CC BY
83
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ЛИКВИДАЦИИ МАССОВОЙ НЕГРАМОТНОСТИ СРЕДИ ВЗРОСЛОГО НАСЕЛЕНИЯ В 1920-1930-е гг. (на материалах Калмыкии)
HISTORICAL EXPERIENCES OF MASS ILLITERACY AMONG ADULTS in 1920-1930-ies (on the materials of Kalmykia)
К. Ф. Лиджеева
Одним из основных методов культурного строительства в 1920-1930-е гг. стали кампании, направленные на решение конкретной задачи, осуществлявшиеся объединенными усилиями государственных и общественно-политических структур. В частности, одним из важнейших условий преодоления культурной отсталости народов России стала кампания по ликвидации неграмотности взрослого населения. Целью статьи является рассмотрение исторического опыта такого масштабного мероприятия на примере Калмыкии.
Ключевые слова: ликвидация неграмотности, взрослое население, Калмыкия, исторический опыт.
C. F. Lidzheeva
One of the main methods of cultural construction in 1920-1930-ies. The campaign aimed to solve a particular problem, implemented by the joint efforts of state and socio-political structures. In particular, one of the most important conditions for overcoming the cultural backwardness of the peoples of Russia was a campaign to eradicate adult illiteracy. Aim is to review the historical experience of such a major event on the example of Kalmykia.
Keywords: literacy, adult population, Kalmykia, historical experience.
Советской властью впервые была разработана государственная программа преодоления массовой неграмотности и развернуто широкое общественное движение по ее реализации. Эту работу стремились сделать комплексной, совместив ее с пропагандой культуры быта, санитарно-гигиенических норм, борьбой за равноправие женщин и т. п. При этом кампания была максимально идеологизирована - читать и писать учились по большевистским лозунгам. В качестве «ликвидаторов-культармейцев» в основном привлекались люди малообразованные, а достигнутые результаты не закреплялись переходом обучавшихся в стационарные школы. Однако справедливости ради необходимо признать, что следовавшие одна за другой кампании ускоренного ликбеза все же позволили поднять уровень элементарной культуры у взрослого населения, подавляющее большинство которого в силу своих жизненных условий не могло посещать общеобразовательную школу.
К 1920 г. на тысячу жителей Калмыцкой автономной области (далее - КАО) приходилось всего 56 грамотных калмыков (5,6%) [1]. Основным контингентом, охваченным ликвидацией неграмотности, являлось взрослое население, пребывавшее в наиболее трудоспособном возрасте - от 16 до 45 лет.
Главным документом по преодолению культурной отсталости стал изданный в 1919 г. декрет Совета Народных комиссаров «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» [2, с. 210-211]. Работой по обучению грамоте нерусских народов руководил отдел просвещения национальных меньшинств, созданный при Народном комиссариате просвещения РСФСР.
В целях координации всей работы по ликвидации неграмотности в 1920 г. была учреждена Всероссийская чрезвычайная комиссия но ликвидации безграмотности. На местах ее функции возлагались на органы народного образования. В период с 1919 по 1922 г. ликвидация неграмотности не носила еще планомерного характера, в связи с чем Н. Крупская отмечала: «Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности... учила безграмотных, начиная с 11 лет. Благодаря этому ей удалось задержать рост безграмотности, но ликвидировать ее не удалось. В год обучается приблизительно около 1 млн безграмотных, и такое же число безграмотных дают школьные возрасты. Надежды на то, что мы сумеем ликвидировать безграмотность к 10-летию Октября, оказались построенными на желании, а не на расчете» [3, с. 289-290].
В калмыцких улусах проведению этой работы мешали все еще имевший место кочевой быт народа, отсутствие определенных пунктов оседлости, отсутствие работников, владеющих калмыцким языком и т. д. Тем не менее по мере возможности политико-просветительная работа здесь все-таки велась. Мероприятия по ликвидации неграмотности среди нерусских народов активно начали проводиться приблизительно с конца февраля 1923 г. после состоявшейся в Казани первой Восточной конференции, на которой были выявлены недочеты, допущенные в ходе предыдущих этапов, приняты меры по упорядочению работы среди народностей Востока, а также намечены дальнейшие планы [4].
