ИССЛЕДОВАНИЕ ИНГИБИРУЮЩЕЙ АКТИВНОСТИ ЭКСТРАКТОВ, ФРАКЦИЙ И ВТОРИЧНЫХ МЕТАБОЛИТОВ SILENE SPP. (CARYOPHYLACEAE) И SERRATULACUPULIFORMIS (ASTERACEAE) НА РЕПЛИКАЦИЮ КОРОНАВИРУСА SARS-COV-2 Текст научной статьи по специальности «Фундаментальная медицина»

Оригинальная статья / Original article Статья публикуется в авторской редакции

УДК 578.7

DOI: 10.18470/1992-1098-2023-1-62-81

Исследование ингибирующей активности экстрактов, фракций и вторичных метаболитов Silene spp. (Caryophylaceae) и Serratula cupuliformis (Asteraceae) на репликацию коронавируса SARS-CoV-2

Елена И. Казачинская1,2, Лариса Н. Зибарева3, Елена С. Филоненко3, Алла В. Иванова2, Маликат М. Гаджиева4, Казбек К. Бекшоков5, Юлия В. Кононова1, Александр А. Чепурнов1, Александр М. Шестопалов1,6

'Научно-исследовательский институт вирусологии Федерального исследовательского центра фундаментальной и

трансляционной медицины Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, Новосибирск, Россия

Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор», Новосибирск, Россия

Национальный исследовательский Томский государственный университет, Томск, Россия

"Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова, Москва, Россия

5Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова Министерства здравоохранения

Российской Федерации, Москва, Россия

^Дагестанский государственный университет, Махачкала, Россия

Контактное лицо

Елена И. Казачинская, доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник ФИЦ ФТМ СО РАН, ведущий научный сотрудник ФБУН ГНЦ ВБ «Вектор»; 630559 Россия, Новосибирская область, г. Новосибирск, р/п Кольцово 32-1 Тел. +79095307441 Email lena.kazachinskaia@mail.ru ORCID https://orcid.org/0000-0002-1856-6147

Формат цитирования

Казачинская Е.И., Зибарева Л.Н., Филоненко Е.С., Иванова А.В., Гаджиева М.М., Бекшоков К.К., Кононова Ю.В., Чепурнов А.А., Шестопалов А.М. Исследование ингибирующей активности экстрактов, фракций и вторичных метаболитов Silene spp. (Caryophylaceae) и Serratula cupuliformis (Asteraceae) на репликацию коронавируса SARS-CoV-2 // Юг России: экология, развитие. 2023. Т.18, N 1. C. 62-81. DOI: 10.18470/1992-1098-2023-1-62-81

Получена 9 января 2023 г.

Прошла рецензирование 26 января 2023 г.

Принята 27 января 2023 г.

Список сокращений

COVID-19 - Coronavirus disease, 2019; SARS-CoV-2 - severe acute respiratory syndrome Coronavirus 2; ЦПД - цитопатическое действие; ТЦПД5й/мл - тканевая цитопатическая доза; MOI - множественность инфекции (multiplicities of infection), CC50 - 50%-ная цитотоксическая концентрация (50% cytotoxic concentration); EC50 - 50%-ная эффективная концентрация (50% effective concentration), БАВ - биологически активные вещества, ДМСО - диметилсуль-фоксид

© 2023 Авторы. Юг России: экология, развитие. Это статья открытого доступа в соответствии с условиями Creative Commons Attribution License, которая разрешает использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы.

Резюме

Цель. Анализ in vitro ингибирующей активности экстрактов, фракций и вторичных метаболитов растений рода Silene семейства Гвоздичные (Caryophylaceae) и Serratula cupuliformis (Asteraceae) на репликацию SARS-CoV-2.

Материалы и методы. Приготовлены этанольные экстракты и бутанольные фракции Silene spp. и Serratula cupuliformis, интродуцированных в Сибирском ботаническом саду ТГУ. Выделены флавоноид шафтозид и экдистероид 20-гидроксиэкдизон (20-Е) из Lychnis chalcedonica. Анализ БАВ выполнен методом ВЭЖХ. Анализ in vitro ингибирующей активности растительных препаратов на репликацию SARS-CoV-2 проводили в культуре клеток Vero методом прямой инактивации (нейтрализации) вирионов. Образцы сравнения - сухие этанольные экстракты чаги, специи гвоздики и корня солодки голой.

Результаты. Выявлена ингибирующая активность этанольных экстрактов и бутанольных фракций Silene spp., а также индивидуальных соединений (шафтозида и 20-Е) в диапазоне 50%-ных эффективных концентраций (EC50) при растворении в воде от 339,85±83,92 мкг/мл до 1,59±0,39 мкг/мл и при растворении в ДМСО от 119,34±26,34 мкг/мл до 2,22±0,57 мкг/мл, соответственно. Бутанольная фракция Serratula cupuliformis была активна с EC50=21,74±4,80 и 27,42±6,05 мкг/мл. Такой результат для некоторых образцов Silene spp. и Serratula cupuliformis сопоставим со значениями EC50 препаратов сравнения.

Заключение. Полученные результаты предполагают наличие в исследуемых растительных препаратах Silene spp. и Serratula cupuliformis БАВ, действующих деструктивно на вирионы SARS-CoV-2 и влияющих на один из основных этапов его «жизненного» цикла - на прикрепление к рецепторам чувствительных клеток.

Ключевые слова

SARS-CoV-2, растительные препараты, ингибирующая активность.

The article is published in the author's edition

Investigation of the inhibitory activity of extracts, fractions and secondary metabolites of Silene spp. (Caryophyllaceae) and Serratula cupuliformis (Asteraceae) on the replication of SARS-CoV-2 coronavirus

Elena I. Kazachinskaia1,2, Larisa N. Zibareva3, Elena S. Filonenko3, Alla V. Ivanova2, Malikat M. Gadzhieva4, Kazbek K. Bekshokov5, Yulia V. Kononova1, Alexander A. Chepurnov1 and Alexander M. Shestopalov1,6

'Research Institute of Virology, Federal Research Centre of Fundamental and Translational Medicine,

Siberian Branch, Russian Academy of Sciences, Novosibirsk, Russia

2"Vector" State Research Centre of Virology and Biotechnology, Novosibirsk, Russia

3National Research Tomsk State University, Tomsk, Russia

4N.I. Prigorov Russian National Research Medicine University, Moscow, Russia

5I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Russian Ministry of Health, Moscow, Russia

6Dagestan State University, Makhachkala, Russia

Principal contact

Elena I. Kazachinskaia, Doctor of Biology, Leading Researcher, Research Institute of Virology, Federal Research Centre of Fundamental and Translational Medicine, Siberian Branch of Russian Academy of Sciences & Leading Researcher, "Vector" State Research Centre of Virology and Biotechnology; 321 r/p Koltsovo Novosibirsk region, Novosibirsk, Russia 630559. Tel. +79095307441 Email lena.kazachinsksia@mail.ru ORCID https://orcid.org/0000-0002-1856-6147

How to cite this article

Kazachinskaia E.I., Zibareva L.N., Filonenko E.S., Ivanova A.V., Gadzhieva M.M., Bekshokov K.K, Kononova Yu.V., Chepurnov A.A., Shestopalov A.M. Investigation of the inhibitory activity of extracts, fractions and secondary metabolites of Silene spp. (Caryophyllaceae) and Serratula cupuliformis (Asteraceae)_on the replication of SARS-CoV-2 coronavirus. South of Russia: ecology, development. 2023, vol. 18, no. 1, pp. 62-81. (In Russian) DOI: 10.18470/1992-1098-2023-1-62-81

Received 9 January 2023 Revised 26 January 2023 Accepted 27 January 2023

Abbreviations list

COVID-19 - coronavirus disease, 2019; SARS-CoV-2 - severe acute respiratory syndrome coronavirus 2; CE - cytopathic effect; MOI - multiplicity of infection, TCID50 - 50% tissue culture infectious doses; CC50 - % cytotoxic concentration, EC50 - 50% effective concentration; BAS - biologically active substances, DMSO - Dimethyl sulfoxide

© 2023 The authors. South of Russia: ecology, development. This is an open access article under the terms of the Creative Commons Attribution License, which permits use, distribution and reproduction in any medium, provided the original work is properly cited.

Abstract

Aim. In vitro analysis of the inhibitory activity of extracts, fractions and secondary metabolites of plants of the genus Silene (Caryophylaceae) and Serratula cupuliformis (Asteraceae) on the replication of SARS-CoV-2. Material and Methods. Silene spp. and Serratula cupuliformis of the Siberian Botanical Garden of National Research Tomsk State University were used. Ethanol extracts and butanol fractions of Silene spp. were prepared. The flavonoid shaftoside and the ecdysteroid 20-hydroxyecdysone from Lychnis chalcedonica were isolated. Analysis of BAS was carried out by the HPLC method. In vitro analysis of the inhibitory activity of extracts on SARS-CoV-2 replication was performed in Vero cell culture by direct inactivation (neutralization) of virions. Comparison samples were dry ethanol extracts of chaga (Inonotus obliquus, Basidiomycota), spices of cloves (Syzygium aromaticum, Myrtaceae) and root of licorice (Glycyrrhiza glabra L., Fabaceae).

Results. The inhibitory activity of ethanol extracts and butanol fractions of Silene spp., as well as individual compounds (shaftozide and 20-E) was revealed in the range of 50% effective concentrations (EC50) when dissolved in water from 339.85±83.92 |g/ml to 1.59±0.39 |g/ml and when dissolved in DMSO from 119.34±26.34 |g/ml to 2.22±0.57 |g/ml, respectively. The butanol fraction of Serratula cupuliformis was active with EC50=21.74±4.80 and 27.42±6.05 |g/mL. These results for some samples of Silene spp. and Serratula cupuliformis are comparable to the EC50 values of the comparators.

Conclusion. The results obtained suggest the presence of biologically active substances in the herbal preparations studied that act destructively on virions of SARS-CoV-2 and affect one of the main stages of its "life" cycle - on the attachment to receptors of sensitive cells.

Key Words

SARS-CoV-2, herbal preparations, inhibitory activity.

ВВЕДЕНИЕ

В современном мире существует потребность в эффективных противовирусных препаратах, особенно в ответ на появление новых РНК-вирусов, таких как SARS-CoV-2, имеющих быстрые темпы эволюции и способность адаптации к новым хозяевам [1]. Противовирусные препараты разрабатываются обычно как средства, направленные на одну вирусную мишень конкретного вируса [2], а необходимы средства широкого спектра действия, влияющие на все важные стадии «жизненного» цикла разных патогенов - на проникновение в клетку, репликацию, транскрипцию, сборку и выход из инфицированной клетки [1]. Например, появились данные о том, что у заболевших COVID-19 при ко-инфекции с вирусом гриппа может повышаться вирусная нагрузка SARS-CoV-2 и, соответственно, тяжесть протекания болезни [3] или что иммуносупрессивная терапия с использованием кортикостероидов и блокаторов цитокинов для контроля синдрома «цитокинового шторма» в тяжелых случаях протекания новой коронавирусной болезни повышает риск проявления разного рода оппортунистических инфекций вирусной, паразитарной и бактериальной природы [4; 5]. Кроме того, бактериальные ко-инфекции считаются критическими факторами риска тяжести и смертности от COVID-19 [6]. Таким образом, для лечения пациентов с COVID-19 предпочтительнее использовать препараты

комплексного воздействия - с противовоспалительными и антибактериальными свойствами, а также прямого антивирусного действия.

Источником таких средств могут быть растения, имеющие длительную историю использования человеком в качестве традиционных лекарств с широким спектром фармакологической активности [1] т.к. синтезируют множество структурно разнообразных, сложных первичных и вторичных метаболитов в ответ на абиотические и биотические стрессы [7]. Есть данные, что ингибирующей активностью против вирусов растений обладают такие их первичные метаболиты, влияющие на развитие и рост, как белки и полисахариды. Для вторичных метаболитов, которые играют важную роль в защите растений от микроорганизмов и травоядных животных, а также от абиотического стресса (например, УФ-излучения), описан более широкий спектр веществ, проявляющих антивирусную активность - это фенолы, терпены, азот/серосодержащие соединения (в том числе, алколоиды) [8]. Эти же вещества могут быть активны и против вирусов человека и животных. В обзорах литературы перспективными растениями (в виде экстрактов или выделенных индивидуальных соединений) в плане ингибирующей активности против SARS-CoV-2 представлены - шафран посевной (Crocus Sativus L., Iridaceae), олеандр (Nerium Oleander, Apocynaceae), лавр благородный (Lauris Nobilis L., Lauraceae) [9], полынь однолетняя (Artemisia annua, Asteraceae), корейская мята (Agastache rugosa, Lamiaceae), астрагал перепончатый (Astragalus membranaceus, Fabaceae), солодка уральская (Glycyrrhizae uralensis, Fabaceae) [10], зверобой продырявленный (Hypericum perforatum, Hypericaceae) [11] и др.

Представители семейства Гвоздичные (Cayophyllaceae) также могут быть интересны для

изучения в данном направлении. Растения этого семейства распространены по всему миру, но в основном сосредоточены в районе Средиземноморья и демонстрируют там большое разнообразие местообитаний и форм произрастания. Семейство представлено S5 родами и 2630 видами. Широко известны декоративные виды: Dianthus chinensis (Pink), Dianthus barbatus (Sweet William), Gypsophila spp. (Baby's Breath), Agrostemma spp. (Corn Cockle), Saponaria spp. (Soapwort), Lychnis spp. (Fire Pink) и Silene spp. (Campions), которые составляют основную долю мировой торговли срезанными цветами. Некоторые виды, такие как Stellaria media (Chickweed), Cerastium cerastoides (Mouse-ear Chickweed), Stellaria spp., Cearstium spp., Silene spp. и др. являются вредными сорняками сельскохозяйственных угодий [12]. Род Silene (смолевка) насчитывает более 700 видов, которые широко распространены в умеренных зонах Северного полушария, но также произрастают в Африке и были интродуцированы на других континентах. Silene spp. производят большое разнообразие вторичных метаболитов, многие из которых проявляют интересную биологическую и фармакологическую активность. Было выделено более 450 веществ, и важные классы соединений включают фитоэкдис-тероиды (аналоги гормонов линьки насекомых), тритерпеновые сапонины (обладающие детергентными свойствами) и другие терпеноиды, а также летучие вещества и фенольные соединения (флавоноиды) [13]. Satish с соавт. в обзоре по анализу этномедицинского применения и биологическим свойствам растений семейства Cayophyllaceae сообщают, что они обладают противоопухолевым, антиоксидантным, противовоспалительным, противогрибковым, антибактериальным и противовирусным действием [12]. По противовирусной активности препаратов этих растений в научной литературе упоминается только одна работа 2009 г. Orhan c ^авт. с исследованием in vitro липофильных экстрактов Silene vulgaris против парагриппа и вируса простого герпеса [14].

Нами ранее было показано, что комплекс флавоноидов этанольного экстракта Lychnis chalcedonica ингибирует развитие опухолевого процесса у мышей линии C57BL/6 с меланомой В-16. Обнаружено увеличение антибластомной активности у животных с меланомой и раком легкого в результате сочетанного применения комплекса флавоноидов Lychnis chalcedonica с цитостатиком циклофосфаном [15; 16]. ^оме того, на половозрелых аутбредных мышах-самках линии CD 1 и аутбредных крысах-самках CD (1 категории) выявлены противоязвенная активность этанольных сухих экстрактов Lychnis chalcedonica L., Silene viridiflora L.Sp.Pl. и Silene frivaldszkyana [17]. Противовоспалительное и обезболивающее действие комплекса флавоноидов Lychnis chalcedonica изучалась на аутбредных мышах линии CD 1 (самцы, самки) и мышах-самках CBA (1 категории) при моделировании у них острого асептического воспаления, индуцированного каррагинаном, гистамином и серотонином, а также вызванной уксусной кислотой болезненной химической стимуляцией. Показано, что курсовое лечение флавоноидами способствовало стабильному фармакологическому эффекту, сравнимому с таковым при использовании эталонного противовоспалительного препарата диклофенака [1S]. Изучение

антигипергликемической, гемореологической и антиоксидантной активности этанольного экстракта цветущего растения L. chalcedonica и его 20-гидроксиэкдизона на модели диабета у крыс Вистар, индуцированного стрептозотоцином, показало, что он оказывает нормализующее действие на микрореологические показатели, снижает вязкость крови, повышает транспорт кислорода к тканям, проявляет антиоксидантный эффект [19]. Исследование более широкой биологической активности растительных препаратов (экстрактов, фракций и индивидуально выделенных соединений, например, флавоноидов и фитоэкстероидов) Silene spp., представляется перспективным направлением.

