CC BY
400
УДК 34(09)(47+57):364-056.26
Т. В. Мельникова
Истоки милосердного отношения к лицам с ограниченными возможностями здоровья в России (историко-правовой аспект)
В статье анализируются традиции милосердного отношения к лицам с ограниченными возможностями здоровья в России на рубеже X-XVII вв. По мнению автора, обобщение историко-правового опыта в области становления государственного призрения лиц с ограниченными возможностями здоровья поможет сформировать новое государственное отношение к лицам с инвалидностью и позволит в дальнейшем избежать отдельных законотворческих и правоприменительных ошибок в данной сфере.
The analysis for the sources of charitable attitude towards limited health capacity people tradition in Russia in a period from X to XVII centuries is carried out. In author’s opinion, general conclusion of history and legal experience in the field of limited health capacity people Public Assistance formation can be effective in forming new public attitude to invalid persons and makes it possible to avoid certain lawmaking and law enforcement mistakes in this sphere.
Ключевые слова: инвалид, лицо с ограниченными возможностями, государственное призрение.
Key words: disabled person, handicapped person, public assistance.
Исторически в России одновременно существовало два прямо противоположных типа отношений к лицам с ограниченными возможностями здоровья: от полного отвержения до слепого почитания. В памятниках права таких лиц называли «калеками», «юродивыми», «похабами» «безумными», «блаженными», «убогими», «скудоумными», «беснующимися», «немощными», «уродами» и т. п. Юродивый (по-древнеславянски - уроди-вый, или просто урод) - это, по выражению С.А. Иванова1, «по первому своему смыслу тот, кто “родился неправильно”». Но есть и другое объяснение: урод - это тот, кто на попечении рода, под защитой рода, т. е. тот,
© Мельникова Т. В., 2013
1 Иванов С.А. Византийское юродство. М.: Междунар. отношения, 1994. С. 4-11, 146.
60
кто нуждается в особой заботе своего рода. По нашему мнению, именно такое определение является наиболее адекватным.
В христианском сознании слово «убогий» понимается буквально - у Бога, т. е. под его особой защитой. Именно это определение наиболее четко раскрывает особое, «почитаемое» отношение славян к данной категории лиц и прослеживается всем ходом истории, уходя к языческим традициям.
Истоки милосердного отношения к лицам с ограниченными возможностями здоровья уходят к традициям восточных славян. Говоря о нравах и общественной морали восточных славян, М.П. Погодин указывал, что «славяне были и есть народ тихий, спокойный, терпеливый», что славянам была характерна «безусловная покорность, равнодушие, противоположные западной раздражительности...»2. Однако летописные источники изобилуют и упоминаниями о родовом обычае, который, как известно, допускал убийство соплеменников, оказавшихся обузой для семьи3.
Устранение на Руси «бесполезного» соплеменника представлялось единственным способом уберечь работоспособных членов семьи в период тяжелого голода. Сведений о наличии у славян-язычников неписанного правила обязательно умерщвлять хилых младенцев или соплеменников, получивших увечье, нет. Источники практически не содержат сведений, на основании которых можно было бы достоверно представить жизнь инвалидов в дохристианский период, но существуют косвенные свидетельства, разрозненные факты и отрывочные характеристики уклада жизни племен, населявших земли Киевской Руси, которые убеждают в том, что к моменту ее крещения сложилась традиция не агрессивного, а скорее терпимого отношения к «немощным».
Первые попытки организованного на Руси призрения сирот, нищих, убогих и калек, предпринятые на рубеже Х-Х1 вв., были связаны с принятием православного христианства. У истоков русской благотворительности стоял князь Владимир, заложивший основы терпимого и милосердного отношения к «убогим». Принятие христианства стало причиной законодательного закрепления службы призрения убогих, исполнение обязанностей по которой было возложено на представителей христианства - церковь и монастыри. Князь Владимир определил категорию лиц, подлежащих церковному призрению, и учредил для них «странноприимницы». Признав си-
2 Погодин М.П. Древняя русская история до монгольского ига. М.: Синодальная тип., 1871. С. 93.
