CC BY
1897. Емельянов С.М. Практикум по конфликтологии. -СПб: Питер, 2001. - 400 с.
8. Зеер Э.Ф. Психология профессионального развития: Учебное пособие для вузов / Э.Ф. Зеер - М.: Academia, 2007. - 238 с.
9. Изучение способности к самоуправлению в общении / Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп / [Фетискин Н.П., Козлов В.В., Манулов Г.М.]. - М.: Изд-во Института Психотерапии, 2002. - С. 120-121.
10. Ильин Е. П. Психология воли / Евгений Павлович Ильин / СПб.: Питер, 2000. - 288 с.
11. Конопкин О. А. Психологические механизмы регуляции деятельности / Олег Александрович Конопкин / М.: Наука, 1980. - 156 с.
12. Кривоконь Н.1. Сощально-психолопчне забезпе-чення сощально! роботи [Текст]: монографiя. - Харюв: ви-давництво ФОП Олшник, 2011. - 480с.
13. Моросанова В. И. Индивидуальный стиль саморегуляции: феномен, структура и функции в произвольной активности человека / Варвара Ильинична Моросанова / М.: Наука, 2001. - 192 с.
14. Никифоров Г. С. Самоконтроль человека / Герман Сергеевич Никифоров/ Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1989. - 192 с.
15. Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир / Сергей Леонидович Рубинштейн / СПб.: Питер, 2003. - 512 с.
16. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. - 3-е изд. -СПб.: Питер, 2006. - 607 с.
ИССЛЕДОВАНИЕ ПАРАНОИИ С ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИХ ПОЗИЦИИ
Миронова Нина Викторовна,
Российская федерация, Санкт-Петербург, кандидат психологических наук, практикующий клинический психолог
THE STUDY OF PARANOIA WITH PSYCHOANALYTIC POSITIONS
Mironova Nina, the Russian Federation, Saint-Petersburg, PhD in psychology, practising clinical psychologist
АННОТАЦЯ
В статье были предложены попытки рассмотреть проявление паранойи с психоаналитических позиций, выделить место этому нарушению в иерархии организации личностных особенностей (невротической, пограничной, психотической организации), проанализированы причины развития бреда преследования с позиции теорий характерологического развития, выявлены зависимости развития паранойи от регресса ведущих механизмов защиты (от «высших» к «низшим»), рассмотрено влияния травматических переживаний на формирование паранойи. Выводы дополнены клиническим примером.
ABSTRACT
The article proposed an attempt to analyze the manifestation of paranoia from the psychoanalytical point of view, to allocate space to this violation in the hierarchy of the organization personal characteristics (neurotic, borderline, psychotic),analyzed the reasons for the development of delusions of persecution from a position of theories of personality development, identified the dependence of the development of paranoia from the regression of the leading mechanisms of protection (from «highest» to «lowest»),examined the impact of traumatic experiences on the formation of paranoia. The findings supplemented by clinical example.
Ключевые слова: паранойя, характер, механизмы защиты, типы личности, психоанализ.
Key words: paranoia, character, defense mechanisms, personality types, psychoanalysis method.
Взгляд З.Фрейда
Бред преследования - разновидность паранойи. Есть два подхода в рассмотрении паранойи. На основании позиций Крепелина, где четко разграничивается паранойя и параноидная форма шизофринии. И с точки зрения Блей-ера, который считал паранойю разновидностью шизофри-нии [6].
