CC BY
152
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2009. № 1
ВОПРОСЫ МЕТОДОЛОГИИ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ
Е.А. Фролова, кандидат юридических наук, доцент кафедры теории государства и права и политологии
ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ И ПРАВОВЫХ УЧЕНИЙ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ И УЧЕБНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ
В настоящее время в условиях кризисов разных масштабов не ослабевает интерес к теоретико-познавательным наукам, в том числе и к фундаментальным правовым дисциплинам, среди которых значимое место занимают теория государства и права, история политических и правовых учений, философия права и др. Эти академические по своему характеру науки и учебные дисциплины наряду с отраслевыми науками призваны формировать юридическое мышление.
Споры о соотношении предмета и метода философии права, истории политических и правовых учений, теории государства и права среди специалистов идут давно, что в свое время приводило к изменениям не только названий этих учебных дисциплин, но и отношения к ним со стороны государства и общества1.
История политических и правовых учений предполагает исследование наиболее важных учений о праве и государстве разных эпох и различных народов. Содержание политико-правовых доктрин (тем более, их оценка), изучаемых в рамках данного учебного предмета, вызывает много разночтений, толкований, возражений, поскольку данный материал — фактологически огромный — рассматривается и иными смежными науками — историей государства и права зарубежных стран, отечественной историей государства и права, политической социологией, философией, культурологией. В связи с этим принципиально важным представляется отграничение предмета исто-
1 Поиск, обоснование проблемных вопросов, а также факторы, в силу которых возрастало идеологическое значение социально-политических теорий в советский период, напр., см.: Политические учения: история и современность // Сов. государство и право. 1972. № 1. В разные периоды истории нашего государства дисциплина называлась по-разному: «История философии законодательства» (по К.А. Неволину); «История политических учений» — в соответствии с пятитомным курсом Б.Н. Чичерина; позднее — «История философии права» (Н.М. Коркунов, П.И. Новгородцев, Г.Ф. Шершеневич); «История общих учений о праве и государстве» (курс лекций А.Н. Фатеева); в советское время — «История политических учений», «История учений о праве и государстве», «История политических и правовых учений». Об актуальности изучения политической мысли в современной России см.: История политических учений: Учебник / Под общ. ред. О.В. Мартышина. М., 2002. С. 6—12.
рии политических и правовых учений от предмета названных учебных дисциплин.
История политических и правовых учений — это не энциклопедия права (юриспруденции), где в сжатой форме предлагается обозрение политико-правовых взглядов мыслителей и значимых событий в сфере государства и права; и не чередование идей о праве и государстве на различных участках пространства и времени.
История политических и правовых учений отражает в понятиях
теории права и государства меняющиеся исторические условия, инте-
2
ресы, идеалы различных социальных групп или классов .
Коль скоро общественные идеалы выражают интересы и определяют цели социальных групп (страт, классов), то программная часть учений связана с государством, правом, политикой. Сложно не согласиться с замечанием основоположников марксистской идеологии, что «в исторических битвах следует проводить различие между фразами и иллюзиями партий и их действительной природой, их действитель-
3
ными интересами» .
Любой общественный идеал, по сути, является регулятивной идеей, на основе которой оценивается политико-правовая реальность, и как следствие в рамках массового правосознания или на уровне идеальных построений отдельных личностей создаются проекты радикальной смены существующего политико-правового строя или обосновывается правомерность «охранительной» идеологии для конкретного этапа развития общества.
Прогностическая функция истории политических и правовых учений как сугубо академической науки специалистами всегда ставилась под сомнение, однако признавалось, что данная наука изучает модели правового сознания эпохи, а значит, формирует самые разные системные подходы к решению социально-политических проблем.
Назначение истории политических и правовых учений как предмета, влияющего на юридическое мышление, заключается в том, чтобы научить студента вычленять из большого фактического массива социально-исторических исследований лишь те факты, которые обра-
2 История политических и правовых учений. Учебник / Под ред. О.Э. Лейста. М., 1999. Предметом истории политических и правовых учений в СССР считалась «история возникновения и развития взглядов и учений борющихся между собою классов относительно сущности государства и политической (государственной) организации общества, а также взглядов, касающихся общественного строя и правовых институтов, поскольку те и другие связаны с политическими, борьба прогрессивных политических учений с реакционными» (История политических учений: Учебник / Под ред. проф. С.Ф. Кечекьяна, Г.И. Федькина. М., 1960. С. 12).
3Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 8. С. 145.
зуют некую модель решения проблем государства и права на определенном временном отрезке развития общества. Хорошо известно, что на протяжении веков в сфере политико-правовых явлений поднимались и находили сообразное эпохе решение схожие вопросы: как понимать «народ», «общество»? каковы критерии типологии государства? где проходят границы деятельности государства? каким образом соотносятся право и государство? и др.
Некоторые политико-правовые проблемы получили теоретическое обоснование еще в античном мире (например, сущность и соотношение форм государства — по учениям Платона, Аристотеля, По-либия, Цицерона), многие трансформировались с учетом господствующей идеологии в период Средних веков (например, зависимость светской власти от духовной, обоснование сущности государственной власти как Божественного порядка и управления людьми — у Фомы Аквинского). Некоторые вопросы государства и права наиболее ярко проявились в эпоху антифеодальных революций в Новое время (например, поиск рациональных основ правовых предписаний или принципов «здравого разума» у Гроция, развитие положений теории естественного права в доктринах Гоббса, Локка, Спинозы и др.), затем углублялись в Новейшее время и не потеряли актуальность и сегодня (смена нескольких «поколений» прав человека и гражданина, проблема их гарантированности государством и контроль этого процесса со стороны общества и др.).
Понимая суть политико-правовой реальности и зная механизмы решения подобных проблем в предшествующие эпохи, можно не только оценить конкретно-исторические ситуации, но и создать парадигмы изменения/сохранения политико-правового строя. Вместе с тем история политических и правовых учений не только не предполагает «круговорот» идей, но и не основывается на кумуляции знаний: для данной науки важен принцип (модель, парадигма) решения проблем в области государства и права и понимание изменчивости механизмов их разрешения в соответствии с историческими условиями эпохи. В настоящее время информации становится все больше, однако это не означает, что законы мышления (например, в античном полисе) и теоретические возможности решать политико-правовые вопросы слишком отличаются в зависимости от исторического периода.
Любая политико-правовая доктрина (учение, концепция, теория)4, а не случайно высказанная (даже оригинальная) мысль (сужде-
4 о
В данном контексте «доктрина», «концепция», «учение», «теория» рассматриваются как синонимы. К науке истории политических и правовых учений во многом может быть применима типология, заимствованная из философии: «Философское
ние, настроение, взгляд), предполагает структуру — философско-тео-ретическую основу (методологию), содержательную часть, предметно раскрывающую вопросы государства и права и предлагающую для решения этих вопросов меры, содержащиеся в программной части учения .
Составные элементы учения не всегда очевидны в творчестве мыслителя, но в том или ином объеме обязательно присутствуют в концепции ученого или политико-правовой идеологии социального течения. Так, например, при явном приоритете философско-мето-дологической основы политико-правовое учение И. Канта содержит и конкретную антифеодальную политико-правовую программу преобразования государственно-правового строя Пруссии. П.И. Пестель, детально разработав перечень первоочередных мер радикального переустройства России, в качестве логико-теоретической основы своих программных построений использовал теорию естественного права. Поэтому одной из основных задач для специалистов в сфере истории политико-правовых учений является установление и содержательное раскрытие всех частей доктрины. Поскольку политико-правовое учение предполагает связанность элементов его структуры и их относительную устойчивость, представляется крайне нежелательным разры-
учение — первичный феномен историко-философского процесса, школа — развитие или модификация учения последователями, течение — совокупность различных модификаций школ, направление — совокупность философских течений, которые при всех расхождениях друг с другом имеют общие идеи» (Ойзерман Т.И. Философские направления как предмет исследования // Вопросы философии. 1971. № 8. С. 5; см. также: Лазарев В.В., Неновски Н.К. О предмете и методе истории политических учений // Правоведение. 1972. № 3).
