CC BY
82
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2010. №4. С. 190-198.
УДК 94
„ л ютвенный университет им. Ф. М.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ИЗДЕЛИЙ ИЗ КАМНЯ В ХОЗЯЙСТВЕННОЙ И БЫТОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РУССКИХ
(ПО МАТЕРИАЛАМ КОМПЛЕКСОВ ОМСКОГО ПРИИРТЫШЬЯ)
Рассматриваются обнаруженные в результате археологических исследований на русских памятниках ХУІІ-ХІХ вв. в Омском Прииртышье представительные серии предметов из камня, их технико-морфологические характеристики, функциональное назначение, возможные пути и способы поступления. Выявлено, что среди них наиболее многочисленны жернова и кремни, игравшие важную роль в системе хозяйства и жизнеобеспечения населения.
Ключевые слова: Омское Прииртышье, изделия из камня, бытовая деятельность русских, памятники ХУІІ-ХІХ вв.
На протяжении всей истории человечества разнообразные породы, минералы и изделия из них широко использовались в различных сферах жизнедеятельности. У русского населения камень применялся в быту, хозяйственных занятиях и военном деле. Ассортимент таких изделий весьма разнообразен: это жернова для ручных и водяных мельниц, точильные бруски; камни-гнеты, утяжелители, грузила, кре-сальные и ружейные кремни.
Население Омского Прииртышья в силу природно-географических условий всегда испытывало дефицит каменного сырья. Камень и изделия из него с древности доставлялись на эту территорию различными способами, в том числе как предмет обмена, а затем и торговли. Одним из ярких свидетельств тому является представительная коллекция предметов из камня с русских памятников XVII-XIX вв. Омского Прииртышья - Изюк-1 и Ананьино-1 (Болыпереченский и Тарский районы Омской области).
Комплекс Изюк-1 (поселение и могильник) исследовался Л.В. Та-тауровой с 1999 по 2004 гг. (раскопано 1805 кв. м). Деревня Изюк (основана в 1648 г.) была расположена на правом берегу р. Иртыш, напротив современного с. Евгащино. В поселенческом слое обнаружено около двух тысяч различных изделий и огромный массив керамики. Наиболее интересными находками являются нательные крестики погребального комплекса, наконечники стрел (костяные и железные), пулелейка, стеклянные бусы, костяные гребешки, фрагменты жерно-
© Л.В. Татаурова, И.В. Толпеко, 2010
вов, изделия из дерева, коры и бересты (туески, поплавки, ножны для ножа, игрушки), большое количество кожаной обуви и ее фрагментов, железные ножи, рыболовные крючки. Изучено девять объектов - пять жилых и четыре хозяйственных. В границах поселения было устроено и кладбище, на котором исследовано 264 погребальных объекта [1].
Комплекс Ананьино-1 (поселение и могильник) исследован Л.В. Татауровой в 2005 г. Изучено 360 кв. м поселенческого слоя и 200 кв. м кладбища. По письменным источникам деревня Ананьино известна с 1624 г. [2]. Располагалась она по южному берегу оз. Ананьино старицы р. Иртыш. Исследовано 48 захоронений на погребальном комплексе и четыре жилых объекта на поселении. В ходе работ было найдено 320 находок. Представителен хозяйственный инвентарь, характеризующий различные виды занятий населения: рыболовство (костяные гарпуны, грузила различных типов и иглы для плетения сетей, кочедык, свинцовая блесна, два деревянных весла); животноводство и охоту (большое количество костей животных, наконечники стрел железные и костяные, железные ножи, стремена, удила, пряжки). Из других находок интересны деревянный фрагмент наличника, клепки от бочек, фрагмент косы, дверной ключ, медные крестики и монеты 1747-1751 гг., кости для игры в «бабки», залитые свинцом. Наиболее массовый материал представлен глиняной посудой традиционных русских форм, среди которой есть орнаментированная, черно- и краснолощеная.