Психоаналитическая теория рассматривает психоз как результат разрыва между Я и реальностью, когда Я оказывается во власти ОНО. Таким образом «возникает состояние бреда, при котором Я строит новую реальность в соответствии с желаниями ОНО» [6, с. 401]. Процесс формирования психоза З. Фрейд гипотетически описывает следующим образом: на первом этапе Я отрывается от реальности, на втором этапе - попытка возместить ущерб и воссоздать связь с реальностью за счет ОНО. На втором этапе развития психоза предпринимается попытка компенсировать потерю реальности через создание новой ре-
альности, которая уже «не шокирует так, как покинутая реальность». При психозе «за первоначальным бегством следует активная фаза перестройки»[12, с.383-384]. В норме, при переработке реальности требуется обогащение новыми впечатлениями. В психозе, наряду с прежними следами воспоминаний, представлений и суждений создаются новые восприятия, соответствующие новой реальности (галлюцинации, бредовые образования). Вероятно, при психозе отвергнутая часть реальности постоянно вторгается в душевную жизнь, что вызывает страх у больного. З. Фрейд [12] полагает, что это признак того что весь процесс преобразования реальности совершается вопреки активно противодействующим силам. Но З. Фрейд видит в этом позитивный момент. «То, что мы считаем продуктом болезни, бредовым образованием, в действительности представляет собой попытку исцеления, реконструкцию» [13, с.193], бред «словно поставленная заплата, встречается там, где первоначально возник разрыв в отношении Я
к внешнему миру [12, с. 358]. З. Фрейд проанализировал заметки автобиографически описанного случая паранойи. Он посчитал это возможным, так как «параноиков нельзя заставить преодолеть внутреннее сопротивление», поэтому письменный отчет равнозначен личному знакомству. Психоаналитическое исследование, согласно точки зрения Фрейда, возможно, так как параноики обладают особенностью выдавать в искаженной форме «именно то, что невротики скрывают как тайну» [14, с.139].
Анализируемый - Даниэль Пауль Шребер, бывший саксонский председатель судебной коллегии, доктор юриспруденции. Анализ произведен Фрейдом на основе опубликованной книги «Мемуары нервно больного», написанной самим Шребером, как автобиографический случай исцеления.
Из биографии больного [9]: Шребер воспитывался в жестких условиях. Его отец разрабатывал методики воспитания детей достаточно широко применяемых в педагогике, в основе которых лежало подавление малейшей активности ребенка, поэтому получить отцовскую любовь маленький Даниэль мог только через пассивный компонент (полное послушание).
При анализе, З. Фрейд предполагал, что отец Шребера подавляюще воздействовал на ребенка, но достоверными фактами не располагал. З. Фрейд обосновал комплекс -отца, доминирующий у Шребера и центральную фантазию - желания заболевания. Бред регулярно выявляет участие гомосексуальных компонентов в эмоциональной жизни, но именно при паранойе сексуальная этиология неочевидна, «ядром конфликта при паранойе является гомосексуальная фантазия - желания о любви к мужчине» [14, с.183]. В случае Шребера патологические срывы были опосредованы женитьбой и назначением на должность председателя арбитражного суда. В первом случае - жена право инициативы передала мужу. Возник конфликт: невозможность проявить себя мужчиной, то есть занять активную позицию. Выход: болезнь, «приступ тяжелой ипохондрии» [14, с. 141]. После улучшения состояния Шребера, его жена, боготворящая лечащего врача, поставила его фотографию на столике, рядом с супружеским ложем («маленький Флехсик», доктор, заменитель отца, который был тоже маленького роста. С телом Шребера «производят всевозможные отвратительные манипуляции» [14, с.142-143] подобно тому, как отец применял в воспитании ортопедические приспособления). Такой факт мог принять только человек с латентной гомосексуальностью. Второй случай заболевания был спровоцирован назначением, когда Шребер должен был управлять служащими, старше его по возрасту, а, так как страх отцовской фигуры силен -снова уход в болезнь.
Процесс исцеления аннулирует вытеснение и возвращает либидо оставленным объектам. При паранойе этот механизм осуществляется при помощи проекции: невыносимое чувство (гомосексуальная любовь) вытесняется внутрь и превращается в свою противоположность, которая затем проецируется во внешний мир. Но «неправильно было бы говорить, что внутренне подавленное ощущение проецируется во вне; скорее мы видим, что внутренне упраздненное возвращается из вне» [14, с.193]. Проекция
объясняется Фрейдом как выброс во вне, отказ принять нечто в себя или быть чем-то.
Механизм симптомообразования при паранойе требует, чтобы внутреннее восприятие, чувство, заменилось внешним восприятием. Поэтому тезис «я его ненавижу» в результате проекции превращается в другой «он ненавидит (преследует) меня, и это «дает мне право его ненавидеть». Любовь к мужчине подвергается вытеснению, но и «ненавидеть» Шребер не может, так как активность подавлена жестоким отцовским воспитанием, значит в результате - ориентация на пассивную установку - «он ненавидит меня» [14, с.186].