Известно, что флавоноиды - группа природных полифенольных веществ, обладающих антиокси-дантным действием, а также другими биологическими свойствами (например, антимикробными и противовоспалительными), снижают риск инфекционных заболеваний [20]. Есть данные об ингибирующем эффекте растительных полифенольных соединений на репликацию некоторых герпесвирусов, в том числе HSV-1 и HSV-2 (Herpes simplex virus type 1, type 2), Epstein-Barr virus (Human gammaherpesvirus 4), а также вирусов из других семейств - птичьего гриппа H5N1, гепатитов B и C, ВИЧ-1 (HIV-1), денге серотипа 2 (DENV-2), Сендай (Sendai virus), Коксаки (Coxsackie B virus type 1), Чикунгунья (Chikungunya virus), вируса Японского энцефалита (Japanese encephalitis virus) [21], а также SARS-CoV [22] и SARS-CoV-2 [23]. В основном, антивирусную активность связывают с такими полифенольными соединениями как кверцетин и кемпферол [24; 25], апигенин [26], теафлавины и танины (катехины) [23; 27]. Например, флавоноид байкалин, экстрагированный из шлемника байкальского (Scutellaria baicalensis, Lamiaceae) оказался эффективным против SARS-CoV-2 in vitro [28] и in vivo на трансгенных мышах, имеющих клеточные рецепторы hACE2 для проникновения этого патогена -при пероральном введении в дозе 4 мг/сутки значительно ингибировал репликацию вируса, спасал от потери массы тела и снижал поражение легочной ткани. При остром повреждении легких у мышей препарат улучшал дыхательную функцию, ингибировал инфильтрацию воспалительных клеток в легких и снижал уровни IL-1ß и TNF-a в сыворотке крови [29]. По данным Yi с соавт. флавоноид шафтозид, выделенный из корня солодки уральской (Glycyrrhiza uralensis Fisch, Fabaceae), in vitro ингибировал SARS-CoV-2 c 50%-ной эффективной концентрацией (EC50), равной 11,83±3,23 мкмоль/л. Кроме того, эти авторы показали in vivo (на мышах с острым повреждением легких, вызванным липополисахаридом), что шафтозиды регулируют иммунный ответ и снижают воспаление [30].

Фитоэкстероиды (Phytoecdysteroids, PEs) представляют собой полигидроксилированные соединения со структурой, сходной со структурой гормона линьки насекомых. Эти соединения способствуют смягчению биотических и абиотических стрессов растений и проявляют разностороннюю биологическую активность - повышение толерантности к насекомым и нематодам благодаря своей аллелохимической активности, стимулирование ферментативных и неферментативных систем антиокси-дантной защиты, а также индуцирование биосинтеза

белка и модулирование синтеза углеводов и липидов. У людей PEs проявляют биологические, фармакологические и лекарственные свойства, такие как противодиабетическое, антиоксидантное, антимикробное, гепатопротекторное, гипогликемическое, противораковое, противовоспалительное, антидепрессивное действие и активность по дифференцировке тканей [31]. Фитоэкстероиды, содержащиеся в водорослях, грибах, папоротниках, голосеменных и покрытосеменных растениях в плане антивирусной активности практически не изучены.

На сегодняшний день единственным экдистероидом, который коммерчески доступен по разумной цене и в больших количествах (в кг), является 20-гидроксиэкдизон (20E). Это соединение с высокой степенью накопления может быть эффективно выделено из разных частей некоторых видов растений (произрастающих в разных частях мира) - это корни Achyranthes bidentata, Amaranthaceae (Индия, Китай, Тайвань); корни и листья Achyranthes japonica, Amaranthaceae (Корея, Япония, Китай); из всего растения видов Ajuga bracteosa и A. decumbens, Lamiaceae (Тайвань) или из наземной части A. iva (Африка), A. turkestanica (Узбекистан, Таджикистан); корни и наземная часть Boerhaavia diffusa, Nyctaginaceae (Бразилия, Индия, Иран, Ангола, Гана, Конго); корень и листья Cyathula prostrata, Amaranthaceae (тропическая Африка, Китай, Австралия); корни и наземная часть Cyanotis arachnoidea (Китай); стебли и листья Diploclisia glaucescens, Menispermaceae (Китай); корневища и листья Helleborus niger, Ranunculaceae (Румыния); ветви Microsorum membranifolium, Polypodiaceae (Французская Полинезия); наземная часть Paris polyphylla, Melanthiaceae (Юго-Западный Китай); корни Pfaffia glomerata, Amaranthaceae (Бразилия); кора стеблей, листья, корни и плоды Podocarpus macrophyllus var. Nakaii, Podocarpaceae (Южная Африка); корневища Polypodium vulgare, Polypodiaceae (Польша); корни и листья Rhaponticum carthamoides, Astemceae (Восточная Европа); корни Serratula chinensis, Asteraceae (Южный Китай); корни и семена Sida rhombifolia, Malvaceae (Индия); наземная часть Tinospora cordifolia; Menispermaceae (Индия); Tinospora cordifolia, Menispermaceae (Индия); кора и листья Vitex scabra, Lamiаceae (Таиланд) [32]. Препарат 20Е в виде фармацевтического средства изучается в 30-ти клинических центрах в Бельгии, Франции, Великобритании, США и Бразилии в качестве нового варианта лечения для ведения пациентов с инфекцией COVID-19 на тяжелой стадии. Предполагается улучшение дыхательной функции в результате активации этим препаратом (в дозе 350 мг два раза в день) ренин-ангиотензиновой системы, функции которой нарушаются при заражении SARS-CoV-2 [33].

Астровые или Сложноцветные (Asteraceae) -крупнейшее семейство покрытосеменных, включающее множество видов, имеющих лекарственное и хозяйственное значение. Известно про антивирусную активность препаратов, в том числе и против SARS-CoV-2, например, полученных из видов рода Artemisia [34; 35]. Показано, что Serratula cupuliformis (Asteraceae) является перспективным продуцентом 20Е и флавоноидов [36; 37].

Цель. Анализ in vitro ингибирующей активности этанольных экстрактов, бутанольных фракций и

индивидуальных соединений (флавоноида шафтозида и экдистероида 20-гидроксиэкдизона), выделенных из растений Silene spp., Caryophyllacea, а также бута-нольной фракции Serratula cupuliformis (Asteraceae), на репликацию SARS-CoV-2.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЙ Объекты исследования. Этанольные экстракты, бутанольные фракции растений рода Silene семейства Caryophyllaceae, успешно интродуцированных в Сибирском ботаническом саду ТГУ - Silene chalcedonica (L.) E.H.L.Krause (Lychnis chalcedonica L.), Silene viridiflora L. Sp. Pl., S. colpophylla Wrigley., S. graefferi Gussv S. sendtneri Boiss., S. linicola C.C. Gmelin, S. сaramanica Boiss, S. roemeri Friv. и Serratula cupuliformis Nakai & Kitag (Asteraceae), а также вторичные метаболиты -флавоноид шафтозид и экдистероид 20-гид-роксиэкдизон, выделенные из L. chalcedonica. Образцы растительных препаратов получены экстракцией надземной части, собранной в период цветения, 70%-ным этиловым спиртом (пятикратно, при температуре 55 оС) и концентрированием этанольного экстракта с помощью ротационного испарителя IKA RV 10 (Германия) при температуре 45оС. Для получения комплекса активных соединений проводили многократное селективное извлечение н-бутанолом из концентрированного экстракта, разбавленного водой в соотношении 1:2, при комнатной температуре с последующим упариванием досуха, в результате спирты удалены полностью.

Методика анализа БАВ высокоэффективной жидкостной хроматографией: анализ БАВ выполнен методом ВЭЖХ на жидкостном хроматографе «Shimadzu LC-20AD» (Япония), диодно-матричный детектор, хроматографическая колонка Perfect Sil Target ODS - 3; 4.6 х 250 мм, размер зерна сорбента - 5 мкМ. Элюент А: смесь ацетонитрила, изопропилового спирта (5:2 по объему), элюент В: 0,1% трифторуксусная кислота. Время анализа 60 мин. Скорость элюирования 1 мл/мин. Режим элюирования: градиент низкого давления; программа градиента: 0-40 мин 15-35% элюент А, 40-60 мин 35% элюент А. Объем пробы 5 мкл. Аналитическая длина волны Xmax = 242 нм для регистрации экдистероидов и 272 нм - флавоноидов. Идентификацию сигналов на хроматограммах осуществляли сопоставлением времен удерживания и максимумов поглощения компонентов экстрактов и стандартных образцов. Фенольное соединение шафтозид идентифицирован с использованием стандарта (Sigma-Aldrich, Lachema; чистота > 95,0%). Структура индивидуального экдистероида 20-гид-роксиэкдизона (20Е), выделенного из L. chalcedonica, используемого в качестве внутреннего стандарта, ранее идентифицирована по данным ВЭЖХ, масс-, 1Н и 13С ЯМР-спектров как описано [38; 39]. Содержание БАВ рассчитывалось по площадям пиков образца и соответствующих стандартов с помощью калибровочной кривой, построенной с использованием программного обеспечения LC Postrun Calibration Curve. Анализ проводили в трех повторах, статистические расчеты осуществляли в программе Microsoft Excel, 2007. Данные представлены в виде среднего арифметического и стандартной ошибки. Подготовка растительных препаратов для исследования цитотоксичности и ингибирующей активности на вирусную репликацию: навески

растительных препаратов растворяли в кипяченой дистиллированной воде или в диметилсульфоксиде (ДМСО) с целью анализа активности как водорастворимых, так и более широкого спектра содержащихся соединений.

В качестве препаратов сравнения (контрольных образцов) использовали приготовленные нами сухие этанольные экстракты (вытяжка 70%-ным этанолом в течение семи суток) плодового тела Inonotus obliquus (Pers.) Pilat, Basidiomycota и специи гвоздики Syzygium aromaticum L., Myrtaceae, как описано [35], т.к. для водных экстрактов и вытяжек этого растительного сырья описана анти-SARS-CoV-2 активность [40; 41]. Кроме того, приготовили сухой этанольный экстракт корня солодки голой (Glycyrrhiza glabra L., Fabaceae) т.к., по данным литературы, это растение рассматривается как потенциальное лекарственное средство против COVID-19 [10] и описана ингибирующая активность in vitro водных экстрактов корня этого растения на инфекционный SARS-CoV-2 [42]. Данное сырье: чага (место сбора: Салаирский кряж, Маслянинский район, НСО), специя гвоздика (из Вьетнама) и корень солодки голой (выращенной в Южном Урале) любезно предоставлено ООО НПФ «Золотая долина», г. Новосибирск. Культура клеток. Перевиваемая культура клеток Vero (клетки почки африканской зеленой мартышки) из собственной коллекции ФИЦ ФТМ СО РАН культивировали на питательной среде Игла МЕМ с L-глутамином (Биолот, Россия) с добавлением 1% Antibiotic Antimycotic Solution (SIGMA Life Science, Израиль) и 10% эмбриональной сыворотки крови крупного рогатого скота (КРС) (Capricorn Scientific, ФРГ). Новый коронавирус, лабораторный штамм SARS-CoV-2/human/RUS/Nsk-FRCFTM-1/2020, выделенный на культуре клеток Vero из образца мазка носоглотки больного человека, позитивного на наличие вирусной РНК SARS-CoV-2 при анализе в лаборатории по диагностике COVID-19 при ФИЦ ФТМ СО РАН, описан в работах [35; 41; 43; 44]. Вирус пассировали на культуре клеток Vero в поддерживающей питательной среде с 2% эмбриональной сыворотки крови КРС (прогретой в течение 30 мин при 56°С для подавления белков системы комплемента). Титр инфекционного SARS-CoV-2 выражали в ТЦПД50/мл (тканевых цитопатических дозах вируса, вызывающего цитопатическое действие (ЦПД) на инфицированные клетки Vero в 50% лунок). ЦПД SARS-CoV-2 можно наблюдать в световой микроскоп, как показано [43; 41] или проводить фиксацию инфицированных клеток в течение 30 мин раствором формальдегида и 0,05%-ным раствором кристаллического фиалетового с 20% спирта, как описано [45].

Цитотоксичность исследуемых растительных препаратов и контрольных образцов определяли по 50%-ной токсичной концентрации в мл (50% cytotoxic concentration, CC50/ml) как описано [46] при нанесении растительных препаратов на чувствительную для SARS-CoV-2 клеточную культуру Vero, выращенную до монослоя в лунках 96-луночных планшетов (Corning, США), в поддерживающей питательной среде в разведениях (в расчитанных концентрациях) для титрования двойным шагом и выдерживали в течение 1 часа при 37°С. Затем монослой клеток отмывали и оставляли в поддерживающей питательной среде при 37°С в СО2-инкубаторе. Цитотоксическое действие

растительных препаратов оценивали каждые сутки (срок наблюдения 5 суток).

Отрицательные контроли. Кипяченая

дистиллированная вода, поддерживающая питательная среда для клеток Vera и ДМСО в объемах, соответствующих содержанию растворителя в исследуемых растительных препаратах. Анализ ингибирующей активности исследуемых растительных препаратов и контрольных образцов) на репликацию SARS-CoV-2 проводили методом классической реакции нейтрализации (инактивации) вирусов как нами недавно описано для исследования антител пациентов, переболевших COVID-19 [44] и растительных препаратов [35; 41]. Кратко: растительные препараты (титрование в 96-луночных планшетах двойным шагом с определенной исходной концентрацией по сухому веществу в объеме 100 мкл/лунка) предварительно (перед нанесением на монослой клеток Vera, выращенных в 96-луночных планшетах) инкубировали с SARS-CoV-2 с инфекционным титром 103 ТЦПД50/мл (в соответствии с «Руководством... [47]) в течение 1 часа при 37оС в СО2-инкубаторе. После инкубации смесей экстрактов с вирусной суспензией на клетках течение 1 часа при 37оС, монослой клеток отмывали и оставляли в поддерживающей питательной среде до проявления ЦПД вируса в контрольных лунках, содержащих инфицированные клетки. Учет результатов по ингибированию вирусной репликации проводили визуально при наблюдении в инвертированный микроскоп при 10-кратном увеличении, а затем после фиксации клеток в течение 30 мин раствором формальдегида и 0,05%-ным раствором кристаллического фиалетового с 20% спирта, как описано [45]. Для статистической обработки все анализы in vitro проводили и фиксировали в четырех повторах в двух независимых экспериментах.

Статистическую обработку результатов по определению цитотоксичности и эффективным концентрациям проводили с применением метода Спирмена-Кербера в программе Excel при 95%-ном уровне надежности (р<0.05).

Селективный индекс (Selectivity index, SI) для 50%-ных цитотоксичных и эффективных концентраций исследуемых экстрактов рассчитывали по формуле: SI50=CC50/EC50 как описано [46], с учетом токсичности, выявленной на четвертые сутки наблюдения (совпадающей со временем фиксации результатов по ЦПД 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2 в контрольных рядах инфицированных клеток).

ПОЛУЧЕННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ 1. Анализ состава и содержания химических компонентов препаратов, полученных из растений Silene spp. семейства Гвоздичные (Caryophyllaceae)

В настоящее время объекты данного исследования -некоторые представители рода Silene семейства Гвоздичных (Caryophyllaceae) и Serratula cupuliformis семейства Астровых (Asteraceae) изучены на присутствие флавоноидов и экдистероидов. Общими во всех образцах у видов Silene оказались шафтозид и виценин-2, витексин (у 5-ти видов) [39]. Кроме того, обнаружены неидентифицированные флавоноиды. У вида Serratula cupuliformis выявлены экдистероиды -

20-гидроксиэкдизон (20Е), полиподин В, макистерон А, экдизон, 2-дезокси-20Е [37] и флавоноиды -изокверцитрин, кверцетин и апигенин. Общими экдистероидами для исследованных видов являются 20-гидроксиэкдизон (20E) и полиподин В, в 5-ти видах определяются сочетанно 2-дезокси-20Е и экдизон. Другие экдистероиды выявлены в разных сочетаниях -в 4-х видах - интегристерон А, в 3-х видах -2-дезоксиэкдизон [38; 48-53]. Редко встречающиеся вещества этого класса, например, туркестерон и витикостерон Е, сочетано выявлены только в одном виде Caryophyllaceae - Silene linicola [54] и витикостерон Е у Lychnis chalcedonica [52; 54-56]. По количественному содержанию в этих растениях шафтозид и 20Е отличаются - в диапазоне концентраций 0,5 - 4,18% и 0,3 - 1,3%, соответственно (табл. 1).

