CC BY
73
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2012. № 3. С. 127-132.
УДК 390 Н.А. Томилов
ИСТОРИЧЕСКИЕ ОБЩНОСТИ КАЗАХСТАНЦЕВ И РОССИЯН И ИХ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ РОЛЬ
Рассматриваются вопросы общей характеристики общностей людей и прежде всего признаков социально-политических (исторических) общностей. Раскрывается сложение исторических общностей россиян и казахстанцев, выявляются их характеристики и социально-политические функции в развитии России и Казахстана, характеризуется сопряженность этих общностей с цивилизационными процессами внутри данных государств и в целом в евразийском пространстве.
Ключевые слова: общность, социально-политическая общность, нация, цивилизация, субцивилизационная система, межэтническое и межконфессиональное согласие.
На протяжении Нового и Новейшего времени в истории цивилизованной части человечества усиливались интеграционные процессы в различных областях жизнедеятельности людей. Сегодня в условиях глобализации прежде всего экономической жизни эти процессы приобретают еще более интенсивный характер. С другой стороны, закономерны и дифференцион-ные процессы, разделяющие человечество на различные виды общностей и определяющие политические, экономические, социокультурные пространства с их границами. Изучение возникновения, развития и функционирования этих общностей актуально, так как эти общности в жизни человечества во многом играют ведущую роль, определяют стабильность мирного существования человечества и толерантность межэтнических и межкон-фессиональных отношений внутри таких общностей.
Как правило, такие общности возникают в полиэтническом и нередко в поликонфессиональном пространствах в рамках отдельных государств. В России складывалась и развивалась историческая общность россиян, в Казахстане - общность казахстанцев. Вопросами формирования, развития и функционирования этих общностей занимаются ученые разных научных дисциплин, прежде всего, политологи, социологи, историки, культурологи, философы, этнологи, психологи.
Под общностью нами понимается определенное множество людей, связанных общими социальными, политическими, экономическими и культурными характеристиками (признаками) и территориальными границами. В жизнедеятельности людей могут возникать как однофакторные, так и двухфакторные и многофакторные общности. Примерами однофакторных общностей могут быть конфессиональные, этнические, социально-профессиональные и т. п. общности, примерами двухфакторных общностей - этноконфессиональные, социально-экономические, социально-политические, социокультурные и т. п. общности. В ситуациях длительного взаимодействия групп людей с отличающимися компонентами и формами их жизнедеятельности, как правило, в рамках одного государства возникают и многофакторные общности с достаточно значительным и существенным по содержанию объемом общих черт в различных сферах социальных, экономических, политических и культурных процессов.
И все же, когда речь идет о сложении и функционировании общностей в рамках одного государства, чаще всего их определяют как социальнополитические общности, вкладывая в это понятие широкое значение. В состав признаков таких общностей включают совокупность этнических общностей (этносов и национальных групп), общую (единую) экономику,
© Н.А. Томилов, 2012
государственно-организованное общество, единую территориальную структуру, общие мировоззренческие установки (складываются через системы воспитания и образования), общие ценности и общие явления в культуре, общие интересы, языковую общность (через государственный язык или языки межнационального общения с учетом прав родных языков), общие нормы поведения (с учетом норм поведения в различных этнических и социальных средах), сложившаяся конфессиональная структура с укрепившимся в качестве нормы жизни меж-конфессиональным согласием. И здесь явно заметен многофакторный характер такой общности. Фактически это не только социально-политическая, но и культурная (в т.ч. этнокультурная) общность.