В случае Шребера, мания преследования (Флехсик) появляется ранее фантазии о конце света (отнятие либидо). Шребер отделяет либидо от персоны Флехсика, затем следует бред, который возвращает либидо Флехсику (со знаком «минус» как меткой происшедшего вытеснения), таким образом упраздняется труд вытеснения. Борьба за вытеснение продолжается.Объект привлекает почти все либидо и в то же время мобилизует против себя все сопротивление. Победа вытеснения выражается в убеждении, что мир погиб, в живых остался только Шребер, всеобъемлющее отделение либидо («конец света»). Но З. Фрейд делает вывод относительно паранойи, что параноик даже на пике вытеснения может не утратить интерес к внешнему миру. Он воспринимает внешний мир, отдает себе отчет в его изменениях, эти впечатления побуждают их объяснять («наспех сделанные люди»). Далее З. Фрейд добавляет, что изменившееся отношение к миру следует объяснять исключительно или преимущественно потерей либидонозного интереса.
З. Фрейд предлагает рассматривать паранойю как самостоятельный клинический тип, даже если она осложняется шизофреническими чертами, так как с позиции либидо она имеет свою локализацию в определенной точке фиксации, свой механизм возвращения вытесненного (симптома образования).
Паранойя выступает в психоанализе, независимо от разновидностей бреда, как защита от гомосексуальности. «Гомосексуальный выбор объекта первоначально ближе к нарциссизму, чем гетеросексуальный. Если затем необходимо отвергнуть нежелательно сильное гомосексуальное чувство, то обратный путь к нарциссизму особенно легок» [18, с.430]. Паранойя (и шизофрения) проявляются, как правило, после пубертата и в зрелом возрасте. Присущие свойства: мания величия, отход от мира объектов, трудность переносов позволили предположить З. Фрейду, что точки фиксации нужно искать на стадии развития либидо до выбора объектов, то есть в фазе аутоэротизма (шизофрения) и нарциссизма (паранойя). Эти поздно проявившиеся заболевания «восходят к очень ранним торможениям и фиксациям [18, с.110]. Болезнь может начаться с паранойяльных симптомов и все же в дальнейшем развиться в шизофрению, «паранойяльные и шизофренические симптомы могут сочетаться в любых пропорциях» [14, с.198]. Шребер страдал паранойяльной деменцией так как «проявление фантазии желания и галлюцинаций» соответствуют шизофреническим чертам, «а ее повод, механизм проекции и исход - параноидным» [14, с. 199].
«Председатель судебной коллегии Шребер пошел на поправку, когда решил отказаться от сопротивления кастрации и смириться с предназначенной ему Богом женской роли» [14, с.309].
Предпосылки формирование психопатологии с позиции раннего психоанализа (З. Фрейд ).
Параноик «сознаёт нечто ускользающее от нормального человека, его взор острее нормальной мыслительной способности, и только перенесение того, что он познал, таким образом, на других людей лишает его познание всякой цены» [17, с. 193].
По результатам анализа З. Фрейд пришёл к выводу, что классические мысли о преследовании могут присутствовать, «не находя веры и не имея ценности». З. Фрейду кажется важным выводом, что качественный момент, наличие определённых невротических образований, в практическом отношении менее значим, чем момент количественный, то, какую нагрузку могут привлечь к себе эти образования. «Патогенные фантазии, потомки вытесненных импульсов влечения, в течение долгого времени допускаются наряду с нормальной душевной жизнью и не действует патогенно до тех пор, пока не становятся гипер-катектированными, вследствие переворота в экономике либидо, только тогда прорывается конфликт, ведущий к симптомообразованию» [14, с. 224].
Фрейд обратил внимание на такую особенность, что в случаях приступа, паронойяльные фантазии не проникают в сновидения, а если человек «по-прежнему насмехается над бредовыми идеями», то он может в большом количестве продуцировать сны о преследовании с. [14, с 225].
Фрейд схематично представил причину формирования неврозов [18, с. 364]
ступени развития Я», Фрейд предположил, «известный параллелизм, определённое соответствие фаз развития Я и либидо», нарушения этого соответствия может стать «патогенным фактором» [18, с. 353-354].
Причины формирования характеров с позиции раннего психоанализа.
