CC BY
164
УДК 347.998
ИСТОРИЯ МИРОВОИ ЮСТИЦИИ В РОССИИ В РАКУРСЕ КОНКУРЕНЦИИ КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ ПОДХОДОВ
THE HISTORY OF THE JUSTICE OF THE PEACE IN RUSSIA FROM THE PERSPECTIVE OF CONCEPTUAL APPROACHES COMPETITION
С. В. ЛОНСКАЯ (S. V. LONSKAYA)
Предложена возможность взглянуть на историю мировой юстиции через историю идей, задающих вектор развития соответствующих государственно-правовых институтов. История мировой юстиции в России XVIII-XXI вв. рассматривается в ракурсе постоянной конкуренции двух основных концептуальных подходов - патриархального и прагматического, которые сменяя друг друга, определяют облик мировой юстиции на различных исторических этапах.
Ключевые слова: мировая юстиция в России, мировой суд в России.
The idea of asking the vector of development of the relevant state legal institutions. The history of the justice of the Peace in Russia of XVIII-XXI century can be considered as a constant competition of two of the fundamental conceptual approaches - patriarchal and pragmatic. Replacing each other, these approaches determine the shape of the justice of the Peace at different historical stages.
Key words: the justice of the peace in Russia, the magistrates' court in Russia.
История государственно-правовых институтов может быть традиционно рассмотрена как хронологическое развитие их видов и признаков. Возможен и иной ракурс - «история в лицах», - впрочем, редко встречающийся в историко-правовой литературе. Настоящая статья предлагает взглянуть на историю мировой юстиции в России через историю идей.
Активное формирование образа мировой юстиции происходило в России на протяжении XVIII - первой половины XIX в. Уже в этот период сложились два основных подхода к концепции мировой юстиции на российской почве: взгляд на мирового судью как на судью совести и примирителя (патриархальный подход) и взгляд на мирового судью как на судью ограниченной юрисдикции, использующего упрощенный порядок судопроизводства (прагматический подход). Представляется, что развитие мировой юстиции в России в ХК-ХХ! вв. идёт по пути конкуренции патриархального и прагматического концептуальных подходов.
В. О. Ключевский в своих лекциях по русской истории приводит факты из времен работы Уложенной комиссии, созванной Екатериной II в 1767 г.: «Взамен дорогих (формальных) судов с затяжным письменным делопроизводством и дворяне, и горожане, и крестьяне просят для дел маловажных (первой инстанции) близкого, скорого и дешевого словесного суда с выбранными из их среды судьями, которым подчинить и полицию... Дворяне предлагали учредить мировых судей по примеру Англии и Голландии». В наказе депутатов дмитровского дворянства выдвигалось предложение разделить уезд на четыре округа, во главе каждого из которых стоял бы земский судья, избираемый ежегодно на дворянском съезде. Эти судьи, действуя под руководством уездного предводителя дворянства, «в самой скорости» решали бы малозначительные тяжбы словесно, виноватых крестьян - наказывая, а помещиков -«смиряя полюбовно» [1]. Предложения об учреждении суда для разбора мелких споров высказывались в наказах московского, кост-
© Лонская С. В., 2012
ромского, углицкого, переславского, боровского дворянства. Подытоживая обзор дворянских наказов, А. Д. Градовский писал, что «как ни разнообразны эти требования, но везде они вытекают из однообразных мотивов - отсутствия близкого и скорого суда, отсутствия безопасности и тягости повинностей» [2].
Нельзя обойти вниманием и сочинение первого русского профессора права С. Е. Дес-ницкого «Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской Империи». Этот проект государственно-правовых преобразований,
датированный 1768 г., также составлен в связи с работой Уложенной комиссии. В нём Десницкий предлагает учредить в провинциальных городах специальную провинциальную канцелярию для решения «маловажных обид» (причиняющих ущерб до 25 рублей), «чтобы решены были помещиками, однодворцами и купцами той провинции», которые бы заседали по шесть человек четыре раза в месяц. Причём дела должны решаться окончательно, без права апелляции в вышестоящий суд. Сверх того, провинциальным канцеляриям Десницкий предлагал поручить «смотрение дорог и строение порядочное в городе» [3]. Английские и шотландские правовые традиции серьёзно повлияли на формирование мировоззрения Десницкого, обучавшегося в университете Глазго. Но он идёт дальше: приняв зарубежное учреждение за образец, расширяет его сословный состав, делая, по сути, всесословным органом местного управления и суда.
