CC BY
8Из истории названий небесных светил в миноритарных иранских языках Памиро-Гиндукушского ареала
Джой Иосифовна Эдельман
Институт языкознания РАН Москва, Россия joy.edelman@gmail.com
Названия небесных светил в языках Памиро-Гиндукушского ареала этимологически неоднородны. Их различия не случайны: они являются свидетельствами определенных социальных и культурных явлений и процессов в истории народов, населяющих ареал. В статье рассматривается история компонентов этой ареальной лексической группы.
Выявлены этимологически отличные названия Солнца, происхождение которых объясняется мировоззренческими традициями местного населения, уходящими в глубокую древность, когда Солнце было и светилом, и верховным божеством, что в результате дало в одних языках продолжения праиранского названия Солнца, а в других было вытеснено именами божеств, которые почитались в определенную эпоху: вначале именем индоиранского божества Митры, позднее именем верховного божества зороастрийцев Ахура Мазды. В вымерших литературных языках Средневековья наблюдаются выражения, свидетельствующие об обожествлении Луны, которые не отмечены в малых языках данного ареала. Названия звезды в языках данного ареала восходят к единому праиранскому корню, продолжающему и.-е.*stër- 'звезда'. Другой иранский термин, употребляемый для обозначения 'звезды', выступающий также в значениях 'зодиакальное созвездие, знак зодиака и пр.', и восходящий к варианту и.-е.'ночь' — *nokwt-,*nkwter--засвидетельствован главным
образом в памятниках С редневековья: среднеперсидских, парфянских, а также в текстах на классическом персидском языке, в древнеиранских текстах в виде самостоятельного слова он не зарегистрирован. При этом ваханский язык, один из миноритар-
ных языков Памиро-Гиндукушского ареала, — единственный из живых иранских языков, сохранивший рефлексы данной индоевропейской основы, хотя и другого ее варианта.
Рассмотренные случаи своеобразия в истории названий небесных светил в языках Памиро-Гиндукушского ареала состоят в лексических заменах, в необычных словообразовательных моделях, семантических сдвигах и сохранении рефлекса глубокого индоиранского архаизма.
Ключевые слова: небесные светила, ареальная лингвистика, лексика, этимология, Памиро-Гиндукушский ареал
Для цитирования: Эдельман Дж. И. Из истории названий небесных светил в миноритарных иранских языках Памиро-Гинду-кушского ареала. Родной язык, 2023, 1: 31-43. DOI: 10.37892/2313-5816-2023-1-31-43
The designations of heavenly bodies in the minority Iranian languages of the Pamir-Hindu Kush area
Joy losifovna Edelman
Institute of Linguistics of the Russian Academy of Sciences Moscow, Russia joy.edelman@gmail.com
The names of celestial bodies in the languages of the Pamir-Hindu Kush area are etymologically heterogeneous. The differences are not accidental: they are evidence of social and cultural phenomena and processes in the history of the peoples inhabiting the area. The present article examines some of the history of this areal lexical group.
The article identifies etymologically different designations for the Sun that stem from the worldview traditions of the local population. These date back to ancient times, when the Sun was believed to be both a celestial body and a supreme deity. The Proto-Iranian name for the Sun saw continued use in some languages, but was replaced in others by the names of deities revered in particular eras: at first this was the Indo-Iranian deity Mithra, and later the supreme deity of the Zoroastrians, Ahura Mazda. In the extinct literary languages of the Middle Ages, there
are expressions testifying to the deification of the Moon which are not noted in the minority languages of this area. The name for 'star' in the languages of the area is derived from a single Proto-Iranian root which can be traced back to the IE *ster- 'star'. Another Iranian term used to designate 'star', appearing also with the meanings 'zodiac constellation, zodiac sign, etc.' and deriving from the IE variant for 'night' — *nokwt,
*nkwter--is attested mainly in medieval Middle Persian and Parthian
documents, as well as in texts in classical Persian; in Old Iranian texts it is not documented as an independent word. In this regard, Wakhi, one of the minority languages of the Pamir-Hindu Kush area, is the only living Iranian language to have retained reflexes of this Indo-European base, although of its other variant.
