CC BY
9МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Исследование политики охраны нематериального культурного наследия России в рамках концепции культурного пространства
Ван Наньнань,
к. филол.н., лектор, Институт русского языка Даляньского университета иностранных языков (ДУИЯ), Китайский центр исследований языков Северо-Восточной Азии при Государственном комитете по языковой политике и реформе (ДУИЯ), Русский центр ДУИЯ E-mail: wangnannan528@mail.ru
Лян Инин,
студент, Институт русского языка Даляньского университета иностранных языков (ДУИЯ)
В современной академической арене терминологический аппарат «культурное пространство» выступает как критический конструкт, определяющий основные векторы антропологической исследовательской парадигмы. В контексте российской культурной политики, данный категориальный аспект находит особенный резонанс в академических кругах, активно исследующих русскую филологическую ландшафту. В данном исследовании, на основе обзора литературы, анализируется актуальность концепции культурного пространства для политики сохранения нематериального культурного наследия в России и вносятся предложения по ее оптимизации. Показана взаимосвязь между принципом культурного пространства и охраной нематериального культурного наследия. Изучение и обсуждение российской политики охраны нематериального культурного наследия может послужить теоретической основой и эмпирической базой для охраны, возрождения источников и дальнейшего развития нематериального культурного наследия в Китае.
Ключевые слова: нематериальное культурное наследие; культурное пространство; политика охраны
Публикация подготовлена в рамках поддержанного проекта молодёжного фонда гуманитарных и общественных наук Министерства образования Китая 2021 года «Исследование категории оценки китайского и российсого политического дискурса» № 21YJC740055 и проекта фундаментальных исследований Департамента образования провинции Ляонин 2021 года «Исследование оценочной семантики китайского и российского медийно-дипломатического дискурса» № LJKR0420.
Введение
В современной академической арене терминологический аппарат «культурное пространство» выступает как критический конструкт, определяющий основные векторы антропологической исследовательской парадигмы. Этот концептуальный инструментарий особенно преобладает в метадискурсе, касающемся презервации и культурной трансмиссии нематериального наследия, а также в экзегезе общественных культурных сфер. В контексте российской культурной политики, данный категориальный аспект находит особенный резонанс в академических кругах, активно исследующих русскую филологическую ландшафту.
На протяжении последних декад, исследовательские эндеаворы на национальной и глобальной арене представляют полифонический анализ стратегических подходов Российской Федерации к охране нематериального культурного наследия, предлагая соответствующие модели его оптимизации. Среди академических акторов российской сцены, Ахундова, Миронова и Сидоренко сформулировали ключевые архитектонические принципы, институционализированные в законодательных и регулятивных рамках, особенно в контексте презервации фольклорного корпуса (Ахундова, 2001). Юдин подчеркивает стратегическую императивность охраны нематериального культурного наследия в рамках укрепления национальной безопасности и формирования коллективной идентичности (Юдин, 2015:17). Каширина артикулирует директивы международного сотрудничества между Российской Федерацией и ЮНЕСКО в этой доменной области (Каширина, 2017). Додонова критически деконструирует существующие практики в области презервации нематериального культурного наследия и идентифицирует проблемные фрагменты (Додонова, 2018:56).
В международной академической сфере исследователи активно интегрированы в этот дискурсивный контекст. Например, китайский ученый Ма Цян проводит сопоставительный анализ концептуальных и практических аспектов российской политики в сфере нематериального культурного наследия, сверяя их с политическими директивами, и анализирует взаимосвязь российских фольклорных традиций с религиозными культурными системами, рассматривая это через призму культурного пространства [12]. Че Тонгбо исследует разнообразные векторы российской политической стратегии в данной доменной зоне [7]. Мультиаспектный анализ российской политики в сфере охраны нематериального культурного наследия освещается в работах Янь Цюцзю, Ли Чэн и Сюй Юньмина, в которых артикулированы экономические факторы, роль фольклорного туризма в ревита-лизации культурного наследия и специфика таких его характеристик как территориальность, живость и многообразие [15]. Чэн Дэнмэй акцентирует внимание на нормативных основаниях российской политики в области охраны нематериального культурного наследия и выяв-
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
ляет дисфункциональные элементы в текущей политической архитектуре [8].
Интегративные характеристики культурно-пространственной идентичности выполняют функцию несомненных критериев, не подлежащих уступкам в рамках активностей, направленных на консервацию и трансляцию имматериального культурного наследия. В сфере российской культурной географии заметен значительный массив исследовательских работ, фокусирующихся на механизмах консервации и передачи имматериальных культурных активов. Однако, существует явный дефицит аналитических разработок, которые бы концентрировались на политических фасетах данной проблематики в рамках культурно-пространственной среды. В этом контексте, текущий исследовательский проект амбициозно стремится устранить этот научный вакуум, опираясь на существующий академический ре-позиторий в данной дисциплине с целью детального анализа динамики культурно-пространственных взаимодействий в российской политической агенде консервации имматериального культурного наследия.
Для достижения вышеопределенных исследовательских задач мобилизуется ригорозный методологический арсенал, интегрирующий документоцентрический анализ и междисциплинарные исследовательские подходы. Фаза сбора данных характеризуется высокой степенью целенаправленности, систематичности и методической дисциплинированности, с особым акцентом на синтез данных из разнообразных национальных и международных баз данных. Такая концептуальная ориентация позволяет гарантировать полифакторный и комплексный анализ исследуемого объекта. Кроме того, данный проект оперирует вне узких рамок одной академической дисциплины и активно адаптирует теоретические и методологические инструменты из сферы иностранных языков и литературоведения, а также социальных и гуманитарных наук. Эта мультидисциплинарная ориентация обеспечивает возможность для более интенсивной и глубокой интерпретации официальных документов и академических материалов, изданных государственными органами Российской Федерации в контексте стратегии консервации имматериального культурного наследия.
