CC BY
221
Сер. 6. 2007, Вып. 3
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Е.В. Маракушина
ИСТОРИКО-РЕЛИГИОВЕДЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРДЕНА ИЕЗУИТОВ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ
Общество Иисуса (Societas Jesu) - монашеский орден, основанный Игнатием Лойолой в 1534 г., осуществляющий апостольское служение в разнообразных формах, особенно в миссионерской, просветительской, а также активно занимающийся научной деятельностью, - сыграл важную роль в политической истории России. Задача данной статьи - рассмотреть деятельность ордена на Северо-Западе России, в частности, в Санкт-Петербурге. Однако, прежде чем начать освещение данной темы, необходимо изложить краткую историю взаимоотношения иезуитов с Российским престолом. В противном случае представление о деятельности представителей Ордена в Санкт-Петербурге будет неполным и многие аспекты его деятельности могут быть неверно поняты.
Первые иезуиты появились в России в конце XVI в., когда Иван Грозный вел войну с Польшей и обратился к папе Григорию XIII за посредничеством в заключении мира с этим государством. Несколько пап уже безрезультатно пытались установить с Москвой дипломатические отношения, и, когда в феврале 1581 г. в Рим прибыли три представителя Ивана ГУ, вновь появились надежды на установление отношений с Москвой. Иван Грозный просил о вмешательстве и посредничестве папы, в свою очередь, предлагая открыть Россию для Запада. Григорий XIII с энтузиазмом воспринял возможность разрушить давние преграды и исследовать вероятные пути объединения России со Святым Престолом, желая таким образом заполучить могущественного союзника в войне с турками. Помня о словах кардинала Гозиуша на Тридентском (1545-1547, 1551-1552, 1562-1563 гг.) соборе о том, что «Защита католицизма должна быть разделена на два фронта: протестантский, с одной стороны, и православный - с другой»1, папа решил отправить в Москву своего представителя. На эту роль он выбрал Антонио Поссевино, иезуитского священника, и поручил сопровождать его четырем братьям-иезуитам: священникам Джованни Паоло Кампана и Стефану Дреноцкому, схоластикам Модесту и брату Мориено.
Посольство Поссевино добилось заключения мирного договора между Польшей и Московией, что положило конец осаде Пскова войсками Стефана Батория. Поскольку переговоры между двумя странами были прерваны, Поссевино 14 марта 1582 г. отбыл из Москвы в Рим в сопровождении русского посла, у которого не было прав вести дальнейшие переговоры.
Когда Григорий Отрепьев в 1602 г. провозгласил себя наследником московского престола Дмитрием Иоанновичем, то получил поддержку некоторых латинских иерархов и папского нунция Клаудио Рангони в Варшаве. Польский король Сигизмунд 1П решил поддержать притязания Лжедмитрия на российский престол, и Рангони представил его иезуиту Гаспару Савицкому. Дмитрий выразил желание стать католиком, и 17 апреля 1604 г. Савицкий принял его исповедание веры, хотя некоторые иезуиты сомневались в законности его притязаний на трон2. Пред королем Польши, папским нунцием и иезуитами открылись заманчивые перспективы: коронация Дмитрия, последующее воссоединение России
© Е.В. Маракушина, 2007
с Римом, по инициативе и под руководством Дмитрия3. Папа Климент VIII не был уверен в успехе такого предприятия, но его преемник Павел V - полон энтузиазма. В письме кардиналу Мацеевскому Павел V писал: «Если только Дмитрий пребудет в католической вере, как мы надеемся, то со временем можно привлечь русских в недра Святой Римской церкви, ибо, как нам известно, народ сей весьма покорен царю»4. В Польше Дмитрий собрал армию и вступил в Россию, сопровождаемый двумя иезуитами-капелланами: Миколаем Цировским и Анджеем Лавицким. Дмитрий одерживал победу за победой и, наконец, 20 июня 1605 г. вступил в Москву. Против нового правителя поднималась волна политического и религиозного недовольства. Народ негативно воспринял присутствие в Москве двух иезуитов, которых отождествляли с латинской литургией и традицией. В феврале 1606 г. Цировский предупредил Дмитрия, что против него (Дмитрия) готовится заговор. 27 мая 1606 г. начался бунт, и Дмитрий был убит. Таким образом, не оправдались надежды Ватикана и иезуитов, которые в качестве духовных советников, послов и капелланов приняли участие в этой истории. Их планы, насколько бы они ни были грандиозными и захватывающими, были основаны на слабейшем из всех возможных оснований: на способности одного неустойчивого правителя отвратить целый народ от верности его религиозным и церковным традициям5.
