CC BY
27Г. Е. Шадрина История Синской Воскресенской церкви
Хронологические рамки истории Синской церкви охватывают время с первой четверти XIX в. (1815 г.), с момента строительства церкви до середины 1920-х гг., окончания ее деятельности как церковного учреждения.
До строительства Синской церкви, благодаря часовне, находящейся на устье речки Сиинэ, почти все жители мальжегарских наслегов приняли православную веру. Часовня представляла собой небольшой безалтарный храм, предназначенный для общественных молений. Её использовали для проведения служб во время объезда священника своего прихода.
На территории огромного наслега проживали представители коренного населения, которые придерживались шаманизма. Поэтому задачей священников было вовлечение иноверцев в православие, что происходило многократно.
Таким образом, жители наслега приняли христианскую веру уже в начале 1800 г. [1, Д. 10, л. 23]. Тогда в Хангаласском улусе уже проживало 4255 новокрещенных [2, с. 295-297]. Крещением жителей Кангаласского улуса занимался священник Покровской церкви Терентий Дьячковский, назначенный в 1792 г. [2, с. 277; 3, Д. 612. Л. 2-2(об.)].
Хангаласский улус в конце XVII в. был одним из густонаселенных улусов. На таком большом расстоянии для удовлетворения духовных потребностей был только один приход - Покровский. Он находился в «ближайшей к оной церкви от Синской в 138 верстах» [4, Д. 32]. До строительства Синской церкви все левобережные наслеги Кангаласского улуса относились к приходу Покровской церкви.
Основателем Синской церкви является князец 5 Мальжагарского наслега Кангаласского улуса Илья Максимович Шадрин. По преданию, Илья Шадрин три раза ездил к царю. Во время второй поездки в Санкт-Петербург он подал прошение о строительстве деревянной Синской церкви во имя Ильи Пророка: «...что по поселении уже в их местах российских народов. из-за отдаленности лишаются они необходимых по христианскому треб; священники, по за дальним расстоянием, а притом и по многолюдству их, объезжать не успевают.». 10 августа 1799 г. по императорскому Указу, Синод слушал прошение Ильи Шадрина, где он просил: «.повелеть, поблизости жилища их, построить на удобном месте называемом урочище Сине, собственным его иждивением деревянную церковь во имя Пророка Ильи.» [3, Д. 612. Л. 2-2(об.)]. Строительство церкви в то время было трудным и сложным.
Инициатива Ильи Шадрина не сразу нашла поддержку у других родоначальников. Они продолжали верить в духов и приносить им жертвы. К тому же из-за разбросанности населения на громадной территории священники навещали свою паству иногда раз в 5-10 лет, а шаманы были ближе к повседневному быту населения [5]. С каждым годом население наслега увеличивалось, поэтому, для населенных пунктов, расположенных друг от друга на сотни верст, строительство Синской церкви стало крайне необходимым.
В 1812 г. Шадрин снова отправляется в Санкт-Петербург и одной из основных задач его было строительство церкви на урочище р. Синя. «Бу Саадырын устэ ыраахтаагыга бара сылдьыбыт, ол уЬус барыытыгар танара дьиэтин туттарыах буолан кэлэр (Этот Шадрин три раза съездил к императору, с третьей поездки возвращается с намерением строить церковь», «...вот после приезда, говорили, собрал все пять малдьагарцев, велел строить Синскую церковь, всего содействовано было семь наслегов: пять Малдьагар, один Мытаах, один Одуну, собрал всех вместе)» [6, Д. 169].
9 января 1813 г. Св. Синод слушал предложение тайного советника Государственного совета князя А. Н. Голицына с предписанием министра внутренних дел, что якутский князец Шадрин желает способствовать распространению «... веры христианской» и просит «... одолжение построить вблизи его жилища деревянной церкви вместо часовни там находящейся» [7, Д. 102]. 13 июня 1813 г. был издан императорский Указ «... о позволении построить кн. Илье Шадрину, близь ево жилища деревянную церковь». 30-го июня 1813 г. вышел Указ Иркутской духовной консистории «... об объявлении наслегам якутским именно: 1) кн. Илье Шадрину, 2) кн. Павлу Саргырову, 3) кн. Павлу Рожину, 3) кн. Петру Колосову, 4) кн. ВасилиюПетрову, 5) тонг. кн. Герасиму Охоловкову, 7) кн. Константину Сухих, 8) старш. Павлу Лепчикову и 9) тонг. голове Николаю Чепалову... дабы они должны быть приходом при новой церкви» [7, Д. 39].
В своем рапорте Якутскому нижнему земскому суду от 20 июля 1813 г. Илья Шадрин писал: «В бытности моем в Санкт-Петербурге удостоился я получить от правительствующего Синода положения о постройке на назначенном мною прежде месте по Иркутскому тракту по Синском станке деревянной церкви по приезду в свое селение.» [7, Д. 39].
Таким образом, получив разрешение государя и Синода, Илья Шадрин начинает строительство нового храма. Для церкви было выбрано живописное, красивое место, на крутом берегу речки Сиинэ. Жители наслега считали это место удобным для церкви, так как поблизости находились жилища многих прихожан. Места имели покосные угодья, а речка Сиинэ, озера и река Лена были богаты рыбой.
