CC BY
36
ИССЛЕДОВАНИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ СПЕЦИФИКИ СОЦИАЛЬНОГО КАПИТАЛА: НА ПРИМЕРЕ РУССКИХ, ОСЕТИН И ДАГЕСТАНЦЕВ
© Рамазанова Л.Н.*
Российский государственный гуманитарный университет, г. Москва
В данной работе рассматривается специфика социального капитала русских, осетин и дагестанцев. Установлено, что, эти народы имеют одинаковую степень выраженности: позитивных представлений о людях, о государстве и об общественных институтах, пользы от доверительных отношений с окружающими; конформности; допустимости нечестности. Были обнаружены различия между респондентами разных национальностей в: общей тенденции к проявлению доверия и осторожности в человеческих отношениях; интеллигентности; степени совпадения представлений о справедливости с представлениями о законности. Ключевые слова социальный капитал, русские, осетины, дагестанцы.
Россия - многонациональная страна и то, каким будет ее будущее, зависит от национального и культурного диалога внутри нее. Достичь коего возможно при усилении социального капитала - продуктивных связей и взаимодействий людей в обществе, основанных на доверии и стремлении воспроизвести и умножить позитивное содержание их жизни.
Социальный капитал включает в себя такие психологические характеристики социальных отношений как доверие, честность и солидарность [1].
Нам представляется, что данный феномен связан с культурными синдромами индивидуализма и коллективизма, выделенными Триандисом [9].
К основной характеристике индивидуализма относится ориентация на автономного индивида, а коллективизма - ориентация на некий коллектив: семью, племя, этнос, государство, религиозную группу и т д.
Большинство международных опросов указывает на глобальный рост в обществе ценностей связанных с индивидуализмом. Этот главный культурный сдвиг часто воспринимается как опасность для социального единства и сил, которые скрепляют общество. Но есть данные о том, что в странах, где люди более автономны и, казалось бы, свободны от социальных связей, они более склонны доверять незнакомым людям, сотрудничать с ними, принимать участие в добровольных объединениях и видах деятельности, тратить время и средства на благотворительность и т.д. [1].
Гипотезы исследования: 1. Этнокультурные характеристики осетин и дагестанцев будут отличаться от этнокультурных характеристик русских большей выра-
* Студент.
женностью конформности, присущей коллективистической культуре и меньшим уровнем социальной интеллигентность, являющейся признаком индивидуалистической культуры.
2. Уровень выраженности двух аспектов социального капитала - доверия и честности, будет значимо больше у русских, чем у осетин и дагестанцев.
Обоснования гипотез:
1. Кавказские народы более традиционны по своему складу, конформны к ценностям и правилам своей этнокультуры, следовательно, этнокультурные характеристики коллективистических обществ будут им более присущи.
2. По результатам исследования М.К. Акимовой индивидуализм связан с высоким уровнем социального капитала [1]. В странах, где люди более автономны и, казалось бы, свободны от социальных связей, они более склонны доверять совсем незнакомым людям, сотрудничать с ними, принимать участие в добровольных объединениях и видах деятельности, тратить время и средства на благотворительность и т.д. [11].
Методы исследования:1) опросник «легитимизации комформности»; 2) опросник «социальной интеллигентности»; 3) опросник «легитимизации нечестности», 4) «задания на нравственный норматив», 5) опросник «доверительных отношений». Автор методик М.К. Акимова [2].
Все опросники соответствуют исследуемой теме.
Эмпирическая база исследования:
Группа 1 - русские мужчины и девушки, учащиеся психологического факультета РГГУ а также участники проекта «Гражданская смена».
Группа 2 - осетины, участники хореографического ансамбля «Алан».
Группа 3 - дагестанцы, активисты общественной организации «Ассоциация молодежи Дагестана г Москвы».
В исследовании приняло участие 90 человек - по 30 в каждой выборке. Средний возраст респондентов во всех группах 21 год. Для выявления значимых различий был использован критерий Манна-Уитни.
Результаты групп испытуемых по каждой методике Результаты по «опроснику доверительных отношений
Осетины и дагестанцы различаются на уровне значимости (0,05) по шкале «осторожность как следствие недоверия к людям и человеческой изменчивости». Осетины проявляют большую осторожность в человеческих отношениях, чем дагестанцы. Вероятно, что это связано с тем, что у дагестанцев есть опыт многонационального общения в республике. Гаджимура-това З.М. пишет про народы Дагестана, что «не смотря на этноинтегрирую-
щую роль общедагестанских адатов, внедренных мусульманской религией и сохранившихся со времен язычества, ... они различаются по целому ряду признаков: по языку, территории проживания, специфике внутриэтнических отношений, обычаев, культуры и быта» [3, с. 83]. Возможно, поэтому за пределами своей этнической родины им легче адаптироваться, чем осетинам, в родном регионе которых нет такого многообразия культур, и где они (осетины) являются основной национальностью.
