CC BY
81
УДК 904 "04/14" https://doi.Org/10.24852/pa2018.2.24.270.289
ИССЛЕДОВАНИЯ РЕМЕСЛЕННО-ТОРГОВОГО РАЙОНА СРЕДНЕВЕКОВОГО БОЛГАРА1
© 2018 г. Д.Ю. Бадеев, В.Ю. Коваль
В ходе многолетних археологических исследований центральной части золотоор-дынского Болгара была выявлена и изучена уникальная для Восточной Европы постройка - здание городского базара середины XIV в. В статье рассматриваются этапы развития городского района, в котором возникла данная постройка. На площадке исследования впервые на территории Болгарского городища были изучены железоплавильные сыродутные горны подземного типа, которые по своим конструктивным особенностям близки к горнам «салтовского типа» и датируются X в. В конце домонгольского периода и в золотоордынский период комплексы по производству железа сменяются усадьбами, на которых располагаются производства связанные с выплавкой и обработкой цветных металлов, прежде всего, меди. Максимального развития ремесленные производства на данном участке достигают в первой половине XIV в. С этим периодом связано функционирование меднолитейной, стеклообрабатывающей, ювелирной и косторезной мастерских. В непосредственной близости располагался район по обработке железа. Таким образом, возникновение городского базара в районе исследования, не в последнюю очередь, связано с максимальной концентрацией ремесленного производства на данном участке средневекового Болгара.
Ключевые слова: археология, средневековый город, ремесло, сыродутный горн, каменная литейная форма, нижний монетный штемпель, Волжская Болгария, Золотая Орда.
Одним из наиболее археологически изученных участков Болгарского городища на данный момент является район, который располагается на верхней надпойменной террасе в 80-150 м к юго-западу от Соборной мечети, на пересечении улицы Назаровых (ранее Комсомольской) и Школьного переулка (рис. 1: 1, 3). Общая площадь многолетних (с 1989 по 2017 г.) археологических исследований на данном участке составила 2504 кв. м. Уже на начальном этапе работы Поволжской археологической экспедиции под руководством А.П. Смирнова данный район вызывал пристальное внимание ис-
следователей. Так, в 40-гг. XX в. Н.Ф. Калининым при составлении плана Болгарского городища с деталями археологических наблюдений на этом месте были отмечены «развалины» крупного объекта (План Болгарского городища...), которые находились на территории жилого двора (рис. 1: 2). Исследования 1947-1949 гг. в зоне, прилегающей с юга и юго-востока к территории с «развалинами», позволили выявить здесь остатки ремесленного производства домонгольского и золото-ордынского периодов (XII - начала XV в.): наземные металлургические горны для плавки меди, железа и чу-
1 Исследование выполнено в рамках проекта, поддержанного РФФИ (№ 18-09-00316\18).
Рис. 1. Место проведения археологических исследований: 1 - на топоплане Болгарского городища; 2 - на фрагменте Плана Болгарского городища, составленного Н.Ф. Калининым (а - «развалины» крупной постройки; б - исследования 19471949 гг. с номерами раскопов; 3 - на космоснимке участка городища (1 - раскопы 1989-1993 гг., 2000 г.; 2 - раскоп CLXII, 2011 г.; 3 - раскоп CLXIV, 2012 г.; 4 - раскоп CLXXIX, 2012-2016 гг.; 5 - раскоп CXCII, 2013-2017 гг.). Fig. 1. Archaeological study location: 1 - on a topographic plan of Bolgar fortified settlement; 2 - on a fragment of the Plan of the Bolgar fortified settlement compiled by N.F. Kalinin (а - "ruins"
of a large building; б - studies of 1947-1949 with excavation numbers; 3 - on a space image of a settlement area (1 - excavations of 1989-1993, 2000; 2 - excavation CLXII of 2011; 3 - excavation CLXIV of 2012; 4 - excavation CLXXIX of 2012-2016; 5 - excavation CXCII of 2013-2017).
гуна, а также ямы, заполненные отходами косторезной мастерской и следы кожевенного производства (Хованская, 1951, с. 120-126). Все это позволило интерпретировать данную часть Болгара как ремесленный район: «интересен факт, что ремесленный квартал, расположенный к юго-западу от Четырехугольника, просуществовал с начала возникновения города вплоть до его окончательного падения» (Смирнов, 1974, с. 13).
В 1989 г. появилась возможность для проведения археологических раскопок непосредственно на месте упомянутых выше «развалин», на бывшей «усадьбе Бушевых». За шесть полевых сезонов (1989-1993, 2000 г.) археологических исследований под руководством М.Д. Полубояриновой, НА. Кокориной (ИА РАН) и Г.Ф. Поляковой (ГИМ) были обнаружены остатки крупной каменно-кирпичной постройки, которая в раскопах была представлена завалами битого обожженного золотоордынского кирпича, фундаментной траншеей шириной 1-1,2 м (камень из которой был выбран в XIX в.), а также примыкавшими к ней под прямым углом с северо-востока двумя кирпичными кладками на глиняном растворе (шириной до 1 м каждая). Кроме того, под завалами битого кирпича встречались остатки обгоревших деревянных конструкций, что свидетельствовало о гибели выявленной постройки в результате пожара. Несмотря на вскрытие различных конструкций, ограниченность площадки исследования не позволила исследователям точно установить пространственное расположение, габариты и назначение обнаруженного сооружения. Все выявленные объекты, как и сопутствующий им
многочисленный торговый инвентарь (монеты, чашечки весов и гирьки), значительное количество изделий из стекла (прежде всего, бусы и перстни, в том числе, бракованные) и фрагменты глинобитного горна располагались в напластованиях, связанных с поздним золотоордынским слоем (второе десятилетие XIV - первая половина XV в.). Подобный набор находок позволил исследователям предположить, что обнаруженная ими постройка выполняла функции своеобразного торгового пространства - «рыночной площади», где могла осуществляться и ремесленная деятельность (Кокори-на и др., 1994; Кокорина, 2005; Полу-бояринова, 2006).
