CC BY
89. Nazemceva E.N. Russkie ehmigranty v Sin'czyane i interesy velikih derzhav v pervoj polovine HKH v. / Rossijskaya diaspora v stranah Vostoka: istoriya i sovremennost'. Sbornik statej po materialam I - III ezhegodnyh mezhdunarodnyh nauchnyh konferencij «Rossijskaya diaspora v stranah Vostoka». M., IV RAN, 2010-2012. - M., IV RAN, 2013. - 82 s.
10. Smirnov S.V. Zalozhniki chesti: russkie oficery Belyh armij v Man'chzhou-go // Rossijskaya diaspora v stranah Vostoka: istoriya i sovremennost'. Sbornik statej po materialam I - III ezhegodnyh mezhdunarodnyh nauchnyh konferencij «Rossijskaya diaspora v stranah Vostoka». Moskva, IV RAN, 2010-2012. - M., IV RAN, 2013. - 82 s.
11. Chzhan Suj. Dunchzhehnczyao heh dunchzhehnczyao czaj chzhungo (Pravoslavie i istoriya pravoslaviya v Kitae). SHanhaj: Syuehlin' chuban'sheh, 1986. 345 s.
12. Li Dehbin, SHi Fan. Hehjlunczyan imin' gajyao (Kratkij ocherk ob immigrantah v provincii Hehjlunczyan). Harbin: Hehjlunczyan zhehn'min' chubn'sheh, 1987. 320 s.
13. Su Czunmin'. Man'te shi (Istoriya Yuzhno-Man'chzhurskoj zheleznoj dorogi). CHan'chun': CHzhunhua shuczyuj chuban'. 1990. 897 s.
14. Sha Eh cin' hua shi (Istoriya agressii carskoj Rossii v Kitae). Pekin: ZHehn'min' chubansheh, 1990. CH. 4. 532 s.
15. Syueh Syan'tyan'. CHzhundun telu huluczyun' yuj dunbehj byan'czyan chzhehnczyuj (Ohrannaya strazha KVZHD i politicheskaya situaciya v Man'chzhurii). Pekin: SHehkhuehj kehsyueh vehn'syan' chuban'sheh, 1993. 335 s.
16. Van CHzhichehn. SHanhaj ehczyao shi (Istoriya russkoj ehmigracii v SHanhae). SHanhaj, SHanhaj san'lyan' shudyan', 1993. - 832 r. Na kit.yaz.
17. Czi Fehnhuehj. Haehrbin syun'gehn' (V poiskah kornej Harbina). Harbin: Haehrbin chuban'sheh, 1996. 354 s.
18. Li Singehn, Li ZHehn'nyan' i dr. Fehn yuj fupin. EHgo cyaomin' czaj chzhungo (Ryaska v nepogodu: Russkie ehmigranty v Kitae). Pekin: CHzhun"yan byan'i chuban'sheh, 1997. 536 s. Na kit.yaz.
19. Shi Fan, Gao Liin, Lyu SHuan. Haehrbin ehcyao shi (Istoriya russkoj ehmigracii v Harbine). Harbin: Hehjlunczyan zhehn'min' chubansheh, 1998. 608 s.
20. Sin' Pehjlin', Chzhan Fehnmin, Gao Syaoyan'. Hehjlunczyan kajfa shi (Istoriya osvoeniya provincii Hehjlunczyan). Harbin: Hehjlunczyan zhehn'min' chuban'sheh, 1999. 816 s.
21. Czyao CHen'. Russkaya ehmigrantskaya literatura v Harbine (1920-1930-h gg.). Harbin: Hehjlunczyan zhehn'min' chuban'sheh, 2000. 201 s. Rus.yaz.
22. Sunn Hun"yan'. Dunfan syao bali (Vostochnyj malen'kij Parizh: Fotoal'bom). Harbin: Hehjlunczyan kehsyue czishu chuban'sheh, 2001. 154 s.
