CC BY
72
Вестник Омского университета, 2001. №4. С. 60-66.
© Омский государственный университет УДК 01.659
ИСТОРИЧЕСКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ В СТРУКТУРЕ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ 1920-Х ГГ. (ПО МАТЕРИАЛАМ СИБИРИ)
Т.В. Бернгардт
Омский государственный университет, кафедра современной отечественной истории и историографии 644077, Омск, пр.Мира, 55A
Получена 14 июня 2001 г.
Historicol bibliography as one of the grades of the new historigraphy fovmation in 1920-es. Influence of the new stabe policy on the development of the bibliography. Degree to the main directions of research of the history of Siberia.
С момента зарождения библиографии неоднократно говорилось о возможности получения данных о состоянии науки, культуры, образования на основе изучения библиографической информации (В.Г. Анастасевич, В. Сопиков, Г.Д.Х. Бакемейстер и др.). Речь идет о том, что она является не только рукотворным источником по изучению исторической науки, но одновременно выступает и в качестве интеллектуальной хранительницы культуры. Данное обстоятельство дает нам право не согласиться с М.В. Нечки-ной, высказавшей следующую мысль: «не умаляя большого подсобного значения исторической библиографии для исследовательской работы, надо решительно отмежевать ее от историографии: она лишь регистрирует и классифицирует историческую литературу - важный источник историографического исследования - и только. Целей исследования самой науки она не ставит» [1].
Последнее утверждение бесспорно, но, во-первых, несмотря на самостоятельное существование, историческая библиография - это часть истории культуры, как собственно и наука, во-вторых, в историческую библиографию как бы инкрустированы процессы, происходящие в исторической науке. Последнее обстоятельство дает нам возможность, используя исследовательскую функцию библиографии, реконструировать интеллектуальную историю и рассмотреть историческую библиографию как один из этажей становления новой историографии 1920-х гг.
Цель данной статьи - показать, как повлияла политика нового государства на развитие библиографии, как по мере возникновения перед
исторической наукой новых проблем и углубления разрабатываемых тем коррелировались задачи исторической библиографии Сибири, в какой степени состояние библиографии соответствует основным направлениям исследования истории Сибири.
Как известно, в первое послеоктябрьское десятилетие марксистское направление в исторической науке занимает господствующее положение. Новому государству требуется идейная защита. Идет борьба за умы, чувства и волю каждого человека. «В настоящее время политическая и просветительная работа тесно связаны...» [2]. Важным инструментом формирования нового образа науки является библиография, для которой постепенно идеологическая функция становится главной. При этом широко используются «старые» интеллектуальные традиции и наработки.
Функции основного государственного учреждения, руководящего библиотечно-библиографи-ческим делом в стране, с первых дней Октябрьской революции стал выполнять внешкольный отдел Наркомпроса, образованный Декретом ВЦИК от 9 ноября 1917 года. Возглавила его Н.К. Крупская. Наряду с Внешкольным отделом в Нар-компрссе создается отдел для руководства научными и академическими (вузовскими) библиотеками [3]. 5 декабря 1918 г. было утверждено Положение о библиотечном отделе Наркомпроса [4] , возглавила его член РКП(б), библиотекарь О.И. Чагина. Но Центральный комитет государственных библиотек не справился с задачей по объединению библиотек. Общедоступные библиотеки в соответствии с решением Первого Всерос-
сийского съезда по внешкольному образованию (май 1919 г.) вошли в единую систему культурно - просветительных учреждений Наркомпроса. Параллельно 9 февраля 1919 г. организован библиотечный отдел ЦК РКП(б), в задачу которого, наряду со снабжением новой литературой общедоступных библиотек, изучением потребностей в общественно-политической литературе, входило составление и рассылка по стране рекомендательных списков литературы. В 1920 г. он слился с библиотечным отделом Наркомпроса. Рекомендательные списки литературы в связи с текущими политическими событиями и датами красного календаря издавал и культотдел ВЦСПС, а также областные комитеты профсоюзов.
Вопрос об организации библиографии в целом требовал разрешения и 30 июня 1920 г. В.И. Лениным был подписан декрет «О передаче библиографического дела в РСФСР Народному комиссариату просвещения». Библиография стала планироваться, финансироваться, контролироваться государством, а следовательно, партией большевиков. В начале 1921 г. в Главполитпро-свете при Наркомпроссе был создан программно-библиографический отдел. Уже с начала 1920-х гг. во многих партийных решениях содержались прямые директивы, направленные на развитие библиографии, в том числе в периодических изданиях. Таковы письмо «О партийных журналах» [5], постановление ЦК РКП(б) «Главнейшие очередные задачи в области печати» [6], резолюция 13 съезда РКП (б) «О печати» [7]. Результатом проведения в жизнь данных решений был созыв совещания по вопросу о библиографии при отделе печати 11 сентября 1924 года. Основными недостатками названы: «идеологический разнобой, отсутствие компетентной редакции» [8]. С 1925 г. усиливается внимание к библиографии со стороны партийных органов. Решающее значение имело постановление «О библиографии» [9], которое в частности, поручало отделу печати принять меры к улучшению отделов критики и библиографии в провинциальной печати.