Смысл термина «учение» принципиально важен для истории политических и правовых учений. На это не раз обращали внимание специалисты: «Не всегда адекватно используется термин "учение". ...Особенно тогда, когда фактически в ранг "учения" возводится либо каким-то образом скрепленный набор самых различных по гносеологическому уровню высказываний, либо даже отдельные мнения. Подобная нестрогость приводит к тому, что приобщенными к лику политических мыслителей оказываются не только философы и историки, политэкономы и социологи, но также многие не являвшиеся теоретиками политики государственные деятели, публицисты и поэты. . Никто не собирается оспаривать наличие у ряда философов, у отдельных поэтов ярких проницательных суждений о тех или иных сторонах политики. Тем не менее остается открытым вопрос, насколько правомерно считать поэтов . касающихся в том или ином контексте общественно-политических проблем, классиками политической мысли, создателями оригинальных и исторически значимых концепций власти, государства, права» (История политических учений в системе юридического образования // Правоведение. 1972. № 4. С. 83).
5 Содержание, структуру, методологические проблемы доктрин см.: История политических и правовых учений. С. 2—23.
вать части системы, выбирать из контекста отдельные фразы и оценивать их вне общего понимания доктрины.
В рамках истории политических и правовых учений должно происходить целостное восприятие концепции. Для объективной оценки политико-правовой теории важна логика самой теории: последовательность изложения, аргументация доводов в защиту той или иной позиции (например, согласно теории Локка, коль скоро в естественном состоянии права и свободы каждого индивида недостаточно обеспечены, гарантом естественных прав и свобод должно стать государство, а разделение властей лишает государство всякой возможности узурпировать эти права и свободы).
При этом методологически важно стараться не смешивать теории и их части, т. е. из разных доктрин брать наиболее рациональные идеи и механически сводить их воедино. Человечество в своих идеях глобализации и интегрирования, конечно, тяготеет к синтезированию знаний, и вполне возможно, что подобный эксперимент интересен и оправдан для иных наук (культуры в целом), однако вряд ли применим к науке истории политических и правовых учений.
Каждая политико-правовая теория — закономерна (появилась в силу определенных обстоятельств и условий своего времени), правомерна (возникла как проявление свободного творчества и самостоятельных оценок мыслителя), необходима (решает актуальные проблемы государства и права конкретно-исторического общества). Кроме того, каждая доктрина как раз и обнаруживает себя в полемике с другими концепциями (например, историческая школа права в борьбе с теорией естественного права, а последняя — с теорией юридического позитивизма).
На протяжении многих веков сложилось большое количество политико-правовых учений, конкурирующих между собой и временами вытесняющих друг друга (например, в середине XIX в. теория естественного права сменилась юридическим позитивизмом, а на смену последнего к концу XIX в. пришла доктрина «возрожденного» естественного права). Однако методологически оправданно и исторически необходимо изучать политико-правовые учения на равных началах, позитивистски излагая и аналитически исследуя каждую парадигму решения политико-правовых проблем государства и права.
Как уже отмечалось, изучение политико-правовых концепций происходит на фоне исторического «погружения» в события эпохи: для оценки содержания и развития положений доктрины важно понимать социальные и политические условия формирования учения, внешние обстоятельства, воздействующие на его последующую трансформацию (например, теория народного суверенитета Руссо с
принципиальным отрицанием института представительства на практике легла в обоснование именно теории представительных учреждений, а в теоретическом плане демократический принцип «общей воли» Руссо преобразился в концепции утилитаризма Бентама как «наибольшего счастья наибольшего количества лиц» и др.).
В науке о праве существует много критериев для типологии политико-правовых доктрин. Изучается предметно-содержательный аспект учения (научность, ориентир на общечеловеческие/классовые ценности и др.), литературный стиль, популярность, количество последователей, доступность изложения и др. Достаточно известно6, что в зависимости от критерия соотношения идеала и действительности политико-правовые учения могут быть реакционными (призывают к восстановлению прежнего режима — Галлер, де Местр); консервативными (выступают за сохранение и дальнейшее развитие существующих отношений — Берк, Карамзин); прогрессивными (предлагают положительные реформы социального развития — Сперанский). Критерий соотношения возможных сроков и способов достижения идеала подразделяет доктрины на радикальные (выдвигают требования всесторонней и быстрой перестройки всех институтов государства и права — Бакунин); умеренные (призывают к осмысленному и частичному пересмотру политико-правовых институтов — Десниц-кий, Татищев); революционные (требуют насильственного ниспровержения всего существующего строя — Маркс, Ткачев); реформистские (зовут к реформам государства и права — Лассаль, Чичерин).