В КАО в это же время создается областная чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности, открываются школы ликбеза, число которых постепенно возрастало.
С конца 1923 г. кампания по ликвидации массовой неграмотности среди взрослого населения активизировалась, и ее планировалось завершить к 1927 г. Однако это оказалось затруднительным делом, так как решение зависело, главным образом, от наличия средств, отпускаемых на содержание школ, издания пособий и т. д., что показывает приведенная ниже диаграмма, и бедные в финансовом отношении регионы являлись самыми безграмотными.
По этому поводу отмечалось, что «.. .маломощные районы не в силах справиться сами с ликвидацией безграмотности. В них без соответствующей помощи будет стабилизация или даже повышение безграмотности, и это районы с наиболее напряженным бюджетом. В Нижневолжском районе процент грамотных 42,6. Самая тяжелая область -это Калмыцкая автономная область, где грамотных только 17,3% и неслыханно малы доходы (0,23), где весь вопрос упирается в тяжелое наследие прошлого. СевероКавказский район - со средней грамотностью 43,2%, с показателем доходности в 1,16, с очень пестрым составом округов: с такими округами, как Донской (56,9% грамотных), Шахтинско-Донецкий (52,2), Черноморский (51,2), - и такими областями, как Ингушетия (8,8 % грамотных) или Карачаевская автономная область с 12,1% грамотных. Тут главное - национальный состав, ориентация на быт. Дагестанская АССР имеет 20,6% грамотных» [3, с. 297].
План же ликвидации неграмотности среди взрослого населения Калмыкии, который следовало выполнить к 1927 г., выглядел следующим образом [5, с. 17] (см. таблицу).
Стоит отметить, что, хотя в данной возрастной группе населения удельный вес грамотных был наиболее высоким (55,6%), все же достижение полной грамотности за 3-4 года даже среди этой, более всего ориентированной для обучения группы, было практически неосуществимым в реальной обстановке 1920-х гг.
Ликвидация неграмотности населения проводилась в наспех организуемых пунктах, в которых читались лекции о международном положении советского государства, и прежде всего большое внимание уделялось «.борьбе с реакционными пережитками прошлого в сознании людей, с религиозными суевериями, с вредными обычаями и нравами в быту» [6, с. 253]. Очевидно, что ликбез был, скорее, удобным поводом для расширения пропаганды идей большевистской власти, чем самостоятельной целью.
Мероприятия по ликвидации безграмотности, да и в целом вся культпросветработа, носили бессистемный характер. В 1918-1921 гг. наблюдался стихийный рост политико-просветительных (агитационно-массовых) учреждений, но голод 1921-1922 гг. и послевоенная хозяйственная разруха заметно повлияли на их сокращение. Населению было не до
Рис. Зависимость расходов на одного человека по местным бюджетам и процента безграмотности (по данным: [3, с. 294])
получения знаний и культурных навыков, а государство лишилось возможности поддерживать эти организации.
Тем не менее уже с 1923 г. вновь увеличивается сеть клубов, изб-читален, библиотек, главной задачей которых становится закрепление в массах коммунистической идеологии. Но, в отличие от первого послереволюционного этапа, когда инициатива исходила от местных органов, теперь к «культурно-просветительному строительству» призывал «центр», в частности, XII съезд РКП (б) уделил большое внимание вопросам быта и культуры нерусских национальностей, и работа в этом направлении заметно активизировалась.
В учебную программу были включены: обязательный элементарный курс политграмоты, основы агротехники и зооветеринарии, санитарии и гигиены, и выбор такого комплекса в принципе соответствовал духу времени, а обучение чтению и письму отодвигалось на второй план.
Ликвидация неграмотности проводилась на русском языке. Работа по изданию букваря на калмыцком языке началась только в 1924 г. Областной отдел народного образования (далее - облоно) предполагал использовать его в ликпунктах, что методически не вполне отвечало требованиям, однако альтернативы не было.
Приобретение навыков чтения и письма на русском языке объяснялось и другими причинами - старокалмыцкая, так называемая зая-пандитская письменность (тодо бичиг) считалась сложной для усвоения, технически неудобной из-за вертикального написания, чем в общем-то и объяснялась активная агитация за замену ее русской транскрипцией. С начала 1926 г. в Калмыкии повсеместно был введен в употребление алфавит на основе русской графики, и калмыки пользовались им до 1930 г., после чего был введен латинский алфавит.