Организационная структура на местах повторяла имеющуюся на общероссийском уровне. Библиотечно-библиографическим делом общедоступных библиотек и вопросами рекомендательной библиографии в Омской губернии занимались библиотечный подотдел Губкома, библиотечное отделение Губполитпросвета при ГубОНО, а также с середины 1920-х годов методбюро при ГубОНО и агитпропотделе губернского комитета РКП(б). Специальная и краеведческая библиография в описываемый период развивалась в непростых условиях. Ее перестройка диктовалась изменившимся положением науки, и в первую очередь общественных наук. Вопросы
сибирской библиографии обсуждались на съезде по организации института исследования Сибири в январе 1919 г. (доклады М.К. Азадов-ского и В.П. Косованова). В 1923 г. при Русском библиографическом обществе (Московский университет) возобновила работу Комиссия сибирской библиографии (председатель Н. Здоб-нов), в 1925 г. Комиссия влилась в библиотечно-библиографическую секцию Общества изучения Урала, Сибири и Дальнего Востока и поставила основной целью описание материала об Урале, Сибири и Дальнем Востоке, изданного с 1917 г. до текущих дней. Проблемы библиографии истории Сибири ставились и на Первом Сибирском научно-исследовательском съезде в Новосибирске в 1926 г. (докл. П.К. Казаринов). В результате была образована библиографическая комиссия при СибОНО [10]. По вопросу организации библиографического центра Совет общества по изучению Сибири (докл. Н.К. Ауэрбах) обратился в СибОНО с ходотайством о реорганизации Сибирской Книжной палаты в краевой библиографический центр. Также Совет просил организовать окружные библиографические комиссии, в первую очередь в Томске, Омске, Красноярске, Иркутске.
Вопросы библиографии занимали значительной место в деятельности краеведческих обществ, кружков, музеев. Почти во всех губерниях при краеведческих организациях создавались и работали краеведно-библиографические комиссии [11]. Библиграфическую деятельность Омского общества краеведения предстоит еще изучить.
В 1920-е годы в Сибири издавались и книговедческие периодические издания, уделявшие большое внимание вопросам библиографии: «Омский книжник», 1923; «Книжная полка», Новони-колаевск - Новосибирск, 1924-1925, 1928 гг. Создание и развитие данной группы периодических изданий находилось в 1920-е годы в прямой зависимости от состояния книгоиздательского дела и общего положения в журналистике. Стояла задача: «Указать местам нужную, полезную и наиболее доступную книгу, предостеречь их от вредной и ненужной книги; помочь практическим советом и указанием работникам места, имеющим дело с книгой; наметить пути наиболее полного и быстрого продвижения книги» [12]. Роль книгоиздательств обусловливалась двумя причинами: во-первых, агитационные, просветительские функции определялись самой природой советских издательств, во-вторых, новая экономическая политика заставляла издательства проявлять активность в распространении своих изданий, в возможно быстром доведении продукции до потребителя.
В 1920-е годы в исторической науке на первый
план выдвигаются вопросы классовой борьбы общественного и революционного движения (100-летие восстания декабристов, 20-летие первой русской революции, 10-летие Великой Октябрьской революции), история победившей партии. Широко развернулась публикация исторических источников по истории революционного движения, документов царского правительства.
Необходимо было организовать планомерное библиографирование текущей литературы, создать ретроспективную библиографию и обеспечить историков фундаментальными тематическими указателями по наиболее актуальным проблемам исторической науки. Но в описываемый период библиографические пособия предназначались не только для узкого круга специалистов, но и для широкого круга читателей.
Логика бурного развития новой проблематики требовала необходимости организации планомерного библиографирования как текущей литературы, так и создания ретроспективной библиографии по наиболее актуальным проблемам исторической науки. Спецификой описываемого периода было то, что библиографические пособия предназначались не только для узкого круга специалистов, но для широкого круга читателей.
Библиография революционного движения развивалась в различных направлениях. Создаются общие библиографии по истории русского революционного движения [13], ставившие перед собой задачу сделать общедоступной литературу и архивные материалы, не отраженные в дореволюционной литературе.