Исследования «рыночной площади» возобновились в 2011 г. благодаря совместным усилиям Институтов археологии Академии наук Республики Татарстан и Российской Академии наук. За 7 полевых сезонов на раскопах CLXII, CLXIV, CLXXIX и CXaI была исследована уникальная для средневекового периода Восточной Европы постройка городского базара. Промежуточные результаты ее исследований, конструктивные особенности и детали внутреннего устройства базара нашли свое отражение в ряде публикаций, а также были представлены на различных, в том числе международных конференциях (Баранов и др., 2012; КоуакЫ., 2014; Коваль, Бадеев, 2015; Бадеев, Коваль, 2017). Однако остатки базара занимали только самую верхнюю позицию в стратиграфии исследованного участка, под ними были вскрыты отложения центральной части Болгара мощностью более 1 м, содержавшие интереснейший разновременный материал. Изучение этих напластований позволило
разработать более дробную стратиграфию этой части городища, выделив в составе позднезолотоордынско-го горизонта 3 хронологических кластера («субгоризонта»). Установленные временные рамки на основе монетного материала для каждого «субгоризонта» не превышали 30 лет. На раскопе CLXXIX (2015, 2016 г.) раннезолотоордынский горизонт IV слоя был разделен на 2 «субгоризонта»: «нижний» и «верхний». Последний состоял из коричневой супеси, насыщенной углями и медным шлаком, его мощность не превышала 1012 см, датируется по монетному материалу концом XIII - началом XIV в. и был связан с функционированием медеплавильной мастерской. Кроме того, проведенные работы позволили установить планировочную структуру данного участка золотоордынско-го города, наметить улицу и усадьбы золотоордынского периода (Бадеев, 2016; Бадеев, Валиев, 2016).
В предлагаемой публикации основное внимание будет уделено производственным комплексам, открытым на изученном участке города. Их обзор представлен в хронологическом порядке. С начальным периодом существования города на раскопах CLXIV. CLXXIX и CXCII связаны металлургические объекты для производства кричного железа - сыродутные горны подземного (тигельного) типа с пред-горновыми ямами, площадки скопления железной руды (бурый железняк), подготовленной к выплавке (на раскопе CXCII в 2017 г. было собрано свыше 50 кг гранулированной руды), а также значительное количество железного шлака, прослойка которого на отдельных участках достигала мощности 10 см. Всего на исследованной
территории было выявлено 3 горна подземного (тигельного) типа разной степени сохранности (рис. 2). Горны данного типа на Болгарском городище были выявлены впервые. Все они располагались в нижней части напластований домонгольского слоя VI. Помимо высокого содержания железного шлака данные отложения характеризуются прослойками темно-коричневой и серой супеси, насыщены золой, углями и мелкими обломками кальцинированных костей животных. Степень насыщенности находками и керамикой прослоек и объектов, синхронных металлургическим комплексам, невысокая. Из них происходило 2 саманидских дирхема (определение Д.Г. Мухаметшина), зонные гагатовые бусы, бусы-лимонки и лимоновидные многочастные пронизки желтого и темно-синего цвета, а также бусы из тянутой трубочки с металлической фольгой (серебростеклянные и лож-нозолотостеклянные лимонки). Данный набор находок по аналогиям с материалами восточноевропейских памятников датируется в рамках второй половины IX - начала XI в.
Наилучшую сохранность имел горн, зафиксированный в раскопе CLXXIX 2012 г. (рис. 3: 1-2). Диаметр верхней части колбы-тигля 27 см, высота 50 см, он был впущен в материковую яму глубиной до 65 см. Снаружи тигель горна был обложен мелкозернистым материковым песком, выполнявшим роль футеровки. Песчаная засыпка и материковые стенки ямы прокалились до красного цвета в ходе использования горна. Зафиксирован также один воздуходувный канал, который располагался с юго-западной стороны тигля, в 20 см от его дна. Диаметр отверстия в тигле
Рис. 2. Расположение металлургических производственных комплексов в районе исследования: 1 - горны подземного (тигельного) типа; 2 - места скоплений мелкодробленой железной руды. Fig. 2. Location of metallurgical production complexes in the study area: 1 - underground (crucible) hearths; 2 - accumulation areas of finely crushed iron ore.
под воздуховодный канал не более 5 см. Канал имел длину около 40 см и выходил на уровень дневной поверхности (рис. 3: 1-2). В предгорновой яме, которая располагалась к востоку от горна и была исследована в раскопе 1989 г., выявлено около 1806 кусков железного шлака (Полубояринова, 1990, с. 17). Устройство отводного канала было установлено на примере еще одного горна с раскопа СХС11 2017 г. Основная часть горна была уничтожена перекопом начала XX в., сохранилась лишь нижняя его часть, которая посредством канала для отвода шлака (длиной 50 см, шириной 20-32 см, высотой 8-18 см, с наклоном в 20°) соединялась с предгорновой ямой. На стенке предгорновой ямы отводной канал был представлен пятном трапециевидной формы
(рис. 3: 3). Сама предгорновая яма в плане имела овальную форму, вытянутую по оси северо-восток - юго-запад. Северо-восточный край ямы выходил за границы раскопа. Зафиксированные размеры ямы составили 160^146 см, глубина - 125 см. Стенки ямы отвесные, дно плоское, неровное. В придонной части ямы располагалась прослойка железного шлака с углями и единичными включениями серой супеси. Мощность данной прослойки достигала 30 см. Верхняя часть заполнения ямы образована прослойкой светло-серой супеси с единичными включениями песка и углей (по своей морфологии соответствует переотложенному почвенному слою), которая, в свою очередь, перекрыта прослойкой рыжего песка с включениями серой супеси с единичными углями.
Рис. 3. Металлургические горны домонгольского периода. 1 - горн подземного (тигельного) типа (раскоп CLXXIX, 2012 г.) - фото (вид с З); 2 - горн подземного (тигельного) типа (раскоп CLXXIX, 2012 г.) - чертеж (разрез): а) тигель-колба; б) прокаленный песок; в) рыжий песок; г) воздуховодный канал; д) прокаленный материк; 3 - остатки горна подземного (тигельного) типа с отводным каналом на стенке пред-горновой ямы (раскоп CXCII, 2017 г.) - фото (вид с СЗ).