Концепт культурного пространства
В лексиконе современного академического диалога термин «культурное пространство» представляет собой критический аналитический артефакт, демонстрирующий интегративные свойства в размышлениях о пространственно-временных и социокультурных кон-нективитетах. В контексте глобализированной эпистемологической рамки, данная концепция объединяет и коррелирует не только с пространственными и временными показателями, но и с социальными и историографическими аспектами, открывая новые перспективы для философского осмысления пространственности. Генри Лефевр, французский социофилософ, внес значимый вклад в разработку инновационного триадического методологического ансамбля, позволяющего учесть пространственные, социальные и исторические факторы в их динамическом взаимодействии.
Культурное пространство, как критически важная переменная в развивающихся цивилизационных алгорит-£2 мах, подвергается непрерывным процессам модифика-" ции, трансформации и перестройки. Через адаптивное ^ преобразование природного окружения и последующую ~ генерацию цивилизационных сценариев, человечество аЁ создает и архивирует коллективные культурные архети-
пы. В контексте акцентуированной глобализации и плодотворной международной интеграции, межкультурные связи проявляются в множественных и разнообразных формах. Эта ситуационная сложность привлекает внимание академических сообществ различных геополитических зон к аналитическому осмыслению механизмов создания, структурирования и функциональной активности культурных пространств. Следует подчеркнуть, что вариативность интерпретаций данного концепта обусловливает необходимость его специфической теоретической и операциональной деконструкции.
В более ограниченной интерпретации термин «культурное пространство» можно рассматривать как концептуальную рамку нематериального культурного наследия, что согласуется с директивами ЮНЕСКО, сформулированными в декаде 1990-х годов. ЮНЕСКО придерживается концептуальной линии, в соответствии с которой культурное пространство может быть определено как географически и временно концентрированная область народных или традиционных культурных практик. Данная модель предполагает возможность пространственно-временной когерентности как интегральной части традиционных платформ для культурных выражений.
В рамках систематического анализа культурной антропологии промежуточные критерии классификации шедевров нематериального культурного наследия сублимируются в концептуальных параметрах «культурного пространства». Данный семантический конструкт представляет собой не просто театральную сцену для культурной экспрессии, но актует как динамический механизм, обеспечивающий актуализацию различных социокультурных практик в рамках определенной коммунальной или групповой идентичности. В данном контексте «культурное пространство» служит как среда для рецидивирующих традиционных культурных действий, так и фокальный точкой для традиционных модусов культурной экспрессии, предусматривающих как пространственные, так и хронотопические измерения. В эпоху усиленной экономической глобализации и активации транснациональных коммерческих механизмов, политико-экономические коннективности между различными геополитическими и этнокультурными формациями подвергаются процессу интенсивации и глубокой структуризации. Это, в свою очередь, акцентуирует множественные метаморфозы и интеграционные процессы, имеющие место на широкой глобальной арене. Особое внимание при этом уделяется взаимодействию пространственно-временных матриц, которые играют ключевую роль в обеспечении сохранения культурной диверсификации и устойчивого развития. Все вышеуказанные динамические элементы напрямую влияют на концептуальное осмысление и функциональное устройство «культурного пространства», выдвигая его на передний план академического исследования и политического дискурса. Подобное утонченное понимание «культурного пространства» представляет собой плодотворный инструментарий для аналитического охвата сложных социокультурных процессов и механизмов, функционирующих в современном обществе.
Основные условия для проведения политики охраны нематериального культурного наследия в России
Политические условия
Диагностика культурного ландшафта в Российской Федерации, с её этнокультурной гетерогенностью и региональными идентичностями, функционирует как критический
фактор в ориентире культурно-политической стратегии. Эта стратегия призвана обеспечивать сохранение, культивацию и диффузию культурного наследия. В контексте этого процесса институциональные архитектуры - в том числе государственные органы - выделяют существенность курации и трансмиссии нематериального культурного наследия, релевантность которого экстраполируется и на академическую доменную сферу.
В сосредоточении этого дискурса присутствует не столько культурологическая, сколько политическая валентность. Внедрение парадигмы нематериального культурного наследия на территориальную матрицу России сопровождается интерсекцией с нарастающими в обществе тенденциями националистической и патриотической направленности. Это взаимодействие выявляет себя в усилении фокуса на национальной идентичности в рамках государственной структуры и трансформирует парадигму в инструментарий для культурно-политической агенды, нацеленной на конструирование национального единства и государственной идентификации.
С исторической перспективы, политические векторы Российской Федерации в сфере охраны культурного наследия прошли через эволюционные этапы. В эпоху советского режима началось формирование системы государственного регулирования в этой области. Пост-советская эра, в контексте идеологической дезинтеграции, привела к реверсии к традиционным культурным нормативам. В периоды политических флуктуаций акценты в практике сохранения культурного наследия подвергались реинтерпретациям. В отношении курации нематериального культурного наследия был сформулирован комплекс законодательных и регулятивных мер. Это включает в себя Государственные указы о подкреплении культурной сферы, а также законодательство о международной охране культурного наследия. К примеру, Постановление о защите национальных исторических памятников, активированное в начале XXI века, прошло стадии модификации и амплификации. Этот законодательный акт предлагает таксономическую классификацию более чем ста национальных и региональных исторических объектов по трём ключевым доменам: традиционные, религиозные и современные. В рамках этой классификации традиционные архитектурные стили, такие как барокко, неоренессанс и неоклассицизм, интегрированы в категорию традиционных, в то время как религиозный сектор включает в себя византийские храмы, православные мечети и христианские святыни.
