CC BY
71
ИЗ2РАННЕЙ2ИСТОРИИ2БАШКИР
(по2материалам2одной2древней2летописи)
Принято считать, что первые достоверные сведения о башкирах принадлежат участнику посольства в Волжскую Булгарию в 922 г., путешественнику Ахмеду Ибн Фадлану, который писал о стране башкир из числа тюрок [I, с. 130]. Ныне мы располагаем более ранними сведениями о башкирах, которые имеются в летописи эмира Гази Бараджа (1229—1246).
«Гази Барадж тарихы» входит в свод летописей сеида Джагфара. Данный свод был составлен в 1680 г. башкирами (секретарем канцелярии сеида Джагфара — Бахши Иманом). Летописи свода освещают историю восточноевропейских булгар, вероятно, поэтому оригинал списка свода в начале XX в. находился в г. Петропавловск (Казахстан), который всегда был связан с булгар-скими кругами. Затем список попал в руки татарской семьи Нигматуллиных-Нурутдиновых.
В 1939 г. при переводе башкирской письменности на кириллический алфавит шло тотальное уничтожение древних рукописей и репрессирование лиц, хранящих их. С целью спасения древних рукописей И.М.-К. Нигаматуллиным были переведены несколько письменных памятников, среди которых был и свод летописей сеида Джагфара. В 1993—1994 гг. часть данного свода была издана редакцией журнала «Булгария» в Оренбурге.
Впервые научная общественность познакомилась с летописью в 1997—1998 гг. благодаря докладу профессора И.А. Баранова, где автор ссылается на данный источник. Определенная научноисследовательская работа по обоснованию исторической достоверности летописи была проделана З.А. Львовой. Исследователь впервые заявляет об информативности данного источника, содержащего более пятисот древних географических и этнических наименований, о достоверности событий, описанных в летописи, во многом подтверждаемых другими письменными источни-
ками. З.А. Львова сопоставляет сведения летописи, относящиеся ко времени правления бул-гарских балтаваров (некоторые из них носили титул кагана), с другими источниками. Например, сопоставление сведений летописи о правлении кагана Куврата и его преемников с «Имен-ником» булгарских царей позволяет уточнить годы жизни, правления и временные рамки, относящиеся к булгарским правителям. На основе научно-критического анализа исследователь делает важный и вполне обоснованный вывод о том, что сведения летописи подтверждаются известными и не вызывающими сомнений источниками [2, с. 134, 135, 138, 139].
Летопись содержит ценные сведения о ранней истории булгар, их миграциях, а также об этнополитической истории Великой Булгарии
VII в., Хазарского каганата и о башкирах. Первые сведения о башкирах летопись соотносит ко времени переселения предков булгар на территорию Восточной Европы, приблизительно, с 11—’ вв. Согласно летописи, древние булгары переселились с территории скифо-массагетских и огузских племен в Семиречье на территорию Восточной Европы: «В Булюмаре они [тюркме-ны] увидели угрозу своей независимости и поэтому стали угрожать ему войной. Царь принужден был уйти к башкортам, которые приютили хонов и получили от них название «сэбэрцы» («союзники»). Башкорты, которых тюрки называли угырами, были своевольны, как и тюркме-ны. Они поклонялись алпу Бараджу, правда называя его Маджаром. По их поверьям Маджар был покровителем Жизни» [3, с. 10]. Летопись подчеркивает, что предки древних булгар жили «по обоим берегам реки Амул, кишащей змеями, и занимались рыболовством, охотой и сбором плодов» в отличие от «кытайских тюрков... происходивших от волка Чина» [3, с. 7]. Обращает на себя внимание тот факт, что древние булгары
Мазитов Вадим Радикович, аспирант Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН
© Мазитов B.P., 2O1O
поклонялись крылатому Змею — Ельбегену, известному также как Барадж. В летописи описывается изображение на знамени крылатого змея («войлочный шар красного цвета с разноцветными лентами на копье»). Древние булгары привнесли этот культ далеко на запад. Например, этноним «барадж» стал названием одного бул-гарского рода [4, с. 175]. В частности, летопись зафиксировала любопытное предание: «Здесь он [Барадж] был радушно встречен народом и враждебно — вождем башкортов Чирмышем, считавшим своим предком Лебедя и желавшим, чтобы башкорты поклонялись именно Лебедю. В конце концов бий коварно ранил Бараджа, и тот улетел в пустыню Куман, прокляв Чирмыша. Вскоре после этого, Чирмыш умер в страшных мучениях и башкорты уверились в том, что Змей был Царем Жизни — Моджаром» [3, с. 10]. Вполне возможно, что предание в завуалированной форме сохранило тот факт, что миграция древних булгар неизбежно вызывала военные столкновения с обширными племенами древних баш-кир-сэбэрцев, расселившихся на своих коренных землях Эсгел, Бершуд, Сэбэр, т.е. от Поволжья до Иртыша и Оби. В пользу этой гипотезы указывает сюжет известного башкирского эпоса «Кусяк-бий» [5, с. 83—104], не имеющего аналогов в фольклоре других современных тюркских народов, а также сохранившееся в башкирских шежере предание: «На земле неожиданно появился дракон. Находился он на расстоянии одного дня и одной ночи (ходьбы). С тех пор прошли многие годы, с ним боролись. Много людей погибло. После этого дракон исчез... Затем ханы стали (между собой) соперничать. Став врагами, (они) подняли меч один на другого» [6, с. 31].
