CC BY
62
Иван Грозный как государь (на основе материалов посланий и Стоглава) Ivan the Terrible as a ruler (based on letters and Stoglav)
Мартиросян Анна Александровна
Студент 1 курса Факультет Исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова Россия, Москва e-mail: anna.martirosyan. 03@mail.ru
Anna Martirosyan
Student 1 term Faculty of Faculty of history Lomonosov Moscow State University Moscow, Russia e-mail: anna.martirosyan. 03@mail.ru
Аннотация.
В правление Ивана Грозного активно развивалась общественная мысль. Одним из «теоретиков» эпохи стал сам царь. Его эпистолярное творчество содержало уже в достаточной мере оформленные представления о пределах, характере царской власти, функции царя, а также обоснования легитимности прав на престол.
Annotation.
During the reign of Ivan the Terrible, social thought was actively developing. One of the "theorists" of this period was the tsar himself. His letters contained already sufficiently formed ideas about the limits, the nature of the tsar's power, the functions of the tsar, as well as justifications for the legitimacy of the rights to the throne.
Ключевые слова: Иван Грозный, послания, общественная мысль, пределы власти, царь, церковь, легитимность власти, правление.
Key words: Ivan the Terrible, letters, social thought, limits of power, tsar, church, legitimacy of power, governance.
Введение.
Вероятно, сложно найти более популярную и противоречивую фигуру, чем Иван Грозный. Неоднозначно было к нему отношение и современников, и историков. Исследовательница А.Л. Хорошкевич придумала термин, который обозначает историков, занимающихся изучением правления Ивана Грозного (грозноведы), а также науки - «грозноведение» [15, c. 273, 293, 302]. Тем самым подчёркивается масштабность фигуры первого русского царя. Интерес к Ивану Грозному проявляют и деятели искусства: литераторы и режиссёры.
Этому есть объективные причины. В его длительный период правления, более 50 лет, произошло множество знаменательных внутри и внешнеполитических событий: войны с Польшей, Швецией, Казанью, Астраханью, административные преобразования, военная реформа, создание важнейших законодательных памятников: Судебника и Стоглава. Данные меры имели под собой идею образования централизованного государства, усиление авторитета на международной арене и устранение деструктивных последствий боярского правления.
В XVI веке Иван Грозный один из немногих, кто оставил после себя богатое литературное наследие в том числе и дипломатическую переписку. Творчество первого русского царя предоставляет большие возможности для изучения его мировоззрения, взглядов. Однако долгое время, уделяя значительное внимание политической деятельности царя посредством обращения к вышеупомянутым источникам, изучались события правления и давалась оценка личности царя, не так много исследователей обращали внимание на воззрения Ивана Грозного, теоретическое обоснование его власти.
Вместе с тем это важный и актуальный момент, поскольку, понимая основы правления государя, можно найти ответ на вопрос, что побуждало Ивана Грозного проводить те или иные мероприятия во внутренней и внешней политике.
Характеристика источника.
Данное исследование будет основываться на крупном спектре источников. Это послания Ивана Грозного, содержащиеся в публикации «Послания Ивана Грозного». М. - Л.: Издательство «Академия наук СССР», 1951 и Полная редакция Стоглава, свода постановлений церковного собора 1551 г., содержащаяся в публикации «Стоглав: Исследование и текст». М.: Издательство «Индрик», 2000. Использование разнородного материала позволяет избежать односторонности выводов.
Стоит сказать немного об авторе посланий и об авторах «Стоглава». С раннего детства Иван IV ощущал своё исключительное положение, поскольку стал правителем, хоть и номинально, в возрасте трёх лет в 1533 году. Это осознание себя как фигуры особой, царственной приходило постепенно по мере его участия в многочисленных торжественных церемониях, где ему отводили первенствующую роль. Всё его окружение было неизменно ниже по статусу, а придворные интриги и борьба имели целью приблизиться к трону, но не лично к царю, и когда кто-либо делал попытку стать другом Ивана Грозного, он неизменно отстранялся противниками. При этом использовались довольно жестокие способы, что, конечно, также откладывало свой отпечаток на психику Ивана IV, что отметил В.Б. Кобрин («.. .недаром замечено, что из тех, кто стал монархом в детстве, чаще вырастают деспоты») [7, с. 8].
Несомненно, все последующие события его юности только укрепляли царя в вере об исключительности собственной персоны, а также тесной связи с Богом, поставившем его править. Таким сюжетом, например, является набег Шагин-Гирея на южные окраины Русского государства. Тогда Иван IV остался в Москве и неистово молился в Успенском соборе о победе русского войска, и, когда воеводы сообщили ему о том, что они победили его «ангельскими молитвами», царь непременно поверил в это [2, с. 43]. Следовательно, абсолютная власть, лесть со стороны окружения, дурное влияние, отсутствие опыта в управлении государством, несомненно, способствовали формированию в правители деспотических наклонностей и укореняли в нём убеждение о том, что все его подданные занимают низкое положение в соотношении с ним, обязаны его слушаться, а сам он имеет неограниченную власть.
Тем не менее в таком юном возрасте Иван Грозный непроизвольно стремился обрести наставника и друга, но поскольку ни один светский человек не мог приблизиться к нему настолько, чтобы оказать на него какое-то существенное влияние, им стало духовное лицо - митрополит Макарий, человек во всех смыслах пользовавшийся уважением. Именно ему приписывается ряд инициатив, связанных с решением государственных вопросов, но более церковных (в том числе в вопросах отношения церкви и государства). Так ему принадлежит инициатива и коронации Ивана Грозного, и созыва Стоглавого собора.