В рамках институциональной морфологии и диалектических отношений между культурным наследием и актуальными социополитическими демандами, реализуется интегральный набор эколого-консервативных тактик и проработанных операционных протоколов. Через призму Государственного нормативного акта, предназначенного для пресервации национальной культурной идентичности, артикулируются как декларативные, так и функциональные аспекты с целью укрепления и развертывания национального культурного динамизма. Такой законодательный инструментарий направляет свою фокусировку на активацию культурного просвещения и социальной ответственности, дополняя это стимулированием национального самосознания и ориентацией на повышение уровня культурной интеграции в общественном пространстве на федеральном уровне.
Презервация имматериального культурного наследия концептуализируется как критическая переменная в рамках сохранения и динамичного эволюционирования национального культурного кодекса, а также унитарности и ко-гезии в формировании синтетического культурного геоэ-косистемного комплекса Российской Федерации. Такая
концептуальная ориентация культурной политики находится в синергии с нормативными постулатами и доктринами, актуальными в контексте существующего политико-управленческого механизма Российской Федерации.
Экономические условия
В аспекте макроэкономической модуляции Российской Федерации пространственно-временной отрезок 1980-х годов олицетворяет собой период экономического турбулентного затишья, последовавшее на фоне стагнационной эпохи, занимающей конечный период существования Советского Союза. Постсоветская экономическая траектория, ориентированная на инициацию с 1992 года, демонстрирует всплески экономического ревитализаци-онного процесса, которые, несмотря на все, вновь обрели рецессивный характер в 1998 году.
В декаде 1990-х государственное управленческое воздействие артикулировалось на активизацию экономического потенциала через совокупность регулятивных мероприятий, включая стимулирование сектора малого и среднего предпринимательства, фасилитацию инвестиционных потоков и пересмотр параметров заработной платы и пенсионного возраста. Однако, начиная с 2001 года, динамика российской экономики снова подверглась рецессивному удушью, с деградацией темпов роста до менее 5% к 2005 году.
Данный период характеризуется острым бюджетным дефицитом, коррелированным с инфляционными процессами и девальвацией национальной валюты, что исключительно негативно сказалось на уровне жизни населения. Контекстуально эта ситуация обрамлена сложной международно-политической конъюнктурой, особенно под давлением экстернальных факторов, основанных на динамике отношений с Западными странами. В рамках данного историко-социокультурного момента остро стоит вопрос сохранения культурной стабильности и преемственности национальных культурных кодов. Это актуализирует необходимость пресервации культурного пространства, институционализированного на основе нематериального культурного наследия, в интересах поддержания национального единства и выполнения стратегических государственных задач.
Следует учитывать, что в условиях интенсификации глобализационных процессов и ускорения урбанизаци-онных тенденций, национальная культурная идентичность Российской Федерации подвергается многофакторному экстернальному воздействию. Одной из катализирующих перемен является деградация сельской демографической структуры, что влечет за собой затруднения в сохранении коренных культурных практик. Кроме того, старение демографического состава населения и последующая потеря пожилых носителей культурных кодов, в комбинации с утратой интереса к традиционным культурным формам среди молодежи, аггрегирует культурные дисбалансы.
В рамках стратегических действий по сохранению и развитию национальной культуры, правительство Российской Федерации инициировало целый ряд конференций, а также приняло ряд законодательных актов, включая Закон РФ «О культуре», «О национально-культурной автономии», и «О народном творчестве». Кроме того, была разработана Концепция охраны и развития нематериального культурного наследия народов РФ на период 2009-2015 годов и учрежден специальный бюджетный фонд на сумму 50 миллионов рублей для культурных инициатив. В этом контексте, государство обязуется ежегодно аллоцировать бюджетные ресурсы для поддержания и развития культурного пространства.
сз о
сг ш
0
1
-1 У
"О ш
сг
со
I_
и
см
О)
Культурные условия
В Российской Федерации, являющейся полиморфным государственным союзом с обширной хронологией геокультурных, исследовательских и этнических различий, стратегические рамки для консервации нематериального культурного наследия представляют собой интегральный элемент современных модернизационных агенд. Этот феномен охватывает сложную иерархию социокультурных структур, начиная от региональных культурных архетипов и заканчивая общенациональным культурным эпистемом.
В качестве национального субъекта с многофасет-ным историографическим и культурологическим наследием, Российская Федерация выработала целенаправленные механизмы для защиты и продвижения имматериального культурного наследия. В данном контексте, эта сфера выходит за рамки статического компонента и является динамически эволюционирующим элементом общественно-культурного комплекса, к которому подрастающие поколения формируют ответственное и рефлексивное отношение. Спектр подлежащих сохранению и активной трансформации культурных форм охватывает широкий диапазон: от архаичных музыкальных ритуалов до современных инициатив в области театрального искусства, кинематографии и визуальной культуры. Период, начиная с ранних 1990-х годов, представляет собой интенсивную фазу социокультурных преобразований, переплетающуюся с комплексом противоречивых динамических перемен. Этот временной отрезок олицетворяет высокий уровень конфликтогенности и сложности, одновременно демонстрируя возможности адаптационной эффективности государственного аппарата в контексте инновационных реформ эпохи постсоветской трансформации.