2. Анализ цитотоксичности исследуемых растительных препаратов и контрольных образцов

Показатель цитотоксичности необходим для дальнейшего определения индекса селективности, т.е. потенциального терапевтического эффекта

исследуемых препаратов. Обычно такой анализ проводится на культуре клеток, чувствительной к выбранному патогену [46]. В данном случае это линия клеток Vero, чувствительная к SARS-CoV-2 [43; 57].

Первую партию растительных препаратов Silene spp. (№№ 1-12) и Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10) растворяли в кипяченной охлажденной дистиллированной воде для анализа цитотоксичности водорастворимых веществ, содержащихся как в этанольных экстрактах и их бутанольных фракциях, так индивидуальных соединений - флавоноида шафтозида и экдистероида 20-гидроксиэкдизона (20-Е), выделенных из Lychnis chalcedonica. Образцы сравнения - сухие этанольные экстракты плодового тела I. obliquus (№13), специи гвоздики S. aromaticum (№14) и корня Glycyrrhiza glabra (№15) также растворяли в воде.

Вторую партию растительных препаратов Silene spp. (№№ 16-27) и Serratula cupuliformis (№25), а также контрольные образцы сравнения (этанольные экстракты плодового тела I. obliquus (№28), специи гвоздики S. aromaticum (№29) и корня G. glabra (№30) растворяли в ДМСО с целью анализа активности более широкого спектра содержащихся в них соединений, чем при растворении в воде. Показатели цитотоксичности для анализа фиксировали на четвертые сутки, т.к. это время совпадало в дальнейших экспериментах с моментом снятия результатом по ЦПД 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2.

В результате (табл. 1), цитотоксичность контрольных образцов этанольных экстрактов в СС50 оказалась следующая: для плодового тела I. obliquus №13 (растворение в воде) - 437,5±80,19 мкг/мл и №28 (растворение в ДМСО) - 218,75±40,10 мкг/мл; для специи гвоздики S. aromaticum №14 (растворение в воде) - 406,25±94,89 мкг/мл и №29 (растворение в ДМСО) - 187,5±46,30 мкг/мл; для корня G. glabra №15 (растворение в воде) - 812,5±179,32 мкг/мл и №30 (растворение в ДМСО) - 343,75±89,66 мкг/мл. Таким образом, наблюдается увеличение цитотоксичности контрольных образцов, растворенных в ДМСО, примерно в два раза по сравнению с препаратами, растворенными в воде.

Таблица 1. Содержание химических компонентов, исследуемых образцов растительных препаратов, а также результаты исследования цитотоксичности

Table 1. The content of chemical components of the studied samples of herbal preparations as well as the results of the study of cytotoxicity

Номер образца Растительное сырье Vegetable raw materials Вид препарата Количество в образце, мг Quantity in the sample, mg Растворитель Значения 50%-х цитотоксичных концентраций в мкг/мл Values of CC^ in ng/ml

Sample number Type of preparation 20 E of 20E Шафтозида of Shaftoside Solvent

1 Silene chalcedonica БФ BF 3,76 16,39 диет, вода dist. water 9425±2080,10

2 Silene viridiflora БФ BF 7,17 14,44 диет. вода dist. water 1107,03 + 244,32

3 Silene colpophylla БФ BF 3,86 39,22 диет, вода dist. water 2121,88+388,94

4 Silene graefferi БФ л/к BF р/с 42,95 7,34 диет, вода dist. water 11781,25+2600,12

5 Silene sendtneri БФ BF 7,22 31,00 диет, вода dist. water 1050,0±192,46

6 Silene linicola БФ BF 6,54 10,63 диет, вода dist. water 2039,06+436,47

7 Silene caramanica ЭЭ п/к EE р/с 2.15 9,68 диет, вода dist. water 2695,31± 35 2,1 S

8 Silene caramanica БФ п/к BF р/с 22,12 3,88 диет, вода dist. water 7840,63±1730,42

Э Silene roemeri БФ BF 11,80 17,00 диет, вода dist. water 8693,75+1918,71

10 Serratula cupuiiformis БФ BF 4.04 - диет, вода dist. water 5565,63+1228,33

11 Шафтозид Shaftoside ИФ IF - 18,00 диет, вода dist. water 31501577,39

12 20-гидроксиэкдизон 20-hydroxyecdysone иэ IE 19,00 - диет, вода dist. water 3087,5+681,41

13 inonotusobliquus ээ ЕЕ Н.И. n.i. Н.И. n.i. ди ст. вода dist. water 437,5180,19

14 Syzygium aromaticum ЭЭ ЕЕ Н.И. n.i. Н.И. n.i. диет, вода dist. water 406,25194,89

15 Glycyrrhiza glabra ЭЭ ЕЕ Н.И. n.i. Н.И. n.i. диет. вода dist. water 812,51179,32

16 Silene chalcedonica БФ BF 10,04 43,80 ДМСО DMSQ 21,1913,88

17 Silene viridiflora БФ BF 25,60 51,54 ДМСО DMSO 151,95+34,91

18 Silene viridiflora* БФ BF 58,7 14,2 ДМСО DMSO 31,99+6,97

19 Silene colpophylla БФ BF 2,55 25,88 ДМСО DMSO 500,0+135,25

20 Silene graefferi БФ п/к BF р/с 78,54 13,43 ДМСО DM SO 622,27+51,31

21 Silene sendtneri БФ BF 11,13 47,79 ДМСО DMSO 115,63129,67

22 Silene linicola БФ BF 2,03 3,30 ДМСО DMSO 590,63+108,26

23 Silene caramanica БФ п/к BF р/с 16,84 2,95 ДМСО DMSO 459,36+117,88

24 Silene roemeri БФ BF 25,92 37,34 ДМСО DMSO 1101,56±143,93

25 Serratula cupuliformis БФ BF 12,74 - ДМСО DMSO 607,5±132,30

26 Шафтозид Shaftoside ИФ IF - 23,8 ДМСО DMSO 1487,5±381,72

27 20-ГИДрОКСИЭКДИЗОН 20 -hyd roxyecdy s one ИЭ IE 32,2 - ДМСО DMSO 352,19+64,56

28 Inonotusobliquus ЭЭ EE H.H. n.i. H.H. n.i. ДМСО DMSO 218,75±40,10

29 Syzyg iu m arc m a ticu m ЭЭ EE H.H. n.i. H.H. n.i. ДМСО DMSO 187,5±46,30

30 Glycyrrhiza glabra ЭЭ EE H.H. n.i. H.H. n.i. ДМСО DMSO 343,75 ±89,66

Примечания: БФ - бутанольная фракция, ЭЭ- этанольный экстракт, п/к- пастообразная консистенция; ИФ- индивидуальный флавоноид, ИЗ— индивидуальный экдистероид; отриц. контроли - кипяченая дистиллированная вода, поддерживающая питательная среда для клеток Vero иДМСОв объемах; соответствующих содержанию растворителя в исследуемых растительных препаратах. Образцы растительных препаратов получены экстракцией надземной части, собранной в период цветения. IS. S. viridiflora * - семена; диет, вода - дистиллированная вода; отриц. контроли-кипяченая дистиллированная вода, поддерживающая питательная среда для клеток Vero и ДМСО в объемах, соответствующих содержанию растворителя в исследуемых растительных препаратах; н. и. - не исследовали; - не содержит Note: BF - butanol fraction; ЕЕ-ethanol extract; р/с-paste-like consistency; IF-individual flavonoid, IE-individual ecdysteroid. Samples of herbal preparations were obtained by extraction of the aboveground part collected during the flowering period. IS. S. viridiflora* - seeds; dist. water- distilled water; negative controls - boiled distilled water, a supporting nutrient medium for the cells Vero andDMSO in volumes corresponding to the solvent content in the studied herbal preparations; n.i. - not investigated; - does not contain

Препараты исследуемых образцов Silene spp. при растворении в воде оказались менее токсичны, чем контрольные образцы со значениями СС50 следующие (по убывающей): бутанольные фракции S. graefferi (№4) - 11781,25±2600,12 мкг/мл, L. chalcedonica (№1) -9425,0±2080,10 мкг/мл, S. roemeri (№9) -8693,75±1918,71 мкг/мл, S. caramanica (№8) -7840,63±1730,42 мкг/мл, Serratula cupuliformis (№9) -5565,63±1228,33 мкг/мл, индивидуальный флавоноид шафтозид (№11) - 3150±577,39 мкг/мл, индивидуальный экдистероид 20E (№12) - 3087,5±681,41 мкг/мл, этанольный экстракт S. caramanica (№7) -2695,31±352,18 мкг/мл, бутанольные фракции S. colpophylla (№3) - 2121,88±388,94мкг/мл, S. linicola (№6) - 2039,06±436,47 мкг/мл, Silene viridiflora (№2) -1107,03±244,32 мкг/мл, S. sendtneri (№5) -1050,0±192,46 мкг/мл, т.е. в диапазоне цитотоксичных концентраций от 11781,25±2600,12 мкг/мл до 1050,0±192,46 мкг/мл. Для бутанольной фракции Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10) СС50=5565,63±1228,33 мкг/мл (табл. 1).

При растворении в ДМСО у некоторых образцов Silene spp. токсичность резко увеличилась: это бутано-льные фракции L. chalcedonica (№16) до 21,19±3,88 мкг/мл с 9425,0±2080,10 мкг/мл (№1), Silene viridiflora (№17) до 151,95±34,91 мкг/мл с 1107,03±244,32 мкг/мл (№2), S. sendtneri (№21) до 115,63±29,67 мкг/мл с 1050,0±192,46 мкг/мл (№5), S. caramanica (№23) до 459,36±117,88 мкг/мл с 7840,63±1730,42 мкг/мл (№8), S. roemeri (№24) до 1101,56±143,93 мкг/мл с 8693,75±1918,71 мкг/мл (№10), индивидуальный экдистероид 20E (№27) до 352,19±64,56 мкг/мл с 3087,5±681,41 мкг/мл (№12). Менее существенное увеличение токсичности, при растворении в ДМСО, выявлено у образцов: бутанольные фракции S. colpophylla (№19) до 500,0±135,25 мкг/мл с 2121,88±388,94мкг/мл (№3), S. graefferi (№20) до 622,27±81,31 мкг/мл с 11781,25±2600,12 мкг/мл (№4), S. linicola (№22) до 590,63±108,26 мкг/мл с 2039,06±436,47 мкг/мл (№6), индивидуальный флавоноид шафтозид (№26) до 1487,5±381,72 мкг/мл с 3150±577,39 мкг/мл (№11). Образец №18 бутанольная фракция S. viridiflora* (семена) был растворен только в ДМСО и проявил токсичность с СС50=31,99±6,97 мкг/мл. Для бутанольной фракции Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№25) токсичность при разведении в ДМСО также повысилась до 607,5±132,30 мкг/мл при СС50=5565,63±1228,33 мкг/мл (№9) при растворении в воде (табл. 1).

В целом, при сравнении с нашими контрольными образцами этанольных экстрактов S. aromaticum, I. obliquus, и G. glabra, проявившими цитотоксичность в диапазоне концентраций при растворении в воде от 812,5±179,32 мкг/мл до 406,25±94,89 мкг/мл, образцы Silene spp. и Serratula cupuliformis оказались менее токсичны, т.к. значения СС50 были в диапазоне концентраций от 11781,25±2600,12 мкг/мл до 1050,0±192,46 мкг/мл. По полученным значениям СС50 препаратов Silene spp., растворенных в ДМСО, в диапазоне концентраций от 1487,5±381,72 мкг/мл до 21,19±3,88 мкг/мл, можно предположить, что при использовании этого растворителя экстрагируется большее количество БАВ, токсично влияющих на клетки линии Vero, чем при растворении в воде.

По данным литературы, цитотоксичность растительных препаратов зависит от экстрагента и растворителя. Как правило, водные экстракты менее токсичны [58; 59]. Но при этом отличается и их фитопрофиль, в основном, водой экстрагируются и растворяются полисахариды и полифенольные соединения (в том числе танины) [58]. Диметилсульфоксид (ДМСО) является важным биполярным апротонным растворителем, который может солюбилизировать широкий спектр полярных и неполярных молекул, плохо растворимых в воде. Это, в сочетании с его очевидной низкой токсичностью при концентрациях <10%, привело к повсеместному использованию как в качестве универсального растворителя [60], так и во многих биотехнологических и медицинских приложениях, таких как криокон-сервация клеток, а также для лечения различных заболеваний человека (например, амилоидоза) [61]. В наших экспериментах, при отсутствии токсичности ДМСО в объемах, соответствующих содержанию растворителя в исследуемых растительных препаратах, их цитотоксичность можно связать только с содер-жащанием БАВ.

3. Исследование ингибирующей активности растительных препаратов на репликацию SARS-CoV-2 при прямой нейтрализации (инактивации) вирионов 3.1. Анализ ингибирующей активности растительных препаратов, растворенных в воде EC50 препаратов сравнения (сухих этанольными экстрактов, растворенных в воде) против 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2 оказались следующими (по убывающей активности): S. aromaticum (№14) - 7,32±0,96 мкг/мл, I. obliquus (№13) - 29,30±3,85 мкг/мл и G. glabra (№15) - 54,69±10,02 мкг/мл. Для препаратов Silene spp. выявлены 50%-ные эффективные концентрации (по убывающей активности): это бутанольные фракции S. linicola (№6) - 1,59±0,39 мкг/мл, S. sendtneri (№5) -15,234±3,36 мкг/мл, S. caramanica (№8) -16,41±3,00 мкг/мл, Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10) - 21,74±4,80 мкг/мл, S. caramanica (№7) -33,69±8,32 мкг/мл, L. chalcedonica (№1) -36,82±8,12 мкг/мл, индивидуальный флавоноид шафтозид (№11) - 45,70±10,09 мкг/мл, индивидуальный экдистероид 20E (№12) - 48,24±10,65 мкг/мл, бутанольные фракции S. colpophylla (№3) - 61,57±13,59 мкг/мл, S. viridiflora (№2) - 180,99±49,24 мкг/мл, S. roemeri (№9) - 271,68±59,96 мкг/мл и S. graefferi (№4) - 339,85±83,92 мкг/мл (табл. 2).

В результате, самым активным образцом из препаратов Silene spp., растворенных в воде, оказалась бутанольная фракция этанольного экстракта S. linicola (№6) с ЕС50=1,59±0,39 мкг/мл и этот результат превосходит активность препаратов сравнения. А в диапазоне концентраций антивирусной активности, сравнимой с контрольными образцами S. aromaticum, I. obliquus и G. glabra (от 7,32±0,96 мкг/мл до 54,69±10,02 мкг/мл) можно отнести: бутанольные фракции S. sendtneri (№5) с ЕС50=15,23±3,36 мкг/мл, S. caramanica (№8) с ЕС50=16,41±3,00 мкг/мл, Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10) с ЕС50=21,74±4,80 мкг/мл, L. chalcedonica (№1) с ЕС50=36,82±8,12 мкг/мл; этанольный экстракт S. caramanica (№7) с ЕС50=33,69±8,32 мкг/мл, а также индивидуальный флавоноид шафтозид (№11) с ЕС50=45,70±10,09 мкг/мл

и индивидуальный экдистероид 20E (№12) с ЕС50=48,24±10,65 мкг/мл, соответственно (табл. 2).

3.2. Анализ ингибирующей активности препаратов, растворенных в ДМСО

EC50 препаратов сравнения (сухих этанольными экстрактов, растворенных в ДМСО) против 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2 оказались следующими (по убывающей активности): S. aromaticum (№29) -1,22±0,31 мкг/мл, I. obliquus (№28) - 6,83±1,25 мкг/мл и G. glabra (№30) - 39,06±10,02 мкг/мл. Для препаратов Silene spp., растворенных в ДМСО, выявлены 50%-ные эффективные концентрации (по убывающей активности): бутанольная фракция S. viridiflora (семена) (№18) с ЕС50=2,22±0,57 мкг/мл, индивидуальный экдистероид 20E (№27) с ЕС50=2,36±0,58 мкг/мл, бутанольные фракции L. chalcedonica (№16) с ЕС50=4,54±1,12 мкг/мл, S. sendtneri (№21) с ЕС50=8,67±2,14 мкг/мл, Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№25) с ЕС50=27,42±6,05 мкг/мл, S. linicola (№22) с ЕС50= 31,64±7,81 мкг/мл, S. colpophylla (№19) с ЕС50=34,38±23,82 мкг/мл, S. viridiflora (№17) ЕС50=37,98±9,75 мкг/мл, S. caramanica (№23) ЕС50=40,19±7,37 мкг/мл, индивидуальный флавоноид шафтозид (№26) ЕС50=65,08±11,93 мкг/мл, бутанольные фракции S. graefferi (№20) - 103,71±26,61 мкг/мл и S. roemeri (№24) ЕС50=119,34±26,34 мкг/мл (табл. 2).

