CC BY
33
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2010. № 3
Арутюнова А.Г.
(аспирантка кафедры новой и новейшей истории стран Европы и Америки
исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
ИСТОКИ ФОРМИРОВАНИЯ ИДЕЙ «СОЦИАЛИСТОВ
ЧУВСТВА» В АНГЛИИ В 80-90-е гг. XIX в.
В статье рассматривается проблема формирования взглядов «социалистов чувства» — представителей британской художественной среды конца XIX — начала XX в. Автор анализирует, в какой степени на их воззрения повлияли идеи К. Маркса, активно распространявшиеся в Англии с 1880-х гг., и идеи собственно британских мыслителей, таких как Т. Карлейль и Дж. Раскин. Делается вывод, что именно британская интеллектуальная традиция подготовила «социалистов чувства» к восприятию социалистических идей. У. Моррис и его сторонники смогли найти интересовавшие их мысли в совершенно противоположных источниках и, синтезировав их в собственные своеобразные концепции, заняли видное место в истории социалистического движения Англии.
Ключевые слова: поздневикторианская Англия, история идей, Уильям Моррис, «социалисты чувства», Джон Раскин, Томас Карлейль, Карл Маркс.
The article analyses the shaping of views of the so-called 'socialists of sentiment', artists from British creative community of late 19th — early 20th century The author analyses the influence on them by ideas of K. Marx, which were rapidly spreading in England since 1880s, and by ideas of British thinkers, like Thomas Carlyle and John Ruskin. The conclusion is that it was British intellectual tradition that prepared these 'socialists' to accept socialist ideas. William Morris and his followers could find ideas interesting for them in contradictory sources and construct their own original conceptions, and they had a major role in the history of English socialist movement.
Key words: late Victorian England, history of ideas, William Morris, socialists
of sentiment, John Ruskin, Thomas Carlyle, Karl Marx.
* * *
Традиция социалистической мысли в Англии прослеживается начиная с XVI в. Условной отправной точкой можно считать «Утопию» Томаса Мора (1515 г.) — сочинение, в котором была разработана схема социалистического по сути общества. Уже тогда его автор обратил внимание на «заговор богачей», эксплуатировавших зависящих от них людей как «вьючный скот», и утверждал, что «распределение средств равномерным и справедливым способом и благополучие в ходе людских дел возможны только с совершенным
* Арутюнова Анна Георгиевна, тел.: (495) 463-44-17; 8-916-789-96-13; e-mail: aaarutiunova@gmail.com
уничтожением частной собственности»1. Промышленная революция второй половины XVIII в. обострила социальные противоречия, активизировала деятельность английских мыслителей в этом направлении и привела к обсуждению вопроса о несправедливом устройстве общества в работах первого английского социалиста Роберта Оуэна (1771—1858), экономиста и философа Джона Стюарта Милля (1806—1873), вставшего на защиту рабочих и описавшего преимущества тред-юнионов2.
Оригинальное решение социальных проблем предложили в конце XIX в. «социалисты чувства» — представители культурной и художественной среды, чутко реагировавшие на несовершенства современного им общества. Определение «социалист чувства» впервые употребил Фридрих Энгельс — именно так в письме Лауре Лафарг от 13 сентября 1886 г.3 он охарактеризовал Уильяма Морриса (1834—1896), одного из самых ярких и значительных представителей художественной и общественной жизни Англии конца XIX в., организатора и идейного вдохновителя Социалистической лиги (1884). Разнообразная и энергичная деятельность Морриса стала связующим звеном между опытом социальной критики, накопленным в Англии на протяжении XIX в., и жаждой перемен, которая явственно ощущалась в поздневикторианскую эпоху среди творческих людей. «Многие не были удовлетворены торжеством цивилизации и испытывали к ней чувство отвращения, однако вынуждены были молчать»,4 — писал он в статье «Как я стал социалистом» (1894).