В этой исторической рамке, указанные кардинальные сдвиги в социополитической динамике генерировали значительные флуктуации, затрагивающие основополагающие структуры политической системы. Несмотря на это, данный период можно интерпретировать как фазу максимизации потенциала для социокультурной экспансии, активизации национальной самоидентификации и креативного развития уникальных артистических парадигм. В результате этой фазы стала возможной концептуализация новых идеологических и теоретических фреймворков, которые внесли значительный вклад в политическую агенду Российской Федерации, особенно в части стратегий по сохранению и развитию нематериального культурного наследия.
В эпоху ускоренного процесса глобализации, характеризующегося интенсивным транснациональным потоком культурных конструктов, осознание и изучение рисков культурной гегемонизации и культурного империализма становятся все более актуальными. Данная динамика культурной глобализации приводит к инвазив-ному проникновению артефактов и идентичностей, часто отражающих доминирующие культурные парадигмы, в традиционные культурные ландшафты, чем потенцирует размывание этнокультурной специфики и разнообразия.
В этом контексте Российская Федерация активизирует меры по консервации нематериального культурного наследия. Данные усилия подкрепляются как государственной политикой, так и гражданскими инициативами, организованными на множественных уровнях общественной структуры. Идеологический и политический климат в стране формирует почву для высокого уровня национальной самоидентификации, что, в свою очередь, стимулирует активные попытки сохранения культурного пространства в его автентичной форме.
Изучение и сохранение нематериального культурного наследия субъективируются в академических кругах, где преподаватели и студенты активно занимаются документацией и исследованием объектов этого культурного пространства. Результаты этих академических исследований в виде систематизированных архивов представляют собой интеллектуальный капитал, влияющий на практики и стратегии сохранения культурных традиций. В сфере государственного регулирования и через каналы гражданского общества реализуются разнообразные проекты, направленные на сохранение и популяризацию традиционного искусства. Примеры включают в себя различные формы народного искусства, такие как Измайловский и Ельчинский танцы, которые отражают региональные культурные особенности и тем самым становятся частью глобального культурного диалога.
Специфика культурного пространства в политике охраны нематериального культурного наследия в России
Локальность
В контексте культурной экологии, пресервация интан-гибельного культурного наследия (ИКН) артикулирует когерентную связь с биосоциальным субстратом, на котором данная культурная феноменология осуществляет свою операциональную функциональность. Однако, эта интеграция не является унитарной: она предполагает диалектическую взаимосвязь между культурным артефактом и его окружающей милой, представляя собой глубоко интегрированную систему.
Субсидиарно, перцептивная ценность ИКН для социокультурной коллективности не просто поднимает вопросы его долгосрочной устойчивости, но и выдвигает требования к комплексному финансовому инструментарию, направленному на его сохранение и развитие. Здесь можно отметить законодательные нормативы, такие как статья 33 Закона Российской Федерации «О региональной национальной автономии», которая формулирует не только правовую, но и культурную автономию этнических групп, подчеркивая их уникальный вклад в культурную ткань региона.
Третьим вектором является неизбежность культурной эрозии ИКН при отсутствии адекватного внимания и инвестиционного вложения. Это наглядно иллюстрируется примером Республики Саха, где интегрированные стратегии сохранения культурного наследия, например, эпического нарратива Олонхо-Якутия, были осуществлены через комплексное планирование, включая создание культурных хабов, документальное фиксирование и стимулирование академической и исследовательской активности.
Также следует отметить синергетическую роль государственного регулирования и институциональных механизмов в культурной сфере. Проекты, например, в области фольклорного туризма и этнического искусства, не просто активизируют региональную культурную динамику, но и выступают как платформы для долгосрочного преемственного сохранения ИКН. Через организацию различных культурных инициатив - от этнических фестивалей до художественных экспозиций - эти механизмы эффективно усиливают социокультурный импакт и способствуют долгосрочному устойчивому развитию интангибельного культурного наследия.
Разнообразие
В целях оптимизации стратегических решений по консервации и диффузии нематериального культурного на-
следия в Российской Федерации критическим является адекватное понимание комплексного этнокультурного, религиозного и регионального спектра государства. Данные указывают на экзистенцию свыше 150 этнических коллективов в России, каждый из которых характеризуется уникальными культурными маркерами, включая религиозные доктрины, языковые конвенции и социокультурные паттерны. Индивидуальные этно-культурные идиосинкразии находят манифестацию в различных формах нематериального культурного наследия, что акцентирует необходимость его многослоевой консервации и культурной трансляции.
В первоочередном порядке Российская Федерация институционализирует ригорозный механизм отбора и идентификации носителей нематериального культурного наследия. Статистические метрики свидетельствуют, что на текущий момент более 6 000 таковых носителей получили формальное учрежденное признание, среди которых свыше 400 на уровне национальных и муниципальных административных единиц. Следовательно, фокус смещается на курирование и укрепление многогранных культурных практик и пространств, в том числе фольклора, традиционных художественных форм и пер-формативных модальностей культуры. Такие культурные формы как народные искусства и фольклор обладают существенным влиянием на конструирование и укрепление национальной идентичности.
