Р. Фейрберн - жизнь и творчество Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ

В. В. Старовойтов

Р. ФЕЙРБЕРН — ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО

Аннотация. Данная статья посвящена исследованию жизни и творчества шотландского психоаналитика, одного из основоположников теории объектных отношений Рональда Фэйрберна. Прослеживаются особенности царившей в его семье атмосферы, определившей его характер, а также его последующее развитие в качестве доктора медицины, психоаналитика фрейдовской школы, а впоследствии создателя собственной теории объектных отношений, в которой развитие личности основывается на переживаниях младенца в его ранних взаимоотношениях внутри семейного окружения, а не на разрядке интенсивных напряжений, порождаемых исключительно внутри индивида, как это было характерно для классической фрейдовской точки зрения. Исследуется проведенная Фэйрберном кардинальная критика классического фрейдовского психоанализа. Используемый в данной статье метод исследования заключался в тщательном изучении жизни и творчества Фэйрберна, а также основных его трудов, с опорой на английские источники, переведенные для этой цели на русский язык и частично опубликованные. На основании проведенного исследования взглядов Фэйрберна автор статьи приходит к выводу, что он первым среди психоаналитиков предложил в систематической форме коперниканское изменение основ психоаналитической теории развития человеческой личности. Он заменил точку зрения науки XIX века, занимавшейся исследованием закрытой системы, концепциями открытой системы, в которых все время приходилось принимать во внимание вклад сопутствующего окружения. Ключевые слова: Фрейд, Кляйн, Фэйрберн, объектные отношения, шизоидные факторы, Самость, плохие объекты, эндопсихическая структура, динамическая структура, внутренние объекты.

V.V. Starovoitov

R. FAIRBAIRN — LIFE AND CREATIVE WORK

Summary. The present article is devoted to studying life and creative work of Scotland psychoanalytic, reformer ofpsychoanalysis, one of the founders of the theory of object relations Ronald Fairbairn. The author of the article traces back the atmosphere in Fairbairn's family that defined his personality as well as his further development as the doctor of medicine, psychoanalyst of Freudian school and later the founder of his own theory of object relations, in which the development ofpersonality was based on the emotional experiences of infant in his early relationships within the family environment but not on the discharge of intensive tenses raised exclusively within the person, as it was typical for the classical point of view. The author of the article also investigates the criticism of Freudian classical psychoanalysis conducted by Fairbairn.The main method used by the author is the thorough study of life and creative work of Fairbairn, based on English sources, translated and m partly published in Russian for that purpose.Based on this investigation the author of the article comes to the £ conclusion that Fairbairn was the first to propose in a systematic manner the Copernican change of the psy-g choanalytic theory of human personality. He replaced the close-system standpoint of nineteenth-century science ro with the open-system concepts, in which the contribution of the environment has to be considered at all times. ° Key words: Freud, Klein, Fairbairn, object relationships, schizoidfactors, Self, bad objects, endopsychic struc-™ ture, inner objects.

© -

Вильям Рональд Доддс Фэйрберн родился в 1889 году в Эдинбурге. Его отец, Томас Фэйрберн, был оценщиком и землемером, представителем успешного среднего класса конца викторианской эпохи. Он был ревностным пресвитерианцем, каждое воскресенье регулярно посещающим церковные службы. Его мать, Сецилия Лиф, являлась прихожанкой епископальной англиканской церкви. Она была сторонницей строгих правил поведения. Рональд был единственным ребенком в семье и поэтому в полной мере ощутил на себе строжайший надзор матери за его поведением в первые годы жизни. По мнению Д. Са-зерлэнда, позднейшего биографа Фэйрберна: «Её викторианское табу на секс было столь сильным, что сексуальное любопытство стало крайне выраженной чертой мальчика» [3, с. 23-24]. Позднее в своих самоисследовательских записях Фэйрберн писал о том, что подобное воспитание привело его в подростковые годы к ощущению собственной неполноценности в чувственной сфере, к вине по поводу наличия сексуальных желаний, к проекции агрессии на других людей, а также к принятию пассивного отношения.

После окончания школы встал вопрос о дальнейшей учёбе. Мать, которая была честолюбивее отца, хотела, чтобы Рональд учился в Оксфорде, однако отец, с его строгими моральными принципами, резко выступил против, полагая, что обучение в Оксфорде окажет на сына морально деградирующее влияние. В результате Фэйрберн в 1907 году поступил в Эдинбургский университет на отделение философии, которое также давало в то время академическое обучение в области психологии. Спустя четыре года он завершил обучение в университете с отличием по философии. Результатом философского образования стала его утонченная способность определять, концептуально описывать и оценивать объяснительные принципы. После окончания университета он некоторое время изучал греческую историю и культуру в ряде университетов, приобретя некоторое глубинное понимание проблем совести, вины, греха и сексуальности, о которых умалчивало академическое обучение в области психологии.

С юных лет родители регулярно брали с собой Рональда на воскресные утренние и вечерние церковные службы, что, в конечном счете, привело его к мысли стать священником. Для осуществления этой цели он вначале продолжил обучение в Лондонском университете для получения промежуточной степени по богословию, и осенью 1914 года поступил на теологический факультет

Эдинбургского университета, чтобы после его окончания стать священником пресвитерианской церкви.

Первая мировая война внесла определенные коррективы в его планы. Будучи воспитан в патриотическом духе, весной 1915 года Рональд, вопреки просьбам матери, поступил в инженерное подразделение университета, которое готовило офицерские кадры, и в ноябре того же года поступил на службу в подразделение королевской крепостной артиллерии в должности младшего лейтенанта. Осенью 1917 года, когда он уже был лейтенантом, его батарею послали на Средний Восток. В течение ряда месяцев Фэйрберн, под руководством фельдмаршала Алленби, принимал участие в военной кампании против турок в Палестине. Данная кампания успешно завершилась триумфальным вступлением в Иерусалим. В 1918 году он был демобилизован, так что весь период его военной службы составил три с половиной года.

