CC BY
68
УДК 94(47) «18/19»
Соловцов Александр Александрович Solovtsov Alexander Aleksandrovich
аспирант кафедры истории Московского государственного областного гуманитарного института
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ФИНАНСОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ЭЛИТЫ С ОБЩЕСТВОМ В СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ СФЕРЕ
PhD student of the History Department, Moscow State Regional Liberal Arts Institute
HISTORICAL EXPERIENCE OF INTERACTION BETWEEN FINANCIAL INDUSTRIAL ELITE WITH THE SOCIETY IN A SOCIO-CULTURAL SPHERE
Аннотация:
В статье рассматривается быт и повседневная жизнь людей, не жалевших собственных сил и средств на благие цели и дела, дается характеристика их окружения и исторической обстановки. Своими меценатскими проектами особенно прославились русские купцы, а также элита промышленной буржуазии и финансовой олигархии. История хранит имена целых династий, занимавшихся благотворительной деятельностью: Морозовы, Хлудовы, Бардыгины, Кузнецовы, Кудины, Рябушинские, Бахрушины, Мамонтовы и многие другие. Они строили школы и больницы, поддерживали людей искусства и создавали музеи. Невольно возникает вопрос: а живы ли традиции прошлого?
Ключевые слова:
промышленный переворот, финансовая поддержка, элита, династия благотворителей, социальная поддержка, духовные ценности.
Summary:
The article discusses everyday life of people, who did their best for the society, describes their milieu and historical surroundings. It is well known that the most famous for their patronage projects are the Russian merchants, as well as the elite of the industrial bourgeoisie and financial oligarchy. The history keeps the names of the dynasties engaged in charitable activities: Morozovs, Khludovs, Bardygins, Kuznetsovs, Kudins, Ryabushinskys, Bakhrushins, Mammontovs, and many others. They built schools and hospitals, supported artists and created museums. In this regard the following question arises: whether the traditions of the past are still alive?
Keywords:
industrial revolution, financial support, elite, dynasty of philanthropists, social support, spiritual values.
Детство подрастающего поколения было безоблачным, рядом с любящими родителями. Часто в загородное поместье предпринимателя-мецената приезжали двоюродные братья, сестры, дети художников - дом наполнялся весельем и радостью. Дети в такой интеллигентной и творческой семье имели возможность учиться всему, к чему только чувствовалась душевная склонность. Распорядок дня был довольно строгим, времени на безделье не оставалось. Утром, то есть с 9 до 12 часов дня проходили уроки и занятия, после чего детям читались сочинения по русской истории, а после 3-х часов дня все отправлялись куда-нибудь на пешую прогулку. Таким образом, время было постоянно занято учебой, развлечениями, творчеством и играми. Центром жизни такой семьи было творчество: гости-художники писали здесь эскизы, работали над картинами, велись интересные беседы, предпринимались экспедиции с целью изучения древнерусского зодчества и сбору материала народного быта. Дети практически никогда не отделялись от взрослых и были наблюдателями или участниками этой жизни. Многие предпринимательские и образованные купеческие семьи в это время были продолжателями традиций усадебной жизни с ее музыкальными вечерами, чтением вслух за столом и домашними спектаклями. Часто все или большинство детей принимало участие в постановках. В семьях русских меценатов практически не было рутинного быта, бессодержательных и пустых разговоров, а кипела творческая жизнь. В поместьях следили за порядком и благоустройством территории: выравнивали почву для клумб, очищали речки, открывали школы и мастерские для крестьянских детей, а некоторые предприниматели, такие как Мамонтовы и Бардыгины, добились постройки железной дороги. Глубокая религиозность родителей дала детям прочный нравственный стержень, и они при любых условиях жизни не меняли своих убеждений ради житейской выгоды, что было очень важно в послереволюционное время, когда казалось, рушились все устои и рвались прочные связи между людьми. Такие люди оставались духовно свободными и верными нравственным принципам, усвоенными ими с детства. Каждый выходец из семьи предпринимателя-мецената был наделен талантами, которые и были счастливо реализованы в жизни. Многие из родных известных меценатов входили в литературно-художественные кружки,
которые нередко становились центром литературно-художественной и научной жизни. Например, кружок Мамонтовых посещали М.Н. Ермолова, Г.Н. Федотова, А.А. Яблочкина, К.С. Станиславский, А.П. Чехов, композитор С.Н. Василенко, артисты М.П. Садовский, В.Н. Пашенная, Ф.И. Шаляпин, писатели И.А. и Ю.А. Бунины, И.С. Шмелев, Б.К. Зайцев, И.А. Белоусов, В.Я. Брюсов, священник П. Флоренский, А.Д. Самарин, И.А. Куприн, В.Г. Короленко, художник П. Корин. Кружок имел ярко выраженный семейный характер, в нем устраивались лекции, диспуты, спектакли, проводились юбилейные чествования выдающихся деятелей искусства и культуры. В своей благотворительной деятельности кружок отзывался на нужды момента истории страны: десятки тыс. руб. передавались голодающим, пострадавшим от стихийных бедствий.