Разработки в российской науке темы социально-политической общности россиян сопрягают эту общность с темой формирования и укрепления российской нации [1]. Так, в понятие «российская нация» вкладывается смысл, что оно олицетворяет «...гражданское единство россиян всех социальнопрофессиональных групп и поколений, политических взглядов, места жительства и других обстоятельств, российскую гражданскую идентичность.» [1]. В.А. Тишков совершенно правомерно и доказательно утверждает, что «... гражданская нация не противоречит существованию этнических наций». И далее он пишет: «Более того, мы делаем фундаментальный вывод, что поддержка и укрепление региональных и этнических сообществ россиян есть одно из важнейших условий формирования российского народа - исторической и социальнополитической общности, которая представляет собой “единство в многообразии”» [2, с. 3]. И эта методологическая установка является базовой при изучении таких общностей, как казахстанцы и россияне.
Действительно, в России (и в современной, и в прошлой) основным видом исторической, а точнее социально-политической, общности являются россияне, или по-другому - российский народ. Эта общность стала результатом совместного проживания и совместной деятельности различных социально-профессиональных слоев, этнических общностей, демографических групп, конфессий и т. д. в рамках российской государственности, с которой эта общность россиян прочно сопряжена. Данная общность обладает многими общими явлениями: общими политическими интересами и целями, образовательными и шире культурными процессами, общими ценностями и в целом нормами поведения, общими мировоззренческими и психологическими установками (общей идеологией), в какой-то мере общими бытовыми условиями жизни (несмотря на значительный диапазон различий в этой сфере), достаточно прочной толерантностью
в межконфессиональных и межэтнических отношениях. Эти общие черты в жизни россиян складывались веками, их объем особенно значительно возрастал на протяжении последних трех столетий, поэтому общность россиян определяется и как историческая общность.
Как мы стремились выше утверждать, в мире существуют и взаимодействуют различные виды общностей - социальные, социально-экономические, социально-политические, социально-культурные с разновидностью этнокультурных общностей, этнические, конфессиональные общности и др. Все они имеют свою структуру и соответственно ряд субобщностей. Но в процессе жизнедеятельности людей они сопряжены друг с другом (все или только какие-то виды общностей) и образуют фактически как бы одну систему. Тем не менее в разных (природных, государственных, экономических и т. д.) условиях жизни людей в исторически сложившихся формах их совместной жизнедеятельности могут превалировать какие-то одни виды общностей. В России имеется значительное разнообразие в социальной, культурной, демографической и т.д. сферах, но много общего (и в какой-то мере единого) прежде всего в социально-политической области, которая определяет наличие общих черт во всех сферах жизнедеятельности россиян. Исходя из этого и ряда других факторов россияне (российский народ) и являются прежде всего социальнополитической общностью.
Такого рода общности напрямую сопряжены и с цивилизационными процессами, в т.ч. и в России. В.В. Путин, будучи президентом Российской Федерации, в своем выступлении перед Федеральным собранием РФ 26 апреля 2007 г. подчеркнул, что «...духовное единство народа и объединяющие нас моральные ценности - это такой же важный фактор развития как политическая и экономическая стабильность». И далее он отметил: «Убежден, общество лишь тогда способно ставить и решать масштабные национальные задачи - когда у него есть общая система нравственных ориентиров, когда в стране хранят уважение к родному языку, к самобытным культурным ценностям, к памяти своих предков, к каждой странице нашей отечественной истории. Именно это национальное богатство является базой для укрепления единства и суверенитета страны, служит основой нашей повседневной жизни, фундаментом экономических и политических отношений».
Понятие «цивилизация» в науке чаще всего связывается с понятием «культура» и рассматривается «...как форма организации всеобщей социокультурной связи индивидов в целостный организм» [3, с. 24]. В цивилизационных процессах значительна роль как профессиональной, так и народной
культуры, а также как городской, так и сельской культуры. Чтобы поднять страну на более высокий уровень развития цивилизации, необходимо способствовать как сохранению, так и модернизации культуры. В своем «Послании Федеральному собранию Российской Федерации» от 12 ноября 2009 г. президент России Д.А. Медведев подчеркнул, что нужно «помочь созданию необходимой для нормального культурного развития инфраструктурной среды, причем прежде всего в российской провинции» -т. е. в малых городах, поселках и селах [4].