Для истории политических и правовых учений иногда оправдан критерий классового подхода — не только для большего понимания содержания учения, но и для оценки полемики, которую ведут классовые оппоненты (например, Платон и софисты, Вольтер и Руссо, Ленин и Плеханов). Однако определять классовую сущность доктрины и видеть в этом единственно верный критерий для руководства к действию не стоит: в таком случае многие политико-правовые теории не смогут подлежать оценке (например, полемика классовых единомышленников Маркса и Лассаля, Бернштейна и Каутского), а другие вообще окажутся за рамками классовых ориентиров (Остин, Петражиц-кий, Кельзен, Паунд, Харт).
Перечень критериев типологии политических и правовых доктрин открыт и, безусловно, зависит от разных факторов: объективности подхода, исторической среды формирования, собственных умонастроений мыслителя, субъективности восприятия материала и др. При этом, помимо структурирования материала (в рамках информации
6 Там же. С. 16.
прежнего объема), в науке истории политических и правовых учений происходит и оценка политико-правовых учений — кроме их предметной типологии определяется и значимость данной теории о государстве и праве.
Закономерно возникает вопрос о возможности оценки современных политико-правовых учений и соответственно необходимости включения их в программу преподавания данной учебной дисциплины. В советские годы специалистами предлагалось изучать разделы политических и правовых учений Новейшего времени в рамках курса теории государства и права и/или общей части государственного права буржуазных стран либо как факультатив по истории политических и правовых учений7. Руководствуясь методологией Гегеля, следует признать, что при всей идеологической направленности данного курса в советский период такой подход был оправдан: «Сова Миневры вылетает лишь с наступлением темноты», т. е. уяснить, всесторонне изучить и адекватно оценить политико-правовое учение можно только по прошествии какого-то отрезка времени. Исследовать политико-правовую доктрину современников непросто хотя бы потому, что прежде всего надо отбросить все субъективные, личные эмоции и постараться увидеть новизну и масштаб творения ученого (если они есть). В настоящее время, например, такая ситуация сложилась с либертарной теорией В.С. Нерсесянца8, оценить содержательность и оригинальность которой предстоит исследователям в будущем.
Думается, что при всем изобилии разнообразных точек зрения современников по вопросам права и государства, необходимо обращать внимание на предметное решение политико-правовых вопросов данной доктриной. Содержательная часть учения в сочетании с логичностью построения и оригинальностью авторского подхода вполне может сделать современное политико-правовое учение «классическим» и стать предметом для изучения в рамках курса истории политических и правовых учений.
К методологическим трудностям, возникающим при изложении и анализе политико-правовых концепций, с которыми преподавате-
7 История политических учений в системе юридического образования. Проблемы совершенствования юридического образования в СССР // Правоведение. 1972. № 4. С. 88.
8 Имманентную критику содержания либертарной теории см.: Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002. С. 258—263; Марты-шин О.В. О «либертарно-юридической теории права и государства» // Государство и право. 2002. № 10. Анализ этой доктрины см.: Раянов Ф.М. Юридическое право: время разобраться по существу. Уфа, 2001. С. 11—12.
ли сталкиваются при чтении данного курса, традиционно относят
9
следующие .
Во-первых, каким образом целесообразнее располагать содержание материала: по портретным характеристикам или в соответствии с идеологиями политико-правовых течений? Если выстраивать учебный курс «по мыслителям», не получатся ли очерки из «ЖЗЛ», интересные своими фактами, описательностью, но малопригодными для анализа учения и преемственности доктрины? В этой связи отдельную сложность представляет запутанность соотношения имен и псевдонимов. Например, из 173 псевдонимов Мари Франсуа Аруэ наиболее известен — Вольтер, однако некоторые острополитические трактаты были написаны им под другими псевдонимами, поэтому можно предположить, что последующая политико-правовая мысль так и не связала их с именем данного автора.