Библиографирование литературы занимало значительное место и в деятельности Истпартов. В Инструкции о работе местных бюро Истпартов рекомендуется «. . . разыскание, собирание и систематизация в хронологическом порядке материалов по истории местного рабочего движения, местных партийных организаций, октябрьского переворота в данной местности, составление подробной библиографии этих материалов» [14]. Сибирский Истпарт печатает обращение ко всем проживающим в Сибири и за ее пределами в кратчайший срок присылать редакции «Справочника партийного работника» (Е.Ярославский, И.Майский, В.Вегман) «не стесняясь формой, свои воспоминания . . . библиографию о Сибири» [15]. Необходимо было суммировать важнейшие данные, касающиеся Сибири, так как на пути советских и партийных работников имеется крупнейшее препятствие - «. . . крайняя трудность быстро ориентироваться в своеобразных условиях этой исполинской окраины Республики» [16].
Первое Всероссийское совещание работников Истпарта, проходившее в апреле 1923 г., обращает внимание «. . . на необходимость широкой
постановки библиографического отдела в трудах Истпарта и его местных бюро» [17]. Вопрос о библиографической работе обсуждался и на пятом Всесоюзном совещании истпартработников [18].
Во второй половине 1920-х годов в библиографической деятельности местных Истпартов наблюдается оживление, что объясняется подготовкой к празднованию десятой годовщины Октябрьской революции. Сибирским Истпартом был подготовлен и издан указатель А.Н. Туруно-ва и В.Д. Вегмана [19]. По мнению Н.Здобнова, при имеющихся недостатках в группировке необходимы географический указатель и указатель сборников и анонимных работ. Рецензент приводит в дополнение список из 10 названий, отмечая, что в тематической библиографии пропусков избежать практически невозможно [20]. Незаменимым источником для исследования периода революции и гражданской войны являются периодические издания. Уже в начале своей деятельности местные бюро Истпартов приступили к библиографированию местной периодической печати [21, 22].
В 1925 г. историческая наука широко отметила столетие восстания декабристов. Появилось большое количество новых публикаций документов, монографических исследований и статей. Документальные материалы публиковались в юбилейные годы (1925-1929) Центрархивом, а также в многочисленных сборниках, подготавливаемых различными научными учреждениями (Пушкинский дом при РАН, Томский краевой музей, Общество изучения края при музее Тобпльского севера и др.), издательствами. Занимались изданием юбилейной литературы о декабристах и специально созданные комитеты в Иркутске, Тобольске. В основном это были документы, относившиеся к годам, предшествовавшим восстанию, сибирскому периоду жизни, а также обширное эпистолярное наследие.
Появился ряд библиографических пособий и обзоров, ставивших своей задачей учет и критическую оценку литературы о декабристах. В работе С.Я. Гессена [23], по словам декабристове-да М.А. Азадовского, создан «целостный очерк оценки отношения к декабристам современников и потомков» [24]. Сборник «Сибирь и декабристы» [25] помимо статей и других материалов содержит обширную библиографию (384 книги и статьи). В него включены письма из коллекции Б.Г. Кубалова, «...содержащие в себе богатые бытовые и психологические данные о декабристах» [26]. Библиография включает два указателя: 1) «Декабристы в Сибири» составленный М. Азадовским и М. Слободским - первая попытка полной библиографии о декабристах в Сибири; 2) «Архив декабристов», подготовленный Б.Г. Ку-
баловым, - первое печатное описание архивных дел о декабристах, хранившихся в Иркутском архивном бюро. Профессор В. Огородников считал, что эти работы являются хорошим справочником, по которым столичные и провинциальные исследователи могут судить о богатом наследии декабристов [27].
В 1927 г. вышел указатель Н.М. Ченцова [28]. Это часть готовившейся к печати монографии, которая издана в 1929 г. [28]. Учтена была только юбилейная литература 1924-1925 гг., (за эти два года издано свыше 800 названий книг и статей по теме) [29]. Особое внимание уделено провинциальным изданиям, в том числе газетам. Эта работа подводила итог влияния декабристов на сибирское краеведение, культуру Сибири. Наибольший интерес для историков Сибири представляли разделы «Декабристы в Сибири», «Декабристы в краеведческих изданиях», «Отдельные декабристы».
Первое пореволюционное десятилетие было десятилетием большого подъема краеведческого движения, возникали кружки, общества по изучению местного края. «... Сибирские краеведы ожили, деятельно работают и многое изучают» [30]. Это обусловило создание методической литературы и ряда всевозможных изданий, в том числе библиографических пособий. Обзор П.К. Казаринова дает возможность наглядно представить картину краеведно-издательской деятельности отдельных городов Сибири. Наибольшая издательская активность проявилась в Но-вониколаевске, Иркутске, Томске, Омске, Чите и Владивостоке. Рецензент отмечает неполноту, так как обследована только библиотека ВСОР-ГО, беглое и недостаточно углубленное описание документов, неясность принципов отбора [31, 32].