Заметим и то, что цивилизации существуют не только в глобальных формах - межконтинентальных, континентальных, провинциальных, но и в виде областных и региональных субцивилизаций. Такая большая цивилизация как европейская имеет множество разнообразных субконтинентальных и локальных разновидностей культуры. В качестве такой цивилизационной системы выделяется российская цивилизация, а в ней в том числе сибирская цивилизационная система, о которой нам приходилось писать уже не один раз [5-10]. Наша концепция нашла поддержку в научной среде. Так, например, вот что пишет об этом новосибирский ученый Е. А. Тюгашев: «По площади ойкумены и численности населения Сибирь как субцивилизация не уступает многим локальным цивилизациям прошлого. Н. А. Томилов даже предлагает выделять сибирскую цивилизацию» [11, с. 11-12] с присущими ей характерными чертами. В данном случае проблема рассматривается с позиции этнографической и отчасти культурологической наук, поэтому наше понимание цивилизации солидаризируется с подходом тех ученых, которые воспринимают цивилизацию в основном как синоним культуры в ее широком понимании и как уровень развития культуры в ее социокультурном понимании, как пишет об этом, например, Ю. Р. Горелова [12, с. 17-30].
Отметим, что одна и та же социальнополитическая субобщность может входить в состав разных более широкого уровня такого рода общностей. Так, например, такая социальная общность как сибирское казачество является частью социально-политической общности российского казачества. В свою очередь последняя входит в целом в историческую (социально-политическую) общность россиян и является ее субобщностью. Но одновременно сибирское казачество представляет собой и часть социально-культурной общности сибиряков, а в цивилизационном плане образует часть сибирской цивилизации [13, с. 4-11].
С позиции характеристики сибирской цивилизации (а к такой работе в глобальном масштабе еще только предстоит приступить) в ней можно выделить в качестве основных, наиболее общих следующие чер-
ты: 1) полиэтничность культуры; 2) своеобразие культуры, явившееся результатом прямого взаимодействия европейских и азиатских культур (западной и восточной цивилизаций, а шире - Запада и Востока); 3) нахождение ее в качестве субкультуры в составе российской цивилизации, входящей в свою очередь в европейскую цивилизацию как ее субцивилизация; 4) особая сибирская философская мысль.
Этими чертами обладает и социокультурная общность сибирского казачества. Но ей сегодня присущи некоторые отличительные черты, отчасти определяемые стремлением казачества избавиться от гнета прошлого, связанного с гонениями его в советское время. К ним можно отнести, по крайней мере, определенное стремление опираться на ценности православной культуры, на русскую идентичность в этническом план, на военные традиции России самодержавного периода. Мы считаем, что на современном этапе истории казачества - это закономерные явления. Тем не менее, видимо, нужна более прочная интегрированность российского казачества в современное российское общество. И эти процессы должны изучаться учеными разных направлений - политологами, социологами, культурологами, историками, этнографами, психологами, философами и др.
В основу выдвинутых положений о цивилизационных процессах в Сибири легли и исследования омскими учеными этнической истории (включая ее современный этап) и культуры целого ряда коренных народов и национальных групп сибирского региона и отчасти Казахстана. Мы отсылаем читателей к информации об этих исследованиях в Сибири, которая имеется как в монографическом виде [14; 15], так и в отдельных статьях [16-24].
Омские ученые уже три с половиной десятка лет проводят исследования среди казахов и Казахстана, и России [25; 26], а также среди немецкого и русского населения Северного Казахстана. Имеются уже и монографические издания [27-29]. Кроме того, состоялось несколько защит кандидатских диссертаций по этнологии и музееведению, связанных с изучением этих народов [30-37].