З.Фрейд рассматривал причины формирования характеров и отмечал, что в области развития характера нам приходится сталкиваться с теми же силами влечения, действия которых мы выявили в неврозах, но при образовании характера, вытеснение либо не задействовано, либо оно полностью достигает цели - заменить вытесненное реальными образованиями и сублимациями. В области развития характеров можно найти аналогию с болезнью. «В обоих случаях мы сталкиваемся с продуктом регрессии, но в первом случае - с полной регрессией (с подавлением); в случае невроза - с конфликтом, стремлением не допустить регрессии, реактивными образованиями, направленными против неё, и симптомообразованиями,... расщеплением психической деятельности на способную к осознанию и бессознательную» [18, с.116].
Интерес раннего психоанализа к характеру был направлен к проявлениям инстинктивного содержания (раннее влечение, сублимация, формирование защитной реакции) и к специфическим чертам личности. Хотя в работах З. Фрейда и его последователей содержится предположение о том, что «обобщённые формы поведения» не всегда привязаны к символическим проявлениям первичных объектов, иногда в этих формах проявляется адаптивная сила [8,11] Такое понимание характера появилось у Х.В. Райха [10] который отмечал, что невротическое решение инфантильного конфликта достигает в процессе общего измене-
Причнна невроза = Предрасположение блщщря + случайное переживание
фиксации либидо (травматическое)
[взрослого]
Сексуальная конституция Инфантильное переживание
(доисторическое переживание)
Во времена Фрейда проблема «выбора невроза» заключалась в поиске соответствия содержания симптома с психосексуальной фазой, искали причины конкретных психосексуальных фиксаций. З. Фрейд описывал причину неврозов, как «вынужденный отказ, затем - фиксация либидо, которая теснит его в определённых направлениях, и, в-третьих, склонность к конфликтам в результате развития Я, отвергающий такие проявления либидо», то есть, исходя из теории Ференца, который пытался «построить
ния деятельности, при полной кристаллизации невротического характера. Характер - это не просто обобщённые формы деятельности, они являются стабильными и даже «застывшими». Попытки Х.В. Райха понять характер на основе инстинктивной фиксации оказались безуспешными, но его описание типов характера и психопатологий используются и развиваются в других характерологических концепциях.
До настоящего времени не существует единого взгляда на причины развития бреда преследования, однако, выделяется общая тенденция рассматривать динамику бреда образования в связи со стадией развития психики, когда произошла травматизация и образовалась травматическая фиксация:
Теория влечений постулирует (З. Фрейд): если ребёнок чрезмерно фрустрирован или получает чрезмерное удовлетворение на какой-то ранней стадии своего психосексуального развития (результат конституциональных особенностей ребёнка и действий родителей), он будет «фиксирован» на проблемах данной фазы, что в дальнейшем приводит к разным патологическим образованиям. Точка фиксации на стадии нарциссизма или регресс на неё приводит к паранойе;
М. Кляйн[3,4] (предпочтение отдаёт всё же конституциональной предрасположенности, являющейся предпосылкой формирования психопатологии): «Параноидная установка» строится на фантазме преследования со стороны «плохих» частичных объектов, причём, этот фантазм обнаруживается как при параноидных, так и при паро-нойяльных бредовых состояниях, то есть преследование заложено в человеческом развитии с раннего детства. Не преодоление «депрессивной позиции» приводит к регрессу к «шизоидно-параноидной позиции», следствием которого является формирование образа преследователя, существующего на фоне сформировавшегося целостного образа личности;
Р.Фейрберн [2] считал, что если отношения с первичным объектом лишены амбивалентности (в отличии от М. Кляйн [3]), деструктивные импульсы не являются конституциональными), тогда происходит безболезненное развитие от инфантильной зависимости (оральный период до 1-1.5 лет) к зависимости зрелой (фаллическая фаза) через стадию квазинезависимости (анальная фаза). Удовлетворяющий опыт отношений способствует развитию «центрального Я». В случае фиксации на инфантильной стадии формируется шизофрения. Шизоидная структура становится плодотворной почвой для развития психопатологии, которые закладываются на стадии квазинезависимости (от 1-1.5 - до 3 лет), в том числе паранойи.