23. Dyao SHaohua. CHzhungo (Haehrbin-SHanhaj) ehcyao vehn'syan' cun'mu (Literatura russkogo zarubezh'ya v Kitae (v Harbine i SHanhae). -Harbin: Behjfan vehn'i chuban'sheh, 2001. 222 s. (Rus. i kit.yaz.)
24. Van Chzhichehn. Istoriya russkoj ehmigracii v SHanhae / Predisl. L.P. CHernikovoj. M., Russkij put' / Biblioteka-fond «Russkoe Zarubezh'e», 2008. - 576 s.
25. Van Pin. Russkaya hudozhestvennaya ehmigraciya v Kitae v pervoj polovine HKH veka. Diss... kand. iskusstv. M., 2006.
26. Myao Huehj. Russkaya ehmigraciya v Harbine: vzaimodejstvie dvuh kul'tur // Gumanitarnyj vektor. Seriya: Filosofiya, kul'turologiya. 2015. EHlektronnyj resurs: https://cyberleninka.ru/article/n/ russkaya-emigratsiya-v-harbine-vzaimodeystvie-dvuh-kultur.
27. Chehn' Cyucze. Vliyanie KVZHD na chislennost' naseleniya Harbina // Rossiya i ATR. - 2011. - №1. - S. 83.
28. Zhertvy politicheskogo terrora v SSSR. Bolee 3 mln 100 tys. zapisej v baze // Bazy dannyh Memoriala. EHlektronnyj resurs. http://base.memo.ru/ Data obrashcheniya: 2010-2019.
29. Volkov S.V. «Informaciya o bazah dannyh po rossijskim sluzhilym sloyam», v tom chisle Pervaya i Vtoraya baza dannyh «Uchastniki Belogo dvizheniya v Rossii» // Internet-resurs. http://swolkov.org/2_baza_beloe_ dvizhenie/2_baza _beloe_dvizhenie_abc-01.htm Data obrashcheniya: yanvar' 2019.
30. Hisamutdinov A.A. Rossijskaya ehmigraciya v Aziatsko-Tihookeanskom regione i YUzhnoj Amerike. Bibliograficheskij slovar'. - Vladivostok: Izdatel'stvo DVGU, 2000.
31. Hisamutdinov A.A. Po stranam rasseyaniya. V 2 ch. Vladivostok: Izd-vo VGUEHS, 2000. CH.1: Russkie v Kitae. - 360 s.; CH.2: Russkie v YAponii, Amerike i Avstralii. - 170 s.
32. Hisamutdinov A.A. Rossijskaya ehmigraciya v Kitae: Opyt ehnciklopedii. - Vladivostok: Izd-vo Dal'nevost. un-ta, 2001. - 358 p.
33. Hisamutdinov A.A. Sleduyushchaya ostanovka - Kitaj: Iz istorii russkoj ehmigracii. - Vladivostok: Izd-vo VGUEHS, 2003. - 243 s.
34. Hisamutdinov A.A. Russkoe slovo v strane ieroglifov: K istorii ehmigrantskoj pechati, zhurnalistiki, bibliotekovedeniya i arhivov. - M.: Izd-vo Dal'nevost. un-ta, 2006. - 303 s.
35. Hisamutdinov A.A. Obshchestvo izucheniya Amurskogo kraya. CH. 2: Deyateli i kraevedy. - Vladivostok: Izd-vo VGUEHS, 2006. - 248 s.
36. «Obshchestvennaya pamyat' o "Velikoj rossijskoj revolyucii (1917-1922)"». Lektorij Obshchestva Memorial. EHlektronnyj resurs: https://www.youtube.com/ watch?v=vzeko93qVPg&feature=youtu.be&fbclid=IwAR3nkORiUPRfSTxNiJ-DvO G3_dcH_VLv3O5 WJSv_b2xowuSmyEIA65qF5bc Data obrashcheniya: yanvar' 2019.
ЧЕРНИКОВА ЛАРИСА ПЕТРОВНА - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН (Larisa-che@mail.ru).
CHERNIKOVA, LARISA P. - Senior Researcher, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences, Moscow.
УДК 37.01:314.7(571.513):[348.4(470.4/.5)] «192/193»
МАМЫШЕВА Е.П.