После этого иезуиты появились в России в 1684 г., когда германский посол Жиров-ский оставил в Москве своего духовника иезуита Шмита. В 1687 г. с рекомендательным письмом от германского императора прибыл в Москву иезуит Тихавский (Тихановский)6. В скором времени они составили иезуитский кружок, для которого за счет германского императора был приобретен дом в Немецкой слободе, записанный на имя итальянца Гваксони. Оба этих иезуита были выдворены из России в 1689 г.7, когда патриарх Иоаким, возмущенный их деятельностью, в которой он усматривал прозелитизм и шпионаж, указал юным государям Иоанну и Петру Алексеевичам на новую опасность, угрожающую православию. При этом «дабы не раздражать Леопольда, иезуитов отпустили "милостиво", дав сопровождение до Литовской границы»8. В 1691 г. в Москву прибыл посол германского императора Курцей, добивавшийся осуществления целей иезуитского ордена, однако, никакие его доводы не подействовали: в России категорически не хотели видеть иезуитов, но готовы были принять «белого» священника для окормления католической паствы9. Воспользовавшись этим, иезуиты вновь обосновались на территории Российской Империи: как диоцезиальные священники, под предлогом транзитного проезда в Индию и Персию, они осели в Москве. Когда Российское правительство уже свыклось с их присутствием, иезуиты вновь начали свою деятельность: в 1698 г. учредили училище, в которое приглашались русские дети и некоторых, например, А. Ладыженского, даже успели отправить в Рим, где он вступил в орден. В 1713-1719 гг. у иезуитов Литовской провинции была обитель в Санкт-Петербурге, которой руководил Даниель Зеровский. Действия иезуитов, в целях поддержания дипломатических отношений с Венским двором, Российское правительство не пресекало, однако, из-за укрывательства царевича Алексея и затруднения его выдачи сношения обоих правительств прекратились. Более того, сочтя неправомерной высылку русского посла из Вены, Петр I ответил германскому императору декларацией от 17 апреля 1719 г.10, выслав из России всех иезуитов, которым так покровительствовал император", а в 1735 г. в Вильно Российскими военными властями был арестован, приговорен к каторжным работам и сослан в Тобольск А. Ладыженский12.
После роспуска Общества Иезуитов в Европе (1773 г.) и первого раздела Польши (1772 г.), двести один иезуит в четырех колледжах и двух резиденциях польских
и литовских областей оказались на территории Российской Империи. Так Общество продолжило существовать в России до 1820 г. Два фактора способствовали этому: во-первых, непримиримость императрицы Екатерины II, которая, высоко оценивая вклад иезуитов в культурное развитие своей страны, не разрешала публикацию буллы о роспуске; и, во-вторых, уступка Папы Пия VI Екатерине, заключавшаяся в следующем: Орден был запрещен буллой папы Климента XIV «Dominus ас Redemptor noster» 21 июля 1773 г., но документ прибыл в Польшу только в середине сентября 1773 г. Екатерина повелела считать эту буллу несуществующей, и губернатор Могилева приказал, чтобы все копии документа были переданы ему. Перед иезуитами вновь встал щекотливый вопрос: зависит ли сила действия буллы от соблюдения канонических правил при обнародовании? В это время главой иезуитов был ректор полоцкого колледжа, литовец Станислав Черневич, который незадолго до публикации папской буллы в Польше был назначен вице-провинциалом иезуитов в Белоруссии. Черневич обратился к Пию VI с разъяснениями позиции канонических адвокатов, считавших, что для иезуитов в Белоруссии, поскольку бреве там обнародовано не было, по-прежнему являлось долгом совести соблюдение монашеских обетов и Устава Общества. Далее он указал, что, несмотря на это, некоторые из его подчиненных колеблются, а некоторые даже считают себя обязанными выйти из Общества. Через кардинала Карло Реццонико Черневич попросил Папу каким-либо образом сообщить, доволен ли он ими. 13 января 1776 г. Папа дал загадочный ответ: «Пусть плод ваших молитв, как предвижу я, и желаешь ты, будет благоприятен». Белорусские иезуиты продолжали служение в своих школах и церквях, и за три года, с 1780 по 1783, произошло три события, способствовавшие росту Общества и упрочению его позиций: открытие новициата в Полоцке 2 февраля 1780 г. (Высочайший Указ от 16.02 1777 г.13), и насчитывавшего 8 новициев; избрание генерального викария (Высочайший Указ от 25.06. 1782 г.14); и устное одобрение существования Общества в России Пием VI 12 марта 1783 г. Десять лет прошло с тех пор, как Климент XIV издал «Dominus ас Redemptor», и теперь Екатерина была вознаграждена за свою непоколебимость. В 1773 г. Станислав Черневич (провинциал Литовско-Белорусской провинции и ректор Полоцкой коллегии) приехал в Петербург, где пробыл 2 месяца, и после чего иезуиты в новоприобретенных землях принесли присягу Екатерине Великой.
