferrous metal alloys: 1 - gold and silver alloy; 2 -tough-pitch copper; 3 - tin bronze. The third group of alloys (tin bronze) is available in two versions - with a high tin content (over 20%) and in a classic format (tin content within 5-15%). These alloys are traditional for this region and time period.
Keywords: archaeology, Early Iron Age, Piany Bor culture, Kipchakovo II burial ground, alloy, composition, bronze, metal, copper, tin.
Исследования химического состава изде- спектрального анализа материалов памятни-лий из цветных металлов пьяноборской куль- ков ананьинской историко-культурной обла-туры имеют долгую историю. Первые сведе- сти. Также был изучен элементный состав ния о химическом составе пьяноборских металла из синхронных пьяноборской культу-вещей содержались в работе Л.И. Каштанова ре памятников (Биктимировский, Охлебинин-и А.П. Смирнова. Авторами было изучено ский, Шиповский могильники) кара-абызской небольшое количество предметов, происхо- культуры (Кузминых, 1983, с. 41, 51). В 2006 дящих в основном из могильника Чеганда II г. П.М. Ореховым в рамках диссертационно-(Каштанов, Смирнов, 1958, табл. 5). Получен- го исследования, посвященного изучению ные ими данные были проанализированы В.Ф. бронзолитейного производства в Прикамском Генингом (Генинг, 1970, с. 102-104). Большой регионе в постананьинский период, наряду с массив данных о цветном металле раннего бронзовыми изделиями памятников I тыся-железного века Волго-Камья был опубликован челетия н. э. бассейна р. Вятки, был иссле-в 80-х гг. XX века. В основном это результаты дован химический состав бронзовых вещей
из пьяноборских памятников - могильника Чеганда II и городища Чеганда I (Орехов, 2006, табл. 17). В 2012 г. С.Е. Перевощико-вым и Т.М. Сабировой по программе исследований, связанных с применением метода рентгенофлуоресцентного анализа поверхности металлических изделий, были изучены цветные металлы Ныргындинского I могильника (Голдина, Перевощиков, Сабирова, 2012, с. 341-362; Перевощиков, Сабирова, 2013, с. 211-214). В рамках этой программы исследователями введены в научный оборот данные по химическому составу изделий синхронных и последующих культур (Перевощиков, Сабирова, 2014а, с. 452-470; Перевощиков, Сабирова, 2014б, с.71-81; Казанцева, Перевощиков, Сабирова, 2015, с. 100-107 и др.). Дальнейшее изучение металлических изделий пьяноборской культуры связано с материалами Кипчаковского II могильника, относящегося к первой стадии развития пьяноборской культуры (конец II в. до н. э. - I в. н. э.) по периодизации Б.Б. Агеева (Зубов, Саттаров, 2015, с. 546; Саттаров, 2016, с. 95).
Кипчаковский II могильник расположен в 900 метрах к югу от деревни Кипчаково Илишевского района Республики Башкортостан на коренной террасе правого берега р. Сюнь (левый приток р. Белая) (рис. 1). За два полевых сезона (2014-2015 гг.) вскрыто 76 кв. м площади памятника, изучено 13 погребений с различным погребальным инвентарем (Саттаров, 2016). Изделия из цветных металлов могильника были изучены с помощью метода рентгенофлуоресцентного анализа. Введение в научный оборот полученных данных является целью настоящей работы.
Химический состав изделий из цветных металлов был определен научными сотрудниками УдГУ (г. Ижевск) к.и.н. С.Е. Перевощи-ковым и к. и.н. Т. М. Сабировой при помощи портативного спектрометра S1 Turbo SD LE. Процедура исследования авторами неоднократно апробирована на аналогичных по культурно-хронологической привязке материалах (Перевощиков, Сабирова, 2012, с. 242; Перевощиков, Сабирова, 2014а, с. 452-453).
В рамках исследования проанализировано 65 предметов, с поверхности которых взято 68 проб. В трех случаях (табл. 1: ан. 848-849, 872-873, 874-875) были проведены дополнительные исследования конструктивных элементов украшений для выяснения типа сплава металла в разных частях изделия. Обработаны практически все изделия из
цветного металла, состояние и сохранность которых позволили произвести измерения. Предварительно патина с каждого образца на участке проведения анализа была удалена механическим способом для обнажения чистой металлической поверхности. Для 11 предметов механическая пробоподготовка не проводилась для сохранения целостности артефакта (табл. 1: ан. 846, 863, 865, 870, 876, 877, 884-886, 888, 898, 900, 902-911). В двух случаях (табл. 1: ан. 852, 860) механическая обработка поверхности не позволила получить чистую поверхность. Анализ большинства предметов проходил в универсальном режиме, время накопления спектра - одна минута. Учитывая негомогенность древнего металла, с каждого предмета было взято от двух до трех проб. Результаты серий измерений математически усреднялись. На этапе предварительной обработки из итоговой таблицы (табл. 1) были изъяты данные по содержанию в изделиях титана, ванадия, хрома, рутения, никеля, родия, селена, кадмия, циркония. Причиной удаления стала крайне незначительная встречаемость этих элементов в образцах (несколько случаев на всю выборку) и микроскопические концентрации (сотые и тысячные доли процента).