Семьи русских промышленников и аристократии постоянно проживали в Москве, а в селах и живописных уголках у них были дачи и усадьбы. Именитые хозяева, зачастую, сами разбивали цветники, а приезжавшие художники и писатели сажали садовые плодовые деревья. Внутри особняка стояли камины художественной работы, мягкие диваны, а по стенам висели картины. Было просто, но уютно и красиво. На дачах много музицировали, пели В.А. Эберли, звучала задушевная мелодичная музыка.
Удивительная простота, любовь к жизни русских меценатов-благотворителей, промышленников и предпринимателей, элиты русской аристократии были неотъемлемой частью их бытования. Однако иногда постигали такие семьи и тяжелые испытания, бывали и черные дни, но за ними всегда следовало ясное и доброе. Наступал 1917 г.
В творческих усадьбах поджогов практически не было: люди помнили деятельную помощь и доброту своих благодетелей, на добро отзывались добром. И все же, в 1917-1918 гг. было неуютно: усадебные дома стояли черными, нетопленными, а жизнь, заполненная творчеством и искусством, была уже в прошлом. Камины стояли холодными, не было слышно дружеских бесед, игры на рояле, не пели в гостиной - все спало каким-то мертвым сном. Жизнь в таких поместьях началась совсем другая - они становились музеями-усадьбами. А какой же след в истории оставили их обитатели? Познакомимся с некоторыми династиями промышленников-благотворителей.
Касаясь благотворительной деятельности Матвея Сидоровича Кузнецова и его близких, возникает обманчивое впечатление маленькой, второстепенной роли этого человека напротив широкого меценатства семьи Морозовых. Он возводит четырехэтажный лицей с 1,5 тыс. воспитанников или рабочих общежития, грациозного, величественного, полностью снабженного для быта. Если это больница, то оснащенная по европейскому уровню. Дулевская местность не явилась эпицентром протеста и классовой вражды уже тогда вовсю назревавшей в империи, тут не знали дикости и зверства - убийства управляющих и погромов. Надо признать, что в Дулево так и не создали знаменитой театральной труппы - гениев театральной мысли, но и тут увлеченные служащие и производственный персонал проводили театральные представления прямо на улице или в заводских помещениях. Перед семьями Морозовых и Кузнецовых возникли одинаковые направления их деятельности: поддержка производственной дисциплины, борьба за трезвость и с бездельниками, инфекционными болезнями и травматизмом; улучшение быта и питания работников. Несмотря на то, что С.Т. Морозов был богат, уделял много внимания «рабочему» вопросу и проблемам на предприятиях, значительная концентрация его рабочего люда, недовольного материальным положением, разразилась в широкомасштабную протестную акцию, вошедшую в историю, как известная многим Морозовская стачка, у основания которой были объективные причины и предпосылки. Возникает вопрос: Почему М.С. Кузнецов избежал подобных трагедий у себя в Дулево?
