CC BY
106МАТЕРИАЛЫ И СООБЩЕНИЯ
УДК 81
ГРНТИ 16.21.25
Т. В. Мальцева
Исторические труды о «главных российских древностях»: В. К. Тредиаковский vs академические «норманисты»
В статье рассматривается «исполненная темноты и басней» (В. К. Тредиаковский) история возникновения «норманской» теории правления и происхождения русской письменности. «Норманский» вопрос в XVIII веке породил полемику ученых Академии наук. В статье анализируются труды основоположников норманизма Г. З. Байера «О варягах», Г. Ф. Миллера «Происхождение народа и имени российского» и их идеологического оппонента В. К. Тредиаковского. Комментируются исторические труды Тре-диаковского «Три рассуждения о трех главнейших ценностях российских» и другие, в которых Тредиаковский явно указывает политические причины возникновения «норманской» теории. Делается вывод, что труды Тредиаковского должны быть учтены в историографии «норманской теории».
Ключевые слова: норманская теория, В. К. Тредиаковский, варяги.
Tatiana Maltseva
Historical Works on the "Main Russian Antiquities": V. K. Trediakovsky vs Academic "Normanists"
The article deals with the "filled with darkness and fable" (V. K. Trediakovsky) the history of the emergence of the "Norman" theory of government and the origin of Russian writing. The Norman question in the XVIII century gave rise to controversy of scientists of the Academy of Sciences. The article analyzes the works of the founders of Normanism G. Z. Bayer "On the Vikings", G. F. Miller "The Origin of the People and the Name of the Russian" and their ideological opponent V. K. Trediakovsky. Commented on the historical works of Trediakovsky "Three discourses on the three main values of the Russian" and others, in which Trediakovsky clearly indicates the political reasons for the emergence of the "Norman" theory. It is concluded that the works of Trediakovsky should be taken into account in the historiography of the "Norman theory."
Key words: Norman theory, V. K. Trediakovsky, Varyags.
© Мальцева Т. В., 2019 © Maltseva T., 2019
Из спора об истоках русской государственности, о степени самостоятельности, древности и значимости русской культуры, письменности, литературы оказались по разным причинам вычеркнуты многие русские просветители - ученые, историки, литераторы, слово которых было значимым для современников, но оказалось незаслуженно забытым.
Важное место в истории русской культуры занимает известный просветитель Василий Кириллович Тредиаковский (1703-1769) - литератор, переводчик, ученый, автор нескольких десятков филологических и исторических трудов.
В. К. Тредиаковский, одним из первых русских ученых получивший образование за границей (он два года учился в Сорбонне), начал свою службу в 1732 году переводчиком в Академии наук. Поразительная работоспособность позволила ему перевести на русский язык многие труды европейских историков, например, «Римскую историю» в 30-ти томах французских ученых Роллена и Кревье. В 1745 году В. К. Тредиаковский стал академиком Санкт-Петербургской Императорской Академии наук, профессором элоквенции (ораторского искусства). В круг интересов ученого входили вопросы русской истории. Тредиаковский мог работать в Академии с редкими документами, подлинными рукописями и письменными памятниками, помогающими пролить свет на проблемные и в XVIII веке вопросы «норманского правления» и происхождения русской письменности. При этом Тредиаковский был непосредственным свидетелем зарождения «норманской теории» появления правящей династии и лично знал ее авторов, в частности, профессора Академии наук Готлиба Теофила Зигфрида Байера (1694-1738). Байер был специалистом по древностям и восточным языкам. Работал в университете Кенигсберга, был приглашен на должность профессора Санкт-Петербургской Императорской Академии наук. Изучал русскую историю, но, не зная русского языка, читал русские летописи в латинских переводах. Написал диссертацию о варягах, призванных править Русью, в которой доказывал их скандинавское происхождение.