Данная выборка представляет собой коллекцию из 13 погребений могильника, а также отдельные вещи, оказавшиеся вне комплексов в результате их разрушения землероями. С помощью метода рентгенофлуоресцентного анализа были изучены следующие категории инвентаря:
Вопросовидные височные подвески (9 экз.). По форме отвисающей части подвески делятся на спиральновитые (рис. 1: 846, 847, 898, 900, 902, 903), листовидные (рис. 1: 876, 877), с полой конической трубицей (рис. 1: 870). Спиральновитые подвески изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 846, 847, 898, 900, 902, 903), листовидные и с полой трубицей - из сплава золота и серебра (табл. 1: ан. 870, 876, 877).
Эполетообразные застежки с одним жгутом (2 экз.). Различаются по форме бляхи. Бляха из погребения 8 представлена в виде умбона (рис. 1: 848, 849), из погребения 12 - плоская пластина подтреугольной формы (рис. 1: 865). Эполетообразные застежки изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 848, 849, 865). С поверхности застежки из погребения 8 было взято две пробы: с основой части изделия («тельце») и с поверхности шпень-
ка застежки. Элементные составы примерно идентичные, различия в содержании меди и олова исчисляются несколькими процентами («тельце»: Си - 87,53%, Бп - 11,17%; шпенек на обороте: Си - 84,40%, Бп - 13,97%).
Застежки с неподвижным крючком (5 экз.). Данная категория находок представлена застежкой в виде умбоновидной бляхи с выступающей дужкой (рис. 1: 864), тремя кольцевыми (рис. 1: 872, 874, 901) и одной пластинчатой прямоугольной (рис. 1: 878) застежками. Кольцевые застежки отличаются конструктивными деталями: на двух застежках имеется по три шпенька на рамке (рис. 1: 872, 874), на одной - перекладины внутри рамки (рис. 1: 901). С кольцевых застежек с тремя шпеньками и неподвижным крючком было взято две пробы: с основой части изделия («тельце») и с поверхности шпенька застежки (табл. 1: ан. 872-873, 874-875). Все представленные застежки изготовлены из оловянистой бронзы.
Наконечники стрел (20 экз.) представлены трехлопастными наконечниками с внутренней и с выступающей втулками (рис. 1: 845, 850-862, 887-889, 893-895). В литературе для таких наконечников прочно закрепился термин «бронзовые наконечники стрел» (см. Агеев, 1992, Мошкова, 1962 и др.). Однако результаты рентгенофлуоресцентного анализа свидетельствует, что они сделаны из технически чистой меди (табл. 1: 845, 850-862, 887-889, 893-895).
Перстни (2 экз.) различаются по форме щитков: один из перстней имеет щиток из сдвоенных выпуклых бляшек, другой - прямоугольный щиток в развертке с орнаментом в виде выпуклых полугорошин. Перстни изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 868, 869).
Бляшки (10 экз.) различаются по форме щитка и по способу крепления. К первому типу относятся круглые бляшки с отверстием в центре (рис. 1: 844, 884-886). Второй тип представлен плоскими либо выпуклыми изделиями округлой формы с одной-двумя петлями на обороте (рис. 1: 866, 871, 896, 897). К третьему типу относятся две прямоугольные пластинчатые бляшки с двумя петлями на обороте (рис. 1: 867, 899). Все эти изделия изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 844, 884-886, 866, 867, 871, 896, 897, 899).
Накладки (3 экз.) представлены украшениями прямоугольной формы. Одна из накладок изготовлена из гладкого листа металла (рис.
1: 863), две другие относятся к «ажурным» накладкам (рис. 1: 904, 905). Накладки изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 863, 904, 905).
Пронизи (14 экз.) по сечению профиля делятся на округлые (рис. 1: 879, 882) и D-образные (рис. 1: 880, 881, 883, 890-892, 906-911). Все эти изделия изготовлены из оловянистой бронзы (табл. 1: ан. 879-883, 890-892, 906-911).
Анализ проведенных измерений позволил выделить три группы сплавов цветного металла, из которых изготовлены изделия Кипчаковского II могильника: 1 - сплав золота и серебра; 2 - технически чистая медь; 3 -оловянистая бронза.
1. Из сплава золота и серебра изготовлено три изделия. Все изделия представляют собой височные подвески. Содержание золота в этих изделиях составляет 82,03-82,77%, содержание серебра - 16,17-16,37%. Такой устойчивый состав позволяет предположить их одновременное производство, при котором мастер использовал один источник сырья для всех трех изделий.