Изучение малых народностей стало в эти годы одной из актуальных государственных задач. И совершенно очевидно, что для всестороннего изучения вопроса библиографический указатель является ценнейшим пособием. В полной мере это относится и к библиографии сибирской этнографии. Работы М. Азадовского [33] и М. Слободского [34] выполнены по единому плану и, следовательно, дополняют друг друга, являясь продолжением «Сибирской библиографии» Межова [35] в отношении этнографии. Рецензенты отмечают достаточную полноту и ценность данных библиографических пособий [36].
Местная печать как объект библиографии получила у краеведов-библиографов 1920-х годов всеобщее признание. Учет местных изданий наряду с библиографированием литературы о крае считался важнейшей задачей. Н.В. Здобнов писал: «Не зная того, что сделано местным краем в области самого могущественного фактора куль-
туры - типографско-издательского дела, краевед никогда не сможет составить достаточно правильного представления о том, что данный край представляет собой в культурном отношении, каковы его интеллектуальные силы и культурные возможности» [37].
Вопросы библиографии местной печати обсуждались секцией краевой библиографии на Втором библиографическом съезде, было признано неотложной задачей краеведов «. . . тщательное собирание, хранение и описание всякого рода местных изданий» [38].
Усиление внимания к учету местных изданий объясняется и обильной публикацией этого материала в 1920-е годы, сохранить который, особенно в период гражданской войны, подчас стоило большого труда [39]. Первые библиографические пособия вышли в виде обзоров [40, 41]). Но, по мнению Н. Здобнова, они давали только случайный материал [42], что не отрицал и А.Н. Ад-гоков, подчеркивая в предисловии предворитель-ный характер своего указателя.
В 1920-е годы большую группу составили указатели содержания местных журналов и газет. Как правило, они охватывали материал за один-три года. С 1922 г. такой указатель составлялся к журналу «Сибирские огни». В журнале «Жизнь Сибири» [1929, № 11-12] был помещен перечень статей, напечатанных в 1927-1929 гг. В «Северной Азии» [1926, № 5-6] напечатан составленный Н. Здобновым «Указатель статей и заметок помещенных в журнале «Северная Азия» в 19251926 гг.». В журнале «Каторга и ссылка были даны сводные именные и систематические указатели литературы» (в 1925 за 1921 год, в 1928 за 1928 год), включающие также литературу по вопросам истории Сибири.
Текущий учет произведений местной печати осуществляла Сибирская книжная палата (19181922 гг. - Омск; 1922-1932 гг. - Новониколаевск).
Также пробелы текущей регистрации печати частично восполняли краеведческие и научные общества. Материалы картотек эпизодически печатались в местных журналах («Сибирские огни», «Жизнь Сибири», «Бюллетень общества изучения края при музее Тобольского севера и др.).
Существенно дополняли учет текущей местной печати каталоги издательств, обзоры их деятельности [43].
Обязательным компонентом единой системы текущей библиографии является библиографическая информация в журналах как источник оперативной и доступной информации о новых книгах и журналах. Задачи библиографического отдела журнала сформулировала А.В. Мезьер:
1) регулярно осуществлять целенаправлен-
ный отбор материала;
2) отражать картину духовной жизни общества (поскольку эта жизнь отразилась в книгах, столичных и провинциальных журналах, газетах);
3) характеризовать литературу в соответствии с читательским назначением журнала;
4) обеспечивать злободневность тематики представленных в журнале обзоров и списков литературы [44]).
В 1920-е годы библиография приобретает характер общественно значимого явления, что было обусловлено рядом факторов. Во-первых, расширение читательской аудитории. Серьезную попытку организовать общественное мнение, привлечь читателей к социально значимой литературе, а через литературу к общественным проблемам предпринимают выходившие в это время многочисленные журналы, в том числе сибирские. Данная проблема требует самостоятельного рассмотрения, мы лишь кратко остановимся на анализе библиографической информации в сибирских периодических изданиях и журналах, по содержанию связанных с Сибирью
Из основных жанров критико -библиографической информации на страницах журналов получили развитие рецензия, аннотация, обзор, списки новых книг, иногда появляются внутрижур-нальные тематические библиографические указатели. К работе в отделах критики и библиографии редакции стремились привлечь лучшие научные силы, руководствуясь правилом, что всякая книга и статья должна быть рецензирована вполне компетентным специалистом. Поэтому среди сотрудников мы встречаем имена М. Азадовского, А. Ансона, М. Басова, В. Вегма-на, Н. Здобнова, Вл. Огородникова, Б.Э. Петри, П. Вяткина, В. Итина, В. Правдухина.