The Pamir-Hindu Kush names of celestial bodies examined in this article exhibit originality thanks to lexical substitutions, unusual wordformation models, semantic shifts and the preservation of a deep Indo-Iranian archaic reflex.
Keywords: celestial bodies, areal linguistics, vocabulary, etymology, Pamir-Hindu Kush area
For citation: Edelman J. I. The designations of heavenly bodies in the minority Iranian languages of the Pamir-Hindu Kush area. Rodnoy yazyk, 2023, 1: 31-43. DOI: 10.37892/2313-5816-2023-1-31-43
А. Названия Солнца.
Как известно, в большинстве иранских языков в качестве обозначения «Солнца как светила» распространены рефлексы исконного праиранского названия Солнца: это варианты основы *h(u)uar- / *h(u)uan- > *xvar- / xvan- : hur- / hun- из арийских *s(u)uar- : sur- / s(u)uan- : sun- 'солнце (как светило); Солнце (как божество)', восходящих в конечном счете к индоевропейским *suuel-, suel-, sul- / *suen- : sun- 'Солнце' [Pok. IEW: 881-882]. К этой основе восходят например, авест. hvar-, xvan- 1) 'солнце (как светило), солнечный свет'; 2) 'Солнце (как имя божества)'; кл. перс. xvar, xor 'солнце', согд. будд. ywr, ywyr, согд. ман., хр. xwr [xur, xor], осет. xur / xor 'солнце' и др. Продолжения этого имени
наблюдаются и в рассматриваемом ареале: язык пашто зап. lmar, almar, пашто вост. nmar, nwar, шугн. xlr, руш., хуф. xor, барт. xor, cap. xer, язг. xdwûr, вах. (y)ir 'солнце' и т. п., подробнее [ЭСИЯ 3: 438-443].
Вместе с тем в части языков ареала наблюдаются этимологически отличные названия Солнца, происхождение которых можно объяснить мировоззренческими традициями местного населения, уходящими в глубокую древность. Предположительно у населения данного ареала господствовало поклонение некоему солярному божеству, то есть Солнце было для людей не только светилом, но и верховным божеством (возможно, еще до прихода сюда носителей индоевропейских диалектов). Поэтому продолжения праиранского названия Солнца (как светила и божества) в дальнейшем могли быть вытеснены — и вытеснялись — именем того верховного божества, которое почиталось в определенную эпоху.
Вначале это было имя индоиранского божества Митры (*mitra-), распространившееся в значении 'Солнце' практически по всему ираноязычному пространству, что наблюдается в иранских языках разных генетических групп и ареалов. При этом в западноиранских языках этимологические продолжения имени Митры выступают в роли обозначение и божества, и светила; а также используются в образовании календарных терминов (то есть в названиях дней, периодов времени). В восточноиранских языках в продолжениях этого имени значение 'Солнце (как светило)' более распространено и устойчиво, причем особенно это характерно для живых и вымерших восточно-иранских языков Центральной Азии, включая малые бесписьменные языки и диалекты Памиро-Гиндукушского ареала: пашто диал. myer, ванеци mlr 'солнце'; мунджан' ский mlra, miro, верхний говор mira, 'солнце'; йидга mlra, mira 'солнце'. То же значение 'солнце' выступает здесь в композитах разновременного образования: в вымершем бактрийском языке [upoaoavo, [upooavo 'восток' < *midra-sâna- 'восход солнца', букв. 'солнца восход' (ср. ср.-перс.
xwarasan 'восход солнца, восток' с рефлексом основы *xvar-); бактр. цшроуафрауо, [ироуафрауо 'запад' < *midra-nifrana- 'закат солнца', букв. 'солнца заход' (ср. парф. hwrnyfr'n 'закат солнца, запад' с рефлексом основы *h(u)uar-) и др. Это же значение прослеживается в живых малых бесписьменных языках, например мунджанский miraviiy 'заход солнца', mirow 'восход солнца'.