По своему происхождению Стоглав является одним из самых выдающихся памятников законодательной деятельности Русской Православной церкви. Он представляет собой свод правил и постановлений, которые обсуждались и были приняты на соборе Русской церкви в 1551 г.
Памятник содержит 100 глав. Из них наиболее интересны нам 3 и 4 главы, которые содержат «рукописания» царя и его речи, обращённые к собору, глава 5 («первые царские вопросы»), 41 глава («вторые царские вопросы» и ответы), 99 глава, которая включает сообщение о послании «царского предисловия соборному совету» [3, с. 8]. По мнению Д.Ф. Стефановича, Стоглав был плодом коллективного труда [12, с. 47], первые царские вопросы могли редактироваться членами «Избранной Рады». Не исключено, что в нём принимал участие и Макарий. Вторые царские вопросы исследователь приписывает епархиальному духовенству.
Тем не менее поскольку они были написаны от лица государя, это не могло не накладывать определённый отпечаток на его мировоззрение, как раз формировавшееся в этот период. Сам источник, будучи датированным 1551 г., в совокупности с более поздними по дате посланиями, даёт возможность проследить эволюцию взглядов Ивана Грозного на характер царской власти. Однако, поскольку «речи царя», вероятнее всего, были коллективным творчеством, следовательно, они не могли ещё полностью отражать его взгляды, которые будут уже более конкретны далее в посланиях, о которых скажем ниже.
Стоит сказать, что при жизни и позднее сборника писем царя составлено не было, соответственно, источники стоит рассмотреть по отдельности, поскольку они не представляли собой единого корпуса. Среди них особое место занимает Первое послание Ивана Грозного к Курбскому. Данный источник был создан в последний предопричный год, следовательно, отражает те чувства, с которыми Иван Грозный прибыл в Александрову слободу. Самый ранний список (1-ая пространная редакция, известная в 5 списках и использованная в публикации) относится к концу XVI века. Послание носит скорее полемический характер, хотя на его основе можно сделать выводы о представлениях царя о его власти с нескольких аспектов. В том числе довольно чётко можно определить и пределы власти.
Особый интерес представляют послания Ивана Грозного правителям других стран (послание английской королеве Елизавете, шведскому королю Иоганну III, польскому королю Стефану Баторию и Сигизмунду II Августу). Из недостатков их правления, которые видит Иван Грозный, можно составить его личные представления о фигуре идеального правителя. Кроме того, подыскивая аргументы для борьбы с внешними противниками в ходе Ливонской войны (послание царя польскому королю (1581) и Яну Ходкевичу (1577)), Иван IV одновременно формулирует обоснование своей власти и претензии на территории, за которые борется. Также в посланиях можно проследить стратегии ведения войны с врагами внешними и внутренними, а также понять, как выстраивались отношения царя с подданными и даже с самим Богом.
Стоит выделить послание Ивана Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь. Оно написано в жанре челобитной, а потому ещё более интересно для исследователя, поскольку для царя такой жанр не характерен (челобитные могли писать ему, а не наоборот). Кроме того, важно и время написания послания - 1573 год. В это время ещё бушует опричнина, после похода затихли Новгород и Псков, «ни судьба, ни тиран ещё не насытились жертвами». Этот источник, как и Стоглав, позволяют понять взаимоотношение царской и церковной власти. Также он позволяет рассмотреть взгляд царя на подданых. В качестве источника дополнительной информации по этой теме выступает послание опричнику Василию Грязному в 1574 году.
Между тем наиболее полную картину могла бы дать именно переписка, а не отдельные письма (в публикации собраны только сочинения царя и сочинения, написанные от его имени от бояр, отсутствуют ответы на них, в связи с чем приходится догадываться, на какие вопросы и обвинения отвечал царь). Вкупе данные источники, будучи творчеством Ивана Грозного, позволяют определить происхождение власти царя, статус правителя, его права и обязанности. Кроме того, в связи с тем, что они охватывают время с 1551 до 1581 года, есть возможность также проследить эволюцию взглядов первого русского царя.
Характеристика историографии.
Фигура Ивана Грозного являлась весьма неоднозначной, ей уделяли внимание ещё корифеи исторической науки (Н.М. Карамзин, М.П. Погодин, С.Ф. Платонов и многие другие). Однако большинство работ, имея название «Иван Грозный», освещают события царствования, и не посвящены Ивану Грозному как правителю и личности. К тому же, нередко они имеют выраженную в разной степени политическую окраску и иногда модернизируют действительность, прикладывая «своё» на «чужое», упуская такой важный фактор, как мировоззрение средневекового человека.
Некоторое внимание вопросу о том, как Иван IV представлял свою власть, уделил А.М. Сахаров в работе, где исследователь отметил, что царь видел Божественную природу своей власти и считал, что несёт ответственность перед Богом за государство, данное ему. По этой причине вся власть должна быть заключена в руках царя [11, с. 104]. Однако данный аспект не был рассмотрен подробно, лишь мимоходом.