Библиографическая информация, как правило, носит текущий характер. Перспективная ограничена рекламными объявлениями на обложках и специальных вкладках. Ретроспективная находит отражение главным образом в обзорах. К обзорам прибегают практически все журналы, но применяются они довольно редко, несмотря на то, что обзорные формы дают возможность полнее и глубже охарактеризовать состояние литературы по той или иной проблеме. В общей сложности за рассматриваемый период было выявлено в журналах: «Сибирские огни» -11 обзоров, «Былое» - 5, «Северная Азия» - 1. Тематика разнообразна: история, этнография, темы красного календаря, художественная литература и др.
Широкое распространение на страницах журналов получили рецензии. Тематическая структура потока рецензируемых произведений отражает
проблематику исторических исследований данного периода: сибирское краеведение, декабристы, октябрьская революция и гражданская война, революция 1905 года, политическая ссылка, колонизация Сибири, этнография и др. Географические рамки очень широки: от Москвы и Ленинграда до Берлина, Парижа, Харбина, Нью-Йорка, Токио, что связано с активной издательской деятельностью русской эмиграции и пока еще доступностью этой литературы. Редакции не замыкаются в тесные региональные рамки, реагируя на процессы, происходящие в общественной, литературной жизни.
Рецензии и обзоры, аннотации и сообщения о новых книгах в исследуемый период рассматриваются как существенная часть библиографии, роль которой не исчерпывалась абстрактным просветительством.
Деятельность местных государственных и партийных органов Сибири в области библиографии - один из важнейших и малоизученных вопросов. Учитывая постановления ЦК ВКП(б) «О библиографии» местные органы власти неоднократно рассматривают вопросы критики и библиографии, так как «. . . наши библиографические отделы . . . продолжают оставаться неудовлетворительными» [45]. В резолюции 1-го Краевого совещания редакторов газет Сибири отмечается, что «. . . известная легкость подхода к рецензиям не может служить правильному пониманию . . . и тем самым вносит путаницу в работу по воспитанию вкусов» [46], на места рассылаются инструктивные товарищеские письма «О критике, библиографии и рецензии» [47].
В последующих постановлениях ЦК ВКП (б) «Об улучшении партруководства печатью» [48], «Об обслуживании книгой массового читателя» [49] вновь была подчеркнута роль библиографии в «борьбе с идеологически чуждой литературой», а также небходимость отклика на важнейшие события рекомендациями литературы.
В резолюции бюро Сибкрайкома ВКП(б) о журнале «Сибирские огни» отмечено «. . . допущение на страницах журнала без соответствующих примечаний редакции критических статей, содержащих ревизии основных положений марксистской идеологии в области художественной критики». В дальнейшем предлагалось «создать действительно марксистски выдержанный» отдел критики и библиографии [50]. Вопрос о составе редакции прорабатывался секритариатом Крайкома ВКП (б). В журнал пришли А. Ансон, В. Итин, А. Оленич-Гнененко (в прошлом зав. ЛИТО, ответственный редактор газеты «Красный путь»). После «Резолюции . . . » изменился качественный состав материалов, печатаемых в журнале. В отделе «Критика и библиография»
появились обзоры литературы с призывом «выкинуть эту дрянь с книжных полок» и вернуть книги в издательство [51]. При Сибкрайиздате организовался кружок друзей советской книги ставивший своей главной задачей борьбу с «вредной книгой - . . . держать сии книги в руках не менее зазорно, чем пройтись по Красному проспекту с ночным горшком вместо шляпы» [52]. Они требовали предъявлять издательствам иск за убытки, Сибполитпросвету немедленно вычистить библиотеки. Рецензии стали менее содержательными, исчезла объективность в оценке, изменился сам тон. Например, в рецензии на книгу проф. С.В. Бахрушина «Очерки по истории колонизации Сибири в XVI и XVII вв. «мы видим неприязнь к «Потаниным, Ядринцевым, Адриановым». Рецензент А.А. Ансон пишет, что автор «Дальше XVII в. ничего не видит... Мы вправе усомниться в целесообразности выпуска таких» исторических трудов «в настоящее время ... И если живы еще поклонники старины ... с ними мы должны вести решительную борьбу, не давая засорять мозги современного читателя отрыжками великодержавных тенденций» [53]. При библиотеке им. Н. Некрасова г. Омска работал кружок рецензентов. Членами этого кружка прочитывалась и разбиралась вся художественная литература, поступающая в магазины. Например, с ноября 1927 по май 1928 года было прочитано и раобрано 217 художественных произведений, «причем кружком забронировано 89 названий (41%), одобрено и закуплено библиотекой 128» [54].