2. Из технически чистой меди, содержание которой колеблется от 94,17% (табл. 1: ан. 853) до 99,3% (табл. 1: ан. 857) изготовлены все 20 проанализированных наконечников стрел. Как предметы вооружения, часто однократного применения, наконечники стрел, судя по всему, не требовали при отливке использования сплавов со специально повышенными техническими свойствами, какие предоставляют изделия из бронзы. Это и обуславливает использование при их изготовлении самой обычной меди, которая, по всей видимости, у населения была в достатке. Этот вывод косвенно подтверждается и отсутствием чисто медных изделий среди украшений Кипчаковского II могильника.
3. Оловянистая бронза. В зависимости от содержания в сплаве олова представлена в двух вариантах - с высоким содержанием олова (свыше 20%) и в классическом формате (содержание олова в рамках 5-15%). Вместе с тем анализ не выявил каких-то закономерностей в использовании именно высокооло-вянистой бронзы или обычной оловянистой бронзы при производстве определенных категорий инвентаря. И тот и другой типы сплавов могли быть зафиксированы у предметов одной категории (например, накладки, височные подвески) и в рамках одного погребения. Высокооловянистая бронза зафиксиро-
вана в 25 пробах (табл. 1: ан. 844, 846, 863, 864, 871, 873, 879, 880, 883-886, 890-892, 898, 900-908); оловянистая бронза - в 20 пробах (табл. 1: ан. 847-849, 865-869, 872, 874, 875, 878, 881, 882, 896, 897, 899, 909-911).
К оловянистым бронзам относятся три изделия, с поверхности которых взято по две пробы. Это эполетообразная застежка и две обувные застежки из погребения 8. Во всех трех случаях выбор места анализа обусловлен технологическими аспектами производства изделий: отдельно взята проба с основой части изделия («тельца»), отдельно - с поверхности шпеньков застежек. Технология изготовления могла предполагать цельную отливку этих элементов костюмного комплекса в одноразовой форме по восковой модели или же последующее присоединение к литой основе отдельно изготовленных конструктивных элементов. О втором способе может свидетельствовать использование разных сплавов металлов у разных частей изделия.
Взятые пробы с основой части изделия («тельца») и с поверхности шпеньков застежек не дали однозначного ответа, каким образом были изготовлены эти предметы (табл. 1: ан. 848, 849, 872-875). Элементные составы примерно идентичные, различия в содержании меди и олова исчисляются несколькими процентами, что опять же может быть обусловлено природной негомогенностью (табл. 1: ан. 848, 849). Чуть больше различия оказались на фрагменте обувной пряжки (табл. 1: ан. 872, 873).
Следует отметить, что оловянистая бронза при любом содержании олова в своем составе отличается повышенной текучестью и отлично подходит для литья украшений, при производстве которых важно передать мелкие элементы декора. Возможно, выбор типа оловянистой бронзы обусловлен лишь наличием того или иного сплава у мастера. Результаты анализа не свидетельствуют явно о практике многочисленных переплавок, использования сломанных украшений как основы для последующей переплавки, что характерно для материалов более позднего времени. Такая картина обычно сопровождается наличием многокомпонентных сплавов, содержащих в качестве основообразующих от трех и более элементов, что совершенно нетипично для этой исследованной выборки. Тем не менее данные результаты и не опровергают ее. В качестве сырья для переплавки могли использоваться обломки сарматских зеркал,
при изготовлении которых использовалось большое количество олова, и отсутствовали другие легирующие добавки, что подтверждено исследованиями (Перевощиков, Сабирова, 2012, с. 346). Большая группа изделий с повышенным содержанием олова (от 24%) косвенно свидетельствует об этом. Обломки зеркал (или других импортных изделий, изготовленных из двухкомпонентной высо-кооловянистой бронзы) могли использоваться и для производства остальных предметов, представленных в выборке, - в этом случае к сплаву могла добавляться чистая медь, о наличии которой в достатке свидетельствуют находки и анализ описанных выше наконечников стрел. На переплавку лома изделий из цветных металлов также указывает сильный процентный разброс содержания олова в сплавах, что говорит об отсутствии выдержанной рецептуры, когда изделия изготавливаются из металлов в известных и постоянных пропорциях.
Также, в целях большей объективности исследования, стоит рассмотреть ряд особенностей, связанных с данными предметами. Первое, о чем стоит упомянуть, - это технология их изготовления. В процессе создания сплава довольно сложно добиться равномерного распределения легирующих добавок в полученной массе. В итоге сплав мог быть неоднородным, соответственно, в полученном изделии легирующие добавки (олово в нашем случае) также могли неравномерно распределяться. Данное положение было доказано экспериментальным путем (Агапов С.А., Гошко, Агапов Д.С., 2013, с. 190-193). Учитывая эту особенность, на ряде предметов анализы брались в разных местах предмета.