В Палестине Фэйрберн принял кардинальное решение об изменении своей карьеры, посчитав, что медицинская психология в большей мере отвечает его потребности в понимании человеческих конфликтов и оказании людям помощи. После демобилизации, в январе 1919 года, он начал четырехгодичное обучение медицине, намереваясь стать психотерапевтом. На втором году обучения он уже читал книги Фрейда и Юнга, и с середины 1921 года стал проходить личный анализ у психоаналитика Е.Х. Коннелла, который, хотя и с некоторыми перерывами, продолжался ежедневно в течение примерно двух лет. Анализ Фэйрберна завершился вместе с окончанием медицинского обучения в 1925 году. Вначале он работал врачом общей практики неподалеку от Лондона, а затем ассистентом в Эдинбургском королевском госпитале. В это время совершенно неожиданно умер его отец от сепсиса после удаления зуба. Осенью 1925 года Фэйрберн стал принимать частных пациентов в своем офисе. Чувство большей свободы после смерти отца, а также после завершения анализа и окончания медицинского обучения, позволило ему завести дружеские отношения с Мэри Мор Гордон, студенткой медицинского факультета, родом из древней шотландской семьи землевладельцев, и осенью 1926 года они поженились.

После начала Фэйрберном аналитической практики его бывший психоаналитик Коннелл разослал рекомендательные письма президенту Британского психоаналитического общества Эрнесту Джонсу и видному члену БПО шотландцу Эдварду Гловеру для представления Фэйрберна членам общества.

В 1927 году Рональд написал свою первую клиническую статью и в этом же году представил ее шотландскому отделению БПО. В течение следующих двух лет он посвящал много времени приобретению глубинного понимания психоаналитических принципов, обсуждая различные аспекты психоанализа перед широким кругом слушателей.

Для дальнейшего продвижения медицинской карьеры и получения степени доктора медицины требовалось представить на рассмотрение диссертацию, в которой Фэйрберн противопоставлял взгляды Жане и Фрейда. В конце диссертации он впервые отказывается от фредовского термина «Ид», полагая, что «Ид — это ненужный и излишний термин для того, что известно психологам в качестве врожденных инстинктивных наклонностей» [3, с. 52]. Его диссертация получила высокую оценку и в 1929 году Фэйрберну была присвоена степень доктора медицины. После написания им ряда статей он получает официальное приглашение представить для рассмотрения БПО свою клиническую статью.

В своей второй клинической статье Фэйрберн анализирует пациентку, у которой была заметно выражена персонификация различных аспектов ее психики на фактически отдельные Самости. Это были персонификации «озорного мальчишки», «критика», «маленькой девочки» и «мученицы», которые временами могли захватывать управление ее Самостью. Множественность персонификаций пациентки заставила Фэйрберна усомниться в правильности трехчленного деления психики Фрейдом, а их конфликтный характер привел его к мысли о том, что подобные процессы также могут приводить к разделению Эго, Ид и Супер-Эго, и что некоторая степень подобного разделения может быть нормальной чертой личности. Здесь опять, как и в его докторской диссертации, он пишет о неадекватности фрейдовской концепции Ид. «Ид должно постигаться не как состоящее из отдельных влечений, покушающихся на целостность Эго, а как первые организации, которые являются воплощением ранних переживаний наиболее примитивных побудительных частей личности, которые действуют подобно суб-Самостям» [3, с. 62]. Данная статья получила высокую оценку вышестоящими аналитиками в Лондоне и вскоре после этого, без прохождения обычно принятых программ обучения, он был принят ассоциированным членом БПО. Теперь Фэйрберну присылались приглашения присутствовать на собраниях Общества, что он делал несколько раз в год на всем протяжении 1930-х, и, самое главное, он смог узнавать

о трудах Мелани Кляйн и реакции на них из первых рук.

После завершения психиатрического обучения в 1926 году Фэйрберн был принят сотрудником Отделения психологии в Эдинбургском университете, возглавляемом профессором Джеймсом Древером, который выдвинул теорию биполярно-сти эмоции. Он полагал, что, «в зависимости от того, будет ли инстинктивным целям оказана поддержка или же они испытают препятствие на пути своего осуществления, соответствующий аффект будет совершенно иным» [3, с. 66]. Усвоение Фэйрберном подобного взгляда на эмоцию как на специфический окрас процессов взаимодействия впоследствии помогло ему понять, каким образом могла возникать непрерывность опыта младенца в ходе его ранних взаимоотношений с матерью. Основой такой непрерывности становились эмоциональные переживания младенца, каждое из которых начиналось со специфического аффекта, преобладающего в данной форме структуры.

В начале 1930-х начала ухудшаться поддержка Фэйрберна его старшими университетскими коллегами, которые стали считать психоанализ нетерпимой угрозой их взглядам. К этому стрессу наложи-лась возрастающая ненависть жены к его работе, которая отнимала его от семьи днем, а также вечерами, когда он писал статьи. Ненависть жены явно угрожала подорвать его психологическую мужественность. Всё это привело Фэйрберна к защитной идентификации с отцом, который мог отстаивать свои права. К сожалению, так как у отца ранее имела место фобия мочеиспускания в присутствии других людей, она также стала явно выраженным симптомом у Рональда, который до конца жизни не поддавался улучшению и препятствовал его поездкам. Фактически Фэйрберн совершил истерическую конверсию, заменив психологическую проблему физической. Согласно его биографу Сазерлэнду, «данный симптом возник от резкого отщепления в его Самости глубинной садистской ярости, направленной против его внутренней матери. Сформировавшееся на основе раннего опыта и впоследствии перекрытое хорошими взаимоотношениями, это примитивное структурирование теперь активировалось вследствие его воскрешения во внешнем мире как вследствие того, что жена стала очень напоминать его мать, так и вследствие утраты им хорошей фигуры отца. ... Не было иной альтернативы, кроме массивного расщепления в его Самости, ..., в которой центральная Самость Фэйрберна руководила его жизненными делами, его либидинальная Самость

с примитивным садизмом, пробужденным в ответ на совершаемые на нее атаки, была, по большей части, заперта в фобии, а его анти-либидинальная жена почтительно умиротворялась» [3, с. 82-93].

В эссе 1934 года о «Социологическом значении коммунизма, рассмотренном с психоаналитической точки зрения» Фэйрберн пишет об эластичной способности семьи сохраняться, связывая ее выживание не только с ее биологическими функциями, но также с ее необходимостью для психологического развития ребенка. Однако еще большее воздействие оказала на него статья М. Кляйн 1935 года «К вопросу о психогенезе маниакально-депрессивных состояний». В ней она обсуждала начинающееся с рождения структурирование Самости младенца в результате его ранних взаимодействий с фигурами семейного окружения. Она постулировала наличие у младенца бессознательных фантазий вследствие того факта, что каждое влечение имело соответствующую ему фантазию. Наличие врожденного конфликта между влечениями к жизни и смерти приводит, по мнению Кляйн, к существованию врожденных эмоций, а также к порождению фантазий о взаимодействии с внешним объектом, который вначале воспринимается младенцем как «частичный» объект (материнская грудь) и создается его инфантильными фантазиями и их проекциями на данный объект.