В результате, самыми активными против 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2 образцами из препаратов Silene spp., растворенных в ДМСО, оказались бутанольная фракция этанольного экстракта семян S. viridiflora (№18) с ЕС50=2,22±0,57 мкг/мл и индивидуальный экдистероид 20E L. chalcedonica (№27) с ЕС50=2,36±0,58 мкг/мл. А в диапазоне концентраций антивирусной активности, сравнимой с контрольными образцами S. aromaticum, I. obliquus и G. glabra (от 1,22±0,31 мкг/мл до 39,06±10,02 мкг/мл) можно отнести: бутанольные фракции этанольных экстрактов L. chalcedonica (№16) с ЕС50=4,54±1,12 мкг/мл, S. sendtneri (№21) с ЕС50=8,67±2,14 мкг/мл, Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№25) с ЕС50=27,42±6,05 мкг/мл, S. linicola (№22) с ЕС50=31,64±7,81 мкг/мл, S. colpophylla (№19) с ЕС50=34,38±23,82 мкг/мл и S. viridiflora (№17) с ЕС50=37,98±9,75 мкг/мл, соответственно. Менее активными оказались: бутанольная фракция S. caramanica (№23) с ЕС50=40,19±7,37 мкг/мл, индивидуальный флавоноид шафтозид (№26) с ЕС50=65,08±11,93 мкг/мл, бутанольная фракция S. graefferi (№20) с ЕС50=103,71±26,61 мкг/мл, бутанольная фракция S. roemeri (№24) ЕС50=119,34±26,34 мкг/мл (табл. 2).

3.3. Сравнение ингибирующей активности исследованных препаратов при растворении их в воде и ДМСО

Для контрольных образцов были выявлены более высокие показатели EC50 при растворении в ДМСО, чем в воде: S. aromaticum (№29) - 1,22±0,31 мкг/мл при 7,32±0,96 мкг/мл (№14, в воде); I. obliquus (№28) -6,83±1,25 мкг/мл при 29,30±3,85 мкг/мл (№13, в воде) и G. glabra (№30) - 39,06±10,02 мкг/мл при 54,69±10,02 мкг/мл (№15, в воде) (табл. 2).

При сравнении Silene spp., необходимо отметить, что заметная корреляция по повышению ингибирующей активности при растворении препаратов в ДМСО не наблюдалась. Так, в некоторых случаях

повышение ингибирующей активности при растворении препаратов в ДМСО было значительное (примерно в пять, десять и двадцать раз), например, для бутанольных фракций S. viridiflora (№17) до 37,98±9,75 мкг/мл с 180,99±49,24 мкг/мл (№2, в воде) и L. chalcedonica (№16) до 4,54±1,12 мкг/мл с 36,82±8,12 мкг/мл (№1, в воде) и для индивидуального экдистероида 20E L. chalcedonica (№27) до 2,36±0,58 мкг/мл с 48,24±10,65 мкг/мл (№12, в воде) (табл. 2).

У некоторых Silene spp. отличия по ингибирующей активности были не значительны (примерно в два раза), например, для бутанольных фракций при растворении в ДМСО: S. colpophylla (№19) до 34,38±23,82 мкг/мл c 61,57±13,59 мкг/мл (№3, в воде); S. sendtneri (№21) до 8,67±2,14 мкг/мл с 15,234±3,36 мкг/мл (№5, в воде); S. graefferi (№20) до 103,71±26,61 мкг/мл с 339,85±83,92 мкг/мл (№4, в воде) и S. roemeri (№24) до 119,34±26,34 мкг/мл с 271,68±59,96 мкг/мл (№9, в воде). А для некоторых образцов наблюдалось обратное явление, т.е. препараты при растворении в воде были более эффективны, чем при растворении в ДМСО: это бутанольные фракции S. linicola (№6, в воде) -1,59±0,39 мкг/мл и (№22, в ДМСО) - 31,64±7,81 мкг/мл; S. caramanica (№8, в воде) - 16,41±3,00 мкг/мл и (№23, в ДМСО) - 40,19±7,37 мкг/мл; Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10, в воде) - 21,74±4,80 мкг/мл и (№25, в ДМСО) - 27,42±6,05 мкг/мл; индивидуальный флавоноид шафтозид (№11, в воде) - 45,70±10,09 мкг/мл и (№26 в ДМСО) - 65,08±11,93 мкг/мл (табл. 2). Корреляции по результатам ингибирующей активности на SARS-CoV-2 при сравнении содержания индивидуальных соединений флавоноида шафтозида и экдистероида 20-гидроксиэкдизона в точках значений ЕС50 исследуемых растительных препаратов не обнаружено.

3.4. Литературные данные по противовирусной активности на репликацию SARS-CoV-2 при прямой нейтрализации (инактивации) вирионов для сравнения результатов, полученных при исследовании препаратов Silene spp.

В литературе есть некоторые данные по противовирусной активности на репликацию SARS-CoV-2 при прямой нейтрализации (инактивации) вирионов. Например, в 2020 г. Kanjanasirirat c ^авт. Продемонстрировали, что этанольный экстракт корневища имбиря Boesenbergia rotunda (Zingiberaceae) подавляет инфек-ционность SARS-CoV-2 (штамм SARS-CoV-2/01/human/Jan2020/Thailand) в титре 25 ТЦПД50/мл на этапе «входа» вируса в клетку с 50%-ной ингибирующей концентрацией (IC50) равной 20,42 мкг/мл (при СС50>100 мкг/мл). При этом значение IC50=3,62 мкг/мл (при добавлении экстракта к инфицированным клеткам) авторы считают мощной противовирусной активностью. Индивидуальный флавоноид пандуратин А (Panduratin A), выделенный из этанольного экстракта, проявил еще более высокую активность с IC50=5,30 цМ, но и с очень высокой цитотоксичностью СС50=43,47 цМ [62]. Xie с соавт. 2021 г. исследовали in vitro традиционные китайские растительные препараты, используемые с начала пандемии COVID-19 в специализированных больницах в провинциях Юньнань и Хубэй, а также в соседних странах, таких как Лаос и Мьянма, для лечения пациентов с гриппоподобными симптомами

качестве противовоспалительных средств (для снижения уровня С-реактивного белка), а также для снижения температуры, от боли в горле и от кашля. Препараты продемонстрировали замечательную клиническую эффективность у пациентов, инфицированных SARS-CoV-2, включая улучшение состояния при воспалении легких и сокращение продолжительности пребывания в больнице. Например, это препараты Qingwenjiere Mixture (QJM) и Lianhuaqingwen capsule (LH). QJM содержит Pogostemon cablin (Blanco) Bent. (Lamiaceae), Bupleurum chinense DC. (Apiaceae), Scutellariae baicalensis Georgi. (Lamiaceae), Forsythia suspensa (Thunb.) Vahl. (Oleaceae), Pinellia ternata (Thunb.) Breit. (Araceae), Amomum tsao-ko Crevost et Lemaire (Zingiberaceae), Artemisia capillaris Thunb. (Asteraceae), Valeriana jatamansi Jones (Caprifoliaceae), Glycyrrhiza inflata Bat. (Fabaceae), Cynanchum atratum Bunge. (Apocynaceae) и Magnolia officinalis Rehd. et Wils. var. biloba Rehd. et Wils. (Magnoliaceae) Препарат LH содержит Forsythia suspensa (Oleaceae), Lonicera japonica (Caprifoliaceae), Ephedra sinica (Ephedraceae), Isatis indigotica (Brassicaceae), Pogostemon cablin (Lamiaceae), Rheum palmatum (Polygonaceae), Glycyrrhiza uralensis (Fabaceae), Dryopteris crassirhizoma (Dryopteridaceae), Rhodiola crenulata (Crassulaceae), Houttuynia cordata (Saururaceae) и Prunus sibirica (Rosaceae). Для исследований in vitro готовили сухие этанольные экстракты (на 95%-м спирте) и растворяди их в ДМСО. В результате, при прямой инактивации вируса в инфекционном титре 100 ТЦПД50/мл, были выявлены ингибирующие концентрации 3SS,27±4,72 мкг/мл для препарата QJM (при CC50=22411,36±21,S1 мкг/мл) и 163,S1±14,53 мкг/мл для препарата LH (при CC50=2215,0±14,53 мкг/мл) [63]. Zannella с соавт. в 2021 г. показали, что сухой метанольный экстракт листьев

виноградной лозы (Vitis vinifera), растворенный в ДМСО, способен ингибировать репликацию SARS-CoV-2 (инфицирующая доза авторами не указана) in vitro на ранних стадиях инфекции путем прямой инактивации вирионов при очень низкой, по мнению авторов, концентрации - 10 мкг/мл [64]. Mohamed с соавт. в апреле 2022 г. сообщили об активности сухого метанольного экстракта травы зверобоя продырявленного (H. perforatum), растворенного в ДМСО, в диапазоне концентраций 1,5-15 мкг/мл при прямой инактивации вируса при инфицировании клеток с MOI=1 [11]. Nie с соавт. в 2021 г. показали результаты по высокой ингибирующей эффективности сухих этано-льных экстрактов листьев двух видов полыней, растворенных в ДМСО, с EC50 в диапазоне концентраций от 0,0004 ± 0,0001 мкг/мл до 0,46±0,09 мкг/мл (для экстракта Artemisia afra) и от 0,11±0,04 до 2,66±1,4S мкг/мл (для экстракта A. annua) против 100 PFU (не указан объем, содержащий вирус с таким инфекционным титром) штамма SARS-CoV-2/human/Germany/BavPat 1/2020 [65]. При исследовании отдельных частей растения (стеблей, цветов, листьев) Artemisia spp. (A. vulgaris, A. dracunculus, A. absinthium, A. frigida, A. glauca и A. sieversiana), произрастающих в Новосибирской обоасти, мы недавно показали, что сухие этанольные экстракты листьев, растворенные в ДМСО, оказались наиболее эффективны при прямой инактивации SARS-CoV-2 (в инфекционном титре 103 ^ПД^/мл) в диапазоне 50%-ных эффективных концентраций 1,10±0,24 -11,72±2,S9 мкг/мл. В тоже время, экстракты цветов и стеблей также деструктивно влияли на конформацию вирионов в диапазоне 1,10±0,24 - 109,3S±20,05 мкг/мл и 1,46±0,36 - 5S,59±7,66 мкг/мл, соответственно [35].

Таблица 2. Ингибирующая активность (по убывающей эффективности) растительных препаратов при растворении в воде и ДМСО, а также содержание индивидуальных соединений флавоноида шафтозида и экдистероида 20-гидроксиэкдизона при значениях ЕС50

Table 2. Inhibitory activity (in decreasing effectiveness) of herbal preparations when dissolved in water and DMSO as well as the content of individual compounds of the flavonoid shaftoside and the ecdysteroid 20-hydroxyecdysone at EC50 values_

Ингибирующая активность

растительных препаратов ЕС50 (по убывающей активности)

при растворении в воде в мкг/мл

The inhibitory activity of herbal EC50 (by decreasing activity)

preparations when dissolved in |g/ml

in water

S. linicola (№6) 1,59±0,39 мкг/мл

S. aromaticum (№14) 7,32±0,96 мкг/мл

S. sendtneri (№5) 15,234±3,36 мкг/мл

S. caramanica (№8) 16,41±3,00 мкг/мл

Serratula cupuliformis (№10) 21,74±4,S0 мкг/мл

I. obliquus (№13) 29,30±3,S5 мкг/мл

S. caramanica (№7) 33,69±S,32 мкг/мл

S. chalcedonica (№1) 36,S2±S,12 мкг/мл

Шафтозид (№11) Shaftoside (№11) 45,70±10,09 мкг/мл

20E (№12) 4S,24±10,65 мкг/мл

G. glabra (№15) 54,69±10,02 мкг/мл

S. colpophylla (№3) 61,57±13,59 мкг/мл

S. viridiflora (№2) 1S0,99±49,24 мкг/мл

S. roemeri (№9) 271,6S±59,96 мкг/мл

S. graefferi (№4) 339,S5±S3,92 мкг/мл

Содержание 20Е, мкг/мл (в ЕС50) Content of 20E, |g /ml (in ЕС50) Содержание шафтозида, мкг/мл (в ЕС50) Content of Shaftoside, |g /ml (in ЕС50)

0,12 0,19

н.и. / n.i. н.и. / n.i.

1,15 4,92

1,SS 0,33

0,64 -

н.и. / n.i. н.и. / n.i.

0,31 1,41

1,19 5,20

- 45,70

4S,24 н.и. / n.i.

2,45 7,53 29,97 50,33

н.и. / n.i.

24,S9 14,4S 43,17 S,60

Ингибирующая активность растительных препаратов при растворении в ДМСО

The inhibitory activity of herbal preparations when dissolved in DMSO

ЕС50

(по убывающей активности) в мкг/мл

EC50 (by decreasing activity) in |g/ml

S. aromaticum (№29) 1,22±0,31

S. viridiflora (семена) (seeds) (№18) 2,22±0,57

20E (№27) 2,36±0,58

S. chalcedonica (№16) 4,54±1,12

I. obliquus (№28) 6,83±1,25

S. sendtneri (№21) 8,67±2,14

Serratula cupuliformis (№25) 27,42±6,05

S. linicola (№22) 31,64±7,81

S. colpophylla (№19) 34,38±23,82

S. viridiflora (№17) 37,98±9,75

G. glabra (№30) 39,06±10,02

S. caramanica (№23) 40,19±7,37

Шафтозид (№26) Shaftoside (№26) 65,08±11,93

S. graefferi (№20) 103,71±26,61

S. roemeri (№24) 119,34±26,34

Содержание 20Е, мкг/мл (в ЕС50) Content of 20E, |g /ml (in ЕС50) Содержание шафтозида, мкг/мл (в ЕС50) Content of Shaftoside, |g /ml (in ЕС50)

н.и. / n.i. н.и. / n.i.

0,36 0,09

2,36 -

0,15 0,64

н.и. / n.i. н.и. / n.i.

0,65 2,80

0,81 -

2,38 3,87

1,37 13,90

1,58 3,04

н.и. / n.i. н.и. / n.i.

4,61 0,81

- 65,08±11,93

15,36 2,62

13,16 18,96

Примечания: зеленым цветом выделены результаты по контрольным образцам для сравнения Note: the results of the control samples for comparison are highlighted in green

Таким образом, полученные нами результаты по эффективным концентрациям ингибирующей активности на SARS-CoV-2 соотносятся с данными, описанными в литературе.

4. Определение индексов селективности (SI50)

(Selectivity index, SI) для 50%-х цитотоксичных и эффективных концентраций исследуемых экстрактов рассчитывали по формуле: SI50=CC50/EC50 как описано [46], с учетом токсичности, выявленной на четвертые сутки наблюдения (совпадающей со временем фиксации результатов по ЦПД 103 ТЦПД50/мл SARS-CoV-2, соответственно, в контрольных рядах инфици-рованных клеток). Результаты по определению селективных индексов растительных препаратов представлены в (табл. 3).

При распределении по убывающей предполагаемой терапевтической эффективности в виде селективного индекса исследуемые препараты (в том числе и контрольные препараты сравнения), растворенные в воде, можно распределить следующим образом: бутанольные фракции S. linicola (№6) с SI50=1280,01, S. caramanica (№8) с SI50=477,91, Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№10) с SI50=256,02, L. chalcedonica (№1) с SI50=255,98, этанольный экстракт

5. caramanica (№7) с SI50=80,0, бутанольная фракция S. sendtneri (№5) и индивидуальный флавоноид шафтозид L. chalcedonica (№11) с SI50=68,92, индивидуальный экдистероид 20E L. chalcedonica (№12) с SI50=64,0, этанольный экстракт S. aromaticum (№14) с SI50=55,47, бутанольные фракции S. graefferi (№4) с SI50=34,67, S. colpophylla (№3) с SI 50=34,46 и S. roemeri (№9) с SI50=32,05, этанольные экстракты I. obliquus (№13) с SI50=14,93 и G. glabra (№15) с SI50=14,86, S. viridiflora (№2) с SI50=6,12. Таким образом, по предполагаемой терапевтической эффективности, исследованные препараты Silene spp., растворенные в воде, в основном, превосходят образцы сравнения -этанольные экстракты S. aromaticum, I. obliquus и G. glabra.