Гавриил Грубер, бывший преемником генерального викария Франциска Каре (с 1802 г.), при Павле I в 1800 г. основал в Петербурге иезуитскую коллегию при римско-католической церкви Святой Екатерины. Будучи любимцем Павла I, он стал инициатором его ходатайства папе Пию VII об официальном разрешении ордена иезуитов в России.
7 марта 1801 г. Папа Римский Пий VII, по предложению генерального викария иезуитов в России отца Франциска Каре и по личной письменной просьбе царя Павла I, издал документ «Catholicae fidei», в котором официально утвердил Общество Иисуса, продолжавшее существовать в Российской Империи. Это подтверждение стало важным событием для последующего полного восстановления Ордена иезуитов во всем мире, которое произошло в 1814 г. Таким образом, пребывание иезуитов в Российской Империи обеспечило непрерывность истории Общества Иисуса15. «В 1800 году Павел I доверил иезуитам просветительскую деятельность в западных губерниях России, и в этом же году им было разрешено проживание в Санкт-Петербурге, где им передали церковь Святой Екатерины (приход с 10 тысячами верующих)»16. Они также учредили школу для детей этого прихода и назвали ее «Петербургский коллегиум Святого Павла» («Collegium Petropolitanum Paulinum»), позднее переименованный в «Дворянский коллегиум». В разное время в коллегиуме обучались представители семей Голицыных, Строгановых, Гагариных, Барятинских,
Прозоровских, Вяземских и др. Иезуитское образование считалось одним из самых лучших, однако, и И.А. Добролюбов, и Ф.И. Тютчев отзывались о нем очень негативно.
В 1803 г. при Петербургской коллегии в недавно перед этим построенном Иезуитском доме был открыт Благородный пансион для воспитания детей русской аристократии. В этот же пансион готовился поступать и A.C. Пушкин, но вследствие стечения обстоятельств этого не произошло. В 1805 г. в пансионе было 56 воспитанников, в том числе Голицыны, Толстые, Гагарины, Пушкины, Растопчины, Шуваловы, Кутузовы, Вяземские, Северины, Строгановы, Одоевские, Рюмины, Каменские, Глинки и др.
Иезуиты провели в России самый тяжелый период своей истории. Екатерина Великая преследовала определенную цель, принимая уничтоженный повсеместно орден под свое покровительство. Дело в том, что впервые в числе русских подданных оказалось большое число католиков. По мнению А.Р. Андреева, Екатерина знала, что папы всегда стремились управлять всеми, принадлежащими к латинской церкви, и не желала допускать в своих владениях посторонней власти, поэтому она решила устроить для своих подданных-католиков отдельную, независимую от римского понтифика, церковь и воспользовалась для этой цели членами ордена17. Пытаясь решить эту задачу, императрица решила оставить иезуитов в России при условии принесения ими присяги ей на верность. Оказывая покровительство Ордену Иисуса, Екатерина II даже не позволила опубликовать в России папскую буллу о роспуске ордена. В ответ на протест Климента XIV, Екатерина вежливо, но настойчиво разъяснила, что «не привыкла давать отчет в распоряжениях своих в пределах Империи»18 и вообще выразила удивление его жалобами на иезуитов. Это вполне вписывается в общую картину - иезуитов запрещали и разгоняли тогда, когда в стране к власти приходили либеральные силы. Екатерина II, как и Петр Великий, сумела понять коренные задачи внешней русской политики и умело завершить дело, начатое московскими государями XVI-XVII вв.