Отметим и тот факт, что многие вопросы по изучению этнических общностей Казахстана и прилегающих районов Сибири (шире - регионов России, где проживают казахи) регулярно обсуждаются на проводимых омскими учреждениями (иногда совместно с казахстанскими учреждениями) научных мероприятиях. Назовем наиболее значимые из них (значимые по составу участников и по содержанию докладов и дискуссий) - это Международная научная конференция «Исламская цивилизация в преддверии XXI века» (к 600-летию ислама в Си-
бири) (1994 г.), XII Международный науч-
ный семинар «Интеграция археологических и этнографических исследований» (Алматы, 2004 г.), Международная научно-практическая конференция «Казахи Омского Прииртышья: история и современность» (Омск, 2007 г.), V Международная научная конференция «Степной край Евразии: историкокультурные взаимодействия и современность» (Караганда, 2007 г.), Международная научно-практическая конференция «Казахи России: история и современность» (Омск, 2009 г.), Международный научно-практический семинар «Казахстан и Россия: научное и культурное взаимодействие и сотрудничество» (Омск, 2010 г.). Вопросы сложения и развития социально-политической общности казахстанцев также обсуждались на этих научных форумах.
В Казахстане сегодня утверждается положение о том, что в этом полиэтничном государстве (здесь проживают граждане 137 национальностей [38] и наиболее многочисленные из них - это казахи, русские, немцы, украинцы, узбеки, уйгуры и др.) ка-захстанцы - это единый народ как социально-политическая общность. О казахстанцах как великом народе говорил и президент Республики Казахстан Н. А. Назарбаев, выступая 15 декабря 2010 г. на торжественном собрании, посвященном Дню независимости РК. При этом он подчеркнул: «Мы в Казахстане создали интегрирующую модель мира и согласия, ядром которой стала Ассамблея народа Казахстана. Путь нашей независимости - это путь ответственности всех 140-ка этносов за судьбу общей Родины. Нам важно передать традиции дружбы и согласия будущим поколениям казахстан-цев» [39].
В научных кругах Казахстана сегодня интенсивно разрабатываются вопросы межэтнического и межконфессионального согласия, консолидации казахстанского общества на основе взаимодействия этнических общностей и мирных отношений между ними, равенства возможностей для проживающих здесь этносов и национальных групп, характера доминирующих партнерских отношений между наиболее многочисленными здесь казахами и русскими и др. Изучаются и задачи укрепления единого казахстанского народа как социальнополитической общности.
Так, С.Т. Сейдуманов отмечает, что изучение и решение такого ряда задач, политики в этой сфере межэтнических и меж-конфессиональных отношений «.учитывает главную тенденцию формирования национальной идентичности и способствует образованию единого народа, где общность судеб выступает главным связующим началом» [38, с. 46].
Тема казахстанцев как социальнополитической общности требует более углуб-
ленного исследования. Необходимо решить задачу периодизации становления и последующего развития этой общности, а также исследовать ее историю по периодам и этапам, выяснить насколько она исторична (или только современна?), дать развернутую (с определением всех черт и признаков) характеристику казахстанцев и т. д. Такого рода исследования необходимы прежде всего с практической стороны дела - нужно преодолевать иной подход к этой проблеме, когда культивируется и казахская национальная идея. По мнению ряда ученых Казахстана, в этом государстве «.существует только одна нация, которую составляют казахи, тогда как все остальные проживающие в республике народы являются диаспорами» [40, с. 97]. Важно выяснить, насколько далеко зашли здесь процессы этнокультурного взаимодействия, возможно ли вести речь об этнокультурной общности или только об этнополитической общности и т. д. В любом случае решение этих задач, безусловно, будет иметь большую роль в воспитании межэтнического сознания в республике [41].
Результативность в таких исследованиях может быть более весомой, если проводить параллельное изучение казахстанской (в РК) и российской (в РФ) социальнополитических общностей.