При распределении по убывающей предполагаемой терапевтической эффективности в виде селективного индекса исследуемые препараты (в том числе и контрольные препараты сравнения), растворенные в ДМСО, можно распределить следующим образом: этанольный экстракт S. aromaticum (№29) с SI50=153,69, индивидуальный экдистероид 20E (№27) с SI50=149,36, этанольный экстракт I. obliquus (№28) с SI50=32,05, индивидуальный флавоноид шафтозид (№26) с SI50=22,86, бутанольные фракции Serratula cupuliformis (Asteraceae) (№25) с SI50=22,15, S. linicola (№22) с SI50=18,67, S. colpophylla (№19) с SI 50=14,55, S. viridiflora (семена) (№18) с SI50=14,41, S. sendtneri (№21) с SI 50=13,33, S. caramanica (№23) с SI50=11,43, S. roemeri (№24) с SI50=9,23, этанольный экстракт G. glabra (№30) с SI50=8,8, бутанольные фракции S. graefferi (№20) с SI50=6,0, L. chalcedonica (№16) с SI50=4,66 и S. viridiflora (№17) с SI50=4,00.

Таким образом, по предполагаемой терапевтической эффективности, из исследованных нами препаратов Silene spp., растворенных в ДМСО, можно выделить индивидуальный экдистероид 20E (№27) с SI50=149,36, с почти равным показателем SI50=153,69 для контрольного образца этанольного экстракта S. aromaticum (№29). Индивидуальный флавоноид шафтозид (№26) с SI50=22,86 чуть менее эффективен, чем этанольный экстракт I. obliquus (№28 с SI50=32,05). Для остальных бутанольных фракций препаратов Silene spp., растворенных в ДМСО, показатели SI50 оказались в диапазоне от 22,15 до 4,00 (табл. 3) .

Корреляции по результатам потенциальной терапевтической активности против SARS-CoV-2 при сравнении содержания индивидуальных соединений флавоноида шафтозида и экдистероида 20-гидрок-сиэкдизона в точках значений ЕС50 исследуемых растительных препаратов нами также не обнаружено. Скорее всего, эффективность растительных препаратов связана с сочетанным содержанием БАВ и их деструктивным действием на вирионы SARS-CoV-2 и,

таким образом, влиянием на один из основных этапов торам чувствительных клеток его «жизненного» цикла - на прикрепление к рецеп-

Таблица 3. Селективные индексы растительных препаратов (по убывающей потенциальной терапевтической активности при заражении SARS-CoV-2) при растворении в воде или ДМСО Table 3. Selective indices of herbal preparations (by decreasing potential therapeutic activity

in case of infection with SARS-CoV-2) when dissolved in water or DMSO

Индексы

селективности Содержание

Растительный препарат (SI50) Содержание 20Е, шафтозида,

и его номер Растворитель по убывающей мкг/мл (в ЕС50) мкг/мл (в ЕС50)

Herbal preparation Solvent активности Content of 20E, Content of

and its number Selective indices (SI50) by decreasing activity lg/ml (in ЕС50) Shaftoside, |g /ml (in ЕС50)

S. linicola (№6) в воде / in water 1280,01 0,12 0,19

S. caramanica (№8) в воде / in water 477,91 1,SS 0,33

Serratula cupuliformis (№10) в воде/ in water 256,02 0,64 -

S. chalcedonica (№1) в воде / in water 255,98 1,19 5,20

S. aromaticum (№29) в ДМСО / in DMSO 153,69 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

20E (№27) в ДМСО / in DMSO 149,36 2,36

S. caramanica (№7) в воде / in water 80,0 0,31 1,41

S. sendtneri (№5) в воде / in water 68,92 1,15 4,92

Шафтозид (№11) Shaftoside (№11) в воде / in water 68,92 - 45,70

20E (№12) в воде / in water 64,0 4S,24 -

S. aromaticum (№14) в воде / in water 55,47 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

S. graefferi (№4) в воде / in water 34,67 50,33 S,60

S. colpophylla (№3) в воде / in water 34,46 2,45 24,S9

I. obliquus (№28) в ДМСО / in DMSO 32,05 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

S. roemeri (№9) в воде / in water 32,05 29,97 43,17

Шафтозид (№26) Shaftoside(№26) в ДМСО / in DMSO 22,86 - 65,0S

Ser. cupuliformis (№25) в ДМСО / in DMSO 22,15 0,S1 -

S. linicola (№22) в ДМСО / in DMSO 18,67 2,3S 3,S7

I. obliquus (№13) в воде / in water 14,93 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

G. glabra (№15) в воде / in water 14,86 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

S. colpophylla (№19) в ДМСО / in DMSO 14,55 1,37 13,90

S. viridiflora (семена) (seeds) (№18) в ДМСО / in DMSO 14,41 0,36 0,09

S. sendtneri (№21) в ДМСО / in DMSO 13,33 0,65 2,S0

S. caramanica (№23) в ДМСО / in DMSO 11,43 4,61 0,S1

S. roemeri (№24) в ДМСО / in DMSO 9,23 13,16 1S,96

G. glabra (№30) в ДМСО / in DMSO 8,8 н.и. / n.i. н.и. / n.i.

S. viridiflora (№2) в воде / in water 6,12 7,53 14,4S

S. graefferi (№20) в ДМСО / in DMSO 6,0 15,36 2,62

S. chalcedonica (№16) в ДМСО / in DMSO 4,66 0,15 0,64

S. viridiflora (№17) в ДМСО / in DMSO 4,00 1,5S 3,04

Примечания: зеленым цветом выделены результаты по контрольным образцам для сравнения Note: the results of the control samples for comparison are highlighted in green

По данным литературы, индексы селективности по результатам исследований in vitro варьируют в широком диапазоне и зависят от цитотоксичности анализируемых препаратов. Например, для препаратов Qingwenjiere Mixture (QJM) и Lianhuaqingwen capsule (LH) определены SI50, равные 57,72 и 13,84. Причем для контрольного препарата арбидол а SI50-14,27 (при IC5o=1,33±0,08 мкг/мл и CC50=17,44 мкг/мл) [63]. Kanjanasirirat с соавт. определили для этанольного экстракта корневища имбиря и его индивидуального флавоноида пандуратина А показатели SI50=4,9 и 8,20, соответственно [62]. Теплякова с соавт. в патенте РФ по ингибирующему действию лиофильно высушенных и

концентрированных водных экстрактов I. obliquus на штамм nCoV/Victoria/1/2020 SARS-CoV-2 представили значение SI50 в диапазоне 16,73-155,5 для разных образцов [40]. Для сухого этанольного экстракта корня шлемника байкальского (Scutellaria baicalensis, Lamiaceae), растворенного в ДМСО (при значениях СС5о=500 мкг/мл, и EC50=0,74 мкг/мл) SI50=675,67 [28]. Nie c соавт. определили для сухих этанольных экстрактов полыней A. annua и A. afra, собранных на разных континентах, SI50 в диапазоне от 3,54 до 275,00 [65]. В работе по исследованию отдельных частей растения (стеблей, цветов, листьев) Artemisia spp. мы недавно показали, что показатели SI50 по схеме прямой

инактивации (нейтрализации) SARS-CoV-2 находились в диапазоне от 3,99 для этанольного экстракта цветов A. sieversiana до 795,45 для экстракта цветов A. vulgaris [41].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По состоянию на середину 2022 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) сообщила о более чем 500 миллионах подтвержденных случаев заболевания и 6 миллионов смертей от COVID-19, вызываемой РНК-содержащим коронавирусом SARS-CoV-2. Лечение от этой новой болезни по «золотому стандарту» до сих пор отсутствует [66]. С самого начала пандемии при поиске средств для лечения COVID-19 внимание было сосредоточено на ранее одобренных противовирусных препаратах (главным образом нацеленных на основную вирусную протеазу, РНК-полимеразу и спайковый гликопротеин S), которые были протестированы in vitro и/или в клинических испытаниях, а также на перспективных соединениях, активность которых против известных коронавирусов была доказана с помощью методов in silico и in vitro. В обзоре Artese с соавт. в 2020 г. обсуждалась переспективность препаратов против SARS-CoV-2. Например, химически синтезированных веществ: 1) мишень - основная вирусная протеаза (main proteinase, Mpro, также называемая 3CLpro, 3-chymotrypsin like protease) - Darunavir, Danoprevir, Lopinavir, Nafamostat, Ritonavir; 2) мишень - РНК-полимераза (RNA-dependent RNA polymerase, RdRp) -Favipiravir, Galidesivir, Remdesivir, Ribavirin, Tenofovir, Baloxavir marboxil, ß-d-N4-hydroxycytidine; 3) мишень -гликопротеин S - Umifenovir (Arbidol), Chloroquine phosphate, Hydroxychloroquine sulfate, Griffithsin, Teicoplanin [67]. За последние два года было предпринято несколько попыток перепрофилирования ранее одобренных препаратов в качестве возможных противовирусных средств для лечения COVID-19, однако до сих пор достигнут лишь очень ограниченный успех [28].

В настоящее время продолжается поиск недорогих и эффективных лекарств против COVID-19, в том числе и растительного происхождения. Исследования проводятся как in silico, так и in vitro. Например, для флавоноида байкалина, экстрагированного из шлемника байкальского (Scutellaria baicalensis, Lamiaceae) и эффективного против SARS-CoV-2 in vitro, определили мишень - это 3CLpro [68]. Мишенями для шафтозида корня солодки уральской (G. uralensis Fisch, Fabaceae) авторами предполагаются вирусные ферменты - основная протеаза 3CLpro и PLpro (papain-like protease), играющие важную роль в репродуктивной стадии «жизненного» цикла вируса [30]. С использованием псевдотипированного вируса, содержащего S-гликопротеин SARS-CoV-2, Cao с соавторами in vitro был проведен скрининг библиотеки (Weikeqi Biotech, Sichuan, China), содержащей 1037 ботанических препаратов, для выявления соединений, которые могут предотвратить проникновение SARS-CoV-2 в клетку, т.е. мишень для них - гликопротеин S, роль которого заключается в связывании с клеточным рецептором ACE2 (angiotensin-converting enzyme 2) для проникновения в инфицируемую чувствительную клетку. В результате, при растворении сухих препаратов в ДМСО, наиболее эффективными оказались ангелоилгомизин O

(Angeloylgomisin O), схизандрин B (Schisandrin B), процианидин (Procyanidin) и олеаноновая кислота ^leanonic acid) с SI50 от >27 до >61. Авторы считают такие индексы селективности достаточно высокими и предполагают терапевтический потенциал этих растительных соединений при COVID-19 [69]. Исследования растительных препаратов in vitro с использованием инфекционного SARS-CoV-2 при его прямой инактивации еще более подкрепляют данные по их противовирусной активности. Как, например, такие результаты представлены по этанольному экстракту корневища имбиря Boesenbergia rotunda [62], по смесям лекарственных трав в виде готовых лекарственных средств Qingwenjiere Mixture (QJM) и Lianhuaqingwen capsule (LH) [63], по метанольным экстрактам листьев виноградной лозы (Vitis vinifera) [64] и травы зверобоя продырявленного (H. perforatum) [11], а также по этанольным экстрактам полыней A. annua и A. afra [65] и Artemisia spp. (A. vulgaris, A. dracunculus, A. absinthium, A. frigidа, A.glauca и A. sieversiana) [35]. Стоит отметить, что нацеливание на проникновение вируса в клетку или его стабильность/выживание в окружающей среде приведет к предотвращению заражения и передачи среди отдельных лиц. Соответственно, такие противовирусные препараты можно использовать в качестве профилактических и/или терапевтических средств [11]. Kicker с соавт., например, на основании данных по высокой нейтрализующей активности in vitro сухого экстракта зеленого чая (полученного из водной вытяжки) в отношении SARS-CoV-2 независимо от штамма (Wuhan или его варианты beta и delta), сделали вывод, что такой препарат может быть полезен для профилактики COVID-19 при периодическом нанесении его на рот и горло в виде спрея [70]. Твердые лекарственные формы в виде сосательных леденцов или пастилок, содержащих экстракты растений, ингибирующе действующие на этот вирус, скорее всего, так же могут быть эффективны, т.к. предназначены для высвобождения целевого препарата в слюне для местного или системного воздействия. Типичное применение таких форм описано при инфекции горла, фарингита, а также для подавления кашля [71].

Таким образом, полученные нами результаты предполагают наличие в растениях рода Silene (Caryophylaceae) и Serratula cupuliformis (Asteraceae) биологически активных веществ, действующих деструктивно на вирионы SARS-CoV-2 и влияющих на один из основных этапов его «жизненного» цикла - на прикрепление к рецепторам чувствительных клеток.

БЛАГОДАРНОСТЬ

1. Исследование выполнено в рамках проектной части государственного задания Министерства науки и высшего образования Российской Федерации в сфере научной деятельности (проект № FSWM № МК-2021.0007) «Поиск перспективных растительных источников флавоноидов, выращивание растений, изучение состава и содержания вторичных метаболитов, получение комплексов, выделение индивидуальных соединений для анализа активности».

2. Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда No 22-24-00199, https://rscf.ru/project/22-24-00199.

ACKNOWLEDGMENT

1. The study was carried out within the framework of the project part of the state task of the Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation in the field of scientific activity (project no. FSWM no. MK-2021.0007) "Search for promising plant sources of flavonoids, plant cultivation, study of the composition and content of secondary metabolites, obtaining complexes, isolation of individual compounds for activity analysis".

2. This study was funded by the RSF according to the research project No 22-24-00199, https://rscf.ru/project/22-24-00199.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Owen L., Laird K., Shivkumar M. Antiviral plant-derived natural products to combat RNA viruses: Targets throughout the viral life cycle // Lett Appl Microbiol. 2022. V. 75. N 3. P. 476-499. DOI: 10.1111/lam.13637

2. Pattnaik G.P., Chakraborty H. Entry Inhibitors: Efficient Means to Block Viral Infection // J Membr Biol. 2020. V. 253. N 5. P. 425444. DOI: 10.1007/s00232-020-00136-z

3. Bai L., Zhao Y., Dong J., Liang S., Guo M., Liu X., Wang

X., Huang Z., Sun X., Zhang Z. et al. Coinfection with influenza A virus enhances SARS-CoV-2 infectivity // Cell Res. 2021. V. 31. N 4. P. 395-403. DOI: 10.1038/s41422-021-00473-1

4. Abdoli A., Falahi S., Kenarkoohi A. COVID-19-associated opportunistic infections: a snapshot on the current reports // Clin Exp Med. 2021. V. 22. N 3. P. 327-346. DOI: 10.1007/s10238-021-00751-7

5. Seeßle J., Hippchen T., Schnitzler P., Gsenger J., Giese T., Merle U. High rate of HSV-1 reactivation in invasively ventilated COVID-19 patients: Immunological findings // PLoS ONE. 2021. V. 16. N 7:e0254129. DOI: 10.1371/journal.pone.0254129

6. Mirzaei R., Goodarzi P., Asadi M., Soltani A., Aljanabi H.A.A., Jeda A.S., Dashtbin S., Jalalifar S., Mohammadzadeh R., Teimoori A. et al. Bacterial co-infections with SARS-CoV-2 // IUBMB

Life. 2020. V. 72. N 10. P. 2097-2111. DOI: 10.1002/iub.2356

7. Zeng L., Watanabe N., Yang Z. Understanding the biosyntheses and stress response mechanisms of aroma compounds in tea

(Camellia sinensis) to safely and effectively improve tea aroma // Crit. Rev. Food Sci. 2019. N 59. P. 2321-2334. DOI: 10.1080/10408398.2018.1506907

8. Zaynab M., Fatima M., Sharif Y., Zafar M.H., Ali H., Khan K.A. Role of primary metabolites in plant defense against pathogens // Microb Pathog. 2019. N 137:103728. DOI: 10.1016/j.micpath.2019.103728

9. Aanouz I., Belhassan A., El-Khatabi K., Lakhlifi T., El-

Ldrissi M., Bouachrine M. Moroccan Medicinal plants as inhibitors against SARS-CoV-2 main protease: Computational investigations // J Biomol Struct Dyn. 2021. V. 39. N 8. P. 2971-2979. DOI: 10.1080/07391102.2020.1758790

10. Adhikari B., Marasini B.P., Rayamajhee B., Bhattarai B.R., Lamichhane G., Khadayat K., Adhikari A., Khanal S. , Parajuli N. Potential roles of medicinal plants for the treatment of viral diseases focusing on COVID-19: A review // Phytother Res. 2021. V. 35. N 3. P. 1298-1312. DOI: 10.1002/ptr.6893

11. Mohamed F.F., Anhlan D., Schöfbänker M., Schreiber A., Nica Classen, Hensel A., Hempel G., Scholz W., Kühn J., Hrincius

E.R., Ludwig S. Hypericum perforatum and Its Ingredients Hypericin and Pseudohypericin Demonstrate an Antiviral Activity against SARS-CoV-2 // Pharmaceuticals (Basel). 2022. V. 15. N 5:530. DOI: 10.3390/ph15050530

12. Satish C., Rawat D.S. Medicinal plants of the family Caryophyllaceae: a review of ethno-medicinal uses and pharmacological properties // Integr Med Res. 2015. V. 4. N 3. P. 123-131. DOI: 10.1016/j.imr.2015.06.004

13. Mamadalieva N.Z., Lafont R., Wink M. Diversity of secondary metabolites in the genus Silene L. (Caryophyllaceae) - structures

distribution, and biological properties // Diversity. 2014. N 6. P. 415-499.