Назвав Морриса «социалистом чувства», Энгельс, скорее всего, говорил не только о нем, но и о тех настроениях, которые все активнее распространялись среди творческих людей, для которых Моррис очень скоро стал непререкаемым авторитетом. Благодаря его деятельности социалистическими идеями заинтересовались те, кто был достаточно далек от размышлений о политэкономии. Это Эдвард Карпентер (1844—1929), автор написанной белым стихом поэмы «Вперед к демократии!», художник Уолтер Крэйн (1845— 1915), создавший не одну обложку к главным социалистическим изданиям того времени, коллега Крэйна по «Движению искусств и ремесел» Чарльз Эшби (1868—1942), организовавший в 1888 г. Гильдию и Школу ремесел в Ист-Энде, Оскар Уайльд (1854—1900),
1 More Т. Utopia. Cambridge, 1956. P. 62.
2 Mill J.S. The Principles of Political Economy: In 2 vols. Vol. II. N.Y., 1882. P. 549. В «Принципах политической экономии» он говорит о преимуществах, которые получили бы рабочие, объединившись в тред-юнионы: «Они преуспели бы в сокращении рабочего дня и могли бы получать те же деньги за меньшую работу».
3 Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 36. М., 1964. С. 409.
4 Моррис У. Как я стал социалистом // Искусство и жизнь. М., 1973. С. 55.
нередко причисляемый к социалистам благодаря статье «Душа человека при социализме», архитектор Эбенизер Говард (1850— 1928), который проникся социалистическими идеями конца XIX в. и воплотил их уже в ХХ в. в проектах городов-садов, идеальных с точки зрения социального и общественного устройства.
Английские историки-марксисты А.Л. Мортон и Дж. Тэйт утверждали, что с середины 1870-х в Англии начинается «социалистическое возрождение»5, спровоцированное целым рядом проблем: движением за самоуправление Ирландии, войнами, которые Англия вела в Афганистане, промышленным кризисом, ростом недовольства среди рабочих, требовавших улучшения условий труда и жизни. Не последнюю роль сыграло и распространение работ К. Маркса, особенно «Капитала». Формально начало «социалистического возрождение» относится к 1881 г., когда в Англии появилась Социал-демократическая федерация под руководством Г. Гайндма-на. Однако причины широкого отклика, который получили социалистические идеи в творческой среде, представляются нам более глубокими — ведь монументальный труд Маркса вышел на английском языке лишь в 1893 г., а для многих, кто подступался к нему, экономические выкладки не всегда оказывались доступными. Сам Моррис не скрывал, что при чтении экономической части «Капитала» испытывал невообразимые мучения6.
Появление в Англии «Капитала» сыграло важную роль и в развитии местного социалистического движения в целом, и в формировании идей «социалистов чувства» в частности. В то же время их концепции имели и другие, немарксистские и чисто английские корни. Решающей для появления в поздневикторианской Англии «социалистов чувства» стала мысль о взаимозависимости развития общества и культуры, высказанная Томасом Карлейлем (1795— 1881) — плодовитым английским романистом, историком, философом и публицистом. В своих пространных морализаторских произведениях он атаковал ценности капиталистического общества, в которых видел корень всех бед Англии. Впоследствии его критику капиталистических отношений продолжил Джон Раскин (1819—1900) — историк искусства, в силу своего профессионального интереса уделявший больше внимания возможностям преобразования общества, которые предоставляло искусство. Наконец, мысль, что благосостояние общества может напрямую зависеть от того, насколько творчески реализуется каждый его член, развил
5 Мортон А.Л., Тейт Дж. История английского рабочего движения. М., 1959. С. 213.
6 «I suffered the agonies of confusion of brains, while I was reading the economics» (Morris W. How I became Socialist // Political Writings ofWilliam Morris. London, 1984. P. 243).
Моррис. Он сделал ее популярной в широком кругу представителей творческих профессий. Чтобы лучше понять процесс формирования комплекса идей «социалистов чувства» мы обратимся к работам Карлейля, Раскина и Маркса — трех столпов, на которых основывались их теоретические построения.