Еще сложнее оценить авторство работ в среде гугено-тов-монархомахов. Например, взгляды тираноборцев (монархомахов) отстаиваются в сочинении «Защита против тиранов» (1573), вышедшем в свет под псевдонимом Юния Брута. Первоначально этот трактат приписывался перу Теодора Беза; через некоторое время стали утверждать, что авторство принадлежит известному гугеноту, писателю и дипломату Гюберу Ланге; позднее исследователи склонились в пользу авторства другого гугенота — Дюплесси-Морне10.
Если руководствоваться ориентиром на течения общественной мысли (софисты, неоплатоники, перипатетики, эпикурейцы, стоики, легисты, канонисты, левеллеры, индепенденты, диггеры, бабувисты, декабристы, славянофилы, западники, кантианцы, гегельянцы, «левый» уклон, «правый» уклон, «центристы», социалисты, коммунисты, анархо-идивидуалисты, анархо-коллективисты, анархо-сидикалисты, ревизионисты, позитивисты, феноменологисты, фрейдисты, либералы, консерваторы и др.), то не сольется ли предмет истории политических и правовых учений с политической социологий или вообще с идеологией эпохи, заслонив волевой (личностный) аспект формирования доктрины?
Во-вторых, остается открытым вопрос — содержание политико-правовой доктрины должно отражать свою эпоху (академический аспект изучения теории) или оказывать влияние на нее (идеологиче-
9 О границах применения проблемно-категориального анализа в истории политических и правовых учений и о сочетании этого приема с хронологическим принципом изложения учения и «портретного метода» см.: История политических учений в системе юридического образования. С. 85—86.
10 Кечекьян С.Ф., Галанза П.Н., Покровский С.А. История политических учений: Учебник. Ч. 1. М., 1948. С. 247—248.
ский фактор исследования концепции)? Если учение только отражает характер политико-правовых проблем своего времени, то за рамки изучения выносится проблемный характер решаемых данной теорией вопросов и предложенный материал становится предметом скорее истории государства и права как своего рода данность эпохи. Если концепция влияет на политико-правовую реальность, то с какого именно времени исчислять произведенное доктриной воздействие и с каких позиций его оценивать? Так, например, трактат «Рассуждение о добровольном рабстве» Ла Боэси был опубликован через 24 года после его написания (и через 18 лет после смерти автора) — в условиях быстроменяющихся обстоятельств религиозных войн во Франции это было значимо; «Завещание» Мелье — спустя 100 лет после его написания; работы Дж. Вико «О единственном начале и единственной цели всеобщего права» и «Основания новой науки об общей природе
11
наций» получили признание спустя почти столетие ; первое полное издание «Путешествия из Петербурга в Москву» А.Н. Радищева вышло в свет только после революции 1905 г.12 (до этого времени его читали в основном Екатерина II и приближенные); проекты государственных преобразований М.М. Сперанского мало кто знал, кроме императора, «их разработка совершалась втайне от общества»13; из восьми философических писем П.Я. Чаадаева было опубликовано только одно, а сам автор «излагал свои мысли легче и точнее на французском языке, нежели на русском»14; «Письма без адреса» Чернышевского читал преимущественно цензор, а опубликованы они были после 1905 г.; и т.д.
При этом и сами формы влияния теории на современность оказываются достаточно широкими и противоречивыми в оценках. Таковы, например, разногласия в оценке выступления декабристов: «Немало исследователей оценивают его (выступление. — Е.Ф.) отрицательно, причем с противоположных позиций: одни сетуют на бестолковость и непрофессионализм стояния на Сенатской площади ("надо было брать Зимний дворец!"), на неуклюжесть и несуразность блужданий Черниговского полка ("надо было штурмовать Киев!"), другие, наоборот, рассуждают, что это выступление воспрепятствовало проведению правительственных реформ»15.
11 См.: Марченко М.Н., Мачин И.Ф. История политических и правовых учений: Учебник. М., 2005.С. 12.