Продолжения имени Митра в значении 'Солнце' использовалось и в образных обозначениях радуги: йидга mira-avlasto 'радуга', букв. 'солнца рукав', mira-lamdo 'радуга', букв. 'солнца пола, подол'. Подробнее о рефлексах *mit-ra- при обозначении Солнца см. [ЭСИЯ 5: 369-370].
Более позднее отождествление Солнца с верховным божеством происходило в эпоху после реформы Заратушт-ры (Зороастра), оно выявляется в замене праиранского названия *h(u)uar- / *h(u)uan- > *xvar- и т. п. 'солнце' именем верховного божества зороастрийцев Ахура Мазды. (*ahura-+ *mazda(h) — Ахурамазда, Ормузд, букв. 'Благая мысль' или 'Господь Мудрый', см. авест. Ahura.Mazdah). Следы последнего характерны для относительно узкого ареала языков Центральной Азии: в вымерших языках: в хотаносак-ском urmaysde 'солнце', хорезмийском remazd; в малых живых бесписьменных языках Памиро-Гиндукушского ареала: ишкашимском remu^zd, сагличском ormozd, зеба-ки ormozd 'солнце'. Подробнее об этих названиях см. [ЭСИЯ 1: 101-102; ЭСИЯ 5: 302-304; Эдельман 2021: 240-241].
Б. Названия Луны
Названия Луны в языках данного ареала восходят к праиранской основе *mah(a)- / *mas-, *manh(a)- 'луна, месяц (светило); месяц (период времени)' и к древнеиранским производным от ее вариантов. Варианты праиранской основы продолжают арийские *mas-, *masa-, *mans-, восходящие к индоевропейским вариантам *mes-, *menes, *mens-от основы *menot- 'луна, месяц (светило); месяц (период времени)', производной, в свою очередь, от корня и.-е. *me-'мерить, измерять' [Pok. IEW: 731-732].
В иранских языках разных ареалов наиболее распространены продолжения варианта *mäh(a)-:
Ав.г., п. mäh- 'луна; месяц (светило); Луна как божество' — ном. ед. ч. ав.п. mä (в ритмических текстах — двусложное слово); др.-перс. mäh-, mäha- 'луна; месяц (период времени)'; мид. *mäh- в производных словах, зафиксированных в побочных источниках.
Та же основа продолжена в более поздних западно-иранских языках: ср.-перс. mäh 'луна; месяц'; кл. перс. mäh (в стихотворных текстах при сокращении также mah), дари mäh, тадж. moh (в диалектах также mah, ma-, особенно в первой части композита) 'луна; месяц (светило); месяц (период времени)' и т. д.
В восточноиранских языках Памиро-Гиндукушского ареала рефлексы этой основы встречаются как в непосредственных замствованиях из персидского, таджикского, дари, например: шугн. то 'луна, месяц', язг. то, мдж. mölo 'месяц (период времени)', сгл. mä 'луна; месяц (период времени)' и др., так и в собственной лексике, но при воз' можном семантическом и фонетическом влиянии запад-ноиранских языков, например йд. mux, вах. muy 'месяц (период времени)' и др.; то же — в вымершем бактрийс-ком языке: цао, ^auo 'месяц (период времени)'.
Производная основа *mäs-ti— раннее (возможно, арийское) суффиксальное образование, свойственное рассматриваемому ареалу в древности; ее продолжения: пшт. myäst, miyäst 'луна; месяц (период времени)', в литературном языке также myast 1) 'луна; месяц (период времени)'; 2) 'новолуние'; шугн. mist 'луна, месяц; месяц (период времени)'; руш., хуф. mest, барт., рош. möst; cap. most; язг. mast 'луна, месяц; месяц (период времени)'; хс. müsta, mastä — с тем же кругом значений.