Обнаружены значимые различия (0,02) между русскими и дагестанцами по общему баллу опросника доверительных отношений: в целом русские склонны в большей степени проявлять доверие. Такие результаты можно объяснить тем, что русские в принципе больше доверяют людям вне зависимости от принадлежности их к определенной группе, в то время как дагестанцы преимущественно доверяют своей этногруппе.
Результаты по опроснику легитимизации конформности
Значимых различий обнаружено не было. Это свидетельствует о том, что осетины, дагестанцы и русские не различаются между собой по уровню подчинения групповым интересам и требованиям. Результаты не подтверждают нашу гипотезу о том, что выборки различаются между собой: русские - индивидуалисты, а осетины и дагестанцы - коллективисты. Вероятно, наша гипотеза оказалась не верна, т.к. все мы живем в одном обществе, в городе мегаполисе, который предоставляет большие возможности для свободы и собственного выбора личных (собственных, выбранных сознательно) норм и правил.
Результаты по «опроснику социальной интеллигентности»
Значимых различий выявлено между осетинами и дагестанцами не было. При этом есть значимые различия (0,009) между осетинами и русскими, а также дагестанцами и русскими (0,04). Следовательно, можно утверждать, что для двух групп кавказского региона в большей степени свойственна ценность свободы, признание равных прав людей, вне зависимости от их статуса, а также мнение, что власть должна быть сменяемой, выборной и подконтрольности власти обществу. С нашей точки зрения причины этого кроятся в истории. К примеру, Дагестан, как пишет З.М. Гаджимуратова, являл собой «уникальное этнополитическое единство, негласный союз «вольных обществ», не имеющих государственности» [3, с. 10], живущих ранней гражданско-демократической системой: урегулирование всех правовых вопросов происходило на основании решения совета старейшин, которых избирал сам народ из наиболее знающих, мудрых и авторитетных людей, и мнения ученных алимов.
У осетин также существовали свои гражданско-демократические институты управления. К ним относятся «Осетинские общества конца XVIII - начала XIX в. представляли собой традиционные политические системы, функ-
ции власти в которых реализовывались разветвленной сетью патриархальных властно-управленческих институтов. Их наличие делало осетинскую сельскую общину самоуправляющейся хозяйственно-территориальной социальной единицей». Благодаря существовавшим институтам самоуправления (народным собраниях, институтам старейшин и посредническому суду) реализо-вывались все базовые функции общественной власти (исполнительные, нор-мотворческие и судебные» [5].
Ситуация в Дагестане и в Осетии в корне отличалась от российской. На Кавказе «общественно-политическая жизнь в обозримом прошлом была насквозь пропитана идеологией сетевого полицентризма, основанной на принципах горской демократии и ценностях гражданского общества» [5, с. 63].
В то время как в Российской империи политику определял доведенный до абсолюта безоговорочный моноцентризм, и потому российское общество воспринимало самодержавную власть царя как нечто само собой разумеющееся: «Хозяин - барин!» [5].
Уздень и русский крепостной - ментальные антиподы, их ценности в корне различны: для традиционного горца - узденя главным является сохранение достоинства, свободы и справедливости, а для крепостного главное - барская милость и бытовое благополучие.
Результаты по опроснику «легитимизации нечестности»
Значимых различий обнаружено не было: всем трем выборкам в одинаковой мере присуща правдивость, принципиальность, верность принятым обязательствам, искренность, убежденность в правоте.
Это связано с тем, что этнокультуры этих народов отрицательно относятся ко всяким проявлениям нечестности. В подтверждении сказанного приводим этностереотипы каждой группы этноса.
Гаджимуратова З.М. [3, с. 135], выявила у дагестанцев следующие стереотипы: гостеприимство, сплоченность, трудолюбие, бескорыстность, твердость, стойкость, доброта, честность и честолюбие.
Осетины среди основных качеств, приписываемых своей группе, считают: гордость, гостеприимство, отзывчивость, приверженность обычаям и смелость [4].
А русские к основным качествам, присущим своей группе относят: добродушие, душевность, скромность, гостеприимство, честность, жизнерадостность, трудолюбие [7].
Результаты по опроснику «нравственный норматив»
Обнаружили значимые различия по совпадению нравственных представлений о справедливости с представлениями о законности. Дагестанцы обнаружили большую степень совпадения этих категорий, чем осетины (0,003) и русские (0,04).