В коллекциях обоих памятников присутствуют предметы из камня разного назначения. К крупным изделиям, применение которых не вызывает сомнения, относятся жернова. Один из обнаруженных экземпляров представляет собой целый диск из гранита с отверстием в центре. Его диаметр (40-42 см) характерен для ручных жерновов. Сверху изделие слегка выпуклое, поверхность ровная и хорошо заглажена. Снизу жернов очень неровный. По всей видимости, в этой части он практически не обрабатывался. С боков изделие грубо оббито для придания ему формы круга. Отверстие выполнено биконическим сверлением. Толщина жернова в самой массивной части составляет около 10 см. С учетом всех при-
знаков изделие может быть идентифицировано как нижняя часть ручного жернова для перемалывания зерна.
Другие жернова, а всего их найдено около 30, представлены различными обломками. Для большинства из них удалось восстановить размеры. В целом они укладываются в величины, характерные для ручных жерновов. Однако отдельные фрагменты больших размеров, возможно, являются обломками крупных жерновов от водяных мельниц. Наличие в этих местах стационарных мельниц вблизи поселений зафиксировано по архивным материалам. Например, у деревни Ананьино в 1701 г. упоминается мельница мутовчатая на берегу Пятой речки, впадающей в
оз. Ананьино [3].
Жернова свидетельствуют о существовании земледелия у жителей деревень Ананьино и Изюк. Стоит отметить и то, что значительное количество обломков жерновов говорит о большом объеме перемалываемого в домашнем хозяйстве зерна и о том, что такие изделия были весьма распространенными в быту.
Кроме жерновов в коллекциях артефактов из камня комплексов Ананьино-1 и Изюк-1 выделена серия изделий, функциональное назначение которых удалось определить только после проведения технико-морфологического и трассологического анализов, традиционных для изучения каменных индустрий эпохи камня.
На Ананьино-1 такие артефакты выделены в количестве 17 экземпляров. Заготовками для 12 из них послужили отщепы и пластинчатые отщепы (рис. 1.1-1.8). Некоторые изделия фрагментарно подправлены, чаще со стороны спинки. Одним экземпляром в коллекции представлена массивная в сечении пластина (рис. 1.9). Два экземпляра - фрагментарно ретушированные изделия на отщепах атипичной формы. Еще два экземпляра представлены небольшими обломками.
Среди изделий из камня комплекса Изюк-1 подобные артефакты выявлены в количестве 51 экземпляра. Восемь находок представлены небольшими гальками, сколом с гальки, аморфными обломками. На двух небольших гальках (12x18x30 мм
- мраморная и 21x35x35 мм - кварцитовая), обломке кварцита (27x27x45 мм), двух обломках и вторичном сколе с гальки нет следов какого-либо использования.
Обломок кварцита (20x27x32 мм) имеет забитость средней степени по краям. Возможно, его пытались использовать для добывания огня. Зеленокаменная галька (19x30x41 мм) очень хорошо заглажена. В сечении она треугольная. В одном месте по кругу идет неглубокий желобок естественного происхождения. В желобке хорошо прослеживаются следы износа - заполи-ровка, разнонаправленные царапины. Такие следы остаются от обвязки, под которую попадают абразивные частицы, оставляющие царапины. Изделие могло использоваться в качестве отвеса или грузила.
п
а
первоначальной формы и размеров. Больше всего пострадали кромки сторон. Рабочий край у изделий чаще всего располагался по всему периметру. При этом изменения практически не коснулись центральных участков вентральной и дорсальной поверхностей.
По итогам технико-морфологического анализа можно сделать вывод о культурно-хронологическом единстве рассмотренных изделий из камня с памятников Ананьино-1 и Изюк-1.