Среди исследователей, которые рассматривали представления Ивана Грозного о царской власти, можно отметить Н.М. Золотухину. В своей работе, основанной на литературном наследии Ивана Грозного, она приходит к выводу о том, что царь обосновал в своих сочинениях политическую доктрину, которая оправдывала проводимые им казни и террор. Однако данная работа не смогла избежать того, чтобы не перенести опыт и терминологию XX века на XVI [4, с. 161-166]. Примечательна монография Б.А. Успенского, в которой рассматривается отношение между церковью и царём, внимание уделено и ритуалу помазания монарха. Исследователь приходит к выводу о том, что особый обряд, который не имеет повторений придаёт «особую харизму» правителю, что даёт ему возможность оставаться вне сферы определённых канонических правил, которым подчиняются его подданные, это делает фигуру царя исключительной [4, с. 161-166].
Весьма существенна работа А.Л. Юрганова, в которой поднимается вопрос о мировоззрении, ценностях русского средневекового человека, на чём они основывались. Внимание уделяется и представлениям Ивана Грозного, хотя и только в четвёртой главе. Автор приходит к выводам о том, что царь понимал Божественную природу своей власти, уподоблял её власти Бога, соответственно, имел право наказывать и быть полновластным правителем. Царь считал, что главная его функция - это борьба со злом накануне Страшного Суда, пассивно ждать которого он «не имеет права в силу особой ответственности» [18, с. 308]. Из следующих представлений А.Л. Юрганов утверждал, что по этой причине и вся политика опричнины носила религиозный характер [18, с. 367]. Однако исследователь в своей монографии уделяет внимание мировоззрению Грозного практически только в контексте опричнины, ограничивая тем самым хронологические рамки и не рассматривая, какими были представления Ивана Грозного в более раннее время, могли ли они претерпевать изменения.
Ещё одной монографией, вероятно, самой важной в силу полноты и рассмотрения проблемы в разных аспектах, в которой рассматривается представления Ивана Грозного о царской власти, является работа А.В. Каравашкина. Учёный приходит к важным выводам о взглядах Ивана IV на царскую власть. Во-первых, он утверждает, что царь ориентировался в своих представлениях на древнекиевское наследие, из чего следовали его претензии на территории как на вотчину, во-вторых, Иван Грозный считал себя гарантом порядка, был ответственен за то, чтобы всё вверенное ему государство служило Богу, а не дьяволу [6, с. 133]. В то же время, как отмечает исследователь, царь, сознавая себя главным ответчиком, но в то же время рабом Бога, ощущал личный трагизм своей исключительной, а потому одинокой фигуры. Кроме того, Иван Грозный считал, что настолько, насколько соблюдается принцип монархического единовластия, настолько и процветает государство [6, с. 166].
Также важной работой является монография В.В. Шапошника. Исследователь при этом изначально отталкивается от ветхозаветных сюжетов, поскольку считает, что образцом для средневекового человека была «старина» и даже всё новое должно было «рядиться в тобу старого», а, следовательно, единственным образцом могло быть изображённое в Ветхом Завете Израильское царство [17, с. 434]. На основе разбираемых сюжетов учёный выстраивает и представления об идеальном царстве и царской власти. Помимо священных текстов В.В. Шапошник также обращается к некоторым посланиям Ивана Грозного. Исследователь приходит к выводу о том, что среди задач, которые ставил перед собой царь, присутствовали недопущение грехопадения богоизбранного народа и защита государства от врагов. Саму царскую особу Иван Грозный представлял как человека, который должен избегать грехов, так как он лишь властью подобен Богу [17, с. 455], а физически ничем не отличает от
других, и, если он совершит грех, от этого пострадает не только он, но и все его подданные. Среди обоснований безграничной царской власти В.В. Шапошник выделяет Божью волю и наследственность [17, с. 523]. Однако, как и в предыдущих работах, теоретическое обоснование оторвано от практического их применения, послания Ивана Грозного не рассматриваются на предмет обнаружения в них эволюции во взглядах царя.
Особо стоит отметить сравнительно недавнюю монографию А.А. Васильева. Образ идеального правителя рассматривается в контексте правления Ивана Грозного, в связи с чем уделяется особое внимание персоне государя, его взглядам на его власть. Автор приходит к выводу, что Иван Грозный даже более, чем Пётр I принёс вклад в «созидание и сохранение» государственности. В отношении его представлений на власть, А.А. Васильев отмечает, что идеалом Ивана Грозного являлась самодержавная власть, поскольку она предотвращает борьбу за неё и, соответственно, смуту [1, с. 117]. Тем не менее, несмотря на подробное рассмотрение источников (в том числе и посланий Ивана Грозного) и серьёзный анализ государственно-правовых взглядов Ивана Грозного, А.В. Васильев нередко переходит к излишнему восхвалению деятельности Ивана Грозного, возможно, несколько преувеличивая его достоинства, кроме того, преимущественно рассматриваются взгляды Ивана Грозного на внутреннее состояние государства, а вопросам внешней политики и порядкам поведения православного государя в отношении территориальных приобретений уделяется мало внимания, хотя и рассматривается его критика строя других государств и правителей .
С давнего времени исследователи обращались к вопросу о представлениях Ивана Грозного на его власть и устройстве православного государства. Однако чаще всего данный вопрос затрагивался косвенно, в контексте рассмотрения деятельности первого царя. Нередко анализ взглядов Ивана Грозного оставался без вывода или рассматривался односторонне. В связи с этим далее необходимо как можно более полно осветить данный вопрос.