В контексте музыкальной эстетики, примечательной является фигура русского композитора Василия Григоровича Козака, чье творческое наследие, включая композиции как «Иван» и «Подмосковный вечер», иллюстрирует роль музыкального артефакта в активации национального самосознания и культивации социальной гармонии.
На плоскости изобразительных и перформативных искусств, различные стилистики народной живописи, музыкальные жанры и хореографические формы выступают как инструментарий для консервации и развития национального культурного капитала. Эти элементы представляют собой инварианты художественного наследия, которые требуют систематической охраны и промоции на всех иерархических уровнях социальной структуры.
В академическом ландшафте Московского государственного университета (МГУ) можно выявить продуктивную взаимодействующую связь с Федеральным министерством культуры и Российской национальной библиотекой. Этот мультидисциплинарный союз характеризуется комплексом научно-исследовательских инициатив, конечными продуктами которых являются публикации в научных периодических изданиях. В схожей манере, Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ) укрепляет академические и культурные связи с Министерством культуры Российской Федерации через стратегически обусловленное соглашение. В рамках данного соглашения формируются образовательные программы, ориентированные на глубокий анализ и реализацию проектов в сфере культурного наследия. Параллельно этим выдающимся академическим учреждениям, есть и другие ведущие исследовательские платформы, специализирующиеся в данной области. К примеру, Московская государственная консерватория имени М.С. Шеремзагина не только занимается образовательной деятельностью, но и служит инициатором создания научно-исследовательского центра, фокусированного на проблематике нематериального культурного наследия. Аналогичную концентрацию научных усилий можно наблюдать и в исследовательском институте,
функционирующем при Санкт-Петербургской государственной консерватории.
Инновационность
В контексте акселерирующего технологического развития, диалектическая интеракция с культурной сферой стоит в центре внимания. Экспоненциальное прогресси-рование технологий предлагает двойственный эффект на культурные динамики: с одной стороны, ускоряется интеграционный процесс культурных элементов, с другой - инструменты для культурного проникновения становятся более доступными и эффективными. В этом рамке, Российская Федерация активно инкорпорирует технологические инновации для оптимизации и расширения домена нематериального культурного наследия. Особый акцент делается на модернизацию традиционных ремесел и мастерств, включая их диффузию через современные коммуникационные каналы, такие как массовые медиа, интернет-платформы и телевизионные сети.
Государственные органы Российской Федерации уделяют приоритетное внимание разнообразным стратегиям в области образования и пропаганды, охватывающим множественные медиаформаты, от текстовых до аудиовизуальных. Это способствует усилению образовательного и информационного потенциала, прикладного к наследникам культурных проектов.
Тем не менее, существующая в России политическая стратегия в сфере сохранения нематериального культурного наследия не лишена сложностей и ограничений. Дисгармония и отсутствие координации в политическом проектировании создают препятствия для разработки и реализации целостных и согласованных программ. В этом контексте, хотя за последнее десятилетие был активизирован сбор традиционных культурных ресурсов народов России, эти инициативы остаются фрагментированными и децентрализованными, включая как государственные, так и частные исследовательские учреждения. Одной из актуальных проблем является отсутствие унифицированного управленческого органа, способного координировать все эти множественные действия.
Эмпирический анализ функциональной активности негосударственных субъектов в области презервации и защиты нематериального культурного наследия (НКН) на территории Российской Федерации демонстрирует наличие критических дефицитов в управленческой инфраструктуре. Заслуживает внимания отсутствие интегрированного координационного агентства, фактор, снижающий глобальную эффективность системного управления в рассматриваемом домене. Параллельно стоит акцентировать неотложную потребность в законодательной нормативизации данного сегмента с целью улучшения его резилиентности и прогнозируемости.
Комплексная экономическая динамика в Российской Федерации оказывает негативный импакт на государственные финансовые аллокации, направленные на презервацию регионального культурного архетипа. Ограниченный объем бюджетных средств не соответствует изначально прогнозированным параметрам, что генерирует экосистему, благоприятную для коммерциализированных организаций, эксплуатирующих сложившуюся ситуацию, и угрожает интегритету и доверию к институциональным механизмам, ответственным за сохранение НКН. Это происходит на фоне относительной финансовой стабильности в геополитическом контексте Российской Федерации. Присутствует явный недобор эффективных инструментов для количественной и качественной оценки, а также мониторинга про-
сз о
сг ш
0
1
-1 У
"О ш
сг
со
I_
и
см
О)
ектных и организационных инициатив в сфере презервации НКН. В результате, ключевые регуляторы, такие как Совет Российской Федерации, Министерство культуры, а также Министерство промышленности и торговли, не осуществляют адекватных мероприятий для решения этой проблематики.
Сравнение политики охраны нематериального культурного наследия в России и Китае
Как Россия, так и Китай придают высокий приоритет сохранению и развитию нематериального культурного наследия, уделяя этой задаче значительные ресурсы на уровне специализированных институтов. В Китае каталог нематериальных культурных артефактов является наиболее обширным на глобальной арене. Эта страна зарегистрировала примерно 300 объектов в Репрезентативном списке нематериального культурного наследия человечества, включая позиции на национальном, провинциальном и муниципальном уровнях.
Аналогично, Российская Федерация также демонстрирует заметные достижения в данной сфере. В Репрезентативный список внесены более 200 национальных и 400 провинциальных компонентов нематериального наследия. В целях обеспечения эффективной охраны и трансмиссии уникального культурного и исторического легата страны, на федеральном уровне приняты соответствующие законодательные акты, в частности, Федеральный закон «Об охране нематериального культурного наследия» и Федеральный закон «Об интеллектуальной собственности».