3 Карамзин Н.М. Об истории государства российского / сост. А.И. Уткин. М.: Просвещение, 1990. С. 41.
рот, вдов, калек, больных и немощных «церковными людьми» (Устав Святого князя Владимира, Синодальная редакция 996 г.), Владимир ввел «Правила о церковных людях и о десятинах и судах епископских и о мерилах градских», содержащие указания о предоставлении нуждающимся церковного презрения. В Уставе Владимира, и за ним во Всеволодовой грамоте, к ведомству церкви причисляются «больницы и странноприимни-цы»4. Так как ни из каких других русских памятников ничего не известно о подобных учреждениях при церквях в те времена, то согласимся с историком А.В. Карташевым, что некоторые идеи, заложенные в княжеских Уставах и Правдах, «во многих случаях выписывались отвлеченно из греческих законов без соответствия русской действительности»5.
Оценивая влияние принятия христианства (988) на изменение отношения к «убогим» и «калекам», «юродивым» и «немощным», сошлемся на мнение историка К.Н. Бестужева-Рюмина, который указывал что «самым ближайшим влиянием христианства было влияние нравственное. »6.
Весомый вклад в дело организации призрения на Руси внес великий князь Владимир II Мономах, который считал благотворительность обязательной миссией власти. В своем «Поучении.», адресованном сыновьям-наследникам, он указывал: «Всего паче убогих не забывайте, поскольку вам возможно, по силе своей кормите, снабдите сироту»7.
В эпоху золотоордынского ига «калеки» и «убогие» не подвергались особым преследованиям и притеснениям со стороны кочевников, однако развитие церковной благотворительности сдерживалось опустошением земель, обнищанием представителей всех сословий. Государственный закон не регулировал отношение общества к людям с ограниченными возможностями.
Светская власть вспоминает о нищих и убогих лишь в начале XVI столетия, объединяя русские земли вокруг Москвы и сталкиваясь с неимоверным числом нищих, убогих, калек. Князь Василий III, завершивший объединение земель вокруг Москвы, открывает при московских церквях и монастырях богадельни, чтобы обеспечить приют и пропитание «живущих Христа ради». Первые московские богадельни представляли собой не бо-
4 Российское законодательство Х-ХХ веков: тексты и комментарии: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. М., 1984. Т.1. С.149, 162.
5 КарташовА.В. Очерки по истории русской церкви // Соч.: в 3 т. М., 1991. Т.1. С. 202.
6 Бестужев-Рюмин К.Н. Русская история // Соч.: в 2 т. СПб., 1872. Т.1. С. 132.
7 Березовская Л.Г., Берлякова Н.П. История русской православной культуры. М.: Владос, 2002. Т.1. С.64.
лее чем «укромные избушки, кельи и клетки, кои рассеяны были по улицам, переулкам в Кремле и Китае, Белом и Земляном городах, при церквях, часовнях и монастырях»8.
К концу XVI в. Иван Грозный, стремясь к абсолютной власти, подчиняя церковь короне, впервые попытался организовать призрение «убогих» в рамках государственно-правового регулирования. Так, Стоглав (1551) определяет границы сфер влияния государства и церкви и их обязанности в области призрения и организованной благотворительности9. Государством впервые выделяются на содержание богаделен средства из царской казны (Стоглав. Глава V, вопрос 12 «О милостыне»)10.
Перевод богаделен на государственное обеспечение делал необходимым как введение учета нищенствующих, так и принятие мер, ведущих к сокращению их количества, а потому способствовал решению вопроса о принудительном разделении нищих по состоянию здоровья, полу и возрасту. Трудоспособных людей, живущих «Христа ради», судебник предписывал направлять на ломовые тяжелые работы. Здоровым нищим разрешили жить за счет подаяния, но запретили вход в богадельные избы. За городскими и монастырскими богоугодными заведениями закрепили призрение малолетних сирот, престарелых, больных и инвалидов. (Стоглав. Глава 73. Ответ. «О благодельнях. И о прокаженных. И о колосных. И о престарев-шихся. И по улицам в коробах лежащих. И на тележках и на санках водящих и не имеющих где главы преклонить»)11.