Обоснование легитимности царской власти.
Важнейшую роль для Ивана IV играли священные тексты, православная вера, поскольку, как отмечает А.Л. Юрганов значение для средневекового человека имело посещение церкви, молитвы, праведная жизнь, которые позволяли достичь высшей ценности - спасения души [18, с. 6] Именно поэтому обоснование власти государя как богоизбранного правителя, получившего путём помазания Божественную благодать и мудрость, уже было сильным аргументом в пользу его легитимности. Вся власть царя происходила по Божественной воле и даже, приводя сюжет из послания Полубенскому, где народ израильский просит себе царя, за что, как считается, Господь гневается на них, Иван Грозный интерпретирует это иначе: он считает, что, как раз давая народу царя, Бог благословляет само царство [10, с. 199-200], соответственно, власть становится сакрализованной, следовательно, легитимной. Ещё одним подтверждением тому служат слова Ивана IV из второго послания Курбскому: «Народился есми божиим изволением на царство; и не мню того, как меня батюшка пожаловал благословил государством» [10, с. 210].
Это необходимо учесть, поскольку Русское государство было единственным православным суверенным государством после падения Константинополя, из чего следует исключительность фигуры русского царя не только в России, но и в мире. Здесь вместе с Божьим промыслом непосредственно по отношению к Грозному, также вплетается и мысль о богоизбранности всей династии. В продолжение обоснования легитимности власти царя и поддержке со стороны Бога лежит утверждение Ивана Грозного, содержащиеся в 3 главе Стоглава. Царь обращается к ветхозаветным сюжетам, где Бог карает людей за грехи («За единъ грех Адамъ и Евва, не покаавшеся, из раа извержени быша», «не пощади Б(о)гъ всея вселенныа потопомъ», «за муж(е)лож(е)ство и за любодеание, и за прелюбодеяние Содома и Гомора огнемъ сежже, токмо едино праведного Лота со двема обидима избави от нечистотъ» [3, с. 245] ). Похожая мысль имеется в первом послании Ивана Грозного Курбскому, где царь указывает, что те государства, где «человека возразити от бога данному царю воцаритися»
[10, с. 22], и где попы пытаются взять контроль над управлением, ждёт гибель, что видно, например, из истории Византии.
Приведённые выше цитаты свидетельствуют о том, что Иван Грозный считал, что на протяжении всей русской истории князья и цари правящей династии поступали правильно, иначе бы государство постигла участь Содома и Гоморры или Византии. Из этого также можно сделать вывод о том, что первый русский царь ориентировался именно на «старину» времён домонгольской Руси, откуда шли и корни династии и где существовал образец поведения для правителя. Соответственно, Иван Грозный не стремился создать нечто новое и обосновывал свои действия именно примерами прошлого, которое считалось эталонным как раз за счёт того, что эти события происходили давно и имели уже видимые результаты.
Для Ивана Грозного в контексте обоснования легитимности его власти был важен династический вопрос. Причём здесь стоит разграничить два момента: древность династии и беспрерывность в передаче власти. Иван IV пишет в послании шведскому королю Иоганну III о том, что его род ведется от кесаря Августа [10, с. 347]. Русский царь подчёркивает своё превосходство и считает, что король ниже его, что обосновывается именно недостаточной древностью рода.
Интересно отметить здесь эпитет, приведённый Иван Грозным по отношению к шведскому королю -«собачей рот», притом, что несколько ранее автор письма укоряет адресанта в том, что он «писал еси к нам лаю и вперед хочешь лаем писати против нашего писма...». В средневековье такое оскорбление было само по себе распространено, и Иван Грозный употребляет его и в отношении других («Что, собака, и пишеш и болезнуешь...») [10, с. 16]. Символически собака считалась априори существом нечистым, тем более как животное человеку неравным, способным только служить. Кроме того, они являлись носителями лжеучений («Берегитесь псов» (Фил. 3:2). А поскольку Бог создавал людей по своему образу и подобию, шведский король уже, получив такое нелицеприятное прозвание, не подходит на роль правителя. Поэтому можно сделать некоторое положение, что, употребляя подобные эпитеты в отношении шведского короля, Иван Грозный таким образом подчёркивает незнатное положение короля Швеции, нелегитимность его правления и неравенство между ними.
Кажется, что ведение рода от Августа, царя-язычника, входит в противоречие с представлением о богоспасаемом православном русском государстве и логичнее начинать свою родословную от Владимира I. Однако на это нужно смотреть несколько иначе, ведь, во-первых, Бог управляет человеческим царством через любого царя, даже языческого, что написано в книге пророка Даниила (Дан. 10:13 - 20), во-вторых, как пишет сам Иван Грозный в послании Александру Полубенскому: «Христос божественным своим рожеством Августа кесаря прославив в его же кесарьство родитися благоизволи, и его и ем вспрослави и распространи его царство, и дарова ему не токмо римскою властию , но и всею вселенною благоизволи, и его тем вспрослави и распространи его царство, и дарова ему не токмо римскою властию, но и всею вселенною владети» [10, с. 200].