ИЗ ИСТОРИИ УЧЕБНОЙ МИГРАЦИИ КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ ХАКАСИИ В 1920-1930-Е ГГ. (НА МАТЕРИАЛАХ КУТВ)1
Ключевые слова: модернизация, образование, учебная миграция, архивные источники, выпускники, Хакасия, адаптация, КУТВ
Статья посвящена вопросам учебной миграции хакасов в 1920-1930-е гг. Отмечается, что ее фактором явилось образование, за получением которого хакасы отправлялись в центральные ВУЗы страны. Исследование проводится на примере Коммунистического университета трудящихся Востока. На основе достижений современной науки и широкого круга источников выявлено количество обучавшихся в КУТВ, рассмотрены проблемы их адаптации к непривычным условиям жизни. Освещается специфика учебного процесса в КУТВ, в
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ (РХ) в рамках научного проекта 18-49-190002 «Этномиграционные процессы и формирование локальных сообществ и пространств: история и современность»
частности, показано, что чрезмерная учебная и общественная нагрузка, неустроенность студенческого быта, беспрерывная практическая работа в ходе учебного процесса и в летний период являлись причинами многих заболеваний. Указывается, что в исследуемый период учебная миграция не приводила к убыли коренного населения Хакасии.
MAMYSHEVA, E.P.
FROM THE HISTORY OF EDUCATIONAL MIGRATION OF THE INDIGENOUS POPULATION OF KHAKASSIA IN 1920-1930-IES. (ON THE MATERIALS OF THE COMMUNIST UNIVERSITY OF WORKERS OF THE EAST)
Keywords: modernization, education, educational migration, archival sources, graduates, Khakassia, adaptation, CUWE.
The article is devoted to educational migration of the Khakas in the 1920-1930-ies. It noted that its factor is education, to get an education the Khakas went to the central universities of the country. The research is conducted on the example of the Communist University of the Workers of the East. The number of students in KUTV is revealed and results are given for problems of its adaptation to new conditions of life on the basis of modern science and a wide range of sources. It highlights the specifics of the educational process in CUWE, in particular, it is shown that excessive academic and social workload, lack of student life, continuous practical work during the educational process and in the summer period were the causes of many diseases. It is indicated that during the time period under review educational migration did not lead to a decline of the indigenous population of Khakassia.
Советская модернизация 1920-1930-х гг., которая привела к трансформации всех сфер жизни общества - от экономики и политики до культуры и быта, должна была обеспечить СССР достойное место в ряду высокоразвитых государств. Модернизационные процессы проводились в условиях многонационального российского социума, включавшего в себя «огромное количество этнических сообществ, по-разному и в различные периоды инкорпорированных в общественно-политический, экономический и культурный властный механизм» [1] страны. Все сложности названных процессов нашли свое отражение в миграциях населения Хакасии.
Следует подчеркнуть, что тема миграции относится сегодня к одной из злободневных проблем общественных наук, причем большой интерес ученых вызывает вопрос о классификации ее факторов, поскольку, «любой исследователь, который занимается анализом процесса, должен выстроить четкую логическую цепь: фактор - причина -следствие (явление), в которой фактор занимает первое место» [2]. По справедливому мнению Л.Л. Рыбаковского, миграция - это любое территориальное перемещение, совершающееся между различными населенными пунктами одной или нескольких административно-территориальных единиц, независимо от продолжительности, регулярности и целевой направленности [3]. Среди множества факторов миграции населения, разработанных обществоведами, особо выделяется образование. По мнению исследователей современных миграционных процессов, потребности в получении образования и повышении уровня квалификации обусловливают возникновение учебной миграции [4; 5; 6; 7].
Цель представленной статьи - проанализировать особенности учебной миграции коренного населения Хакасии в 1920-1930-е гг., используя материалы Коммунистического университета трудящихся Востока (КУТВ). Выбор названного учреждения не случаен, поскольку именно этот университет на протяжении 1921-1938 гг. играл важную роль в обеспечении потребностей в управленческих кадрах многих национально-территориальных единиц страны, включая Хакасию. Он представлял собой настоящую «лабораторию по подготовке коммунистов восточных окраин, которые были призваны на своей малой родине сделать теорию и практику коммунизма доступной широким трудящимся массам Востока». Кроме того, КУТВ стал первым ВУЗом советской страны, с которого для Хакасии началась, а в последующие годы закрепилась традиция бронирования целевых мест.