12 См.: Радищев А.Н. Избранные философские сочинения. Л., 1949. С. 514—516.
13 Сперанский М.М. Юридические произведения / Под ред. и с биограф. очерком В .А. Томсинова. М., 2008. С. 92, 93, 95 и др.
14 Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1989. С. 37.
15 История политических и правовых учений. С. 477.
Большинство методологических проблем истории политических и правовых учений находится в сфере доктринального мышления, они являются отражением деидеологизации самого предмета данной науки и при наличии дискуссий среди специалистов возможен поиск новых теорий государства и права, а значит и осмысление прошлого, ответы на сегодняшние запросы государства и права и отчасти предвидение будущего развития политико-правовых явлений на уровне концептуального мышления.
В этих вопросах история политических и правовых учений тесно примыкает к философии права. Политико-правовые теории не остаются вечными и неизменными, они как произведения человеческой воли должны быть оценены, и эти оценки также носят изменяемый характер (в соответствии с потребностями исторической эпохи и субъективными взглядами мыслителей). Меняются не конструкции/механизмы решения проблем государства и права, предложенные авторами политико-правовых доктрин, и не содержание концепций о праве и государстве — меняются наши оценки учений. Это происходит даже с наиболее значимыми политико-правовыми теориями, например морально-правовой доктриной Канта. Так, в СССР в 1960-е гг. утверждалось: «...учение Канта о морали несостоятельно. Он пытается установить вечные правила морали, общие для всех времен и народов. Учение Канта о морали основано на теоретически несостоятельном противопоставлении необходимости и свободы»16. Без излишнего экскурса в историю философии и теории можно отметить, что именно на этом различении категорий должного и сущего, свободы и необходимости создавались многие социально-этические доктрины, школы, направления в науке о праве (например, марбургская и баденская школы).
Конкретно-исторические оценки вклада теории Канта в политико-правовую идеологию также имеют преходящий характер: «Кант обнаруживает свою боязнь революции и нежелание радикально переделать государственный строй и правопорядок в Германии. ... Не революция, а эволюция — путь развития, сообразный разуму. Эти взгляды Канта на постепенный ход развития, исключающий революцию, были использованы позднее вождями реформизма в рядах соци-
~ 17
ал-демократических партий» .
Реформизм учения Канта, подлежащий оправданной и закономерной критике с позиций марксистской идеологии, в настоящее время оценивается как заслуга немецкого мыслителя: «Не до конца ос-
16 История политических учений: Учебник. С. 382 (автор главы — проф. П. Н. Галанза).
17 Там же. С. 383.
мыслены и пресловутый реформизм Канта, его осуждение революции. Так ли уж оппортунистически звучат его суждения о тупости правительств, медлящих с проведением назревших реформ, что и по-
~Г) 18
рождает кровавый хаос революций?» .
Философия права для оценки различных политико-правовых концепций предлагает «общие начала» («руководящие принципы»), которые сообразны с природой человека и не основываются на эмпирических данных. К таким основополагающим принципам с позиции науки философии права, как правило, относят начала «свободы и равенства», конкретное содержание которых меняется на протяжении истории, однако общий принцип (по идее метафизический) сохранялся и получал формальное закрепление в самых разных государственно-правовых системах.
Познание политико-правовых явлений в рамках философии права происходит с помощью рациональных начал: в этом смысле философия права — это всегда метафизика, хотя философские основания доктрин различны (кантианство, ницшеанство, гегельянство и др.). Идеальные по своей методологии построения философии права основываются на фактическом материале и частично на оценках концепций о государстве и праве истории политических и правовых учений. Именно история политических и правовых учений предоставляет основания для выбора доктрин, подлежащих оценке в более широком смысле (философией права) — оценке юридического мышления эпохи в целом.
В процессе таких исследований важно обоснованно отстаивать и последовательно развивать положения политико-правовых теорий, при этом не отрываться от исторического хода событий (для истории политических и правовых учений) и, исправляя недостатки и восполняя пробелы, сохранять все то, что выдержало проверку логикой и опытом (для философии права).
18 История политических и правовых учений. С. 401.
Поступила в редакцию 20.11.08