О.Кернберг [5] считает, что основа психопатологии закладывается на самых ранних стадиях развития индивида;
Бредовые образования могут сформироваться на различных уровнях психопатологии, но в отличии от психотической организации личности у личности, функционирующих на невротическом и пограничном уровнях сохранено тестирование реальности. При психотической организации нарушенная часть личности проецируется полностью, что рождает бред преследования. На пограничном уровне организации личности проекции подлежит лишь доля от этой части, то есть у человека есть чувства, что его преследуют, но нет полной уверенности в том, что это действительно так. При невротической организации личности нарушенная часть полностью остается в пределах Я, то есть сохранено наблюдающее Я, способное осознать факт проекции: «Я опять всех подозреваю».
При невротической организации доминируют защитные механизмы высшего уровня, при пограничной и пси-
хотической организации - защиты низшего уровня, но при невротической и пограничной организации защиты оберегают личность о интерпсихического конфликта, а при психотической - от дезинтеграции и от смещения Я и объекта. При невротической организации сформирована целостная идентичность, у пограничной и психотической организации - диффузная идентичность, но у психотической организации Я-репрезентации и объект-репрезентации нечетко разграничены, либо существует бредовая идентичность. В качестве причин формирования различных уровней психопатологии и их взаимопереходах указываются как конституциональные, так и психосоциальные фрустрирующие факторы воздействия. Пограничная структура личности рассматривается «плодотворной почвой для зарождения в ней самых разных психопатологий» [10, с.31].
В психоаналитической литературе существует классификация типов характера.
О.Кернберг [5] предложил систему классификации патологий характера, позволяющую выделить патологии высшего, промежуточного и низшего уровней. Параноидная личность отнесена к низшему уровню («пограничная
организация личности»), что предполагает высокую вероятность соскальзывания в психоз.
Мак-Вильямс[7] сущность структуры характера осмысливает с позиции двух взаимосвязанных измерений: уровня развития личностной организации (степень патологии) и защитного стиля внутри этого уровня (тип характера). У любого типа личности может присутствовать различный уровень психопатологии. Предрасположенность к формированию бреда преследования существует у параноидного, мазохистического и обсессивного типа личностей.
Д. Шапиро[11] параноидный стиль рассматривает как более примитивную трансформацию (в математическом смысле) обсессивного стиля.
Л. Бинсвангер[1] убедительно показал, как обсессия переходит в идею отношения и затем в бред преследования.
Отказ от защит «высшего» уровня и переход к защитам «низшего» уровня является предпосылкой формирования психопатологии. При паранойе ведущий защитный механизм - проекция.
Основная функция психического аппарата - восстановление стабильности, нарушенной в результате высшей стимуляции. Стабильность достигается разрядкой и связыванием возбуждения. Когда поддержание относительного равновесия терпит неудачу, возникает аварийное состояние. Допустимая степень возбуждения зависит от психической экономики, конституции, предшествующего опыта, фактического состояния до травмы и в момент ее переживания. Существенно, возможна ли в период травмы моторная реакция. Блокирование моторной активности увеличивает вероятность психического срыва. Самый важный фактор, однако, представлен предшествующим вытеснением.
В психоаналитической литературе условием развития психопатологии рассматривается интегрированная харак-
теристика, объединяющая в себе как конституциональные (наследственные) факторы, так и факторы раннего воспитания. Такой интегративной структурой является фигура родителей.
Ведущие факторы формирования паранойи достаточно разнообразны, которые все же не носят такое предопределяющее влияние, как фаза, на которой произошла травматизация. Отмечаются следующие ведущие факторы:
- параноик, как правило, в детстве подвергался повторяющемуся подавлению и унижению [7], «присутствие пугающего отца и отсутствие людей, способных помочь ребёнку пережить соответствующие чувства (не делая их ещё хуже)», составляет основу формирования паранойи». [7 с.277]
- паранойя в психоанализе выступает, как защита от гомосексуальности.
Клинический пример.
Рассмотрение развития бреда преследования на конкретном примере.
Жена: Евгения,1942г.р., (страдавшая бредом преследования).
Муж: Владимир,1936г.р., (подвергшийся реактивному психотическому состоянию в форме бреда преследования).