Кляйн постулировала наличие у ребенка на первом году жизни двух позиций — параноидной и депрессивной. Термин «позиция» подразумевал специфическое сочетание характерных для ребенка объектных отношений, порождаемой ими тревоги и защиты от нее, выявляемых на протяжении всей последующей жизни индивида.

В процессе лечения детей она пришла к выводу, что ее пациенты переносят на аналитика свои отношения к воображаемым внутренним объектам (интроектам). Интроекты становятся «внутренними объектами», не целиком ассимилированными в структуру Эго. Таким образом, интроекты — «внутренние объекты» — могут взаимодействовать между собой и Эго. Поэтому она сделала акцент на значении ранних внутренних объектных отношений (внутренних объектов). В частности, согласно теории Кляйн, у младенца сначала формируются внутренние объекты не вследствие взаимоотношений с ухаживающим за ним лицом (обычно матерью), а вследствие внутреннего действия биологического фактора, врожденного конфликта влечений к жизни и смерти. Таким образом, для Кляйн бессознательные фантазии младенца вытекали из его

врожденной психобиологической оснастки, а не из переживаний внешней реальности.

Согласно ее теории, параноидная позиция у младенца была обусловлена расщеплением его Эго из страха перед собственным влечением к смерти до установления им какой-либо связи с объектами. Эта позиция возникала у младенца с рождения и длилась до трех-четырех месяцев. Она вызывалась устойчивым страхом преследования со стороны внешнего, плохого частичного объекта (материнской груди), который ранее был интроецирован младенцем и от которого он затем пытался избавиться всеми доступными ему средствами.

Депрессивная позиция — один из основных этапов развития, наступающий вслед за параноидной позицией. В рамках этой позиции происходит интеграция чувств любви и ненависти к объекту, а также внешней реальности с интрапсихической реальностью или фантазией. Согласно Кляйн, депрессивная позиция начинает развиваться на третьем-четвертом месяцах жизни и сохраняется на протяжении всей жизни индивида.

Обе эти позиции возникают под приматом оральности, отображают определенные конфигурации объектных отношений, тревог и защит и не совпадают ни с одной из постулированных Фрейдом фаз развития. Основным аффектом параноидной позиции является страх преследования, тогда как при депрессивной позиции развивается беспокойство за объект и его благополучие, что приводит к попыткам справиться с тревогой депрессивной позиции посредством «возмещения».

Согласно Кляйн, индивид никогда не в состоянии полностью проработать эти позиции и достичь полной интеграции, поскольку защита от депрессивного конфликта активизирует регрессию к параноидным феноменам. Так что индивид вынужден постоянно колебаться между ними двумя.

Фэйрберн принял точку зрения Кляйн о важном значении орального садизма на ранних фазах развития младенца. В последующих статьях он показывал, как расщепление объекта влекло за собой соответствующее расщепление Эго. И хотя он не принял в целом ее метапсихологию, например, не разделяя представление Кляйн о действии постулированного Фрейдом влечения к смерти, его долг перед ней был огромен. Сам Фэйрберн неоднократно публично заявлял о том, что данная статья Кляйн подтолкнула его к созданию собственных творческих работ. Оценивая значимость ее работ, он писал в статье 1943 года о «Вытеснении и возвращении плохих объектов», что «если психология

сводится к исследованию отношений индивида к своим объектам, то психопатология сводится более специфически к исследованиям отношений Эго к своим интернализованным объектам», и что «лишь исходя из концепции интернализованных объектов М. Кляйн можно ожидать, что исследование объектных отношений получает какие-либо важные результаты для психопатологии».

Воздействие на Фэйрберна данной статьи Кляйн было столь велико, что в статье 1936 года о «Влиянии смерти короля на пациентов, проходящих анализ», он предпочел взгляды Кляйн своим прежним представлениям относительно динамических персонификаций в качестве верной концепции для описания примитивного структурирования личности. Кроме того, взгляды Кляйн породили серьезные внутренние конфликты в его собственной психике. Поэтому он нуждался в периоде их непрямой проработки для их последующего творческого синтеза.

Таким косвенным подходом к интересующим его проблемам стало написание Фэйрберном двух статей по художественному творчеству 1937 и 1938 годов. В первой статье, «Пролегомены к психологии художественного творчества», он выдвинул идею о том, что художественное творчество осуществляется для ослабления внутренних напряжений, проистекающих от непереносимой тревоги и вины по поводу деструктивных нападок на объекты любви. Так, в сюрреалистических картинах Дали он усматривал воссоздание частей разрушенного объекта в единстве композиции. Во второй статье, «Первичная основа эстетического переживания», Фэйрберн вводит понятие «положенного в основу объекта», который представляет собой «общую отправную точку между отношением художника и отношением зрителя» [3, с. 105].

Начало второй мировой войны в сентябре 1939 года совпало с началом формирования Фэйрберном своей новой теоретической конструкции. После ухода из Отделения психологии, все его время было отдано работе с пациентами, многие из которых были шизоидными. Осенью 1939 года он также начал вести свои самоисследовательские записи, пытаясь разобраться в собственном внутреннем мире. Кроме лечения пациентов, с июня 1940 года Рональд начал работать в госпитале, занимавшемся лечением военных неврозов. Фэйрберн проводил тщательные опросы пациентов госпиталя, связанные с оценкой их состояния. На него произвели большое впечатление «феномены расщеплений в проявляемых ими расстройствах, а также лежащие в основе расстройств пациентов

различные степени зависимых привязанностей к семейным фигурам» [3, с. 161-162]. «Сила глубоких конфликтов его госпитальных пациентов по поводу неразрешенных бессознательных конфликтов с матерью ... усилила кумулятивное воздействие, оказываемое на Фэйрберна шизоидными пациентами. Он смог увидеть, подобно Дали в его полотнах, ту основу для понимания, которая сможет охватывать любовь и ненависть, помещая обоих родителей и ребенка на картину в качестве существенно взаимосвязанных фигур, нуждающихся друг в друге» [3, с. 192]. Результатом данного творческого синтеза стало написание Фэйрберном в 1940 году статьи «Шизоидные факторы в личности», которая явилась основой его теории объектных отношений личности.