Рис. 1. Изделия из камня для добывания огня с поселения Ананьино
9 *■—---10
Рис. 2. Изделия из камня для добывания огня с поселения Изюк
Сорок один экземпляр составляют изделия, заготовками для которых послужили отщепы и реже пластинчатые отщепы (рис. 2.1-2.3, 2.5, 2.6, 2.9, 2.10). Шесть экземпляров из них представлены обломками. Выделяются два двусторонне фрагментарно ретушированных изделия полулунной формы (вогнуто-выгнутые) (рис. 2.7, 2.8). Двумя экземплярами в коллекции представлены массивные в сечении пластины (рис. 2.4). Многие из этих изделий фрагментарно подправлены, преимущественно со спинки.
Изучение артефактов, выполненных на отщепах и пластинах, было затруднено значительной степенью утилизации изделий. У части экземпляров с памятника Изюк-1 она была настолько сильной, что привела к существенному изменению
Проанализированные артефакты из памятников Ананьино-1 и Изюк-1 в большинстве не обладают типологической выраженностью и тщательностью изготовления. Однако у большинства из них наблюдается использование одинаковых приемов в обработке, некоего стандартного подхода, результатом которого было появление изделий определенных форм и размеров. В рамках существовавших для последних стандартов, вероятно, допускалась определенная вариабельность, а небольшие размеры характерны для сильно сработанных экземпляров и обломков.
На диаграммах 1 и 2 приведены метрические характеристики изделий на отщепах, пластинчатых отщепах и пластинах памятников Ананьино-1 и Изюк-1
(максимальная толщина, ширина, высота). В качестве стабилизирующего показателя была выбрана толщина изделий, которая в ходе поломки артефакта или значительной степени его утилизации практически не изменяется. Анализ диаграмм показал, что анализируемые арте-
факты обоих памятников демонстрируют сходство по целому ряду признаков. Толщина была величиной стабильной. Средние размеры - 9-10 мм. Большие расхождения со средним показателем не допускались по техническим требованиям к изделию.
л
о.
о
г
Со
0-
40
35
30
25
20
15
10
5
0
12 3 4
5 6
8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
-ф— Ширина
■Длина
• Толщина
Диаграмма!. Метрические характеристики кремней памятника Ананьино-1
7
Ф— Ширина В888»88м Длина —а—Толщина
Диаграмма 2. Метрические характеристики кремней памятника Изюк-1
Максимальные и минимальные ширина и длина могут различаться достаточно сильно. Однако максимальная ширина не превышала 30-31 мм, а длина -35-37 мм. Средние ширина и длина у изделий составляют, соответственно, 2223 мм и 26-27 мм. Отдельную группу артефактов составляют сильно изношенные
и сломанные экземпляры. У них показатель, измеряемый как длина (по техникоморфологическим условиям), зачастую оказывается меньше ширины.
Таким образом, для рассматриваемых изделий определенная толщина являлась величиной, обусловленной техническими требованиями, не зависящей от о сталь-
ных размеров и не изменяемой в процессе эксплуатации. Ширина и длина могли варьироваться более широко, но не превышали определенных пределов и сильно менялись в ходе их использования.
Изделия на отщепах и пластинчатых отщепах памятников Ананьино-1 и Изюк-1 полностью идентичны по сырью (за исключением нескольких единичных экземпляров). Это серый (с оттенками до розового, сиреневого) кремнистый материал хорошего качества. Почти у половины экземпляров с обоих памятников окраска неравномерная, иногда полосчатая, с плавными или резкими переходами к темно-серому, черному, желто-коричневому цвету. Анализ сырья с памятников Среднего Прииртышья эпохи камня-ран-ней бронзы не выявил аналогий этому материалу [4]. В этой связи интересно то, что в материалах русских памятников достаточно часто встречаются именно кремни розового цвета. В Мангазее отмечены изделия только из розового кремня [5]. Ю.Б. Сериков отмечает, что ружейные кремни из этого сырья были широко распространены у русского населения XVII в. [6].
Обратимся теперь к функциональному назначению рассматриваемых изделий из камня. Традиционно оно определяется по форме (допустимое предположение) и анализу следов износа (наиболее достоверное определение). Большинство типологически выраженных изделий из камня с поселений Ананьино-1 и Изюк-1 по морфологическим характеристикам можно определить как скребки и скобели.