Усиливается надзор над издаваемыми книгами, так как «возросшая активность антисоветских элементов ... требует особой четкости в работе наших контрольных органов» [55]. В целях «ограждения книжного рынка от макулатуры» по директиве Главлита, Омским ОкрЛитом были просмотрены программы Омских издательств, в результате чего закрыты шесть [56].
Согласно Инструкциям Главлита и Главполит-просвета, чистились от вредной литературы фонды библиотек [57].
Первая советская инструкция по изъятию из библиотек контрреволюционной литературы под названием «Инструкция о пересмотре каталогов и изъятии устаревшей литературы из общественных библиотек» была разослана на места во второй половине 1920 г. [58]. О масштабах этой чистки книжных фондов библиотек Омской губернии судить трудно. В фондах ЦДНИОО был выявлен только один документ, свидетельствующий о работе комиссии по изъятию из библиотек г.Омска контрреволюционной литературы. В отчете о работе Пропагита за июнь 1921 г. читаем: «Комиссией в составе представителей Пропагита Губко-
ма, Губполитпросвета и Губчека обследовано три библиотеки, изъято книг - 173» [59]. Сведений об обследованных библиотеках и названиях изъятых книг не приводится.
По мнению К.И. Абрамова, эта Инструкция «не вызвала энтузиазма на местах» и в отдельных уездах и губерниях «потребовалось вмешательство ГПУ» [60].
В июле 1923 г. Главполитпросвет направил на места новую «Инструкцию о пересмотре книжного состава библиотек и изъятии контрреволюционной и антихудожественной литературы» за подписью Н.К. Крупской. К Инструкциии был приложен примерный список книг, подлежащих изъятию. Новая инструкция получила широкую огласку за рубежом [61] и Н.К. Крупская была вынуждена обратиться в Коллегию Наркомпрос-са с запиской «О необходимости внесения изменений в список книг, подлежащих изъятию» [62]. Однако Центральная библиотечная комиссия, которой поручили пересмотреть список «. . . не только не приняла смягчающих мер, но, наоборот, по ряду отраслевых разделов . . . расширила перечень изымаемых книг» [63]. После внесения всех поправок 19 февраля 1924 г. Инструкцию утвердили на заседании коллегии Главполитпро-света и разослали на места.
В фондах ЦДНИОО найдено четыре протокола заседания Губернской комиссии по пересмотру книжного состава библиотек Омской губернии, относящихся к 1924-1925 гг. Рассматривались вопросы организации пересмотра книжных фондов всех библиотек и «изъятие литературы, не соответствующей задачам момента и Советской власти». На первом заседании от 16 мая 1924 г. было создано рабочее бюро в составе Искоско-ва, Нодельмана, Вишневского. Для пересмотра книжных фондов детских библиотек была организована особая комиссия, в нее входили Евтина и Блауберг (детское отделение центральной губернской библиотеки им. А.С. Пушкина) и представитель Соцвоса. Также был определен порядок пересмотра городских, сельских, профсоюзных библиотек и изб-читален. [64]. На последующих заседаниях Губкомиссии рассматривались организационные вопросы (информация о ходе просмотра; утверждение списков книг, изъятых из библиотек им. Н.Некрасова, им. Зиновьева, им. К.Маркса, им. Ф.Энгельса г.Омска, Тюкалин-ской, Нижне-Омской, Славгородской центральных библиотек; рассмотрение списка журналов, подлежащих передаче в архив Омской губернской библиотеки им. А.С. Пушкина; Инструкция «центра и дополнения к ней, вытекающие из практики» [65], в том числе об отборе «изданий, имеющих историческую и библиографическую ценность» [66]. В планах Агитпропра-
бот Саргатского, Исилькульского, Таврического, Крестинского, Уральского, Иконниковского, Борисовского, Сосновского, Любинского, Полтавского и, возможно, других районных комитетов РКП (б) на осенне-зимний период 1925-1926 гг. предусмотрено в срок от 15 суток до одного месяца произвести осмотр книжных фондов районных изб-читален, изъять негодные, согласно Инструкции Главполитпросвета, и «срочно озаботиться через Политпросвет получением новой литературы» [67]. Степень реализованности этих планов предстоит еще изучить.