В начале статьи Фэйрберн перечисляет многочисленные шизоидные проявления личности, а также пишет о том, что шизоидные пациенты представляют собой наиболее благодатный материал для исследования основных психических и психопатологических процессов, однако лишь после использования ими всех доступных способов защиты личности. Он также считает, что они способны на больший терапевтический ин-сайт, чем другие пациенты, и обладают благоприятными терапевтическими возможностями. Основополагающий шизоидный феномен, по мнению Фэйрберна, состоит в наличии расщепления Эго. Такое расщепление неизменно присутствует у любого человека на глубочайшем психическом уровне, поэтому базисная позиция психики — шизоидная. А так как все характерные шизоидные черты имеют очень ранние корни и являются отношениями целостной личности, то они указывают на функционирование Эго как исходно целостного. Фэйрберн выделяет различные функции Эго: его адаптивную функцию, а также ряд его ин-тегративных функций, связанных с интеграцией восприятия и поведения, а также с установлением различия между внутренней и внешней реальностью. Расщепление Эго, согласно Фэйрберну, является результатом компромисса между прогрессивным развитием всех этих функций.

Первичным либидинальным объектом младенца является мать как целостная личность. Младенец ясно ощущает свою потребность в том, чтобы к нему относились как к автономному существу, которое может существовать, лишь находясь во взаимоотношениях. Первая холистическая потребность младенца связана с его ощущением материнского отношения к себе. Если на стадии детства, наступающей вслед за ранней объектной

фазой, мать терпит неудачу в уверении своего ребенка «в любви к нему посредством спонтанного и искреннего проявления чувств», то младенец склонен к наделению материнской груди чрезмерной значимостью для удовлетворения своих более общих стремлений, замещая эмоциональные контакты с матерью физическими (де-эмоционализа-ция объектных отношений).

Таким образом, хотя Фэйрберн согласен с акцентом Кляйн на важном значении частичного объекта (материнской груди), он придерживается противоположного ей взгляда на его происхождение. Для Кляйн младенец вначале не способен воспринимать мать как нечто целостное, и лишь в том случае, когда связанное с сосанием взаимоотношение младенца с матерью протекает успешно, из него вырастает взаимоотношение младенца с матерью как целостным объектом.

Травматическая ситуация, в которой ребенок ощущает, что мать не любит его как личность, приводит к восприятию им матери как плохого объекта, а своего внешнего выражения любви как чего-то плохого. Как результат, ребенок начинает переводить свои отношения с объектами посредством их интернализации в область внутренней реальности в качестве защитной техники. Согласно Фэйрберну, более глубокая и либидинально заряженная часть Эго вытесняется его более поверхностным синтетическим уровнем, в котором более развиты мыслительные процессы, и который пытается объединить «соперничающие системы в осуществлении общих целей и действий, чтобы они соответствовали более поздним социальным и другим реалиям» [3, с. 198]. У таких шизоидных личностей идеи заменяют чувства. Фэйрберн выделяет у них следующие шизоидные черты: стремление к всемогуществу, стремление к изоляции и отчуждению, а также поглощенность внутренней реальностью. Последняя черта, по мнению Фэйрберна, является самой важной из всех шизоидных черт.

Первое расщепление Эго младенца, полагает Фэйрберн, происходит на ранней сосательной пре-амбивалентной фазе его развития из-за дихотомии «хорошего» и «плохого», где «плохость» матери «наличествует из-за того, что мать не дала своему младенцу. Здесь имеет место резкое отличие между его взглядами и точкой зрения М. Кляйн. Для нее плохость первичного частичного объекта является следствием силы врожденного садизма или инстинкта смерти, проецируемого на этот объект» [3, с. 219].

Поздняя оральная фаза, по Фэйрберну, связана с различием между оральной любовью, связанной

с сосанием, и оральной ненавистью, связанной с кусанием, и является амбивалентной. При фиксации на ней ребенка он считает свою ненависть, а не любовь, причиной исчезновения любви со стороны матери, так что его любовь сохраняется как нечто хорошее. Такова депрессивная позиция ребенка, в то время как его шизоидная позиция возникает на преамбивалентной оральной фазе.

Все это приводит шизоидного индивида, согласно Фэйрберну, к ряду трагедий, так как он, во-первых, считает свою любовь разрушительной для тех людей, которых любит, а во-вторых, становится жертвой навязчивого стремления ненавидеть и быть ненавидимым, тогда как сам он хотел бы любить и быть любимым. В результате у него происходит смена моральных ценностей, при которой зло становится добром, а добро — злом. Такую смену ценностей Фэйрберн считает третьей великой трагедией индивидов с шизоидной наклонностью.

В своей следующей статье 1941 года «Пересмотр психопатологии психозов и неврозов» Фэйрберн подвергает критическому рассмотрению фрейдовскую теорию либидо и ее модифицированную Абрахамом версию, согласно которой каждый тип классических психозов и неврозов может быть объяснен фиксацией либидо на одной из фаз развития. В отличие от них, Фэйрберн считает, что Эго необходимо защищаться от шизоидных и депрессивных состояний, имеющих оральную основу, и параноидные, обсессивные, истерические и фо-бические состояния представляют собой способы защиты Эго от воздействий конфликтов орального происхождения. Когда же эти техники защиты Эго от натиска шизоидных или депрессивных состояний терпят провал, в игру могут вступать специфические техники, вызванные самими этими состояниями, например, в виде маниакальной защиты от депрессивного состояния.

Фэйрберн полагает, что теорию либидо следует трансформировать в теорию, основанную на объектных отношениях, ибо поиск либидинально-го удовлетворения не является адекватной основой, на которой можно строить биологическую теорию развития. «Для Фэйрберна данная концепция приобретала биологический смысл лишь при рассмотрении удовольствия как награды за нахождение объекта. Концепция эрогенных зон, с объектом как средством обеспечения либидинального удовольствия, помещает телегу впереди лошади» [3, с. 223]. Сами же объектные отношения развиваются от инфантильной зависимости от объекта, основанной на первичной идентификации, к зрелой зависимости

от объекта, основанной на отделенности объекта от субъекта. Он выделяет раннюю и позднюю оральные фазы инфантильной зависимости, стадию зрелой зависимости, и промежуточную переходную стадию, в которой индивид пытается отказаться от инфантильной зависимости и принять отношение зрелой зависимости. Переходная стадия появляется с началом амбивалентности поздней оральной стадии и дает начало разделению первичного объекта любви и ненависти на два объекта — принятый и отвергнутый — на которые, соответственно, направляется любовь и ненависть. А так как инфантильная зависимость характеризуется не только идентификацией, но и оральной инкорпорацией, то объект идентификации младенца становится эквивалентен инкорпорированному интернализован-ному объекту. Данные интернализованные объекты являются, в основном, имаго важных семейных фигур, которым приписываются доминирующие в психике младенца озабоченности или угрозы. Причем следует отметить, что имаго, это не столько образ, сколько выработанная воображением схема, устойчивый стереотип, через который субъект видит другого человека. На самых ранних стадиях развития перцептуальное содержание имаго может быть зачаточным.