В «Записке об устройстве судебных и правительственных учреждений в России» (1803 г.) и «Введении к Уложению государственных законов» (1809 г.) М. М. Сперанского также отчётливо видны учреждения, аналогичные мировому суду [4]. Нижестоящей судебной инстанцией Сперанский определял волостной суд. Существо волостного суда, по Сперанскому, состоит более в мирном разбирательстве гражданских дел через посредников и в наложении наказаний за маловажные полицейские проступки, нежели в формальном и письменном их производстве. Волостной суд в проекте состоит из главного волостного судьи, его товарища (заместителя) и волостных судей.
Другой правительственный конституционный проект, «Государственная уставная грамота Российской империи» Н. Н. Новосильцева (1818-1819 гг.) [5], содержит в ст. 188 перечисление апелляционных судов, судов первой инстанции по уголовным и гражданским делам (уездные суды и городовые магистраты) и продолжает ряд перечислением коммерческих, совестных и мировых судов, относя их, судя по контексту, к низшим судам. В статье говорится, что все перечисленные суды, равно как и другие суды, в которых окажется надобность, будут устроены особенными постановлениями. Более детально «Уставная грамота» о мировой юстиции ничего не говорит, однако разграничение совестных и мировых судов нам представляется примечательным, поскольку свидетельствует о различном смысле, который, очевидно, вкладывался авторами проекта в содержание этих учреждений.
Из неправительственных конституционных проектов стоит упомянуть любопытный проект судебной системы, предложенный в «Конституции» декабриста Н. М. Муравьева (записка о предполагаемом конституционном уставе) [6]. В качестве низших судов в нём предусматривались единоличные совестные судьи, избираемые гражданами в каждом уезде на четыре тысячи душ мужского пола из лиц «всякого звания, лишь бы он был в совершенных летах, пользовался доверием жителей, имел постоянное пребывание в уезде, не находился в другой какой-либо службе и владел бы движимым или недвижимым имением не менее 2000 серебряных рублей, полагая умеренную собственность трудом, промышленностью и бережливостью приобретенную, вернейшим залогом честности и бескорыстия Судьи». Один раз в три месяца (или четыре раза в год, так же как и у английских мировых судей) в уездном городе или главнейших местечках уезда должны были проводиться съезды совестных судей, которые играли роль апелляционной инстанции. Здесь, как видим, за образец, вероятнее всего, взяты английские четвертные сессии и французские выборные мировые судьи (не секрет, что государственный строй республиканской Франции воспринимался в то время в России прогрессивно мыслящими людьми как некий идеал, а участник заграничных
походов Муравьев имел возможность познакомиться с ним в деталях). Именуя судей «совестными», Муравьев, думается, подчёркивал не столько их происхождение от совестного суда екатерининской эпохи, сколько соответствие их понятиям «справедливость», «спокойствие», «мир». По крайней мере, так видится из контекста.
Свой вклад в банк идей о мировой юстиции внесли некоторые проекты, ставшие частью материалов Комитета 6 декабря 1826 г. при Государственном совете.
Вот предложения частных лиц, продолжающие традиции дворянских наказов, -проект титулярного советника Петухова о мерах к ускорению решений судебных мест [7] и записка отставного майора Андрея Кондратьева об улучшении правосудия, поданная при всеподданнейшем письме от
23 октября 1826 г. [8]. Петухов ставил проблему малозначительных (до 1000 рублей) дел и предлагал окончательно, без дальнейших апелляций, разрешать их в особых городских Комитетах. Кондратьев предлагал учредить в каждом уезде примирительные суды, составленные из уездного предводителя и двух «известных нравственностью» дворян. Но эта идея, скорее, ближе к медиации: примирительное производство должно было предшествовать разбирательству дела в гражданском суде.