Fig. 3. Metallurgical hearths of the pre-Mongol period. 1 - underground (crucible) hearth (excavation CLXXIX of 2012) - photograph (view from the West); 2 - underground (crucible) hearth (excavation
CLXXIX of 2012) - drawing (cross-section): а) crucible flask; б) calcined sand; в) red sand; г) air channel; д) calcined bed rock; 3 - remains of an underground (crucible) hearth with a drainage channel on the wall of a pre-hearth pit (excavation CXCII of 2017) - photograph (view from the North-West).
Последняя прослойка, скорее всего, соотносится с просадкой в яму напластований домонгольского слоя V. Плохую сохранность имел и третий аналогичный горн с предгорновой ямой, который был выявлен на раскопе CLXIV (Баранов, Губайдуллин, 2016, с. 206).
Представленные горны конструктивно близки к сыродутным горнам лесостепной зоны на территории салтово-маяцкой культуры. Отличительной чертой последних является присутствие двух воздуховодных каналов (Афанасьев, Николаенко, 1982; Афанасьев, 1987, с. 75-80, рис. 48; Степовой, 2011, с. 12-16). Наличие подобных горнов на Болгарском городище представляется вполне закономерным, поскольку носители сал-тово-маяцкой культуры, безусловно, принимали активное участие в генезисе булгарских городов на Средней Волге. Датировка горнов может быть проведена как на базе стратиграфических данных и сопутствующих находок, так и по указанным выше аналогиям с территории салтово-маяцкой культуры. Эти основания позволяют уверенно соотносить открытые горны с самым ранним этапом освоения данной территории - первой половиной Х в.
В XI-XII вв. широкое распространение получают металлургические горны наземного типа, наиболее ранние из которых были глинобитными, имели полусферическую форму. Четыре горна данного типа на территории Болгарского городища были выявлены в напластованиях, которые по их стратиграфическому положению были датированы XII в. Располагались эти объекты в 60-80 м к юго-юго-западу от рассматриваемой нами пло-
щадки - на раскопе 17 (1949 г.). Горны в плане имели овальную (104^110 см, 110^115 см) или округлую (диаметром 80 см) форму, общая высота горнов достигала 50 см (Ефимова, 1951, с. 131-133, рис. 55; Семыкин, 1996, с. 90, 91, рис. 35). Возможно, к одному из подобных горнов относилось сооружение, частично исследованное в раскопе CXCII (2017 г.), северная сторона которого выходила за границы раскопа. В плане оно имело округлую форму диаметром до 110 см, стенки слегка наклонные (толщиной до 10 см) сохранились на высоту до 30 см. Дно плоское глинобитное, как и стенки, прокаленное, мощностью 56 см. Верхняя часть сооружения была уничтожена поздней постройкой, а само оно просело в заполнение пред-горновой ямы, относящейся к более раннему горну «салтовского» типа. В заполнении сооружения встречены отдельные куски железного шлака, на дне зафиксирована мощная (до 10 см) угольно-зольная прослойка.
Исходя из материалов раскопок к югу от площадки исследования -раскопы 12, 15 (по описи раскопов, составленной Т.А. Хлебниковой), производство железа, а также чугуна в первой половине XIV в. возобновляется на рассматриваемой территории. Топография таких изменений в положении района черной металлургии может быть связана с непродолжительным временем существования городских укреплений начала XIII в. (остатками которых являлся так называемый «замошный вал»). Во время их функционирования огнеопасное производство могло быть вынесено за границу укрепленной части города. После взятия города монголами в 1236 г. и как минимум частичного
разрушения существовавших укреплений производственные комплексы вновь возвращаются на территорию, где они располагались в XII в. Впрочем, нельзя исключать того, что металлургические производства продолжали существовать в этом районе почти непрерывно с XII по XIV в., закрываясь на одних усадьбах и возникая на других.
Ремесленные комплексы золотоор-дынского периода на площадке исследований 2011-2016 гг., в первую очередь, были связаны с меднолитейным и ювелирным производством. Так, на раскопе CLXXIX (2015 г.) в напластованиях, которые по монетному материалу и стратиграфии датированы концом XIII - первой третью XIV в., были выявлены остатки медеплавильного комплекса (Бадеев, Коваль, 2016, с. 83-84). Они были представлены пятном прокала округлой формы (диаметром - 80 см и мощностью до 12-15 см) и фрагментом деревянного настила, который располагался к северо-востоку от пятна прокала и состоял из покрытых медными окислами деревянных досок ориентированных по оси северо-восток-юго-запад (рис. 4). В непосредственной близости от пятна прокала отмечено скопление обожженной глины, которая, возможно, была обломками горна, предназначенного для выплавки меди и изготовления сплавов. Вокруг данных объектов была отмечена концентрация медных шлаков, она широкой полосой протянулась на 4 м с юго-запада на северо-восток. Кроме того, в заполнении синхронных сооружению объектов (подвалов) и в прослойках с ним связанных было выявлено большое количество обрезков и обломков медных изделий, подготовленных к
переплавке (рис. 5: 1), а также костей животных, покрытых зеленым налетом окиси меди. Подобная ситуация была зафиксирована и на раскопе 18 (1949 г.), где помимо «громадного количества медных шлаков, слитков меди и сильно окисленных, совершенно деформированных медных изделий», были обнаружены две медеплавильные печи (горны) «в сильно разрушенном состоянии», которые были датированы первой половиной XIV в. (Хованская, 1951, с. 121-122). Еще одна постройка с «горном для плавки цветных металлов», датированная серединой XIV в., была выявлена на краю надпойменной террасы, к северу от перекрестка ул. Мухамедья-ра (б. Набережной) и Школьного переулка (раскоп CXLVIII) (Губайдуллин, 2013, с. 193, 198, рис. 8). Таким образом, можно говорить о формировании в конце XIII - начале XIV в. к западу, юго-западу и югу от Соборной мечети обширного ремесленного района, основу которого составляли ремесленники, занимавшиеся обработкой меди и цветных металлов. Эти же мастера, проживавшие на данном участке городища, могли иметь непосредственное отношение и к чеканке монет в Бол-гаре, иначе трудно объяснить наличие в заполнении одной из заглубленных построек конца XIII в. (раскоп CXCII 2014 г.) нижнего монетного штемпеля (рис. 5: 2). Железный монетный штемпель имел четырехгранную клиновидную форму, приспособленную для крепления в деревянной колоде, высота изделия 16 см. Верхняя часть штемпеля имела круглую форму диаметром 3,2 см. Изображение штемпеля намеренно испорчено после прекращения его использования и теперь трудно определимо. Интерпретация
Рис. 4. Остатки медеплавильного комплекса - сооруж. 29 (раскоп CLXXIX - 2015 г.): 1 - чертеж: а) коричневая супесь; б) печина, обожженная глина; в) прокаленный грунт; г) рыжий песок; д) зола; е) медный шлак; ж) угли; з) древесный тлен;
2 - фото (вид с СЗ).