«Иезуиты, хотя и ограниченные пределами России, удержали свое существование, и генерал-викарий Черневич действовал, как законный преемник покойного Риччи. Он основывал коллегии и новициаты, назначал прокураторов, ректоров и ассистентов, созывал конгрегации и издавал постановления, как будто папа никогда и не уничтожал ордена. Имея только в России законное существование, иезуиты не ограничивали свою деятельность ее пределами; они по-прежнему действовали всюду за немногим исключением, все бывшие иезуитами ими и остались», отмечает Т. Гризингер19.
Орден иезуитов на территории России был поставлен в такое же отношение к высшей иерархической власти, как и православные монахи по отношению к своему епархиальному архиерею, т. е. в отношение полной зависимости и подчинения. Всякое нарушение верноподданнической присяги лишало иезуитский орден покровительства русского правительства: только при условии сохранения верности правительству оно и давалось. «Торжеству Екатерины не было предела: папа уступил в неравном бою, а иезуиты сослужили Императрице важную службу - через них она на первых порах отбила у папы охоту вмешиваться в дела латинской церкви в России и в Российскую внутреннюю политику вообще», - отмечает А.Р. Андреев20; через них Екатерина поставила католическую церковь в положение, равное положению господствующей церкви в Империи к своему Государю; через них смогла убедить своих подданных латинского исповедания не смешивать латинства с папством и не представлять его только в форме папизма.
Указом от 25 июня 1782 г.21 Екатерина позволила иезуитам выбирать себе генерального викария с полными властными полномочиями генерала ордена. В отсутствие Римского
генерала он являлся единственной «головой» иезуитов, на которую Екатерина могла успешно оказывать влияние - по сути, он оказался послушным орудием в ее руках.
Однако в правление Павла I папа Пий VII сумел множеством уступок и демонстрацией предельного восхищения усыпить бдительность монарха. Более того, и сами иезуиты уже перестали быть орудием верховной власти: Гавриил Грубер старался выигрышно выглядеть в глазах Павла. Грубер отказался от наград, которые Павел посулил ему за достижения в научной области, обосновав это тем, что иезуиты почитают за благо «к вящей славе Божией» приносить пользу государям, которые оказывают им покровительство. Восхищенный Павел даже разрешил Груберу являться к нему в любое время без доклада и приветствовал Грубера фразой «Ad majorem Dei gloriam»22. Более того, через подставных лиц иезуиты стали подавать жалобы на Римско-католический Департамент Юстиц-Коллегии, в котором председательствовал митрополит Сестренцевич, бывший в плохих отношениях с иезуитами. В результате Сестренцевичу запретили являться во дворец, с него сняли достоинство мальтийского ордена, и более того, сам он был отправлен под Ростов, откуда он смог вернуться только в правление Александра I. Место же председателя занял устраивавший иезуитов епископ Бениславский23.
Александр I, при котором расцвет деятельности иезуитов в России достиг наивысшей точки, обратил внимание на их миссионерскую деятельность на территории России, запрещенную еще Екатериной указом от 12 февраля 1769 г.24 Александр I указом от 13 ноября 1801 г.25 поручил управление делами католической церкви Римско-католической Духовной коллегии в Санкт-Петербурге. Апостольский нунций Ареццо назвал работу этой организации «скандалом и насилием в церкви»26. Однако не следует забывать и о положительных сторонах работы коллегии. Во-первых, в период своей деятельности она 25 лет ограничивала полновластие митрополита Сестренцевича, утвержденного в должности епископа 14 декабря 1772 г. указом Екатерины II27. Это было довольно проблематично, так как епископ опирался не на капитул, как было положено, а на консисторию - двух-трех заседателей, им же и назначенных. Во-вторых, она смогла противостоять введению русского языка как литургического. В-третьих, навела порядок в архивах, и, в-четвертых - достаточно умело управлялась с имуществом28.