Кроме того, Стоглавый судебник содержит специальные рекомендации относительно душевнобольных «одержимых бесом и лишенных разума», которых предписывалось отправлять в монастыри «дабы не быть помехой для здоровых» и «получать вразумие и приведение в истину»12.
Хочется отметить, что объявление человека лишенным разума и его последующая изоляция становятся инструментом политической борьбы с инакомыслием. Не случайно проявление царского интереса к сумасшедшим
8 Прыжов И.Г. 26 московских пророков, юродивых, дур и дураков и другие труды по русской истории и этнографии / под ред. Л.Я. Лурье. М.: Репринт. изд. 1996, С. 130.
9 Российское законодательство Х-ХХ веков: в 9 т. Т. 2: Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / под общ. ред. О.И. Чистякова. М.: Юрид. лит., 1985, С. 241-402.
10 Там же. С. 270-271.
11 Там же. С. 351.
12 Дебольский Н.Н. Гражданская дееспособность по русскому праву до конца XVII века. СПб., 1903. С.44.
совпало по времени с учреждением в структуре власти судебно-полицейских приказов - Разбойного (1555), Земского (1564), Холопьего (1571).
В то время как закон требует изолировать бесноватых от общества, церковь причисляет некоторых из них к лику святых13. «Ходили дураки по всей Руси, странствовали, с дикими зверями и птицами разговаривали, балагурили, учили царя не слушать. Скоморохи подражали дуракам. (...) Юродивых нередко народная молва объявляла святыми, да и скоморохов тоже», - пишет Д.С. Лихачев14. Увечье, сумасшествие, телесный недуг вызывали у русского человека не только жалость и сострадание, но и ощущение причастности этих людей к чему-то высшему, святому.
Анализируя законодательство следующего периода в сфере инвалидности, можно отметить, что череда драматических событий XVII в. ослабила традицию милосердия и почитания «убогих». Так, Смутное время, последовавшее за смертью Ивана Грозного, привело страну к разорению и упадку. К началу XVII в. на фоне стремительного сокращения численности населения множилась армия больных, увечных и обездоленных. Отсутствие организованного государственного призрения инвалидов не могло компенсироваться за счет сострадания и подаяний населения. Церковь для организации призрения калек и убогих не имела достаточных полномочий и средств.
Предпринятая в XVII в. кодификация ранее созданных законов поставила государство перед необходимостью внести в отечественную юрисдикцию статьи, касающиеся имущественных и иных прав инвалидов. Созванный Земский собор, принимает Соборное уложение (1649), которое, закрепляя сословные права на собственность, заставляет авторов Уложения вспомнить об «убогих и калеках и умалишенных». В отечественной юриспруденции появляется первое официальное упоминание о лицах с ограничениями в здоровье. В Главе VII Соборного уложения «О службе всяких ратных людей Московского государства» упоминается о «увечных и больных», которые не способны «за старостию, или за увечьем» служить «на государеве службе», а вместо них велено « посылати со всею своею службою и с запасы детей своих и братию и племянников и внучат беспоместных, которыя в государеву службу поспели, в восмьнатцать лет.»15.
13 Иванов С.А. Византийское юродство. М.: Междунар. отношения, 1994. С. 146.
14 Лихачев Д.С. Заметки о русском // Избр. работы: в 3 т. Л.: Худ. лит., 1987. Т.2. С. 418-494.
15 ПСЗ I. Т. 1. № 1 от 29.01.1649. Гл. 7. Ст. 17, 18 Соборного уложения.