Fig. 4. Remains of a copper smelting complex - structure 29 (excavation CLXXIX of 2015): 1 -drawing: a) brown sandy loam; b) stove, burnt clay; c) calcined soil; d) red sand; e) ash; e) copper slag; g) coals; h) decayed wood; 2 - photograph (view from the North-West).
Рис. 5. Планиграфия производственных комплексов и отдельных находок в месте проведения археологических исследований: 1 - расположение меднолитейной мастерской и обломков медных изделий, подготовленных к переплавке; 2 - железный монетный штемпель (инд. находка № 387, раскоп CXCII - 2014 г.) и место его обнаружения;
3 - участок максимальной концентрации каменных литейных форм и скопление створок форм в заполнении ямы 85 - in situ (раскоп CXCII - 2016 г.). Fig. 5. Planigraphy of production complexes and individual findings at the archaeological study site: 1 - location of a copper foundry and fragments of copper articles prepared for remelting; 2 - iron coin stamp (individual finding No. 387, excavation CXCII of 2014) and its discovery location; 3 - location with a maximum concentration of stone foundry moulds and an accumulation of mould flaps in the filling material of pit 85 - in situ (excavation CXCII of 2016).
данного изображения была предложена Д.Г. Мухаметшиным, он находит в нем аналогии среди «серебряных анэпиграфных монет конца XIII в.» (Мухаметшин, Федорова, 2016, с. 24). Исходя из имеющихся у нас данных, это первая археологическая находка монетного штемпеля из золотоордын-ского центра монетного чекана.
К концу ХХ в. в Болгаре было «найдено 62 литейные формы, относящиеся ко времени существования городища» (Полякова, 1996, с. 158). В то время как с рассматриваемой нами площадки исследования (с учетом материалов 1989-1993, 2000 и 2017 г.) происходит около 100 створок каменных литейных форм. Литейные формы в значительной степени связаны с напластованиями и объектами конца ХШ-Х1У в., где в некоторых случаях они располагались скоплениями до 7 экз. Максимальная концентрация находок литейных форм была отмечена на участках раскопа СХСИ (2016, 2017 г.) - 86 экземпляров (рис. 5: 3). Это количество сопоставимо с общим числом находок данной категории с территории всего Болгарского городища. Материалом для изготовления найденных форм служили местные известняковые породы, сланцевые породы с Урала, а также обломки талькохлоритовых котлов из Средней Азии (рис. 6). Состав изделий, предназначенных для отливки в эти формы, весьма разнообразен и включает щитковые перстни (с овальными и прямоугольными орнаментированными щитками), бусинные височные кольца, серьги, пластинчатые браслеты, игольник, грузики грибовидной формы, пуговицы, бусы, ременные бляхи и пряжки, различные привески и медальоны, навершие голов-
ного убора. По количеству рабочих плоскостей створки были как односторонние, так и двусторонние. Значительное количество створок составляли комплекты. На одном из таких комплектов, предназначенном для отливки перстня со вставкой, удалось выявить надпись, прочерченную кириллическими буквами на одном из тюркских наречий. И хотя литейные формы с различными граффити не являются такой уж редкостью, в том числе и для Болгара (Кокорина, 2012), форма с читаемой надписью впервые встречена на территории городища. По мнению А.А. Медынцевой, надпись «можно понять как подпись мастера-камнереза, выточившего эту форму». Кроме того, надпись носила благожелательный характер: «живи в довольстве.........коврючь Ясень», далее на боковых сторонах формы было дополнено тем же почерком: «выточивший формочку» (Медынцева и др., 2018, с. 141-145). Такое количество литейных форм может быть связано с располагавшейся здесь ювелирной мастерской. К сожалению, производственного брака или самих изделий, соотносимых с мастерской, пока выявлено не так много: прежде всего, это серьги в виде знака вопроса, единичные щитковые серебряные и медные перстни, небольшие пряжки, а также медные колечки диаметром от 1 до 1,8 см. В этом же месте (раскоп CXCII 2017 г.) в заполнении подвала середины XIV в. были найдены 45 обломков керамических тиглей. Кроме того, из напластований и объектов позднезо-лотоордынского горизонта IV слоя с раскопа происходит и инструментарий, который принято связывать с мастерами-ювелирами: пинцеты, мерная ложечка, миниатюрный топорик для
Рис. 6. Каменные литейные формы (раскоп CXCII, 2016 г.): 1-3 - местный известняк; 4-5 - стенки талькохлоритовых котлов; 6-8 - уральские сланцевые породы.
Fig. 6. Stone foundry moulds (excavation CXCII of 2016): 1-3 - local limestone; 4-5 - talc chlorite
boiler walls; 6-8 - Ural shale rocks.
