CC BY
34
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
А.Н. Конев
Конев Андрей Николаевич — доктор технических наук, кандидат юридических наук, доцент, академик Российской академии юридических наук, начальник
Нижегородская академия МВД России
Истоки развития культурно-информационных средств формирования идеологии уголовного правосудия
Сегодня уголовный процесс представляет собой социально-правовую технологию, состоящую из закрепленных в законе последовательных процедур, призванных качественно реализовать положения уголовного закона.
Уголовное преследование и уголовное правосудие являются исключительной компетенцией государственной власти, ее уголовной и уголовно-процессуальной политикой. От эффективности реализации этих направлений зависит в конечном счете, доверие общества к власти и государственным структурам управления. В правовом и демократическом государстве граждане через общественные институты в установленном законом порядке могут выражать согласие или несогласие с политическим курсом управления страной.
Сформированные социально-правовые технологии в современном мире становятся средством государственного противостояния. Некоторые страны «...стремятся использовать данное обстоятельство в интересах своей культурной и политической «экспансии», .реформы уголовной юстиции давно уже стали «фактором геополитики», а между самими уголовно-процессуальными моделями идет ожесточенная геополитическая борьба»1.
Все это осуществляется через действия «...не в лоб, не штурмуя базис общества, а через надстройку — силами интеллигентов, совершая «молекулярную агрессию» в сознании и разрушая «культурное ядро» общества, ослабляя психологическую защиту человека от критического восприятия информации2. Тем более, что эта задача максимально облегчена в современном информационном обществе, где созданы неограниченные возможности для обмена информацией по разнообразным и многочисленным каналам.
Следы такой экспансии мы можем видеть в странах Восточной Европы, государствах постсоветского пространства, странах Балтии, везде, где на официальных документах этих суверенных государств стоят отметки, что происходящие реформы финансируются либо их действия координируются международными организациями (Немецкий Фонд Международного правового сотрудничества (IRZ), Американская ассоциация юристов и др.).
В современном мире ослабление даже одного государственного института, тем более в сфере уголовной юстиции, влечет за собой крах всей правовой и управленческой системы власти в стране. За этим следует анархия и хаос с полной потерей государственности и суверенитета. Примеры тому — «цветочные» и «цветные» революции.
Поэтому так важно понимать свою правовую идентичность. Знать, как зарождалась отечественная правовая мысль, формировавшая на протяжении столетий идеологию уголовного судопроизводства со времен бесправия крепостной России, через дуновение свободы эпохи судебных реформ второй половины XIX века, кровь революции и сталинских репрессий, презрение к правам и свободам личности в XX веке к современному пониманию идеи права XXI века.
Россия имеет свои богатые культурно-информационные традиции формирования в обществе идеологических представлений об уголовном правосудии и справедливости, а в итоге — о силе государственной власти и желании защищать интересы граждан.
Начало осмысления всего этого пришлось на середину XVIII века. По мнению ученых, либерально-политические идеи, в том числе и об уголовном правосудии как правовом порядке, а не как о государственной расправе, появились во второй половине XVIII века. Анализ политической и правовой мысли России этого периода позволяет выделить три основных течения: официальную правительственную идеологию, дворянское аристократическое и дворянское либеральное течения3.
1 ГоловкоЛ.В. Архетипы досудебного производства, возможные перспективы развития отечественного предварительного следствия // Уголовное судопроизводство. 2014. № 2.
2Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2002. С. 301—302.
3 См., например: Грацианский П.С. Политическая и правовая мысль России второй половины XVIII в. М.,
1984.
Конев А.Н. Истоки развития культурно-информационных средств формирования...
157
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Как официально правительственные, пусть и утопические, идеи либерального преобразования институтов государственной власти, в том числе и уголовного процесса, были высказаны императрицей Екатериной II1.
Очевидно, что либерально-правовой пафос екатерининских идей относительно уголовного правосудия, в основном заимствованных из работ французских философов, воззрения которых в то время увлекали императрицу2, противоречил, да и был не совместим с реалиями общественнополитической жизни и уголовного правосудия того периода времени.
Такой политический ход императрицы позволил получить ответную реакцию из провинции от различных слоев российского общества. Так, например, В.О. Ключевский, раскрывая содержание городских и дворянских депутатских наказов в Комиссию для сочинения проекта нового Уложения (Манифест Екатерины II от (14) 25 декабря 1766 г.), писал, что особенно горьки были жалобы на состояние правосудия: это — едва ли не самое больное место наказов без различия сословий. Депутаты жаловались на множество подсудностей и просили уменьшить их количество и штрафовать судей; указывали на повсеместное взяточничество судей, судебную волокиту и ябеду; на нежелание обращаться в коронные суды.