Научное оформление норманская теория получила в работе Г. З. Байера «О варягах» (1735), где впервые была высказана идея о скандинавском происхождении древнерусской княжеской династии. Основные положения этой теории были затем развиты Г. Ф. Миллером в его сочинении «Происхождение народа и имени российского» (1749), в работах А. Л. Шлёцера «Опыт анализа русских летописей (касающийся Нестора и русской истории)» (1768) и «Нестор» (1802-1809).
Идея Байера о варяжском (норманском) происхождении русских князей вызвала оживленную полемику, но сегодня мы знаем только результат научного спора, а участники полемики и их доводы малоизвестны. А результат таков. Теория Байера была признана «чрезвычайно плодотворной». По мнению историков XVIII-XIX веков, «эта мысль была обставлена ар-гументациею, которая до сих пор не потеряла своего значения и в своем роде стала классическою» [1, IV, с. 706].
Между тем отмечается, что доказательства иноземного происхождения варягов были «главным образом лингвистические», а «толкования русских слов Г. Байер (он не знал русского языка. - Т. М.) заимствовал у В. К. Тредиаковского» [1, IV, с. 706]. Но В. К. Тредиаковский был не просто «словарем» Байера, он был его идеологическим оппонентом, публично выступившим против «норманской теории». Лингвист и поэт Тредиаков-ский, знавший французский, греческий языки и латынь, одной из обязанностей которого в Академии была подготовка словаря русского языка, мог обстоятельно ответить на «лингвистические» доказательства Г. Байера.
Этому вопросу посвящены такие труды В. К. Тредиаковского: «Три рассуждения о трех главнейших ценностях российских» [7], «Рассуждение между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и о всем что принадлежит к сей материи» [8].
Книга В. К. Тредиаковского «Три рассуждения...» была издана дважды: отдельным изданием в 1773 году и во втором томе «Собрания сочинений» в трех томах в 1849 году в типографии А. Смирдина. Тираж этих книг был небольшой, например, в подписном листе на издание 1773 года указан 81 подписчик, число заказанных экземпляров в сумме составило 246.
Легенды о неуживчивом характере Тредиаковского и история с министром Волынским1 не прибавили ему научного авторитета, но его научную честь реабилитировал А. С. Пушкин, филологическому чутью которого мы доверяем. Пушкин отметил: «Тредиаковский был конечно почтенный и порядочный человек. Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел о русском стопосложении обширнейшее понятие, нежели Ломоносов и Сумароков. Вообще изучение Тредиаковского
1 Отсылка к этой истории есть почти во всех работах о В.К.Тредиаковском, но сама история не передается. Она интерпретируется не в пользу Тредиаковского как свидетельство его дурного характера и воспитания. Однако, содержание этой истории как раз доказывает желание поэта защитить свое достоинство и свидетельствует о высокомерии власти. Тредиаковский был публично избит министром Волынским, посажен под караул, бит и там «палкой по голой спине и бокам ... жестоко и немилостиво», как писал сам Тредиаковский [9, с. 13]. История стала широко известна, вошла даже в пьесу А. П. Сумарокова «Тресотиниус» (1750 г.).
122
приносит больше пользы, нежели изучение старых наших писателей» [3, XI, с. 253-254].
Кроме того, малотиражность книг Тредиаковского сделала их недоступными для широкого читателя, а между тем идеи Тредиаковского достойны широкого представления и обсуждения.
Чем интересна книга Тредиаковского о «главнейших ценностях российских»?
В. К. Тредиаковский был одним из первых оппонентов «норманской теории» происхождения русской правящей династии. Он увидел в этой теории желание европейцев исключить русских из круга цивилизованных народов и искусственно «омолодить» их историю: «Начало российское... начато оным образом (то есть с IX века и благодаря иноземцам) для того, чтобы российскому имени не прежде девятого века, то есть Рюриковых времен, быть ведому. История сия несколько исполнена темноты и басней. Российское имя было знаемо и прежде девятого века» [7, с. 136-135].