Вторая особенность - длительное нахождение исследованных предметов в земле, агрессивных почвенных средах, подверженность воздействию коррозионных процессов. При этом в коррозию уходили в первую очередь те элементы в сплаве, которые химически наиболее активны. В случае наличия предметов из двухкомпонентной медно-оловянистой бронзы, в коррозию в первую очередь вступало олово. Таким образом, содержание олова в корродированной пленке в процентном соотношении больше, чем в первоначальном сплаве, и значительно больше, чем в металлическом ядре, оставшемся некорродированным (Ениосова, Митоян, 2014, с. 147-148; Равич, 1983, с. 138).
В связи с названными особенностями 2012, с. 344-346; Перевощиков, Сабирова, стоит отметить, что полученные в ходе анали- 2014а, с. 455). Для территории пьяноборской зов данные обладают рядом условностей: в культуры и сопредельных регионов в ранне-ряде случаев не было возможности прове- пьяноборское время типичен сплав оловя-сти анализ в нескольких местах на предме- нистой бронзы (Орехов, 2006, с. 115-116). К те, в ряде случаев в связи с высокой стадией финалу раннего железного количество приме-корродированности не было возможности сей в сплавах возрастает, что может объяс-избавиться от коррозионных наслоений без няться увеличением количества контактов и возможной деформации облика предмета и импортами вещей и /или сырья (Археология его фактической утраты. Данные особенно- Республики Коми, 1997, с. 384; Орехов, 2006, сти, в частности, могут объяснить столь высо- с. 116-118). Через некоторое время (финал кое процентное содержание олова, получен- раннего железного века - раннее средневеко-ное в ряде анализов. вье) будет заметно активное проникновение
В целом же стоит отметить, что сплавы, из изделий из латуни (Археология Республики которых изготовлены изделия Кипчаковско- Коми, 1997, с. 421; Доткин, 2015, с. 126-132), го II могильника, являются традиционными однако изделия из бронзы также в большом для данного региона и временного периода количестве останутся в обиходе местного (Голдина Р. Д., Перевощиков С.Е., Сабирова, населения (Орехов, 2006, с. 312-322).
ЛИТЕРАТУРА
Агапов С. А., Гошко Т.Ю., Агапов Д. С. Проект по созданию каталога микроструктур эталонов литых бронз (предварительное сообщение) // Экспериментальная археология. Взгляд в XXI век, Материалы международной полевой научной конференции / Ред. С.А. Агапов. Ульяновск: Печатный двор, 2013. С. 187-202.
Агеев Б.Б. Пьяноборская культура. Уфа: БНЦ УрО РАН, 1992. 140 с.
Археология республики Коми / Отв. ред. Э. А. Савельева. М.: ДиК, 1997. 756 с.
Генинг В. Ф. История населения Удмуртского Прикамья в пьяноборскую эпоху. Чегандинская культура (III в. до н.э. - II в. н.э.) Ч. I. // ВАУ. Вып. 10 / Отв. ред. В.А. Семенов. Ижевск, 1970. 257 с.
Голдина Р.Д., Перевощиков С.Е., Сабирова Т.М. О составе металла некоторых украшений Ныргын-динского I могильника II-III вв. н.э. в Среднем Прикамье // Р.Д. Голдина, А.А. Красноперов. Ныргын-динский I могильник II-III вв. на Средней Каме / Материалы и исследования Камско-Вятской археологической экспедиции. Т. 22. / Науч. ред. Л.И. Липина. Ижевск: Изд-во «Удмуртский университет», 2012. С.341-362.
Доткин К.В. Новые данные о составе металла находок Мокинского могильника по данным рентге-нофлуоресцентного анализа // Международная полевая школа в Болгаре. Сборник материалов итоговой конференции / Отв. ред. А.Г. Ситдиков. Казань, Болгар: Институт археологии им. А.Х. Халикова, Казанский (Приволжский) федеральный университет, 2015. С. 126-132.
Ениосова Н.В., Митоян Р.А. Рентгеноспектральный метод анализа археологического металла: преимущества, ограничения и ловушки в процессе измерения и интерпретации // Труды IV (XX) всероссийского археологического съезда в Казани. Т. IV / Ред. А.Г. Ситдиков, Н.А. Макаров, А.П. Деревянко. Казань: Отечество, 2014. С. 146-149.
Зубов С.Э., Саттаров Р.Р. Новый могильник пьяноборской культуры в Икско-Бельском междуречье // Известия Самарского научного центра РАН. 2015. Т. 17. № 3. С. 537-547.
Казанцева О.А., Перевощиков С.Е., Сабирова Т.М. Состав изделий из цветного металла Красноярского I могильника // Известия Коми научного центра УрО РАН. Вып. 4 (24). Сыктывкар, 2015. С. 100-107.
Каштанов Л.И., Смирнов А.П. К истории металлургии Среднего Поволжья и Урала // КСИИМК. Вып. 53. М.: Изд-во АН СССР, 1958. С. 3-13.
