CC BY
23
НАЛОГООБЛОЖЕНИЕ
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО МЕХАНИЗМА ДЛЯ РАЗРЕШЕНИЯ НАЛОГОВЫХ СПОРОВ
О. А. ВОРОПАЕВА,
Российский университет дружбы народов
Результатом совершения сделки в основном является изменение имущественных и других вещных прав. Действительность сделки предполагает изменение имущественных прав законным способом.
Признание сделки недействительной порождает последствия, определенные ст. 167 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ): «Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью... При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке...». Поэтому возможность оспаривания сделки, признание ее недействительной является способом правовой защиты участников гражданского оборота в целях восстановления имущественных прав потерпевшей стороны — участника сделки или третьей стороны.
Правоприменительная практика свидетельствует об увеличении числа дел, связанных с признанием сделок недействительными. На начальном этапе формирования правоприменительной практики рассмотрения дел о признании сделок недействительными с исками о восстановлении своих имущественных прав в большей части обращались сами участники сделок. Однако пострадавшей стороной в результате неправомерных действий участников сделок нередко становится государство и общество, т. е. третья сторона. Ущерб при этом выражается в виде недополучения бюджетом законно установленных налогов и сборов, незаконного отчуждения государственного имущества в результате приватизации и др. При этом механизм возмещения причиненного государству ущерба правовыми методами в ряде случаев возможен только через признание сделок участников оборота недействительными.
Более того, выявление и доказывание ряда составов уголовно наказуемых экономических преступлений (мошенничество, причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, неправомерные действия при банкротстве, уклонение от уплаты налогов и др.) невозможно без предварительного доказывания противоправной природы сделки через признание ее недействительной (т. е. через процедуры гражданского законодательства).
Поэтому формирование новых знаний о природе недействительных сделок является одним из направлений развития и усиления правовых инструментов защиты интересов участников делового оборота и государства.
Понятие «сделка» определено ст. 153 ГК РФ: «Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей».
Если действия субъектов сделки (юридических и физических лиц) осуществляются законным способом, то такая сделка является действительной. Более полно условия действительности сделки формулируются следующим образом:
— действия субъектов сделки (волеизъявление) должно соответствовать их подлинной воле;
— участники сделки должны быть сделкоспо-собными (способность субъектов к участию в сделке);
— сделка должна быть законной по содержанию и форме, а также по способам достижения ее цели.
Разделение сделок на действительные и недействительные предполагает признание недействительной сделки как разновидности сделки вообще. Закон не дает ясного ответа на вопрос о том, можно ли относить недействительную сделку к разновидности сделки или же после признания
сделки недействительной ее нельзя относить к сделке вообще.
Наиболее удобный способ считать недействительными те сделки, которые не соответствуют требованиям действительности. Таким образом, несоответствие сделки хотя бы одному из указанных выше условий действительности является основанием для признания ее недействительной.
Если исходить из предположения, что недействительная сделка является самостоятельным видом сделки, то целесообразно было бы все же определить отличительные признаки (условия) недействительной сделки. Попытаемся это сделать путем анализа критериев (условий) действительной сделки.
В правоприменительной практике известны случаи, когда действия субъектов сделки изначально соответствуют их подлинной воле, они способны к участию в сделке, а сама сделка на период ее совершения законна. Однако впоследствии сделка признается недействительной. Например, руководители предприятий, находящихся в неплатежеспособном состоянии предшествующем банкротству, нередко совершают сделки, направленные на вывод активов должника, создают фиктивную кредиторскую задолженность. Такие сделки увеличивают неплатежеспособность предприятия и снижают впоследствии обеспеченность требований кредиторов. При этом вторым участником сделки является заинтересованное лицо (нередко реальными владельцами такого юридического лица являются сами руководители или собственники должника.) В результате в процессе процедуры банкротства требования истинных кредиторов должник удовлетворить не может. Как следует из приведенного примера, воля обоих субъектов сделки соответствует их подлинной воле (преследуется цель выведения активов из-под долгового пресса), однако при этом причиняется имущественный ущерб истинным кредиторам. Такие сделки признаются недействительными. Следовательно, соответствие воли субъектов сделки их подлинной воле нельзя рассматривать в качестве отличительного признака действительности или недействительности сделки. По содержанию, форме, способам достижения цели на период ее совершения такая сделка также законна.