В заключение выскажем несколько предложений в плане активизации исследований по данной тематике. Неплохо было бы учредить и издавать совместный журнал «Казахстан и Россия» (или «Народы Казахстана и России»), провести Международную научно-практическую конференцию (или даже конгресс) «Народы Казахстана и России», продолжить проведение регулярных (раз в пять лет) Международных научных конгрессов «Этническая история и культура народов Евразии», издавать этнографические книги (или серию) о народах и национальных группах пограничных территорий Казахстана и России, создать в Омске научно-исследовательский Институт истории и социокультурных исследований народов Евразии» (имеется в виду евразийское пространство).
Наверное, правильным будет и регулярное проведение недавно прошедшего в Омске Международного научно-практического семинара «Казахстан и Россия: научное и культурное взаимодействие и сотрудничество», пустив его по городам прежде всего пограничных территорий Казахстана и России.
Когда эта статья была уже подготовлена к печати, 23 января 2012 г. вышла статья основного претендента на пост Президента Российской Федерации В.В. Путина «Россия: национальный вопрос» [42]. Отрадно то, что в этой статье дана откровенная оценка сегодняшней ситуации роста в России межэтнической и межконфессиональной напряженности, достаточно четко обозначены
основные проблемы в национальной политике и поставлены задачи по их решению.
Своевременными представляются предложения В.В. Путина усилить роль образования в приобретении гражданами и особенно мигрантами гуманитарного знания как основы самоидентичности российского народа и создать в федеральных органах власти специальный коллегиальный орган для решения национальных вопросов в стране.
Отметим все же, что среди учебных предметов им названы русский язык, русская литература, отечественная история, и в этот перечень не вошла этнография - наука об историко-культурных общностях, прежде всего о народах, их истории, культуре, социальном развитии и т. д. А ведь именно этнографические знания в первую очередь играют существенную роль в формировании мировоззрения у граждан разных национальностей, направленного на возрастание уважения к истории и культуре народов страны и на укрепление представлений об общности исторических судеб народов России и о россиянах как исторической общности, сложившейся на основе российской цивилизации. О необходимости введения всеобщего этнографического образования в таком многонациональном государстве, как Россия, ученые заявляли не раз в 1980-90-х гг., в том числе и через опубликованную в 1992 г. в журнале «Этнографическое обозрение» резолюцию «Об этнографическом образовании в высшей и средней школе России» [43, с. 138-140].
И еще одно предложение. Конечно, все мы, ученые, поддерживаем идею о необходимости создания системы подготовки профессионалов-этнографов (или этносо-циологов) в сфере высшего образования, с тем чтобы они могли работать в регионах страны как чиновники и успешно справляться с решением задач в области национальной политики, осуществляя прежде всего меры по профилактике межнациональных конфликтов и по стабилизации межнациональных отношений в позитивном направлении. Именно такая категория чиновников (можно сказать, инженеров национальной сферы страны) необходима сегодня и в будущем как для России, так и для других стран СНГ. Как нам представляется, именно они будут способны осуществлять стратегические направления национальной политики - способствовать развитию всех народов, заботиться о межнациональном мире в регионах и стране в целом, укреплять историческую общность россиян.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Российская нация: Становление и этнокультурное многообразие / отв. ред. В. А. Тишков.
М. : Издание Мин-ва регионал. развития РФ и
Ин-та этнологии и антропологии РАН, 2008.
308 с.
[2] Тишков В. А. Введение // Российская нация: Становление и этнокультурное многообразие. М., 2008. С. 3-5.
[3] Кузьмин В. А. Проблемы межцивилизационных взаимодействий // Этносоциальные процессы в Сибири. Новосибирск, 2000. Вып. 3. С. 24-26.
[4] Послание президента России Д. А. Медведева Федеральному собранию Российской Федерации от 12 ноября 2009 г. // Парламентская газета. 2009. 13 ноября.
[5] Томилов Н. А. Историко-этнографические общности и место сибирской провинции в ареалах российской и мировой цивилизаций // Этнокультурные взаимодействия в Сибири. Новосибирск, 2003. С. 14-17.