В начале 1931 г. в Москве прошла конференция с уча-
Таблица
План ликвидации неграмотности в Калмыкии
Национальность Количество населения в возрасте 14-35 лет Количество неграмотных в возрасте 14-35 лет Необходимо обучить
1924-1925 гг. 1925-1926 гг. 1926-1927 гг.
Калмыки 161 000 71 500 8 900 35 400 27 200
- ВОПРОСЫ
стием представителей монгольских народов, посвященная вопросам письменности и языка. В самой же Калмыкии данная проблема обсуждалась еще не раз. Основными же этапами развития калмыцкой письменности стали: зая-пандитская (1648-1924), русская графика с введением дополнительных знаков (1924-1930), латинский алфавит с дополнительными знаками (1930-1938) и вновь принятие русского алфавита (1938). Перипетии с алфавитом осложнили решение и без того непростых задач по преодолению неграмотности.
По данным Всесоюзной переписи 1926 г., население КАО насчитывало 141 594 человека, из которых грамотными были 24 454 человека, то есть 17,3%, очень заметной была разница в уровне грамотности среди мужчин и женщин: у первых она составляла 24,1%, а у вторых - 10,3% [7, с. 56].
Если в первые годы образования КАО успехи в ликвидации неграмотности были не столь значительны, то в конце 1920-х - 1930-е гг. в этой работе появились новые формы организации (культпоход, культштурм и т. п.), впрочем, как и во всех других районах страны. Так, в постановлении ЦК ВКП(б) от 17 мая 1929 г., который так и назывался «Необходим решительный перелом в работе по ликвидации неграмотности», говорилось: «В дальнейшей работе по ликвидации неграмотности наряду со старыми, должны быть широко использованы следующие формы работы, выявленные культпоходом: привлечение к работе по ликвидации неграмотности студенчества, учащихся старших классов школ первой ступени, интеллигенции; шефство грамотных над неграмотными; сочетание ликвидации неграмотности со всеми формами массовой политико-просветительной работы - проведением бесед на общественно-политические темы, использованием газеты и книги для малограмотного, вовлечением неграмотных и малограмотных в общественную работу» [8].
В этот период в калмыцкие улусы прибывали врачи, учителя и студенты из Саратова, Волгограда и Астрахани. За короткий срок азбучная грамотность взрослого населения повысилась и достигла 80%, и первые годы проведения культштурма дали следующие результаты: если за предыдущие три года (1925/26 - 1926/27 - 1927/28) были обучены 3449 человек, то только в 1928/29 учебном году обучением было охвачено уже 12 297 человек [9]. К концу 1920-х гг. данное мероприятие стало приобретать комплексный характер. Однако не всегда и не везде выделялись приоритеты, и начавшиеся кампании нередко оставались безуспешными.
Основная задача следующего этапа культпохода заключалась в охвате учебой в 1929-1930-х гг. - 25 000 человек, то есть в 3-4 раза больше, чем за все время существования КАО [10, с. 125]. Культштурм проводился «методами соцсоревнования и ударничества» и был посвящен 10-летию образования автономии, к этой дате руко-водствоотрапортовало,чтообеспечена 100-процентнаяя грамотность населения. Однако очень скоро выяснилось, что победные реляции были основаны на приписках. И, в частности, констатировалось, что «.на этом участке Калмыцкая область имела целый ряд недостатков, главным образом из-за нехватки подготовленных кадров из числа калмыцкого населения» [11, с. 24].