Принципиальным отличием действительной сделки от недействительной, вероятнее всего, являются последствия сделки. Если в результате совершенной сделки причинен ущерб одному из участников сделки, либо третьей стороне, то такая сделка может быть признана недействительной. При этом третьей стороной может быть как физическое или юридическое лицо, так и государство и
общество. Например, сделка совершена по взаимной договоренности сторон в целях формирования дополнительных затрат, уменьшения прибыли предприятия и, как следствие, уменьшения суммы налогов, перечисляемых в бюджет. Однако выявить противоправную природу такой сделки на период ее совершения по внешним признакам очень сложно. Она соответствует всем требованиям действительной сделки. Вопрос о признании ее недействительной становится актуальным с момента выявления причиненного ущерба бюджету, т. е. государству и обществу. Однако законно установить нанесение ущерба (при несогласии субъекта сделки — юридического лица) можно только через судебное решение по иску государственного органа (в данном случае налоговой инспекции).
С учетом изложенного представляется возможным одним из основных оснований отнесения сделки к недействительной считать причинение ущерба в результате реализации такой сделки. При этом действия участников сделки могут быть как умышленными, так и совершенными в результате ошибки (заблуждения) одной из сторон или обеих сторон. Моментом признания сделки недействительной следует считать судебное решение или согласие сторон. В первом случае последствия недействительности сделки наступают принудительным путем, во втором случае — добровольно.
Таким образом, недействительными являются те сделки, которые не признаны действительными. Если установить недействительность сделки не удалось, она остается действительной.
Следовательно, определение перечня критериев недействительности сделки на момент ее совершения представляется исключительно сложным, авозможно, и необоснованным.
Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наиболее сложной стороной состава правонарушения при совершении недействительных сделок является объективная сторона. Отсутствие четких критериев разновидностей недействительных сделок мешает объективной оценке действий субъектов сделки, принятию правильного судебного решения и применению последствий недействительной сделки. Известно немало примеров, когда однородные по своему составу действия квалифицируются судами диаметрально противоположно. Анализ практики федеральных арбитражных окружных судов по применению положений о недействительности сделок при разрешении конкретных налоговых споров подтверждает это.
Пример
Общество с ограниченной ответственностью (далее — Общество), зарегистрированное в зоне льготного налогообложения «Байконур», заключило договоры
аренды с рядом предприятий нефтеперерабатывающего комплекса Республики Башкортостан. Согласно этим договорам предприятия сдали Обществу в аренду производственные мощности, производящие автомобильное топливо. Фактически производство осуществлялось силами арендодателей на территории Башкортостана, само Общество осуществляло только реализацию продукции. Будучи зарегистрированным на территории зоны льготного налогообложения Общество (формально являясь производителем топлива на арендованном оборудовании) не уплачивало на территории Республики Башкортостан законно установленных налогов и сборов (акцизов). Прокурор Республики Башкортостан обратился в арбитражный суд с иском к упомянутым нефтеперерабатывающим заводам о признании заключенных договоров недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по сделкам. По мнению прокурора, договоры аренды были заключены в целях использования льготного налогообложения зоны «Байконур». Решением арбитражного суда в удовлетворении иска было отказано. Постановлением апелляционной инстанции того же суда решение оставлено без изменения. Прокурор с решением и постановлением не согласился и, ссылаясь на неправильное применение судами ст. 169 и 170 ГК РФ, в кассационной жалобе просил их отменить, а иск удовлетворить. Постановлением ФАС Уральского округа судебные акты первой и апелляционной инстанций отменены, исковые требования удовлетворены. С нефтеперерабатывающих предприятий в доход государства взысканы полученные по ничтожным сделкам суммы арендной платы. При этом суд кассационной инстанции руководствовался тем, что заключение спорных договоров аренды преследовало цель неуплаты налогов нефтеперерабатывающими предприятиями, которые фактически и производили нефтепродукты. В силу ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна. Следует подчеркнуть, что признание указанных сделок недействительными в качестве последствий такого признания открыло перспективу привлечения указанных предприятий и к налоговой ответственности.