Кроме часовни, там находились сараи и конюшни станочного
крестьянина Якова Соловьева, который содержал почтовых лошадей [7, Д. 39]. Эти объекты позже были перенесены на другое место.
4 сентября 1813 г. был составлен указ Якутского земского суда о переводе наслегов к вновь строящейся на Сине церкви [8, Д. 83].
На основании этого указа, 9 сентября того же года было написано распоряжение головы Кангаласского улуса Николая Рыкунова о переводе наслегов [7, Д. 102]. Распоряжение это было объявлено на собрании в Мальжагарской волости у князца Павла Слепцова, но жители других мальжегарских наслегов выразили свое несогласие стать прихожанами вновь строящейся Синской церкви [8, Д. 83]. К ним присоединились и тунгусские родовые управления князьцов Соломона Лиханова и Герасима Охлопкова [7, Д. 39].
В декабре 1813 г. старшины и родники этих наслегов направили письмо князцу Павлу Слепцову о том, «... что Синская станция от жительства нашего простирается вверх по реке Лена, а Покровская церковь, где мы ныне, а предки наши с издревле в приходе состоим: вниз по течению реки с небольшим 100 верст. К тому нежели последнее первое место Синя к нам всегдашнее езде для богомола и исправления мирских треб против положена по особливо весною и летом всегда затруднительно и не без убытку, поелику и знаем малой части и место положения особо совсем не знаем малой части случилось когда либо бывать или ездить на Синю, а большая часть никогда да и место положения оного совсем не знаем. Почему просим князца Слепцова сие наше бедствие представить начальству и просит разрешения повеления о бытии нам по прежнему в приходе Покровской церкви.» [7, Д. 39].
На основе этого письма князец Слепцов в феврале 1814 г. с князцами того же улуса Петром Рожиным, Василием Алексеевым, Петром Поповым составили и отправили в Якутское духовное правление письмо, содержащее более 100 подписей, в котором указывалось: «. коих они пишут о том, что Покровская церковь находится поблизости расстояния от жительства их и по беспрепятственному местоположению иметь проезд всегда можно, иначе включая отчетности больных и вновь рожденных первых для исповеди и погребения и последних для приведения в православную веру и подьячим подобным надобностям за священником посланных изворачивания в один день да из них в наслеге вовремя бытия священника за отвлечением за промыслами в отъездом в дальние места и подробно исправлять долг христианский во всякое время года в Покровском безверного себе отвлечения от работы домовых и скотоводства, а потому поописании выше обстоятельствам быть в приходе вновь строящимся имеющей нашей церкви почитаем себе совершенно невозможным...»[8, Д. 83].
Другой причиной отказа жителей этих наслегов была речка Сиинэ, которая «особенно весною и осенью становилась полноводной, грозной
и могучей и в этот период любые сообщения прекращались на 15 дней» [9, Д. 100].
Илья Шадрин был опытным и энергичным человеком, умел руководить людьми и в результате убеждения в 1814 г. был решен вопрос о строительстве храма. В этом же году 6 наслегов (1200 новокрещеных) были причислены к приходу строящейся Синской церкви с причтом (1 священник и 2 причетника с государственным жалованием и ружным содержанием) [10, Д. 32].
В 1815 г. началось строительство Синской Воскресенской церкви «.на урочище Синя, там, где ныне стоит часовня и отступить алтарем не больше 5 сажень». Строительство церкви стоило больших усилий и расходов. Илья Шадрин с братом Яковом Шадриным стали строителями и попечителями новой церкви [10, Д. 32].
Для постройки нового храма в Синске, по решению общего собрания, родоначальниками и прихожанами были доставлены бесплатно бревна из 6 родовых наслегов. Лес, прибывший сплавом по Лене для строительства церкви, был отборный. Рассказывали, что этот материал был специально отправлен из верховьев Лены. Его доставляли с берега до места строительства на быках и лошадях. На строительстве нового храма плотниками, кузнецами и столярами работали якуты из разных наслегов улуса. Все они были искусными мастерами по дереву. Ф. Врангель, посетивший Ленский край в начале 1820-х г., отмечал, что среди якутов имеются «искусные плотники, столяры, резчики, даже живописцы» [6, Д. 169].
Таким образом, в 1821 г., несмотря на большие трудности, строительство Синской церкви завершилось. Благочинный рапортовал архиепископу Иркутскому о том, что церковь готова к освящению. Освящение церкви было событием, которое фиксировалось на страницах сибирских летописей: «.была освящена в 1822 г. февраля 3 числа, старанием Кангаласского улуса Мальжагарской волости князцом Илья Шадриным» [10, Д. 32].
Престолов в церкви было три: главный (летний) в память Воскресения Христова имел антиминс с подписью Епископа Иркутского, Нерчинского, Якутского Михаила (1820г.); правый (зимний) во имя св. пророка Божья Ильи имел антиминс с подписью архиепископа Курильского и Алеутского Иннокентия (1857г.); левый во имя Св. Николая Мирликийского Чудотворца имел антиминс с подписью епископа Иркутского, Нерчинского, Якутского Михаила.