Вариант *mäh(a)-ka— возможно позднее образование, к которому могут быть возведены производные названия: пар. mahök 'луна' и вах. зап. mak 'луна; месяц' (этимология которого дискуссионна, см. ниже).
В Памиро-Гиндукушском ареале распространены также слова, восходящие к древним композитам с эпитетами и определениями луны, лунного света.
Интерес представляет, в частности, древняя основа *ы§-maha(-ka)- 'светящая луна, лунный свет' (с первым компонентом — основой с нулевой ступенью огласовки от пра-иранского *аиа^ : ы§- < и.-е. *аивз-, *ивз- : *аыв- : *ыв- 'светиться), сиять', см. [Эд. СГВЯ-Ф: 114-115; ЭСИЯ 1: 266]. Примеры: пшт огт м.р., устар. 'луна' (< *ы§-таМа)-), пшт. ог-тэу, щтэу, wэzmэy ж.р. 'луна, лунный свет' (< *и.8-та^ ika-) и вторичное пшт. wuzmakэy ж.р. 'лунный свет, сияние луны' (< *us-mah-ika- + вторичный суффикс *-ка). Аналогично происхождение мдж. нижн. уйтэувкэ, верхн. уй-т^кэ, мдж. yumaga; йд. imogo, Шоуо 'луна'; ишк. 1ът(к (Зар. Ш/бmik) 'луна'; сгл. wulmek, wulml/ik, зеб. Итёк 'луна'.
Начальные компоненты в этих именах Г. Моргенстьер-не возводил к прототипам *иах§- : *их§-, т. е. к основе наст. вр. глагола 'расти', реконструируя семантику древнего прототипа имен 'растущая луна': йидга imogo, тоуо — к *их§-та^(ка-), сгл. wulmek, wulml¡ik — к *их!5таЪуака-, пшт. oz-т — к *wаxs(y)а- 'растущий' [Мо^. ПFL II: 190, 419].
Однако, как показывает историческая фонетика, в языках пашто, йидга, мунджанском, сангличском, ишкашим-ском и зебакском начальные компоненты продолжают прототипы с согласной *-§-, а не с группой -*х§-, ср. закономерные отражения *-§- в виде пшт. г, мдж. у, сгл., ишк. I и т. д., притом, что группа *-х§- в этих языках отражается иначе (подробнее см. [Эд. СГВЯ-Ф: 108-109, 114-117]). Таким образом, в словах этого ряда на первый план выходит оттенок значения луны не столько как небесного тела, сколько как лунного света.
Ср. обозначения Луны и лунного света в западно-иранских языках другими средствами: кл. перс. таЫаЬ, та^ 1аЬ 'лунный свет; Луна (светило)' №Ь 'свет'); перс. та^ 1аЬ 'лунный свет, лунное сияние'; тадж. moht6b, таЫоЬ 1) 'лунный свет; лунный (о ночи)'; 2) 'Луна' (и вторичные mohtobí 'освещенный луной, лунный', mahtobí 'лунный,
лунного цвета, матовый' и др.). В языках Памиро-Гин-дукушского ареала композиты этого типа встречаются как заимствования из таджикского языка: зеб., ишк. ma-tow, matob 'луна, лунный свет'.
Интересно выражение обожествления Луны в вымерших литературных языках Средневековья:
согд. будд. m'yw fiyyy [maxu ¡3ayi], согд. ман. m'xfiyyy [max-fiay] 'божество луны', букв. 'Луна-Бог' (этимологию *baga- 'Бог' см. в статье *bag- 'наделять, распределять, дарить и т. п.' [ЭСИЯ 2: 48-49]);
ср.-перс. ман. mahyazd {m'hyzd} 'луна', букв. 'Луна-Бог' (этимологию yazd см. в статье *iaz- : iz- 'поклоняться, почитать и т. п.' [ЭСИЯ 4: 120-121]).
В малых языках интересующего нас ареала эти названия не отмечены. Подробнее о названиях Луны см. [ЭСИЯ 5: 338-344].