Если в дореволюционной России управление хакасами, которые именовались татарами (минусинскими, ачинскими, абаканскими) и были причислены к разряду кочевых инородцев, осуществлялось с помощью четырех Степных дум в составе Ачинского и
Минусинского округов (с 1898 г. уездов) Енисейской губернии, то в советский период этот народ получил свое самоуправление. В 1923 г. территория, заселенная хакасами, была выделена из состава Минусинского и Ачинского уездов в самостоятельный уезд, который был преобразован в 1925 г. в округ, а в 1930 г. - в автономную область, сначала в составе Западно-Сибирского, а с 1934 г. - в составе Красноярского края. Соответственно, это актуализировало вопросы подготовки национальных кадров. Следует, однако, подчеркнуть, что их решение в исследуемый период происходило в непростых условиях борьбы с повстанчеством («политическим бандитизмом»), в условиях затянувшегося процесса национально-государственного строительства в Хакасии и связанных с ним вопросов организационного характера [8].
Поток учебных мигрантов из состава коренного населения, в соответствие с политикой правящей партии, формировался по классовому принципу, что соответствовало общим директивам о комплектовании состава учебных заведений. Данная мера была призвана препятствовать выдвижению в вузы, в том числе в КУТВ, беспартийных хакасов, тем более, являющихся по своему социальному положению выходцами из более зажиточных слоев населения. Однако подобный классовый подход к комплектованию состава учащихся не вполне вписывался в социально-культурные реалии жизни хакасского народа. В начале 1920-х годов в регионе фактически не было соответствующего «материала», как с точки зрения наличия базовой образовательной подготовки, так и с учетом отсутствия в широких слоях населения существенной заинтересованности и мотивации к получению образования. Низкий образовательный уровень вносил существенные коррективы в состав учебной миграции: требования к ее участникам пришлось снижать, допуская привлечение к обучению выходцев из среды служащих и зажиточной части населения.
Выявление количества учебных мигрантов из Хакасии в многонациональном университете трудящихся Востока сегодня достаточно затруднено, поскольку отбор и отправка молодежи в образовательные учреждения долгое время не были отрегулированы: не велся учет «и не было надлежащего на то руководства, а посему они носили стихийный характер» [9].
Количественный и качественный состав учебных мигрантов-хакасов был установлен на основе анализа оцифрованных дел студентов КУТВ, хранящихся в филиале -архивохранилище Российского государственного архива социально-политической истории в г. Йошкар-Ола, а также документов Национального архива Республики Хакасия, материалов семейных фондов [10]. В процессе работы в фондах РГАСПИ удалось выявить личные дела порядка 30 хакасов, обучавшихся в разное время в КУТВ. Сложность выявления мигрантов из Хакасии в многонациональном университете трудящихся Востока заключается в том, что в описях фонда КУТВ существуют лишь общие списки обучающихся, которые не распределены по национальной принадлежности. Так, к примеру, по заявке были предоставлены из Йошкар-Олы оцифрованные копии личного дела студента Барашкова (по первоначальному предположению, хакаса - прим. автора). Однако он оказался выходцем из Якутии и однофамильцем хакасов. Такое совпадение вполне объяснимо: обращение народов Сибири в XVШ-XIX вв. в православие сопровождалось иногда присвоением их представителям одинаковых фамилий.
В Национальном архиве Республики Хакасия сохранилась делопроизводственная документация Хакасского окружного комитета и обкома ВКП(б), окружного исполкома и облисполкома. Приказы и распоряжения их отделов отражают отдельные аспекты деятельности в разных сферах жизни советского общества вернувшихся на родину учебных мигрантов. В фондах названного архива сохранились личные дела И. Тогдина, И. Киштеева, братьев Интутовых, А. Маганаковой-Интутовой, Г. Бытотова, Г. Кучендаева.
