CC BY
59
Историография США и Великобритании по истории БССР
периода Второй мировой
Сам факт подобных обсуждений был связан с тем, что отдельные научные работы, выходившие в США и Великобритании и содержащие нейтральную оценку, не могли переломить тенденцию политизированности исследований, в том числе по истории Великой Отечественной войны. К примеру, в 1988 г. видный американский архивист Т. П. Маллиган, работавший с трофейными немецкими документами в Национальном архиве США, опубликовал работу «Политика иллюзии и империя: германская оккупационная политика в Советском Союзе, 19421943». Она примечательна тем, что в ней автор обратился и к наработкам советской белорусской историографии, дав высокую оценку известному многотомному изданию «Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - июль 1944): документы и материалы» (Мн., 1967-1982 гг.), а также работе «Советские партизаны. Из истории партизанского движения в годы Великой Отечественной войны» (М., 1963 г.).
Произведение Т. П. Маллига-на вполне могло бы стать основой для подготовки хороших науч-
РЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЬИЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЬИЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЬИЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЬИЗАПЕЧАТЛЕННС
В 1980-2000-х гг. в ряде ведущих научных журналов США и Великобритании («Война в истории», «Американский исторический обзор», «Современная европейская история», «Журнал американских исследований», «Журнал военной истории», «Критика: исследования по русской и евразийской истории») проходили дискуссии о размывании предмета военной истории и огромном влиянии на него современной политологии [1].
>ото Владимира Лебедева
Ярослав Безлепкин,
научный сотрудник отдела военной истории и межгосударственных отношений Института истории НАН Беларуси, кандидат исторических наук
Станислав Астапчик
родился в 1935 г. в Марьиной Горке Минской обл. Крупнейший специалист в области материаловедения в машиностроении, академик НАН Беларуси, заслуженный деятель науки Республики Беларусь.
Хотя и было мне от роду неполных 6 лет, начало войны помню хорошо. Накануне стояла давящая, зловещая тишина, полная тревоги. На рассвете еще затемно все вокруг задрожало, загрохотало. Жили мы недалеко от Синчан-ского аэродрома, где служил отец. Ночью услышал его раздраженный голос: «Не реви, дура! Немцы дальше Березы не пройдут!» А уже к вечеру он заехал на полуторке и отвез нас в деревню Блонь к своей родной тетке Альжбете.
Помню, всю ночь мы просидели в земляном погребе. Гарнизон беспрерывно бомбили. Через день-два выбрались из укрытий и увидели, как по деревне движутся крытые машины с черными крестами. Чей-то голос с тревогой изрек: «Немцы!» Так началась для меня война.
Мать работала в системе «Заготзерно» агрономом. Свободно владела немецким языком. Помню, ей приносили документы из немецкой управы для перевода. Однажды в хату ворвались немцы и полицаи.
ных исследований американских и британских авторов по истории БССР в этот период. Однако этого не произошло. Свою роль сыграли два фактора: первый связан с тем, что до распада СССР антисоветизм на государственном уровне повлиял на то, что западные историки не стремились использовать советские работы, а ведь их было опубликовано немало. Вторым фактором можно назвать то, что в рамках концепций и теорий Второй мировой войны, распространенных на Западе, не было места для Белорусской ССР.
Почему история БССР периода Великой Отечественной войны в зарубежной англоязычной историографии до сегодняшнего дня остается в роли падчерицы? Стоит напомнить, что в годы «холодной войны» по общей советской проблематике 1941-1945 гг. активно работали такие учреждения, как Русский исследовательский центр, Русский институт Колумбийского университета, исследовательские подразделения радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», Архив русской и восточно-европейской истории и т.д. Специализация по отдельным советским республикам появилась значительно
позже. К примеру, Гарвардский украинский исследовательский институт (HURI) был основан в начале 1970-х.