Знаменитый заводчик принял управление фамильным бизнесом, истоки коего начались близ Гжели, в 19 лет. Достойный преемник ловко распоряжался предприятием. Со временем он существенно расширил семейное дело, трудился на протяжении века, порой даже тяжело скорбел о неудачах. Так сформировалось глобальное производство, где привязывались к сноровистым людям, ценили инициативу. Фабричные изделия пользовались популярностью не только у нас, но и далеко за границей. Продукция, безусловно, реализовывалась осторожно, считаясь с просьбами потребителя, что позволило объединению к 1902 г. добиться почетного права именовать себя «Поставщик Двора Его Императорского Величества». Фабрикант являлся довольно обеспеченным, денежно имущей и крепкой личностью, однако, добровольно вверял и вознаграждал приобретенным и нажитым накоплением. Строгановское императорское училище устанавливало и распределяло дотации от частного запаса фабриканта, который имел на иждивении сцену и варьете. Заводчика также занимали проблемы лечения трудящихся, в больнице благополучно работали компетентные врачи. Он строил приюты и богадельни, квартиры сотрудникам - общежития, индивидуальные жилища, отдельные из которых занимали семьи приехавшие жить с других районов. Кузнецов инициативно способствовал А.С. Пушкину (внук легендарного А.С. Пушкина) на возведение профилакторий в Коняшино (запущен в 1909 г.). Он удостаивался множеством российских наград и регалий, жалован французским орденом Почетного легиона.
На его предприятиях одними из первых начали выпускать фарфоровые и майоликовые иконостасы, киоты, лампады, украшавшие многие храмы. Многие из иконостасов хорошо сохранились (в Чехии, в православной церкви св. Владимира), значительные фрагменты находятся в фондах музеев г. Ликино-Дулево и Орехово-Зуево. Кузнецовы содержали и строили храмы, часовни, а также общественные столовые, были искренне верующими людьми, хотя и являлись старообрядцами, но никогда не скрывали этого.
Производство фарфоровой посуды в Дулево оказалось пронизано стариной, традиционализмом и религиозно-бытовым укладом. Здесь чутко реагировали на предложения рабочих, любили инициативу в труде, а на земле, принадлежавшей заводу, не допускалась продажа алкоголя. Купечество, в отличие от других сословий, элитных классов, пыталось не оторваться, а приумножить наследие предков.
Патриархальность, положенная в основу русской жизни была особенно сильна в некоторых русских производствах, иногда огромных по своим объемам, разбросанным по бескрайним просторам отчизны. Типичным воплощением грандиозного и масштабного по тем временам производства, можно считать фабрично-заводское производство в Дулево. Дулевская мануфактура - динамично развивавшаяся система небольших предприятий, изготавливающих фаянсовую и фарфоровую посуду, а также техническую керамическую продукцию (изоляторы) для предприятий, занимающихся добычей сырья и топлива. Производство семьи Кузнецовых хорошо организовало процесс отслеживания нужд рынка, а также пристально всматривалось в новшества и передовые внедрения соперников. Бизнес этого рода позволил продвинуться отечественной фарфорово-фаянсовой индустрии далеко за границы и пределы империи - завоевать высокое место на европейских и азиатских рынках. Огромный ассортимент посуды в польских салонах и хранилищах начал вытеснение китайской утвари из Прибалтики. Дешевый фарфор семьи Кузнецовых насытил рынки в Афганистане, Персии, Средней Азии, Монголии.
Безусловно, промышленное детище Кузнецовых имеет специфические особенности. Взять, к примеру, семейность, домашность. Сам Матвей Сидорович как центральное лицо всей династии, поощрял и приобщал домочадцев к работе на фабриках. Этот принцип старались применять и по отношению к рядовым сотрудникам заводов Кузнецова, которые тоже обратили внимание на доброжелательное отношение к себе со стороны фабрикантов. Поэтому, те, кто пришел трудиться сюда с молодых лет, пытались обосноваться и закрепиться здесь, получить признание, авторитет, уважение, воспользоваться услугами учебных и лечебных учреждений, решить жилищные нужды.