Большинство исследователей признает важность влияния как марксистских идей, так и собственно английской традиции на идейное становление «социалистов чувства», расходясь обычно в оценке степени этого влияния. Так, английские историки Р. Ливси7 и К. Арскотт8 называют в числе тех, кто повлиял на Морриса и его последователей, не только Маркса, Карлейля и Раскина, но и Толстого, Дарвина, Лоуренса, Уитмена. Историк С. Пирсон, напротив, придерживается весьма жесткой позиции и считает их концепции «досадными примесями»9 к теории Маркса.
Анализируя истоки воззрений «социалистов чувства», невозможно не остановиться на «Замечаниях о влиянии промышленной системы» (1815) Роберта Оуэна. Автор говорит о «неминуемой опасности», которая ждет Англию, если в отношениях рабочего и работодателя (которые заключаются во взаимных попытках использовать друг друга) не произойдет никаких изменений10. Особенно важно, что Оуэн настаивает на необходимости создания «нового морального мира». Его эксперимент с реформированием производственных отношений на нью-ланаркской фабрике, позволивший добиться коммерческого успеха и благосостояния рабочих, мог послужить вдохновляющим примером для некоторых «социалистов чувства».
В Англии по-настоящему увлеклись идеей связи искусства и общества в 1830-е гг. Первым об этом заговорил Карлейль, отреагировав таким образом на стремительную индустриализацию и пытаясь оценить ее последствия. В основном его нападки касались политэкономии и капиталистических отношений. Историк начала XX в. Дж. Никол отмечал, что Карлейль в своих размышлениях чаще руководствовался понятием благородства чувств, нежели последовательностью мысли11. Известный экономист Й. Шумпетер дает весьма ироничную оценку деятельности Карлейля: «Он стоит в героической позе, изливая презрение и насмешку в адрес материалистической мелочности своего века, щелкая хлыстом, которым
7 Livesey R. Morris, Carpenter, Wilde and the political aesthetic of labor // Victorian Literature and Culture. Cambridge, 2004. P. 602.
8 Arscott C. William Morris: Decoration and Materialism // Marxism and the History ofArt. London, 2006.
9 Pierson S. Marxism and the origins of British Socialism: The Struggle for a New Consciousness. London, 1973.
10 Owen R. Observations on the Effect of the Manufacturing System. London, 1815. P. 5.
11 Nichol J. Thomas Carlyle. London, 1892. P. 180
он собирается выпороть кроме всего прочего и нашу "мрачную науку"»12. Тем не менее именно перу Карлейля принадлежат сочинения о проблемах английского общества, которые получили огромный резонанс у его современников — «Прошлое и настоящее» (1843), «Sartor Resartus» (1833—1834), «Поздние памфлеты» (1850). Историк-культуролог Р. Уильямс отмечает также раннее эссе «Символы времени», вышедшее в журнале «Эдинбург Ревью» в 1829 г., в котором, по его мнению, содержатся основания всей дальнейшей социальной критики Карлейля, а главное — непосредственная реакция на развитие капиталистических отношений, которые не вызывали у мыслителя одобрения. «Это механическая эпоха, во всех смыслах этого слова, — пишет Карлейль, — ничто не делается напрямую или вручную, все только согласно правилам или хитроумному плану, везде ремесленник выдворяется из мастерской, чтобы освободить место машине, более быстрой, но не" 13
одушевленной»13.
Одна из любопытных особенностей воззрений Карлейля заключается в поразительном несоответствии его весьма прогрессивных лозунгов и, без преувеличения, ретроградских способов их реализации. Он испытывал глубокое недовольство существовавшим порядком вещей, а по силе и глубине своего протеста примыкал к самым передовым людям эпохи. Уже в 1840-х гг. в «Прошлом и настоящем» он писал о том, что в основе прогресса человечества лежит принцип «справедливой ежедневной платы за справедливый ежедневный труд»14. Кроме того, Карлейль обратил внимание на самые насущные проблемы простых англичан, в первую очередь безработицу, но в качестве решения предлагал обратиться к безмятежной, заполненной трудом жизни средневековых монахов и к ремесленному производству. Он настаивал на жестком контроле и четкой организации труда и полагал, что причины бедности кроются в неправильном управлении. Большинство людей он считал не способными сформулировать самые элементарные требования, вроде адекватной зарплаты, поэтому управление, по его мнению, должна взять на себя «аристократия таланта», или «капитаны индустрии»15. Дж. Никол назвал эти умозаключения Карлейля следствием его юношеского опыта и переживаний (будущий философ происходил из простой крестьянской семьи). «Со временем, — пишет Никол, — он признал себя радикалом и абсолютистом, так как
12 Шумпетер Й. История экономического анализа: В 3 т. Т. 3. СПб., 2004. С. 389.