Что касается отдельных студентов КУТВ, то им в этом смысле «не повезло». Если их анкеты, партийные и учетные характеристики сохранились в фондах РГАСПИ в отличном состоянии, то в республиканском архиве не удалось обнаружить ни одного документа, содержащего информацию о них. К таким относятся, например, Евдокия Майнагашева,
Устинья Саргова. Некоторые биографические сведения о них были получены из открытых источников - газет, журналов, справочников и официальных интернет-сайтов. Большие сомнения вызвали имена П. Доброва, П. Иптышева, П. Чалкина, К. Шоева (довольно распространенные хакасские фамилии - прим. автора). Информация о них, полученная из фондов РГАСПИ, весьма отрывочна. Например, в характеристике слушателя КУТВ кружка «4В» Константина Шоева отмечено: «Шоев - толковый и способный. Очень интересуется работой. Добросовестно работает. Товарищу сильно мешает незнание русского языка. В будущем может выйти очень ценный работник» [11]. Однако в сведениях из центрального архива нет указаний на национальную принадлежность названных выше лиц. Более того, в фондах Национального архива РХ не было обнаружено никаких сведений о П. Доброве, П. Иптышеве, П. Чалкине, К. Шоеве, которые бы позволили сопоставить с ними материалы РГАСПИ и достоверно установить, что они являлись учебными мигрантами из Хакасии.
Изученные нами материалы позволили выявить особенности адаптации лиц, направленных для получения образования. При этом выясняется, что данные процессы сопровождались преодолением серьезных материально-бытовых и психологических проблем. Отдаленность от малой родины и привычного образа жизни, наличие языкового барьера создавали дополнительные сложности в интеграции учебных мигрантов в иную социальную реальность.
Немалые проблемы создавала и изначально слабая общеобразовательная подготовка студентов. В учебных планах КУТВ большое количество часов отводилось общественно-политическим дисциплинам, поскольку основная идея плана заключалась «...в том, чтобы дать возможность проработать как следует такие дисциплины, которые служат основой для формирования революционно-марксистского мировоззрения»: политэкономия, истмат, история классовой борьбы, история развития общественных формаций (ИРОФ) и др. [12]. Особое внимание отводилось чтению газет, изучению текущей политической ситуации и опыта революционного движения в западноевропейских странах, истории революционного движения в колониальных и зависимых странах, истории зарубежного партийного строительства. Учебные планы предусматривали также изучение русского языка, математики, естествознания, военного дела, экономической географии, техники и организации промышленности. Такая образовательная программа оказывалась многим не под силу, что порождало порой разочарование, сомнения в правильности сделанного выбора. Чтобы помочь мигрантам, создавалась система секторов, где преподавание велось на родных языках слушателей. Так, в 1929 г. в университете работали тюркский, китайский, корейский, абхазский, чечено-ингушский, карачаево-дагестанский и интернациональный сектора, состоявшие из курсантов разных национальностей [13]. Причем многие студенты на занятиях в секторах впервые начинали учить не только русскую, но и родную грамоту.
Наиболее распространенной формой занятий того времени были семинары. Лекции играли подчинительную роль. Учебный процесс включал в себя вводное занятие, самостоятельное чтение литературы, ее конспектирование и, наконец, итоговое занятие. Преподаватель рекомендовал литературу не только к теме в целом, но и к каждому ее разделу. В перечень обязательной литературы включались, прежде всего, труды К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, резолюции партийных съездов, конференций, съездов Советов, статистические сборники, мемуарная и художественная литература. Как отмечают исследователи, «не только для трудящихся Востока, но и для многих русских рабочих труды Маркса, Энгельса, Ленина были первыми книгами после букваря» [14]. Заключительное собеседование помогало выяснить степень усвоения материала, рассмотреть вопросы, остававшиеся для слушателей непонятными или неверно понятыми.