В. Названия звезд и созвездий
Названия звезды в языках данного ареала восходят к единому для всех иранских языков праиранскому корню *star-, продолжающему арийск. *star- и восходящему в конечном счете к и.-е. *ster- 'звезда' [Pok. IEW: 1027-1028].
Здесь встречаются рефлексы разных древних основ, образованных от данного корня: первичная: *star(a)- и вторичные суффиксальные: муж. рода *star(a)-ka- (наиболее продуктивная в иранских языках разных ареалов и генетических групп) и жен. рода *star(a)-ci- (относительно редкая).
Так, рефлексы *staraka- отмечены в крупных литературных языках, западой и восточной ветви, вымерших и живых:
согд. буд. 'st'rk, st'ry, согд. 'st'r'k 'звезда', xop. (')st'r(y)k 'звезда'; хс. staraa-;
кл. перс. sitara 'звезда', совр. перс. setare, тадж. sitora 'звезда', ср. в живых иранских языках Памиро-Гиндукуш-ского ареала (иногда со смещением значения): пшт. storay
'звезда; планета' (< *staraka-), ср. производные: пшт. starga, starga ж.р. 1) 'глаз, око' (< диминутив *str-ka- + -a), 2) 'звезда, планета'; пшт. stargay 'родинка', диалект вазири starga 'глаз'; мдж. storay 'звезда' (< *staraka-), йд. stare 'звезда' (< *staraka-), но сгл. ust(a)ruk, astaruk, (Ш. Ю. ustaruk) 'звезда', ишк. struck 'звезда' (< *str-ka-). Сюда же относятся рефлексы *stara-ka- в части языков севернопамирской групы: барт., pош. xitdr], cap. xi/uturj; язг. x(a)taragи зафиксированные варианты руш., xyф. xiturj 'звезда', о чем будет сказано ниже.
См. также рефлексы производного *star(a)-ci- в некоторых живых языках ареала: орм. лог. stezak (< *sta(r)-ci- + *-aka); пар. estec 'звезда' (< *star- + *-ci). То же в части языков севернопамирской группы, а именно в части шугнано-ру-шанской генетической подгруппы: шугн. xiterj, варианты руш., xyф. xiter^ 'звезда'.
Интерес представляют расхождения прототипов основ мужского и женского рода между близкородственными севернопамирскими языками: ср. шугн. xiferj, руш., xyф. xiter^ 'звезда' — из имени жен. рода *stara-ci-, но барт., pош. xitdr], cap. xi/uturj; язг. х(a)tarag и зафиксированные варианты руш., xyф. xiturj — из имени муж. рода *stara-ka-. Это свидетельствует о сравнительно недавнем сосуществовании в «малом» севернопамирском праязыке данных субстантивов, противопоставленных по роду. В современных живых языках этой группы названия неодушевленных предметов имеют другую семантическую классификацию, чему немало способствовало воздействие субстрата, «сбившего» остатки индоевропейской системы трех родов четырехсерийной системой строго семантических классов.
В отдельных языках Памиро-Гиндукушского ареала и соседних регионов отмечаются интересные отклонения от общих тенденций, связанные с воздействием «больших» престижных языков на миноритарные, с адаптацией заимствований и т. п. Например, ягн. sitora 'звезда' — результат возможной контаминации исконного слова с заимствованным тадж. sitora; вax. s(a)tor 'звезда' — возник-
ло из рефлекса исконной основы *star(a)- (без вторичного суффикса) под воздействием заимствованного таджикского sitora [Ст.-К. ЭСВЯ: 324].
Обращают на себя внимание поздние семантические сдвиги в малых языках ареала, например в шугнанском языке точное значение Шёгз ж.р. — 'падающая звезда; метеор', а для обозначения именно звезды как светила используется заимствованное таджикское слово, ср. шугн. sitora 1) астр. 'звезда'; 2) украшение 'звезда, звездочка'. Руш., хуф. Жегз, язг. x(э)tardg используются в обоих значениях: 1) 'звезда'; 2) 'падающая звезда, метеор'. Подробнее, с литературой см. [Эд. СГВЯ-Л: 68, 177; ЭСИЯ 7, картотека].