Если всмотреться в биографии местных семей, окажется, что немало народа перебралось сюда из Твери и Риги, где также до революции находились Кузнецовские фабрики. Матвей Кузнецов и его родные принадлежали к Рогожской староверческой общине (он сам некоторое время был даже ее председателем), но препятствием для открытия на Дулевской земле двух церквей (в том числе и новообрядческой) для работников предприятия это не стало.
Большинство производств, купленных этой семьей, подлежало реконструкции, благоустройству и ремонту. Повсюду увеличивалось число работников с твердым жалованием. Подавляющее число расходных компонентов, требующихся в работе, закупалось российского производства. Рядом с фабрикой находились: училище, здравпункт, художественная мастерская, магазин, богадельня и приходской храм. Производилась как широкая сеть дешевой потребительской керамики, так и изысканные вещи. Во многом, заслугами семьи Кузнецовых, фаянсовая и фарфоровая утварь перестала быть диковинкой, вошла в обиход среднестатистической семьи. По прошествии стольких лет, невозможно детально вообразить полную картину жизни тех лет, оценить вызовы времени и плоды прогресса начала XX в. Многое почерпнуть о творческом ритме и духе на предприятиях Дулевского фарфорового завода можно из театральных плакатов, рекламы и объявлений, ныне помещенных в местный паноптикум. М.С. Кузнецов не осуществлял огромных финансовых вложений в театр, самодеятельность, оркестр и певческие коллективы, он лишь дозволял им использовать для вечеров и праздников фабричные площади. Таким образом, именно М.С. Кузнецов и его родные, с полной самоотдачей, создавали фарфоровую промышленную империю, но позже именно неведомые эпигоны разрушили его захоронение на территории Рогожского некрополя, и лишь недавно оно было обнаружено и восстановлено.
История г. Орехово-Зуево прочно и неделимо соединена с династией Морозовых. Увеличение хлопчатобумажного производства вызвало бурное расширение его территории, преумножило общую долю в фабрично-заводском отечественном производстве. Дошедшие до нас постройки и сооружения той поры удивляют своей солидностью, надежностью и основательностью. Фабриканты сооружали индустриальные корпуса, а также учебные и лечебные учреждения, торговые лавки, дома престарелых, сады, которые работают и сейчас. Фабрики Морозовых испытали на себе этапы расцветов и упадка, однако главным стержнем явился тот умозритель-
ный капитал, сохраненный замечательной династией. Они искали квалифицированных иноземных и российских мастеров, их старанием разрешались общественные вопросы и задачи в Орехово-Зуевском крае и Подмосковье в целом.
Меценатство очень часто пленяло купцов, промышленников, а наследие помощи писателям, поэтам, художникам было продолжено Викулой Елисеевичем Морозовым, оставившим яркие воспоминания строительством детской больницы, даже сейчас носящая этот этноним. Это и С.Т. Морозов, также выделявший средства для народных художественных промыслов, всячески поддерживал пейзажиста Левитана. А самый известный представитель Морозовской фамилии - Савва Тимофеевич, будучи прекрасно образованным человеком, истинным российским интеллигентом, патриотом, пытался сохранить исконно национальные традиции, для чего активно помогал художественной культуре. Именно такое меценатство с большой буквы, переходящее в дружбу, взаимное уважение, духовную привязанность, овеяны отношения Морозова с представителями литературных кругов Москвы: его встреч с А.П. Чеховым, М. Горьким, В.И. Немировичем-Данченко. Савву Тимофеевича не волновала и реклама его немалых финансовых воплощений. Например, после выделения средств на постройку и поддержку театра, созданного выходцем из другой уважаемой купеческой семьи К. Алексеевым - (известным во всем мире как Станиславский), сказал: «Театр - не частная собственность фабриканта Морозова, а общая собственность труппы. Вашими талантами, вашим трудом, он создан...» [1].