Прагматический концептуальный подход просматривается в «Рассуждении об учреждении губерний», принадлежащем перу выдающегося российского правоведа и экономиста М. А. Балугьянского. Излагая черты судебного устройства, он пишет о низших судах - земских и городских «расправах», отмечая, что «сии суды обыкновенно называют полицейскими, но несправедливо, ибо полиция сама собою не должна судить ничего. Они суть в самом деле суды низшие первой инстанции для некоторых мелких тяжб и преступлений, дабы уездный суд не обременять множеством дел» [9].
Более конкретна записка председателя Государственного совета В. П. Кочубея, на-читающаяся фразой «не можно ли учредить в уездах мирных судов (Juge de Paix)» [10]. Пожалуй, в ней доминирует патриархальный подход. По мысли Кочубея, мирные суды могут разбирать все споры и тяжбы, «руко-
водствуясь более совестью и здравым рассудком, нежели формами». При незначительной сумме (например, до 100 рублей) решения этих судов должны быть обязательными. Организацию мирных судов Кочубей предполагал сословной: для каждого сословия - собственные судьи; общее присутствие возможно по смешанным спорам. В губернии мирные судьи могли бы учреждаться по числу уездных судов.
Итак, в русле патриархального подхода высказывались М. М. Сперанский, В. П. Кочубей, он просматривается в частных дворянских проектах; прагматическому подходу более созвучны идеи С. Е. Десницкого,
Н. М. Муравьева, М. А. Балугьянского. Между тем не только образ мировой юстиции складывался в политико-правовой мысли. Идеи институциализировались в конкретных учреждениях, аналогах мирового суда. Так, в XVIII в. патриархальному подходу соответствуют совестные и словесные суды, а прагматический подход институционально отражен в нижних земских судах. При этом, как думается, ни в теории, ни в практике перевеса того или иного подхода не существовало: концепция мировой юстиции находилась в состоянии равновесия, и только будущее могло склонить чашу весов в ту или иную сторону.
При разработке Судебных уставов 1864 г. мировая юстиция была институциа-лизирована под влиянием идей статс-секретаря Государственного совета С. И. Заруд-ного, сторонника патриархального подхода. Вот как формулировалась концепция С. И. Зарудного в «Основных началах судебных преобразований» 1861 г.: «...Мировой суд, первое звено судоустройства, резко отличается от прочих судебных мест. Мировой суд, учреждение коего вызывается особенным свойством некоторых дел и условиями гражданской жизни обширного государства, требующими суда на месте, не может соединять в себе условий коллегиальности, участия прокурора и содействия вспомогательных чинов судебного ведомства. В силу самой необходимости и скудности органических сил судебного ведомства, мировой суд не может быть коллегиальным судебным местом; поэтому мировой судья должен судить один без коллегии и соединять в себе
значение примирителя, следователя, поверенного, судьи, нотариуса и судебного пристава, т. е. соединять в себе те разнородные обязанности членов суда и чинов судебного ведомства, не принадлежащих к составу суда, которые в общем порядке судоустройства подлежат строгому разграничению. Таким образом, мировой судья, хотя и входит в ряд общих судебных учреждений, но по особенности своего положения и значения составляет отступление от общего правила» [11].
Представляется, что в концепции С. И. Зарудного была сделана попытка совместить правосудие как государственную деятельность и третейский суд как самодеятельность общества. Однако это в принципе невозможно. Любая комбинация будет представлять собой либо участие общественности в делах правосудия, либо утрату публичного характера правосудия и перевод его исключительно в сферу частного права, что равнозначно исчезновению правосудия вообще, по определению. Отсюда следует, что в концепции С. И. Зарудного изначально заложено неразрешимое противоречие. Во многом данный фактор стал определяющим в развитии мировой юстиции в России: законодательные и организационные изменения проводились в немалой степени из-за необходимости устранения противоречий в концептуальных основах, что в конечном счёте привело к пересмотру последних.
7 апреля 1894 г. Высочайшим повелением при Министерстве юстиции была учреждена Комиссия для пересмотра законоположений по судебной части, на которую возлагалась задача проверки опыта применения уставов и их пересмотра с целью внутреннего их согласования и приспособления к основам государственного устройства и интересам правосудия, известная также как «Комиссия Муравьева», возглавлявшего министерство в те годы. От случайных, половинчатых и единичных законодательных мер - к систематическому пересмотру и созданию принципиально новой редакции Судебных уставов: вот главное направление работы Комиссии.