Кузьминых С.В. Металлургия Волго-Камья в раннем железном веке (медь и бронза). М.: Наука, 1983. 257 с.
МошковаМ.Г. О раннесарматских втульчатых стрелах // КСИА. Вып. 89. / Отв. ред. Т.С. Пассек. М.: Наука, 1962. С. 77-82.
Орехов П.М. Бронзолитейное производство Прикамья в постананьинский период. Дисс. ... канд. ист. наук. Ижевск, 2006. 327 с.
Перевощиков С.Е., Сабирова Т.М. К вопросу о «бляхах-зеркалах» Прикамья на примере Ныргын-динского I могильника (II-III вв. н.э.) // Современные решения актуальных проблем евразийской археологии. / Отв. ред. А. А. Тишкин. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2013. С. 211-214.
Перевощиков С.Е., Сабирова Т.М. Цветной металл Ошкинского могильника конца I-III вв. по результатам рентгенофлуоресцентного анализа // Лещинская Н.А. Вятский край в пьяноборскую эпоху (по материалам погребальных памятников I-V вв. н.э.) / Материалы и исследования Камско-Вятской археологической экспедиции. Т. 27. Ижевск: УдГУ, 2014а. С. 452-470.
Перевощиков С.Е., Сабирова Т.М. Металлургическая продукция в Среднем Прикамье по материалам Тарасовского могильника I-V веков // Вестник Пермского университета. Серия История. 2014б. № 1 (24). С.71-81.
Равич И.Г. Эталоны микроструктур оловянной бронзы // Художественное наследие. Хранение, исследование, реставрация. / Ред. Е.С. Штейнер, В.Ф. Заостровцева. Вып. 8 (38). М.: Искусство, 1983. С.135-145.
Саттаров Р.Р. Археологические исследования в окрестностях д. Кипчаково Илишевского района Республики Башкортостан в 2014-2015 гг. // Известия Академии управления: теория, стратегии, инновации. 2016. №1 (17). С. 93-95.
Информация об авторах:
Саттаров Рузиль Раильевич, кандидат исторических наук, доцент, Казанский (Приволжский) федеральный университет (г. Казань, Россия), ученый секретарь, Институт археологии им. А.Х. Хали-кова Академии наук Республики Татарстан (г. Казань, Россия); sattarov.rr@rambler.ru
Доткин Константин Владимирович, научный сотрудник ООО «Межрегиональный центр археологических исследований» (г. Тамбов, Россия); dotkonstantin@yandex.ru
REFERENCES
Agapov, S. A., Goshko, T. Yu., Agapov, D. S. 2013. In Agapov, S. A. (ed.). Eksperimental'naia arkheologiia. Vzgliad v XXI vek, Materialy mezhdunarodnoi polevoi nauchnoi konferentsii (Experimental Archaeology. A Glance into the 12st Century, Materials of the International Field Scientific Conference). Ulyanovsk: "Pechatnyi dvor" Publ., 187-202 (in Russian).
Ageev, B. B. 1992. P'ianoborskaia kul 'tura (The Pyany Bor Culture). Ufa: Bashkir Research Center, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences (in Russian).
Savel'eva, E. A. (ed.). 1997. Arkheologiia Respubliki Komi (Archaeology of the Komi Republic). Moscow: "DiK" Publ. (in Russian).
Gening, V. F. 1970. Istoriia naseleniia Udmurtskogo Prikam'ia v p'ianoborskuiu epokhu. Ch. I. Chegandinskaia kul'tura (III v. do n.e. - II v. n.e.) (History of Udmurt Kama Population in the Pyany Bor epoch. Part I. The Cheganda culture (3rd Century BC - 2nd Century AD)). In Semenov, V. A. (ed.). Voprosy arkheologii Urala (Issues of the Ural Archaeology) 10. Izhevsk (in Russian).
Goldina, R. D., Perevoshchikov, S. E., Sabirova, T. M. 2012. In Goldina, R. D., Krasnoperov, A. A. Nyrgyndinskii I mogil'nik II-III vv. na Srednei Kame (Nyrgynda I Burial Ground from 2nd—3rd Centuries in the Middle Kama Area). Series: Materialy i issledovaniia Kamsko-Viatskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings and Research of the Kama-Vyatka Archaeological Expedition) 22. Izhevsk: Udmurt State University, 341-362 (in Russian).
Dotkin, K. V. 2015. In Sitdikov, A. G. (ed.).Mezhdunarodnaia polevaiashkola v Bolgare. Sbornikmaterialov itogovoi konferentsii (International Field School in Bolgar: Proceedings of the Final Conference). Kazan; Bolgar: Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov; Kazan (Volga Region) Federal University, 126-132 (in Russian).