Статьи 166 — 181 ГК РФ посвящены недействительным сделкам. Рассмотрим те статьи, которые непосредственно затрагивают вопросы квалификации действий, направленных на совершение недействительных сделок. Статья 166 ГК РФ определяет две группы недействительных сделок:
— оспоримая сделка (недействительная сделка «в силу признания ее таковой судом»);
— ничтожная сделка (независимо от такого признания).
В первом случае для признания сделки недействительной требуется решение суда, т. е. необходимо доказывать недействительность сделки. Во втором случае такое решение не требуется, так как предполагается очевидность недействительности сделки. Однако для практической деятельности
имеет значение не признание самого факта недействительности сделки, а юридические последствия такого признания — восстановление имущественных прав пострадавшей стороне.
Если оспоримая сделка по решению суда признается недействительной, то процедура возмещения ущерба, причиненного по результатам совершения такой сделки, осуществляется исходя из решения суда, что является побудительным мотивом к возмещению имущественного ущерба для стороны, совершившей гражданско-правовое правонарушения в результате реализации ничтожной сделки? Если субъект правонарушения действовал осознанно, предвидел и желал наступления тех последствий, которые нанесли ущерб участнику сделки или третьей стороне, то каким образом потерпевшей стороне без принудительных мер в отношении стороны-нарушителя восстановить свои имущественные права? Добровольно субъект правонарушения этого не сделает, решения суда нет.
Статья 166 ГК РФ не дает однозначного ответа на вопрос: «Для признания ничтожной сделки недействительной требуется решение суда или нет?». В статье сказано: «...независимо от такого признания». Нередко это положение трактуют однозначно — не требуется. Обязаны ли в этой связи суды принимать к рассмотрению иски о признании ничтожной сделки недействительной? Если нет, то возникает вопрос о механизме восстановления прав потерпевшей стороны.
Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» уделяет этому вопросу внимание: «Ничтожная сделка является недействительной независимо от признания ее таковой судом (п. 1 ст. 166). Учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица. При этом следует учитывать, что такие требования могут быть предъявлены в суд в сроки, установленные п. 1 ст. 181.
При удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сделка является ничтожной. В этом случае последствия недействительности ничтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованного лица либо по собственной инициативе.
В связи с тем, что ничтожная сделка не порождает юридических последствий, она может быть
признана недействительной лишь с момента ее совершения».
Из сказанного следует, что механизм восстановления прав потерпевшей в результате совершения недействительной сделки стороны реализуется только по решению суда. Это касается и оспоримой, и ничтожной сделки.
Принципиальное отличие оспоримой сделки от ничтожной заключается, вероятно, в том, что доказывание оспоримой сделки требует специального исследования судом всех обстоятельств совершения противоправного действия с точки зрения его соответствия признакам (составу), поэтому оспоримая сделка до признания ее таковой судом считается действительной.
Ничтожная сделка изначально недействительна, поэтому доказывание в ходе судебного разбирательства ее недействительности в основном сводится к выявлению норм правопорядка, которые были нарушены при заключении сделки. Но такое решение суда необходимо.
Пример
Статья 2 ГК РФ определяет понятие предпринимательской деятельности: «Предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке».
Из текста статьи следует, что законно предпринимательской деятельностью могут заниматься только лица (юридические и физические), зарегистрированные в установленном порядке. Кроме того, на определенные виды предпринимательской деятельности требуются специальные разрешения — лицензии. Статья 171 Уголовного кодекса РФ (далее — УК РФ) «Незаконное предпринимательство» предусматривает уголовную ответственность за осуществление деятельности, направленной на извлечение прибыли без регистрации или лицензии: «Осуществление предпринимательской деятельности без регистрации или с нарушением правил регистрации, а равно представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения, либо осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, или с нарушением лицензионных требований и условий, если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере,
— наказывается штрафом в размере до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев.