13 Carlyle T. Signs of the Times // The Collected Works: In 16 vols. Vol. III. London, 1858. Режим доступа: [http://www.victoiianweb.oig/authois/carlyle/signs1.html 03.02.2009].
14 Carlyle T. Past and Present // Collected Works: In 30 vols. Vol. XIII. London, 1843. P. 24.
15 Ibid. P. 334.
признавал только правильные законы, которые устанавливают мудрые люди»16.
В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс назвали подобные взгляды «феодальным социализмом», представителей которого обвиняли в неспособности понять ход современной истории17. Однако для Морриса и его последователей гораздо важнее были размышления Карлейля о ценности и значении труда в жизни человека. Карлейль приписывал труду религиозный смысл. «Отдайся работе как солдат, безропотно и искренне»18, — патетически восклицал он. Саму по себе работу он считает благородной, в то же время труд промышленного рабочего — ужасным. Подобное четкое разделение между «хорошей» и «плохой» работой мы впоследствии увидим и у Морриса, например в статье «Полезная работа и бесполезный труд» (1885).
Неожиданную интерпретацию происходящего, практически одновременно с Карлейлем, предложил английский архитектор и сторонник средневекового уклада жизни А. У. Пьюджин (1812— 1852). Он отмечал, что возрождение архитектуры возможно только одновременно с возрождением чувств и мировоззрения, которые ее породили, т.е. в его понимании — католицизма. «Возведение церквей, как и все остальное, что раньше делалось с чувством и творчески, сегодня низведено до коммерции», — сокрушается Пьюджин, переходя, по сути, от критики архитектуры к критике общества и обозначая связь между состоянием общества и качеством архитектуры, этим обществом производимой19.
Размышления Пьюджина сообщили социальной критике Кар-лейля новое эстетическое измерение, которое тут же дало о себе знать. Первым его уловил Джон Раскин. Апелляция к искусству как способу превратить труд в творчество сделала его кумиром всех представителей художественной интеллигенции, так или иначе обеспокоенных социальными вопросами. «Раскин говорил о всемогуществе красоты, достоинстве труда и уродстве машин»20, — писал Вивиан Холланд в биографии своего отца Оскара Уайльда, объясняя, почему тот так быстро превратился в преданного последователя Раскина. Раскин настаивал на том, что труд должен быть не только справедливо оплачиваемым и развивающим физические возможности человека, но и пробуждающим его интеллект и душу.
16 Nichol J. Thomas Carlyle. London, 1892. P. 192.
17 Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 4. М., 1955. С. 445.
18 Carlyle T. Op. cit. P. 225.
19 Pugin A.W. Contrasts: or, a parallel between the noble edifices of the middle ages, and corresponding buildings of the present day; showing the present decay of taste. London, 1841. P. 49—50.