После распада СССР материалы российских ученых стали активнее выходить в американских и британских исторических журналах, похожая перспектива вырисовывалась и в отношении белорусских авторов. Например, в 1998, 2002 и 2003 гг. в американском «Журнале славянских военных исследований» были опубликованы три статьи нашего известного военного историка В. И. Кузьменко [2]. В это же время в США и Великобритании вышла работа Л. Д. Гренкевича «Советское партизанское движение, 1941-1944. Критический историографический анализ» [3], подготовленная специально для англоязычных ученых и читателей. Инициатива исходила от редактора этого журнала американского историка Д. Глентца.
Эти публикации белорусских исследователей тем не менее не стали тенденцией. В британских и американских журналах продолжал доминировать исключительно западный взгляд на события Второй мировой. Приведем красноречивый пример. В американо-британском
журнале «Война в истории» с 1994 по март 2015 г. не было опубликовано ни одной статьи белорусских академических историков по теме Великой Отечественной войны. Схожая ситуация характерна и для других исторических журналов США и Великобритании.
Основными причинами этого, на наш взгляд, являются концептуальные расхождения белорусских и российских академических историков с их зарубежными коллегами по терминологии (в том числе касательно терминов «Великая Отечественная война», «Вторая мировая война», «советско-германская война», «гражданские войны на территории СССР»), по концептуальным подходам (превентивная война Гитлера или оборонительная Сталина, освобождение Западной Белоруссии или оккупация Восточной Польши в 1939 г.) и другое (требование корректировки советских концепций или их радикального отрицания). А в результате все это стало причиной отсутствия устойчивых научных контактов между историками разных стран.
После распада СССР стали появляться англоязычные работы с достаточно новаторскими, с точки зрения западных исто-
•ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ В
Маму забрали вместе с братом Александром. Через неделю полицаи привели брата обратно, но уже без мамы. Она осталась в Бобруйске в камере смертников. Ее спасло лишь то, что в то время для вербовки рабочей силы в город приехал брат бургомистра, и ее вместе с другими отобранными арестантами в товарняке отправили в Германию. Нам сказали, что поезд пройдет мимо нашей станции, была надежда увидеть маму. Мы побежали, но кроме криков в голос, раздававшихся из товарняка, - ничего. Сразу
пронзила мысль, что больше маму не увижу.
А потом немцы добрались и до нас, детей. Собрали в лагерь, который открыли в бывшей семилетней школе. Тут нас и увидела наша спасительница - родная сестра отца Зося Васильевна. В обмен на продукты и самогон она выменяла нас у полицаев-охранников и привела в деревню Синчу, к родителям отца, где мы с братом пережили всю оккупацию, два пожара и две «блокировки» (карательные экспедиции против партизан). Одна из них была
особенно жестокой, против спецотряда особого назначения, которым руководил Станислав Ваупшасов. Весь этот ужас почти один к одному можно прочесть в книге Алеся Адамовича «Каратели», которую и сегодня не могу читать без содрогания. Правдивая и страшная летопись этого земного ада в Беларуси.
И как только выжили и уцелели от артиллерийских бомбежек при попытке немцев деблокировать Бобруйский котел через Синчу? Все жители деревни в последние
риков, взглядами и оценками, причем по самым различным областям - от фронтовых боевых действий и партизанской борьбы до германского оккупационного режима. Стоит упомянуть работы историка Р. Риза «Мотивации для службы: советский солдат во Второй мировой войне» (2007 г.) [4] и «Почему солдаты Сталина сражались: военная эффективность Красной Армии во Второй мировой войне» (2011 г.) [5]. В историографии США и Великобритании долгое время считалось, что большое количество советских военнопленных в начальный период Великой Отечественной войны (в том числе на территории БССР) было связано с нежеланием солдат Красной Армии воевать за Сталина. Проанализировав целый ряд причин, от просчетов советского руководства до ошибок советского командования, Р. Риз поставил под сомнение выводы своих предшественников. Характерно, что военный историк Д. Стаэль (автор известного исследования «Операция Барбаросса и германское поражение на востоке» [6]) назвал работу Р. Риза «Почему солдаты Сталина сражались: военная эффективность Красной Армии во Второй мировой войне» «одним из самых
авторитетных текстов по истории Красной Армии в годы Второй мировой войны» [7].