Жена: период до трёх лет. Родилась в Сибири. Отец пропал без вести на войне, который так и не увидел дочь. Мать была сослана в Сибирь «за неповиновение властям». Её характеризовали, как властную, непокорную, строптивую. Когда Евгении было 3 года, мать умирает. Её берут в свою семью соседи, хотят удочерить, но осиротевший собственный племянник изменяет их планы, от девочки отказываются. Таким образом, ребёнок переживает двойную травму потери объекта. Ранние воспоминания до трёх лет у самой Евгении отсутствовали.
За девочкой приезжают родственники матери. У матери остались четыре родные сестры. Значимым объектом стала двоюродная сестра, внешние данные и характерологические особенности которой совпадали с материнскими и которая была старше Евгении более чем на 20 лет. Евгению называли «сироткой», как бы напоминая ей о своём великодушном поступке, взяв её на воспитание. Со стороны сестры она подвергалась избиениям с последующими извинениями. «Сестру-мать» Евгения боготворила и по отношению к ней испытывала бессознательное чувство вины («сиротка», которую пришлось воспитывать, осталась в неоплатном долгу). В 18 лет девушку вынуждают покинуть семью, объясняя ей, что свой долг они выполнили, вырастили её, а теперь она сама должна устраивать свою жизнь.
1962 год - замужество. Впоследствии Евгения выделяла 3 объекта преследования: сестра-мать, свекровь и муж, в дальнейшем - невестка. Она говорила, что эти «крысы» всю жизнь меня грызли. Свекровь из позитивного образа обратилась в преследующий. Евгения часто возмущалась, что свекровь настраивает мужа против неё и при этом постоянно к ней «липнет». Но, сама Евгения очень хотела, чтобы дети были похожи на свекровь. Дочь унаследовала черты свекрови, что Евгения постоянно подчёркивала,
причём в позитивном плане. Негативные чувства по отношению к «сестре-матери» высказывались только косвенно. Муж, имеющий внешнее сходство со своей матерью, в момент, когда прекращается общение со свекровью, превращается в объект преследования. Евгения провоцирует мужа на жестокие избиения. Возможно, таким образом, она воссоздавала обстоятельства детства, чтобы попытаться психологически справиться с ними. Подвергаясь наказанию, она, возможно, снимала экзистенциональное чувство тревоги. Мощная прегенитальная агрессия по отношению к матери усиливает мозахистические тенденции у воспитуемой в ее взаимоотношениях с мужчинами (по О. Кернбергу [5] характерно для пограничной личности).
В семье у Евгении были двое детей: сын и дочь. Воспитание детей производилось по типу гиперопеки, маскирующую собственную неуверенность матери. Отношение с дочерью строились по принципу «отторжения» («папина дочка») и «связывание» (блокирование естественной активности ребёнка.
1987 год - формальный разрыв отношений с мужем, территориально остаются проживать вместе. Ранее всю себя Евгения подчиняла интересам семьи, полностью отказывалась от развлечений. После 1987 года преследующий компонент усиливается, «муж постоянно вредит». Евгения начинает регулярно просматривать телевизионные передачи, чего раньше себе не позволяла. Основной интерес был прикован к политическим темам, стала активно включаться в политическую жизнь страны, много дискутировала на политические темы. Это давало ей возможность противопоставить себя силам, в которых она видела зло или угрозу.
1990 год - последнее жестокое избиение со стороны мужа. Причина конфликта - патологическая ревность мужа, в качестве соперника рассматривался зять. После замужества дочери, Евгения начала продуцировать на дочь мощную агрессию (бессознательная «идентификация с агрессором»). Зять продолжительное время воспринимался как позитивный образ, который постепенно сменился в преследующий по отношению к дочери и внучке. Муж становится союзником в борьбе против зятя. Нереалистическая идеализация объекта любви может мгновенно превратиться в свою противоположность, стать из позитивной (негативной) при моментальном и полном обращении объектного отношения (по О. Кернбергу [5], характерно для пограничной личности).
1991 год - Первая травматическая ситуация, грабитель взламывает дверь. Евгения берёт удар на себя, встречает преступника в дверях. .После взлома преступник сразу уходит. Обстоятельства взлома Евгения рассматривает с юмором. Фрейд отмечал, что травматическая ситуация, вызванная моментом неожиданности и страха и не понесшая грубого телесного повреждения повышает шансы на возникновение невроза. Евгения потом констатировала, что первая седина появилась после этого случая. В момент взлома в квартире еще находились дочь и внучка.