В трудах Комиссии отмечалось: «Задача примирителя сторон, защитника местных польз и охранителя общественного порядка не получила в деятельности мировых судей
желательного осуществления. В действительности они явились низшими органами суда, исполняющими те же обязанности по отправлению правосудия, как и прочие лица, облеченные судейским званием, и выделение их в особую судебную организацию оказалось лишенным достаточного основания. Но такое обособление местной юстиции не осталось без влияния на понимание мировыми судьями их обязанностей и на сложившиеся в их среде приёмы деятельности. Основываясь на противоположении мирового разбирательства суду формальному и широко толкуя право постановлять решение по внутреннему убеждению совести, мировые судьи нередко допускали слишком неограниченное применение личного усмотрения в ущерб точным определениям закона» [12]. Таким образом, Комиссия констатировала факт полного провала патриархальной концепции С. И. Заруд-ного. Прагматический подход возобладал. Комиссия строила судебную систему на основе другой теоретической предпосылки: «Отправление правосудия во всём его объёме должно быть проникнуто одними и теми же началами, и если в системе судоустройства, наряду с коллегиальными установлениями, может быть допущено учреждение единоличных органов местного суда, то основанием такого различия служит единственно лишь необходимость более простого, скорого и дешевого разрешения маловажных судебных дел [выделено мной. - С.Л.]. Но такая необходимость не связана с изменением существа деятельности местных судей, которая по своим целям и приёмам не должна отличаться от деятельности высших судебных мест» [13].
Закон 15 июня 1912 г. «О преобразовании местного суда» [14], воспринявший и результаты работы Комиссии Муравьева, значительно реформировал систему мировой юстиции. Закону принадлежит промежуточное место в превращении мирового суда из обособленного патриархального учреждения в полноправную часть общей судебной системы, в суд ограниченной юрисдикции. Переходный период был нарушен в результате известных событий 1917 г., как и весь эволюционный путь развития российского суда.
Современный этап развития мировой юстиции не стал исключением. Концепция
судебной реформы в РСФСР 1991 г. [15] смешивала понятия «мировой суд» и «мировой судья», проводила связь мирового суда с местным обществом («миром»), акцентировала примирительную функцию, т. е. смещалась явно в сторону патриархального подхода к мировой юстиции.
Заметим попутно, что не следует отождествлять мировой суд с русской общиной-миром, как делают это многие апологеты патриархального подхода. В XIX в. термин «мировой» образовывался от слова «мир» (спокойствие, порядок), т. е. имел традиционный, исторически сложившийся смысл. В русской грамматике середины XIX в. было и другое, омонимичное слово, обозначавшее общину, - «м1ръ», но начерталось оно через «1» («десятеричное И»), а не через «и» («восьмеричное И»). От «м1ра» образовывалось и другое прилагательное - «м1рской».
Очевиден факт, что и в отечественной юридической науке с 1990-х гг. преобладает патриархальная концепция. Такую направленность правовой научной мысли можно объяснить влиянием детерминирующей предпосылки современного этапа развития мировой юстиции: стремлением обратиться к передовому зарубежному и собственному историческому опыту, закрепив тем самым преемственность государственно-политического развития России. Именно патриархальная концепция легла в основу классической российской мировой юстиции второй половины XIX в., под знаменем патриархальной концепции мировая юстиция переживала лучшие страницы своей истории. Однако мы недооцениваем то, что исторический (или зарубежный) опыт должен быть осмыслен и использован с учётом сегодняшнего, да и завтрашнего дня. Отсюда - и непрорабо-танность изначальной концепции мировой юстиции в РФ, и её неопределённость в настоящее время.