Применительно к ХУ1-Х1Х вв. предметы из камня такой формы использовали в кремневых замках для огнестрельного оружия и в качестве кресальных камней для добывания огня. К сожалению, четких критериев для их выделения пока нет. Большую часть исследуемых экземпляров отличает ширина от 2 до 3 см, длина от 2,5 до 3 см и довольно массивное сечение. Как мы уже выяснили, явной зависимости между размерами и толщиной не существовало. Эту особенность отмечает и С.Г. Скобелев. По его мнению, прямая связь между размерами и толщиной кремней из Саянского острога обычно не прослеживается: некоторые мелкие изделия в сечении могут быть значительно толще, чем более крупные. Такую вариа-
бельность толщины и размеров можно объяснить тем, что, во-первых, замки для кремневых ружей и пистолетов имели разные размеры, а во-вторых, губки курков, в которых закреплялись кремни, допускали возможность регулировки расстояния между ними с учетом размеров закрепляемого изделия [7]. Однако для совокупности кремней Саянского острога одной из причин такой вариабельности могло стать местное, кустарное производство части изделий. Кремни, которые поступали в ходе торговли, были результатом массового производства и поэтому значительно более стандартизированы. В целом, исходя из технико-морфологических характеристик, кремни памятников Ананьино-1 и Изюк-1 могли использоваться и как ружейные, и как кресальные.
Для выяснения характера следов использования рассматриваемые изделия были подвергнуты трасологическому анализу с помощью бинокулярного микроскопа МБС-10. Исследование показало, что все рабочие края сходным образом разрушены, чаще довольно сильно. Характерная сработанность изделий из камня с памятников ХУ1-Х1Х вв. редко становилась объектом внимания трасологов, тем не менее следы такого своеобразного износа описаны. Ю.Б. Сериков определяет их как характерные для каменных орудий, которые использовали с целью добывания огня. По его мнению, им присущ специфически сработанный рабочий край, который имеет прямую или вогнутую форму и сильную забитость кромки с одной или двух сторон. Часто рабочий край выглядит как скребковый, иногда его формирует плоская с заломами ретушь с обеих (иногда с одной) сторон
[8]. Изученные рабочие участки на изделиях из камня с памятников Ананьино-1 и Изюк-1 выглядят именно так.
Таким образом, по результатам трасологического анализа, рассматриваемые артефакты однозначно можно определить как орудия для добывания огня - ружейные или кресальные кремни. Специфической сработанности, свойственной только тем или другим, на данный момент выявить не удалось. Высекание огня происходило в результате удара металла о камень, поэтому характер следов идентичен в обоих случаях. Различия можно выявить по распространению следов износа. Од-
нако ввиду недолговечности и дефицита орудий для добывания огня ружейные кремни после поломки и при достижении значительной степени износа вполне могли переходить в разряд кресальных или изначально использоваться в качестве таковых. Бытовые потребности в этих орудиях были постоянны и достаточно велики, так как спички в обиходе появились только в XIX в. В материалах обоих памятников имеются и кресала разных форм. Однако и то, что население знало и использовало огнестрельное оружие не вызывает сомнений: обнаружены специальные приспособления для отливки пуль (пулелейки), а также пули и дроби в поселенческом слое и погребальном комплексе [9].
Возвращаясь к результатам трасологического анализа, стоит отметить, что были выявлены интересные закономерности в применении рассматриваемых изделий: 1) в работе использовалась вся кромка по периметру; 2) все рабочие участки на отдельно взятом орудии имеют практически одинаковую степень сработанности.