Вначале цикл обучения в вузе равнялся семи месяцам, но постепенно время обучения увеличивалось. С 1922 г. оно выросло до трех лет, а с 1929 г. - до четырех лет. Подобные изменения были вызваны необходимостью решения еще одной задачи КУТВ - подготовки кадров для высшей школы и научных работников. Для этого в университете с 1927 г.
существовала аспирантура в составе 4 отделений: философского, экономического, историко-партийного и исторического.
Учащиеся, нацеленные на получение знаний, занимались по 16-18 часов в сутки. Их общежития напоминали «настоящую фабрику или завод, работающие в ночные смены». Чрезмерная учебная и партобщественная нагрузка, неурегулированность студенческого быта, беспрерывная практическая работа в ходе учебного процесса и в летний период являлись причинами многих заболеваний. К подобным выводам приводили исследования врачебной комиссии, регулярно проводимые в КУТВ. Они показали, что число здоровых студентов с повышением курса убывает, повышается число больных такими наиболее характерными заболеваниями как неврастения, малокровие, понижение зрения [15]. По результатам медицинского осмотра комиссия принимала в некоторых случаях решение о непригодности к обучению в вузе и об отправке студента домой.
Важнейшей частью программ обучения в КУТВ являлась производственная практика. В период каникул часть студентов направлялась в национально-территориальные единицы, где ими проводилась общественно-политическая, культурно-просветительская, исследовательская работа. Во время учебного процесса студенты, проходили практику на предприятиях Москвы, в ходе которой студенты должны были работать в одной из комиссий, создаваемых в организациях или предприятиях [16].
Основная часть выпускников КУТВ после окончания учебы вернулась в родную Хакасию. Они явились представителями выросшего при поддержке центральной власти поколения хакасской управленческой интеллигенции. Им поручалась самостоятельная партийная или хозяйственная работа в районах или столице региона. Многие из них успели внести значительный вклад в культурное и социально-экономическое развитие своего региона, используя при этом приобретенный в стенах КУТВ бесценный опыт, свои организаторские способности и высочайшую ответственность за порученное дело. Проявляя политическую активность, они стремились на практике воплотить положения провозглашенной национальной политики. Но, искренне поверив лозунгам партии, выпускники КУТВ нередко проявили чрезмерную активность, выходя за рамки дозволенного. В этих случаях власти использовали целый комплекс репрессивных механизмов и методов воздействия, пресекая проявления возможной оппозиции. В результате репрессий 1930-х гг., знания и практический опыт многих деятелей оказались невостребованными, а их жизненный путь оказался недолгим [17; 18].
Подводя итоги, следует подчеркнуть, что учебная миграция хакасов в 1920-1930-е гг. имела свои особенности. Она явилась одной из миграций, регулируемых Советским государством. При этом ее объемы в изучаемый период были незначительными, что подтверждает состав студентов из Хакасии в КУТВ. Кроме того, большая часть из них по возвращению на родину подверглась репрессиям.
Литература и источники
1. Красовицкая Т. Ю. Модернизация России (национально-культурная политика 20-х годов). - М., 1998. - С. 3.
2. Рыбаковский Л. Л. Миграция населения: прогнозы, факторы, политика. - М.: Наука, 1987. - С. 21-22.
3. Многоликая миграция / [под общ. ред. О. Д. Воробьевой, А. В. Топилина]. - М.: Экон-информ, 2014. - 261 с.
4. Письменная Е. Е. Социальные последствия учебной иммиграции в Россию (вопросы теории и методики исследования): Автореф. дисс. ... докт. социол. наук. - М., 2009. - 65 с.
5. Полетаев Д. В. Учебная миграция в Россию и российские ВУЗы как ресурс для адаптации учебных мигрантов. Опыт социологического исследования // Международная экономика. - 2009. - №6. - С. 44-54.
6. Митин Д. Н. Образовательная (учебная) миграция: понятие, проблемы, пути решения // Вестник РУДН. Серия: Политология. - 2010. - №3. - С. 123-134.
7. Чернышев К. А. Образование как фактор миграционной подвижности: опыт оценки и принятия управленческих решений на региональном уровне // Вопросы управления. - 2014. - №6(31). - С.173-179.