Анализ и исследование подходов, перспектив эволюционирования русской коммерции содействуют дебютантам в проложении своего пути в бизнесе, осмыслить собственные истоки, познакомиться со щедрыми обычаями торговли и предпринимательства; в их богатом опыте, - поделиться колоссальным интеллектуальным багажом при созидательной финансовой деятельности в грубом положении современной деятельности. Разносторонняя работа семьи Морозовых показывает основные вехи развития российского предпринимательства. Именно анализ пути данной семьи, глобального дара и лепты в совершенствовании индустрии, учения, лечебного дела, искусства, внутреннего жизненного резерва, представляет шанс сформировать иное поколение отечественных предпринимателей. Во все времена наши соотечественники благополучно овладевали обширной территорией, поскольку, поощрялось индивидуальное начало и зачин. Наша коллективная социальная закалка, восходящая к прошлому, открыла эпоху уважения образцов духовности, гуманизма, а также непредвзятости. Это довлело над злободневными поводами, стимулами, образом действия общества. Надо отметить фамильный фактор эволюционного формирования русской коммерции, ее наследственность и патриархальность. Тщательное изучение данного вопроса установило тенденцию, когда около половины коммерсантов и предпринимателей (100-200 чел.), а четверть из них, даже больше, непрерывно трудились в производственной сфере. Еще один типичный признак наших заводчиков кроется в их происхождении, поскольку множество людей тогда относилось и вступило туда из селяков, жителей слобод, предместья, поселков и пригородов. Сюда принадлежат видные коммерсанты: Морозовы, Рябу-шинские, Прохоровы, Гарелины, Бардыгины, Шорыгины, Зимины, а также прочие.
К XVII в. мужское имя «Зима» было нередким, поэтому фамилия Зимины была довольно распространенной. Подобно династии Морозовых, Зимины в начале XIX в. тоже разделились на самостоятельные ветви, но не на 4, как у Морозовых, а на 5, у каждой из которых во главе стоял один из сыновей основоположника династии. У каждой ветви Зиминых, в последствие, было самостоятельное дело, не связанное с другими - свои фабрики, свои дома, своя судьба.
Небольшой г. Дрезна расположен в Орехово-Зуевском районе Московской области. Центр жизни здесь - ткацкая фабрика, построенная в 1899 г. Иваном Никитичем Зиминым. Основателю первой Зиминской фабрики - Никите Семеновичу (дедушке Никите, как ласково и уважительно называли его в семье), братьями Зимиными был создан уникальный памятник -корпуса построенной в Дрезне фабрики в плане представляют собой гигантские буквы «НЗ», что хорошо видно с высоты птичьего полета. Зимины проявляли себя талантливыми купцами и преуспевающими предпринимателями. Сергей Иванович Зимин основал в 1904 г. частную «Новую оперу Зимина», которая стала ярким явлением в истории отечественного театра. В 1917 г. он передал свое детище (вместе с костюмами и декорациями) СНК в государственную собственность. До революции «Товарищество ткацкой мануфактуры Зиминых» процветало, оно поставляло ткани в далекую Англию, а основанная в Дрезне ткацкое производство и созданная Зимиными бумагопрядильная фабрика кормили эти края. Это был тонкий расчет опытных предпринимателей - рядом много деревень, а значит будущих рабочих рук. На фабрике в те годы работало 4 500 чел. Производственное оборудование, закупаемое в Европе, служило и советской власти, когда предприятие было национализировано.
Всякий такой промышленник владел организацией с масштабным бизнесом, наделявшим фабричными изделиями колоссальную массу народа. Неспроста и то, что выдающимися рус-
скими промышленниками тех лет стали выходцы от староверческих семей, которые явно и ощутимо уберегли, приумножили устои, начинания былых времен. Данные образцы и цели, помещенные сюда, содействовали реализации огромных родовых проектных замыслов, расцвета предприятий, сходных с концернами и владениями староверов Морозовых, Кузнецовых и Ря-бушинских. Индивидуальный период отечественной коммерции относится к середине XIX -началу XX в., когда люди открывавшие предприятия, сухопутные и мореходные фирмы, финансовые учреждения, школы и лечебницы, библиотеки, паноптикумы, сцены и эстрады, сформировали часть облика дореволюционной России. А спустя трагические перевороты и смуты, их фабрики и заводы стали оплотом для дальнейшей индустриализации советского государства.