Рис. 7. Инструменты ювелира с площадки раскопов CLXXIX, CXCII: 1 - клещи железные (раскоп CXCII, 2017 г., № 1466); 2 - молоточек железный (раскоп CLXXIX, 2015 г., № 333); 3 - топорик миниатюрный железный (раскоп CXCII, 2016 г., № 205); 4, 5 - пинцеты медного сплава (раскоп CXCII, 2016 г., №1605; 2017 г., № 1146); 6-8 - тигли керамические (раскоп CXCII, 2016, №№1140, 569; раскоп CLXXIX, 2015 г., № 631), 9 - мерная ложечка медного сплава (раскоп CXCII, 2016 г., № 295). Fig. 7. Jeweller tools from the site of excavation CLXXIX, CXCII: 1 - iron pincers (excavation
CXCII of 2017, No. 1466); 2 - small iron hammer (excavation CLXXIX of 2015, No. 333); 3 - miniature iron ace (excavation of CXCII of 2016, No. 205); 4, 5 - tweezers made of a copper alloy (excavation CXII, 2016, No. 1605, 2017, No. 1146); 6-8 - ceramic crucibles (excavation CXCII of 2016, Nos. 1140, 569, excavation CLXXIX of 2015, No. 631), 9 - measuring spoon made of a copper alloy (excavation CXCII of 2016, No. 295).
рубки проволоки, молоточек и клещи (рис. 7). Таким образом, можно говорить, что раскопами СХСП, CLXXIX удалось изучить часть ремесленного района медников и ювелиров, сформировавшегося в данной части городища в конце XIII - первой половине XIV в. При этом с медниками и ювелирами к середине XIV в. соседствовали усадьбы, на которых выявлены материалы, свидетельствующие об изготовлении на них стеклянных изделий (прежде всего, бус и щитковых перстней), изделий из кости и рога, а также янтаря (Полубояринова, 2006; Антипина и др., 2015). Благодаря исследованию широкими площадями на данном участке Болгарского городища стало возможным наметить планировку и размеры 5 усадеб ремесленников XIV в. Средняя площадь выявленных усадеб составила 640 кв. м, что сопоставимо с нижней границей «средних и крупных» усадеб Великого Новгорода (Бадеев, Валиев, 2016, с. 107).
К середине XIV в. на месте как минимум 4 усадеб (в том числе, связанных с ювелирным и стеклообраба-тывающим производством) и уличной трассы 20-40-х гг. XIV в., ориентированной в направлении запад-северо-запад - восток-юго-восток, возводится здание городского базара. Постройка базара была осуществлена сразу после того, как часть усадеб, располагавшихся к востоку-северо-востоку от трассы улицы, пострадала в результате локального пожара, о чем свидетельствуют зафиксированные в раскопе CXCII (2013 г.) остатки сгоревшего крупного погреба (Коваль, Бадеев, 2015, с. 195). В результате перепланировки данного участка от северо-восточного входа базара в сторону Соборной мечети формирует-
ся новая улица, ограниченная двумя кладками (каждая шириной не более 1 м) из обожженного кирпича, которые также выполняли функцию оград усадеб (рис. 8: 1). Всего к северо-востоку от здания городского базара было выявлено 6 подвалов, время существования и гибели которых было синхронно торговой постройке. Подвалы представляли собой прямоугольные в плане ямы с размерами сторон не более 4-4,5 м, при глубине от уровня их дневной поверхности не менее 120-130 см. На дне ям, вдоль стен, зафиксированы остатки каркасных и каркасно-столбовых конструкций. Вероятно, некоторые из этих подвалов могли располагаться под жилыми домами. Однако каких-либо следов наземных конструкций, как и отопительных систем, зафиксировано не было. Затруднительно определить и размеры возможных наземных построек, располагавшихся над данными объектами. В двух погребах (ямы 13 и 90) сохранились следы обугленных конструкций, хотя структура их заполнения свидетельствует о частичном разборе сгоревших объектов. Кроме того, в заполнении трех объектов (ямы 62, 83, 206) были выявлены человеческие останки, которые принадлежали 4 индивидам. В двух случаях (ямы 62 и 83) они располагались в нижней части заполнения, в одном (яма 206) - ближе к верху. Лишь один костяк (из ямы 62) имел полную сохранность, остальные были представлены разрозненными частями скелета. Вероятно, практически сразу после гибели в пожаре и последующей частичной разборки сгоревших конструкций образовавшиеся ямы были использованы под санитарные захоронения. Из заполнения подвалов (прежде всего, ямы 13, 84,
Рис. 8. Городской базар и синхронные ему постройки с сопутствующим торговым инвентарем: 1 - схема расположения объектов 50-70 гг. XIV в. (а - заглубленные сооружения (с номерами объектов/ям согласно отчёту) - подвалы; б - кладки из обожженного кирпича - ограды; в - санитарные захоронения или разрозненные части человеческих скелетов в заполнении сооружений; г - сооружения с остатками обугленных деревянных конструкций; д - здание городского базара; е - линия деревянного частокола - межусадебная ограда; ж - предполагаемые границы усадеб); 2 - чашечки
весов медного сплава (раскоп CXCII, 2016, яма 90, № 1548); 3 - деталь бронзовых весов для малых взвешиваний (раскоп CXCII, 2016, яма 90, № 1548); 4 - гирька свинцовая в медном кожухе битрапецоидной формы (раскоп CXCII, 2015, яма 13, № 767) -вес 58,8 гр.; 5 - гирька свинцовая в медном кожухе цилиндрической формы (раскоп CXCII, 2015, яма 13, № 900) - вес 28,5 гр.; 6 - створка бронзово-свинцовой гирьки с рельефным изображением (раскоп CXCII, 2015, яма 13, № 846).
Fig. 8. Town bazaar and synchronous buildings with accompanying trade equipment: 1 - layout of sites of the 1350-70s. (а - buried structures (with object/pit numbers according to the report) -cellars, б - burnt brickwork - fences; в - sanitary burials or individual parts of human skeletons in the filling material of the structures, г - buildings with the remains of charred wooden structures, д - building of a town bazaar, е - wooden picket fence line - an inner estate fence, ж - estimated boundaries of the estates); 2 - cups of scales made of a copper alloy (excavation CXCII of 2016, pit 90, No. 1548); 3 - fragment of bronze scales for weighing small articles (excavation CXCII of 2016, pit 90, No. 1548); 4 - lead weight in a copper casing of a bi-trapezoid shape (excavation CXCII of 2015, pit 13, No. 767) - 58.8 g in weight; 5 - lead weight in a copper casing of a cylindrical shape (excavation CXCII of 2015, pit 13, No. 900) - 28.5 g in weight; 6 - flap of a bronze-lead weight with a relief image (excavation CXCII of 2015, pit 13, No. 846).