Тредиаковский опирается на широкий круг исторических источников. Он комментирует и цитирует «Синопсис общей филологии о языках европейских», «Синопсис российских стран», труд Георгия Валлина, епископа Готобургского, Филиппа Боэция, Авраама Малия и других. Во всех этих трудах варяги возводились к неславянским народам: то к «данянам», то к «норвежанам», то к «готландянам», то к «свеям», то есть к скандинавам, или германцам» [7, с. 100]. Вопреки этим мнениям Тредиаковский «дерзает предложить .всем повествованиям ясно показать, что именовавшиеся варяги и те руссы, а, следовательно, Великие Князья, самодержавствовав-шие в России и пришедшие в Новгородскую державу, сначала от варяг имели название сие славенское, и род их был славенский, и вещали они языком славенским» [7, с. 202-203]. То есть В. К. Тредиаковский считал варягов русскими.
Большинство его оппонентов использовали «лингвистические» доказательства иноземного происхождения варягов, комментируя значение близких по звучанию слов в других языках.
«Имя варягов .под немалое подведено сомнение в мыслях наших: так что поныне еще нет довольно удостоверения, из какого сии варяги были народа. Многие из чужестранных писателей производят их от племен, нам инородных, а через то и врезают они в нас сомнительное безвестие о названии, роде и языке варягов», - пишет Тредиаковский [7, с. 198]. Он приводит этимологические изыскания ученых. Так, Арвид Моллер считал, что слово варяги происходит от эстляндского слова ВАРАСЬ (вор, граби-
тель), а Варяжское море (по-эстляндски ВЕРГА МЕРИ) у него значит «разбойническое». Авраам Малий выводит варягов от тевтонского слова ВРУЧЕН (убивать). «Иные производят варягов от прусского слова ВАРЕИС и потому считают, что они пруссы» [7, с. 200]. Иные от шведского слова ВАРДА (хранить, защищать) или от слова ВАРГА (изгнанник). В числе таких этимологических источников оказывается даже английское слово ПРАК (ФРАК) (кораблекрушение). Автор французского словаря Ришлет считает, что это слово перешло во французский язык с фонетическими искажениями, стало звучать как ВАРЕХ, а от него уже образовано слово варяг [7, с. 210].
Таких этимологических версий в книге В. К. Тредиаковского приведено более двух десятков, но вывод его однозначен: «ВУРГИ, ВАРГИ, ВЕРИАДЫ .толь далеки от слова варяг, как небо от земли» [7, с. 207].
Не приняв существующих объяснений происхождения слова варяг, а, следовательно, доказательств иностранного происхождения царской власти, Тредиаковский предлагает свое толкование происхождения и слова, и правящей династии. «Варяг есть имя глагольное, происходящее от славянского глагола ВАРЯЮ (ПРЕДВАРЯЮ)» [7, с. 212].
Такой глагол употреблен, например, в переводе Библии: «И се варяя Иисус» (то есть предварял) (Ев. от Марка, гл. 10. ст. 32). Во времена Тре-диаковского еще не было словарей, но в современных исторических словарях такой глагол действительно есть. Так, в «Словаре древнерусского языка» слово ВАРЯТИ означает «опережать, предвосхищать, предвидеть, предвещать» [6, I, с. 375]. В «Словаре русского языка XI-XVII веков» глагол ВАРЯТИ означает: 1. Быть вначале, до чего-либо; предшествовать чему-либо; предварять. 2. Предупреждать, делать что-нибудь заранее» [5, с. 23]. В «Словаре русского языка XVIII века» слово ВАРЯТИ означает: «Упреждаю кого в каком месте, ускоряю притти куда; иду куда наперед кого» [4, с. 219]. В Полном церковно-славянском словаре дается следующее значение этого слова: «Предварять, упреждать, приходить прежде» [2, с. 67].
Таким образом, В. К. Тредиаковский в определении значения слова ВАРЯГ оказывается прав.