Таким образом, с одной стороны, царь удревняет свой род до первого века нашей эры, а вместе с тем здесь переплетается и преемственность власти, так как ещё с давних времён власть передаётся по наследству, с другой стороны, в качестве фигуры-основателя выступает Август, хотя и царь язычник, но именно в его правление рождается Христос (это характеризует фигуру Августа скорее как вспомогательную), что делает его исключительным государем, ибо таким образом вместе с ним и приходит благословение правителя и его государства. Из этого можно предположить, что власть, передаваемая из рук в руки и дошедшая до Ивана Грозного, была благословлена ещё в 1 веке нашей эры, что подтверждает и первый тезис о богоизбранности и божественной природе власти царя.
В данном контексте, поскольку сам царь убеждён в родстве русских правителей и римских императоров, также важно вспомнить концепцию «Москва - третий Рим». По мнению Я.С. Лурье и Н.А. Казаковой, в основе данной концепции лежало перенесение на Москву прежнего значения Византийской империи [5, с. 190]. Однако имперских амбиций на основе сочинений Ивана Грозного не удаётся пронаблюдать (так, присоединение Ливонских территорий представлялось как возвращение вотчины [10, с. 341]), концепция, таким образом, носит именно религиозный характер, что наталкивает на мысль о том, что первостепенной задачей царя было не расширение границ государства, а сохранение православия и приведение отторгнутых земель к «правильной», истинной вере.
Анализируя два сюжета, касающихся обоснования легитимности царя (ведение рода от Августа и упоминание уже непосредственно «русских» князей, правивших государством), можно найти между ними связь. Так, в соответствии с легендой, Август разделил державу с братьями, отдав северные земли Пруссу, потомком которого был Рюрик, из чего все его потомки были продолжателями генеалогической линии Августа [2, с. 41]. Данная история также тесно переплелась с сюжетом о Константине IX Мономахе, византийском императоре, который прислал князю Владимиру Мономаху знаки императорского достоинства: напресный крест, венец и бармы. Письменная фиксация пересиленных сюжетов придала им практически официальный статус, поскольку на Руси было особенно благоговейное отношение к русскому слову. Следовательно, в сознании произошло определённое «перекрещивание» двух империй: Римской и Византийской, что уже не оставляло никаких сомнений в абсолютной легитимности русских правителей.
Функции и характер власти монарха.
Власть любого монарха не существует в безвоздушном пространстве, поэтому нельзя ограничиться лишь её обоснованием. Важно рассмотреть её характер, а также функции правителя, его обязанности в контексте представлений самого Ивана Грозного. Несомненно, его определение должно быть тесно связано с религиозным аспектом. С первого взгляда кажется, что царь с самого начала стоял на полном единовластии и совершенно не признавал возможности слушать какие-либо советы и ограничивать свою власть. Это подтверждается в Первом послании Курбскому («Или убо сие светъ, яко попу и прегордымъ лукавымъ рабомъ владети, царю же токмо председаниемъ и царскою честию почтенну быти, властию же ничимъ же лучши быти раба?» [10, с. 20]). Мысль о непременном единовластии видна и в послании Сигизмунду II Августу от имени М.И. Воротынского, где Иван Грозный, посредством принижения польского королевства и его короля, показывает, что именно тот характер власти («самодержство» [10, с. 259]), который существует на Руси, является единственно верным, поскольку при ином раскладе власть захватывают вельможи, т.е. не один правитель, власть которому дана свыше.
Данная позиция также подкрепляется неоспоримым аргументом - ветхозаветным сюжетом: «Но единого Моисея, яко царя, постави владетеля на ними; священствовати ему не повеленно, а брату ж его Аарону повеле священствовати, людскаго же строения ничего не творити...». Из него вновь следует непременное единовластие царя, кроме того, подчёркивается, что церковь не может вмешиваться в государственные дела, как и царь не может влиять на церковные. Однако сам же царь в послании в Кирилло-Белозерский монастырь находит нужным наставить монахов на путь истинный: «Стойте мужествене за чюдотворцеве предание, и не ослабляйте <...> последствовати великому чюдотворцу Кирилу, и предание его крепко держати...» [10, с. 166-167]; при этом переходя из формы челобитной, когда сам он называет себя в уничижительной форме, к нравоучительному тону, из чего можно предположить одну из его обязанностей как царя, его особую роль учителя и наставника. Функции наставника (или «врачевателя души», поскольку ключевая ценность средневекового человека - спасение души перед Страшным судом) отображаются и во втором послании Курбскому, где царь считает нужным напомнить князю о необходимости исправления и о спасении души [10, с. 388].
Его мысль была направлена на то, что необходимо как можно больше людей возвращать к истинной вере. Последняя версия кажется наиболее возможной и подтверждается следующей цитатой из Первого послания Курбскому: «Егда же бог милосердие свое яви нам, и тот род варварский христианству покори, и тогда како не хотесте с нами воевати на варвары.» [10, с. 47]. Из этого можно сделать вывод, что покорение безбожных народов Богу, не противно, а приятно, следовательно, забота о спасении души не только грешников, но и неправославных, занятие для царя богоугодное.
Тем не менее, как уже говорилось выше, не стоит думать, что единовластие и самодержавство во всех вопросах было прочно укоренено в представлениях Ивана Грозного с начала его правления. Здесь стоит внести некоторые коррективы. В соответствии с «рукописанием» Ивана Грозного в принятии решений он иногда нуждается в подсказке, более того, прямая обязанность князей, бояр и церковнослужителей оказывать ему помощь [3, с. 244]. Также в начале святительских ответов в 6 главе есть утверждение о том, что все решения будут приниматься в соответствии с формулой «Царевым советом, Соборне повелехом» [3, с. 267], что свидетельствует, во-первых, о согласии в принятии решений, во-вторых, о деятельном принятии участия в них со стороны членов Собора.