Ограда церкви была трехсторонняя, деревянная, четвертой стороной служил крутой каменный берег речки Синя. Также были построены амбар и деревянный дом для священнослужителей [9, Д. 100].
Большая часть икон с ризницей и церковной утварью была привезена из центра. В первые годы Илья Шадрин сам был старостой церкви [8,
Д. 83]. Еще до строительства церкви он приобрел церковные книги в Якутске. В 1821 г. в рапорте в Якутское духовное управление он писал, что еще при жизни священника Григория Слепцова при Спасском монастыре им были приобретены церковные книги, но при «.неудобности к возу сюда вручил ему на время, ... а после смерти его книги остались у его сына священника Григория Слепцова - Алексея.». Позже, по настоянию Ильи Шадрина, эти книги были привезены купцом Егором Анастасовым, и «неукоснительно» были доставлены лично ему [8, Д. 231].
Таким образом, строительство церкви стало важнейшим событием в истории Синска и всех мальжегарских наслегов. Она стала свидетельством устойчивости поселения, стабильности и административной значимости. Местные жители относились к церкви и духовенству с почитанием и уважением. Они охотно посещали церковь. Также она стала служить своеобразным ориентиром, центром притяжения новых поселенцев.
Относящиеся к Синской церкви населенные пункты были разбросаны друг от друга на несколько сот верст. Например, по данным метрической книги 1818 г. в Синской церкви регистрировали родившихся и бракосочетавшихся жителей далекой Жарханской, Чочуйской, Кырыгыдатской, Енелгенской, Шологонской, Ботулинской и других волостей [11, Д. 30]. Поэтому в труднодоступные и отдаленные места приезжали походные священники для крещения и исповеди жителей. Для такой миссионерской работы нужен был транспорт, чтобы добираться до отдаленных мест. Поэтому мальжагарские тойоны обеспечивали священников транспортом. Так, в 1814 г. голова Кангаласского улуса Н. Рыкунов организовал поставку лошадей миссионеру Григорию Слепцову «при проездах» [5, с. 86].
Илья Шадрин, умудренный большим опытом жизни, хорошо разбирался в людях и был недоволен священником А. Слепцовым. Он понимал, что даже молодой священник должен обладать теми качествами, которые помогут ему вести человека к Богу. Шадрин просил у епископа Иркутского, Нерчинского и Якутского Михаила назначения знакомого ему священника Федора Карамзина, служившего в Градской Богородицкой церкви, вместо Слепцова, ссылаясь на то, что «.хотя он и выезжал для исправления треба но мы по молодости ево лет усматривая неопытность иметь ево в приход нашем не желаем» [8, Д. 83].
В том же году Илья Шадрин вновь пишет Владыке Михаилу и просит его о том, что «.на котором и помине ничего не получили. поэтому я нижайше прошу милостивого Архиепископа позволить имея у себя данные книги здешним духовным правлением для сбору денег к церкви которое никуда не ездив и ныне имея самому чинить от боголюбцев в оном збор . прошу вашего благословения и надеюсь получить в просьбе моей удовлетворительного благотворения. имею наименоваться покорным слугою староста Илья Шадрин. Март 25 дня 1814 г.» [8, Д. 83].
В ответ на это прошение был издан Указ Иркутской духовной консистории в Якутское духовное правление: «.духовная консистория слушала прошение присланное к его преосвященству Михаилу, епископу Иркутскому, Нерчинскому и Якутскому и кавалеру от строителя Синской церкви от бывшего князца Ильи Шадрина ко им просим определить к оной Синской церкви на место священника Алексея Слепцова священника Федора Карамзина. На которое его преосвященство дал резолюцию подтвердить Якутскому духовному правлению, чтоб оно вошло в разбирательство. Март 1818 г.» [8, Д. 83].
Это прошение не было исполнено сразу, так как в церковных документах еще долго значилось имя священника Алексея Слепцова и, вероятно, что Илья Шадрин, когда проживал в своем урочище, помогал молодому священнику.
Основным смыслом приходской жизни было удовлетворение духовно-религиозных потребностей, исполнения христианских обязанностей, приобщения к христианским таинствам, посещение торжественных богослужений, участие в православных праздниках. Для коренных жителей наслега знакомство с новой религией являлось вхождением в орбиту российской государственности. Русские же поселенцы не мыслили своего существования без православия, так оно не только организовывало и направляло общественный быт, формировало культурную среду и духовную культуру, но и сближало их с бытом и культурой местного населения.
Посещать церковь прихожане могли как по мере появления потребностей, так и в обязательном порядке - в воскресные и праздничные дни. Воскресный день являлся днем проведения торжественных богослужений. Народа собиралось в этот день много.
Священники обязаны были наблюдать, чтобы «миряне ежегодно, во исполнение христианского долга, исповедовались и приобщались Святых Тайн».
Таблица 1.