В 1814 г. международная обстановка изменилась. Папа издал буллу «Sollicitudo omnium ecclesiarum», восстанавливающую Общество Иисуса со всеми его прежними правами. Благодаря изменившимся историческим условиям восстановление ордена стало возможно почти во всех страны Европы. В это время произошел конфликт между Александром I, возвратившимся во главе русской армии из заграничного похода, и обществом Иисуса. Как уже говорилось выше, иезуиты развернули широкую миссионерскую деятельность, участились обращения в католицизм, особенно после официального восстановления ордена. Усилились протесты православного духовенства против деятельности иезуитов в России. Генерал ордена иезуитов Бжозовский отклонил предложения обер-прокурора Синода А.Н. Голицына присоединиться к Библейскому обществу после обнародования послания папы о деятельности общества29. 20 декабря 1815 г.30, после обращения в католичество племянника Голицына, был издан именной указ «О высылке всех иезуитского ордена монахов из Санкт-Петербурга». Уже в ночь с 22 на 23 декабря большая их часть была препровождена в Полоцк, где находилась иезуитская академия. В 1820 г., после смерти Бжозовского, на основании доклада министра духовных дел и народного просвещения князя Голицына 13 марта был издан указ Правительствующего Сената «О высылке из России иезуитов»31, который был полностью поддержан
императором Александром I. Властям предписывалось «иезуитов, как забывших священный долг не только благодарности, но и подданнической присяги и потому недостойных пользоваться покровительством российских законов, выслать под присмотром полиции за пределы государства и впредь ни под каким видом и наименованием не впускать в Россию»32. Упразднялись иезуитские коллегии и академии, конфисковывались их имущество, библиотеки и земельные владения. 20 декабря 1825 г. вышел именной указ Сенату «О высылках всех иезуитского ордена монахов из Санкт-Петербурга; о воспрещении им въезда в обе столицы и о приведении католической церкви в Санкт-Петербурге в то положение, в каком она до 1800 года пребывала»33. Посланник Сардинского королевства в Санкт-Петербурге с 1803 по 1817г. Жозеф де Местр писал Александру I, а позднее графу де Валезу: «Иезуиты - это сторожевые псы верховной власти. Вы не хотите дать им воли грызть воров, тем хуже для Вас; по крайней мере, не мешайте им лаять на них и будить Вас. Мы поставлены, как огромные альпийские сосны, сдерживающие снежные лавины; если вздумают нас вырвать с корнем, в одно мгновение все мелколесье будет снесено... Министр вероисповедания князь Голицын следит за иезуитами с холерической и даже занятной жестокостью»34. Вероятно, на изгнание ордена из России повлияли взаимоотношения с Австрией - соперницей России в борьбе за преобладание в Европе. В то время римский папа находился под влиянием Австрии, а Общество Иисуса, обязанное по уставу беспрекословно ему подчиняться, могло быть потенциально опасным для России. Но главную причину отразил в своем докладе князь Голицын: «.. .могущественное Государство, в минуту преследования и бедствия иезуитов, принимает их под защиту своих законов; чуждые благодарности, они нарушают сии благотворящие им законы, упорно противополагают им собственные постановления и, именуя себя миссионерами, вопреки Высочайшему регламенту 1769 года, запрещающему принимать сие название Римско-католическому духовенству, действуют посреди государства благоустроенного, как в стране, светом Христа не озаренной...»35.
В середине XIX в. из русских иезуитов можно упомянуть князя Ивана Гагарина (1814-1882), основателя «Славянской библиотеки» в Париже, публицистов Ивана Мартынова (1821-1894) и Евгения Балабина (1815-1895), основоположников существующего до нашего времени журнала «Les Etudes». Необходимо также назвать Николая Бока (1880-1962) - бывшего дипломата Императорской Российской Миссии при Св. Престоле в Риме, известного в качестве публициста; Ивана Кологривова (1890-1954) - профессора русской духовности в папском Восточном Институте в Риме. О. Иван написал книгу «Очерки по истории русской святости» (она была впервые издана в Брюсселе в 1961 г., и недавно переиздана в России), о. Павла Пирлинга, автора труда «Россия и Святой Престол. Дипломатические исследования» и многих других. Сведения же о присутствии членов Ордена Иисуса в Санкт-Петербурге во второй половине XIX в. отрывочны и недостоверны.