Приведённые выше рассуждения подтверждают мысль об эволюции взглядов Ивана Грозного в отношении характера его власти и его полномочий. Вероятно, стремление в дальнейшем утверждения единоличной, самодержавной власти будет связано не только с укреплением его на троне, окончательным формированием взглядов под воздействием священных текстов, но и исчезновении такого важного фактора, как влияние митрополита Макария.
Затронув в данном контексте Стоглав, нельзя не сказать о ещё одной важной функции царя - оберегание веры и царства. При этом данная обязанность тесно связана с обязанностями церкви. Царь должен помогать церкви в борьбе с её врагами: еретиками, язычниками, а также оказывать чисто финансовую поддержку в виде ружных грамот (руга - церковная земля или угодье), когда «убогим монастырям» жаловались земли [3, с. 407].
В продолжение данной мысли, стоит отметить его функцию как посредника между Богом и людьми. Царь должен как настоящий наместник следить за порядком, выполнять роль судьи, разбирая споры своих подданных [10, с. 18]. При этом под порядком подразумевается именно «возвращение» к идеалам старины, о чём можно догадаться, основываясь даже на не самых очевидно говорящих об этом вещах: по замысловатой лексической формы-перевёртыша по отношению к монахам Кирилло-Белозерского монастыря, где, как бы упрекая старцев, Иван Грозный пишет, что новый устав Шереметева «добр» и его нужно держаться, а устав основателя монастыря «не добр», потому нужно от него отойти [10, с. 178] и также из предписаний, содержащихся в Стоглаве, в соответствии с которыми живописцам необходимо было писать иконы, ничего от себя не сочиняя, только по древним образцам [3, с. 303]. А для достижения этой цели необходимо решать все вопросы в государстве самостоятельно, в том числе и вопросы иконописи, переписки книг и обучению грамоте, что видно, исходя из царских вопросов [3, с. 254-266], а также из послания английской королеве Елизавете, где царь, упрекая её в том, что она совершенно устранилась от ведения торговых дел и ими полностью управляют её «бояре», настаивает на том, что царь сам должен вести важные переговоры и ведать посольствами и даже уделять внимание таким вещам, как однообразность печатей на грамотах [10, с. 330, 332], так как во всём важен порядок.
При этом, неся такую серьёзную ответственность, сам царь сравнивает своё правление с нравственным подвигом, иногда даже жертвуя спасением собственной души (ведь, как было сказано выше царь отвечает за все неверные решения, за каждую зря погубленную душу, в конце жизни он составляет синодик опальных, признавая свои ошибки, что также подтверждает высказанную мысль о наличии эволюции во взглядах Ивана Грозного), говоря чернецам в Послании в Кирилло-Белозерский монастырь о том, что чувствует готовность принять
постриг, но ради исполнения царских обязанностей не делает этого [10, с. 189]. Таким образом, видно, что в приоритете стояло именно исполнение обязанностей царя, ради чего допускалось даже пролитие крови, что являлось тяжким грехом, и не просто крови, а крови близкого родственника, о чём прямо говорит Иван Грозный, приводя в пример императора Константина, который ради царства убил сына [10, с. 19]. Кроме того, в заботе о процветании государства, т.е. в исполнении царских обязанностей, нужно ратовать не о «прибытках» и личной выгоде, а о государевой чести [10, с. 332].
Этим, т.е. обязанностью исполнять волю Божью, спасать грешников путём наказаний, царь пытается решить противоречие, заключающееся в совершении грехов им самим. Тем более, что сам Иван Грозный говорит о том, что ответит перед Богом на Страшном Суде за себя и своих подданных, хотя, вероятно, не верит в то, что сможет спастись сам. Это входит в противоречие с идеалами Владимира Мономаха, которого приводит как в качестве примера для себя Иван Грозный, поскольку князь в Поучении наоборот ставит во главе именно спасение души. Таким образом, здесь можно предположить, что несмотря на то, что, по мнению исследователей [17, с. 525], абсолютно ничего нового в представление о царской власти Иван Грозный не принёс, эту мысль можно подвергнуть сомнению по этой причине и ещё потому, что сам царь впервые попытался теоретически обосновать свою власть.
Пределы власти царя.
В ходе разбора характера власти было определено, что Иван Грозный по крайней мере, начиная с предопричного года, считает возможным только единовластие. В таком случает остро встаёт вопрос о возможных пределах этой власти, из чего вытекает также вопрос о взаимоотношениях с подданными и определением, перед кем же должен был нести ответственность государь.
Очень важным оказывается в этом контексте решение вопроса, какими были отношения царя и церкви. В период XV - XVII вв. наблюдалась своеобразная «симфония» властей. Её суть заключалась в обоюдном сотрудничестве и предполагала взаимное невмешательство в дела друг друга. И, в таком случае, епископ должен был подчиняться царю как подданный, и сам царь должен был повиноваться епископу как грешный человек, ищущий спасения души [16, с. 418]. Этот принцип наблюдается в отношениях Ивана Грозного с церковью как с институтом.