Согласно Фэйрберну, основной конфликт переходной стадии связан с конфликтом «между прогрессивным побуждением отказаться от инфантильной установки идентификации с объектом и регрессивным стремлением сохранить эту установку» [4, р. 43]. В зависимости от способа обращения индивида с принятым и отвергнутым объектами Фэйрберн выделяет четыре основные техники обращения с ними в переходный период: обсес-сивную — при которой принятый и отвергнутый объекты интернализуются; параноидную — при которой принятый объект является интернализо-ванным, а отвергнутый объект — экстернализован-ным; истерическую — при которой принятый объект является экстернализованным, а отвергнутый объект — интернализованным; и фобическую — при которой оба этих объекта являются экстерна-лизованными.

Шизоидное состояние, при котором либидо отводится от внешних объектов и направляется на интернализованные объекты, приводит, в конечном счете, к угрозе утраты Эго, вызывая у шизоидного индивида чувство тщеты. Это психологическая катастрофа для индивида, не преодолевшего раннюю оральную стадию развития, которую он пытается предотвратить, используя все возможные техники, включая переходные, для контроля либидо.

Депрессивный индивид сохраняет состояние амбивалентного отношения поздней оральной фазы к инкорпорированному объекту. Любое нарушение либидинальных отношений склонно активировать в нем ненависть к либидинальному объекту, приводящую к его потере. Кроме того, так как у него сохраняется значительная инфантильная идентификация со своим объектом, то для него телесная потеря становится эквивалентна потере объекта. Таким образом, потеря объекта — основная травма, вызывающая депрессивное состояние. Само депрессивное состояние также является той психопатологической катастрофой, которая угрожает индивиду, не переросшему позднюю оральную стадию инфантильной зависимости, от которой он также пытается защититься посредством всех доступных ему техник, включая переходные, для контроля собственной агрессии.

Тогда как существование смешанных типов, по мнению Фэйрберна, «следует объяснять ... в терминах относительной силы фиксаций на соответствующих фазах развития. Наиболее важным фактором остается степень регрессии, а она зависит от того, лежит ли основная проблема в управлении любовью или ненавистью» [4, р. 57-58].

В статье 1943 года «Вытеснение и возвращение плохих объектов» Фэйрберн пишет о том, что психопатологическое исследование должно сфокусироваться на объекте, на который направлено влечение. Он считает фрейдовское Супер-Эго ин-тернализованным объектом, который Эго признает хорошим. «Если ключ к органу вытеснения, — полагает Фэйрберн, — лежит в отношениях Эго к «хорошим» интернализованным объектам, то ключ к природе вытесненного будет лежать в отношениях Эго к «плохим» интернализованным объектам» [4, р. 62]. В отличие от Кляйн, он считает, что хорошие объекты сохраняются в памяти лишь в виде воспоминания, тогда как интернали-зуются именно плохие объекты, так как ребенок не может совладать с ними и их контролировать во внешней реальности, отождествляя себя с ними, так что они становятся неотъемлемой частью психической структуры его личности. Поэтому, если ребенок ощущает свои объекты плохими и ин-тернализует их, то он ощущает собственную пло-хость. «Именно безотлагательная потребность ребенка в своих родителях, сколь бы плохими они ни могли ему казаться, принуждает его интернали-зовать плохие объекты, и именно потому, что эта потребность остается связанной с ними в бессознательном, он не может заставить себя от них отказаться. Его потребность в них также наделяет

их реальной властью над ним» [4, р. 68]. Не будучи в состоянии противостоять плохим интернали-зованным объектам, развивающееся Эго ребенка прибегает к их вытеснению, а когда и вытеснение не обеспечивает адекватную защиту от них, в действие вступают фобические, обсессивные, истерические и параноидные защиты. Для исправления ситуации собственной плохости ребенок затем ин-тернализует свои хорошие объекты, которые принимают роль Супер-Эго. В попытке преобразовать свои плохие объекты в хорошие ребенок применяет так называемую моральную защиту, делая себя плохим, а свои плохие объекты хорошими, ибо, как пишет Фэйрберн: «Лучше быть грешником в мире, управляемом Богом, чем жить в мире, управляемом Дьяволом» [4, р. 66-67].

Если влечения направлены на плохие объекты, то они также интернализуются и вытесняются, и их либидинальная связь с вытесненным в бессознательное объектом поддерживает сопротивление анализу. Данное заключение Фэйрберна прямо противоположно представлению Фрейда о том, что вытесненный материал сам по себе не оказывает никакого сопротивления, а нежелание либидо отказываться от своего объекта объясняет, согласно Фэйрберну, понятие чрезмерной «липкости либидо» у Фрейда.

Сам же анализ, полагает Фэйрберн, должен прояснять вытесненные взаимоотношения с ин-тернализованными плохими объектами, делая их высвобождение из бессознательного, даже ценой тяжелого невроза переноса, одной из главных целей анализа, для появления надежды на разрушение их катексиса. Для этого аналитик должен стать достаточно хорошим объектом для пациента, установившим с ним не преследующие взаимоотношения. Фэйрберн пишет о том, что «аналитическая техника должна давать возможность пациенту освобождаться от своих «погребенных» в бессознательном плохих объектов, которые ранее были интернализованы, потому что первоначально представлялись непереносимыми, и содействовать разрушению либидинальных связей, посредством которых пациент привязан к этим прежде незаменимым плохим объектам» [4, р. 74].