1994 год - Сын приводит в дом гражданскую жену. Евгения обратила нежные чувства в сторону невестки. Но постепенно разрастается конфликт и невестка становится отрицательным объектом. Начинается борьба против не-
вестки. Муж снова становится союзником.
1995 год - Обостряется конфликтная ситуация на работе. Ее напарницы недобросовестно выполняют совместные обязанности. В результате чего ей приходится работать «за других». В этот период происходит онемение правой руки, затрудняющее двигательные функции (Показательно: болезнь сомы появляется после прекращения систематических избиений. Возможно, чувство вины не находит разрядки). Внучка, взятая на выходные бабушкой, выливает на себя чашку с кипятком. Оказывая помощь ребенку, у Евгении восстановилась двигательная функция руки. Симптомы болезни полностью исчезли. Евгения никогда не признавала свою вину. Даже в этой ситуации виновницей оказалась полугодовалая внучка.
1999 год - Новое нападение на квартиру. Жертвой становится муж, который подвергается насилию со стороны грабителей (удушение). Евгения перенесла это как личную трагедию.
2000 год - Официальная женитьба сына. В связи с ранее возникшей конфликтной ситуацией с невесткой Евгения отказывается прийти на свадьбу сына, после чего у нее появляется страх, что невестка может навредить, изжить ее. Невестка начинает рассматриваться как «захватчица квартиры» и Евгения ищет этому множество подтверждений. В этот период умирает соседка, которую «изжили» родственники с целью захвата ее квартиры и поселили туда квартиранта. После 1995 года Евгения начинает массивный просмотр криминальных программ, объясняя это тем, что хочет в дальнейшем избежать травматических ситуаций.
2001 год - парез правой руки (вернулся изжитый симптом). В своем заболевании Евгения обвинила невестку в «сглазе» Начинаются поиски повреждающих объектов. Высоко над входной дверью она находит иглу, «вколотую невесткой» по ее мнению. ухаживать. Бред Евгении постепенно приобретает вселенские масштабы. Центр преступной группировки сосредоточен в квартире соседки. Их цель - изживание ее и захват квартиры. Муж активно вовлекается в эти процессы. Они совместно наблюдают за соседской квартирой, дежурят по ночам. Евгения замечает БОМЖа на улице с телефоном, передающим информацию именно о ней, так как у БОМЖа не может быть телефона по ее мнению. Хромая собака на трех ногах подает сигнал о ее местонахождения. В квартире обнаруживаются камеры внутреннего наблюдения. Евгения испытывает постоянный страх быть «выброшенной на помойку». Смысл существования превратился в поиск следов заговора.
2002 год - Развод сына. Пытается вовлечь сына в патологический процесс, пугая его расправой со стороны бывшей жены. Сын отказывается поддержать ее мнение и тогда он тоже начинает рассматриваться как агент преступной группировки. Информацию об этом она получает из подслушанного телефонного разговора сына. Агент попал в квартиру и все докладывает в «Центр». Но она принимает все это покорно, так как сына «заставили».
2003год - Звонит в милицию и подробно рассказывает о заговоре. Ее выслушивают и обещают принять меры. У Евгении наступает и спустя несколько часов, она входит в кому, завершающаяся смертью.
После смерти Евгении сын говорит отцу, что заговора больше нет. Далее Владимир домысливает, что приехал ОМОН и произвел захват банды. С этого момента его бред преследования вступил в стадию ремиссии.
Владимира можно отнести к обсессивно-компульсив-ному типу личности с элементами параноидности (бред ревности) (по Мак-Вильямс [7]), функционирующего на пограничном уровне (по О. Кернбергу[5]). У обсессивного человека из-за страха перед внешним миром порождается отсутствие убеждённости: сомнение и нерешительность подавляются догматизмом. Но, догмы были нарушены: проникновение в квартиру было совершено вопреки всем правилам и это явилось предпосылкой того, что Владимир позволил Евгении вовлечь его в бред преследования. Но благоприятный исход у Владимира продемонстрировал, что обсессивный тип личности имеет больше шансов на восстановление.
Евгению можно отнести к параноидно-мазохистиче-скому типу личности (по Мак-Вильямс[7]), также функционирующей на пограничном уровне (по О. Кернбергу[5]).