Как самовластный правитель Иван Грозный должен был иметь право вмешиваться в любые дела в своём государстве, в т.ч. и касающиеся устройства церкви, хотя сама церковь желала быть «автономной». Это заметно на примере Стоглава, где освещается и устройство монастырей, и правки книг, и вопросы обучения грамоте, и писании икон. То же самое видно и на основании послания в Кирилло-Белозерский монастырь, где царь укоряет монахов в том, что они нарушают устав Кирилла [10, с. 178].
Вместе с тем сама церковь на момент написания Стоглава имеет право наказывать тех, кто не действует по законам Божьим, включая даже царя («.. .аще аз буду вам супротивен...») [3, с. 247]. Таким образом, здесь уже вырисовывается первое ограничение для царя - церковь. Однако, как будет видно далее, сам царь идёт на ограничение её прав, поскольку имеет значительное влияние. Например, во время опричнины запрещается высшим духовным лицам «печаловаться» [9, с. 197], что было нарушением традиционного порядка вещей. Поэтому в данном случае, скорее стоит рассматривать ограничения для царя не со стороны церкви, а со стороны Божественных законов.
В отношении подданных Иван Грозный стоял на том, что он по своей воле может и миловать их и наказывать. Эта мысль повторяется из послания в послание. Присутствует она в письме Курбскому («.а жаловати есмя своих холопей вольны, и казнити вольны тоже.» [10, с. 6]), а также в послании Сигизмунду II от имени М.И. Воротынского («.и вольны добрых жаловати, лихих казнити.») [10, с. 260]. Подобные
взаимоотношения обуславливаются основной задачей царя - забота о подданных и спасение их души, что возможно путём наказания при согрешении. При этом сам царь разграничивал понятия «раб» и «холоп» (как к холопу Иван Грозный обращается к Василию Грязному, опричнику - «Васюшка» [10, с. 193]) и, как отмечал Г. Котошихин, наименование «холоп» относилось к привилегированному классу, к близкому кругу [8, с. 83] (поэтому, в послании Курбскому, царь скорее всего подразумевает своих приближённых, что также обусловлено контекстом послания, ведь Иван Грозный пишет государственному изменнику, ранее занимавшему высокое положение) в то время, как крестьяне и посадские люди считались «сиротами» и «рабами».
Это принципиально важный вопрос, который, возможно, свидетельствует о том, что в представлении царя его подданные не приравнивались в принципе к рабам, о чём говорит, например, М.Л. Тузов, считая, что Иван Грозный требовал «рабской», бездумной лояльности, интерпретируя слова апостола Павла, где он призывает рабов повиноваться господам, на свой манер, тем самым выстраивая отношения с подданными как раб-господин [13, с. 83]. Всё же определённое своевластие допускалось, поскольку Бог создал человека самовластным [18, с. 271], другое дело, если подданный совершал преступление, в таком случае царь, как наместник Божий должен был карать согрешившего, поскольку он понесёт за него ответственность на Страшном суде. Здесь, однако, стоит рассмотреть кажущийся противоречивым факт о том, что в Стоглаве в рукописании царь грозит Собору, что, если они будут принимать решения не по Божьим правилам, то лично ответят за это на Страшном Суде [3, с. 249-250]. Личную ответственность перед Господом даже в ситуации, когда за всех будет отвечать царь (между тем и сам он должен будет держать ответ за собственные грехи), никто не отменяет.
Далее стоит рассмотреть ещё один вопрос, касающийся территориальных притязаний. Концепция «Москва - третий Рим» не являлась политической претензией и имперской амбицией, она имела религиозный характер. Однако вместе с тем при Иване Грозном шло присоединение Казанского, Астраханского ханства, шла война за Ливонию. Безусловно, эти территории не могли войти в состав Русского государства, сохраняя автономию, они становились частью вотчины государя. В принципе все земли считались царём его вотчинами (так, например, именует он Новгород [10, с. 146]), соответственно, перенося на них характер родового владения.
Иван IV обосновывал распространение власти Ливонию тем, что они входили в её состав ещё в домонгольские времена при Ярославе Мудром [10, с. 151], соответственно, приходились ему вотчиной. Эта мысль подтверждается и примером послания Яну Ходкевичу, где царь также настаивает на том, что по Божьей милости и «крестоносной хоругвией» он оберегает свою вотчину, Ливонскую землю, по стечению обстоятельств, случайно оказавшуюся в чужом владении [10, с. 206]. Иван Грозный, таким образом, выдвигает своеобразную доктрину о «собирании вотчины», в т.ч. киевского наследия.
Заключение.
Подводя итоги проведённого выше исследования, нам необходимо отметить несколько существенных аспектов данной работы. Во-первых, стоит сказать, что все моменты, касающиеся характера царской власти, функций, обязанностей и прав царя мыслились самим Иваном Грозным через религиозную призму, что совершенно логично, поскольку, как уже неоднократно говорилось, главной ценностью было спасение души, а все «правильные ответы» уже давно находились в Священных текстах.
При этом, как показывает анализ литературного наследия первого русского царя, он был глубоко верующим человеком, именно поэтому религия становится решающим фактором в его представлениях о царской власти. В связи с этим, обосновывая свои права на власть, Иван Грозный в первую очередь ссылается на библейские сюжеты и, даже ведя свой род от Августа, он в первую очередь гордиться не столько древностью, преемственностью из самого Рима, что созвучно концепции «Москва - третий Рим», сколько тем, что именно при данном правителе рождается Христос, осветивший его царство.