Eniosova, N. V., Mitoian, R. A. . 2014. In Sitdikov A. G., Makarov N. A., Derevianko A. P. (eds.). Trudy IV (XX) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s"ezda v Kazani (Proceedings of the 4th (20th) All-Russia Archaeological Congress in Kazan) IV. Kazan: "Otechestvo" Publ., 146-149 (in Russian).
Zubov, S. E., Sattarov, R. R. 2015, In Izvestiia Samarskogo nauchnogo tsentra Rossiiskoi Akademii nauk (Proceedings of the Samara Scientific Center, Russian Academy of Sciences). Vol. 17, no. 3. 537-547 (in Russian).
Kazantseva, O. A., Perevoshchikov, S. E., Sabirova, T. M. 2015. In Izvestiia Komi nauchnogo tsentra UrO RAN. (Proceedings of the Komi Scientific Center, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences) 4. Syktyvkar, 100-107 (in Russian).
Kashtanov, L. I., Smirnov, A. P. 1958. In Kratkie soobshcheniiaInstituta istorii material'noi kul'tury (Brief Communications of the Institute for the History of Material Culture) 53. Moscow: Academy of Sciences of the USSR, 3-13 (in Russian).
Kuzminykh, S. V. 1983. Metallurgiia Volgo-Kam'ia v rannem zheleznom veke (med' i bronza) (Metallurgy of the Volga-Kama Region in the Early Iron Age (Copper and Bronze)). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
Moshkova, M. G. 1964. In Passek, T. S. (ed.). Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) 89. Moscow: "Nauka" Publ., 77-82 (in Russian).
Orekhov, P. M. 2006. Bronzoliteinoe proizvodstvo Prikam'ya v postanan'inskii period (Bronze Casting in the Kama Region during the Post-Ananyino Period). Diss. of candidate of historical Sciences. Izhevsk (in Russian).
Perevoshchikov, S. E.,., Sabirova, T. M. 2013. In Tishkin, A. A. (ed.). Sovremennye resheniia aktual'nykh problem evraziiskoi arkheologii (Contemporary Solutions to the Current Issues of Eurasian Archaeology). Barnaul: Altai State University, 211-214 (in Russian).
Perevoshchikov, S. E., Sabirova, T. M. 2014 In VestnikPermskogo universiteta. Seriia «Istoriia» (Bulletin of the Perm University. History Series) 24 (1). 71-81 (in Russian)
Perevoshchikov, S. E., Sabirova, T. M. 2014. In Leshchinskaia, N. A. Viatskii krai v p'ianoborskuiu epokhu (po materialam pogrebal'nykh pamiatnikov I-Vvv. n.e.) (Vyatka Area in the Pyany Bor Epoch: on the Materials from Burial Sites of the 1st-5th Centuries AD). Series: Materialy i issledovaniia Kamsko-Viatskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings and Research of the Kama-Vyatka Archaeological Expedition) 27. Izhevsk: Udmurt University, 452-470 (in Russian).
Ravich, I. G. 1983. In Shteyner, E. S., Zaostrovtseva, V. F. (eds.). Khudozhestvennoe nasledie. Khranenie, issledovanie, restavratsiya (Artistic Heritage. Storage, Research and Restoration) 8 (38). Moscow: "Iskusstvo" Publ., 135-145 (in Russian).
Sattarov, R. R. 2016. In Izvestiia Akademii upravleniia: teoriia, strategii, innovacii (Bulletin of the Academy of Management: Theory, Strategies, Innovations) 17 (1), 93-95 (in Russian).
About the Authors:
Sattarov Ruzil R. Candidate of Historical Sciences. Kazan (Volga Region) Federal University. Kremlyovskaya str., 18, Kazan, 420008, Republic of Tatarstan, Russian Federation; Institute of Archaeology named after A.Kh. Khalikov, Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan. Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation; sattarov.rr@rambler.ru
Dotkin Konstantin V. Researcher of "Interregional Center for Archaeological Research" (Tambov, Russian Federation); dotkonstantin@yandex.ru
Статья поступила в журнал 01.08.2020 г.
Статья принята к публикации 01.09.2020 г.
Авторы внесли равноценный вклад в работу.
Рис. 1. Кипчаковский II могильник. Карта-схема расположения. Fig. 1. Kipchakovsky II burial ground. Location map.
Рис. 2. Изделия из цветных металлов и сплавов из Кипчаковского II могильника. Fig. 2. Non-ferrous metal and alloy products from Kipchakovsky II burial ground
Кипчаковский II могильник. Результаты рентгенофлуоресцентного анализа изделий Kipchakovsky II burial mound. Results of X-ray fluorescence analysis of the products
Таблица 1. Table 1.