90) происходит представительная по составу коллекция торгового инвентаря: чашечки весов из медного сплава (9 экз.), различного типа весовые гирьки (13 экз.), обломок пробирного камня, детали бронзовых весов для малых взвешиваний - 2 экз. (рис. 8: 2-6), а также целые формы красноглиняных копилок, небольшие цилиндрические замки, в том числе с оставшимися в них ключами (28 экз.)2. Во многом аналогичный торговый инвентарь был выявлен и при исследовании здания городского базара (Коваль, 2013). Характер находок свидетельствует, что как минимум на одной усадьбе (с ямами 13, 90), при-
2 Нельзя исключать того, что часть этих находок могла быть переотложена из нижележащих напластований, связанных с комплексом ювелирной мастерской, или попала в заполнение ям в результате засыпки грунтом с территории, примыкающей с СЗ улицы, на которой могла осуществляться торговля.
мыкавшей к базару с северо-востока, проживали люди, связанные с торговлей. Монетный материал с территории базара и заполнения подвалов (к наиболее поздним монетам относились дирхемы и пулы чекана 60-х гг. XIV в.) позволяет предположить, что рассмотренные объекты просуществовали непродолжительное время и погибли в результате пожара и разрушения в 60 - начале 70-х гг. XIV в. Данное бедствие принято связывать с захватом города ордынским князем Булак-Тимуром (Жиромский, 1958).
Представленный обзор напластований предшествовавших строительству торгового комплекса середины XIV в., позволяет утверждать, что базар возник не просто в центральной части города, а в месте максимальной концентрации ремесленного производства, прежде всего, связанного с обработкой цветных металлов и производством изделий из железа. Именно ремесленные объединения
в городах Востока стояли за возведением базаров, на продаже продукции которых они и специализировались. Возможно, схожие процессы происходили и в Болгаре. Дополнительным подтверждением этому являются на-
ходки, обнаруженные при исследовании болгарского базара, которые являлись товаром или использовались в торговле, - пробирные камни для проверки качества изделий из цветных металлов и партия железных стремян.
ЛИТЕРАТУРА
1. Антипина Е.Е., Яворская Л.В., Ситдиков А.Г. Необычные изделия из бараньих лопаток из ремесленного квартала Болгарского городища (раскопки 2013-2015 гг.) // КСИА. Вып. 241. 2015. С. 402-408.
2. Афанасьев Г.Е. Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIII-X вв. // Археологические открытия на новостройках. Вып. 2 / Отв. ред. В.В. Седов. М.: Наука, 1987. 198 с.
3. Афанасьев Г.Е., Николаенко А.Г. О салтовском типе сыродутного горна // СА. 1982. № 2. С. 168-175.
4. Бадеев Д.Ю. Городская планировка Болгара к юго-западу от Соборной мечети в 30-70 гг. XIV в. // КСИА. Вып. 237. 2015. С. 200-211.
5. Бадеев Д.Ю., Валиев Р.Р. Усадьбы золотоордынского Болгара к юго-западу от Соборной мечети // Диалог городской и степной культур на евразийском пространстве. Историческая география Золотой Орды. Материалы Седьмой Международной конференции, посвященной памяти Г. А. Фёдорова-Давыдова. Казань; Ялта; Кишинёв: Stratum plus, 2016. С. 105-107.
6. Бадеев Д.Ю., Коваль В.Ю. Отчет об археологических раскопках на Болгарском городище в 2015 г. Т. I. Раскопы CLXXIX, CXCII, CCVI. М., 2016 / Архив ИА РАН. Р-1, № 47571.
7. Бадеев Д.Ю., Коваль В.Ю. Центральный базар города Болгара - итоги изучения в 2011-2016 гг. // Тр. V (XXI) Всероссийского археологического съезда в Барнауле -Белокурихе. Т. II / Ред. А.П. Деревянко, А.А. Тишкин. Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 2017. С. 265-269.
8. Баранов В. С., Бадеев Д.Ю., Коваль В.Ю. Исследования остатков монументальной постройки к юго-западу от Соборной мечети в Болгаре // Поволжская археология. 2012. № 1. С. 158-171.
9. Баранов В.С., Губайдуллин А.М. О некоторых итогах изучения домонгольских напластований Болгарского городища на раскопах CLXXII и CLXXVI в 2012 году // Поволжская археология. № 2 (16). 2016. С. 193-218.
10. Губайдуллин А.М. Исследования в центральной части Болгарского городища («дом ремесленника») // Поволжская археология. 2013. № 3 (5). С. 191-199.
11. Ефимова А.М. Металлургические горны в городе Болгаре // КСИИМК. Вып. XXXVIII. М.: Изд-во Академии Наук СССР. 1951. С. 128-135.
12. Жиромский Б.Б. К вопросу о походе Булак-Тимура // СА. 1958. № 1. С. 88-96.
13. Коваль В.Ю. Торговый инвентарь из раскопок базара середины XIV в. в Болгаре // Поволжская археология. 2013. № 2. С. 9-33.
14. Коваль В.Ю., Бадеев Д.Ю. Исследования центрального базара Болгара в 20122013 гг. // КСИА. Вып. 237. 2015. С. 188-199.
15. Кокорина Н.А. Ювелирная мастерская из Болгара // Древности Поволжья: эпоха средневековья (исследования культурного наследия Волжской Булгарии и Золотой Орды) / Отв. ред. К.А. Руденко. Казань: Школа, 2005б. С. 109-132.
16. Кокорина Н.А. Знаки ремесленников на булгарских литейных формах // Поволжская археология. 2012б. № 1. С. 129-143.
17. Кокорина Н.А., ПолубояриноваМ.Д., Полякова Г.Ф. Исследование торгово-ре-месленного квартала в центральной части Болгара (1989-1993 гг.) // Город Болгар и его округа. Тезисы докладов научной конференции, посвященной 25-летию БГИАЗ. Болгар, 1994. С. 22-23.