64
Г лава XVII «О вотчинах» Соборного уложения, регламентируя право собственности братьев на родовую недвижимость - вотчину, устанавливала для глухого и немого претендента на родительское наследство такое же право на полноценную долю, что и для его здоровых братьев и сестер16. Однако этот указ оставался скорее декларацией, так как в свойственном для Московского государства укладе жизни инвалиды из знатной фамилии оставались зависимы от воли своих родственников.
Тем не менее, принятие Уложения 1649 г. следует оценить как важный шаг на пути к организации государственного призрения инвалидов. В марте 1676 г. Уложение пополняется новыми разъяснениями в части наследования имений. Статьей 23 «Новоуказанных статей о поместьях» подтверждалась законность продажи поместий любым землевладельцем независимо от его физического и психического состояния17.
Указ 1677 г. вносит уточнения в данную статью. Право свободно распоряжаться наследством лицом, страдающем физическими недостатками, было сохранено, физический недостаток человека, объявленного наследником по завещанию, суду не следовало принимать к рассмотрению. Однако в случае просьбы родственников не признавать подобную сделку по причине умственной отсталости или пьянства собственника, желающего продать имение, полагалось производить специальные расследования.
Есть основания считать, что Уложение в части защиты имущественных интересов лиц с инвалидностью имело в виду не врожденную слепоту или глухоту, а приобретенную в зрелом возрасте, так как глухой или слепой от рождения изначально не мог стать владельцем поместья, которое жаловалось царем за заслуги на государственной службе. Кроме того, авторы свода законов не считали собственника, приобретшего инвалидность, человеком, утратившим сословные, в том числе имущественные права.
Следует отметить, что закон 1677 г., регламентирующий имущественные права слабоумных, устанавливал, что «глупые» (лица с психическими нарушениями) и «пьяницы» не могут вести дела и управлять своим имуществом, в том числе меняться своими поместьями18. Однако, лишая «слабоумных» такого права, закон не определял, кому предоставляются полномочия, и кто является ответственным за имущество душевнобольного, возлагая фактически имущественные права на членов семьи больного.
16 Там же. Гл. 17 «О вотчинах», ст.15 Соборного уложения.
17 Новоуказанные статьи о поместьях от 10.03.1676 г. // ПСЗ I. Т. 2. № 633, ст.23.
18 Новоуказанные статьи о поместьях и вотчинах от 10.08.1677 г. // ПСЗ I. Т. II. № 700.
65
При этом психические болезни не определялись в законе как невменяемость (недееспособность), а судебная практика иногда допускала смягчение наказания для данной категории лиц19.
Произошедший в XVII в. церковный раскол спровоцировал власти на поиск еретиков. «Охота на ведьм» не обошла и Московскую Русь, в народное сознание проникает прежде не свойственный славянам суеверный страх перед калеками и слабоумными, отныне именуемыми «бесноватыми» или «уродами». Административные меры, принимаемые на Руси в целях искоренения нищенства, неминуемо отражаются на положении той части инвалидов, что жили подаянием Христа ради. В 1679-1682 гг. частично пересматривается уголовное законодательство и запрещается членовредительство арестантов20. Русь, оставаясь нищелюбивым государством, все чаще с настороженностью смотрит на инвалида, встреча с которым сулит несчастье21. Юродивые в глазах духовенства утрачивают ореол святости, предпринимаются попытки вычеркнуть ранее чтимых юродов из богослужебных книг.
Таким образом, историко-правовой анализ становления государственного призрения лиц с ограниченными возможностями здоровья на рубеже X-XVII вв. убедительно показывает, что формирование философии милосердия и гуманности к лицам с инвалидностью происходило на протяжении не одного столетия. Именно обобщение историко-правового опыта в области реализации законодательства в сфере инвалидности позволяет нам не только сопоставить некоторые проблемы обеспечения правового статуса данной категории лиц в исторической ретроспективе, но и возможно поможет избежать отдельных законотворческих и правоприменительных ошибок в будущем.
19 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д: Феникс, 1995, С. 336.
20 Там же.
21 Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М.: Изд. книгопродавца М. Березина, 1880. С.399.
66
