CC BY
14«Иванцок и другие против Молдовы и России»
PERSONA GRATA
Постановление Европейского Суда по правам человека от 15 ноября 2011 года1
Заявителями по настоящему делу выступили граждане Молдовы А. Иванцок, Т. Попа, Е. Иванцок и В.Петров. Они жаловались на незаконное содержание первых двух заявителей, которые ранее выступили заявителями по делу «Илашку и другие против Молдовы и России», под стражей в Приднестровской Молдавской Республике (они были освобождены только в июле 2007 года). Заявители также обжаловали негуманные и унижающие человеческое достоинство условия их содержания и невозможность поддержания контактов с близкими родственниками.
Европейский Суд шестью голосами против одного постановил, что заявители находились под юрисдикцией Российской Федерации и что российские власти нарушили положения статей 3, 5 и 13 Конвенции (запрещение пыток, право на свободу и личную неприкосновенность и право на эффективное средство правовой защиты) в отношении первых двух заявителей и нарушили требования статьи 8 Конвенции (право на уважение частной и семейной жизни) в отношении третьей и четвертого заявителей.
Судья Анатолий Ковлер выразил особое мнение по настоящему делу.
Особое мнение судьи А. Ковлера2
Сожалею, что вынужден выразить свое глубокое несогласие с настоящим Постановлением, как я уже выразил его с Постановле-
нием Большой Палаты от 8 июля 2004 года по делу «Илашку, Иванцок, Лешко и Петров-Попа против Молдавии и Российской Федерации», жалоба № 48787/99, ECHR 2004-VII).
Первый пункт, по которому я не согласен, составляет процессуальный вопрос. В отличие от других «щекотливых» дел Палата решила 30 сентября 2008 года рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу до вступления в силу 1 июня 2010 года Протокола № 14, вносившего изменения в пункт 1 статьи 29 Конвенции. Даже теперь измененная статья предусматривает: «Решение о приемлемости жалобы может быть вынесено отдельно». В менее проблемном деле Катана и других Палата решила разделить эти два вопроса (см. Решение Европейского Суда от 15 июня 2010 года по делу «Катан и другие против Молдавии и Российской Федерации» (Catan and Others v. Moldova and Russia), жалобы №43370/04, 8252/05 и 18454/06).
Обособленное рассмотрение вопроса о приемлемости имело особое значение в настоящем деле. Я нахожу относимыми объяснения обоих государств-ответчиков относительно компетенции ratione materiae Европейского Суда для рассмотрения настоящей жалобы (см. § 69 — 72 настоящего Постановления), наиболее важный довод заключается в том, что Комитет министров еще не окончил процедуру исполнения Постановления Европейского Суда по делу Илашку. Предварительная резолюция 2007(106) Комитета министров, на которую Палата сослалась в оправдание своего решения (см. §94 настоящего Поста-
1 ECtHR. Ivanioc and Others v. Moldova and Russia. Application No. 23687/05. Judgment of 15 November 2011.
2 Перевод текста настоящего особого мнения приводится по: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. № 10.
«Иванцок и другие против Молдовы и России» • 115
новления), приостановила (курсив мой. — A.K.) рассмотрение Постановления по делу Илашку, намереваясь «возобновить его после окончательного разрешения новой жалобы» Европейским Судом. Таким образом, Комитет министров не принимал решения о прекращении рассмотрения.
Палата могла бы более внимательно отнестись к ранее рассмотренным делам, в которых Европейский Суд указывал, что жалобы на неудовлетворительное исполнение его постановлений не относятся к его компетенции ratione materiae (см., в частности, Решение Европейского Суда по делу «Лайонс и другие против Соединенного Королевства» (Lyons and Others v. United Kingdom), жалоба № 15227/93, ECHR 2003-IX, Решение Европейского Суда от 11 мая 2010 года по делу «Стек-Риш и другие против Лихтенштейна» (Steck-Risch and Others v. Liechtenstein), жалоба №29061/08, Решение Европейского Суда от 16 сентября 2010 года по делу «Шеллинг против Австрии» (Schelling v. Austria), жалоба №46128/07, и Решение Европейского Суда от 21 июня 2011 года по делу «Кафкарис против Кипра (№2)» (Kafkaris v. Cyprus) (№2)), жалоба №9644/09). Вместо этого Палата предпочла применить сомнительный критерий «новых сведений» (см. §86 настоящего Постановления), дав широкое толкование своих полномочий в соответствии со статьей 32 Конвенции.
[...]