Ружейные кремни использовали в специальной оправе, которая оставляла открытой только одну сторону изделия из камня. Однако в результате достижения определенной степени утилизации кремень мог быть повернут другой стороной. Интересный в этом плане ружейный кремень был обнаружен при раскопках русского памятника Евстюниха III (правый берег р. Баранчи при впадении ее в р. Тагил), датируемого концом XVI в. Размеры изделия - 25x20x7 мм. Следы интенсивного использования прослеживаются только с двух сторон, а ровная сторона одного из углов покрыта светлой матовой патиной. По мнению Ю.Б. Серикова, это, скорее всего, остатки клея, которым кремень крепился в замке [10]. Следы от клея отмечены на брюшке некоторых кремней из Мангазеи. Им были приклеены какие-то мягкие прокладки, возможно из кожи [11].
Если бы эти признаки считались типичными для ружейных кремней, то в этом случае в рассматриваемых коллекциях были бы представлены и орудия с неиспользованными кромками или неравномерно сработанные. Обратимся к принципу применения кремней в пищалях и трактовке характера износа на кремнях из Мангазеи. Он основан на том, что кре-
мень зажимается плотно между губками курка, а при выстреле ударяется об огниво. В результате на рабочих краях кремней образуются выемки, в отдельных случаях правильной прямоугольной формы, ширина которых соответствует размеру огнива (ширина выемки - 1,8 см, глубина
- 0,3 см). Слабая выраженность выемок на других кремнях Мангазеи объясняется, возможно, тем, что использовались все краевые участки кремня. Об этом, в частности, свидетельствует и хорошо выраженная забитость краев [12]. Не следует забывать о том, что кремень был расходным материалом. Одну сторону можно было использовать для 30-50 выстрелов, непрерывная стрельба предполагала до 20 выстрелов без осечки. Следовательно, кремень достаточно быстро изнашивался, а устройство кремневого замка позволяло разворачивать его по мере утилизации. В результате осваивалась вся кромка изделия. Это не противоречит характеру сработанности изделий с поселений Ананьи-но-1 и Изюк-1 и возможности трактовать их как ружейные кремни.
Таким образом, очень сложно выявить и охарактеризовать специфические отличия размеров, технико-морфологических характеристик и сработанности у ружейных и кресальных кремней. Логично предположить, что в русских поселенческих комплексах можно встретить как те, так и другие. В публикациях также встречаются самые разные трактовки. В одном из раскопов на территории г. Верхотурья были найдены два подпрямо-угольных куска кремня со следами сильной забитости. Авторы публикации высказали предположение, что один из них «использовался в сочетании с кресалом, второй, вероятно, является ружейным»
[13]. Все кремни из Мангазей, независимо от их размеров и форм, авторами раскопок были отнесены к ружейным (пищальным) [14]. В коллекции артефактов из раскопок Березовского городища найдены 7 целых и 15 фрагментированных ружейных кремня. Форма кремней - под-прямоугольная, трапециевидная; в одном случае на трех гранях имеются дугообразные выемки. Среди находок имеется и кресало [15]. При раскопках Кузнецка также были найдены кремни. А.О. Кауфман они обозначены как пищальные и отнесены к разряду ввозимых «с Руси» то-
варов [16]. Из текста не ясно, как было определено функциональное назначение всех этих изделий. Можно лишь предположить, что, например, для кремней из Верхотурья исследователи ориентировались на размеры: 38x30x10 мм - кресаль-ный, 22x17x10 мм - ружейный.
С.Г. Скобелев отмечает, что объективных критериев для разделения кремней на ружейные и кресальные не существует и вполне возможна их взаимозаменяемость. Однако он указывает на то, что относительно кремней из Мангазеи более верным следует считать предположение А.Н. Алексеева о вероятной принадлежности наиболее крупных экземпляров к кре-сальными [17].