Схожее - новаторское для англо-американской историографии - мнение было высказано американским историком К. Слепяном в отношении боевой деятельности советских партизан на территории БССР в годы Великой Отечественной войны: «... партизаны сражались по целому ряду причин, и что для многих само присутствие немцев в их стране было достаточной причиной для того, чтобы сражаться» [8]. На наш взгляд, появление новых, более взвешенных и обоснованных оценок свидетельствует о стремлении некоторых западных исследователей пересмотреть старые концепции времен «холодной войны».
В 2011 г. в журнале «Критика: исследования по русской и евразийской истории» была опубликована статья директора Школы исторических, философских и религиозных исследований университета Аризоны М. ван Хагена «Новые направления в военной истории, 1900-1950. Вопросы тотальной войны и колониальной войны» [9]. Американский автор обратился в том числе к военным событиям на территории
Советского Союза. Наибольший интерес для нас представляет американский взгляд на развитие и состояние современной историографии по этой теме. М. ван Хаген отметил, что даже сейчас представления о Второй мировой войне основываются на информации из немецких архивных источников. При этом, по его мнению, значительно увеличилось количество советских документов в открытом доступе, в том числе в работах,
РЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННС
дни перед освобождением укрывались на опушке леса рядом с панской усадьбой. Видим, пошли машины. Гадали: немцы, власовцы, свои? И когда убедились, что свои, кучка оборвышей-детей, старики и бабы, чудом выжившие в эти годы, на одном дыхании взвыли душераздирающим жутким воплем: «Наши!» И заревели хором - и от горя, и от радости. Так закончился ад военного времени.
Мою мать спасло знание немецкого языка и счастливые обстоятельства. Она попала
в хозяйство помещика под Ганновером, где такие же невольницы из Франции, Югославии, Польши ухаживали за скотиной. Один раз хозяйка фрау Марта, услышав немецкую речь, позвала ее к себе и узнала, что мать из тех мест, где служил ее единственный 19-летний сын Ральф. Две женщины нашли общий язык в страхе за судьбу своих детей.
В 1943 г. Ральф получил краткосрочный отпуск. Фрау Марта упросила его по возвращении на службу найти меня с братом, передать записку
от мамы и сообщить ей, живы ли мы. Немец поручение выполнил. Вскоре от него в Германию пришло письмо, что у нас все в порядке.
Нашу маму освободили 9 апреля 1945 г. войска США. После жутких мытарств она добралась до Минска и летом нашла нас у родителей отца в Синче. А фрау Марта своего ребенка домой не дождалась. СИ
опубликованных постсоветскими историками. Благодаря этому зарубежные исследователи получили возможность использовать материалы, которые ранее были вне досягаемости.
На наш взгляд, оценки М. ван Хагена являются типичными для англоязычных исследователей. Проанализировав советскую, современную российскую и украинскую историографию и отметив возможность работы западных ученых с советскими источниками, он игнорирует вышедшие в советский и постсоветский период в БССР и Республике Беларусь многочисленные доку-
ментальные сборники, содержащие информацию о нацистском геноциде по отношению к мирному населению, немецких карательных операциях, деятельности советских партизанских отрядов, подпольных организаций и др.
Начиная с 1990-х гг. на Западе стали активно ссылаться на работы постсоветских (российских, украинских и прибалтийских) историков, за исключением белорусских. Очевидно, что до этого времени идеологический фактор в значительной степени влиял на англо-американские исследования. То же самое можно сказать и о современной историографии США и Великобритании. Однако М. ван Хаген, как и другие зарубежные историки, не затрагивает этот, на наш взгляд, принципиальный вопрос.
Согласно нашим подсчетам, за последние годы в наиболее известных американских и британских академических журналах по истории не было опубликовано ни одной статьи, посвященной советскому партизанскому движению на территории БССР в годы Великой Отечественной войны. О неразработанности проблематики террора в отношении мирного населения в зарубеж-
ной истории писал в свое время белорусский советский ученый В. Ф. Романовский. Но она и до сегодняшнего дня остается слабо изученной в историографии США и Великобритании. Среди современных работ выделяется исследование Б. Ше-ферда «Война на диком Востоке. Германская армия и советские партизаны», в которой одними из факторов жестокости немецких подразделений названы «партизанофобия» и «антиславянское презрение» [10].