По моему скромному мнению, настоящее дело также является неприемлемым в связи со злоупотреблением правом обращения в Европейский Суд по другим причинам, нежели те, на которые ссылались власти Молдавии (см. § 70 настоящего Постановления): один из представителей заявителей, В.Нага-вески3, ранее являлся агентом властей Молдавии, который в 1998—1999 годах исполнял приказ бывшего министра юстиции Молдавии «О подаче жалобы в Европейский Суд от имени группы Илашку» (см. интервью с Па-дурару, «Молдова Азии» (Moldova Azi), от 12 октября 2005 года — Палата была уведомлена об этом) и который представлял
власти Молдавии при рассмотрении дела Илашку (достаточно странно, что в разделе «Процедура» Постановления Большой Палаты от 8 июля 2004 года не упоминались имена представителей обоих государств-ответчиков). К моему сожалению, Палата не уделила никакого внимания этому явному противоречию.
Второй пункт моего несогласия касается существа дела. Я не хочу повторять все мои доводы в несовпадающем особом мнении по делу Илашку, к сожалению, они по-прежнему являются относимыми, поскольку Палата вновь применила тест Лоизиду совсем в другой ситуации. Я хочу только сказать, что изложение фактов, на которых Палата основала свои выводы по существу, еще более выборочное и субъективное, чем в деле Илашку. Например, при толковании Постановления Европейского Суда от 8 июля 2004 года в настоящем тексте мы читаем: «Европейский Суд отметил, что до 2001 года молдавские власти принимали различные меры, направленные на обеспечение освобождения заявителя4, и в результате Илашку был освобожден в мае 2001 года» (см. § 10 настоящего Постановления). Еще интереснее то, что в Постановлении по делу Илашку черным по белому написано: «После освобождения Илашку представитель Лешко направил письмо, полученное Европейским Судом 1 июня 2001 года, о том, что освобождение было обусловлено посредничеством российских властей перед приднестровскими властями» (другие подробности см. в §283 Постановления по делу Илашку). Кроме того, «на слушании 6 июня 2001 года власти Молдавии поблагодарили тех, кто способствовал освобождению Илашку, в частности, Российскую Федерацию» (см. §284 Постановления по делу Илашку).
Это новое «представление» фактов подкрепляет выводы Палаты о том, что лишь власти Молдавии исполнили свое позитивное обязательство по обеспечению освобождения первых двух заявителей (вывод, оспаривавшийся властями Румынии — см. § 104 настоящего Постановления). Палата даже повторила рассуждения Постановления по
3 Ранее в настоящем Постановлении упоминался как В. Нагачевски (прим.. переводчика).
4 В тексте Постановления указано «заявителей» (прим. переводчика).
делу Илашку о возможностях «такой державы как Российская Федерация» и «недостаточности средств», которые может использовать Молдавия» (см. § 108 настоящего Постановления)! Меры, принятые молдавскими властями в изложении властей Молдавии, сводились в основном к направлению писем (см. §24 настоящего Постановления). Данного было вполне достаточно, чтобы убедить Палату в том, что власти Молдавии не уклонялись от обеспечения прав, гарантированных Конвенцией (см. § 111 настоящего Постановления). Удивительное совпадение заключается в том, что в день вынесения настоящего Постановления средства массовой информации всего мира сообщили об освобождении солдата Г. Шалита после пятилетних усилий Израиля по обеспечению его освобождения с использованием всех возможных средств.
Оставляю в стороне выводы Палаты о «длительной и непрерывной связи ответственности Российской Федерации за судьбу заявителей» (см. § 115 настоящего Постановления), основанной на ее «поддержке» режима «ПМР». Опасаюсь, что такое увязывание индивидуальных дел с глобальными геостратегическими проблемами станет видом практики Европейского Суда с тенденцией к мутации его функции от судеб-
ного органа к Европейскому совету безопасности.
Так или иначе, Ж.Ф.Флосс, вдумчивый наблюдатель прецедентной практики Европейского Суда, отмечал, что «принятая историческая реальность, по-видимому, не требует специальной защиты со стороны Конвенции» (см.: Flauss J.-F. L'Histoire dans la jurisprudence de la Cour européenne des droits de l'homme // Revue trimestrielle des droits de l'homme. 2006. №21-22. P. 17). И как я сам отмечал: «Что касается истории, мы должны толковать ее сколь возможно объективно, не становясь ее пленниками» (см.: Kovler A. La Cour devant l'Histoire, l'Histoire devant la Cour ou Comment la Cour européenne «juge» l'Histoire // La conscience des droits. Mélanges en l'honneur de Jean-Paul Costa. Dalloz, 2011. P.341-352).
К сожалению, через семь лет большинство последовало способу толкования истории, прослеживаемому в первом Постановлении от 8 июля 2004 года с использованием тех же выводов с одним исключением — освобождая одно суверенное государство от всех позитивных обязательств по отношению к его гражданам и обвиняя другое государство в «усугубленном нарушении». Я нахожу это поистине тревожным.