20 Holland V. Oscar Wilde. A pictoral biography. N.Y., 1960. P. 20.
Объемный труд Раскина «Камни Венеции», оказавший самое сильное влияние на «социалистов чувства», посвящен средневековой Италии и представляет собой путеводитель. В главе «Природа готики» автор высказал несколько соображений политического характера, которые с тех пор всегда присутствовали в его работах. Он считал, что великолепие средневековой архитектуры и искусства базируется на творческом подходе, преданности делу и свободе ремесленников, а значит, и на системе общественных отношений, при которой это возможно. Упадок Венеции он объяснял тем, что ее жители соблазнились материальными благами эпохи высокого Ренессанса и пренебрегли средневековыми представлениями о моральных ценностях, забыли о радости, которую приносит ручной труд. Раскин, конечно, намекал на общество современной ему викторианской Англии, которое, подобно венецианцам, сделало выбор в пользу материальных благ и технического прогресса. Уильям Моррис, написавший предисловие к главе, сделал замечание, которое объясняет, почему именно книги Раскина заставили его самого и его последователей обратиться к социализму: Раскин был первым, кто выдвинул идею, что красота должна вновь стать неотъемлемой частью труда рабочего, а труд — приносить радость.
Не менее важными для «социалистов чувства» были и другие работы Раскина. В сочинении «До тех пор» (1860) он решил развенчать популярную тогда политэкономию, будучи уверен, что эта наука — искусственное создание, законы которого исключают существование души в человеке и рассматривают его исключительно как схему, доступную логическому и рациональному объяснению. Многочисленные примеры учащающихся выступлений английский рабочих были для него веским доказательством ее бессилия. Правда, по мнению Шумпетера, Раскину несмотря на непререкаемый авторитет среди большинства современников в сфере искусства, «в области экономической науки не удалось достичь ничего подобного». «Он разразился гневной и дилетантской критикой пороков капитализма»21, — пишет Шумпетер. Надежды Раскина обращены к чувству братства между людьми и представлениям о справедливости. Именно поэтому он не принимает абсолютно сторону рабочего и не отрицает, что рабочий может злоупотреблять доверием работодателя. Показательно и то, что Раскин не нападает на торговлю, считая ее не менее благородным занятием, чем проповедь или защита родины: «Торговля может быть не менее героична, чем война»22.
В 1871 г. Раскин начал работу над очередным монументальным трудом «Fors Clavigera» — сборником писем к рабочим Англии. Его
21 Шумпетер Й. История экономического анализа. Т. 3. С. 435.
22 Ruskin J. Unto this Last. London, 1862. P. 128.
размышления о социальной несправедливости и требование лучшей жизни для рабочих дают повод говорить о социалистических мотивах в его работах. Однако социалистом он был не в большей мере, чем Карлейль. У. Коллингвуд, художник, антиквар, писатель, а главное близкий друг Раскина, считает, что он не поддерживал социалистических идей. В своей книге «Жизнь Джона Раскина» (1911) он писал: «Существующие социальные отношения устраивали его, и он соглашался со своими друзьями, последователями Карлейля, в том, что только некомпетентный человек не может найти себе работу.. но именно богатые и образованные виноваты в том, что рабочие недостаточно квалифицированы»23. Британский историк Р. Уильямс отмечает, что критика Раскиным принципов laissez-faire могла импонировать социалистам, однако подобно Карлейлю он поддерживал идеи порядка и иерархии в обществе, что, конечно, для социалистов было неприемлемо24. «Задача высших классов как определенного сообщества состоит в том, чтобы поддерживать порядок среди подчиненных», — пишет Раскин25.
Моррис всегда признавал в Карлейле и Раскине учителей: «Последний (Раскин. — А.А.) до того как началась моя практическая социалистическая деятельность, был моим руководителем, направлявшим меня к идеалу»26. Действительно, многие историки отмечают, что благодаря идеям Раскина Моррис и его последователи смогли увидеть в работах Маркса сюжеты, которые остались не замеченными их современниками. Именно у Раскина они впервые прочитали о нравственных и эстетических недостатках капиталистического общества. А.Л. Мортон предполагает, что Моррис возможно даже перенял у Раскина своеобразный литературный стиль (это можно сказать и о Э. Карпентере), который мешал некоторым современникам и исследователям Морриса «увидеть истинную природу его мысли»27. В то же время отличие ученика от учителей очевидно. Карлейль и Раскин искали утешения, глядя назад, в Средние века и соглашались с существованием социальной иерархии. Моррис и другие «социалисты чувства» разделяли их любовь к Средневековью, но были готовы воспринять и социалистические идеалы. Неслучайно в утопическом романе Морриса «Вести ниоткуда, или Эпоха спокойствия» люди будущего возвращаются к ремесленному, творческому труду после социалистической революции.