14. Orhan I., Deliorman-Orhan D., Ozcelik B. Antiviral activity and cytotoxicity of the lipophilic extracts of various edible plants and their fatty acids // Food Chem. 2009. N 115. P. 701-705.

15. Zibareva L.N., Zueva E.P., Razina T.G., Amosova E.N., Krylova S.G., Lopatina K.A., Rybalkina O.Y., Badulina A.A., Safonova E.A., Babushkina M.S., Filonenko E.S., Galiulina A.V. The effect of Lychnis chalcedonica L. flavonoids on the development of tumors in mice and the effectiveness of treatment with cyclophosphamide // AIP Conf. Proc. 2015. 1688, 030031. DOI: 10.1063/1.4936026

16. Amosova E.N., Zueva E.P., Lopatina K.A., Safonova E.A., Razina T.G., Rubalkina O.Yu., Zibareva L.N. Influence of Lychnis chalcedonica L. flavonoids on transplanted tumor development and cytostatic therapy effectiveness in mice // Pharmaceutical Chemistry Journal. 2019. V. 53. N 5. P. 458-461. DOI: 10.1007/s11094-019-02019-7

17. Krylova S.G., Zueva E.P., Zibareva L.N., Amosova E.N., Razina T.G. Antiulcer activity of extracts of ecdysteroid-containing plants of genera Lychnis and Silene of the Caryophyllaceae family // Bull Exp Biol Med. 2014. V. 158. N 2. P. 225-228. DOI: 10.1007/s10517-014-2728-1

18. Nesterova Yu.V., Povet'eva T.N., Zibareva L.N., Suslov N.I., Zueva E.P., Aksinenko S.G., Afanas'eva O.G., Krylova S.G., Amosova E.N., Rybalkina O.Yu., Lopatina K.A. Anti-Inflammatory and Analgesic Activities of the Complex of Flavonoids from Lychnis chalcedonica L. // Bull Exp Biol Med. 2017. V. 163. N 2. P. 222-225. DOI: 10.1007/s10517-017-3771-5

19. Plotnikov M.B., Zibareva L.N., Vasil'ev A.S., Aliev O.I., Anishchenko A.M., Maslov M.Yu. Antihyperglycaemic, haemorheological and antioxidant activities of Lychnis chalcedonica L. extract in a streptozotocin-induced rat model of diabetes mellitus // J Complement Integr Med. 2019. V. 17. N 2. P. 20170028. DOI: 10.1515/jcim-2017-0028

20. Shen N., Wang T., Gan Q., Liu S., Wang L., Jin B. Plant flavonoids: Classification, distribution, biosynthesis, and antioxidant activity // Food Chem. 2022. N 383. Article ID: 132531. DOI: 10.1016/j.foodchem.2022.132531

21. Zakaryan H., Arabyan E., Oo A.,Zandi K. Flavonoids: promising natural compounds against viral infections // Arch Virol. 2017. V. 162. N 9. P. 2539-2551. DOI: 10.1007/s00705-017-3417-y

22. Jo S., KimS., Shin D.H., Kim M.-S. Inhibition of SARS-CoV 3CL protease by flavonoids // J Enzyme Inhib Med Chem. 2020. V. 35. N 1. P. 145-151. DOI: 10.1080/14756366.2019.1690480

23. Mhatre S., Srivastava T., Naik S., Patravale V. Antiviral activity of green tea and black tea polyphenols in prophylaxis and treatment of COVID-19: A review // Phytomedicine. 2021. N 85:153286. DOI: 10.1016/j.phymed.2020.153286

24. Tarbeeva D.V., Krylova N.V., Iunikhina O.V., Likhatskaya G.N., Kalinovskiy A.I., Grigorchuk V.P., Shchelkanov

M.Y., Fedoreyev S.A. Biologically active polyphenolic compounds from Lespedeza bicolor // Fitoterapia. 2022. N 157:105121. DOI: 10.1016/j.fitote.2021.105121

25. Zhang H., Li Z., Li C., Chen R., Liu T., J iang Y. Antiviral Effect of Polyphenolic Substances in Geranium wilfordii Maxim against HSV-2 Infection Using in vitro and in silico Approaches Evid Based Complement // Alternat Med. 2022. N 2022:7953728. DOI: 10.1155/2022/7953728

26. Saadh M.J., Jaber S.A., Alaraj M., Alafnan A. Apigenin inhibits infectious bronchitis virus replication in ovo // Eur Rev Med Pharmacol Sci. 2022. V. 26. N 15. P. 5367-5371. DOI: 10.26355/eurrev_202208_29403

27. Wang S.-C., Chou I.-W., Hung M.-C. Natural tannins as anti-SARS-CoV-2 compounds // Int J Biol Sci. 2022. V. 18. N 12:46694676. DOI: 10.7150/ijbs.74676

28. Liu H., Ye F., Sun Q., Liang H., Li C., Li S., Lu R., Huang B., Tan W., Lai L. Scutellaria baicalensis extract and baicalein inhibit replication of SARS-CoV-2 and its 3C-like protease in vitro CoV-2 // J Enzyme Inhib Med Chem. 2021. V. 36. N 1. P. 497-503. DOI: 10.1080/14756366.2021.1873977

29. Song J., Zhang L., Xu Y., Yang D., Zhang L., Yang

S., Zhang W., Wang J., Tian S., Yang S., Yuan T., Liu A., Lv Q., Li F. , Liu H., Hou B., Peng X., Lu Y., Du G. The comprehensive study on the therapeutic effects of baicalein for the treatment of COVID-19 in vivo and in vitro // Biochem Pharmacol. 2021. N 183:114302. DOI: 10.1016/j.bcp.2020.114302

30. Yi Y., Zhang M., Xue H., Yu R., Bao Y.-O., Kuang Y., Chai Y., Ma W., Wang J., Shi X. et al.. Schaftoside inhibits 3CLpro and PLpro of SARS-CoV-2 virus and regulates immune response and inflammation of host cells for the treatment of COVID-19 // Acta Pharm Sin B. 2022. DOI: 10.1016/j.apsb.2022.07.017

31. Arif Y., Singh P., Bajguz A., Hayat S. Phytoecdysteroids: Distribution, Structural Diversity, Biosynthesis, Activity, and Crosstalk with Phytohormones // Int J Mol Sci. 2022. V. 23. N 15. P. 8664. DOI: 10.3390/ijms23158664

32. Dinan L., Dioh W., Veillet S., Lafont R. 20-Hydroxyecdysone, from Plant Extracts to Clinical Use: Therapeutic Potential for the Treatment of Neuromuscular, Cardio-Metabolic and Respiratory Diseases // Biomedicines. 2021. V. 9. N 5. P. 492. DOI: 10.3390/biomedicines9050492

33. Dioh W., Chabane M., Tourette C., Azbekyan A., Morelot-Panzini C., Hajjar L.A., Lins M., Nair G.B., Whitehouse T., Mariani J., Latil M., Camelo S., Lafont R., Dilda P.J., Veillet S., Agus S. Testing the efficacy and safety of BIO101, for the prevention of respiratory deterioration, in patients with COVID-19 pneumonia (COVA study): a structured summary of a study protocol for a randomised controlled trial // Trials. 2021. V. 22. N 1. P. 42. DOI: 10.1186/s13063-020-04998-5

34. Hussain A. A phylogenetic perspective of antiviral species of the genus Artemisia (Asteraceae - Anthemideae): A proposal of anti SARS-CoV-2 (COVID-19) candidate taxa // J Herb Med. 2022. N 36:100601. DOI: 10.1016/j.hermed.2022.100601

35. Казачинская Е.И., Романова В.Д., Иванова А.В., Чепурнов А.А., Кононова Ю.В., Шауло Д.Н., Романюк В.В., Шестопалов А.М. Ингибирующая активность сухих этанольных экстрактов Artemisia spp. на репликацию SARS-CoV-2 in vitro // Юг России: экология, развитие. 2022. Т. 17. N 4. С. 111-129. DOI: 10.18470/1992-1098-2-22-4-111-129

36. Зибарева Л.Н., Еремина В.И. Способ увеличения степени извлечения экдистероидов из растительных объектов // Пат. РФ № 2472519C1; опубл. 20.01.2013 в Бюл. N 2.

37. Zibareva L., Athipornchai A., Wonganan O., Suksamrarn A. Application of ultrasound to extraction of biologically active substances of some Serratula species // International Journal of Food and Biosystems Engineering. 2017. V. 5. N 1. P. 31-37. URL: http://fabe.gr/en/journal/journal (дата обращения: 12.12.2022)

38. Zibareva L., Yeriomina V.I., Munkhjargal N., Girault J.-P., Dinan L., Lafont R. The Phytoecdysteroid Profiles of 7 Species of Silene (Caryophyllaceae) // Archives of insect biochemistry and physiology. 2009. V. 72. N 4. P. 234-248. DOI: 10.1002/arch.20331

39. Зибарева Л.Н., Филоненко Е.С., Черняк Е.И., Морозов С.В., Котельников О.А. Флавоноиды некоторых видов растений рода Silene // Химия растительного сырья. 2022. N 3. С. 109118. DOI: 10.14258/jcprm.20220310592

40. Теплякова Т.В., Пьянков О.В., Скарнович М.О., Бормотов Н.И., Потешкина А.Л., Овчинникова А.С., Косогова Т.А., Магеррамова А.В., Маркович Н.А., Филиппова Е.И. Ингибитор репликации коронавируса SARS-CoV-2 на основе водного экстракта гриба Inonotus obliquus // Пат. РФ N 2741714С1; опубл. 28.01.2021 в Бюл. N 4.

41. Казачинская Е.И., Чепурнов А.А., Кононова Ю.В., Шелемба А.А., Романюк В.В., Магомедов М.Г., Шестопалов А.М. Ингибирующая активность чайных композиций и их составляющих ингредиентов на репликацию SARS-COV-2 in vitro // Юг России: экология, развитие. 2022. Т. 17. N 2. С. 7690. DOI: 10.18470/1992-1098-2022-2-76-90

42. Tolah A.M., Altayeb L.M., Alandijany T.A., Dwivedi V.D., El-Kafrawy S.A., Azhar E.L Computational and In Vitro Experimental Investigations Reveal Anti-Viral Activity of Licorice and Glycyrrhizin

against Severe Acute Respiratory Syndrome Coronavirus 2 // Pharmaceuticals (Basel). 2021. V. 14. N 12. Article ID: 1216. DOI: 10.3390/ph14121216

43. Чепурнов А.А., Шаршов К.А., Казачинская Е.И., Кононова Ю.В., Казачкова Е.А., и др. Антигенные свойства изолята коронавируса SARS-CoV-2/human/RUS/Nsk-FRCFTM-1/2020, выделенного от пациента в Новосибирске // Журнал инфектологии. 2020. Т. 12. N 3. C. 42-50. DOI: 10.22625/20726732-2020-12-3-42-50

44. Kazachinskaia E.I., Chepurnov A.A., Shcherbakov D.N, Kononova Yu.V., Shanshin D.V., Romanova V.D., Khripko O.P., Saroyan T.A., Gulyaeva M.A., Voevoda M.I., Shestopalov A.M. IgG Study of Blood Sera of Patients with COVID-19 // Patogens. 2021. V. 10. N 11. P. 1421. D0I:10.3390/patogens10111421

45. Case J.B., Bailey A.L., Kim A.S., Chen R.E., Diamond M.S. Growth, detection, quantification, and inactivation of SARS-CoV-2 // Virology. 2020. N 548. P. 39-48. DOI: 10.1016/j.virol.2020.05.015

46. Hassan S.T.S., Berchova-Bimova K., Sudomova M., Malanik M., Smejkal K., Rengasamy K.R.R. In Vitro Study of Multi-Therapeutic Properties of Thymus bovei Benth. Essential Oil and Its Main Component for Promoting Their Use in Clinical Practice // J. Clin. Med. 2018. V. 7. Article ID: 283. DOI: 10.3390/jcm7090283

47. Фисенко В.П. Руководство по экспериментальному (доклиническому) изучению новых фармакологических веществ / Под ред. Минздрав РФ, ЗАО «ИИА «Ремедиум, Москва. 2000. 398 с.

48. Зибарева Л.Н., Еремина В.И., Иванова Н.А. Новые экдистероидоносные виды рода Silene L. и динамика содержания в них экдистерона // Раст. ресурсы. 1997. Т. 33. Bbm. 3. С. 73-76.

49. Mamadalieva N., Zibareva L., Evrard-Todeschi N., Girault J.-P., Maria A., Ramazonov N.Sh., Saatov Z., Lafont R. New minor ecdysteroids from Silene viridiflora // Collect. Czech. Chem. Commun. 2004. V. 69. P. 1675-1680.

50. Zibareva L.N., Seliverstova A.A., Suksamrarn A., Morozov S.V., Chernjak E.I. Phytoecdysteroids from the Aerial Part of Silene colpophylla // Chemistry of Natural Compounds. 2014. V. 50. N 3. P. 571-572. DOI: 10.1007/s10600-014-1021-x

51. Филоненко Е.С., Зибарева Л.Н. Экдистероиды и флавоноиды Silene graefferi// Химия растительного сырья. 2021. N1. С. 175-182. DOI: 10.14258/jcprm.2021018294

52. Zibareva L. Distribution and levels of phytoecdysteroids in plants of genus Silene during development // Archives of insect biochemistry and physiology. 2000. V. 43. P. 1-8.

53. Зибарева Л.Н., Амосова Е.Н., Крылова С.Г., Зуева Е.П., Рыбалкина О.Ю., Плотников М.Б., Алиев О.И., Васильев А.С., Анищенко А.М., Суслов Н.И., Нестерова Ю.В., Поветьева Т.Н., Афанасьева О.Г., Эрст А.А., Разина Т.Г., Сафонова Е.А., Киселева Е.А. Растения родов Silene L. и Lychnis L. (Caryophyllaceae): состав химических компонентов и биологическая активность. Томск: Издательство Томского государственного университета, 2021. 496 с.

54. Mamadalieva N., Zibareva L., Saatov Z. Phytoecdysteroids of Silene linicola // Chemistry of Natural Compounds. 2002. V. 38. P. 268-271.

55. Зибарева Л.Н., Балтаев У.А., Ревина Т.А., Абубакиров Н.К. Фитоэкдистероиды растений рода Лихнис // Химия природ. соедин. 1991. N 4. C. 584-585.

56. Зибарева Л.Н., Саатов З., Абубакиров Н.К. Стахистерон D, витикостерон Е и а-экдизон из Lychnis chalcedonica // Химия природ. соедин. 1991. N 4. C. 585-586.

