CC BY
42
ТЕМА НОМЕРА: СОЦИАЛЬНАЯ СОЛИДАРНОСТЬ
Ефременко Д.В.
ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ СОЛИДАРНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ: АКТУАЛЬНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ:
Введение к тематическому разделу1
С момента становления социологии как самостоятельной обществоведческой дисциплины тематику солидарности ожидала довольно нелегкая судьба. Изначально эта тематика имела серьезные основания претендовать на статус одного из главных направлений социологических исследований: ведь солидарность - это своеобразная «ткань» общества, которая «держит» социальные структуры любого масштаба. На низовом уровне социума солидарность является необходимым условием любых социальных изменений. В противном случае общество переходит в состояние распада. В этом смысле вопрос о природе, характере, состоянии солидарно-стей является одним из коренных вопросов социального развития.
На рубеже Х1Х-ХХ вв. солидарность в самом деле оказалась в числе приоритетов молодой социологической науки. Достаточно сказать о том, какую роль проблематика солидарности играла в творчестве Эмиля Дюркгейма. Впрочем, надо понимать, что в ту эпоху для исследований солидарности были и серьезные политико-идеологические стимулы. Как писал Селестен Бугле о ситуации во
1 Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта «Социальная солидарность как условие общественных трансформаций: Теоретические основания, российская специфика, социобиологические и социально-психологические аспекты», осуществляемого при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект 11-06-00347а).
Франции начала XX в., «"солидаризм", похоже, становится для Третьей Республики своего рода официальной философией»1. Пережив бурные революционные потрясения, полные конфронтации и насилия, французское общество стремилось тогда найти консолидирующую опору в антитезе конфликта - идее социальной солидарности. Свой вклад в этот поиск внесла целая плеяда французских социальных и политических мыслителей.
Однако наступивший XX век оказался веком конфликтов -социальных, политических, идеологических, этнических. Неудивительно, что и в мировой социологии на первый план выдвинулись сюжеты, связанные с социальными конфликтами, и, соответственно, тема солидарности постепенно отошла на периферию социологических исследований. Разумеется, эта маргинализация не была абсолютной. Например, для Питирима Сорокина проблема солидарности оставалась одним из важных направлений его научной деятельности. В рамках сорокинского интегрализма солидарность предстает как позитивный модус взаимоотношений индивидов, предполагающий созвучность установок и поведения взаимодействующих участников, когда они помогают друг другу в достижении своих целей. По сути дела, у Сорокина речь идет об интенсивных взаимодействиях семейного типа, которые, однако, могут обнаруживать себя в самых разных социальных группах2. Антитезой солидарности в этом случае становятся «антагонистическое взаимодействие» и «принудительные социальные связи». Социологический анализ причин солидарности и антагонизма, будучи спроецирован на макроуровень социальных взаимодействий, может, согласно Сорокину, внести существенный вклад в устранение войн, преодоление преступности, различных форм угнетения и неравенства3.
Проблематике солидарности уделял внимание и Толкотт Парсонс, который видел в ней феномен объективированного характера, как и в социальной системе вообще, но в то же время рассматривал солидарность как предельно динамичный процесс, выступающий важнейшим условием стабильности и воспроизводства
1 Bougie C. Le solidarisme. - P.: Giard, 1907. - P. 5.
2
Sorokin P.A. Social and cultural dynamics. - N.Y.: American book co., 1937. -Vol. 3. - P. 81-121.
3
Sorokin P.A. Society, culture, and personality: Their structure and dynamics: A system of general sociology. - N.Y.: Harper & bros, 1947. - P. 119.
социальной системы. Однако в целом в социологии второй половины XX - начала XXI в. социальная солидарность рассматривалась преимущественно в специализированных аспектах, и основное внимание исследователей было сфокусировано на отношениях солидарности внутри отдельных групп. Лишь в последнее время предпринимаются попытки вернуться к более комплексному и целостному рассмотрению феномена социальной солидарности. Например, в рамках Американской социологической ассоциации в августе 2011 г. был сформирован новый исследовательский комитет по изучению социальной солидарности, морали и альтруизма; в рамках Международной социологической ассоциации такой комитет до сих пор отсутствует.