23 Collingwood W.G. The Life of John Ruskin. Boston; N.Y., 1902. P. 177.
24 Williams R. Culture and Society 1780—1950. London, 1963. P. 146.
25 Ruskin J. Op. cit. P. 290.
26 Morris W. How I became Socialist // Political Writings of William Morris. London, 1984. P. 240.
27 Morton A.L. Morris, Marx and Engels // Journal of William Morris Studies. 7.1. Autumn 1986. P. 48.
Столь радикальные для Англии идеи Моррис безусловно почерпнул в трудах Маркса, с которыми он начал знакомиться сразу же после вступления в Социал-демократическую федерацию (январь 1883 г.). Он не скрывал, что был неподготовленным читателем и мало что понимал в политэкономии. Тем не менее чтение, и в особенности беседы с друзьями и соратниками (Генри Гайндма-ном, Андреасом Шёем, Бельфортом Бэксом, супругами Эвелинг) были весьма плодотворными. Так, с 1886 по 1888 г. в периодическом издании Социалистической лиги «Коммонуил» выходили главы книги «Социализм: развитие и итоги», которая была написана Моррисом и Бэксом по результатам их совместной работы над текстами Маркса.
Вопрос о том, был ли Моррис марксистом, долгое время оставался одним из самых острых в историографии. Как мы уже упоминали, историк С. Пирсон рассматривал идеи Морриса как досадную примесь к марксизму. Французский исследователь П. Мейер считал Морриса ортодоксальным марксистом, находившимся под сильным влиянием Энгельса. Но когда действия или идеи героя его монографии переставали соответствовать этому определению, историк ссылался на романтизм и идеализм Морриса, незнание им экономической теории или недоступность работ Маркса. А.Л. Мортон без сомнений причислял Морриса к марксистам и подчеркивал, что стать таковым ему помогли идеи Раскина28. Наиболее любопытной на наш взгляд позиции придерживался Э. Томпсон, который счел неверной саму постановку вопроса о принадлежности Морриса марксистам. По его словам, Моррис сформулировал проблемы современного ему английского общества задолго до знакомства с текстами Маркса (главным образом благодаря Раскину и активной общественной деятельности). Чтение «Капитала» не стало для него откровением, скорее оно сообщило его взглядам специфическое понимание воздействия капитализма на систему производства. «Это не просто обращение в марксизм, — пишет Томпсон. — Это слияние двух мощных традиций»29. Действительно, вопрос о том, насколько хорошо Моррис овладел теорией политэкономии, не представляется нам основополагающим — из многочисленных статьей Морриса ясно, что для него самого практика, деятельность, пропаганда, попытки привнести искусство в повседневный труд рабочих и превратить его в творческий процесс, были гораздо важнее теории. «Мой идеал заставил меня обратиться к практическому социализму», — пишет он в статье «Как я стал социалистом»30.
28 Ibid. P. 45.
29 Thompson E.P. William Morris: Romantic to Revolutionary. London, 1996. P. 784.
30 Morris W. How I became Socialist // Political Writings of William Morris. London, 1984. P. 243.
В работах Маркса Моррис нашел не только беспокоившие его самого сюжеты — превращение искусства в товар в условиях капитализма, — но и ответ на вопрос, как бороться с этим явлением. Марксова теория отчуждения (она формируется уже в ранних работах, особенно в «Философско-экономических рукописях 1844 г.»), по сути, описывает ситуацию, с которой боролись английские «учителя» Морриса, а вслед за ними и он сам, а именно — отчуждение рабочего от продукта своего труда, в том числе на духовном уровне. Рабочий, по словам Маркса, «в своем труде не утверждает себя, а отрицает, чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы»31.