Исповедная ведомость Синской Воскресенской церкви на 1830 г. [11, Д. 34]
Всего при вышеозначен. церкви в 217 приход. дворах Исповедовавшихся и причастившихся Исповедовавшиеся, но не причастившиеся Не причастившиеся от 7 лет и старше Не причастившиеся по малолетству до 7 лет Итого
м ж м ж м ж м ж м ж
Духовные:
Священники 1 1
Причетники 3 3
Всего при вышеозначен. церкви в 217 приход. дворах Исповедовавшихся и причастившихся Исповедовавшиеся, но не причастившиеся Не причастившиеся от 7 лет и старше Не причастившиеся по малолетству до 7 лет Итого
м ж м ж м ж м ж м ж
Жены и вдовы 3 3
Дети 1 3 1 1 2 4
Крестьяне: 55 55
Жены и вдовы 60 60
Дети 42 38 29 36 71 74
Разночинцы:
Казатских якутов и тонгусов 7 869 41 911
Жены и вдовы 10 829 46 885
Дети: мальчик. 5 172 64 259 500
Девочек. 6 123 41 228 398
Всего мужчин: 114 1041 105 289 1549
Всего женщин: 120 952 87 265 1424
Таблица 2 показывает увеличение населения прихожан за 3 года. Так, мужское население увеличилось на 997 человек, женщин - на 1067.
Таблица 2.
Исповедная ведомость на 1833 г. [11, Д. 34]
Всего при Исповедовавшиеся и Исповедовавшиеся, но не Не причастившиеся от 7 лет и старше Не причастившиеся по Итого
вышеозначен. церкви в 217 причастившиеся причастившиеся. малолетству до 7 лет
приход. дворах м ж м ж м ж м ж м ж
Духовные:
Священники 1 1
Причетники 3 3
Жены и вдовы 3 3
Дети 5 2 2 5
Ясачных: 7 2304 40 2351
Жены и вдовы 9 2248 41 2298
Дети: мальчик. 189 189
Девочек 191 191
Всего мужчин: 11 2304 40 191 2546
Всего женщин: 17 2248 41 191 2497
По метрическим книгам понятно, что уже в XIII в. более активно крестили детей, заключали бракосочетания и отпевали по-христиански. В процессе крещения среди местного населения распространялись русские имена и фамилии, которые давались при обращении в православие. Еще в 1769 г. Екатерина II подписала указ, запрещающий писать «новокрещеных ясачных иноверческими именами».
Бывало так, что при крещении члены одной семьи часто получали разные фамилии и отчества. Новые фамилии якутов зачастую повторяли фамилии православных людей. Многие из них стали носить русские фамилии: Слепцовы, Винокуровы, Карамзины, Александровы, Васильевы, Родионовы, Борисовы, Тимофеевы и др. Некоторые «иноверцы» сохраняли свои фамилии до конца XIX в., например: Хорохоровы, Тумусовы, Арбагаровы. Некоторые якутские имена позже стали писаться по-русски. Например: Либирийэ стали «Ливерьевы», позже Леверьевы, Сахардааны -Сакердоновы.
Илья Шадрин тоже давал свою фамилию не только якутам, но и тунгусам. Так, например, встречаются тунгусы Павел Шадрин, староста Нюрмаганского родового управления Адам Шадрин, Федор Шадрин и др. [11, Д. 44]. Авторитет Ильи Шадрина для населения был большим, и некоторые покупали его фамилию.
Священники Синской Воскресенской церкви ежегодно объезжали территорию своих приходов, совершая поездки на сотни верст. Некрещеными ещё оставались иноверцы отдаленных мест. Энергичную миссионерскую деятельность среди населения развернул священник Евгений Пляскин. В своем рапорте он просил «о даче ему средств для свободного посещения удаленных мест» и «что в Мытатском наслеге вдали от их жительства много проживает некрещеных якутов и тунгусов разного ведомства. А как ехать было мне туда неначем, потому что Мытатские родники не считают себя обязанными доставлять туда священника: то я, чтобы не отпустить от виду не крещенных уговаривал родника Мытатского наслега Алексея Дьяконова дать для такового богоугодного дела две лошади и нанять за значительную сумму у служивших тогда вилюйских якутов. Они находятся вверх по реке Синя верст за 700 от церкви 33 человека обоего пола, в т. ч. 17 человек в возрасте от 6-ти до 18-ти человек, а прочия от 6-ти и ниже.
Эти люди, заброшенные каким-то случаем в те места, забытые людьми, никогда не посвященных священниками, ведут самую жалостную жизнь: терпят голод и холод. Пищею им служит одна гнилая мелкая рыба, заготовленная по лету в озерах и хранимая в близко их в лагунах, в ямах, а другой пищи они мало имеют и понятия. Одежда на некоторых почти никакой. Мужчины и женщины ходят не стыдясь - наголо, нагие, а другие полуодетые. Согревом им служит единственно только огонь. Он им все. На нем варят пищу свою скудную, тут едят, и возле его же спят.
Как говорят некоторые, что есть еще кой где по озерам люди подобные вышеуказанным» [8, Д. 1793].