Предлагаемая вниманию наших читателей тематическая подборка рефератов позволяет рассмотреть некоторые существенные тенденции в современных исследованиях социальной солидарности. В подборку включен реферат статьи немецкой исследовательницы У. Даллингер «Солидарность современного общества». Автор подчеркивает, что понятие «солидарность» вызвано к жизни эпохой модерна, когда появилась острая необходимость компенсировать действие становившихся все более слабыми интеграционных механизмов традиционного общества - религии и обычая. Солидарность, таким образом, оказывается соотнесенной с социальной дифференциацией и возможностью индивидуального выбора, или, иначе говоря, с необходимостью переформулировать взаимные обязательства между общественным целым и отдельным индивидом. У. Даллингер отмечает контекстуальную зависимость понятия солидарности от экономических, институциональных и культурных факторов. При этом одним из важнейших вопросов актуальных дискуссий о социальной солидарности являются основания согласия в рамках социума.
Резюмируя дискуссии о социальной солидарности, У. Даллингер приходит к выводу о том, что процессы умножения социального многообразия и сопутствующий им спад объединительных тенденций затрагивают преимущественно частный образ жизни. В то же время социальные отношения на макроуровне, как и прежде, регулируются определенными общими стандартами, олицетворяющими равенство, справедливость, свободу. Нормы такого ранга не растворяются во фрагментарных жизненных мирах
и требуют широкой коллективной поддержки. Это не значит, что они повсеместно укоренены и осознанны, но тем не менее они способствуют консолидации определенного социального порядка.
Тему солидарности в эпоху позднего модерна продолжает статья датского социолога С. Юла, который полагает, что в современных социокультурных обстоятельствах необходима новая форма солидарности, способная к генерированию социального сплочения перед лицом растущего ценностного и этнического плюрализма. В поисках теоретических оснований новой формы солидарности Юл обращается к концепции социального признания Ансельма Хоннета. В рамках этой концепции солидарность может быть интерпретирована как механизм общественного признания, выступающий предпосылкой развития у индивида адекватной самооценки, осознания им чувства собственного достоинства и значимости как члена сообщества. В отличие от правового признания, постулирующего равенство перед законом всех граждан, независимо от их моральных принципов, солидарность означает социальное признание ценности конкретного морального субъекта как носителя специфических нравственных убеждений. Вместе с тем автор присоединяется к критикам Хоннета, указывающим на то, что модель социального признания оставляет за скобками понятие социальной справедливости, которое является оборотной стороной солидарности. Модифицированная трактовка солидарности в версии С. Юла предполагает признание индивида в рамках интерактивного взаимодействия, а соответствующий идеалу солидарности социальный порядок должен базироваться на справедливом распределении шансов субъектов соответствующего общества на признание.
Статья исследователей из Гонконга Чау Чена и Стивена Кана Ма представляет собой заслуживающую внимания попытку доместикации социологического дискурса солидарности. Авторы оперируют понятием «социальная гармония», социокультурные основания которого в дальневосточном регионе Евразии восходят к конфуцианской традиции. Еще более существенно то, что с 2004 г. в официальном политическом дискурсе КНР утвердилось понятие «гармоничное социалистическое общество», которое было призвано отразить изменения социального порядка и структуры собственности в результате реформ Дэн Сяопина и его наследников, а также принцип «одна страна - две системы», на основе которого
было осуществлено возвращение под суверенитет Пекина Гонконга и Макао. Стремясь описать гонконгскую модель общества социальной гармонии, авторы статьи анализируют пять форм социальной солидарности - механическую, органическую, распределительную, диалогическую и солидарность участия, - выходя вслед за рядом современных исследователей за рамки дюркгеймовского дуализма механической и органической солидарности. Гонконгские социологи также используют теорию обмена ресурсами для изучения взаимосвязей социальной гармонии и солидарности. Согласно этой концепции, социальная гармония и солидарность «обмениваются» друг с другом ресурсами на основаниях взаимности и справедливости. Авторы считают, что социальной гармонии в наибольшей степени соответствует солидарность участия, тогда как механическая солидарность не способствует распространению социальной гармонии и расходится с реалиями индустриального, индивидуализированного и секулярного мира.