В целом, можно констатировать, что фундаментальной работы с объективной оценкой преступлений немецких оккупантов против мирных жителей БССР (белорусов, русских, украинцев, цыган, татар и др.) в США и Великобритании до сегодняшнего дня не появилось. На эту проблему в свое время обратил внимание американский историк Дж. Коннелли в статье «Нацисты и славяне: от расистской теории к расистской практике», отметив, что тема уничтожения славянского населения на территории Восточной Европы по-прежнему остается второстепенной и неразработанной в западной историографии Второй мировой войны [11].
•ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ В
ЕвгенийСидорович
родился в 1928 г. в городском поселке Березино Минской обл. Исследователь в области физиологии, интродукции растений и охраны окружающей среды, член-корреспондент НАН Беларуси, заслуженный деятель науки Республики Беларусь.
О начале войны я услышал из уличного репродуктора. Тревога и паника сразу охватили весь поселок Березино, где мы жили в то время. Никто не знал, как себя вести, куда деваться. Наша семья отправилась в лесную глушь, на родину мамы в село Беличаны. Надеялись, там будет спокойнее. Но немцы добрались и до этого болотного края. Окружили село, устроили облаву на молодых. Потом погрузили их в машины и по железнодорожной дороге отправили на работы в Германию.
Впоследствии стали наведываться к нам эпизодически. В дневное время. Ночами особенно не усердствовали. А гарнизон их стоял в Берези-но. Мы старались держаться от них подальше, особенно в период наступления. Они ведь чуть что не так - стреляли не раздумывая.
Местность наша считалась партизанской. Половина деревенского населения ушла в отряд, командиром которого был директор школы. С партизанами все эти годы существовали хорошие связи. Они нас
Подчеркнем, что англоязычные работы не дают научного представления об отличиях ведения войны нацистской Германией в Западной Европе и на территории СССР (в том числе БССР). Симптоматичным было следующее мнение американского историка Дж. Адельмана, высказанное им на одной из международных конференций: «В 1941 г. как Советский Союз, так и Соединенные Штаты были против своей воли втянуты во Вторую мировую войну, которая была первой и единственной тотальной войной как для Соединенных Штатов, так и для Советского Союза в этом столетии» [12]. Оценка Дж. Адельмана абсолютно не соответствует действительности, поскольку территория США, в отличие от СССР, не подвергалась нацистской оккупации.
Еще недавно изучение американскими и британскими историками новых тем по истории БССР в годы Великой Отечественной войны увязывалось преимущественно с вопросом доступа к ранее засекреченным советским архивным документам [13]. Однако в последние годы сфера научных исследований снова оказалась под сильным влиянием межгосударственных отношений.
Напомним, что многие страны Европы на высшем уровне отказались отмечать в России, правопреемнице Советского Союза, внесшей наибольший вклад в разгром нацистской Германии и ее сателлитов, 70-летие окончания Второй мировой и Великой Отечественной войн. Незадолго до этого в стенах ООН проходило голосование по резолюции Генеральной Ассамблеи ООН о борьбе с героизацией нацизма. Против этой резолюции проголосовали три страны - Украина, США и Канада. 55 стран воздержались. Среди последних оказались и те, которые были освобождены Красной Армией в 1944-1945 гг.: Австрия, Болгария, Венгрия, Германия, Польша, Словакия, Чехия и др.
Конечно, на исторические исследования, тем более по Второй мировой войне, политика в той или иной степени всегда оказывала влияние. Стоит напомнить слова известного американского слависта и белорусиста Н. Вакара, сказанные 66 лет назад на конференции Американской ассоциации профессоров университетов: «Несмотря на стремительное развитие славянских исследований, можно спрогнозировать, что у них нет будущего в этой стране. Славянский мир превра-
тился в советский мир, в котором славянская проблематика быстро растворилась в универсальной проблематике коммунизма, диктаторства и тоталитаризма. Таким образом, славянские исследования являются предметом исследования не для славистов, а для преподавателей политических и социальных наук.» [14].