Отдельным аспектом проблемы является разделение кремней от огнестрельного оружия. В публикациях можно встретить определения «ружейные», «самопальные», «пищальные». Однако в отличие от кресальных и ружейных кремней, практически никто из авторов не приводит технико-морфологических характеристик, по которым можно отличить эти изделия друг от друга. Попытка охарактеризовать пищальные кремни представлена в монографическом исследовании по Мангазее, вышедшем в 1981 г. Авторы интерпретируют обнаруженные кремни как пищальные и описывают их как небольшие изделия, для которых характерно отсутствие стандартных форм и размеров. Имеющееся сходство, по их мнению, обусловлено не особенностями производства, а общим характером применения и условиями их срабагы-ваемости. Основное требование, которое предъявлялось к пищальным кремням они должны быть плоскими (это важно при закреплении их в курке). В соответствии с этим все кремни из Мангазеи имеют плоское брюшко и низкую спинку, часто уплощенную продольными сколами. В отдельных случаях такие сколы отсутствуют и на спинке видны одно или два невысоких ребра. Вторичная обработка кремней заключалась в нанесении крутой притупляющей ретуши по краям (круговой или частичной). Дальнейшее изменение формы происходило в процессе срабатывания
[18]. Однако также можно охарактеризовать требования к форме и следы износа для любых кремней, использовавшихся в колесцовом или кремнево-ударном замке огнестрельного оружия.
Анализ литературы показал, что кремни из русских памятников на сегодняшний день представляют собой довольно внушительную серию находок. Их комплексное исследование весьма перспективно, особенно в плане выявления источников сырья, центров и специфики изготовления изделий, а также форм, размеров, времени использования ружейных и кресальных кремней. В частности, на ружейные кремни спрос был в определенный, довольно ограниченный период времени, хотя определить его на сегодняшний день достаточно сложно. Кремневые ружья на Руси появились только в конце XVI в. [19]. Широкое распространение они получили несколько позже и использовались до середины XIX в., пока не были заменены более совершенными -ударно-капсюльными.
Кресальные кремни известны уже с железного века. До Средневековья включительно их находят на памятниках, часто в совместном залегании с железными огнивами. Это не частая, но обычная находка в погребальных комплексах эпохи Средневековья на территории Западной Сибири [20].
В качестве кремней могли использовать изделия более ранних эпох. В жизни таких артефактов было два этапа функционирования, весьма удаленных по времени друг от друга. На первом этапе их применяли по назначению, определенному технико-морфологическими характеристиками, например, как скребки. На втором этапе такие изделия использовали совершенно в другом качестве - как орудия для добывания огня.
Несколько изделий с памятников Ананьино-1 и Изюк-1 отличаются от остальных в первую очередь по сырью. Возможно, их подобрали на памятнике эпохи камня.
Завершая анализ коллекции находок из камня с памятников Ананьино-1 и Изюк-1 можно добавить, что в ней выделяются две группы изделий. В первой они имеют сходство по четырем основным показателям: 1) по сырью, 2) технико-морфологическим характеристикам, 3) характеру следов сработанности, 4) степени изношенности. Эта группа наиболее представительна количественно и происходит из одного производственного центра. К ней относятся жернова и кремни. Ко вто-
рои группе можно отнести несколько артефактов из другого сырья и восемь находок с поселения Изюк-1 (гальки, сколы с галек, аморфные обломки). Появление изделий этой группы в обиходе у русского населения происходило осознанно (судя по следам использования), но разными путями и эпизодически.
Нет сомнений, что осуществлялись целенаправленные поставки изделий из камня первой группы. Они должны были обладать определенными характеристиками и это демонстрируют исследованные артефакты. Что касается орудий для добывания огня, то первостепенное значение имело сырье - кремнистый материал, позволяющий стабильно получать длинную искру. Кроме этого, изделие должно было соответствовать определенным параметрам по форме и размерам, обладать массивным сечением (что давало устойчивость к излому при значительных нагрузках у такого хрупкого материала, как кремень). Такие кремни, по мнению ряда исследователей, были распространенным товаром и ввозились на территорию Сибири «с Руси». В документах с XVII и до первой половины XIX вв. неоднократно упоминается об их доставке в Сибирь и продаже в больших количествах на разных территориях [21].