К середине XVIII века в России, причем не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в провинциальных городах общественность стала понимать не только значение властных институтов, но и обозначилось желание общества как-то влиять на их неудовлетворительную организацию и работу.
Историк отмечал, что депутаты не только жаловались, но и предлагали свое видение решения этих проблем. Это свидетельствовало об их правовой информированности и о проработанности некоторых вопросов, пусть и на житейском (мировоззренческом) уровне. Вместе с тем, анализ этих депутатских предложений еще раз продемонстрировал глубокий, в том числе и правовой, разлом между сословиями в русском обществе.
Так, например, вместо дорогих (формальных) судов с затяжным письменным делопроизводством и дворяне, и горожане, и крестьяне просили для дел маловажных (первой инстанции) близкого, скорого и дешевого словесного суда с выбранными из их среды судьями. Дворяне предлагали учредить мировых судей по примеру Англии и Голландии. Однодворцы и хлебопашцы ходатайствовали о выборе судей «всем обществом всего уезда» и из их же среды, только бы не из дворян, которые поступают по своим обычаям3.
Все это свидетельствует о том, что идея поиска наиболее оптимальных форм отправления правосудия в России при учете интересов населения «получила путевку в жизнь».
Однако все эти правительственные либерально-политические и просто житейские представления о справедливом правосудии касались только 10% разносословного населения России. Остальные 90% населения относилось к крестьянам, которые находились либо в крепостной, либо в государственной зависимости и были совершенно бесправны перед произволом помещиков и дворян. Потребовалось еще сто лет, когда в 1861 году позорная страница рабства в России была закрыта, что позволило создать действенные правовые институты справедливой юстиции.
Описание бесправного положения крестьян и отсутствие любой возможности требовать справедливого правосудия перед государственной властью стало основной политико-просветительской темой русской литературы. Проникновение в сознание населения гуманистических идей построения справедливого суда в России вплоть до середины XIX века осуществлялось через литературу, которая была больше, чем просто изложенная в тексте книги художественная словесность. Литературные образы, столкновение судеб в смоделированных авторами жизненных ситуациях, конструирование невероятных аллегорий, связанных с людскими трагедиями — все это позволяло преодолевать цензурные барьеры власти.
Яркий след в литературе оставил А.Н. Радищев, описав в 1870 году в произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» чудовищность крепостничества и бесправие крестьян, отсутствие всякой надежды на справедливое правосудие. Это была смелая и справедливая критика власти, лишившей человека свободы, всех прав и возможности просить о справедливости.
Однако истоки культурно-информационного формирования идеологии справедливого уголовного правосудия и появления прообраза научных знаний, посредством которых авторы описывали объективную судебную реальность, принадлежит зарождающейся в то время периодической юридической печати, хотя термин «периодический» для той эпохи носит скорее условный, чем сущностный характер.
В 1783—1784 годах в журнале «Собеседник» были напечатаны вопросы Д.И. Фонвизина к Екатерине II. Один из этих вопросов имел отношение к правосудию: «Отчего у нас тяжущиеся не печатают
1 См.: Наказ Ея Императорского Величества Екатерины Второй Самодержицы Всероссийской данный Комиссии о сочинений Проекта нового Уложения. СПб., 1770.
2 Зарудный С. «Беккария о преступлениях и наказаниях в сравнении с главой X Наказа Екатерины II и с современными русскими законами». СПб., 1879.
3 См.: Ключевский В.О. Сочинения: в 9 т. М., 1989. Т. 5. Курс русской истории. Ч. 5. С. 94—95.
Юридическая техника. 2016. М 10
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
тяжеб своих и решений правительства?». Здесь же, продолжая мысль, заложенную в вопросе, Фонвизин говорит о пользе открытой информации для правосудия, о судебной гласности: «Способом печатания тяжеб и решений глас обиженного достигнет во все концы отечества. Многие постыдятся делать то, чего делать не страшатся. Всякое дело, содержащее в себе судьбу имения, чести и жизни гражданина, купно с решением судебным, может быть известно всей беспристрастной публике; воздастся достойная похвала праведным судиям, возгнушаются честные сердца неправдою судей бессовестных и алчных»1.
В ответ на призыв, а может, и параллельно с ним, была предпринята неудачная и скоротечная попытка реализации этой мысли Василием Новиковым в произведении «Театр судоведения, или Чтение для судей»2. Однако сам характер повествования и тяжелая стилистика изложения идеи имели очень низкий политико-просветительский уровень, повторяя истины, которые присутствовали в официальной государственной доктрине правосудия, свойственной для середины XVIII века. Этот литературный цикл В. Новикова не получил поддержки читателей.