К сожалению, эти слова не утратили своей актуальности и сегодня. Достаточно проанализировать содержание книг такого автора, как Т. Снайдер, чтобы понять: они рассчитаны не на серьезных исследователей, а на массового читателя. Об этом же свидетельствует
РЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННС
своевременно предупреждали об облавах, и мы успевали прятаться.
Труднее всего было с продуктами,особенно остро чувствовалась нехватка соли. Как-то разнесся слух, что на железнодорожной станции прямо на обочине лежит полуметровый соляной монолит. Вместе с другими ребятами я ходил туда за 20 километров и отбивал куски ломом. Горькая приправа к пище была почему-то красного цвета, но и такая шла за милую душу.
Отступая, фашисты жгли все подряд и взрывали. Местное население, не ожидая ничего хорошего, ринулось в лес. Он у нас был большой и болотистый. Сожгли бы, наверно, и нашу деревню, но партизаны блокировали эту территорию, и оккупанты укатили восвояси.
Начиненную минами землю уже после освобождения разминировали специальные отряды, в каждый из которых входило три-четыре опытных военнослужащих и несколько помощников. Объем работ был огромный. Квалифи-
цированных специалистов не хватало, и в Могилеве через военкомат набирали в школу минеров. Ее я и окончил. Мне повезло, моя работа в этой должности была короткой и успешной. А вот многие мои товарищи подорвались при обезвреживании мин.
Не люблю вспоминать то время. Волнуюсь всегда, тяжело очень. Да и что говорить - кругом смерть детей, женщин, стариков. Однако и живу с теми ужасами, они со мной навсегда. СИ
и двусмысленное название его работы - «Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным» [15]. Несмотря на внушительный список использованной литературы на разных языках, Т. Снайдер вольно обращается со многими фактами. К примеру, повествуя о борьбе вермахта и Красной Армии, забывает напоминать читателю, что описываемые события происходят в годы Второй мировой войны, когда почти все европейские страны были оккупированы нацистской Германией, а их промышленность исправно работала на военные нужды вермахта. Не меньшее удивление вызывают фразы, подобные этой: «Беларусь была центром конфронтации между нацистской Германией и Советским Союзом» [15]. Т. Снайдер не мог не знать, что в те годы существовала Белорусская ССР как интегральная часть СССР, а название «Беларусь» («Республика Беларусь») появилось уже после распада Советского Союза. Масса «мелких» недочетов в угоду политизированности создает не самое хорошее впечатление о научной добросовестности Т. Снайдера.
Качество любого научного исследования определяется точностью работы с источни-
ками, корректным обращением с фактами, логичностью и последовательностью изложения, анализом причин того или иного события и явления. Если брать за основу именно эти критерии, то становится очевидным, что будущее зарубежной англоязычной историографии по истории БССР времен Великой Отечественной войны едва ли можно назвать продуктивным. Большое количество нерешенных проблем
See: http://innosfera.by/2015/05/historiography
(начиная с отсутствия научных школ и недостаточной подготовки западных историков) требует смелых шагов. Полный отказ от устаревших западных концепций времен «маккартизма» и «холодной войны», возможно, выглядит утопией, тем не менее, на наш взгляд, историю БССР этого периода следует изучать не в рамках политологических, а в рамках исторических исследований. СИ
Литература
1. Бязлепмн Я. П. Пстарыяграфш ЗША i Вял^абрытани па псторьн Беларус перыяду Вял1кай Айчыннай вайны: дыс. канд. пст. навук: 07.00.09 / Я. П. Бязлепин.- Мн., 2014.