Несмотря на то, что сведения шежере и эпоса хронологически указывают на более позднее время, тем не менее вполне возможно, что их источником [о борьбе башкир с крылатым змеем (драконом)] являются интерпретированные в легенды реальные исторические факты о контакте башкир с мигрировавшими племенами древних булгар — носителями культа Бараджа. Дополнительным аргументом в пользу этого мнения является действительное наличие культа змеи у доисламских башкир [7, с. 169—174].
Согласно летописи Гази Бараджа, башкиры приняли активное участие в этнополитической истории Булгарии и ее соседей. Они часто выс-
тупали на стороне хазарских каганов, по отношению к которым булгарские балтавары находились на позициях вассалитета. Об этнополи-тических связях башкир и хазар сообщает, например, автор Гардизи (XI в.). Им, в частности, зафиксирован башкирский правитель хан Башд-журт. Вероятно, Гардизи информацию о нем почерпнул из трудов авторов IX в. Ибн-Хордадбе-ка и ал-Джейхани, поэтому время жизни Башд-журта предположительно можно определить концом УІІІ—ІХ вв., когда Хазарский каганат переживал период своего могущества [8, с. 46, 47]. Башджурт описан как правитель страны где-то в районе Южного Урала, в близком окружении кимаков и тукуз-гузов, и находился в политической зависимости от хазарских каганов. Таким образом, летопись Гази Бараджа созвучна в этом вопросе с другим источником.
Согласно летописи, в 759 г. башкиры совершили нападение на город Мардуан — первую столицу Булгарского царства (переименованную в последующем в г. Болгар) [3, с. 26, 354]. Однако потерпели поражение из-за перехода на сторону булгарского балтавара Тат-Угека башкирского племени эсегов: «Эсеги также провозгласили Тат-Угека своим беком, и он образовал между реками Сак и Сок бекство Эсегель» [3, с. 27]. В 787 г. башкиры вновь оказались на стороне хазарского кагана Булана и напали на булгар, перейдя р. Яик (в летописи Джаик) [3, с. 27]. Во время нашествия среднеазиатских племен из Семиречья (р. Амударья), очевидно, в конце
VIII в. сын Булана, хазарский каган Бен-Амин, отказал башкирам в помощи, и в результате предательства кагана «башкорты были наголову разбиты сабанами-баджанаками». Далее, согласно летописи: «Одна часть башкортов бежала к огузам и кыпчакам, другая — на правый приток Шира Сасы-Идель, третья — на реку Байгул. Но места здесь были голодные, поэтому половина баш-кортов очень скоро перешла через Урал на Чул-ман-Идель и Агидель и образовала здесь бекство Бершуд... Башкорты, оставшиеся на Байгу-ле, прозвали свою область Сэбэр, а себя — бай-гулами и иштяками, ушедшие в Бершуд — сэ-бэрцами, а ушедшие на Сасы-Идель — моджара-ми. Моджары быстро распространили свою власть на мурдасов и сурских аров и, усилившись, стали вымещать свое раздражение на вероломных хазарах» [3, с. 29]. Здесь сведения летописи также подтверждаются другими данными. Прежде
всего, обращает на себя внимание география расселения башкирских племен, указанная в источнике. Член-корреспондент РАН, академик АН РБ Р.Г. Кузеев писал, что термин «иштяк» был распространен как одно из названий башкирского народа, зафиксированных письменными и этнографическими данными. Отсутствие такого термина у башкир-юрматынцев, наиболее западных башкир, Р.Г. Кузеев объясняет тем, что башкиры получили его еще до переселения в Башкирию, в период кочевания в степных просторах Западной Сибири, Северного Приаралья и прилегающих областей [9, с. 243].