Тем не менее, несмотря на схожесть целевых установок, существуют определенные диспаратности в подходах к сохранению нематериального культурного наследия между Китаем и Россией, которые обусловлены спецификой национальных контекстов. В отличие от России, китайская система охраны нематериального культурного наследия остается несовершенной на национальном уровне. В настоящее время, 20 провинций, автономных районов и муниципалитетов Китая, подчиненных Центральному правительству, разработали региональные законодательные нормы, включая такие документы как «Мнения Народного правительства провинции Хэнань» и «Мнения Народного правительства провинции Чжэцзян».
Прежде всего, концептуальные подходы к сохранению нематериального культурного наследия в Китайской Народной Республике и Российской Федерации заметно различаются на уровне государственного регулирования. В Китае акцентированное внимание уделяется не столько охране материальных культурных активов, сколько культивированию и трансферу нематериальных культурных ресурсов. Государственные органы здесь действуют как катализаторы, в то время как образовательные учреждения, локальные сообщества и НПО служат платформами для дальнейшего продвижения и развития этих ресурсов.
Во-вторых, семантические основы понятий «традиция» и «фольклор» в этих двух странах не идентичны. В китайской культурологической парадигме «традиция» двойственно воспринимается: с одной стороны, акцентируется важность фольклора, с другой - отсутствует строгое требование к его охране. В России, напротив, нематериальная культура формируется эволюционно, через практические механизмы и образовательные процессы, без явного деления на исторические и современные культурные явления.
В-третьих, в Китае отсутствуют жесткие критерии для аккредитации «народных артистов», в отличие от Рос-
сии, где существует более строгая система аккредитации и регулирования в этом секторе.
В-четвертых, Китай применяет более системный и интегральный подход к анализу культурных коннотаций, ценностей и характеристик, в отличие от России, где отсутствует унифицированный подход к концептуализации и наследованию культурного багажа.
В-пятых, Китай проявляет высокую степень академической детализации в исследовании народных артистов, в отличие от России, где такие исследования и классификации не проводятся на должном уровне, что снижает акцент на правовом статусе и идентификации артистов.
В-шестых, в Китае наблюдается активное участие государственных и общественных структур в диффузии нематериального культурного наследия, а в России отсутствует целенаправленная деятельность по его трансферу и распространению.
В-седьмых, современная Китайская Народная Республика акцентирует внимание на сохранении традиционных навыков, в то время как в Российской Федерации этот аспект культурной политики не выделяется в качестве приоритетного.
Важным аспектом китайской стратегии в области охраны нематериального культурного наследия (НКН) является диалектический подход к защите как отдельных единичных культурных явлений, входящих в каждую категорию НКН, так и всестороннему сохранению культурно-пространственной активности наследия в агрегированном виде. Такое балансирование стоит в центре задач по сохранению нематериального культурного наследия на территории Китая и требует идентификации ключевых методологических принципов для его решения. Несмотря на наличие определенных схожих характеристик с российской моделью охраны НКН, прямое копирование российских методов и подходов в китайском контексте невозможно и недопустимо.
Полезный опыт
Существует налучшая необходимость акцентировать внимание на охране культурных доменов, являющихся средой трансляции этнокультурных идентичностей разнообразных этнических общностей и географических регионов. Эти домены пронизаны жизненными ценностями и психосоциальными аспирамицами массового населения. В качестве концептуального фундамента для реализации этой задачи следует применять региональный, интегративный и целеполагающий подход. Таким образом, следует структурировать механизмы охраны нематериального культурного наследия в приграничных и других специфических районах, укрепляя при этом международные механизмы сотрудничества и охраны данной категории наследия.
В параллельном контексте актуализируется задача доработки и усиления нормативно-правового основания в сфере охраны нематериального культурного наследия в Российской Федерации. Это включает в себя оптимизацию управленческих процессов, уточнение и совершенствование законодательной базы, разработку конкретных и сфокусированных нормативных актов, способствующих эффективной реализации политик в данной области. Целью является формирование глобальной, но гибкой нормативно-правовой структуры, которая будет подкреплена разноуровневыми местными законами и регулятивными актами. Целесообразно также создание автономного органа, задачей которого будет решение комплексных вопросов, возникающих в процессе охраны нематериального культурного наследия. При этом следует активировать международные механизмы сотрудничества, которые включают в себя не только законодательные и финансовые аспекты, но и контроль,
оценку и инспекцию охраняемых объектов, а также международное участие в данной сфере. Между Китаем и Россией существует потенциал для расширения сферы совместного взаимодействия по вопросам межкультурного наследия. Это может включать в себя организацию совместных исследовательских и образовательных мероприятий, достижение консенсуса в рамках многосторонних проектов, участие в международных конференциях и выставках, а также развитие сотрудничества на уровне этнических, гражданских и государственных структур. Важно поощрять активное участие общества в данном процессе и предусматривать соответствующие финансовые и исследовательские ресурсы для его поддержки.
Для глубинного понимания и прогрессивной защиты традиционных культурных ландшафтов, характерных для разнообразных этнических коллективов на территории Российской Федерации, предполагается не только интенсивировать научно-исследовательскую активность, но и активизировать информационный обмен с экспертами и учеными на национальном и международном уровнях. Такая активизация предполагает организацию академических обменов, совместных исследовательских инициатив, а также экспедиций для непосредственного изучения объектов культурного наследия.