2. Kuz'menko V. I. Belarus during World War II: some aspects of the modern view of the problem / V. I. Kuz'menko // The J. of Slavic Mil it. Studies. 1998, Vol. 11, № 2. P. 98-112; Kuz'menko V. I. On the technical creativity of anti-fascists in Belarus during the Nazi occupation (1941-1944) / V. I. Kuz'menko // The J. of Slavic Milit. Studies. 2003, Vol. 16, № 4. P. 131-146; Kuz'menko V. I. The Belarus' intelligentsia during the German-Fascist occupation (1941-1944) / V. I. Kuz'menko // The J. of Slavic Milit. Studies. 2002, Vol. 15, № 1. P. 123-144.
3. Grenkevich L. The Soviet partisan movement, 1941-1944: a critical historiographical analysis / L. Grenkevich.- London, 1999.
4. Reese R. R. Motivations to serve: the Soviet soldier in the Second World War / R. R. Reese // The J. of Slavic Milit. Studies. 2007, Vol. 20, № 2. P. 263-282.
5. Reese R. R. Why Stalin's Soldiers Fought: The Red Army's Military Effectiveness in World War II / R. R. Reese. University Press of Kansas, 2011.
6. Stahel D. Operation Barbarossa and Germany's defeat in the East / D. Stahel.—Cambridge, 2010.
7. Stahel D. [Review] / D. Stahel // War in History. 2012, Vol. 19, № 4. P. 529-531.
8. Slepyan K. Why they fought: motivation, legitimacy and the Soviet partisan movement / K. Slepyan.- Washington: The Nat. Council for Eurasian a. East Europ. Research, 2003.
9. Hagen von M. New Directions in Military History, 1900-1950. Questions of Total War and Colonial War / M. von Hagen // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2011, Vol. 12, № 4. P. 867-884.
10. Shepherd B. War in the wild East: the German Army and Soviet partisans / B. Shepherd.- Cambridge, 2004.
11. Connelly J. Nazis and Slavs: From Racial Theory to Racist Practice / J. Connelly // Central European History. 1999, Vol. 32, № 1. P. 21.
12. Адельман Дж. Р. Вторая мировая война и источники «холодной войны» / Дж. Р. Адельман // Россия в ХХ в.: историки мира спорят / Рос. акад. наук, Институт рос. истории.- М., 1994. С. 564.
13. Безлепкин Я. П. Белорусская проблематика 1941-1945 гг. в отражении англоязычной историографии США и Великобритании // Беларусь. 1941-1945: Подвиг. Трагедия. Память. В 2 кн. Кн.2.-Мн., 2010. С. 263-266.
14. Vakar N. P. Teaching Russian Civilization / N. P. Vakar // Bulletin of the American Association of University Professors. 1949, Vol. 35, № 4. P. 651.
15. Snyder Th. Bloodlands. Europe between Hitler and Stalin. 2010.
•ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ ВРЕМЯ •ДЕТИ ВОИНЫ^ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ В
Борис Якушев
родился в 1932 г. в Минске. Исследователь в области экологии и радиоэкологии растений. Член-корреспондент НАН Беларуси, заслуженный деятель науки Республики Беларусь.
-Ж
ил в Минске до 1939 г. с отцом, матерью и двумя
сестрами, а потом переехали на жительство в Смоленск. Там и встретили войну. Видел, как бомбили город, видел много смертей. Когда началась эвакуация, семья перебралась на родину отца - в Саратовскую область (Тамалинский район, село Зубриловка). Дорога была долгой. Передвигались ночами. Эшелоны регулярно обстреливали, и мама часто прикрывала нас, детей, собой. Отец был военным в звании старшего лейтенанта. Из-за сердечной недостаточности его поначалу списали
со службы, но, подлечив, отправили на фронт. А в 1944-м его демобилизовали по состоянию здоровья.
По мере освобождения территории от немецких оккупантов мы стали пробираться поближе к родине и в 1945 г. вернулись в Минск. Приехали - кругом одни развалины. Город на 90% был разрушен. Первые два года после окончания войны жили в подвалах. Было голодно, холодно. Продукты выдавались по карточкам. В общем, хватило горя и нам, и всем остальным. Но выкарабкались, выучились и смогли даже кое-что сделать полезное для своей страны. СИ