Другой иранский термин, употребляемый для обозначения 'звезды' — axtar, выступающий также в значениях 'зодиакальное созвездие, знак зодиака и пр.', — засвидетельствован главным образом в памятниках Средневековья: среднеперсидских, парфянских, а также в текстах на классическом персидском языке. В древнеиранских текстах в виде самостоятельного слова не зарегистрирован.
Ныне он употребителен в узком кругу иранских литературных языков: персидском, таджикском и дари, например совр. перс. axtar 1) 'звезда, созвездие'; 2) 'предзнаменование'; 3) книжн. 'знамя'; тадж. axtar книжн. 'звезда'; перен. 'предзнаменование, предсказание'; 3) 'судьба, счастье'; дари axtar 1) 'звезда'; 2) 'судьба; счастье'. В других языках (как правило, литературных) отмечается в виде заимствований из классического персидского языка или его современных потомков, иногда с существенными изменениями значения. В рассматриваемом ареале см., например, пшт. axtdr, axtэr 1) 'праздник'; 2) 'хорошее предзнаменование, хороший гороскоп; счастье'; 3) и.с. Ахтар.
Несмотря на неисконность этого слова в языках Па-миро-Гиндукушского ареала, оно представляет интерес своей этимологией.
Слово axtar- происходит от древнеиранской основы *aktar- 'ночное светило', продолжающей один из фонетических вариантов более древней единой праиранской
именной основы: *nakt-, *naktar- 'ночь, ночью'; *aktar- 'ночное (светило)'. Праиранская основа восходит к индоевропейской, соответственно: праиран. *nakt-, *naktar— к индоевропейской *nokwt-, *nokwti- (ж.р.), *nokwt(e)r- (ср.р.) 'ночь' (с полной огласовкой), а праиран. *aktar— к индоевропейской *nkwter- (с нулевой огласовкой), через этап арийской *aktar- (ср. др.-инд. aktu- 'темный цвет, темнота, последняя часть ночи и т. п.' — из и.-е. *nkwt-ü-, где начало основы возводится к и.-е. *nkwt- [Pok. IEW: 762-763; Mh. EWA I: 40; Mh. EWA II: 2-3]).
При этом надежные рефлексы индоевропейской основы с полной огласовкой в иранских языках единичны. В Авесте эта основа прослежена в производном слове ав.п. upa-naxtar- 'сумеречный, близкий к ночи (о времени утренних и вечерних сумерек)' [Bart. AiW: 391]. Из более поздних иранских языков достоверное продолжение полной основы отмечено только в ваханском — одном из миноритарных языков Памиро-Гиндукушского ареала. Здесь зафиксированы: вах. непроизводное nayd 'ночь, ночью' (из др.-иран. *nayd(a)- < праиран. *nakt(a)-), производные naydin 'засветло, на рассвете' (из более старого **naydaina-< *naktaina-) и поздний композит nayddrwor 'сутки' из nayd 'ночь' + rwor 'день' (калька с таджикского sabonarüz 'сутки') [Ст.-К. ЭСВЯ: 242].
Таким образом, ваханский язык, один из миноритарных языков Памиро-Гиндукушского ареала, — единственный из живых иранских языков, сохранивший рефлексы данной индоевропейской основы с полной огласовкой *nokwt-, *nokwti- (ж.р.), *nokwt(e)r- (ср.р.) 'ночь' и представляющий этимологический аналог именам англ. night, нем. Nacht, рус. ночь и т. д. Подробнее [ЭСИЯ 5: 446 и сл.].
Таким образом, рассмотренные случаи своеобразия в истории названий небесных светил в языках Памиро-Гин-дукушского ареала состоят в лексических заменах (названия Солнца), в необычных словообразовательных моделях (названия лунного света), семантических подвижках (названия звезды), а также в сохранении рефлекса глубо-
кого индоиранского архаизма (в ваханском слове 'ночь'). Практически все эти лексические особенности являются результатом относительной замкнутости и труднодоступ-ности ареала на протяжении длительного времени.