Маркс неоднократно возвращается к проблеме становления человека как полноценной личности, развитию природы человека. Эти процессы, по его мнению, невозможны в условиях капиталистического общества в силу того, что у рабочего просто нет на это сил и времени. «Вы увидите, как на место богатства и бедности, которыми оперирует политэкономия, придет духовно богатая личность»32, — пишет Маркс в рукописях 1844 г. А знаменитый отрывок из «Манифеста Коммунистической партии» свидетельствует о том, что идея о взаимовлиянии культуры и общества прижилась и развивалась не только на английской почве: «Нужно ли особое глубокомыслие, чтобы понять, что вместе с условиями жизни людей, с их общественными отношениями, с их общественным бытием изменяются также и их представления, взгляды и понятия, — одним словом, их сознание?»33
Маркс не уделял большого внимания вопросам, касающимся непосредственно искусства, творчества и их роли в формировании нового, лучшего общества. Тем не менее пагубное влияние капитализма на искусство казалось ему очевидным. Соображения Маркса об эстетике до 1840 г. известны только по письмам, а первым полноценным высказыванием на эту тему можно считать «Философско-экономические рукописи 1844 г.». «Капиталистическое производство враждебно известным отраслям духовного производства, например искусству и поэзии», — пишет он в «Теориях прибавочной стоимости»34. Еще один отрывок касается судьбы искусства в коммунистическом обществе: «Во всяком случае при коммунистической организации общества отпадает подчинение
31 Цит. по: Morawski S. Introduction // Marx K., Engels F. On Literature and Art / Ed. by L. Baxandall, St. Morawski. N.Y., 1977. P. 19.
32 Marx K, Engels F. Economic and Philosophic Manuscripts of 1844 // Marx K., Engels F. On Literature and Art. P. 69.
33 Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. С. 445.
34 Маркс К., Энгельс Ф. Теории прибавочной стоимости // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 3. М., 1955. С. 393.
художника местной и национальной ограниченности, целиком вытекающее из разделения труда, а также замыкание художника в рамках какого-нибудь определенного искусства, благодаря чему он является исключительно живописцем, скульптором и т.д.»35. Кстати, Моррису и в условиях капиталистической Англии удавалось не ограничиваться стилистическими рамками одного вида искусства.
Труды Маркса, по признанию самого Морриса, стали основной силой, толкнувшей его на путь социалистического агитатора и активнейшего участника общественных выступлений 1880-х гг. В статье для журнала «Cassell Saturday Journal» Моррис писал: «Движение (социалистическое. — А.А.) не достигло бы такой силы, если бы Карл Маркс не придал ему научного веса»36. Эдвард Кар-пентер, вспоминая в автобиографии процесс работы над книгой «Идеал Англии», отмечает очевидное стилистическое и нравственное влияние Раскина, а с другой стороны — экономическое влияние Маркса, теории которого его привлекали. «Я очень хотел освоить теорию прибавочной стоимости... — писал Карпентер. — То, что рабочий не получает полной стоимости своего труда. очевидно»37. Теория Маркса позволила «социалистам чувства» понять реальную силу своих идей и дала возможность участвовать в развитии социалистического движения Англии наравне с теми, кто был далек от искусства. Они обратились к тем частям учения Маркса, которым он сам уделил меньше внимания.
Главная идея, которую «социалисты чувства» почерпнули в трудах своих предшественников, — невозможность осмысленного труда в современном им обществе. Естественно, Карлейль и Рас-кин с одной стороны, и Маркс с другой предлагали совершенно разные пути выхода из сложившейся социальной ситуации, но тот факт, что все они боролись с одной и той же проблемой, примечателен. Он дает нам повод предполагать, что влияние идей этих мыслителей на построение концепций «социалистов чувства» важно в одинаковой степени. От Карлейля и Раскина «социалисты чувства» восприняли любовь к Средневековью и ремесленному труду. Болезненно реагируя на технический прогресс, они так же стремились возродить средневековую цеховую систему, при которой каждый трудящийся выполнял творческую работу и был ответственен за свое изделие на протяжении всего процесса изготовления. Естественно, что все чаще встречающееся на английских
35 Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 4. М., 1962. С. 280.