Для пациента создаваемая в анализе ситуация крайне тяжела, потому что цель аналитической ситуации — высвобождение из бессознательного вытесненных плохих объектов — прямо противоречит цели пациента, который как раз из-за страха такого высвобождения и искал прохождения анализа. Однако подобное высвобождение вытесненных плохих объектов, согласно Фэйрберну, отличается

от их спонтанного высвобождения его связанностью с терапевтической целью, его контролю со стороны аналитика и той безопасностью, которая присуща ситуации переноса. В противном случае, индивид может освободиться от преследования со стороны плохих интернализованных объектов, лишь если он снова загонит их в бессознательное посредством вытеснения.

На основании проведенного исследования Фэйрберн приходит к выводу, что фрейдовская концепция навязчивого повторения является поверхностной, и что то, «что Фрейд описывает под категорией «влечений к смерти», будет, таким образом, представлять по большей части мазохистские взаимоотношения с интернализованными плохими объектами. Интернализованное садистское взаимоотношение с плохим объектом также будет представлять проявление влечения к смерти» [4, р. 79].

Наконец, в статье 1944 года «Рассмотрение эн-допсихической структуры с точки зрения объектных отношений» Фэйрберн дал описание базовой эндопсихической ситуации. Создаваемая им теория личности в связи с развитием объектных отношений шла вразрез с теорией личности Фрейда, описываемой на языке влечений и превратностей их развития. Фэйрберн же рассматривал влечения просто как формы энергии эндопсихических структур, причем одна часть структуры Эго могла относиться к другой его части как к объекту. В данной статье он выдвигает точку зрения, что вытеснение направляется не только против интернали-зованных плохих объектов, но также против тех частей Эго, которые стремятся к отношениям с этими внутренними плохими объектами. Если Фрейд возводил генезис вины и побуждение вытеснения к эдиповой ситуации, то, согласно Фэйрберну, он ищет источник вытеснения вне эдиповой ситуации и вне того уровня, на котором возникает Супер-Эго. Ранее Фэйрберн писал о том, что вначале интернализуются плохие объекты, и лишь позднее — хорошие объекты для защиты Эго от ранее интернализованных плохих объектов, где Супер-Эго является хорошим объектом такого рода. А так как «все психопатологические развития берут начало на стадии, предшествующей той, на которой развивается Супер-Эго, и происходят из уровня, лежащего под тем, на котором действует Супер-Эго, — то Фэйрберн пишет о том, — что далее он не будет прибегать к Супер-Эго или Ид как к объяснительным концепциям» [4, р. 99-100]. Поэтому он отклоняет традиционную классификацию психической структуры в терминах Эго, Ид и Супер-Эго, и вместо этого рассматривает структуру Эго,

расщепленную на три части: центральное Эго, которое в немалой степени является предсозна-тельным, либидинальное Эго и агрессивное, преследующее Эго, которое он назвал «внутренним саботажником». Эту классификацию Фэйрберн стал рассматривать как имеющую универсальное значение. А так как базовая эндопсихическая ситуация связана с расщеплением Эго, то базовая позиция психики, согласно Фэйрберну, является шизоидной, а не параноидной или депрессивной.

По мнению Фэйрберна, базовая эндопсихическая ситуация вырастает из устанавливаемого в начале жизни состояния амбивалентности по отношению к внешним объектам. Так, либидинальная фрустрация вызывает у младенца агрессию по отношению к его либидинальному объекту. В данной статье Фэйрберн писал о том, что младенец расщепляет плохой внутренний объект на два объекта — возбуждающий, который продолжает разжигать его фрустрированную потребность, и отвергающий, и затем их вытесняет, используя агрессию как движущую силу вытеснения. Тогда как два вспомогательных Эго вытесняются центральным Эго из-за их связи с отвергнутыми объектами. Данное вытеснение является вторичным по отношению к вытеснению плохих интернализованных объектов. При этом «внутренний саботажник» также направляет свою агрессию против либидинального Эго и ли-бидинального объекта, что приводит к их дополнительному вытеснению. Согласно Г. Гантрипу, ученику и последователю Фэйрберна «внутренний саботажник» «воплощает собой борьбу младенца за продолжение существования без удовлетворения своих потребностей и без помощи других людей, порождая ... психическое состояние, в котором естественное взросление становится невозможным» [1, с. 241, 249]. Глубинной причиной подобного поведения, согласно Гантрипу, являются царящие в современной основанной на соперничестве культуре взгляды, которые побуждают людей ощущать стыд за свою слабость и имитировать силу. Гантрип также пишет о том, что «эндопси-хические структурные разделения не следует рассматривать как отдельные сущности, на которые распалось психическое целое, как если бы это был материальный объект. Они являются явно узнаваемыми различными аспектами функционирования сложного психического целого, хотя временами и переходят незаметным образом друг в друга» [1, с. 108].

Развивая далее теорию эндопсихической структуры Фэйрберна, Гантрип пишет о том, что к двум описываемым Фэйрберном уровням расщепления

следует добавить третье расщепление в самом ли-бидинальном Эго. «Оно разделяет либидинальное Эго на активное садомазохистское оральное Эго, которое продолжает сохранять внутренние плохие объектные отношения, и пассивное регрессировавшее Эго, которое пытается возвратиться к внутриутробной безопасности» [1, с. 103]. Далее Гантрип приводит согласие Фэйрберна с таким расширением его структурной теории в письме к нему от 1 января 1950 года, в котором Фэйрберн писал: «Я считаю вашу концепцию расщепления либидинального Эго на две части — подвергающееся нападкам оральное либидинальное Эго и регрессировавшее либидинальное Эго — оригинальным вкладом в теорию, многое объясняющим. Она решает проблему, которую мне до этого не удавалось решить» [1, с. 108-109].

Сам Фэйрберн пишет в своей статье о том, что избыток агрессии «внутреннего саботажника» против либидинального Эго трансформируется в невротическую тревогу, а когда подобная агрессия не может предотвратить либидинальную разрядку, то наблюдается истерический способ выражения аффекта. Соответственно, психоаналитическая терапия должна, согласно Фэйрберну, уменьшать расщепление центрального Эго, также приводя, поскольку это возможно, возбуждающий и отвергающий объекты в пределы сферы влияния центрального Эго. Для этого необходимо сводить к минимуму «привязанность вспомогательных Эго к соответствующим связанным с ними объектам, агрессию центрального Эго по отношению к вспомогательным Эго и их объектам, и агрессию «внутреннего саботажника» по отношению к либидинальному Эго и его объекту» [4, р. 130].