Можно отметить, что первичными преследующими объектами у Евгении были лица одного с ней пола. Ведущим механизмом защиты у Евгении была проекция «Я ее ненавижу» («сестру- мать» за жестокое обращение) перерастает в «Я её люблю» (защитная идеализация, но активность подавлена), затем «Она любит меня» (страх поглощения) - «Она меня ненавидит (преследует)». Эта схема приложима ко всем «преследующим» ее объектам женского пола.
У Евгении можно обнаружить травматическое влияние на самых разных отрезках времени (смерть матери, жестокое обращение опекунов). У Евгении просматриваются, как демонстрационные, так и скрытые садомазо-хистические тенденции. Ранние травмы оказали влияние на неспособность разрешать более поздние конфликты. Отягчающим моментом при вхождении в психоз оказались травматические ситуации (нападение на квартиру), создавшие в бреде основной рисунок (защита квартиры).
Заключение.
Основная трудность при рассмотрении развития бреда преследования, заключалось в том, что в настоящее время не существует единого взгляда на процесс формирования этой психопатологии. После изучения и систематизации различных психоаналитических взглядов, были выделены основные причины и предпосылки, служащие основой для развития бреда преследования. В данной работе был представлен клинический случай из собственной практики, на примере которого была сделана попытка применения психоаналитических позиций для трактовки развития бреда преследования. Представленный клинический случай продемонстрировал связь уровня психопатологии (пограничной организации личности) и типа характера (параноидно-мазохистический, обсессивный) с формированием психоза. Результаты проведенного анализа показали, что у обсессивной личности есть больше шансов на выздоровление. На формирование пограничного уровня организации личности оказали влияние травматические переживания на самых различных отрезках времени. Отягчающим моментом при вхождении в психоз явились
ситуации, представляющие угрозу для жизни. Можно отметить, что первичным преследующим объектом для параноидно-мазохистической личности явился объект, одного с ним пола. При написании данной работы была продемонстрирована взаимосвязь различных взглядов в психоанализе относительно развития психопатологии, в частности бреда преследования. Понимание основ, закладывающих фундамент паранойи, может оказать существенное влияние на выбор методов оказания помощи параноикам.
Литература.
1. Бинсвангер Л. История болезни Лолы Фосс// Бин-свангер Л. Бытие-в-мире: Избранные статьи. М. СПб.1999, 299с.
2. Джонсон Стивен М. Психотерапия характера. М. 2001, 335с.
3. Кляйн М. и др. Развитие в психоанализе. М.: Академический
проспект,2001, 511с.
4. Кляйн М. Зависть и благодарность. СПб.:Б.С.К.,1997, 101с.
5. Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства. М.,: Независимая фирма «Класс»,2005, 464с.
6. Лапланш Ж., Понталис Ж-Б. Словарь по психоанализу. М.: «Высшая
школа»,1996, 623с.
7. Мак-Вильямс С. Н.Психоаналитическая динамика. М.,: Независимая
фирма «Класс»,2006, 480с.
8. Мазин В.А. Введение в Лакана. М.,2004,201С.
9. Непомнящий А.Отец Шребера // Вестник психоанализа, - 2012, №1,
С.1-8
10. Райх Х.В. Характероанализ. М.: «Когито-Центр», 2006,160с.
11. Шапиро Д. Невротические стили. М., 2000, 176с.
12. Фрейд З. Невроз и психоз.// Фрейд З. Психология бессознательного. М.,
2006, 448с.
13. Фрейд З. Потеря реальности при неврозе и психозе.// Фрейд З. Психология бессознательного. М., 2006, 448с.
14. Фрейд З. Психоаналитические заметки об одном автобиографически
описанном случае паранойи.// Фрейд З. Навязчивость, паранойя и
перверсия. М.,2006, 336с.
15. Фрейд З. О некоторых невротических механизмах при ревности, паранойе и гомосексуализме.// Фрейд З. Навязчивость, паранойя и перверсия. М.,2006, 336с.
16. Фрейд З. Предрасположение к неврозу навязчивости (о проблеме выбора невроза)// Фрейд З. Навязчивость, паранойя и перверсия.
М.,2006, 336с.
17. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни. СПб.,2007,224с.
18. Фрейд З. Введение в психоанализ: Лекции. М.1989,480с.