В Западной Сибири значительная часть товаров «с Руси» проходила через тобольский рынок. Часть из них продавалась здесь же или в окрестностях, а значительное количество отправлялось за р. Енисей. Поставки небольшими партиями осуществляли сибирские татары. Среди товаров «Тарского ясашного татарина» Аллагула Енбаева указаны 140 кремней пищальных [22].
Значительными партиями кремень привозили русские торговцы. Из таблицы поступления «русских» товаров на тобольский рынок можно судить о масштабах завоза кремней: 1639-1640 гг. - кремни самопальные 1100 шт. на сумму 3,4 руб., 1668-1669 гг. - кремни пищальные 4300 на сумму 18,2 руб., 1686-1687 гг. - кремни пищальные 15300 шт. на сумму 8 руб. [23].
Через Тобольск осуществлялся и транзит «русских» товаров в Сибирь. Здесь также фигурирует кремень. В 1639-1640 гг. кремни самопальные были провезены в количестве 1920 шт. на сумму 5,7 руб., а в 1668-1669 гг. - 350 шт. на сумму 0,87
руб. Кремни пищальные в 1655-1656 гг. провезены в количестве 300 шт. на сумму 0,75 руб., в 1668-1669 гг. - 3 350 шт. на сумму 13 руб. [24].
Следует отметить, что кремни были тяжелым по весу, но дешевым товаром. Для сравнения, замки пищальные в 16391640 гг. стоили 15,7 руб. за 30 шт., огнива - 14,5 руб. за 155 шт., а кремни - 3,4 руб. за 1100 шт. [25]. Однако потребность в этих изделиях в определенный период была значительной, главным образом в виду их быстрого изнашивания. Это определяло большие объемы ввоза, особенно на территории, лишенные из-за отсутствия собственного сырья возможности организовать местное производство таких изделий. Только по сборной товарной книге Мангазейской таможни 1635 г. среди ввезенных предметов для промыслов указаны кремни в количестве 900 шт. [26]. Здесь следует отметить то, что при раскопках Мангазеи было найдено менее 100 кремней [27]. Это соотношение уже само по себе показательно.
Подтверждением значительных поставок кремня в Сибирь из определенных центров производства служит наличие целого ряда сходных по сырью и техникоморфологическим характеристикам изделий на русских памятниках этой территории. В некоторых местах русское население могло использовать местное сырье для изготовления ружейных и кресальных кремней. С.Г. Скобелев отмечает, что некоторые из кремней, обнаруженных при раскопках Саянского острога, были изготовлены непосредственно на месте. Об этом свидетельствуют сохранившиеся на них участки галечной корки, большое количество мелких отщепов, обнаруженных на площади жилых помещений и рядом с ними и аналогичный состав пород, представленных в галечном материале берега Енисея в районе острога [28]. На территории Западной Сибири, и Омского Прииртышья, в частности, возможности использовать местные ресурсы не было. Вероятно, потребность в ружейных и кресальных кремнях здесь практически полностью закрывалась за счет торговли, например из такого крупного центра, как г. Тобольск. Вызывает сомнение указание О.Н. Вилкова на собственное производство пищальных и самопальных кремней в Тобольске [29]. Организация такого про-
изводства была бы весьма затруднительна по двум причинам: 1) в виду отсутствия местного сырья, хоть в какой-то степени пригодного для этого; 2) из-за нецелесообразности привоза сырья издалека - значительный вес и большое количество отходов в процессе обработки изделий. Однако изделия могли привозиться в виде полуфабрикатов и подрабатываться до нужных размеров и формы на месте. На этот факт указывают многочисленные мелкие отщепы из такого же сырья, что и кремни на Мангазее [30].
Изделия из камня являются информативным источником по изучению различных сторон жизни русского населения Сибири. К сожалению, на многих русских памятниках они представлены единичными находками. С комплексов Ананьи-но-1 и Изюк-1 получены довольно большие и значимые серии изделий, которые дают представление о бытовой, хозяйственной, военной, торговой деятельности населения. Это делает актуальным и перспективным их дальнейшее исследование.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Татаурова Л. В. Погребальный обряд русских Среднего Прииртышья ХУИ-Х1Х вв. По материалам комплекса Изюк-1. Омск, 2010. 284 с.; Томилов Н. А., Тихонов С. С., Татаурова Л. В. и др. Культура населения XVI—XIX веков как основа формирования современного облика народов Сибири. Омск, 2005. 268 с.