Священники учили население истинам христианского учения. Священнослужители всегда содержали в чистоте и порядке церковь, аккуратно и бережно хранили имущество, в том числе и «все места, к ним принадлежащие»: колокольни, церковные и кладбищенские ограды, надгробные памятники. В каждой церкви должно иметься все необходимое для богослужения, в том числе комплект церковных книг
Священники жили скромно, даже бедно. Это отмечал в своих «Путевых записках» архиепископ Иркутский Нил. Он писал, что «в 1843 году возымел я намерение посетить Якутский край. Собираясь в длинный в трудный путь этот, о многом надобно было подумать, особенно при свите человек из 15-ти. В с. Синское прибыли ночью 2 июля. Только свет, сияющий из окон церковных и звон колоколов служили нам указателем. В церкви оказалось много людей. Имел я случай заглянуть в жилище священника. Это юрта с закоптелыми стенами и с двумя-тремя амбразурками, служащими проводниками света. Все прочее гласит тут о нищете. Во внимании к оной, принес я горемычному семейству посильную лепту, и с стесненным сердцем оставил вертеп» [2, с. 257]. (Вертеп - ящик о двух ярусах; в нем представляли разные сцены, относящиеся к Рождеству Христову, как то: явление ангелов, поклонение волхвов, бегство в Египет, а в заключение смерть Ирода).
Прихожане брали на себя обязанность по строительным расходам, благоустройству и содержанию церкви. Они также помогали обрабатывать приписанный к церкви земельный надел.
Прихожане любили свою приходскую церковь, созданную своими руками. Она была большой и красивой и стояла на берегу самой красивой речки Сиинэ. Построенная Синская Воскресенская церковь стала шедевром тогдашнего деревянного зодчества. Если сравнить Синскую церковь с Покровским приходом, она по своему величию и грандиозностью была единственной в улусе. По словам старожилов-синчан, точная копия церкви - это Николаевская церковь, которая представляет в наше время музей в с. Жемкон.
Своим видом, чистотой и нарядностью, мелодичным колокольным звоном храм стал гордостью, священным местом. Его золотые купола и кресты виднелись издалека. Синчане организовывали около церкви большие праздники. Жители наслегов вносили деньгами, скотом, «мягкой рухлядью» и другими ценными вещами на содержание храма.
Илья Шадрин со старшим братом Яковом материально поддерживали церковь и их пожертвования были значительными. Из выписки «прикладных денег» Синской церкви очевидно, что «Яков Шадрин и Илья Шадрин выделили по 100 рублей, а их жены быков и корову, почтальон Савва Аммосов 10 руб., князец Петр Шадрин 25 руб., крестьянин Яков
Соловьев 25 руб., Влас Соловьев 10 руб., Петр Юрьев - 5 руб., Парфен Батыгин 15 руб., Илья Строев 15 руб., Мария Петровна Шадрина 20 руб., Иван Шадрин 10 руб., пономарь Федор Конюхов - 3 руб., Дарья Дмитриевна Козмина - 5 руб., Егор Мордовской Сымара - 2 руб., Белдятского роду тонгус Андрей Болчогор - 10 руб., Нюрмаганского роду тонгус Аркадий -10 руб., Сологонского роду тонгус Михаил Капина - 5 руб., и т. д. Итого было деньгами 586 руб., рогатого скота - два быка и одна корова, белок числами 20» [8, Д. 459].
В последующие годы на средства прихожан продолжались работы по строительству причтовых домов, утеплению храма и сооружения его ограды.
Ярким и деятельным священником Синской церкви был Павел Жезлов. Несмотря на бедность и удаленность от окружной администрации, Павел Жезлов, всерьез решил заняться ремонтом храма. От старост Мытатского, Одунинского и Сортольских родов, из 4-х Мальжегарских родов было отправлено прошение в Якутское духовное правление о том, что «... церковь наша нуждается в исправлении, но мы со своими родниками не в состоянии исправить ее по бедности и малочисленности» [8, Д. 1852].
Для ремонта «заключили договор с Улах-Анским крестьянином Алексеем Припузовым и с якутом из Харитского рода Атласовым на сумму серебром 371 руб и 43 коп.». В другом рапорте Павел Жезлов пишет о том, что «в августе 11 дня 1849 г. из города Олекминска купил лесу для обивки всей церкви у купца Киренского Иосифа Алексеева на сумму серебром 46 руб.» [8, Д. 459].
Священники Синской церкви были образованными, грамотными людьми, имели опыт работы в других улусах и, в основном, они были детьми священнослужителей. Дети духовенства являлись основным резервом пополнения причетнического состава. Они помогали своим родителям при церкви, обучались грамоте и в дальнейшем многие из них с успехом продолжали духовную карьеру. Правительственная политика, направленная на сословное замыкание духовенства, также способствовала этому. Поэтому власти на местах довольно рано заставляли детей духовенства решать вопрос о своем будущем. Для того чтобы остаться в духовном сословии, требовалось подтвердить намерения продолжать духовную карьеру. Делалось это путем подачи в духовное правление расписки от родителей.
Священнослужители Синской церкви стремились устраивать своих детей. Об этом свидетельствует прошение священника Попова об определении на пономарское место сына Александра Попова в Кангаласскую Покровскую церковь и тогда он будет «... спокоен душой, что при жизни моей, дети имеют место» [8, Д. 1852].