Работа Фэйрберна также повлияла на М. Кляйн, и в статье 1946 года «Заметки о некоторых шизоидных механизмах» она соединила термин Фэйрберна «шизоидный» со своим термином «параноидный» и стала рассматривать первую позицию психики как «параноидно-шизоидную [2, с. 426]. Она также считала серьезными и значимыми сделанные Фэйрберном описания шизоидных феноменов, полагая, что они помогают понять многие аспекты шизоидного поведения и шизофрении. В то же самое время, она не была согласна «с осуществленным Фэйрберном пересмотром теории психических структур и инстинктов» [2, с. 428], а также с точкой зрения Фэйрберна о том, что интернализуется прежде всего плохой объект. Сама же Кляйн полагала, что интроецированная «хорошая грудь» образует одну из важнейших частей Эго.

Фэйрберн также нуждался в исправлении некоторых несоответствий в своей теории, которое он осуществил в небольшом по объему «Приложении» в 1951 году. Так, в статье 1941 года он писал о двух интернализованных объектах — «принятом» и «отвергнутом», тогда как в статье 1944 года он писал о «возбуждающем» и «отвергающем» внутренних объектах. Теперь Фэйрберн считает, принимая во внимание критику Кляйн о том, что первым интер-нализованным объектом является хороший объект, что вначале интернализуется преамбивалентный объект, который является в некоторой степени неудовлетворяющим и удовлетворяющим. К этому объекту первичное нерасщепленное Эго испытывает амбивалентное отношение, так как для него неприемлемы чрезмерно возбуждающие и чрезмерно фрустрирующие элементы внутри данного объекта. Поэтому они отщепляются от основного тела объекта и вытесняются, порождая «возбуждающий объект» и «отвергающий объект». После подобного отщепления «остается ядро объекта, лишенное своих чрезмерно возбуждающих и чрезмерно фрустрирующих элементов. Это ядро приобретает затем статус «принятого объекта» с точки зрения центрального Эго, которое будет поддерживать ка-тексис этого объекта и сохранять его как такового» [4, р. 135]. А так как и чрезмерно возбуждающий, и чрезмерно фрустрирующий внутренние объекты отвергаются центральным Эго, то термин «отвергнутый объект» более ранней статьи требуется заменить на термин «отвергнутые объекты».

В сентябре 1951 года внезапно умирает жена Фэйрберна, с которой он находился в браке в течение 26 лет. В письме к Гантрипу Фэйрберн написал о своем шоке в связи со смертью жены.

Два года спустя он опубликовал следующую важную статью «Замечания о природе истерических состояний» (1954). В ней он вновь обратился к введенной Жане концепции истерической диссоциации, полагая, «что она несет с собой скрытый смысл расщепления в личности, и когда поддерживается вытеснение, оно должно быть связано с тем, что происходит между частями личности, а не между личностью и влечениями» [3, с. 274-275]. Он утверждает, что подобный пересмотр концепции вытеснения привел его к разработке психологии объектных отношений. Согласно Фрейду, Эго под давлением Супер-Эго осуществляет вытеснение для контроля исходящих из Ид влечений. И хотя данная точка зрения, по мнению Фэйрберна, «влекла за собой скрытое признание необходимой связи между вытеснением и расщеплением Эго, однако явному признанию такой связи со стороны Фрейда

помешало влияние его концепции Ид как источника инстинктивных влечений, независимых от Эго. Эта концепция Ид позволила ему рассматривать наличие вытеснения (в форме вытеснения влечений) как совместимого с сохранением целостного Эго» [5, р. 15]. Тогда как принятие Фэйрберном концепции о врожденно динамической структуре Эго устранило фрейдовский отрыв исходящего из Ид влечения от Эго. В результате, Фэйрберн выдвинул общий принцип, что «проблемы личности могут быть адекватно поняты лишь на личностном уровне и на языке личностных взаимоотношений» [5, р. 15].

Он вновь пишет о том, что первоначальный ин-троецированный пре-амбивалентный объект становится амбивалентным лишь после его интроек-ции, понимая интроекцию как защитную технику. Тогда как остаточное ядро интроецированного объекта, после вытеснения его возбуждающего и отвергающего аспектов, которое он раньше называл Эго-Идеалом, он предпочитает называть теперь идеальным объектом, для обеспечения терминологического соответствия с двумя другими вытесненными объектами. А структуру Эго, связанную с вытесненным отвергающим объектом, которую он ранее называл «внутренним саботажником», Фэйрберн также, в целях терминологического соответствия с терминами «центральное Эго» и «ли-бидинальное Эго», предпочитает теперь называть «антилибидинальным Эго». Он утверждает, далее, что хотя Фрейд включил во всеобъемлющую структуру Супер-Эго как антилибидинальное Эго, так и отвергающий и идеальный объекты, породив источник путаницы, его можно устранить посредством признания их независимого характера.

Сам Фэйрберн считает свою концепцию базовой эндопсихической ситуации, изложенной «на языке личностных взаимоотношений и динамической структуры Эго, альтернативой описанию Фрейдом психики на языке Ид, Эго и Супер-Эго, основанному ... на отрыве последователями Гельмгольца энергии от структуры, который более не принимается в физике, и в комбинации, хотя и за счет немалой непоследовательности, с безличной психологией, понимаемой на языке биологических влечений и эрогенных зон» [5, р. 18].

Переходя далее к рассмотрению самого истерического состояния, он полагает, что характерной чертой данной базовой эндопсихической ситуации является чрезмерно возбуждающая природа возбуждающего объекта и чрезмерно отвергающая природа отвергающего объекта, что приводит к доминированию антилибидинального Эго

и его безжалостному преследованию либидиналь-ного Эго. Существенной и отличительной чертой истерии, согласно Фэйрберну, является замещение личностной проблемы телесным состоянием (истерическая конверсия). Данная защита вступает в действие, когда травмирующие внешние обстоятельства содействуют возрождению и реактивации вытесненных ситуаций во внутреннем мире истерика. «При подходящих условиях, — полагает Фэйрберн, — любая часть тела может стать фокусом конверсионного процесса и таким образом стать преобразованной в эротическую зону, в которой локализуются драмы нарушенных личных взаимоотношений» [5, р. 40].