На втором месте оказывается древность рода Рюриковичей и беспрерывная преемственность власти, что тесно связано с представлениями о том, что «старина» — это идеал обустройства государства, ведь именно это самый верный способ проверить, какие решения верные, а какие нет, как нужно поступать в той или иной ситуации. При этом, наиболее «правильной», эталонной считается ветхозаветная старина, на которую стоит равняться. Таким образом, второй аспект вновь тесно связан с религией.
Во-вторых, важно сказать о характере власти. Здесь прослеживается эволюция взглядов царя, по крайней мере, в том отношении, насколько возможно было влияние его подданных, в том числе и служителей церкви, на его решения. Если в начале царь ещё допускал какие-то советы со стороны, то в дальнейшем как на основе библейских учений, так и на историческом опыте, он полностью утверждает концепцию самодержавной власти, однако не настаивает конкретно на деспотической власти и всё же ограничивает её Божьими законами.
В-третьих, необходимо, упомянуть, что при наличии многочисленных функций и задач царя, что обусловлено характером его власти, когда он должен был наблюдать за всеми сферами жизни людей, главной и важнейшей его обязанностью была забота о спасении души подданных и ответ за их грехи перед Богом, поскольку они были допущены по его неосмотрительности. В связи с этим и наказания, какими бы они не казались жестокими, были оправданы.
В-четвёртых, также стоит сказать, что пределы власти мыслились не только в понятии внутригосударственном. Данные царю Богом права уполномочивали его бороться за истинную православную веру, т.е. возвращать к ней неверных, в т.ч. возвращать утраченные территории, поскольку те ещё в древности (снова важнейшая средневековая ценность - «старина») входили в состав Русского государства на правах вотчины, на которые и распространялась неограниченная власть царя.
Стоит при этом отметить, что Иван Грозный при всём вышеперечисленном предстаёт очень ответственным правителем, тщательно следующим Божьим заветам. По его представлению, государь - фигура исключительная, а потому трагическая, ему не позволено делать какие-либо скидки, как-то избегать выполнения обязанностей, наложенных на него. И в связи с тем, что таким обязанностей было исключительно много, и сам царь, выполняя их мог лишиться возможности спасти свою душу, любые меры были оправданы, в власть не могла быть ограничена никем из живущих на земле (исключением был лишь момент отступничества от Бога, однако в таком случае царь уже не являлся царём, ибо нарушил Божьи законы). Важно подчеркнуть, что Иван Грозный осознавал свою ответственность перед Богом за данный ему народ, а потому стоит опровергнуть утверждение В.Б. Кобрин о том, что переложение ответственности за какие-то допущенные им ошибки было его «обыкновением» [7, с. 41]. Напротив, царь накладывал на себя исключительные полномочия и был в ответе за все свои действия.
Список используемой литературы:
1. Васильев А.А. Государственное учение Ивана IV Грозного. М.: Юрлитинформ, 2014. - С. 287.
2. Дворкин А.Л. Иван Грозный как религиозный тип: статьи и материалы. Нижний Новгород: Издательство братства во имя св. Александра Невского, 2005. - С. 341.
3. Емченко Е.Б. Стоглав: Исследования и текст. М.: Издательство «Индрик», 2000. - С. 495.
4. Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М.: Юрид. Лит., 1985.
- С. 200.
5. Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI века М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1955. - С. 573.
6. Каравашкин А.В. «Русская средневековая публицистика: Иван Пересветов, Иван Грозный, Андрей Курбский». М.: Прометей, 2000. - 417 С.
7. Кобрин В.Б. Иван Грозный. М.: Московский рабочий, 1989. - С. 174.
8. Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб.: издание Археогр. комис. 1884. - С. 196.
9. Кром М.М. Рождение государства: Московская Русь XV-XVI веков. М.: Новое литературное обозрение. 2018. - С. 245.
10. Послания Ивана Грозного. М. - Л.: Издательство «Академия наук СССР», 1951. - С. 552.
11. Сахаров А.М. Образование и развитие Российского государства в XIV-XVII вв. М.: Высшая школа, 1969. - С. 224.
12. Стефанович Д.Ф. О Стоглаве. Его происхождение, редакции и состав. К истории памятников древнерусского церковного права. СПб.: Типография И.В. Леонтьева, 1909. - С. 8.
13. Толчев И.А. Отражение взглядов Ивана Грозного на власть в социально-политической практике Московского государства 40-80-х гг. XVI в. : диссертация ... кандидата исторических наук : 07.00.02 / Толчев Иван Александрович; [Место защиты: Оренбург. гос. пед. ун-т].: Оренбург, 2010. - С. 238.
14. Тузов М.Л. Тоталитарные акценты в политической философии Ивана Грозного // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2006. - № 1.
15. Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и её русское переосмысление). М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - С. 676.
16. Хорошкевич А.Л. О Висковатом, его времени и безвременье // Russia mediaevalis. München: Wilhelm Fink Verlag, 2001.
17. Цыпин В.А. Церковное право. М.: Круглый стол по религиоз. образованию в Рус. православ. церкви : Изд-во МФТИ, 1996. - С. 442.
18. Шапошник В.В. Церковно-государственные отношения в России в 30-80-е годы XVI века. СПб.: Изд-во С. -Петерб. ун-та, 2006. - С. 568.
19. Юрганов А.Л. Категории русской средневековой культуры. М.: МИРОС, 1998. - С. 447.