[6] Томилов Н. А. Северо-азиатская культурная провинция и ее место в ареалах российской и мировой цивилизации // Россия и Восток: История и культура. Омск, 1997. С. 158-166.
[7] Томилов Н. А. Сельская культура как звено сибирско-российской цивилизации // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Омск, 2010. Ч. 1. С. 43-48.
[8] Томилов Н. А. Сибирская культурная провинция и ее место в российской и мировой цивилизациях // Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Улан-Удэ, 2000. Т. II. С. 339-347.
[9] Томилов Н. А. Сибирская культурная провинция и ее место в российской и мировой цивилизациях // Сибирский субэтнос: культура, традиции, ментальность. Красноярск, 2006. Вып. 2. Кн. 2. С. 110-120.
[10] Томилов Н. А. Сибирская провинция: ее социокультурный потенциал и роль в евразийском культурном поле // Культура и интеллигенция России. Омск, 2006. Ч. 1. С. 7-12.
[11] Тюгашев Е. А. Диалог культур и цивилизаций:
методологический анализ // Этносоциальные процессы в Сибири. Новосибирск, 2007.
Вып. 8. С. 7-13.
[12] Горелова Ю. Р. Культурология. Омск: Изд-во Омск. ин-та предпринимательства и права, 2005. 288 с.
[13] См. об этом: Жигунова М. А., Томилов Н. А. Феномен казачества и его роль в российском обществе // Сибирское казачество: история и современность. Омск, 2011. С. 4-11.
[14] Захарова И. В., Томилов Н. А. Этнографические научные центры Западной Сибири середины XIX - начала XXI века. Омский этнографический центр / отв. ред. В. П. Корзун,
B. И. Матющенко. Омск : Ид «Наука», 2007. 400 с.
[15] Томилов Н. А. Народная культура городского населения Сибири: Очерки историографии и теории историко-этнографических исследований / отв. ред. В. П. Корзун. Омск : ИД «Наука», 2010. 164 с.
[16] Алисов Д. А., Томилов Н. А. Научная и научноорганизационная деятельность Сибирского филиала Российского института культурологии за 15 лет // Культурологические исследования в Сибири. 2008. № 2. С. 11-27.
[17] Бережнова М. Л., Томилов Н. А. Слово о кафедре // Народы и культуры Сибири: изучение, музеефикация, преподавание. Омск, 2005.
C. 5-24.
[18] Корусенко С. Н., Смирнова Е. Ю., Томилов Н. А. Омский филиал Института археологии и этнографии СО РАН в 2006-2010 годах // Культурологические исследования в Сибири. 2011. № 2. С. 7-13.
[19] Корусенко С. Н., Смирнова Т. Б., Томилов Н. А. Омскому этнографическому научному центру 35 лет // Вестник Омского университета. 2011. № 1. С. 266-269.
[20] Смирнова Е. Ю. Список научных трудов омских этнографов (1999-2004 годы) // Народы и культуры Сибири: изучение, музеефикация, преподавание. Омск, 2005. С. 348-473.
[21] Смирнова Е. Ю., Томилов Н. А. Научные издания Омского филиала Института археологии и этнографии СО РАН 2006-2010 годов // Культурологические исследования в Сибири. 2011. № 2. С. 22-26.
[22] Томилов Н. А. Омский научный этнографический центр и его теоретические исследования // Феномен идентичности в современном гуманитарном знании. К 70-летию академика
B. А. Тишкова. М., 2011. С. 319-336.
[23] Томилов Н. А., Жигунова М. Омский научный этнографический центр: штрихи к портрету // Антропология академической жизни: междисциплинарные исследования. М., 2010. Т. II.
C. 285-295.
[24] Томилов Н. А., Смирнова Е. Ю. Научные издания, подготовленные омскими этнографами (1999-2005 годы) // Народы и культуры Сибири: изучение, музеефикация, преподавание. Омск, 2005. С. 334-347.