После революции 1905 г. позиции иезуитов в Санкт-Петербурге укрепились благодаря деятельности о. Феликса фон Верцинского, который был родом из Галиции. Скрыв свою принадлежность к ордену иезуитов, он прибыл в Россию в 1903 г., чтобы создать приход для немцев, проживающих в столице. Под его влиянием многие русские из знатных дворянских семей приняли католичество. Когда стало известно, что о. Верцинский иезуит, его обвинили в прозелитизме и в 1911 г. выслали из России. После революции 1917 г. во главе Комиссии по оказанию помощи голодающим России, созданной Папой Пием XI, в Москву прибыл американский иезуит о. Эдмунд Уолш. В его задачу входило также отстаивать интересы католиков перед советским правительством. Комиссия распределяла
продукты питания среди голодающих, и, прежде всего, среди детей на юге России и в Поволжье. Однако в сентябре 1924 г. его вынудили покинуть пределы страны.
Вначале XX в.,с 1907 по 1910 г., в Петербурге как епархиальный священник работал иезуит из Кракова Ян Урбан. Он тесно сотрудничал с местными католиками восточного обряда, а также опубликовал большое количество книг и брошюр, предназначенных для русских католиков, такие как молитвенники и журнал «Католическое обозрение», книгу «В защиту веры» и т. д. После отъезда из России он продолжал свою деятельность, редактируя журналы, посвященные русскому католичеству «Китеж» и «Orients», издавая журнал «К соединению», молитвенники и книги36. Кратким, но судьбоносным было двукратное посещение Ленинграда иезуитом Мишелем д'Эрбини в 1926 г. 4 мая, тайно рукоположенный до этого в Берлине в епископы, иезуит приехал в Ленинград, где сообщил викарию церкви святой Екатерины Болеславу Слоцкансу о назначении его Апостольским Администратором Могилева и попросил его прибыть в середине мая в Москву для совершения тайной хиротонии, которая и состоялась 10 мая. Вовремя своего следующего визита в Ленинград епископ д'Эрбини 12 августа в часовне церкви Французской Божьей Матери в абсолютной тайне рукоположил в епископы петербургского священника Антония Малец-кого, назначив его главой новоучрежденной Апостольской Администратуры Ленинграда. Письмо генерала ордена Ледуховского своим братьям в ноябре 1930 г. считается началом возрождения апостольской деятельности иезуитов в России. В письме выражалось намерение организовать подготовку иезуитов для работы в России. Но до тех пор, пока въезд в страну невозможен, предписывалось работать в среде эмигрантов и заниматься научными исследованиями. Начиная с 1969 г., в Ленинграде частым гостем был иезуит восточного обряда о. Мигель Арранц, один из видных специалистов по восточной литургике. Его связывала крепкая дружба с православным митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом (Ротовым)37. Первоначально о. Мигель приезжал в Ленинград для работы в библиотеках и архивах. Осенью 1971 г. вместе с ним в России был и генерал Ордена иезуитов о. Педро Аррупе, а в июле 1977 г. Аррупе в течение трех дней был официальным гостем Русской Православной Церкви. С согласия митрополита Ювеналия он обратился со словом к верующим, собравшимся в одной из московских церквей. В последние годы некоторым иезуитам было разрешено вести преподавательскую деятельность в бывшем СССР. О. Мигель Арранц, получив в Ленинградской Духовной Академии степень магистра богословия (уже имея степень доктора богословия, полученную в Восточном институте в Риме), на протяжении пяти лет преподавал в Православной Духовной академии, получив звание профессора этой академии. По воскресеньям, по свидетельствам очевидцев, он приходил на православную литургию и причащался вместе со всеми православными клириками. По будням он служил мессу у себя в комнате, а иногда и в католической церкви Лурдской Божьей Матери. Однажды на Пасху о. Мигель Арранц, по просьбе митрополита Никодима, совершил для студентов академии литургию по византийскому обряду; прислуживал ему дьякон Кирилл Гундяев, будущий митрополит Калининградский и Смоленский. По просьбе митрополита Никодима, о. Мигель перевел на русский язык Чин Мессы для студентов православной академии, чтобы они могли знать о богослужении латинского обряда достоверно. Именно этот перевод в течение многих лет использовался русскоязычными католиками для совершения Божественной литургии. Кроме этого о. Мигелем было издано на русском языке несколько учебных пособий по литургике. Через год после смерти владыки Никодима, в 1978 г., священник прекратил свою преподавательскую деятельность в Духовной академии. После открытия в 1995 г. в Петербурге католической Духовной
семинарии о. Мигель Арранц вновь стал частым гостем в Санкт-Петербурге. Некоторое время он преподавал в семинарии, затем стал приезжать в Северную столицу для чтения лекций в различных учебных заведениях, включая Государственный университет.