ИСТОРИИ -
В отчетах о результатах проведения «культпохода» и «культштурма» правда перемешана с вымыслом, явными приписками. Например, сообщалось, что культштурм стал уникальным рывком в ликвидации неграмотности, и иллюстрировалось это такими данными: 2,3% грамотных в 1913 г.; 9,6% грамотных в 1926 г.; 45% грамотных в 1930 г.; 92% грамотных в 1931 г., тогда якобы было обучено 40 000 неграмотных, организована учеба 28 000 неграмотных, 5000 человек были охвачены учебой в школах повышенного типа, но достаточно сказать, что такие показатели (1931 г.) не были достигнуты даже к началу 1940-х гг. [9]. Результаты проведения культштурма могли бы быть гораздо существеннее и не нуждались в приписках, если бы работа велась квалифицированно. Методы осуществления, завышенные нереальные планы, уровень культуры самих культармейцев, который не очень отличался от уровня тех, чью неграмотность и культурную отсталость они должны были «ликвидировать», - все это привело к тому, что культштурм стал полем деятельности для самоучек. Разбросанность населения по степи, отсутствие крупных населенных пунктов и мизерная заработная плата не позволяли найти работников с хотя бы минимально удовлетворительной подготовкой. Просвещение населения сводилось в основном к тому, что руководством ставились преимущественно идеологические задачи, которые также претворялись в жизнь самым примитивным образом. Первоначальная задача достижения неграмотными уровня начальной школы была официально сведена к борьбе лишь за «азбучную грамотность», то есть считалось необходимым добиться от обучаемых умения читать по слогам и расписаться.
Конечно, работа культпросветучреждений строилась применительно к особенностям быта, языка, хозяйственного уклада. Например, «красные кибитки» больше внимания уделяли санитарно-гигиенической пропаганде, привлекая к этой работе врачей, медицинских сестер. Они вели агитационную и просветительскую работу, главным образом, среди женщин-калмычек, так как важной задачей этого периода была также ликвидация неграмотности среди них и повышение их общей культуры. Нужно сказать, что в прошлом женщина-калмычка обладала относительной свободой по сравнению с мусульманками, однако ее свобода ограничивалась сферой домашнего хозяйства и быта. Особое внимание просвещению женщин уделялось и Н. К. Крупской: «Положение женщины было обусловлено множеством запретов, исключавших всякое ее участие в общественной и культурной жизни. Во-первых, проблема ликвидации безграмотности - проблема женская, прежде всего, проблема деревенская, и гораздо больше, чем городская. С 16 до 34 лет уровень грамотности женщин стабилизируется, а с 35 лет уровень грамотности начинает падать у женщин, особенно у деревенских, прямо катастрофически. Проблема грамотности не только женская проблема, но, главным образом, проблема замужней женщины. Отсюда следует, что занятия по ликвидации безграмотности должны быть в первую очередь ориентированы на то, чтобы сделать для нее обучение наиболее удобным» [3, с. 291-292].
В 1920-е годы в Калмыцкой области была начата работа по раскрепощению женщины посредством ликвидации неграмотности, оздоровления быта и решением других проблем, характерных для бывших окраин страны. Так, на съезде женщин КАО в 1927 г. отмечалось, что женщины-калмычки все активнее стали включаться в общественную жизнь, возросла активность участия женщин-калмычек в выборных органах, на собраниях. В области 1150 женщин были делегатками, из них более 66% составляли калмычки [12, с. 125].
Преобразование в 1935 г. КАО в Калмыцкую АССР дало новый толчок развитию процесса ликвидации неграмотности, проведение ее было поставлено уже на достаточную материальную базу. В этот период были открыты 204 школы с постоянным штатом работников, в них обучалось 5908 неграмотных и 4461 человек малограмотных; бюджетные ассигнования увеличились с 206 тыс. руб. в 1935 г. до 475 тыс. руб. в 1936 г., на эти средства были развернуты 340 школ ликбеза и 10 школ повышенного типа, за счет колхозов и совхозов были открыты 630 школ, 5040 неграмотных и малограмотных людей были охвачены индивидуально-групповым обучением, бесплатными учителями-общественниками [13, с. 99].
Таким образом, постепенно процесс ликвидации неграмотности стал приобретать более систематический, последовательный и серьезный характер. Итоговые результаты зафиксировала Всесоюзная перепись населения, проведенная в 1939 г. Хотя исследователи высказывают мнение, что ее данные о численности населения страны фальсифицированы [14, с. 40-41], во всяком случае, сведения об уровне грамотности вряд ли подверглись в то время существенным субъективным вмешательствам, как это было ранее.