Возможно, это связано с тем, что, что Дагестан является древнейшим на территории Российской Федерации очагом распространения ислама (с VIII в. н.э.), и в настоящее время население этой республики, безусловно, - наиболее религиозное в стране. Магомедов М.Г. считает, что среди многих причин, обеспечивших исламу столь прочные позиции в Дагестане, главное место занимают идеи социальной справедливости, равенства людей перед Богом и законом, дух толерантности и умеренности. «Эти базисные принципы Ислама в полной мере согласуются с миропониманием традиционного дагестанца. Главным условием сохранения императивных ценностей бытия горцы во все времена считали обеспечение справедливости. Инструментом же обеспечения справедливости в обществе мусульманам представляется шариат - свод исламских законов. Он, по их твёрдому убеждению, гарантирует гуманную организацию всех институтов общества, и на фоне крайне несбалансированного, нестабильного светского законодательства, часто не стыкующегося с этикой горцев, взоры пассионарной молодежи Дагестана всё чаще обращаются к шариату» [6].
Так как Ислам, исповедуемый большинством на Северном Кавказе, как было сказано выше, регулирует не только духовную сферу жизни, но правовую и экономическую и политическую, то источником права является Божественное откровение и тогда право возводиться в некий абсолют, данный людям извне, как были даны 10 заповедей Моисею. Значит, это право вне обсуждений.
Осетию можно назвать одной из самых светских республик региона. Тем не менее, на данный момент декларируемые религиозные взгляды большинства осетин связаны с помесью язычества и христианства.
Что касается русских, то у них, как пишет М.К. Акимова «... по мнению ряда исследователей, доминирует моральная оценка законов. Им свойственна установка на неподчинение им, если они кажутся несправедливыми. При этом нет единых объективных представлений о том, что справедливо, а что нет» [2].
Столяров А.М. причиной дилеммы русских «по закону или по справедливости» видит в том, что «в России первый свод законов «Русская правда» возник в 1280 году. Он закреплял социальное неравенство, и потому был изначально несправедливым. Оттого и укоренилось в русском сознании, что закон несправедлив. Что нашло своё отражение в поговорках: «где суд, там и неправда», «закон - что дышло...» [8].
Автор находит множество подтверждений этому в русской литературе. Например: в романах Л. Толстого «Воскресение», когда присяжные выносят Екатерине Масловой нелепый приговор и отправляют её на каторгу, в «Живом трупе», когда в коридоре зала суда адвокат объясняет Федору Протасову, что приговор, который суд вынесет на основе существующих законов, будет заведомо несправедливым, т.е. невинным людям грозит ссылка в Сибирь. Или, к примеру, в повести «Дубровский» было отнято имение Кисте-невка у отца Дубровского - с соблюдением всех законов. И лучше всего это
выразил Платон Каратаев во фразе, обращенной к Пьеру Безухову: «Где суд, там и неправда» [8].
Столяров А.М. считает православие архетипом русской нации.
Итак, мы согласны с мнением автора и считаем важным учитывать принадлежность народов к разным религиям при интерпретации полученных результатов. Известно, что осетинское и русское население РФ в той или иной степени исповедует христианство. По мнению В.К. Шабельникова, в христианстве человекоподобный образ Бога может быть понят как стремление людей к человекоподобному Богу. Далее автор пишет: «Идея демократических прав и свобод опирается на образ личности как свободного и ответственного субъекта. А этот образ есть воплощение христианкой мечты о богоподобном человеке» [10, с. 536]. В.К Шабельников считает, что в христианстве заложен конфликт личности и власти, т.к. Бог в образе Христа выступает критиком общественных догм. Человек через этот образ получает поддержку своей независимости от власти и традиции.
Ислам же распространялся на землях со сложным для жизни климатом. «Природа там давала понять, что человек имеет мало возможностей сравниться с Богом в господстве с нею. Отсюда - покорность и уважение к традиционным социальным системам» [10, с. 537].
Выводы
В начале данного исследования были выдвинуты следующие гипотезы: 1) этнокультурные характеристики осетин и дагестанцев будут отличаться от этнокультурных характеристик русских легитимизацией конформности, присущей коллективистической культуре и меньшим уровнем социальной интеллигентность, являющейся признаком индивидуалистической культуры; 2) уровень выраженности социального капитала, будет значимо больше у русских, чем у осетин и дагестанцев.
В ходе эмпирического исследования мы пришли к следующим выводам:
1. При диагностике уровня доверия к людям обнаружено, что:
а) осетины, дагестанцы и русские по субшкалам позитивное представление о людях, польза от доверительных отношений, позитивное представление о государстве и общественных институтах не различаются между собой;
б) однако в целом русские в большей степени склонны проявлять доверие, чем дагестанцы;
в) осетины проявляют большую осторожность в человеческих отношениях, чем дагестанцы.