Священнослужители не только выполняли свои обязанности (крещение, венчание, отпевание, ремонт церкви), но и помогали и
поддерживали обедневших прихожан. Отношения между прихожанами и священником были отеческими, с одной стороны, почтительными и уважительными, с другой. Особенным расположением пользовались священники, которые бескорыстно исполняли просьбы о ссуде хлебом, сеном во время болезней.
В середине XVIII в. в Синске был открыт хлебный магазин. Задачей магазина было обеспечивать население хлебом и помогать крайне нуждающимся беднякам. Но это не всегда выполнялось и некоторые из крестьян старались продавать муку по завышенной цене. Тогда в 1830 г. прихожане обратились к своему священнику Винокурову о «выдаче им хлеба». Священник отправил прошение в областное правление о выдаче из казенного магазина хлеба по казенной цене. В ответ на это прошение правление постановило: «7) казенный магазин служила токмо пособием в случае необходимости, но не средством к введению исключительной казенной торговли., 10) главное управление и надзор сею частью возлагается на гражданского губернатора...27) запасы всегда должны быть открыты в пособие бедным людям...28) бедность состояния должна быть удостоверена сведениями по лицу, свидетелями начальства, градской думы или ратуши - на основании их законоположений.
В случае не выполнения данного постановления указом Земского суда немедленно отлучить его тотчас от магазина, избрать на месте его другого благонадеянного старосту [8, Д. 630].
Численность прихожан Синской Воскресенской церкви в 1908 г составляло всего 2289 человек [9, Д. 100].
Таблица 3.
Сведения о числе жителей по сословиям
Число дворов мужчин женщин
Духовные 4 6 7
Крестьян в 6 селеньях 138 410 397
Инородцев 264 638 649
Тунгусов 649 638
Итого 406 1147 1142
У церкви имелся капитал в государственных банковых билетах 2100 р. которые хранились в сберегательной кассе. 1220 р. 52 к. находились в духовной консистории и 268 р. 10 к. записаны в приходно-расходной книге церкви, наличными было 158 р. 71 к. [9, Д. 100].
При храме действовала библиотека: 149 названий изданий, все книги и журналы были духовно-нравственного содержания, имелась Библия на якутском языке 1858 года издания.
Синская церковь имела свой архив, где хранились документы прихода
с 1823 г. - приходно-расходные книги (со шнуром и печатью), копии метрических книг, исповедные книги, клировые ведомости, обыскные книги, богослужебные журналы.
Документальные свидетельства о истории Синской церкви не позволяют полностью освятить её историю. Церковь после постройки в 1824 г. сгорела через 90 лет, пожаром были уничтожены архивные материалы, библиотека, богослужебные книги и часть имущества. В 1914 г. храм был восстановлен искусным мастером и плотником по дереву Фёдором Матвеевичем Шадриным.
Каждую весну у церкви собирались прихожане и проводили праздники. С дальних верховьев Лены купцы привозили различные товары: муку, орудия труда, ткани и т. д. Таким образом, Синская церковь стала центром всех общественно значимых мероприятий на селе.
Работавшие в Синской церкви священники в основном были детьми священнослужителей и с детства были готовы служить богу, как их предки. Это были интересные и образованные люди. В иерархии деревенского общества священник занимал высокое социальное положение, пользовался почетом и уважением. При встрече с ним прихожане снимали шапки, низко кланялись, просили благословения. Священник часто становился посредником между прихожанами и властью, мог выступать представителем их интересов и заступником.
Придя в церковь, прихожане оказывались под сильным многосторонним воздействием на их чувства и мысли. Восхищение вызывал и стремящийся ввысь силуэт церкви, и ее интерьер, символизировавший мир земной и мир небесный; иконы с ликами святых и библейскими сценами властно вводили в таинственную атмосферу священнодействия. Пылающие свечи, лампады, запах ладана, красочные облачения священников, молитвы на торжественном церковно-славянском языке, колокольный звон, слаженное пение - все это способно было взволновать.
После революции в стране произошли социально-экономические, политические и культурные преобразования, была развернута антирелигиозная пропаганда, уничтожались святыни православной веры, разрушались монастыри и церкви.
В 1920 г. Синская церковь была закрыта. После реконструкции здание использовалось как общежитие детского дома [9, Д. 100].
В 1942 г. произошел второй пожар в Синской церкви и хранившиеся церковные документы были уничтожены безвозвратно. Когда разрушали храм, многие жители села плакали. Об этом вспоминает Е. Н. Васильев: «1942 сыллаааха дылыкемус солотуулаах куполлара бааллара, ону детдому тэрийээри кетурбуттэрэ. Ол кетурэллэрин мин уончалаах сылдьан кербутум. Онно эмээхситтэр а1пынан ытаспыттара, мин те1пе да суолтатын ейдеебетербун, а1пына санаабытым. Купола баарыгар урэх укуоргуттан еру1пунэн айаннаан и1пэн кердеххе кылапачый - ан учугэйэ бэрт этэ». (До
1942 г. были купола с позолотой, когда организовывали детдом, их сняли. Когда снимали, видел происходящее, я был десятилетним мальчиком. Старушки тогда сжалившись, плакали от жалости, хотя я и не понимал смысла происходящего, но подумал с чувством сожаления. Было так замечательно видеть, проплывая с противоложной стороны, когда ещё были купола, как сверкая, поблескивая, искрились они на глади воды).