Примером данному утверждению являются явные отпечатки творений промышленников -действующих до недавнего времени многолетних комбинатов, производств, которые продолжали служить людям до развала СССР. Образовательные, лечебные и культурные учреждения и сейчас носят прежние имена: «Хлудовские бани», «Прохоровская Трехгорная». Именно отечественные предприниматели задавали индустриальный курс страны, а чужеземцам дозволялось проникать в те направления, где русская аристократическая элита опасалась инвестировать средства. Системный анализ русской коммерции позволяет доказать полную несостоятельность теорий о малости и вялости, невежестве финансовой верхушки.
Жизненный путь большинства русских промышленников и предпринимателей - есть путь превращения крепостных людей, кустарей в истинных интеллигентов и производственных буржуа. Русские промышленники упорной сноровкой, жизненным усердием, интеллектом, воздвигли огромные оснащенные заводы, содействовали в прокладке путей сообщения, открытии банков и экономическом освоении окраин России. Сопряженные с группой, характеризующейся ведущими экономическими позициями, но удаленные от государственного управления и владычества, понуждались к адаптации с отжившим неограниченным самодержавием и сословными пережитками.
Промышленная буржуазия подбирала решения к подступающему затруднению и упадку, рисковала, но, сначала, старалась пойти на компромисс с властью. Однако, не договорившись, иногда шла вместе с революционным брожением. Морозов верил, что государственная, социальная и публичная деятельность его семьи может служить моделью для формирования новой политической прослойки - наподобие европейской промышленной буржуазии. В частности, на торгово-производственном собрании он сообщил: «В одном твердо убежден: торгово-промышленное сословие на Руси сильно не только мощностью своей, но и сметкой. Не только капиталами, но и умом <...>! Одна беда - культуры мало! Не выработало еще наше сословие сознание собственного достоинства, сословной солидарности!» [2]. Очень современна такая фраза в данное время, поскольку экономическая ситуация (как, в целом, и мировая) нестабильна. Промышленник продолжал: «У нас везде не ладно: на фабриках, на мельницах, а особенно в мозгах!» [3].
В настоящий период страна испытывает на себе горький этап сложного ухода от уничтоженной советской планово-административной системы, руководство к размытой, до конца не выстроенной коммерческой модели экономики. Немалые проблемы современной жизни только подтверждают слова С.Т. Морозова. Жизненный багаж иностранных государств, в частности Соединенных штатов Америки, западноевропейских государств, говорит о закономерности: во время испытаний и невзгод, угрозы краха, их промышленное производство выручала деятельная помощь, покровительство предпринимательства. Особенности российского малого предпринимательства заметны лишь в сравнении с малым бизнесом высокоразвитых стран [4].
Сейчас руководству регионов и субъектов необходимо обратить взгляд на ускоренное обновление и изменение небольших деловых предприятий, расположенных в стадии формирования. Поднятие и развитие национальной экономики обязано обосновываться на многовековое наследие отечественной коммерции, авангардом чего стали семьи благотворителей и филантропов, грамотных верноподданных отчизны. Конструктивным старанием должно стать создание проекта широкомасштабной кадровой формации для малого бизнеса.
Ссылки:
1. Островский А.Н. Статьи о театре. Записки. Речи // Полное собрание сочинений. Т. XII. М., 1952.
2. Купцы Морозовы - российские предприниматели и меценаты // Доклады и выступления научно-практической конференции. Орехово-Зуево, 1997. С. 125.
3. Там же. С. 12б.
4. Виленский А.В. Особенности российского малого предпринимательства // Экономический журнал ВШЭ. 2004. № 2. С. 246.