Тредиаковский делает обширную выписку из рукописной летописи Нестора, в которой «варягами именуются все без изъятия европейские поселенцы» [7, с. 212]. «Вот точные речи Нестора, - пишет Тредиаковский: Афетово бо колено и то ВАРЯЗИ: Свея, Готия, Русь, агляне, галичане, ляхове, волоси, римляне, немцы, венедицы, фрязи и прочие» [7, с. 212]. Сам автор задается вопросом: «Одних ли только датчан, шведов, норвежцов и
скандинавов назвал варягами Нестор преподобный? Не всяк ли видит ясно, что Варяги суть у него вся Европа, первенствующие обитатели, то есть предварители?» [7, с. 212].
Из своих изысканий Тредиаковский делает такой вывод: «Итак, варяги руссы, от которых призваны великие князи в Новгородские пределы державствовать, суть не что иное, как токмо предварители на те места, на коих они обитали» [7, с. 213].
Разумеется, точка зрения В. К. Тредиаковского нуждается в проверке, и уточнении, но она достойна обнародования, внимательного прочтения, комментирования и должна быть учтена в историографии «норманской теории».
Список литературы
1. Новый энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. И. Ефрона. СПб., 1911.
2. Полный церковно-славянский словарь. Электронный ресурс. URL: http://www.orthodic.org
3. Пушкин А. С. Полн. собр. соч. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1937-1949.
4. Словарь русского языка XVIII века / АН СССР. Ин-т рус. яз.; гл. ред.: Ю. С. Сорокин. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1984-1991.
5. Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 2. В - Волога / сост. Г. А. Богатова, Г. Я. Романова; гл. ред. С. Г. Бархударов. М.: Наука, 1975. 319 с.
6. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб., 1893: в
3 т.
7. Тредиаковский В. К. Три рассуждения о трех главнейших ценностях российских, а именно: 1. О первенстве словенского языка перед тевтоническим. 2. О первонача-лии россов. 3. О варягах руссах славенского звания, рода, языка. Санкт-Петербург, 1773.
8. Тредиаковский В. К. Рассуждение между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и о всем что принадлежит к сей материи. Санкт-Петербург, 1748.
9. Тредиаковский В. К. Избранные сочинения. Л., 1963.
References
1. Novyj ehnciklopedicheskij slovar' F. A. Brokgauza i I. I. Efrona [New encyclopedic dictionary of F. A. Brockhaus and I. I. Efron]. St.Petersburg, 1911.
2. Polnyj cerkovno-slavyanskij slovar' [Complete Church Slavonic Dictionary]. EHlek-tronnyj resurs. URL: http://www.orthodic.org
3. Pushkin A. S. Poln. sobr. soch. [Full collected]. Moscow-Leningrad: Izd-vo AN SSSR, 1937-1949.
4. Slovar' russkogo yazyka XVIII veka [Dictionary of the Russian language of the XVIII century] / AN SSSR. In-t rus. yaz.; gl. red.: YU. S. Sorokin. Leningrad: Nauka Publ. Leningr. otd-nie, 1984-1991.
5. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. [Dictionary of the Russian language XI-XVII centuries]. Vyp. 2. V - Vologa / sost. G. A. Bogatova, G. YA. Romanova; gl. red. S. G. Barhudarov. Moscow: Nauka Publ., 1975. 319 p.
6. Sreznevskij I. I. Materialy dlya slovarya drevnerusskogo yazyka [Materials for the dictionary of the old Russian language]. St. Petersburg, 1893. V trekh tomah.
7. Trediakovskij V. K. Tri rassuzhdeniya o trekh glavnejshih cennostyah rossijskih [Three arguments about the three main values of Russian], a imenno: 1. O pervenstve slov-enskogo yazyka pered tevtonicheskim. 2. O pervonachalii rossov. 3. O varyagah russah slav-enskogo zvaniya, roda, yazyka. St. Petersburg, 1773.
8. Trediakovskij V. K. Rassuzhdenie mezhdu chuzhestrannym chelovekom i rossijskim ob orfografii starinnoj i novoj i o vsem chto prinadlezhit k sej materii [The reasoning between a foreign person and a Russian about the old and new spelling and everything that belongs to this matter]. St. Petersburg, 1748.
9. Trediakovskij V. K. Izbrannye sochineniya [Selected Works]. Leningrad, 1963.