По сути, это и многие другие первые юридические издания в России были выполнены по условным лекалам западноевропейских изданий, однако их издатели попытались, и иногда вполне успешно, раскрыть в них имеющуюся в избытке эмпирику российской правовой действительности.
Далее следует упомянуть выступавший против людских пороков, взяточничества, злоупотребления помещиками своей властью, неправосудия журнал «Трутень», издававшийся с мая 1762 по апрель 1770 года Н.И. Новиковым.
К этому времени следует отнести и первые попытки издания информационно-юридических сборников в Московском университете. Начало этой деятельности ученые связывают с именем С.Е. Десницкого3. Созданные впоследствии в этом учебном заведении первые ученые общества в качестве главной своей задачи объявили распространение просвещения путем издания учебной, «ученой» и художественно-нравственной литературы4.
Бедность юридической литературы в ту эпоху объясняется, с одной стороны, недостатком образованных юристов среди практиков, с другой — неудовлетворительной постановкой преподавания уголовного права в университетах, где до устава 1863 года профессорам предписывалось преподавать не «правоведение», а «законоведение»5.
Однако и в это время находились люди, которые, проявив огромное трудолюбие и интерес к юриспруденции, в том числе и к уголовному судопроизводству, оставили нам произведения, позволяющие в той или иной мере составить представление о воззрении мыслителей на современное состояние и дальнейшее развитие уголовной юстиции.
Среди таких мыслителей следует упомянуть Захария Горюшкина и его работу «Описание судебных действий, или Легкий путь к получению в короткое время надлежащих познаний к отправлению должности в судебных местах, особливо теми, которые, не имея возможности упражняться в отечественных законах, употреблены будут в гражданскую службу», изданную в типографии Московского университета в 1805 году.
Проходя службу в Сыскном приказе, где, по его словам, работавшие здесь судьи хвастались друг перед другом об изобретении новых способов истязания обвиняемых. «Случилось мне, — рассказывал он, — зайти в пытальную палату или застенок по окончании присутствия; на полу я увидел кучку лоскутков окровавленной кожи; спрашиваю у палача: Что это такое? — Как что! Выкройка из спины»6, этот человек сумел заняться самообразованием, изучить философские и юридические произведения и впоследствии преподавать в Московском университете.
Очевидно, что такие впечатления от существующей реальности уголовного правосудия заставляли мыслящих людей той эпохи пытаться как-то иначе, насколько это было возможно, подойти к осмыслению отношения к человеческой жизни и справедливости власти. Такими же самоучками в юриспруденции были и «отцы» Судебной реформы 1864 года С.И. Зарудный (получил звание кандидата математических наук в Харьковском университете в 1842 году) и Н.А. Буцковский (в 1833 году окончил полный курс инженерного училища (офицерские классы) и до перехода на юридическое поприще преподавал математику).
1 ФонвизинД.И. Собрание сочинений: в 2 т. М.; Л., 1959. С. Т. 2. С. 277.
2 Новиков В. Театр судоведения, или Чтение для судей и всех любителей юриспруденции, содержащее достопри-мечательныя и любопытныя судебныя дела, юридическия изследования знаменитых провоискусников и прочия сего рода произшествия, удобныя просвещать, трогать, возбуждать к добродетели и составлять полезное и приятное времяпровождение: в 6 ч. М., 1791 —1792.
3 Покровский С.А. Политические и правовые взгляды С.Е. Десницкого. М., 1955. С. 159.
4 Горобец А.Ф. Отечественные юридические журналы XIX века: эволюция и характерные особенности: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2012.
5 Россия: энциклопедический словарь. Л., 1991. С. 413.
6 Цит. по: Томсинов В.А. Русский законоискусник Захар Аникеевич Горюшкин (1748—1821). URL: http://tomsinov. com/Articles/ Misc/gor.pdf (дата обращения: 12.12.2015).
Конев А.Н. Истоки развития культурно-информационных средств формирования...
159
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Первая половина XIX века была ознаменована появлением на свет юридических изданий, которые впоследствии стали прообразом российской научной периодической литературы: «Журнал правоведения», издававшийся бароном Ив. Беллинсгаузеном, «Юридические записки» П.Г. Редкина, к середине XIX века появляются «Журнал Министерства юстиции», «Народный законовед», «Юридический вестник» Н.В. Калачова и другие.
В 1841 —1842 годах журнал «Юридические записки» стал первым изданием, открывшим путь развитию научно-правовой периодики. П.Г. Редкин видел в этом журнале «...такой внешний орган совокупной деятельности русских юристов, в котором это возникшее сословие нашло точку соединения и посредством которого оно могло бы общими силами содействовать благим видам Правительства в деле отечественной юриспруденции, в распространении юридических познаний в нашем отечестве и в укоренении сознательного чувства закона и долга»1.