№ ан. Название Уч/Погр * ** Мп Fe Со Си Zn As Pd Ag Cd Sn Sb Au Тип сплава
Сплав золота и серебра
877 височная подвеска п. 12 2 1 0,12 0,93 16,20 82,77 AuAg
876 височная подвеска п. 12 2 1 0,07 0,17 1,24 16,17 82,37 AuAg
870 височная подвеска п.8 2 1 0,37 1,22 16,37 82,03 AuAg
Технически чистая медь
857 наконечник стрелы п.8 1 1 0,06 0,28 0,10 99,30 0,05 0,23 Си
856 наконечник стрелы п.8 1 1 0,06 0,28 0,10 99,20 0,02 0,23 Си
889 наконечник стрелы п.6 1 1 0,05 0,32 0,10 99,20 0,02 0,24 Си
887 наконечник стрелы п.6 1 1 0,06 0,29 0,09 99,17 0,03 0,26 Си
858 наконечник стрелы п.8 1 1 0,06 0,27 0,09 99,13 0,08 0,02 0,27 0,06 Си
894 наконечник стрелы п. 10 1 1 0,06 0,44 0,08 99,13 0,06 0,23 Си
859 наконечник стрелы п.8 1 1 0,30 0,10 99,10 0,02 0,29 Си
862 наконечник стрелы п.8 1 1 0,30 0,09 99,10 0,11 0,06 0,25 Си
851 наконечник стрелы п.8 1 1 0,07 0,29 0,10 99,07 0,19 0,03 0,23 Си
893 наконечник стрелы п. 10 1 1 0,06 0,35 0,08 99,07 0,20 0,26 Си
855 наконечник стрелы п.8 1 1 0,06 0,28 0,10 99,03 0,14 0,05 0,25 Си
888 наконечник стрелы п.6 0,06 0,36 0,09 99,00 0,05 0,09 0,01 0,28 Си
845 наконечник стрелы кв. А'1 1 1 0,07 0,59 0,09 98,93 0,08 0,24 Си
850 наконечник стрелы п.8 1 1 0,05 0,70 0,09 98,67 0,02 0,09 0,28 Си
895 наконечник стрелы п. 10 1 1 0,06 0,78 0,09 98,50 0,18 0,24 Си
861 наконечник стрелы п.8 1 1 0,05 0,95 0,09 98,20 0,19 0,10 0,27 Си
854 наконечник стрелы п.8 1 1 0,33 0,10 98,00 0,22 0,98 0,25 0,02 Си
853 наконечник стрелы п.8 1 1 0,06 0,64 0,11 94,17 0,14 0,27 Си
852 наконечник стрелы п.8 1 2 0,37 0,12 80,53 0,24 0,69 0,04 0,43 0,18 1,34 Си
860 наконечник стрелы п.8 1 2 0,05 0,30 0,09 58,87 0,06 0,89 0,01 0,57 0,23 0,38 1,69 Си
о s
' UJ
Is)
-j
Кипчаковский II могильник. Результаты рентгенофлуоресцентного анализа изделий (продолжение) Kipchakovsky II burial mound. Results of X-ray fluorescence analysis of the products
Таблица 1. Table 1.
№ ан. Название Уч/Погр * ** Мп Fe Со Си Zn As Pd Ag Cd Sn Sb Au Тип сплава
Оловянистая бронза
901 застежка с неподвижным крючком п.6 1 1 0,19 0,64 0,03 44,60 0,06 0,00 0,42 0,60 0,23 52,10 0,36 CuSn
906 пронизь п.8 2 2 0,10 1,40 0,07 53,67 0,18 0,56 0,43 43,47 CuSn
871 бляшка п.8 1 1 0,17 0,53 0,12 55,03 0,26 0,99 0,66 0,51 0,23 40,77 0,18 CuSn
844 бляшка кв A'l 1 1 0,08 1,04 0,10 60,67 0,02 0,38 0,51 0,54 0,23 36,30 0,15 CuSn
886 бляшка п. 13 2 1 0,09 0,70 0,12 62,23 0,09 0,45 0,45 0,24 35,70 CuSn
902 височная подвеска п. 1 2 2 0,07 1,91 0,02 63,97 0,33 0,35 0,50 0,23 32,30 CuSn
908 пронизь п.8 2 2 0,10 0,77 0,12 69,37 0,01 0,25 0,44 0,40 28,47 CuSn
890 пронизь п.6 1 1 0,40 0,14 70,47 0,02 0,64 0,45 0,38 27,27 CuSn
904 ажурная накладка п.13 2 2 0,10 0,84 0,04 71,00 0,21 0,38 27,07 CuSn
892 пронизь п.6 1 1 0,11 0,47 0,14 70,87 0,08 0,37 0,48 0,32 0,23 26,83 CuSn
900 височная подвеска кв.А1 2 2 0,10 1,18 0,10 71,70 0,08 0,30 0,37 0,23 26,10 CuSn