Ресурсный подход использует и британская исследовательница Дж. Эдвардс, стремящаяся адаптировать концепцию «жизненного мира» Ю. Хабермаса к анализу социальных движений. Автор, в частности, отмечает, что воздействие бюрократизации и монетаризации на коммуникативное пространство жизненного мира способно привести к патологическим изменениям - нарушению символического взаимодействия, а значит, и воспроизводства культуры, идентичности и солидарности.
Появление глобального коммуникативного пространства, ставшее возможным благодаря развитию Интернета, свидетельствует о значительном расширении возможностей социальных движений, возникновении новых форм гражданской активности и солидарности. В статье Т. Андерсен Хьюи (США) показано, что простым, но довольно надежным способом выявления во всемирной паутине отношений сотрудничества и солидарности между различными социальными движениями является анализ гиперссылок, присутствующих на веб-сайтах соответствующих движений или организаций. По сути дела, различные активистские группы и организации с помощью связей между веб-сайтами виртуально конструируют границы единого пространства солидарных действий. В конечном итоге, полагает автор статьи, наличие перекрестных ссылок оказывает влияние на идеологическую интеграцию со-
циальных движений и расширение глобального дискурсивного пространства гражданского общества.
В отличие от солидарности между коллективными акторами глобального гражданского общества, межличностная солидарность неизбежно содержит эмоциональную компоненту. Т. Шефф (США) в своей статье рассматривает степень связанности (отношений солидарность / отчуждение) как одно из важнейших измерений социально-эмоционального мира. Степень связанности одновременно обусловливает и влияет на большинство человеческих эмоций. Автор предпринимает попытку выделить различные уровни связанности в диапазоне от полной солидарности до полного отчуждения, а также показывает, что такие эмоции, как любовь, гордость, гнев, стыд, страх и горе, возникают обычно из-за проблем со связанностью.
Разумеется, проблематика реферируемых статей не исчерпывает всей палитры современных исследований солидарности. Тем не менее представленные в подборке материалы служат свидетельством возрождения интереса социологического сообщества к одной из основных тем социологической науки. В связи с этим хотелось бы сказать несколько слов о состоянии исследований солидарности в нашей стране.
В России тема солидарности стала одной из основных для социальных наук начиная со второй половины XIX столетия. Причем здесь обозначились два направления - собственно социологическое и религиозно-философское (т.е. рассмотрение солидарности как соборности). Важнейший вклад в исследования солидарности внесли М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, Л.И. Мечников, П.А. Кропоткин, Н.К. Михайловский, М.М. Ковалевский, П.А. Сорокин и др. Эта мощная, получившая признание за рубежом научная традиция была прервана Октябрьской революцией; свое оригинальное продолжение она получила в российской эмиграции благодаря трудам С. А. Левицкого и других солидаристов.
В Советском Союзе по понятным причинам тема солидарности была идеологически нагруженной: преимущественное внимание уделялось классовой солидарности в рамках идеологии, сфокусированной на классовом конфликте. Лишь начиная с 1960-х годов, в рамках процесса становления советской профессиональной социологии, начали предприниматься попытки рассмотрения соци-
альной солидарности (в частности, в лекциях и других работах Ю.А. Левады) без жесткой привязки к доминировавшим идеологическим установкам. Ситуация в последние два десятилетия, с одной стороны, характеризуется общей активизацией социологических исследований, но, с другой стороны, сама направленность этих исследований свидетельствует о догоняющем развитии (по сравнению с мировым уровнем) и о стремлении большинства социологов реагировать на динамичные процессы социальных трансформаций в России. Кроме того, внимание отечественных социологов по сей день в большей степени привлекает проблематика конфликта, тогда как солидарность - то, что обеспечивает стабильность социальной системы и в то же время является ресурсом ее обновления, -остается как бы в тени.