Литература
Ст-К. ЭСВЯ — Стеблин-Каменский И. М. Этимологический словарь ваханского языка. Санкт-Петербург, 1999.
Эд. СГВЯ-Л — Эдельман Д. И. Сравнительная грамматика восточноиранских языков. Лексика. Москва, 2009.
Эд. СГВЯ-Ф — Эдельман Д. И. Сравнительная грамматика восточноиранских языков. Фонология. Москва, 1986.
Эдельман 2021 — Эдельман Д. И. Ареальные и этнокультурные инновации в лексике иранских языков. Труды Института русского языка им. В. В. Виноградова. Москва, 2021, 4: 234-250.
ЭСИЯ 1-3 — Расторгуева В. С., Эдельман Д. И. Этимологический словарь иранских языков. Т. 1. Москва, 2000. Т. 2. Москва, 2003. Т. 3. Москва, 2007.
ЭСИЯ 4-6 — Эдельман Д. И. Этимологический словарь иранских языков. Т. 4 Москва, 2011. Т. 5. Москва, 2015. Т. 6. Москва, 2020.
Barth. AiW — Bartholomae Chr. Altiranisches Wörterbuch. Strassburg, 1904 (repr.: Berlin-New York, 1979).
Mh. EWA — Mayrhofer M. Etymologisches Wörterbuch des Altindoarischen. Heidelberg, 1986-2001.
Morg. IIFL II — Morgenstierne G. Indo-Iranian Frontier Languages. Vol. II. Iranian Pamir languages: Yidgha-Munji, Sang-lechi-Ishkashmi and Wakhi. Oslo, 1938.
Pok. IEW—Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. Bern, 1959.
References
Bartholomae Chr. Altiranisches Wörterbuch. Strassburg, 1904 (repr.: Berlin-New York, 1979).
Edel'man D. I. Sravnitel'naya grammatika vostochnoirans-kikh yazykov. Fonologiya [Comparative grammar of East Iranian languages. Phonology]. Moskva, 1986. (In Russ.)
Edel'man D. I. Sravnitel'naya grammatika vostochnoirans-kikhyazykov. Leksika. [Comparative grammar of the exact Iranian languages. Lexicology]. Moskva, 2009. (In Russ.)
Edel'man D. I. Areal'nye i etnokul'turnye innovatsii v leksi-ke iranskikh yazykov [Areal and ethno-cultural innovations in the vocabulary of Iranian languages]. Trudy Instituta russkogo yazyka im. V. V. Vinogradova. Proceedings of the Institute of the Russian Language. V. V. Vinogradova. Moskva, 2021, 4: 234-250. (In Russ.)
Rastorgueva V. S., Edel'man D. I. Etimologicheskiy slovar' iranskikh yazykov [Etymological Dictionary of the Iranian Languages]. V. 1. Moskva, 2000. V. 2. Moskva, 2003. V. 3. Moskva, 2007. (In Russ.)
Edel'man D. I. Etimologicheskiy slovar' iranskikh yazykov [Etymological Dictionary of the Iranian Languages]. V. 4. Moskva, 2011. V. 5. Moskva, 2015. V. 6. Moskva, 2020. (In Russ.)
Mayrhofer M. Etymologisches Wörterbuch des Altindoari-schen. Heidelberg, 1986-2001.
Morgenstierne G. Indo-Iranian Frontier Languages. Vol. II. Iranian Pamir languages: Yidgha-Munji, Sanglechi-Ishkashmi and Wakhi. Oslo, 1938.
Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. Bern, 1959.
Steblin-Kamensky I. M. Etimologicheskiy slovar' vakhansko-go yazyka [Etymological Dictionary of the Wakhi Language]. Sankt-Peterburg, 1999. (In Russ.)