884 бляшка п. 1 2 1 0,10 0,69 0,14 72,53 0,05 0,35 0,31 25,77 CuSn
885 бляшка п. 1 2 1 0,09 0,66 0,14 72,77 0,06 0,04 0,38 0,30 0,24 25,37 CuSn
879 пронизь п.4 1 1 0,10 0,52 0,11 72,80 0,17 0,31 0,50 25,30 0,18 CuSn
898 височная подвеска кв.А4 2 2 0,10 2,18 0,04 71,93 0,27 0,37 0,41 0,23 24,33 CuSn
905 ажурная накладка п.13 2 2 0,11 0,58 0,13 73,93 0,17 0,33 0,38 0,23 23,70 0,08 CuSn
907 пронизь п. 8 2 2 0,12 0,91 0,12 74,17 0,02 0,25 0,40 0,38 23,43 CuSn
883 пронизь п.4 1 1 0,12 0,44 0,13 75,35 0,08 0,37 0,40 23,05 CuSn
846 височная подвеска кв. А1 2 2 0,11 1,00 0,17 75,07 0,48 0,32 0,37 0,23 22,33 CuSn
880 пронизь п.4 1 1 0,08 2,51 0,01 74,25 0,23 0,32 0,43 21,80 CuSn
903 височная подвеска п. 1 2 2 0,09 1,22 0,07 75,07 0,34 0,32 0,42 0,23 21,73 CuSn
864 застежка с неподвижным крючком п.8 1 1 0,11 0,75 0,13 77,10 0,10 0,30 0,33 21,07 CuSn
863 прямоугольная накладка п. 12 2 2 0,12 0,85 0,14 77,00 0,25 0,31 0,34 20,77 СиЯп
891 пронизь п.6 1 1 0,09 0,41 0,14 76,87 0,04 0,98 0,39 0,41 20,03 0,10 СиЯп
881 пронизь п.4 1 1 0,09 0,41 0,13 77,45 0,57 0,35 0,57 0,23 19,20 0,13 СиЯп
847 височная подвеска кв. А5 1 1 0,09 0,74 0,12 74,80 0,09 0,28 0,60 17,37 0,16 СиЯп
899 прямоугольная бляшка п.2 1 1 0,40 0,13 80,47 0,01 0,79 0,29 0,32 17,27 0,06 СиЯп
869 перстень п. 12 1 1 0,05 0,44 0,11 81,60 0,17 0,08 0,35 0,33 16,70 СиЯп
866 бляшка п. 12 1 1 0,10 0,42 0,13 81,60 0,27 0,07 0,34 0,30 0,23 16,47 СиЯп
882 пронизь п.4 1 1 0,11 0,48 0,13 82,65 0,27 0,17 0,37 15,85 СиЯп
910 пронизь п. 12 0,12 0,51 0,13 82,20 0,14 0,30 0,38 15,57 СиЯп
896 бляшка п. 9 1 1 0,09 0,66 0,12 82,20 0,11 0,05 0,36 0,34 0,23 15,53 СиЯп
878 застежка с неподвижным крючком п. 12 1 1 0,11 0,42 0,13 83,33 0,05 0,04 0,32 0,33 15,13 СиЯп
867 прямоугольная бляшка п.2 1 1 0,10 0,45 0,14 85,63 0,14 0,26 0,21 0,28 12,67 СиЯп
868 перстень п. 12 1 1 0,08 0,56 0,13 89,77 0,36 0,10 0,21 0,27 8,32 СиЯп
897 бляшка с двумя петлями на обороте п. 12 1 1 0,06 0,40 0,11 91,50 0,25 0,25 0,15 0,30 5,76 СиЯп
911 пронизь п. 12 2 2 0,05 0,45 0,09 93,40 0,15 0,15 0,45 5,12 СиЯп
909 пронизь п. 12 2 2 0,06 0,41 0,09 95,33 0,13 0,14 0,36 3,26 СиЯп
865 эполетообразная застежка п. 12 2 2 0,07 0,74 0,07 97,57 0,04 0,05 0,33 1,15 СиЯп
848 эполетообразная застежка («тельце») п. 8 1 1 0,46 0,11 87,53 0,04 0,08 0,38 11,17 СиЯп
849 эполетообразная застежка (шпенек на обороте) п. 8 1 1 0,09 0,49 0,11 84,40 0,15 0,19 0,37 13,97 СиЯп
872 застежка с неподвижным крючком («тельце») п.8 1 1 0,11 0,48 0,12 79,20 0,61 0,23 0,38 18,67 СиЯп
873 застежка с неподвижным крючком (шпенек на обороте) п.8 1 1 0,57 0,13 71,27 0,39 0,46 0,43 26,37 СиЯп
874 застежка с неподвижным крючком («тельце») п.8 1 1 0,09 0,45 0,09 85,27 0,04 0,36 12,73 СиЯп
875 застежка с неподвижным крючком (шпенек на обороте) п.8 1 1 0,45 0,12 83,07 0,10 0,23 0,38 14,40 СиЯп
* - пробоподготовка (1-механическая, 2- отсутствует) ** - состояние образца (1-металл, 2-патина)
о 5
ю