Между тем феномен социальной солидарности может быть рассмотрен комплексно именно в условиях глубоких общественных изменений, происходящих в последние два десятилетия в России, поскольку в этих обстоятельствах наиболее ярко проявляется регулятивная функция отношений солидарности в кризисном социуме. Вместе с тем при таких условиях наиболее полно раскрывается фундаментальное противоречие, связанное с широко распространенным преобладанием узкогрупповых солидарностей над солидарностями более широкими. Фактически речь идет о том, что узкогрупповая, партикулярная солидарность часто оборачивается недоверием и антагонизмом между различными социальными группами.
Вместе с тем социальный кризис способствует изменению самих механизмов социальной солидарности, а также соотношения между групповой, локальной, этнической, гражданской и другими видами солидарности. Наряду с этим синергия социальных трансформаций и процессов развития глобального информационного общества приводит к появлению новых типов солидарности, в том числе солидарности внутри виртуальных сообществ. Идентификация обновленных механизмов социальной солидарности на этапе преодоления кризиса и стабилизации социального порядка позволяет сделать выводы как об относительно долговременной устойчивости последнего, так и о способности гражданского общества выступать ареной согласования разнонаправленных интересов, или, в терминах Дж. Александера, формирования «универсализи-
рованной социальной солидарности»1. Как представляется, решение этих исследовательских задач должно быть приоритетным для тех социологов, чьи научные интересы сфокусированы на социальной солидарности и механизмах сплочения современного российского общества.
2012.01.001. ЮЛ С. СОЛИДАРНОСТЬ И СОЦИАЛЬНОЕ СПЛОЧЕНИЕ В ЭПОХУ ПОЗДНЕГО МОДЕРНА: К ВОПРОСУ О СОЦИАЛЬНОМ ПРИЗНАНИИ, СПРАВЕДЛИВОСТИ И КОНТЕКСТУАЛЬНОМ СУЖДЕНИИ2.
JUUL S. Solidarity and social cohesion in late modernity: A question of recognition, justice and judgment in situation // European j. of social theory. - L., 2010. - Vol. 13, N 2. - P. 253-269.
Сёрен Юл (университет Роскильде, Дания) обращается к анализу понятия «не допускающая исключений солидарность» (non-excluding solidarity) применительно к эпохе позднего модерна, характеризующейся высоким уровнем индивидуализации и культурной дифференциации общества. По мнению автора, социокультурные обстоятельства позднего модерна требуют новой формы солидарности, способной к генерированию социального сплочения перед лицом растущего ценностного и этнического плюрализма. Обновленное представление о солидарности должно положить конец противостоянию двух основных типов концептуального осмысления социальной справедливости в современной социологии и социальной философии - деонтологического, постулирующего справедливость в качестве высшей (абсолютной, универсальной) моральной ценности, и коммунитаристского, настаивающего на укорененности любой моральной философии в конкретных представлениях членов того или иного сообщества о том, что значит жить правильно. «Главный тезис настоящей статьи, - пишет автор, -состоит в том, что сегодня мы нуждаемся в теории, более конкрет-
1 Alexander J. The civil sphere. - Oxford; N.Y.: Oxford univ. press, 2006. -
P. 44.
2 Реферат подготовлен в рамках исследовательского проекта «Социальная солидарность как условие общественных трансформаций: Теоретические основания, российская специфика, социобиологические и социально-психологические аспекты», осуществляемого при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект 11-06-00347а).