В 1985 г. величественная Синская Воскресенская церковь была полностью разобрана. Чудом уцелевшие и сохраненные документы церкви стали ценным материалом для установления дат рождения, бракосочетания и смерти наших предков и составления родословных таблиц.
Илья Шадрин скончался 18 марта 1826 года в возрасте 68 лет. В метрической книге Кангласского улуса записано: «... умер князец Илья Шадрин от горячки» [11, Д. 42]. После его смерти были выполнены все церковные обряды над телом усопшего. Перед смертью 14 марта 1926 г. он составил духовное завещание. Из донесения бывшего старосты Николая Шадрина священнику Даниилу Протопопову известно, что «... Илья Шадрин учинил при смерти Духовное завещание из собственного имения его из 10-ти частей. Шесть частей разделить градским здесь церквям в Собор и прочим для поминания его души. На Градо-Якутскую Преображенскую церковь 10.000 руб., 6000 тыс. руб. разделить на градские церкви, а 4000 руб. отдать в Синскую церковь...кроме этого осталось у него платия, дорогия вещи и долгов, ровно конного и рогатого скота и оленей на несколько тысяч» [8, Д. 777. Л. 12].
Илья Шадрин был похоронен на кладбище Синской церкви, в организации строительства которой он принимал активное участие.
Имя Ильи Шадрина не было забыто потомками, как и деятельность его, направленная на интересы своего народа и общества, которым он так преданно и верно служил.
Положительное влияние распространения православия в Якутии имеет неоспоримые доказательства. Синская Воскресенская церковь построенная в 5-м Мальжагарском наслеге не уступала по своей архитектуре и убранству храмам центральной России. Церковь стала очагом зарождения и распространения культуры, грамотности, она была главным украшением таежного якутского села. Благодаря миссионерской деятельности церковнослужителей, местное население приобщилось к русской культуре.
Таким образом, благодаря деятельности Ильи Шадрина, построившего Синскую Воскресенскую церковь, произошло сближение вновь крещенных иноверцев с пришлым русским населением, что способствовало углублению хозяйственных и культурных связей русского народа и коренных жителей наслега.
Хотелосьбы,чтобыисследователиобратиливниманиеиинтересовались
жизнью и деятельностью этого удивительного и незаурядного человека, который оставил свой яркий след в истории своего народа.
В настоящее время по инициативе населения и администрации наслегов начались строительства часовен в бывших ямщицких станках, таких как Саныяхтах, Исит, Жура, Ат-Дабан, Ой-Муран, Синск.
Приложение 1.
Священники Синской Воскресенской церкви
Работа с архивными материалами позволяет установить некоторые сведения о священнослужителях Синской Воскресенской церкви. Все они были людьми незаурядными, энергичными, отличались бескорыстием, были страстными проповедниками православия, пользовались большим авторитетом среди населения
1. Аргунов Пантелеймон Филаретович, священник - 1874 г. р., сын дворянина, учился в Якутском духовном училище. В 1894 г. поступил на службу в Якутский окружной суд на должность канцелярского служителя, в 1897 г. на военную службу при Якутской местной команде. В 1901 г. был уволен с военной службы и в 1902 г. по личному прошению был назначен вольнонаемным псаломщиком в Улахан-Анскую церковь, а затем в Синскую церковь. В 1904 г., во время общей мобилизации войск Сибирского военного округа, был призван в действующую армию. В 1907 г. назначен вольнонаемным псаломщиком в Намскую церковь, принят в духовное звание и переведен штатным псаломщиком той же церкви, затем посвящен в сан диакона. В 1911 г. рукоположен в священника и назначен в Холгуминскую церковь. Супруга Елена Гавриловна (1881 г. р.)
2. Верещагин Николай Власьевич, священник - сын священника Камчатской епархии, в с. Поярковка Камчатской епархии в 1863 г., окончил 3 класса Якутского духовного училища. В 1883 г. был назначен псаломщиком Качикатской церкви, в 1884 г. переведен в Градо-Якутского Свято-Троицкий кафедральный собор, в 1886 г. посвящен в сан диакона, в 1888 г. переведен в Градо-Якутскую Иоано-Предтеченскую церковь. В 1891 г. рукоположен во священника с назначением иереем в Одунинскую церковь. В 1895 г. переведен в Синскую церковь, 1899 г. - в Холгуминскую церковь, в 1904 г. - в Улах-Анскую церковь, в 1905 г. - в Октемскую церковь. Награды: архипастырская благодарность за проведение ремонтных работ в Синской церкви (1897 г.), серебряная медаль на Александровской ленте (1897 г.), набедренник (1899 г.), скуфья (1904 г.). Супруга Евдокия Андреевна (1867 г. р.) [13].