Данное мнение опровергает вышеуказанный источник, в котором говорится о трех районах расселения башкир — Сэбэр, Бершуд, Эсгел. Башкиры уже были расселены как на территории Восточной Европы — от границ Волжской Бул-гарии до Уральского хребта (Эсгел и Бершуд — территория исторического Башкортостана), так и на территории Западной Сибири — до рр. Обь и Иртыш (Сэбэр). Согласно летописи, башкиры-сэбэры — байгулы и иштяки дали название своей территории Сэбэр, т.е. Сибирь. Еще Р.Г. Ку-зеев писал о существовании так называемых обских угров — остяков, фольклор которых имеет хотя и далекие, но общие корни с фольклором башкир. Ученый вовсе не отрицал существование общих моментов в истории башкир и угров [9, с. 244, 246]. Р.М. Юсупов считает, что этноним «иштяк» имеет древние истоки происхождения в сако-массагетской среде эпохи раннего железа [10, с. 325]. Почему же тогда, как справедливо писал Р.Г. Кузеев, некоторые башкирские племена, в частности юрматы, не имели этнонима «иштяк»? На это также отвечает нам летопись Гази Бараджа. Очевидно, что юрматин-цы, близость которых к булгаро-чувашскому миру отмечал Р.Г. Кузеев, принадлежали к западной ветви башкир — к моджарам (мадьярам). Видимо, именно моджары, громившие Хазарию в VIII—
IX вв. в отмщение за предательство, являются предками венгров. Они, согласно источнику, «успели уже погромить любимую полевую ставку (батавыл) балтавара — Хорысдан и сделали небезопасной дорогу в Джалду», затем «обложили кара-булгарцев в их городе» [3, с. 29]. Именно потомков моджар, очевидно, встретил монах Юлиан (XIII в.), который в поисках прародины своих предков дважды посетил Башкирию, а точнее — долину среднего течения р. Белая. Юлиан нашел
своих соплеменников и беседовал с ними. «Они весьма внимательно слушали, — сообщал Юлиан, — так как язык у них совершенно венгерский» [11, с. 92].
В пользу того, что Западная Сибирь была частью башкирских земель начиная с VIII в., свидетельствуют ряд упоминаемых сведений башкирских шежере. В частности, в них неоднократно упоминаются предводители башкир, ездившие в ставку к Чингизхану для заключения мирных договоров [6, с. 81—92]. Большинство современных исследователей место этой встречи называют р. Иртыш. Принимая во внимание новые данные летописи Гази Бараджа, можно выдвинуть гипотезу о том, что, упоминаемая Л.Н. Гумилевым монголо-башкирская война, тянувшаяся 14 лет, в ходе которой башкиры неоднократно выигрывали сражения и наконец заключили договор о дружбе и союзе [12, с. 459], происходила на территории Западной Сибири. Мирный договор с башкирами обозначил западные границы Империи и позволил Чингизхану сосредоточить усилия на завоевании Казахстана и Средней Азии. Истинные башкирские земли так и не были завоеваны ни Чингизханом, ни его преемниками.
Таким образом, сведения летописи Гази Ба-раджа, нуждающиеся в дальнейшем научном анализе и оценке, проливают свет на раннюю историю башкир.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. — Харьков, 1956.
2. Львова 3. А. «Гази-Барадж Тарихы». Вопрос о подлинности летописи // Археологический сборник. — СПб., 2003. — № 36.
3. Бахши Иман Джагфар тарихы. Т. 1. // Свод булгарских летописей 1680 г. / изд. подг. Ф.Г.-Х. Ну-рутдиновым. — Оренбург, 1993.
4. Усманов М. А. Татарские исторические источники ХУИ—ХУШ вв. — Казань, 1972. — 223 с.
5. Башкирское народное творчество. Т. 1. — Уфа, 1954.
6. Башкирские шежере. — Уфа, 1960.
7. Илимбетова А.Ф. О культе змеи у башкир // Бельские просторы. — 1999. — № 11.
8. Бартольд В.В. Извлечение из сочинения Гар-дизи «Зайн-ал-Ахбар» // Соч. в 8 т. Т. 8. — М., 1973.
9. Кузеев Р.Г. К этнической истории башкир в конце I — начале II тысячелетия н.э. // Археология и этнография Башкирии. Т. 3. — Уфа, 1968.
10. Башкиры-гайнинцы Пермского края: история, этнография, антропология, этногеномика / под ред. Р.М. Юсупова. — Уфа, 2008.
11. Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII—XIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. Т. 3. — М.; Л., 1940.
12. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. — М., 1989.
Ключевые слова: достоверные сведения о башкирах, свод летописей, культ змеи, территория расселения башкир, ранняя история.
Key words: reliable information on the Bashkirs, code of chronicles, the cult of the snake, the territory of the Bashkirs’ settlement, early history.
Vadim R. Mazitov
FROM THE BASHKIRS’ EARLY HISTORY
(according to the Materials of One Old Chronicle)
In the article there are examined unique information on the history of the Bashkirs which is set forth in the chronicle drawn up under Emir Gazi Baradzh. The data of the chronicle compared by the author with other historical sources let advance a number of new conceptions as to the early ethnopolitical history of the Bashkir nation.
К сведению читателей
Вышла книга:
Раянов Ф.М. Теория правового государства: проблемы модернизации /
Ф.М. Раянов. — Уфа: АН РБ, Гилем, 2010. — 136 с. — ВВМ 978-5-7501-1111-4
В монографии рассматриваются наиболее актуальные и спорные проблемы теории правового государства; предложен ряд модернизационных (прорывных) положений, дополняющих традиционную теорию правового государства.
Для всех, кто интересуется проблемами формирования правового государства.