В настоящее время иезуиты ведут свою активную деятельность за пределами Северо-Западного региона России - в Москве, Новосибирске и других крупных городах, именно они возглавили в 1997 г. Институт философии, теологии и истории им. Св. Фомы Аквинского, издают журнал «Точки», посвященный проблемам религии, культуры и общества, а также руководят собственными Центрами духовного развития. К сожалению, опыт иезуитских школ и пансионов, сыгравший значительную роль в становлении мировоззрения наследников аристократических семейств России, как и сама своеобразная система иезуитского образования на Северо-западе, были утрачены, хотя в настоящее время, учитывая поликонфессиональную уникальность региона, реализация именно этого опыта могла бы стать яркой иллюстрацией религиозной толерантности.
Таким образом, несмотря на изменения внешней политики России и изменения ее международного статуса, слова, сказанные в петровскую эпоху, в 1691 г.: «Размножать к нас Латинского учения не надобно и неудобно, потому что мы изстари имеем свою Христианскую веру, непоколебимо ей преданы, и иностранных учений не принимаем, а если хотите, идите к таким народам, которые не исповедуют и не знают истинного Господа Бога и блуждают во мраке; тех вы просвящайте и обращайте в свою Римскую веру»38 не только оставались в силе, но и являлись главным определяющим направлением, по которому ориентировались российские власти в отношениях с католическими монашескими миссиями вообще, и к иезуитам в частности.
1 Цит. по: Воейков Н.Н. Церковь, Русь и Рим, Минск, 2000. С. 383.
2 Из истории иностранных вероисповеданий в России в ХУ1-ХУИ веках / Под ред. Д. Цветкова. М., 1886. С. 295. 5 Голованов С. Католичество и Россия: Исторический очерк // http://www.ornskcity.com/~golovanov/catholic_church_
. in_russia.htm.
4 Толстой Д.А. Римско-католическая пропаганда в России. СПб, 1865. С. 55.
5 Голованов С. Указ. соч.
6 Толстой Д.А. Об иезуитах в Москве и Санкт-Петербурге. СПб., 1859. С. 3.
7 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. СПб, 1868. С. 1-2.
8 Толстой Д.А. Об иезуитах в Москве и Санкт-Петербурге. С. 4.
' Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 3. 10 Там же. С. 8.
" Толстой Д.А. Об иезуитах в Москве и Санкт-Петербурге. С. 11.
12 Дворский Ф. Письма и донесения иезуитов о России конца XVII и начала XVIII века. СПб., 1904.
13 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 72.
14 Там же. С. 87.
15 Андреев А.Р. Иезуиты в Российской Империи. М: Русская панорама, 1998. С. 96-98. " Там же. С. 98.
17 Андреев А.Р. Указ. соч. С. 92.
18 Там же. С. 97.
" Гризингер Т. Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний. СПб., 1999. С. 87.
20 Андреев А.Р. Указ. соч. С. 100.
21 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 30.
22 Толстой Д.А. Об иезуитах в Москве и Санкт-Петербурге. С. 14.
"Там же. С.15.
24 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 50.
25 Там же. С. 201.
26 История Римской Католической Церкви в Российской империи ХУШ-ХГХ веков / Под ред. о. Кшиштофа Пожарского. СПб., 1999. С. 247.
27 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 60.
28 История Римской Католической Церкви в Российской империи ХУ1И-Х1Х веков. С. 320.
29 Андреев А.Р. Указ. соч. С. 101.
30 Законоположения и распоряжения до Римско-Католической церкви относящиеся. С. 457,
31 Там же. С. 480.
32 Цит по: Андреев А.Р. Указ. соч. С, 102.
33 Там же.
34 Цит. по: Там же. С. 103.
35 Там же. С: 104.
36 Фатеев М. Миссия Мишеля Д'Эрбини // http://fateyeff.narod.ru/history.html.
37 Фатеев М. Русские католики в Санкт-Петербурге // http://fateyeff.narod.ru/history.html.
38 Толстой Д.А. Об иезуитах в Москве и Санкт-Петербурге. С. 21.
Статья принята к печати 14 ноября 2006 г.