18. Медынцева А.А., Бадеев Д.Ю., Коваль В.Ю. Надпись на литейной форме из Булгара // Нескончаемое лето. Сборник статей в честь Е.А. Рыбиной. / Отв. ред. В.К. Сингкх. М. - Великий Новгород: МГУ 2018. С. 141-145.
19. Мухаметшин Д.Г., Федорова Е.А. Нумизматические материалы из Болгар по итогам раскопок 2014 г. // Нумизматика Золотой Орды. № 6 / Ред. И.М. Миргалеев. Казань: Изд-во: Ин-т истории АН РТ, 2016. С. 18-32.
20. План Болгарского городища, составленный Н.Ф. Калининым / Архив ИЯЛИ АН РТ. Ф.8. Оп. 1. Д. 13. Л. 8.
21. Полубояринова М.Д. Раскоп CIV // Отчет о работах на Болгарском городище в 1989 году. Болгары; Казань; Москва, 1990 / Док. фонд БГИАМЗ. Инв. № 55-1/93.
22. Полубояринова М.Д. Стеклоделательная мастерская XIV в. в Болгаре // РА. 2006. № 4. С. 152-158.
23. Полякова Г. Ф. Изделия из цветных и драгоценных металлов // Город Болгар. Ремесло металлургов, кузнецов, литейщиков / Отв. ред. Г.А. Федоров-Давыдов. Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН Татарстана, 1996. С. 154-268.
24. Семыкин Ю.А. Черная металлургия и металлообработка на Болгарском городище // Город Болгар. Ремесло металлургов, кузнецов, литейщиков / Отв. ред. Г.А. Федоров-Давыдов. Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АНТ, 1996. С. 89-153.
25. Смирнов А.П. Новые данные об исторической и социальной топографии города Великие Болгары // Города Поволжья в средние века / Отв. ред.: А.П. Смирнов, Г.А. Федоров-Давыдов. М.: Наука, 1974. С. 4-13.
26. Степовой А.В. Металлургическое производство населения лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры (Ютановский археологический комплекс). Автореф. Дисс... канд.ист.наук. Воронеж, 2011. 22 с.
27. Хованская О.С. Новые данные о городе Болгаре // КСИИМК. Вып. XXXVIII. М.: Изд-во Академии Наук СССР. 1951. С. 120-127.
28. Koval V., Badeev D., Sitdikov A. The central market of the city Bolgar in the 14th century // 20th Annual Meeting of the European Association of Archeologists. Abstracts of the oral and poster presentations. Istanbul. 2014. P. 115.
Информация об авторах:
Бадеев Денис Юрьевич, научный сотрудник, Институт археологии РАН (г. Москва, Россия); denisbadeev@mail.ru
Коваль Владимир Юрьевич, кандидат исторических наук, заведующий отделом, Институт археологии РАН (г. Москва, Россия); kovaloka@mail.ru
STUDIES OF THE TRADE AND CRAFT DISTRICT OF MEDIEVAL BOLGAR
D.Yu. Badeev, V.Yu. Koval
The long-term archaeological studies of the central part of the Golden Horde Bolgar have resulted in the discovery and study of a unique structure for Eastern Europe - the building of a town bazaar of the mid-14th century. The article considers the stages of development of the town district where the structure was erected. The study area featured the first underground iron-smelting catalan hearth studied in territory of Bolgar fortified settlement, which are similar to the "Saltovo type" of hearths in term of their design features and dated 10th century.
The study was conducted within the framework of a project supported by the RFBR (No. 18-09-00316\18).
At the end of the pre-Mongol period and during the Golden Horde period, iron production complexes were replaced with manors accommodating production facilities associated with the smelting and processing of non-ferrous metals, primarily copper. Craft industries of the region reached their highest level of development in the first half of the 14th century. This period is associated with the operation of copper-smelting, glass-working, jewellery and bone carving workshops. An iron processing district was located in the immediate vicinity of the region. Thus, the emergence of a town bazaar in the study area is in no small part related to the maximum concentration of craft industries in this area of medieval Bolgar.
Keywords: archaeology, medieval town, craft, catalan hearth, stone foundry mould, lower coin stamp, Volga Bolgaria, the Golden Horde.
REFERENCES
1. Antipina, E. E., Yavorskaya, L. V., Sitdikov, A. G. 2015. In Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) (241). 402-408 (in Russian).
2. Afanasyev, G. E. 1987. Naselenie lesostepnoi zony basseina Srednego Dona v VIII-X vv. (alanskii variant saltovo-maiatskoi kul 'tury) (Population of the Forest-Steppe Area of the Middle Don Basin in 8'h -10th Centuries (the Alan Variant of the Saltovo-Mayaki Culture)). Series: Rescue Archaeological Investigations 2. Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
3. Afanas'ev, G. E., Nikolaenko, A. G. 1982. In SovetskaiaArkheologiia (SovietArchaeology)
(2), 168-175 (in Russian).
4. Badeev, D. Yu. 2015. In Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) 237. 200-211 (in Russian).
5. Badeev, D. Yu., Valiev, R. R. 2016. In Bocharov, S. G., Sitdikov, A. G. (eds.). Dialog goro-dskoi i stepnoi kul'tur na Evraziiskom prostranstve. Istoricheskaia geografiia Zolotoi Ordy (Dialogue of the Urban and Steppe Cultures in the Eurasian Space. Historical Geography of the Golden Horde). Kazan; Yalta; Kishinev: "Stratum plus" Publ., 105-107 (in Russian).
6. Badeev, D. Yu., Koval, V. Yu. 2016. Otchet ob arkheologicheskikh raskopkakh na Bolgar-skom gorodishche v 2015 g. T. I. Raskopy CLXXIX, CXCII, CCVI (Report on Archaeological Activities at Bolgar Fortified Settlement in 2015. Vol. 1. Excavations 179, 192, 206). Moscow. Archive of the Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, R-1, no. 47571 (in Russian).
7. Badeev, D. Yu., Koval', V. Yu. 2017. In Derevianko A. P., Tishkin, A. A. (eds.). Trudy V(XX) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s "ezda v Barnaule - Belokurikhe (Proceedings of the 5th (21th) All-Russia Archaeological Congress in Barnaul-Belokurikha) II. Barnaul: Altai State University, 265-269 (in Russian).