57. Wang H., Zhang Y., Huang B., Huang B., Deng W., Quan

Y., Wang W., Xu W., Zhao Y., Li N., Zhang J. et al. Development of an Inactivated Vaccine Candidate, BBIBP-CorV, with Potent Protection against SARS-CoV-2 // Cell. 2020. V. 182. N 3. 713-721.e9. DOI: 10.1016/j.cell.2020.06.008

58. Popovici V., Bucur L., Gird C.E., Rambu D., Calcan S.I., Cucolea E.I., Costache T., Ungureanu-Iuga M., Oroian M., Mironeasa

S., Schröder V., Ozon E.-A., Lupuliasa D., Caraiane A., Badea V. Antioxidant, Cytotoxic, and Rheological Properties of Canola Oil Extract of Usnea barbata (L.) Weber ex F.H. Wigg from Cälimani Mountains, Romania // Plants (Basel). 2022. V. 11. N 7:854. DOI: 10.3390/plants11070854

59. Trujillo-Correa A.I., Quintero-Gil D.C., Diaz-

Castillo F., Quiñones W., Robledo S. M., Martinez-Gutierrez M. In vitro and in silico anti-dengue activity of compounds obtained from Psidium guajava through bioprospecting // BMC Complement Altern Med. 2019. V. 19. N 1. P. 298. DOI: 10.1186/s12906-019-2695-1

60. Galvao J., Davis B., Tilley M., Normando E., Duchen

M.R., Cordeiro M.F. Unexpected low-dose toxicity of the universal solvent DMSO // FASEB J. 2014. V. 28. N 3. P. 1317-1330. DOI: 10.1096/fj.13-235440

61. Gironi B., Oliva R., Petraccone L., Paolantoni M., Morresi

A., Vecchio P.D., Sassi P. Solvation properties of raft-like model membranes // Biochim Biophys Acta Biomembr. 2019. V. 1861. N 11:183052. DOI: 10.1016/j.bbamem.2019.183052

62. Kanjanasirirat P., Suksatu A., Manopwisedjaroen S., Munyoo

B., Tuchinda P-, Jearawuttanakul K., Seemakhan

S., Charoensutthivarakul S., Wongtrakoongate P., Rangkasenee N. et al. High-content screening of Thai medicinal plants reveals Boesenbergia rotunda extract and its component Panduratin A as anti-SARS-CoV-2 agents // Sci Rep. 2020. V. 10. N 1:19963. DOI: 10.1038/s41598-020-77003-3

63. Xie P., Fang Y., Shen Z., Shao Y., Ma Q., Yang Z., Zhao J., Li H., Li R., Dong S., Wen W., Xia X. Broad antiviral and anti-inflammatory activity of Qingwenjiere mixture against SARS-CoV-2 and other human coronavirus infections // Phytomedicine. 2021. N 93:153808. DOI: 10.1016/j.phymed.2021.153808

64. Zannella C., Giugliano R., Chianese A., Buonocore C., Vitale G.A., Sanna G., Sarno F., Manzin A., Nebbioso A., Termolino P., Altucci L., Massimiliano G., de Pascale D., Franci G. Antiviral Activity of Vitis vinifera Leaf Extract against SARS-CoV-2 and HSV-1 // Viruses. 2021. V. 13. N 7. P. 1263. DOI: 10.3390/v13071263

65. Nie C., Trimpert J., Moon S., Haag R., Gilmore K., Kaufer B.B., Seeberger P.H. In vitro efficacy of Artemisia extracts against SARS-CoV-2 // Virol J. 2021. V. 18. N 1. P. 182. DOI: 10.1186/s12985-021-01651-8

66. Chuang S.-T., Buchwald P. Broad-Spectrum Small-Molecule Inhibitors of the SARS-CoV-2 Spike-ACE2 Protein-Protein Interaction from a Chemical Space of Privileged Protein Binders // Pharmaceuticals (Basel). 2022. V. 15. N 9. P. 1084. DOI: 10.3390/ph15091084

67. Artese A., Svicher V., Costa G., Salpini R., Maio V.C.D., Alkhatib M., Ambrosio F.A., Santoro M.M., Assaraf Y.G., Alcaro

S., Ceccherini-Silberstein F. Current status of antivirals and druggable targets of SARS CoV-2 and other human pathogenic coronaviruses // Drug Resist Updat. 2020. N 53:100721. DOI: 10.1016/j.drup.2020.100721

68. Liu X.-H., Cheng T., Liu B.-Y., Chi J., Shu T., Wang T. Structures of the SARS-CoV-2 spike glycoprotein and applications for novel drug development // Front Pharmacol. 2022. N 13:955648. DOI: 10.3389/fphar.2022.955648

69. Cao J., Liu Y., Zhou M., Dong S., Hou Y., Jia X., Lan X., Zhang Y., Guo J., Xiao G., Wang W. Screening of Botanical Drugs against SARS-CoV-2 Entry Reveals Novel Therapeutic Agents to Treat COVID-19 // Viruses. 2022. V. 14. N 2. P. 353. DOI: 10.3390/v14020353

70. Kicker E., Tittel G., Schaller T., Pferschy-Wenzig E.-

M., Zatloukal K., Bauer R. SARS-CoV-2 neutralizing activity of polyphenols in a special green tea extract preparation // Phytomedicine. 2022. N 98:153970. DOI: 10.1016/j.phymed.2022.153970

71. Sahoo M.R., Umashankar M.S., Varier R.R. The research updated and prospects of herbal hard-boiled lozenges: a classical platform with promising drug delivery potential // Int J App Pharm. 2021. V. 13. N 2. P. 1-13. URL:

https://innovareacademics.in/journals/index.php/ijap/article/view /40165 (дата обращения: 30.11.2022)

REFERENCES

1. Owen L., Laird K., Shivkumar M. Antiviral plant-derived natural products to combat RNA viruses: Targets throughout the viral life cycle. LettApplMicrobiol., 2022, vol. 75, no. 3, pp. 476-499. DOI: 10.1111/lam.13637

2. Pattnaik G.P., Chakraborty H. Entry Inhibitors: Efficient Means to Block Viral Infection. J Membr Biol., 2020, vol. 253, no. 5, pp. 425-444. DOI: 10.1007/s00232-020-00136-z

3. Bai L., Zhao Y., Dong J., Liang S., Guo M., Liu X., Wang X., Huang Z., Sun X., Zhang Z. et al. Coinfection with influenza A virus enhances SARS-CoV-2 infectivity. Cell Res., 2021, vol. 31, no. 4, pp. 395-403. DOI: 10.1038/s41422-021-00473-1

4. Abdoli A., Falahi S., Kenarkoohi A. COVID-19-associated opportunistic infections: a snapshot on the current reports. Clin Exp Med., 2021, vol. 22, no. 3, pp. 327-346. DOI: 10.1007/s10238-021-00751-7

5. Seeßle J., Hippchen T., Schnitzler P., Gsenger J., Giese T., Merle U. High rate of HSV-1 reactivation in invasively ventilated COVID-19 patients: Immunological findings. PLoS ONE, 2021, vol. 16, no. 7:e0254129. DOI: 10.1371/journal.pone.0254129

6. Mirzaei R., Goodarzi P., Asadi M., Soltani A., Aljanabi H.A.A., Jeda A.S., Dashtbin S., Jalalifar S., Mohammadzadeh R., Teimoori A. et al. Bacterial co-infections with SARS-CoV-2. IUBMB Life, 2020, vol. 72, no. 10, pp. 2097-2111. DOI: 10.1002/iub.2356

7. Zeng L., Watanabe N., Yang Z. Understanding the biosyntheses and stress response mechanisms of aroma compounds in tea (Camellia sinensis) to safely and effectively improve tea aroma. Crit. Rev. Food Sci., 2019, no. 59, pp. 2321-2334. DOI: 10.1080/10408398.2018.1506907

8. Zaynab M., Fatima M., Sharif Y., Zafar M.H., Ali H., Khan K.A. Role of primary metabolites in plant defense against pathogens. Microb Pathog., 2019, no. 137:103728. DOI: 10.1016/j.micpath.2019.103728

9. Aanouz I., Belhassan A., El-Khatabi K., Lakhlifi T.,. El-

Ldrissi M., Bouachrine M. Moroccan Medicinal plants as inhibitors against SARS-CoV-2 main protease: Computational investigations. J BiomolStruct Dyn., 2021, vol. 39, no. 8, pp. 2971-2979. DOI: 10.1080/07391102.2020.1758790

10. Adhikari B., Marasini B.P., Rayamajhee B., Bhattarai B.R., Lamichhane G., Khadayat K., Adhikari A., Khanal S., Parajuli N. Potential roles of medicinal plants for the treatment of viral diseases focusing on COVID-19: A review. Phytother Res, 2021, vol. 35, no. 3, pp. 1298-1312. DOI: 10.1002/ptr.6893

11. Mohamed F.F., Anhlan D., Schöfbänker M., Schreiber A., Nica Classen 3, Hensel A., Hempel G., Scholz W., Kühn J., Hrincius E.R., Ludwig S. Hypericum perforatum and Its Ingredients Hypericin and Pseudohypericin Demonstrate an Antiviral Activity against SARS-CoV-2. Pharmaceuticals (Basel), 2022, vol. 15, no. 5:530. DOI: 10.3390/ph15050530

12. Satish C., Rawat D.S. Medicinal plants of the family Caryophyllaceae: a review of ethno-medicinal uses and pharmacological properties. Integr Med Res, 2015, vol. 4, no. 3, pp. 123-131. DOI: 10.1016/j.imr.2015.06.004

13. Mamadalieva N.Z., Lafont R., Wink M. Diversity of secondary metabolites in the genus Silene L. (Caryophyllaceae) - structures distribution, and biological properties. Diversity, 2014, no. 6, pp. 415-499.

14. Orhan I., Deliorman-Orhan D., Özcelik B. Antiviral activity and cytotoxicity of the lipophilic extracts of various edible plants and their fatty acids. Food Chem., 2009, no. 115, pp. 701-705.

15. Zibareva L.N., Zueva E.P., Razina T.G., Amosova E.N., Krylova S.G., Lopatina K.A., Rybalkina O.Y., Badulina A.A., Safonova E.A., Babushkina M.S., Filonenko E.S., Galiulina A.V. The effect of Lychnis chalcedonica L. flavonoids on the development of tumors in mice and the effectiveness of treatment with cyclophosphamide. AIP Conf. Proc. 2015, vol. 1688, 030031. DOI: 10.1063/1.4936026

16. Amosova E.N., Zueva E.P., Lopatina K.A., Safonova E.A., Razina T.G., Rubalkina O.Yu., Zibareva L.N. Influence of Lychnis chalcedonica L. flavonoids on transplanted tumor development and cytostatic therapy effectiveness in mice. Pharmaceutical Chemistry Journal, 2019, vol. 53, no. 5, pp. 458-461. DOI: 10.1007/s11094-019-02019-7

17. Krylova S.G., Zueva E.P., Zibareva L.N., Amosova E.N., Razina T.G. Antiulcer activity of extracts of ecdysteroid-containing plants of genera Lychnis and Silene of the Caryophyllaceae family. Bull Exp Biol Med., 2014, vol. 158, no. 2, pp. 225-228. DOI: 10.1007/s10517-014-2728-1

18. Nesterova Yu.V., Povet'eva T.N., Zibareva L.N., Suslov N.I., Zueva E.P., Aksinenko S.G., Afanas'eva O.G., Krylova S.G., Amosova E.N., Rybalkina O.Yu., Lopatina K.A. Anti-Inflammatory and Analgesic Activities of the Complex of Flavonoids from Lychnis chalcedonica L. Bull Exp Biol Med., 2017, vol. 163, no. 2, pp. 222225. DOI: 10.1007/s10517-017-3771-5

19. Plotnikov M.B., Zibareva L.N., Vasil'ev A.S., Aliev O.I., Anishchenko A.M., Maslov M.Yu. Antihyperglycaemic, haemorheological and antioxidant activities of Lychnis chalcedonica L. extract in a streptozotocin-induced rat model of diabetes mellitus. J Complement Integr Med, 2019, vol. 17, no. 2, pp. 20170028. DOI: 10.1515/jcim-2017-0028

20. Shen N., Wang T., Gan Q., Liu S., Wang L., Jin B. Plant flavonoids: Classification, distribution, biosynthesis, and antioxidant activity. Food Chem., 2022, no. 383, article id: 132531. DOI: 10.1016/j.foodchem.2022.132531

21. Zakaryan H., Arabyan E., Oo A., Zandi K. Flavonoids: promising natural compounds against viral infections. Arch Virol, 2017, vol. 162, no. 9, pp. 2539-2551. DOI: 10.1007/s00705-017-3417-y

22. Jo S., Kim S., Shin D.H., Kim M.-S. Inhibition of SARS-CoV 3CL protease by flavonoids. J Enzyme Inhib Med Chem, 2020, vol. 35, no. 1, pp. 145-151. DOI: 10.1080/14756366.2019.1690480

23. Mhatre S' , Srivastava T., Naik S., Patravale V. Antiviral activity of green tea and black tea polyphenols in prophylaxis and treatment of COVID-19: A review. Phytomedicine, 2021, no. 85, article id: 153286. DOI: 10.1016/j.phymed.2020.153286

24. Tarbeeva D.V., Krylova N.V., Iunikhina O.V., Likhatskaya G.N., Kalinovskiy A.I., Grigorchuk V.P., Shchelkanov

M.Y., Fedoreyev S.A. Biologically active polyphenolic compounds from Lespedeza bicolor. Fitoterapia, 2022, no. 157, article id: 105121. DOI: 10.1016/j.fitote.2021.105121

25. Zhang H., Li Z., Li C., Chen R., Liu T., Jiang Y. Antiviral Effect of Polyphenolic Substances in Geranium wilfordii Maxim against HSV-2 Infection Using in vitro and in silico Approaches Evid Based Complement. Alternat Med., 2022, no. 2022, article id: 7953728. DOI: 10.1155/2022/7953728

26. Saadh M.J., Jaber S.A., Alaraj M., Alafnan A. Apigenin inhibits infectious bronchitis virus replication in ovo. Eur Rev Med PharmacolSci, 2022, vol. 26, no. 15, pp. 5367-5371. DOI: 10.26355/eurrev_202208_29403

27. Wang S.-C., Chou I.-W., Hung M.-C. Natural tannins as anti-SARS-CoV-2 compounds. Int J Biol Sci., 2022, vol. 18, no. 12, article id: 4669-4676. DOI: 10.7150/ijbs.74676

28. Liu H., Ye F., Sun Q., Liang H., Li C., Li S., Lu R., Huang B., Tan W., Lai L. Scutellaria baicalensis extract and baicalein inhibit replication of SARS-CoV-2 and its 3C-like protease in vitro CoV-2. J Enzyme Inhib Med Chem., 2021, vol. 36, no. 1, pp. 497-503. DOI: 10.1080/14756366.2021.1873977

29. Song J., Zhang L., Xu Y., Yang D., Zhang L., Yang

S., Zhang W., Wang J., Tian S., Yang S., Yuan T., Liu A., Lv Q., Li F. , Liu H., Hou B., Peng X., Lu Y., Du G. The comprehensive study on the therapeutic effects of baicalein for the treatment of COVID-19 in vivo and in vitro. Biochem Pharmacol, 2021, no. 183, article id:114302. DOI: 10.1016/j.bcp.2020.114302

30. Yi Y., Zhang M., Xue H., Yu R., Bao Y.-O., Kuang Y., Chai Y., Ma W., Wang J., Shi X. et al. Schaftoside inhibits 3CLpro and PLpro of SARS-CoV-2 virus and regulates immune response and inflammation of host cells for the treatment of COVID-19. Acta

Pharm Sin B, 2022, vol. 12, no. 11, pp. 4154-4164. DOI: 10.1016/j.apsb.2022.07.017

31. Arif Y., Singh P., Bajguz A., Hayat S. Phytoecdysteroids: Distribution, Structural Diversity, Biosynthesis, Activity, and Crosstalk with Phytohormones. Int J Mol Sci, 2022, vol. 23, no. 15, pp. 8664. DOI: 10.3390/ijms23158664

32. Dinan L., Dioh W., Veillet S., Lafont R. 20-Hydroxyecdysone, from Plant Extracts to Clinical Use: Therapeutic Potential for the Treatment of Neuromuscular, Cardio-Metabolic and Respiratory Diseases. Biomedicines, 2021, vol. 9, no. 5, pp. 492. DOI: 10.3390/biomedicines9050492

33. Dioh W., Chabane M., Tourette C., Azbekyan A., Morelot-Panzini C., Hajjar L.A., Lins M., Nair G.B., Whitehouse T., Mariani J., Latil M., Camelo S., Lafont R., Dilda P.J., Veillet S., Agus S. Testing the efficacy and safety of BI0101, for the prevention of respiratory deterioration, in patients with COVID-19 pneumonia (COVA study): a structured summary of a study protocol for a randomised controlled trial. Trials, 2021, vol. 22, no. 1, pp. 42. DOI: 10.1186/s13063-020-04998-5

34. Hussain A. A phylogenetic perspective of antiviral species of the genus Artemisia (Asteraceae - Anthemideae): A proposal of anti SARS-CoV-2 (COVID-19) candidate taxa. J Herb Med., 2022, no. 36, article id: 100601. DOI: 10.1016/j.hermed.2022.100601