Как отмечает А.Ф. Горобец: «Анализ «Юридических записок» — одного из самых ярких и характерных юридических изданий первой половины XIX века — позволяет утверждать, что в этот период сложилась особенная для той эпохи структура юридического журнала, с особой тематикой, проблематикой, рубрикацией, способом изложения материала, системой жанров: большая научная/научно-популярная статья, статья-рецензия, обзоры-заметки юридической литературы и другие. С течением времени именно такая структура станет основным ориентиром для создания новых юридических жур-налов.»2.
Вместе с тем, живой и перспективной правовой тематики в бюрократической России этой эпохи, а тем более той, которую можно было опубликовать открыто, было немного. Это, в первую очередь, связано с решением задачи наведения политического порядка в Империи после восстания декабристов, в том числе и через институты цензуры. Ни государственная, ни общественно-политическая жизнь в России не могли дать импульса разработке новых социально-правовых теорий и концепций, развивавшихся в то время в ведущих университетах Европы.
Судебная практика была в удручающем состоянии. Описывая попытки Николая II осмыслить доставшуюся ему в наследство систему государственного управления, В.О. Ключевский пишет, что «в судебных местах император нашел два миллиона дел, по которым в тюрьмах сидело 127 тыс. человек»3.
Все судебные должности поручались дворянам в награду за военную службу. Занимавшие высшие места в судебной иерархии, эти судебные чиновники, «.обладавшие лишь малым опытом и не интересовавшиеся отправлением правосудия, перепоручали действительную работу по судопроизводству армии канцелярских служителей, прекрасно умевших подогнать закон к желаниям и велениям богатых и влиятельных персон»4.
Понимая всю безнадежность и убогость российской правовой и судебной жизни того периода времени, издатели обращались к темам, посвященным исследованию истории русского уголовного и уголовно-процессуального права, анализу уголовных дел и расследований минувших эпох.
Однако не только исторические мотивы формировали идеологию уголовно-процессуальной мысли первой половины XIX века. Читатели юридических изданий знакомились с судебными системами как европейских стран Англии, Франции, Пруссии, Италии, Швейцарии, так и с уголовно- судебными системами Соединенных Штатов Америки, Индии, Мексики и других стран. Авторы обращались к зарубежному опыту и в основном все описанные в журналах уголовно-процессуальные процедуры представляли как образцовые и полезные для практического внедрения в России.
Несмотря на то, что в общественно-политической периодической печати и в художественных произведениях тема несправедливости и несовершенства уголовной юстиции являлась актуальной и получала должный интерес и реакцию со стороны государства и населения, тем не менее, научная составляющая этой проблемы не была затронута. Исследователи ограничивались лишь поверхностным описанием реальности, дозволенной рамками цензуры, практически не предпринимали никаких попыток систематизации эмпирических данных и не формулировали объективных выводов.
По сути, научная разработка уголовно-процессуальных отношений и законодательства началась только в конце 50-х годов XIX века. Исследования социально-правовой природы уголовного процесса значительно продвинулись вперед и были обусловлены исключительно началом работ по подготовке к Судебной реформе5.
1 Юридические записки. М., 1841. Т. 1. С. 3.
2 Горобец А.Ф. Отечественные юридические журналы XIX века: эволюция и характерные особенности: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2012.
3 Ключевский В.О. Сочинения: в 9 т. М., 1989. Т. 5: Курс русской истории. Ч. 5. С. 241.
4 Уортман Р.С. Властители и судии: развитие правового сознания в императорской России. М., 2004. С. 122.
5 Василевский А.В. Отзывы русских газет и журналов о судебной реформе // Журнал Министерства Юстиции. 1863. № 1. С. 138—139.
Юридическая техника. 2016. М 10
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Между тем следует отметить, что в России к началу проведения Судебной реформы 1864 года был достигнут существенный интеллектуальный уровень для того, что бы способствовать развитию идей уголовно-процессуального просвещения не только в начинающей свое становление системе юридических учебных заведений и науке, но и в сфере популяризации идей уголовной юстиции, с ее началами состязательности, гласности, непосредственности и устности. Более того, культурно-информационные средства формирования идеологии уголовного правосудия позволили вырастить новое поколение юристов, которое по своим мировоззренческим установкам было готово поддержать и продолжить начавшиеся реформы.
В дальнейшем сама Судебная реформа 1864 года произвела эффект «большого взрыва» в уголовно-процессуальной науке и способствовала ее стремительному развитию. Труды ученых, преподавателей «законоведения» и «права», практических работников судебной системы той эпохи сформировали основу уголовно-процессуальной идеологии, заложили интеллектуальную базу отечественной уголовно-процессуальной науки.
Конев А.Н. Истоки развития культурно-информационных средств формирования...
161