8. См.: Шекшеев А.П. Национальное движение хакасов (1917 - 1930-е гг.): новый и обобщающий взгляд на события // Сибирь многонациональная. Материалы Сибирского исторического форума. Красноярск, 24-25 октября 2018 г. -Красноярск: Резонанс, 2018. - С.154-160.
9. Государственное казенное учреждение Республики Хакасия «Национальный архив». Ф. 1. Оп. 1. Д. 83. Л. 17/
10. История Хакасии в лицах: выпускники Коммунистического университета трудящихся Востока (1921 - 1938 гг.): биографический справочник / авт.-сост.: Е.П. Мамышева, М.И. Ивандаева. - Абакан: ООО «Книжное издательство «Бригантина», 2015. - 102 с.
11. Российский архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 532. Оп. 2. Д. 28. Л. 11.
12. РГАСПИ. Ф.532. Оп.8. Д.Д. 144, 238; Ф.532. Оп. 11. Д .669; Ф.532. Оп.12. Д.Д. 1431, 1469.
13. Пролетарское студенчество. - 1929. - № 1. - С. 76-77.
14. Тимофеева Н. Н. Коммунистический университет трудящихся Востока (1921 - 1925)// Народы Азии и Африки. - 1976. -№ 2. - С. 53.
15. Маянц А. Еще о здоровье комвузовского студенчества (из наблюдений работы КУТВ) // Совпартшколы и комвузы. Библиотека политпросветработника / под общ. ред. Н.А. Рузер-Нировой. - М., 1926. - С.223-224.
16. Панин Е. В., Харламова Т. И. Коммунистические университеты для национальных меньшинств в советской России: 1920-1930-е гг. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики: в 3-х частях. - 2012. - № 7 (21). - Ч. III. - C. 156.
17. См.: Мамышева Е. П. Человек второго плана в истории Хакасии (1920-1930-е гг.): А. И. и Я. К. Интутовы // Историческая и социально-образовательная мысль. - 2014. - № 3(Ч. 25). - С.86-90.
18. Мамышева Е. П. История через личность: участие выпускников КУТВ в национально-государственном строительстве в 1920-1930-е гг.(на материалах Хакасии и Ойротии) // Теория и практика общественного развития. - 2014. - № 10. - С. 110113.
References and Sources
1. Krasovickaya T. YU. Modernizaciya Rossii (nacional'no-kul'turnaya politika 20-h godov). - M., 1998. - S. 3.
2. Rybakovskij L. L. Migraciya naseleniya: prognozy, faktory, politika. - M.: Nauka, 1987. - S. 21-22.
3. Mnogolikaya migraciya / [pod obshch. red. O. D. Vorob'evoj, A. V. Topilina]. - M.: EHkon-inform, 2014. - 261 s.
4. Pis'mennaya E. E. Social'nye posledstviya uchebnoj immigracii v Rossiyu (voprosy teorii i metodiki issledovaniya): Avtoref. diss. ... dokt. sociol. nauk. - M., 2009. - 65 s.
5. Poletaev D. V. Uchebnaya migraciya v Rossiyu i rossijskie VUZy kak resurs dlya adaptacii uchebnyh migrantov. Opyt sociologicheskogo issledovaniya // Mezhdunarodnaya ehkonomika. - 2009. - №6. - S. 44-54.
6. Mitin D. N. Obrazovatel'naya (uchebnaya) migraciya: ponyatie, problemy, puti resheniya // Vestnik RUDN. Seriya: Politologiya. - 2010. - №3. - S. 123-134.
7. CHernyshev K. A. Obrazovanie kak faktor migracionnoj podvizhnosti: opyt ocenki i prinyatiya upravlencheskih reshenij na regional'nom urovne // Voprosy upravleniya. - 2014. - №6(31). - S.173-179.
8. Sm.: SHeksheev A.P. Nacional'noe dvizhenie hakasov (1917 - 1930-e gg.): novyj i obobshchayushchij vzglyad na sobytiya // Sibir' mnogonacional'naya. Materialy Sibirskogo istoricheskogo foruma. Krasnoyarsk, 24-25 oktyabrya 2018 g. - Krasnoyarsk: Rezonans, 2018. - S.154-160.