«Нужная» же литература рекомендуется на страницах периодической печати в форме тематических списков и обзоров литературы (например, журналы «Былое» и «Сибирские огни» - октябрьская революция и гражданская война в Сибири, «Просвещение Сибири» - детских книг к 10-летнему юбилею Красной Армии, «Книжная полка» - для докладчика по текущему моменту (циркулярно) и т.д.). На места рассылаются рекомендательные списки литературы, составленные и утвержденные комиссией при Сибполитпросве-те (20-летие революции 1905 года, октябрьская революция и гражданская война, декабристы, перевыборы Советов, к проработке материалов 14 и 15 партсъездов в сельских организациях ВКП(б), для кружков самообразования и др.).
Таким образом, развитие исторической библиографии Сибири не только отражает проблематику исторических исследований. Она тесно связана с политикой партии большевиков в области политического просвещения и агитационно-пропагандистской работой, направленных на «обслуживание политического и экономического строительства», и, являясь посредником между читателем и книгой, умело используется как орудие идеологического воздействия на формирование исторического сознания. На примере исторической библиографии Сибири мы видим, как разбивается тезис новой власти о сохранении и преемственности культурного наследия и формируется культура нового типа, рекомендуемая «сверху».
[1] Нечкина М.В. История истории: Некоторые методологические вопросы истории исторической науки // История и историки. Историография истории СССР. М., 1965. С. 8.
[2] Приветственная речь Н.К. Крупской на I Всероссийском съезде по внешкольному образованию 6 мая 1919 года // История библиотечного дела в СССР. Документы и материалы. 1918-1920. М., 1975. С. 69.
[3] Абрамов К.И. Библиотечное строительство в первые годы Советской власти. 1917-1920. Гос. б-ка им. В.И. Ленина. М.,1974. С. 36.
[4] История библиотечного дела в СССР. Документы и материалы. 1918-1920. М., 1975. С. 48.
[5] О партийных журналах: Письмо от 07.06.22 // О партийной и советской печати: Сб. документов. М., 1954. С. 259.
[6] Главнейшие очередные задачи партии в области печати: Из постановления ЦК РКП(б) от 06.02.24 // О партийной и советской печати: Сб. документов. М., 1954. С. 294-295.
[7] О печати: Из резолюции 13 съезда РКП (б) 23-31 мая 1924 г. // Там же. С. 305-310.
[8] Сомов Н.М. Критическая библиография: Очерк газетной и журнальной библиографии. М., 1928. С. 27.
[9] О библиографии: Постановление коллегии отдела печати // Красная печать. 1925. № 4-5. С. 67.
[10] Сибиреведение. 1927. № 2. С. 9.
[11] Здобнов Н.В. Библиография и краеведение: Сб. ст. М., 1920. С. 29.
[12] Книжная полка. 1924. № 4. С. 3.
[13] Деятели революционного движения в России: Биобиблиографический словарь от предшественников декабристов до падения царизма. Т.1. Ч. 1, 2 / Сост. А.А. Шилов, М.Г. Карнаухов. М.: Изд-во общества политкатаржан и ссыльнопоселенцев, 1925.
[14] Бюллетень Истпарта. 1921. № 1. С. 15.
[15] Известия Сиббюро. 1921. № 36.
[16] Там же.
[17] Бюллетень Истпарта. 1924. № 2. С. 43.
[18] Пятое Всесоюзное совещание истпартработни-ков: стенографический отчет. М., 1929. С. 66.
[19] Турунов А.Н. Революция и гражданская война в Сибири: Указ. / А.Н. Турунов, В.Д. Вегман. Новосибирск, 1928. 136 с.
[20] Северная Азия. 1928. № 4. С. 139.
[21] Вегман В.Д. Партийно-советская пресса в Сибири // Три года за диктатуру пролетариата. Омск, 1920.
[22] Коганицкий И. 1917-1918 годы в Тобольске (Тобольские газеты) // Пролетарская революция. 1922. № 4 . С. 3-5.
[23] Гессен С.Я. Декабристы перед судом истории (1825-1925). Л., б.г. 296 с.
[24] Сибирские огни. 1926. № 1-2. С.241.
[25] Сибирь и декабристы: Статьи, материалы, неизданные письма, библиография / Иркутский комитет по подготовке юбилея восстания декабристов при Губисполкоме; под ред. М. Азадовского, М.Е. Золотарева, Б.Г. Кубалова. Иркутск, 1925. 208 с.
[26] Сибирские огни. 1925. № 6. С.198.
[27] Там же.
[28] Ченцов Н.М. Юбилейная литература о декабристах. 1924-1925: Библиогр.указ./Н.М. Ченцов; Ред. Н.К. Пиксанов М.: Изд-во Ком. Акад.,
1927. 110 с.
[29] Северная Азия. 1927. № 3.