35. Каzachinskaia E.I., Romanova V.D., Ivanоva A.V., Chepurnov А.А., tononova Y.V., Shaulo D.N., Romanyuk V.V., Shestopalov А.М. Inhibitory activity of dry ethanol extracts of Artemisia spp. on SARS-CoV-2 replication in vitro. South of Russia: ecology, development, 2022, vol. 17, no. 4, pp. 111-129. (In Russian) DOI: 10.18470/1992-1098-2-22-4-111-129

36. Zibareva L.N., Yeriomina V.I. Sposob uvelicheniya stepeni izvlecheniya ekdisteroidov iz rastitel'nykh ob "ektov [A method for increasing the degree of extraction of ecdysteroids from

plant objects]. Patent of the Russian Federation no. 2472519C1 published in Bulletin of Inventions no. 2. 20.01.2013. (In Russian)

37. Zibareva L., Athipornchai A., Wonganan O., Suksamrarn A. Application of ultrasound to extraction of biologically active substances of some Serratula species. International Journal of Food and Biosystems Engineering. 2017, vol. 5, no. 1, pp. 31-37. Available at: http://fabe.gr/en/journal/journal (accessed 12.12.2022)

38. Zibareva L., Yeriomina V.I., Munkhjargal N., Girault J.-P., Dinan L., Lafont R. The Phytoecdysteroid Profiles of 7 Species of Silene (Caryophyllaceae). Archives of insect biochemistry and physiology, 2009, vol. 72, no. 4, pp. 234-248. DOI: 10.1002/arch.20331

39. Zibareva L.N., Filonenko E.S., Chernyak E.I., Morozov S.V., Kotelnikov O.A. Flavonoids of some plant species of the genus Silene. Chemistry of plant raw materials, 2022, no. 3, pp. 109-118. (In Russian) DOI: 10.14258/jcprm.20220310592

40. Teplyakova T.V., Pyankov O.V., Skarnovich M.O., Bormotov N.I., Poteshkina A.L., Ovchinnikova A.S., Kosogova T.A., Magerramova A.V., Markovich N.A., Filippova E.I. Ingibitor replikatsii koronavirusa SARS-CoV-2 na osnove vodnogo ekstrakta griba Inonotus obliquus [An inhibitor of SARS-CoV-2 coronavirus replication based on an aqueous extract of the fungus Inonotus obliquus]. Patent of the Russian Federation no. 2741714C1 published in Bulletin of Inventions no. 4. 28.01.2021. (In Russian)

41. Каzachinskaia E.I., Chepurnov А.А., tononova Yu.V., Shelemba А.А., Romanyuk V.V., Magomedov M.G., Shestopalov А.М. Inhibitory activity of tea compositions and their constituent ingredients on SARS-COV-2 replication in vitro. South of Russia: ecology, development, 2022, vol. 17, no. 2, pp. 76-90. DOI: 10.18470/1992-1098-2022-2-76-90 (In Russian)

42. Tolah A.M., Altayeb L.M., Alandijany T.A., Dwivedi V.D., El-Kafrawy S.A., Azhar E.I.- Computational and In Vitro Experimental Investigations Reveal Anti-Viral Activity of Licorice and Glycyrrhizin against Severe Acute Respiratory Syndrome Coronavirus 2. Pharmaceuticals (Basel), 2021, vol. 14, no. 12, article id: 1216. DOI: 10.3390/ph14121216

43. Chepurnov A.A., Sharshov K.A., Kazachinskaya E.I., Kononova Yu.V., Kazachkova E.A., Khripko O.P., Yurchenko K.S., Alekseev A.Yu., Voevoda M.I., Shestopalov A.M. Antigenic properties of sARs-CoV-2/human/RUs/nsk-FRCFtM-1/2020 coronavirus isolate from a patient in novosibirsk. Journal Infectology, 2020, vol. 12, no. 3, pp. 42-50. (In Russian) DOI: 10.22625/2072-6732-2020-12-3-4250

44. Kazachinskaia E.I., Chepurnov A.A., Shcherbakov D.N, Kononova Yu.V., Shanshin D.V., Romanova V.D., Khripko O.P., Saroyan T.A., Gulyaeva M.A., Voevoda M.I., Shestopalov A.M. IgG Study of Blood Sera of Patients with COVID-19. Patogens, 2021, vol. 10, no. 11, pp. 1421. DOI: 10.3390/patogens10111421

45. Case J.B., Bailey A.L., Kim A.S., Chen R.E., Diamond M.S. Growth, detection, quantification, and inactivation of SARS-CoV-2. Virology, 2020, no. 548, pp. 39-48. DOI: 10.1016/j.virol.2020.05.015

46. Hassan S.T.S., Berchova-Bimova K., Sudomova M., Malanik M., Smejkal K., Rengasamy K.R.R. In Vitro Study of Multi-Therapeutic Properties of Thymus bovei Benth. Essential Oil and Its Main Component for Promoting Their Use in Clinical Practice. J. Clin. Med., 2018, vol. 7, article id: 283. DOI: 10.3390/jcm7090283

47. Fisenko V.P. Guidelines for experimental (preclinical) study of new pharmacological substances. In accordance with the order. Ministry of Health of the Russian Federation, Closed Joint Stock Company «Remedium», Moscow, 2000, 398 p. (In Russian)

48. Zibareva L.N., Yeriomina V.I., Ivanova N.A. New ecdysteroid species of the genus Silene L. and the dynamics of the content of ecdysterone in them. Rast. Resources, 1997, vol. 33, no. 3, pp. 7376. (In Russian)

49. Mamadalieva N., Zibareva L., Evrard-Todeschi N. Girault J.-P., Maria A., Ramazonov N.Sh., Saatov Z., Lafont R. New minor ecdysteroids from Silene viridiflora. Collect. Czech. Chem. Commun., 2004, vol. 69, pp. 1675-1680.

50. Zibareva L.N., Seliverstova A.A., Suksamrarn A., Morozov S.V., Chernjak E.I. Phytoecdysteroids from the Aerial Part of Silene colpophylla. Chemistry of Natural Compounds, 2014, vol. 50, no. 3, pp. 571-572. DOI: 10.1007/s10600-014-1021-x

51. Filonenko E.S., Zubareva L.N. Ecdysteroids and flavonoids Silene graefferi. Chemistry of plant raw materials, 2021, no. 1, pp. 175-182. (In Russian) DOI: 10.14258/jcprm.2021018294

52. Zibareva L. Distribution and levels of phytoecdysteroids in plants of genus Silene during development. Archives of insect biochemistry and physiology, 2000, vol. 43, pp. 1-8.

53. Zibareva L.N., Amosova E.N., Krylova S.G., Zueva E.P., Rybalkina O.Y., Plotnikov M.B., Aliyev O.I., Vasiliev A.S., Anishchenko A.M., Suslov N.I., Nesterova Yu.V., Povetyeva T.N., Afanasyeva O.G., Erst A.A., Razina T.G., Safonova E.A., Kiseleva E.A. Rasteniya rodov Silene L. i Lychnis L. (Caryophyllaceae): sostav khimicheskikh komponentov i biologicheskaya aktivnost' [Plants of the genera Silene L. and Lychnis L. (Caryophyllaceae): composition of chemical components and biological activity]. Tomsk, Tomsk State University Publ., 2021, 496 p. (In Russian)

54. Mamadalieva N., Zibareva L., Saatov Z. Phytoecdysteroids of Silene linicola. Chemistry of Natural Compounds, 2002, vol. 38, pp. 268-271.

55. Zibareva L.N., Baltaev U.A., Revina T.A., Abubakirov N.K. Phytoecdysteroids of plants of the genus Lychnis. Chemistry of natural compounds. 1991, no. 4, pp. 584-585. (In Russian)

56. Zibareva L.N., Saatov Z., Abubakirov N.K. Stachisterone D, viticosterone E and a-ecdysone from Lychnis chalcedonica. Chemistry of natural compounds. 1991, no. 4, pp. 585-586. (In Russian)

57. Wang H., Zhang Y., Huang B., Huang B., Deng W., Quan

Y., Wang W., Xu W., Zhao Y., Li N., Zhang J. et al. Development of an Inactivated Vaccine Candidate, BBIBP-CorV, with Potent Protection against SARS-CoV-2. Cell, 2020, vol. 182, no. 3, pp. 713-721.e9. DOI: 10.1016/j.cell.2020.06.008

58. Popovici V., Bucur L., Gîrd C.E., Rambu D., Calcan S.I., Cucolea E.I., Costache T., Ungureanu-Iuga M., Oroian M., Mironeasa

S., Schröder V., Ozon E.-A., Lupuliasa D., Caraiane A., Badea V.

Antioxidant, Cytotoxic, and Rheological Properties of Canola Oil Extract of Usnea barbata (L.) Weber ex F.H. Wigg from Cälimani Mountains, Romania. Plants (Basel), 2022, vol. 11, no. 7, article id: 854. DOI: 10.3390/plants11070854

59. Trujillo-Correa A.I., Quintero-Gil D.C., Diaz-

Castillo F., Quiñones W., Robledo S. M., Martinez-Gutierrez M. In vitro and in silico anti-dengue activity of compounds obtained from Psidium guajava through bioprospecting. BMC Complement Altern Med, 2019, vol. 19, no. 1, pp. 298. DOI: 10.1186/s12906-019-2695-1

60. Galvao J., Davis B., Tilley M., Normando E., Duchen

M.R., Cordeiro M.F. Unexpected low-dose toxicity of the universal solvent DMSO. FASEB J., 2014, vol. 28, no. 3, pp. 1317-1330. DOI: 10.1096/fj.13-235440

61. Gironi B., Oliva R., Petraccone L., Paolantoni M., Morresi

A., Vecchio P.D., Sassi P. Solvation properties of raft-like model membranes. Biochim Biophys Acta Biomembr, 2019, vol. 1861, no. 11, article id: 183052. DOI: 10.1016/j.bbamem.2019.183052

62. Kanjanasirirat P., Suksatu A., Manopwisedjaroen S., Munyoo

B., Tuchinda P-, Jearawuttanakul K., Seemakhan

S., Charoensutthivarakul S., Wongtrakoongate P., Rangkasenee N. et al. High-content screening of Thai medicinal plants reveals Boesenbergia rotunda extract and its component Panduratin A as anti-SARS-CoV-2 agents. Sci Rep., 2020, vol. 10, no. 1, article id: 19963. DOI: 10.1038/s41598-020-77003-3

63. Xie P., Fang Y., Shen Z., Shao Y., Ma Q., Yang Z., Zhao J., Li H., Li R., Dong S., Wen W., Xia X. Broad antiviral and anti-inflammatory activity of Qingwenjiere mixture against SARS-CoV-2 and other human coronavirus infections. Phytomedicine, 2021, no. 93, article id: 153808. DOI: 10.1016/j.phymed.2021.153808

64. Zannella C., Giugliano R., Chianese A., Buonocore C., Vitale G.A., Sanna G., Sarno F., Manzin A., Nebbioso A., Termolino P., Altucci L., Massimiliano G., de Pascale D., Franci G. Antiviral Activity of Vitis vinifera Leaf Extract against SARS-CoV-2 and HSV-1. Viruses, 2021, vol. 13, no. 7, pp. 1263. DOI: 10.3390/v13071263

65. Nie C., Trimpert J., Moon S., Haag R., Gilmore K., Kaufer B.B., Seeberger P.H. In vitro efficacy of Artemisia extracts against SARS-CoV-2. Virol J., 2021, vol. 18, no. 1, pp. 182. DOI: 10.1186/s12985-021-01651-8

66. Chuang S.-T., Buchwald P. Broad-Spectrum Small-Molecule Inhibitors of the SARS-CoV-2 Spike-ACE2 Protein-Protein Interaction from a Chemical Space of Privileged Protein Binders. Pharmaceuticals (Basel), 2022, vol. 15, no. 9, pp. 1084. DOI: 10.3390/ph15091084

67. Artese A., Svicher V., Costa G., Salpini R., Maio V.C.D., Alkhatib M., Ambrosio F.A., Santoro M.M., Assaraf Y.G., Alcaro

S., Ceccherini-Silberstein F. Current status of antivirals and druggable targets of SARS CoV-2 and other human pathogenic coronaviruses. Drug Resist Updat., 2020, no. 53, article id: 100721. DOI: 10.1016/j.drup.2020.100721

68. Liu X.-H., Cheng T., Liu B.-Y., Chi J., Shu T., Wang T. Structures of the SARS-CoV-2 spike glycoprotein and applications for novel drug development. Front Pharmacol., 2022, no. 13, article id: 955648. DOI: 10.3389/fphar.2022.955648

69. Cao J., Liu Y., Zhou M., Dong S., Hou Y., Jia X., Lan X., Zhang Y., Guo J., Xiao G., Wang W. Screening of Botanical Drugs against SARS-CoV-2 Entry Reveals Novel Therapeutic Agents to Treat COVID-19. Viruses, 2022, vol. 14, no. 2, pp. 353. DOI: 10.3390/v14020353

70. Kicker E., Tittel G., Schaller T., Pferschy-Wenzig E.-M., Zatloukal K., Bauer R. SARS-CoV-2 neutralizing activity of polyphenols in a special green tea extract preparation. Phytomedicine, 2022, no. 98, article id: 153970. DOI: 10.1016/j.phymed.2022.153970

71. Sahoo M.R., Umashankar M.S., Varier R.R. The research updated and prospects of herbal hard-boiled lozenges: a classical platform with promising drug delivery potential. Int J App Pharm., 2021, vol. 13, no. 2, pp. 1-13. Available at: https://innovareacademics.in/journals/index.php/ijap/article/view /40165 (accessed 30.11.2022)

КРИТЕРИИ АВТОРСТВА

Елена И. Казачинская провела эксперименты по исследованию ингибирующей активности, обработала результаты, оформила литературный обзор. Лариса Н. Зибарева внесла идею исследования, оформила литературный обзор, приготовила препараты Silene spp. Елена С. Филоненко приготовила препараты Silene spp., провела анализ БАВ высокоэффективной жидкостной хроматографией. Алла В. Иванова приготовила образцы сравнения, провела тестирование цитотоксичности растительных препаратов. Маликат М. Гаджиева и Казбек К. Бекшоков анализировали литературные данные и готовили рукопись до подачи в редакцию. Александр А. Чепурнов наработал SARS-CoV-2/human/RUS/Nsk-FRCFTM-1/2020. Юлия В. Кононова культивировала клетки Vero, провела титрование вируса и подготовку аликвот с определенным инфекционным титром. Александр М. Шестопалов руководил организационной и материальной частью лабораторного исследования. Все авторы в равной степени участвовали в написании рукописи, и несут ответственность при обнаружении плагиата, самоплагиата или других неэтических проблем.

КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

AUTHOR CONTRIBUTIONS

Elena I. Kazachinskaia conducted experiments to study inhibitory activity and processed the results and also designed a literary review. Larisa N. Zibareva introduced the idea of research, issued a literary review, prepared preparations of Silene spp. Elena S. Filonenko prepared preparations of Silene spp., analyzed BAS with high-performance liquid chromatography. Alla V. Ivanova prepared comparison samples and tested the cytotoxicity of herbal preparations. Malikat M. Gadzhieva and Kazbek K. Bekshokov analyzed the literature data and prepared the manuscript for submission to the Editor. Alexander A. Chepurnov cultivated of SARS-CoV-2/human/RUS/Nsk-FRCFTM-1/2020. Yulia V. Kononova cultured Vero cells, titrated the virus and prepared aliquots with a certain infectious titer. Alexander M. Shestopalov led the organizational and material part of the laboratory research. All authors are equally participated in the writing of the manuscript and are responsible for plagiarism, self-plagiarism and other ethical transgressions.

NO CONFLICT OF INTEREST DECLARATION

The authors declare no conflict of interest.

ORCID

Елена И. Казачинская / Elena I. ^zachinskaia https://orcid.org/0000-0002-1856-6147

Лариса Н. Зибарева /Larisa N. Zibareva https://orcid.org/0000-0002-4417-8340

Елена С. Филоненко / Elena S. Filonenko https://orcid.org/0000-0002-4287-8327

Алла В. Иванова / Alla V. Ivanоva https://orcid.org/0000-0001-9102-6756

Маликат М. Гаджиева / Malikat M. Gadzhieva https://orcid.org/0009-0004-1940-3253

Казбек К. Бекшоков / Kazbek K. Bekshokov https://orcid.org/0000-0003-0147-1341

Юлия В. Кононова / Yulia V. tononova https://orcid.org/0000-0002-3677-3668

Александр А. Чепурнов / Аlexander А. Chepurnov https://orcid.org/0000-0002-5966-8633

Александр М. Шестопалов / Аlexander М. Shestopalov https://orcid.org/0000-0002-9734-0620