Чтобы адекватно реагировать на вызовы, связанные с сохранением нематериального культурного наследия, предлагается реорганизация подходов к управлению этой сферой через создание специализированного агентства. Данная организация будет акцентировать свою деятельность на разработке и координации национальной стратегии и планов действий по защите нематериального культурного наследия. Это включает в себя аудит и оценку существующих механизмов сохранения, а также руководство национальными усилиями по его охране.
Специализированное агентство будет также интегрировать в себя функции анализа внутренней динамики проектов и моделей культурного развития, особенно в контексте культурно-экологических заповедников. Оно будет ответственно за концептуализацию, реализацию и мониторинг национальных программ, направленных на поддержку и развитие нематериального культурного наследия различных этнических групп в России. Агентство будет фокусироваться на мобилизации общественного участия и стимулировании культурного обмена и межгруппового сотрудничества. Предусматривается активная работа по взаимосвязи с локальными экономическими и социальными инициативами, что способствует устойчивому развитию и сохранению традиционных культур.
Заключение
Имматериальное культурное наследие (ИКН) пронизано глубокими культурными и духовными атрибутами, которые являются фундаментом для выживания, эволюции и культурной преемственности народов. Этот аспект национальной культуры играет критическую роль в укреплении культурного самосознания и в развитии глобальной цивилизационной матрицы. Политики по сохранению ИКН в Российской Федерации оказывают влияние на культурную топографию не только через модификацию самого культурного пространства, но и путем индуцирования пространственно-временных трансформаций, способствующих развитию и диссеминации ИКН.
Охрана ИКН является многодисциплинарным и комплексным предприятием, требующим международного взаимодействия и обмена передовыми практиками. Те-
кущие стратегии, связанные с управлением культурным пространством для сохранения ИКН, находятся в стадии разработки и подвергаются критике по различным аспектам. В Российской Федерации наблюдаются определенные пробелы в институциональных механизмах охраны ИКН, которые касаются как политической агенды, так и экономических реалий. В контрасте к этому Китай имеет более выраженные управленческие структуры по охране ИКН, хотя и сталкивается с ограничениями из-за недостатков в институциональных механизмах.
Для дальнейшего укрепления международного сотрудничества в сфере ИКН, Китай и Россия должны интенсифицировать культурные обмены и совместные инициативы. Это включает в себя не только распространение и образование в сфере традиционной культуры и искусства, но и формирование фундамента для двустороннего сотрудничества по охране ИКН. Особое внимание следует уделить интеграции ИКН в стратегии построения «экологической цивилизации», что способствует повышению экологического сознания и морально-этических стандартов населения.
Анализ политики охраны нематериального культурного наследия в России позволяет сделать следующие выводы.
1. Отдельные страны должны уточнить роль охраны культурных пространств, усилить охрану нематериального культурного наследия и культурных пространств, в которых оно сохраняется и развивается, а также создать надежные системы управления и правила охраны и передачи нематериального культурного наследия.
2. На национальном уровне следует укреплять обмены и сотрудничество между регионами и этническими группами, чтобы изучать политику и успешный опыт друг друга в области охраны нематериального культурного наследия.
3. На гражданском уровне важно усилить пропаганду и распространение прекрасной традиционной культуры своей страны, а также повысить осведомленность общественности о работе и важности сохранения нематериального культурного наследия.
Китаю следует и далее изучать опыт России в области охраны нематериального культурного наследия, следовать особенностям культурного пространства, укреплять и совершенствовать политику в области нематериального культурного наследия, а на практике постоянно обогащать и совершенствовать систему и механизм охраны нематериального культурного наследия в соответствии с национальными условиями Китая. Обеспечить пространство для выживания и возрождения нематериального культурного наследия и поддерживать жизнеспособность нематериального культурного наследия в течение более длительного периода времени.
Литература
1. Александрова Анна Юрьевнаа, & Аигина Екатерина Вячеславовнаб (2016). Туристский вектор в актуализации культурного наследия. Современные проблемы сервиса и туризма^].10 (2), 19-28.
2. Афанасьев Олег Евгеньевич. Шедевры устного и нематериального культурного наследия человечества: роль и функции в туризме. Современные проблемы сервиса и туризма^]. 10 (3), 7-17.
3. Каргин Анатолий Степанович, Костина Анна Владимировна Сохранение нематериального культурного наследия народов РФ как приоритет культурной политики России в XXI веке. 2008.
4. Куштанина Елена Викторовна. Региональная культурная политика: государственные обязанности
сз о
сг ш
0
1
-1 У
"О ш
сг
в сфере культуры в региональном законодательстве. Вопросы государственного и муниципального управления^]. (2), 111-130.
5. Октябрьская, И.В. Концепция культурного наследия: мировой и российский опыт формирования. Вестник Новосибирского государственного универ-ситета^]. 12 (3), 20-31.
6. Сиволап, Т. Е. К вопросу сохранения культурного наследия в России: некоторые аспекты решения проблемы. Наука о человеке: гуманитарные иссле-дования^]. 80-89.
7. Че Тонгбо. Меры охраны нематериального культурного наследия России ^.Популярная литература и искусство, 2016.
8. Чэн Дяньмэй, Теория и практика охраны российского культурного наследия [Дж], Фольклорные исследования, 2015, № 119(01): 88-95.