[25] Ахметова Ш. К., Томилов Н. А. Казахи Западной Сибири в исследованиях российских и казахстанских ученых XIX - начала XXI веков // Казахи России: история и современность. Омск, 2010. Т. 1. С. 35-49.
[26] Ахметова Ш. К., Томилов Н. А. Чокан Валиха-нов и этнографическая наука в Омске // Жизнь и наследие Ч. Ч. Валиханова. Омск, 2010.
С. 21-27.
[27] Ахметова Ш. К. Казахи Западной Сибири и их этнокультурные связи в городской среде / отв. ред. Н. А. Томилов. Новосибирск : Изд-во Инта археологии и этнографии, 2002. 104 с.
[28] Культура казахов в коллекциях Омского государственного историко-краеведческого музея /
В. Б. Богомолов, И. В. Захарова, Н. А. Томилов и др.; гл. ред. серии Н. А. Томилов, отв. ред. тома И. В. Захарова, Н. А. Томилов. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1995. 268 с. (Культура народов мира в этнографических собраниях российских музеев).
[29] Подопригора Ю. И. Немцы Павлоградского Прииртышья / ред. Т. Б. Смирнова, Н. А. Томилов. Алматы, 2010. 160 с.
[30] Ахметова Ш. К. Современные этнические процессы у городских казахов Западной Сибири. Новосибирск, 2001. 21 с.
[31] Дайрабаева А. А. Традиционное орнаментальное искусство казахов степной зоны Западной Сибири конца XIX-XX веков. Омск, 2010. 22 с.
[32] Матвеев А. В. Сухопутные коммуникации и традиционная культура путешествия населения Среднего Прииртышья в XVIII - первой трети XX вв. (по данным этнографии и археологии). Омск, 2003. 19 с.
[33] Подопригора Ю. И. Этнический и конфессиональный состав немцев Павлодарского Прииртышья в XX - начале XXI века. Томск, 2009. 19 с.
[34] Проваторова О. М. Современные этнические процессы у казахов Западной Сибири. Л., 1986. 18 с.
[35] Сарсамбекова А. С. Казахи Западной Сибири и сопредельных территорий Казахстана: этнокультурные связи и процессы (конец XX - начало XXI в.). Томск, 2009. 20 с.
[36] Смагулов Б. К. Погребальный обряд казахов Омской области конца XIX-XX вв. Омск, 2002. 22 с.
[37] Смелякова А. В. Казахские этнографические коллекции в музейных собраниях Западной Сибири. Кемерово, 2009. 23 с.
[38] Сейдуманов С. Т. Казахстанская модель межэтнического согласия на примере г. Алматы // Казахстанская модель межэтнического согласия: состояние и перспективы. Научно-практическая конференция: 26 февраля 2007 г., Алматы. Алматы, 2007. С. 45-50.
[39] Выступление президента Республики Казахстан Н. А. Назарбаева на торжественном собрании, посвященном Дню независимости Республики Казахстан. 15.12.2010 г. URL: http:// www.akorda.kz/ru/speeches/summit_conference_ sittings_meetings/vystuplenie_prezidenta_ respubliki_k.
[40] Кадыржанов Р. К. Национальная идея и национальная политика в современном Казахстане // Казахстанская модель межэтнического согласия: состояние и перспективы. Алматы, 2007. С. 96-106.
[41] Мукажанова А. Ж. Особенности воспитания межнационального согласия казахстанцев // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. 2009. № 1.
С. 83-88.
[42] Путин В. Россия: национальный вопрос // Независимая газета. 2012. 23 января. № 7 (5493).
С. 1, 4.
[43] Резолюция Международной научно-практической конференции «Индустриальные тенденции современной эпохи и гуманитарное образование»: «Об этнографическом образовании в высшей и средней школе России». 28 мая 1992 г. Омск // Этнографическое обозрение. 1992. № 6. С. 138-140.