[30] Северная Азия. 1925. № 3. С.13.5
[31] Казаринов П.К. Сибирское краеведение: Краткий библиогр. обзор последних лет. 1920-1923. Иркутск: Изд-во ВСОРГО, 1924. 34 с.
[32] Северная Азия. 1925. № 3. С.135.
[33] Азадовский М. Литература по этнографии Сибири за последнее десятилетие XIX в.: Перечень статей в периодических изданиях 1891-1900. Иркутск: ВСОРГО, 1925. 34 с.
[34] Слободской М. Литература по этнографии в этнологических повременных изданиях. 1901-1917. Ч.1. Периодические издания Европейской России. Иркутск: ВСОРГО, 1925. 24 с.
[35] Межов В.И. Сибирская библиография. СПб., 1891-1892.
[36] Северная Азия. 1925. № 4. С. 116 -118.
[37] Здобнов Н.В. Основы краевой библиографии. Л., 1926. С. 12-13.
[38] Труды второго библиографического съезда. М., 1929. С. 202.
[39] Буринская Н.Е. Советская библиография местных изданий 20-х годов // Труды ЛГИК им. Н.К. Крупской. Т. 21. Л., 1970. С. 52.
[40] Адрианов А.В. Периодическая печать в Сибири с указателем изданий в 1918 году. Томск, 1919. 31 с.
[41] Адгоков А.Н. (Турунов А.Н.) Советская пресса в Сибири в 1917-1918 гг. (А.Н. Турунов). Иркутск, 1922. 24 с.
[42] Северная Азия. 1925. № 1. С. 120.
[43] См. например: Книги Сибири: Каталог книг книжных магазинов Сибкрайиздата. Новосибирск, 1929; Сибкрайиздат: Омская контора: газеты и журналы не 1926 год. Омск, 1925.
[44] Мезьер А.В. Каким должен быть библиографический отдел в кооперативном журнале // Петроградский кооператор. 1917. № 30-33.
[45] ЦДНИОО Ф.7.оп.2.д.269, л.44 ; Ф.1.оп.5.д.4, л.61(об); Ф.7.оп.1.д.211, л.99 ; Ф.7.оп.2.д.265,л.3.
[46] ЦДНИОО Ф.7эоп.2.д.265, л.3.
[47] ЦДНИОО Ф.7.оп.2.д.265, л.71.
[48] Об улучшении партруководства печатью: Постановление ЦК ВКП(б) от 03.10.27 //О партийной и советской печати: Сб. документов. М., 1954. С. 372.
[49] Об обслуживании книгой массового читателя: Из постановления ЦК ВКП(б) от 28.12.28 // О партийной и советской печати: Сб.документов. М., 1954. С.382.
[50] Резолюция бюро крайкома ВКП(б) о журнале «Сибирские огни» // Сибирские огни. 1928. № 4. С. 225-226.
[51] Сибирские огни. 1929. № 2.
[52] Сибирские огни. 1929. № 3. С.180.
[53] Сибирские огни. 1929. № 1. С.230-231.
[54] ЦДНИОО Ф. 7. оп. 4. д. 291, л. 252.
[55] ЦДНИОО Ф. 7. оп 4. д. 281, л. 36.
[56] ЦДНИОО Ф. 7. оп. 2. д. 262, л. 91(об.).
[57] ЦДНИОО Ф. 7. оп. 2. д. 265, л. 95(об.).
[58] Абрамов К.И. Советская библиотечная цензура: реальность и мифы // Библиотека в контексте истории: Материалы науч. конф. (Москва, 8-10 июня 1995). М., 1997. С. 119.
[59] ЦДНИОО Ф.1.оп.2.д.452, л. 139.
[60] Абрамов К.И. Советская библиотечная цензура: Мифы и реальность // Библиотека в контексте истории: Материалы науч. конф. (Москва, 8-10-июня 1995). М., 1997. С.119.
[61] Там же. С. 122.
[62] История библиотечного дела. Документы и материалы. Ноябрь 1920-1929. М., 1979. С. 70-71.
[63] Абрамов К.И. Советская библиотечная цензура : реальность и мифы // Библиотека в контексте истории: Материалы науч. конф. (Москва 8-10 июня 1925). М., 1997. С. 125.
[64] ЦДНИОО Ф. 1. оп. 5. д. 385, л. 29, 29(об.).
[65] ЦДНИОО Ф. 1 оп. 5. д.368, л.л. 297-309; оп. 6. д. 339, л.л. 14, 113. 113(а), 311-313.
[66] ЦДНИОО Ф. 1. оп. 5. д. 368, л. 315.
[67] ЦДНИОО Ф. 7. оп. 1. д. 211, л.л. 64, 67, 71, 73 (об), 82, 84, 87, 93, 94 (об), 97 (об.).