9. Гуань Синь, Строительство культурного пространства и защита традиционных фестивалей [J], Культурный журнал, 2009, 19(05):55-59.
10. Лю Куйли, О защите нематериального культурного наследия Китая в условиях глобализации [J], Henan Social Sciences, 2007, 87(01):25-34+171.
11. Лю Чжаохуэй. Сравнительное исследование защиты нематериального культурного наследия между Китаем и Россией: аналитическая перспектива, основанная на культурном пространстве [J]. Журнал Южного центрального университета национальностей (издание для гуманитарных и социальных наук), 2010.
12. Ма Цян, Защита российского нематериального культурного наследия, служащего политическим нуждам [J], Журнал Юньнаньского педагогического университета (издание философии и социальных наук), 2015, 47(05): 125-132.
13. У Бинъань, Пространство народной культуры: главный приоритет защиты нематериального культурного наследия Китая [J], Форум народной культуры, 2007, 153(01):98-100.
14. Сяо Фан, Си Хуэй.Основные характеристики и принципы защиты культурного пространства нематериального культурного наследия ^.Культурное наследие, 2022, 76(01):9-16.
15. Ян Цюцзюй, Ли Чэн, Сю Юньмин, Текущее состояние охраны нематериального культурного наследия и культурной политики России [J], Журнал Университета Хэйхэ, 2022, 13(04): 169-171.
16. Чжан Бо, Охрана культурного пространства нематериального культурного наследия [J], Qinghai Social Sciences, 2007, 163(01):33-36+41.
STUDY OF THE POLICY OF PROTECTION OF
INTANGIBLE CULTURAL HERITAGE OF RUSSIA
WITHIN THE FRAMEWORK OF THE CONCEPT OF
CULTURAL SPACE
Wang Nannan, Liang Yining
Institute of Russian language Dalian University of Foreign languages
In the modern academic arena, the terminological apparatus "cultural space" acts as a critical construct that defines the main vectors
of the anthropological research paradigm. In the context of Russian cultural policy, this categorical aspect finds particular resonance in academic circles that are actively studying the Russian philological landscape. This study, based on a literature review, analyzes the relevance of the concept of cultural space for the policy of preserving intangible cultural heritage in Russia and makes proposals for its optimization. The relationship between the principle of cultural space and the protection of intangible cultural heritage is shown. The study and discussion of Russian policies for the protection of intangible cultural heritage can serve as a theoretical basis and empirical basis for the protection, revitalization of sources and further development of intangible cultural heritage in China.
Keywords: intangible cultural heritage; cultural space; protection policy
References
1. Alexandrova Anna Yuryevna, & Aigina Ekaterina Vyacheslavo-vnab (2016). Tourist vector in updating cultural heritage. Modern problems of service and tourism[J].10 (2), 19-28.
2. Afanasyev Oleg Evgenievich. Masterpieces of the oral and intangible cultural heritage of humanity: role and functions in tourism. Modern problems of service and tourism[J]. 10 (3), 7-17.
3. Anatoly Stepanovich Kargin, Anna Vladimirovna Kostina Preservation of the intangible cultural heritage of the peoples of the Russian Federation as a priority of Russian cultural policy in the 21st century. 2008.
4. Kushtanina Elena Viktorovna. Regional cultural policy: state responsibilities in the field of culture in regional legislation. Issues of state and municipal administration[J]. (2), 111-130.
5. Oktyabrskaya, I.V. The concept of cultural heritage: world and Russian experience of formation. Bulletin of Novosibirsk State University[J]. 12 (3), 20-31.
6. Sivolap, T. E. On the issue of preserving cultural heritage in Russia: some aspects of solving the problem. Human Science: Humanistic Studies[J]. 80-89.
7. Che Tongbo. Measures for the protection of the intangible cultural heritage of Russia [J]. Popular literature and art, 2016.
8. Cheng Dianmei, Theory and practice of protecting Russian cultural heritage [j], Folklore Studies, 2015, No. 119(01): 88-95.
9. Guan Xin, Construction of cultural space and protection of traditional festivals [J], Cultural Journal, 2009, 19(05):55-59.
10. Liu Kuili, On the protection of China's intangible cultural heritage under globalization [J], Henan Social Sciences, 2007, 87(01):25-34+171.
11. Liu Zhaohui. A comparative study on the protection of intangible cultural heritage between China and Russia: An analytical perspective based on cultural space[J]. Journal of South Central University of Nationalities (Humanities and Social Sciences Edition), 2010.
12. Ma Qiang, Protecting Russian Intangible Cultural Heritage Serving Political Needs[J], Journal of Yunnan Normal University (Philosophy and Social Sciences Press), 2015, 47(05): 125-132.
13. Wu Bing'an, Folk Culture Space: The Top Priority for Protecting China's Intangible Cultural Heritage[J], Folk Culture Forum, 2007, 153(01):98-100.
14. Xiao Fang, Xi Hui. Basic characteristics and principles of protecting the cultural space of intangible cultural heritage [J]. Cultural Heritage, 2022, 76(01):9-16.
15. Yang Qiuju, Li Cheng, Xu Yunming, Current Status of Intangible Cultural Heritage Protection and Cultural Policy of Russia[J], Journal of Heihe University, 2022, 13(04): 169-171.
16. Zhang Bo, Safeguarding the Cultural Space of Intangible Cultural Heritage [J], Qinghai Social Sciences, 2007, 163(01):33-36+41.
со ■_
u
CM O)