По данным переписи в Калмыцкой АССР грамотные люди в возрасте от 9 лет и старше составляли 70,8%, что в сравнении с 1926 г. (26,3%) являлось принципиальным достижением, хотя Калмыкия по-прежнему считалась одной из наиболее отсталых среди 23 автономных республик и областей Российской Федерации (уровень грамотности был ниже лишь в Дагестане - 69,8%, Якутии - 67,8% и Чечено-Ингушетии - 57,9%), темпы ликвидации неграмотности в ней превосходили другие автономии; грамотных в возрасте от 9 до 49 лет (то есть населения школьного и трудоспособного возраста) было 80,8%, тогда как от 50 лет и старше - только 20,9% [14, с. 83-85].
Грамотность женщин по-прежнему отставала, однако в целом она не просто существенно повысилась по сравнению с 1926 г., но и темпы набирала быстрее, чем в ряде других автономий. Об этом же свидетельствуют данные о грамотности городского и сельского населения. По переписи 1939 г. в Калмыцкой АССР было грамотным 83,2% городского населения (г. Элиста) (в том числе 91,5% мужчин и 75,4% женщин), уровень грамотности сельского населения составлял 68,4%, при этом грамотных мужчин было 76%, а женщин - 60,7%. Данные показатели действительно впечатляющие, если учитывать, что в 1926 г. грамотных женщин насчитывалось лишь 16,6%, причем все
население тогда было учтено как сельское; что же касается грамотности этнических калмыков, то она к началу 1940-х гг. также значительно возросла, хотя отставание было все еще значительным, среди населения в возрасте от 14 лет и старше она составляла 59,2% (67,2% мужчин и 50,2% женщин), тогда как в 1926 г. было 12,2% (20,5% мужчин и 3,6% женщин) [14, с. 83-85].
Таким образом, вопреки романтическим и во многом утопическим планам 1920-х - начала 1930-х гг., массовую неграмотность калмыцкого народа удалось преодолеть лишь к началу 1940-х гг. Тем не менее почти половина всех калмыков трудоспособного возраста все еще оставались неграмотными.
Несомненно, что набранные к этому времени республикой темпы культурного развития позволили бы быстрее решить эту задачу, но начавшаяся война и репрессии против калмыцкого народа нанесли огромный ущерб его культуре и образованию.
список источников и ЛИТЕРАТУРЫ
1. Национальный архив Республики Калмыкия (НАРК). - Ф. Р-3. - Оп. 2. - Д. 51. - Л. 138.
2. Культурное строительство в РСФСР. 1917-1920 гг. - Т. 1. - Ч. 1. - М.: Советская Россия, 1983.
- 462 с.
3. Крупская Н. К. Педагогические сочинения. -Т. 9. - М.: Изд-во Академии пед. наук, 1960.
- 839 с.
4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). - Ф. 296. - Оп. 1. - Д. 81. - Л. 1,3.
5. Опыт ликвидации неграмотности среди народностей нерусского языка. - М.: Красная Новь, 1924. - 142 с.
6. Очерки истории Калмыцкой АССР. - Т. 2. - М.: Наука, 1970. - 432 с.
7. Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. IX. РСФСР. Отдел 1. Народность, родной язык, возраст, грамотность. - М.: Изд-во ЦСУ СССР, 1928. - С. 161-450.
8. ГАРФ. - Ф. 296. - Оп. 1. - Д. 285. - Л. 339.
9. НАРК. - Ф. Р-3. - Оп 2. - Д. 725. - Л. 139.
10. Десять лет Калмыцкой автономной области (1920-1930 гг.). - Астрахань: Калмиздат, 1931.
- 135 с.
11. В помощь просвещенцу Калмыкии: Сб. статей. № 1. - Элиста: Калмиздат, 1929. - 87с.
12. Сартикова Е. В. Развитие школьного образования в Калмыкии в ХХ веке. - Элиста: АПП «Джангар», 2008. - 407 с.
13. Материалы к докладу А. П. Пюрбеева «О советском, хозяйственном и культурном строительстве Калмыцкой АССР». - Элиста: Изд-во Совета народных комиссаров КАССР, 1936. - 128 с.
14. Всесоюзная перепись населения 1939 года: основные итоги / Под ред. Ю. А. Полякова. - М.: Наука, 1992. - 354 с.