9. Gosudarstvennoe kazennoe uchrezhdenie Respubliki Hakasiya «Nacional'nyj arhiv». F. 1. Op. 1. D. 83. L. 17/
10. Istoriya Hakasii v licah: vypuskniki Kommunisticheskogo universiteta trudyashchihsya Vostoka (1921 - 1938 gg.): biograficheskij spravochnik / avt.-sost.: E.P. Mamysheva, M.I. Ivandaeva. - Abakan: OOO «Knizhnoe izdatel'stvo «Brigantina», 2015. - 102 s.
11. Rossijskij arhiv social'no-politicheskoj istorii (RGASPI). F. 532. Op. 2. D. 28. L. 11.
12. RGASPI. F.532. Op.8. D.D. 144, 238; F.532. Op. 11. D .669; F.532. Op.12. D.D. 1431, 1469.
13. Proletarskoe studenchestvo. - 1929. - № 1. - S. 76-77.
14. Timofeeva N. N. Kommunisticheskij universitet trudyashchihsya Vostoka (1921 - 1925)// Narody Azii i Afriki. - 1976. - № 2. - S. 53.
15. Mayanc A. Eshche o zdorov'e komvuzovskogo studenchestva (iz nablyudenij raboty KUTV) // Sovpartshkoly i komvuzy. Biblioteka politprosvetrabotnika / pod obshch. red. N.A. Ruzer-Nirovoj. - M., 1926. - S.223-224.
16. Panin E. V., Harlamova T. I. Kommunisticheskie universitety dlya nacional'nyh men'shinstv v sovetskoj Rossii: 1920-1930-e gg. // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki: v 3-h chastyah. - 2012. - № 7 (21). - CH. III. - C. 156.
17. Sm.: Mamysheva E. P. CHelovek vtorogo plana v istorii Hakasii (1920-1930-e gg.): A. I. i YA. K. Intutovy // Istoricheskaya i social'no-obrazovatel'naya mysl'. - 2014. - № 3(CH. 25). - S.86-90.
18. Mamysheva E. P. Istoriya cherez lichnost': uchastie vypusknikov KUTV v nacional'no-gosudarstvennom stroitel'stve v 1920-1930-e gg.(na materialah Hakasii i Ojrotii) // Teoriya i praktika obshchestvennogo razvitiya. - 2014. - № 10. - S. 110-113.
МАМЫШЕВА ЕЛЕНА ПЕТРОВНА - доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры истории России Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова (sozor@mail.ru)
MAMYSHEVA, ELENA P. - Doctor of History, Associate Professor, Professor of the Department of Russian History at Khakas State University named after N.F. Katanov (sozor@mail.ru
УДК 94(47).084:379.85
ДАЦЫШЕН В.Г., НИКОЛАЕВ Е.А. ТУРИЗМ В КОМПЛЕКСЕ ГТО: СОВЕТСКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ
Ключевые слова: туризм, комплекс ГТО, история советского спорта и физического воспитания.
Статья посвящена проблемам развития программы туризма в системе физкультурного комплекса «Готов к труду и обороне». При рассмотрении библиографии вопроса был сделан вывод об отсутствии в отечественной науке исследований по проблеме вхождения туризма в комплекс ГТО. Комплекс ГТО был введен в СССР в 1931 г. и просуществовал на протяжении всей дальнейшей истории советского физического воспитания. В первом же комплексе появились испытания туристского характера, а с 1934 г. в комплексе ГТО появляется понятие «туризм». Нормы и испытания «туристского характера», в том числе и «туристский поход», всегда были важным компонентом комплекса ГТО. Но развитие «туризма» в комплексе ГТО на протяжении всей истории советского физического воспитания было сложным и противоречивым.
DATSYSHEN, V.G., NIKOLAEV, E.A. TOURISM IN THE «READY FOR WORK AND DEFENSE» COMPLEX: HISTORICAL ASPECT