2. Осетины, дагестанцы и русские не различаются между собой по уровню конформности.
3. При диагностике интеллигентности обнаружено, что:
а) осетины и дагестанцы не различаются между собой в степени социальной интеллигентности;
б) осетинам и дагестанцам в большей степени присуща социальная интеллигентность, чем русским.
4. Осетины, дагестанцы и русские не различаются между собой в степени допустимости нечестности.
5. При диагностике нравственного норматива обнаружено, что:
а) осетины и дагестанцы различаются между собой: дагестанцы обнаружили большую степень совпадения представлений о справедливости с представлениями о законности;
б) осетины и русские не различаются между собой в степени совпадения этих представлений;
в) дагестанцы обнаружили большую степень совпадения нравственных представлений о законности с представлениями о справедливости, чем русские.
На основе вышеизложенного можно опровергнуть первую гипотезу и частично подтвердить вторую.
1. Этнокультурные характеристики осетин и дагестанцев будут отличаться от этнокультурных характеристик русских использованием большого количества характеристик, присущих коллективистским культурам (конформность) и меньшим присущим индивидуалистическим (социальная интеллигентность).
Согласно полученным результатам осетины, дагестанцы и русские не различаются между собой в степени конформности, в то же время этнические выборки кавказского региона характеризуются большей социальной интеллигентностью.
2. Уровень выраженности двух аспектов социального капитала - доверия и честности, будет значимо больше у русских, чем у осетин и дагестанцев.
Русские действительно в целом больше склонны доверять людям, чем дагестанцы. В то время как осетины в большей степени, чем русские и дагестанцы проявляют осторожность вследствие недоверия к людям и человеческой изменчивости. Эти факты являются подтверждением первой части нашей гипотезы. В то же время всем выборкам в одинаковой степени присуща правдивость, принципиальность, верность принятым обязательствам, искренность, убежденность в правоте, что выступает опровержением второй части гипотезы.
Заключение
Подводя итог нашему исследованию, хочется отметить, что социальный капитал является одной из важнейших характеристик общества, обуславливающих специфику культуры этноса. Изучение этой темы является новым серьезным социально-психологическим направлением в отечественной и мировой психологической мысли.
В изменяющейся России, основная задача, стоящая перед нами в актуальное время - это сохранить в многообразии непохожести доверительные
взаимосвязи между различными представителями изменяющегося общества. Очевидно, что многонациональное Российское общество сегодня нуждается в усилении социального капитала - продуктивных связей и взаимодействий людей в обществе, основанных на доверии и стремлении воспроизвести и умножить позитивное содержание их жизни. Именно этим была продиктована наша работа в этом направлении.
Исследование социального капитала открывает новые перспективы в формировании открытого, сплоченного, честного общества, способного к проявлению доверия и дружественной солидарности.
Список литературы:
1. Акимова М.К. Индивидуально-психологические различия в развитии компонентов социального капитала у российской молодёжи / Под ред. М.К. Кабардова // Дифференциальная психология и дифференциальная психофизиология сегодня: Материалы конференции, посвященной 115-летию со дня рождения Б.М. Теплова, 10-11 ноября 2011 г. - М.: Смысл, 2011. -С. 34-43.
2. Акимова М.К., Козлова В.Т. Нормативность личности и методы ее диагностики // Журнал «Психологическая диагностика». - 2009.
3. Гаджимуратова З.М. Этническое самосознание дагестанцев на пороге XXI века. - Махачкала: Изд-во: Юпитер, 2002. - С. 10, 83.
4. Гуцунаева С.В. Стратегии межэтнического взаимодействия осетин и русских, проживающих в Республике Северная Осетия - Алания: дисс. ... канд. псих. наук. - СПб., 2010.
5. Кобахидзе Е.И. Осетия конца XVIII - начала XX в.: опыт исторического взаимодействия традиционного и государственно-административного управления. - Владикавказ, 2010.
6. Магомедов М.Г. Дагестан: криминальная революция и нравственная инверсия [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://al391.livejournal.com/ 607950.html.
7. Муха В. Этнонациональная идентичность и автостереотипы русских [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://ww.superinf.ru/view_help-stud.php?id= 1901.
8. Столяров А.М. Русский архетип: закон и справедливость [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.liveinternet.ru/users/1287574/post 95209632.
9. Триандис Г. Культура и социальное поведение. - М.: Форум, 2007.
10. Шабельников В.К. Функциональная психология. (формирование психологических систем). - М.: Академический проект, 2004. - С. 536-537.
11. Kemmelmeier M., Jambor E., Letner J. Individualism and good works: Cultural variation in giving and volunteering across the United States // Journal of Cross-Cultural Psychology. - 2006. - № 37. - P. 327-344.