Следует отметить, что патриархальная концепция не находит своего отклика у современного российского законодателя. Развитие мировой юстиции в России в начале XXI в. даёт основания для вывода о постепенном возобладании прагматического подхода. Имевшие поначалу место черты особого статуса мировых судей стерлись вследствие тенденции централизации; примиритель-
ная функция работает с эффективностью, аналогичной, а то и уступающей иным судам общей юрисдикции. Так, в 2008 г. доля гражданских дел, прекращенных в связи с заключением сторонами мирового соглашения, у мировых судей РФ составила 12 % от общего числа прекращенных дел (в районных судах, заметим, 21,5 %). Уголовные дела, прекращенные производством в связи с примирением с потерпевшим, составили у мировых судей РФ 73,1 % от всех лиц, в отношении которых производство было прекращено (в районных судах дела частного обвинения, по которым возможно примирение, не рассматривались). В 2009 г. эти цифры оказались следующими: 12,5 % по гражданским делам и 77,8 % по уголовным делам, а в 2010 г. -18,2 и 76,9 % соответственно; районными судами мировых соглашений заключено опять больше: 20,9 % в 2009 г. и 21,3 % в 2010 г. Уточним, что указанные проценты исчисляются от количества прекращённых дел, а не от общего количества рассмотренных. В целом за последние годы число прекращенных дел обнаруживает тенденцию к уменьшению: в 2008 г. - 39,4 % уголовных и 5,3 % гражданских, в 2009 г. - 36,2 и 4 %, а в 2010 г. - 36,3 и 3,8 % соответственно [16]. Значит, и примирение встречается реже. Более того, с 2011 г. некоторые дела частного обвинения вообще декриминализированы [17]. Эти факты, на наш взгляд, свидетельствуют, что приписывание мировым судьям особой миссии примирения - не более чем благое пожелание.
Конкуренция концептуальных подходов к мировой юстиции - явление, пронизывающее всю историю этого института в России с XVIII столетия до сегодняшнего дня. Опыт свидетельствует: попытки выстроить мировую юстицию на патриархальных основах оказываются бесплодными, романтики уступят место прагматикам.
1. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций : в 3 кн. - М., 1995. - Кн. 3. -С. 286-288.
2. Градовский А. Д. Начала русского государственного права. Ч. III. Органы местного управления // Сочинения. - СПб., 1904. - Т. 9. -С. 106-107.
3. Юридические произведения прогрессивных русских мыслителей. Вторая половина
XVIII века / под ред. С. А. Покровского. - М., 1959. - С. 116-117.
4. План государственного преобразования графа М. М. Сперанского (введение к уложению государственных законов 1809 г.). С приложением «Записки об устройстве судебных и правительственных учреждений в России» (1803 г.), статей «О государственных установлениях», «О крепостных людях» и Пермского письма Императору Александру. - М., 1905.
5. Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии: сборник документов / сост.: А. В. Гоголевский, Б. Н. Ковалев. - М., 2000. - С. 230-256.
6. Там же. - С. 384-410.
7. Российский государственный исторический архив (РГИА). - Ф. 1167 (Комитет 6 декабря 1826 г. при Государственном совете, 18261832 гг.). - Оп. 16. - Д. 86.
8. Там же. - Д. 110.
9. Там же. - Д. 81.
10. Там же. - Д. 92.
11. Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. - 2-е изд. - СПб., 1867. - Ч. 1-4. - Ч. 3. -
С. X-XI.
12. Высочайше учрежденная комиссия для пересмотра законоположений по судебной части. Объяснительная записка к проекту новой редакции Учреждения судебных установлений. - СПб., 1900. - Т. 1. - С. 17-18.
13. Там же. - С. 56.
14. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. - Т. 32. - № 37328.
15. О Концепции судебной реформы в РСФСР : постановление Верховного совета РСФСР от
24 октября 1991 г. // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. - 1991. - № 44. - Ст. 1435.
16. Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2008 г. (подготовлен Судебным департаментом при Верховном суде РФ). - иКЬ: http://www.cdep.ru/index.php?id=5&item=42 (дата обращения: 16.07.2010) ; Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2009 г. (подготовлен Судебным департаментом при Верховном суде РФ). - иКЬ: http://www.cdep.ru/ index.php?id=5&item=302 (дата обращения:
16.07.2010) ; Обзор судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2010 г. (подготовлен Судебным департаментом при Верховном суде РФ). - иЯЬ: http://www.cdep.ru/ index.php?id=5&item=577 (дата обращения:
01.11.2011).
17. О внесении изменений в Уголовный кодекс
Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации : федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ // Официальный интернет-портал правовой информации. - иКЬ:
http://www.pravo.gov.ru (дата обращения:
10.12.2011).