36 Цит. по: Thompson E.P. William Morris: Romantic to Revolutionary. London, 1976. P. 748.
37 CarpenterE. My Days and Dreams. London, 1957. P. 113.
фабриках разделение труда, пришедшее вместе с машинным производством, не соответствовало представлениям об идеальном устройстве общества. Все это стало мощным толчком к появлению знаменитого английского «Движения искусств и ремесел», основоположником которого считается Моррис. Важно, что «Движение...» появилось не столько в результате развития собственно искусства (хотя, по мнению искусствоведа Б. Виппера, любовь к декоративности и «ремесленности» — характерная черта английского искусства в целом38), сколько под гнетом социальных проблем, которые пытались решить его организаторы. Так, в фирме «Моррис и К°» и гильдии Эшби их основатели стремились воссоздать условия труда средневекового ремесленного цеха. Ирония судьбы заключалась в том, что штучный, ручного изготовления товар был недоступен ни тем, кто его производил, ни тем, кому он предназначался. Отчасти поэтому «практик» Моррис, а вместе с ним другие «социалисты чувства» и участники «Движения. » относились к машинному труду лояльнее, чем «теоретики» Карлейль и Раскин.
Одновременно «социалисты чувства» отрицали социальное неравенство и иерархию, на которой особенно настаивал Карлейль. Оставив за скобками все консервативное, что было во взглядах двух английских мыслителей, они использовали только то, что подкрепило их собственную позицию. В отличие от Карлейля и Раскина, Моррис и его последователи были сторонниками более действенной борьбы за новое общество, на которую их вдохновили революционные идеи Маркса. Теории отчуждения и прибавочной стоимости, равно как и призыв к активной общественной деятельности и пропаганде социалистических идей, нашли в кругах «социалистов чувства» самый живой отклик. Но без внимания к вопросам искусства и творчества материалистическая концепция Маркса лишалась для них большой доли привлекательности. А то, что Маркс лишь схематически затронул вопросы эстетики в своих трудах, избавило от необходимости четко следовать догматическим нормам.
Таким образом, Моррису, а вслед за ним и группе ярких представителей английской художественной среды 80—90-х гг. XIX в., объединенных с легкой руки Энгельса термином «социалисты чувства», удалось найти занимавшие их идеи в совершенно противоположных источниках и синтезировать их в собственные оригинальные концепции. Благодаря этому они сумели занять видное место в истории социалистического движения Англии и общественной мысли в целом.
38 См.: Виппер Б. Английское искусство. М., 1945. С. 8.
Список литературы
1. Виппер Б. Английское искусство. М., 1945.
2. Мортон А.Л., Тейт Дж. История английского рабочего движения. М., 1959.
3. Фромм Э. Марксова концепция человека // http://scepsis.ru/library/ id_642.html 20.08.2008.
4. Шумпетер Й. История экономического анализа: В 3 т. Т. 3. СПб., 2004.
5. Arscott C. William Morris: Decoration and Materialism // Marxism and the History of Art. London, 2006.
6. Collingwood W.G. The Life of John Ruskin. Boston; N.Y., 1902.
7. Holland V. Oscar Wilde. A pictoral biography. N.Y., 1960.
8. Livesey R. Morris, Carpenter, Wilde and the political aesthetic of labor // Victorian Literature and Culture. Cambridge, 2004.
9. MackailJ.W. Life of William Morris. London, 1899.
10. Meier P. La pensée utopique de William Morris. Paris, 1972.
11. Morton A.L. Morris, Marx and Engels // Journal of William Morris Studies. 7.1. Autumn 1986.
12. Nichol J. Thomas Carlyle. London, 1892.
13. Pierson S. Marxism and the origins of British Socialism: The Struggle for a New Consciousness. London, 1973.
14. Thompson E.P. William Morris: Romantic to Revolutionary. London, 1976.
15. Williams R. Culture and Society 1780—1950. London, 1963.
Поступила в редакцию 17.06.2009