[2] Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт первых ее насельников. Тюмень, 1999. Т. 1. 327 с.; Татаурова Л. В., Игнатьев Ю. Т., Слепченко С. М. Палеопатологические материалы для проведения биоархеологических реконструкций по данным могильника Ананьи-но // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2008. С. 238-243.
[3] РГАДА. Ф. 214. Оп. 1. Д. 1182. Л. 185-187.
[4] Толпеко И. В. Изделия из камня в археологических коллекциях русских памятников Тарского Прииртышья // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2008. 440 с.
[5] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Мангазея: Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI-
XVII вв. М.., 1981. Ч. 2. 148 с.
[6] Сериков Ю. Б. Некоторые проблемы изучения так называемого Тагильского волока Ю.Б. Сериков // Археологические и исторические исследования г. Верхотурья. Екатеринбург, 1998. С. 158-164.
[7] Скобелев С. Г. Изделия из камня у русских первопроходцев и старожилов Южной Сибири
XVIII в. (по материалам раскопок Саянского
острога) // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII—XIX вв. Историко-археологические исследования. Владивосток, 2007. Т. 5.
Ч. 1. С. 216-247.
[8] Сериков Ю. Б. Каменные орудия для добывания огня // Северный Археологический Конгресс. Ханты-Мансийск, 2002. С. 251-252.
[9] Татаурова Л. В. Указ. соч.
[10] Сериков Ю. Б. Некоторые проблемы изучения ... С. 158-164.
[11] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч.
[12] Там же.
[13] Святов В. Н., Старков А. В., Чаиркин С. Е. Археологические исследования в г. Верхотурье в 1997 г. Екатеринбург, 1998. С. 144-157.
[14] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч.; Визгалов Г. П., Пархимович С. Г. Мангазея: новые археологические исследования (материалы 2001-2004 гг.). Екатеринбург-Нефтеюганск, 2008. 294 с.
[15] Пархимович С. Г. Коллекция артефактов из раскопок Березовского городища // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2008. С. 251-262.
[16] Кауфман А. О. Ремесло и торговля Кузнецка XVII века (предварительное сообщение по письменным и археологическим источникам) // Кузнецкая старина. Новокузнецк, 1994. Вып. 2. С. 47-60.
[17] Скобелев С. Г. Указ. соч.
[18] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч.
[19] Сериков Ю. Б. Некоторые проблемы изучения ... С. 158-164; Тарасюк Л. И. Из истории русского огнестрельного ручного оружия XVI-XVII вв. // Советская археология. 1965. № 2. С. 104-120.
[20] Коников Б. А. Омское Прииртышье в раннем и развитом средневековье. Омск, 2007. 466 с.; Матющенко В. И., Полеводов А. В. Комплекс археологических памятников на Татарском увале у деревни Окунево. Новосибирск, 1994. 223 с.; Молодин В. И. Кыштовский могильник. Новосибирск, 1979. 182 с. и др.
[21] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч.; Кауфман А. О. Указ. соч.; Сафронов Ф. Г. Русские промыслы и торги на северо-востоке Азии в XVII - середине XIX века. М., 1980. 143 с. и др.
[22] Вилков О. Н. Ремесло и торговля Западной Сибири в XVII веке. М., 1967. 324 с.
[23] Там же.
[24] Там же.
[25] Там же.
[26] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч.
[27] Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф Указ. соч.; Визгалов Г. П., Пархимович С. Г. Указ. соч.
[28] Скобелев С. Г. Указ. соч.
[29] Вилков О. Н. Указ. соч.
[30] Визгалов Г. П., Пархимович С. Г. Указ. соч.