После опубликования данной статьи Фэйрберн стал считать свою теорию объектных отношений в основном завершенной, хотя ему и предстояло четыре года спустя написать свою лучшую клиническую статью «О природе и целях психоаналитического лечения» (1958). Поводом к ней послужила присланная ему до ее публикации копия статьи Томаша Саса «О теории психоаналитического лечения», которая вызвала у него ряд возражений. Вначале Фэйрберн пишет о четырех основных концептуальных формулировках, которые характеризуют его теоретическую позицию: «теории динамической психической структуры; теории относительно того, что либидинальная активность врожденно и преимущественно направлена на поиск объекта; вытекающей из этого теории либиди-нального развития, сформулированной не на языке предполагаемого зонального доминирования, а на языке качества зависимости; теории личности, сформированной исключительно на языке внутренних объектных отношений» [5, р. 74]. Первые из этих двух формулировок, согласно Фэйрберну, служат заменой классической теории Фрейда и его теории влечений. Третья формулировка предлагается им в качестве замены исправленной Абрахамом версии фрейдовской теории либидинального развития, а его теория объектных отношений личности служит заменой описания строения психики Фрейдом на языке Ид, Эго и Супер-Эго.

Фэйрберн далее оспаривает точку зрения Саса на анализ как на форму просвещения, полагая, что движущим мотивом пациента скорее будет религиозная аналогия «спасения», ибо пациент ищет спасения от своего страдания. Принятие аналитиком терапевтической роли, полагает он, приводит к принятию им иных человеческих ценностей, отличных от чисто объяснительных. Успех анализа, согласно Фэйрберну, основывается на взаимоотношении пациента с аналитиком, которое он

рассматривает как «тотальное взаимоотношение, существующее между аналитиком и пациентом как личностями» [5, р. 83]. Главная цель анализа — максимальный синтез тех структур, на которые было расщеплено первичное Эго.

Главным источником сопротивления пациента Фэйрберн считает сохранение его внутреннего мира в качестве закрытой системы, в результате чего увековечиваются отношения, существующие между структурами Эго и связанными с ними внутренними объектами, а также между собой. Для этого необходимо пробивать в закрытой системе пациента бреши, чтобы сделать его внутренний мир доступным для воздействия со стороны внешней реальности. Внутри закрытой системы, полагает он, господствует принцип удовольствия, тогда как для поведения в открытой системе характерен принцип реальности, который обусловлен взаимоотношениями между внутренней и внешней реальностью. Фиксация пациента на внутренних объектах порождает перенос, в результате которого к аналитику относятся как к внутреннему объекту. Такое отношение следует заменить реальным взаимоотношением с аналитиком, а для этого, согласно Фэйрберну, необходимо, чтобы пациент воспринимал аналитика в качестве хорошего объекта.

Фэйрберн далее вводит понятие статической внутренней ситуации, которое близко понятию закрытой системы внутренней реальности. Данное понятие вводится им «для описания замкнутых ситуаций во внутренней реальности, которые неопределенно долгое время сохраняются без изменения, сама природа которых препятствует их изменению до тех пор, пока они остаются замкнутыми» [5, р. 87].

Сам он считает как фрейдовскую концепцию принципа удовольствия, так и его концепцию влечения к смерти, двумя ошибочными обобщениями психопатологических феноменов. В первом случае данный феномен обусловлен упорным стремлением пациентов сохранять свои внутренние миры в качестве закрытых систем, тогда как второй феномен, согласно Фэйрберну, обусловлен упорной попыткой пациентов «сохранять свою агрессию и либидо локализованными внутри границ закрытой системы во внутреннем мире» [3, с. 309].

После ухода первой секретарши Фэйрберна в начале 1940-х вскоре в его доме появилась вторая секретарша, миссис М. Макинтош. После смерти жены Фэйрберна в 1951 году его дружба с ней стала прочной, и в 1958 году они вступили в брак. Состояние его здоровья в этот период осложнялось случающимися время от времени

лихорадочными состояниями и гриппом. В ноябре 1959 года в Лондоне был устроен торжественный обед, организованный его психоаналитическими друзьями, в честь его 70-летия. В сентябре 1960 года Фэйрберн приехал в Лондон на похороны миссис Кляйн, чтобы отдать ей дань своего уважения. В 1963 году «Британский журнал медицинской психологии» посвятил Фэйрберну отдельный номер в знак благодарности за его вклад в развитие психоанализа. В этом же году он написал «Краткое изложение теории личности с точки зрения объектных отношений», в котором перечислил основные пункты своей теории. Осенью 1964 года в состоянии Фэйрберна наступило прогрессивное ухудшение, и в конце декабря 1964 года он умер.

Рональд Фэйрберн, совместно с М. Кляйн и Д. Винникоттом, стал одним из основоположников теории объектных отношений, в которой развитие личности основывается на переживаниях младенца в его ранних взаимоотношениях внутри семейного окружения, а не на разрядке интенсивных напряжений, порождаемых исключительно внутри индивида, как это было характерно

для классической фрейдовской точки зрения. По мнению его ученика и последователя Г. Гантрипа, «Фэйрберн проследил генезис базисного паттерна расщепления Эго, которое следовало за объект-расщеплением, описанным Кляйн, тогда как Винникотт ... продвинул исследование за пределы паттерна расщепления Эго к началу развития Эго во взаимоотношениях «мать-младенец» не как аппарата или системы Эго, а как целостного Эго» [1, с. 630]. Та опасность, на которую реагировал Фэйрберн, была незаметно подкрадывающейся дегуманизацией человека при отсутствии какого-либо адекватного описания его природы на личностном уровне. По мнению Дж. Сазерлэнда, Фэйрберн первым среди психоаналитиков предложил в систематической форме коперниканское изменение основ психоаналитической теории развития человеческой личности. Он заменил точку зрения науки XIX века, занимавшейся исследованием закрытой системы, концепциями открытой системы, развитие которых к середине XX века было связано с попытками объяснения развития живых организмов, в котором все время приходилось принимать во внимание вклад сопутствующего окружения.

Список литературы

1. Гантрип Г. Шизоидные явления, объектные отношения и Самость / Пер. с англ. В.В. Старовойтова. М., 2010. 662 с.

2. Кляйн М. Заметки о некоторых шизоидных механизмах / Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн П. Развитие в психоанализе. М., 2001. С. 424-466.

3. Сазерлэнд Д. Путешествие Фэйрберна в глубины психики / Пер. с англ. В.В. Старовойтова. М., 2019. 367 с.

4. Fairbairn W.R.D. Psychoanalytic Studies of the Personality. London, 1952. 312 p.

5. Fairbairn W.R.D. From Instinct to Self: Selected Papers W.R.D. Fairbairn / edited by Scharff D. and Birtless E.F. Jason Aronson, 1994, vol. I. P. 13-92.