8. Baranov, V. S., Badeev, D. Yu., Koval', V. Yu. 2012. In Povolzhskaia arkheologiia (Volga River Region Archaeology) (1), 158-171 (in Russian).
9. Baranov, V. S., Gubaidullin, A. M. 2016. In Povolzhskaia arkheologiia (Volga River Region Archaeology) (2), 193-218 (in Russian).
10. Gubaidullin, A. M. 2013. In Povolzhskaia arkheologiia (Volga River Region Archaeology)
(3), 191-199 (in Russian).
11. Efimova, A. M. 1951. In Kratkie soobshcheniia Instituta istorii material'noi kul'tury (Brief Communications of the Institute for the History of Material Culture) XXXVIII. Moscow: Academy of Sciences of the USSR, 128-135 (in Russian).
12. Zhiromskii, B. B.1958. In Sovetskaia Arkheologiia (Soviet Archaeology) (1), 88-96 (in Russian).
13. Koval', V. Yu. 2013. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) (2), 9-33 (in Russian).
14. Koval', V. Yu., Badeev, D. Yu. 2015. In Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) 237. Moscow: "Iazyki slavianskoi kul'tury" Publ., 188-199 (in Russian).
15. Kokorina, N. A. 2005. In Rudenko, K. A. (ed.). DrevnostiPovolzh'ia: epokha srednevekov'ia (issledovaniia kul'turnogo naslediia Volzhskoi Bulgarii i Zolotoi Ordy) (Antiquities of the Volga Region: the Medieval Period (Studies of the Cultural Heritage of Voga Bolgaria and the Golden Horde)). Kazan: "Shkola" Publ., 109-132 (in Russian).
16. Kokorina, N. A. 2012. In Povolzhskaia arkheologiia (Volga River Region Archaeology) (1), 129-143 (in Russian).
17. Kokorina, N. A., Poluboiarinova, M. D., Poliakova, G. F. 1994. Gorod Bolgar i ego ok-ruga. Tezisy dokladov nauchnoi konferentsii, posviashchennoi 25-letiiu BGIAZ (Bolgar Town and its Neighbourhood). Bolgar. 22-23 (in Russian).
18. Medyntseva, A. A., Badeev, D. Yu., Koval', V. Yu. 2018. In Singkkh, V. K. (ed.). Neskonch-aemoe leto. Sbornik statei v chest E.A. Rybinoi (Endless Summer. Collection of Articles in Honour of E.A. Rybina). Moscow - Velikii Novgorod: Moscow State University, 141-145 (in Russian).
19. Mukhametshin, D. G., Fedorova, E. A. 2016. In Mirgaleev, I. M. (ed.). Numizmatika Zolotoi Ordy (Golden Horde Numismatics) 6. Kazan: Shigabuddin Mardzhani History Institute, Tatarstan Academy of Sciences, 18-32 (in Russian).
20. Plan Bolgarskogo gorodishcha, sostavlennyi N.F. Kalininym (Plan of Bolgar Fortified Settlement compiled by N.F. Kalinin). Archive of the Institute for Language, Literature and History, fund 8, dossier 13 (in Russian).
21. Poluboiarinova, M. D. 1990. In Otchet o rabotakh na Bolgarskom gorodishche v 1989 godu. Bolgary; Kazan; Moscow. Documentary Fund of the Bolgar Historical and Architectural Museum and Preservation Area. Inv. no. № 55-1/93 (in Russian).
22. Poluboiarinova, M. D. 2006. In Rossiiskaia Arkheologiia (Russian Archaeology) (4), 152158 (in Russian).
23. Poliakova, G. F. 1996. In Fedorov-Davydov, G. A. (ed.). Gorod Bolgar. Remeslo metallurgov, kuznetsov, liteishchikov (Town of Bolgar. Craft of Metallurgists, Smiths, Founders). Kazan: Institute for Language, Literature and History named after G. Ibragimov, Academy of Sciences of Tatarstan, 154-268 (in Russian).
24. Semykin, Yu. A. 1996. In Fedorov-Davydov, G. A. (ed.). Gorod Bolgar. Remeslo metallurgov, kuznetsov, liteishchikov (Town of Bolgar. Craft of Metallurgists, Smiths, Founders). Kazan: Institute for Language, Literature and History named after G. Ibragimov, Academy of Sciences of Ta-tarstan, 89-153 (in Russian).
25. Smirnov, A. P. 1974. In Smirnov, A. P., Fyodorov-Davydov, G. A. (eds.). Goroda Povolzh'ia v srednie veka (Towns of the Volga Region in the Middle Ages). Moscow: "Nauka" Publ., 176-182 (in Russian).
26. Stepovoi, A. V. 2011. Metallurgicheskoe proizvodstvo naseleniia lesostepnogo varianta saltovo-maiatskoi kuktury (Iutanovskii arkheologicheskii kompleks) (Metallurgical Production of the Population of the Sorest-Steppe Version of Saltovo-Mayaki Culture (Yutanovsky Archaeological Complex). PhD. Thesis. Voronezh (in Russian).
27. Khovanskaia, O. S. 1951. In Kratkie soobshcheniia Instituta istorii material'noi kul'tury (Brief Communications of the Institute for the History of Material Culture) XXXVIII. Moscow: Academy of Sciences of the USSR, 120-127 (in Russian).
28. Koval, V., Badeev, D., Sitdikov, A.2014. In 20th Annual Meeting of the European Association of Archeologists. Abstracts of the oral and poster presentations. Istanbul 115 (in English).
About the authors:
Badeev Denis Yu. Institute of Archeology of the Russian Academy of Sciences. Dmitry Ulyanov St., 19, Moscow, 117036, Russian Federation; denisbadeev@mail.ru
Koval Vladimir Yu. Candidate of Historical Sciences. Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences. Dmitry Ulyanova St., 19, Moscow, 117036, Russian Federation; kovaloka@mail.ru
Статья поступила в номер 13.04.2018 г.