3. Священником в 1830 гг. работал 38-летний Иоанн Ксенофонтович Винокуров, он был сыном священника. Жену его звали Прасковья Михайловна, у них были дети: Иннокентий, который обучался в духовном училище, Федор, Анна, Ульяна и Парасковья.
4. Баишев Семен Гаврилович, псаломщик - 1881 г. р., якут, окончил
1-й класс Якутской духовной семинарии. В 1901 г. был назначен псаломщиком Жабыльской церкви, в 1902 г. перемещен на должность учителя Синской церковноприходской школы, с 1904 г. - псаломщик Синской церкви. По личной просьбе в 1906 г. был переведен учителем в Сатинскую церковноприходскую школу. В 1908 г. определен на должность псаломщика Тандинской церкви.
5. Попов Иван Виссарионович, псаломщик - 1831 г. р., сын дьячка, уроженец Мегинского улуса, окончил курс словесности в Иркутской духовной семинарии. В 1846 г. был назначен послушником в Иркутский монастырь. В 1848 г., по просьбе отца, служащего в приходе Мегинской церкви, переведен дьячком Градо-Якутской Богородицкой церкви. В 1848 г. по личному прошению назначен пономарем Синской церкви. В 1897 г. уволен за штат, проживал при Синской церкви. Награды: благословение Св. Синода (1867 г.), архиепископское благословение на ношение рясы (1899 г.), золотая медаль на Аннинской ленте (1897 г.).
6. Попов Пантелеймон Иванович, псаломщик - 1865 г. р., сын псаломщика, уроженец с. Синское, окончил 3 класса Иркутской духовной семинарии. В 1884 г. был принят на службу в Якутскую епархию и определен псаломщиком Градо-Якутской Иоанно-Предтеченской церкви и учителем Якутского миссионерского училища. В 1893 г. назначен на должность псаломщика Ытык-Кельской церкви. В 1894 г. переведен в Жабыльскую церковь, в 1896 г. - в Синскую церковь, в 1904 г. - в Кобяйскую церковь. С сентября 1906 г. псаломщик Оспетской церкви.
Последним, дореволюционным, священнослужителем был священник Михаил Васильевич Никитин, сын священника. Родом он был из г. Якутска, обучался в Якутской Духовной семинарии [9, Д. 100]. Епархиальным училищным советом был назначен учителем к Покровской церковноприходской школе. В 1897 г. епископом Мелетием был назначен псаломщиком к Покровской церкви. Епископом Никодимом был награжден стихарем, в 1898 г. им же был посвящен в сан дьякона к Градо-Якутской Богородицкой церкви. В 1900 г. посвящен в сан иерея к Усть-Майской Матвеевской церкви, был заведующим и учителем Усть-Майской церковно-приходской школы. По собственному прошению в 1902 г. был перемещен к Улах-Анской Никаноровской церкви. В 1904 г. был переведен в Синскую Воскресенскую церковь, где был учителем Синской церковноприходской школы. В 1905 г. он был награжден набедренником. Михаил Васильевич Никитин был женат на Клавдии Ивановне. У них родились дети: Елена - 7 л., Василий - 6 л., Марфа - 5 л., Анна - 4 г., Серафим - 3, Евгения - 2, Александр - 1 г.
Псаломщиком служил сын крестьянина 19-летний Иван Иннокентьевич Козлов. Он обучался в Якутском второклассном училище. По окончанию училища в 1906 г. был назначен псаломщиком к Синской Воскресенской церкви.
Заштатным псаломщиком состоял Иоанн Виссарионович Попов (77 лет), он был сыном дьячка, родился в приходе Мегинской церкви и в этой церкви служил 50 лет. Обучался в Иркутской духовной семинарии. По окончанию курса словесности был определен послушником в Иркутский монастырь (1848 г.). По просьбе родителей был назначен дьячком в Градо-Якутскую Богородицкую церковь (1847 г.). Затем по его просьбе был переведен в Синскую Воскресенскую церковь пономарем (1849 г.). Позже Указом Иркутской духовной консистории был назначен дьячком Синской церкви (1850 г.).
Источники и литература
1. Национальный архив Республики Саха (Якутия). Ф. 41-и. Оп. 2.
2. Материалы для истории церкви в якутском крае // Якутские епархиальные ведомости. 1905. № 18.
3. Российский государственный исторический архив. Ф. 796. Оп. 80.
4. НА РС (Я). Ф. 226-и. Оп. 5а.
5. РГИА. Оп. 796. Оп. 80.
6. Шишигин Е. С. Распространение христианства в Якутии. - Якутск, 1991.
7. Архив ЯНЦ СО РАН. Ф. 5. Оп. 6.
8. НА РС (Я). Ф. 180-и. Оп. 1.
9. НА РС (Я). Ф. 225-и. Оп. 1.
10. НА РС (Я). Ф. 226-и. Оп. 9.
11. НА РС (Я). Ф. 226-и. Оп. 5.
12. НА РС (Я). Ф. 226-и. Оп. 13.
13. Юрганова И. И. Церкви Якутии. Краткая история. - Якутск, 2010.