2. То же деяние:
а) совершенное организованной группой;
б) сопряженное с извлечением дохода в особо крупном размере,
— наказывается штрафом в размере от ста тысяч до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до трех лет либо лишением свободы на срок до пяти лет со штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев либо без такового».
Практика расследования преступлений в сфере экономической деятельности свидетельствует о значительном количестве совершенных преступлений, квалифицируемых по ст. 171 УК РФ. В период 1990-хгг. особое место в этом перечне занимало незаконное производство и реализация алкогольной продукции. Незаконным производством и реализаций занимались организации, не имеющие соответствующихлицензий, а также группы лиц не только не имеющие лицензий, но и не зарегистрированные в установленном порядке в качестве предпринимателей. Государству наносился колоссальный экономический ущерб, так как от такой деятельности не уплачивались соответствующие налоги и сборы в бюджет государства. Кроме того, наносился ущерб законопослушным производителям (в виде упущенной выгоды), так как цены на нелегально произведенную алкогольную продукцию были значительно ниже, поэтому такая продукция была вне конкуренции на рынке. Выявленные правоохранительными органами преступления квалифицировались по ст. 171 УК РФ.
Из текста этой статьи следует, что в основе объективной стороны состава преступления лежит нарушение требований к предпринимательской деятельности, изложенных в ст. 2 ГК РФ. Любое преступление, квалифицируемое по ст. 171 УК РФ, в основе своей нарушает положения ст. 2 ГК РФ.
Квалифицирующим признаком уголовного преступления является размер ущерба. Бели при расследовании налоговых преступлений или мошеннических действий размер ущерба можно определить, то при расследовании незаконной предпринимательской деятельности размер ущерба определить сложно, а порой и невозможно. С контрагентами при реализации нелегально произведенной продукции, документально оформленной как легально произведенной, расчеты производились. Экономический ущерб наносился интересам государства (в виде неуплаченных налогов и сборов) и законопослушным производителям продукции (в виде упущенной выгоды). Однако оценить сумму неуплаченных налогов юридически было невозможно, так как эта категория распространяется на законную (зарегистрированную) предпринимательскую деятельность. Если же производитель нелегальной продукции зарегистрирован в установленном порядке, платит налоги, но не имеет лицензии на производство продукции, то размер ущерба определялся только размером государственной пошлины за получение лицензии. Размер такой пошлины меньше суммы ущерба как квалифицирующего признака по ст. 171 УК РФ.
Поэтому даже при значительных объемах незаконно произведенной продукции привлечь к уголовной ответственности по ст. 171 УК РФ было во многих случаях сложно. Это являлось одной из причин бурного роста нелегального производства алкогольной продукции в 1990-хгг. Однако возможна квалификация указанных противоправных действий как гражданско-правового правонарушения. Статья 173 ГК РФ прямо указывает на противоправность сделки, совершенной «юридическим лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью». Такая сделка «может быть признана судом недействительной по иску этого лица, его учредителя (участника) или государственного органа» (ст. 173 ГК РФ).
Однако использование гражданско-правового механизма как средства борьбы с такого вида противоправной деятельностью не имела распространения в правоприменительной практике. В значительной мере этому способствовала дискуссия о законности признания сделки недействительной по указанным основаниям (отсутствие государственной регистрации субъекта сделки и лицензии на осуществление видадеятельности).
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 09.06.2000 № 54 «О сделках юридического лица, регистрация которого признана недействительной», отражает характер этой дискуссии: «Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел вопрос о правовой оценке сделок юридического лица, регистрация которого признана недействительной, и информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.
Правоспособность юридического лица возникает в момент его создания и прекращается в момент завершения его ликвидации.
Юридическое лицо считается созданным с момента его государственной регистрации. Ликвидация юридического лица считается завершенной, а юридическое лицо — прекратившим существование после внесения об этом записи в единый государственный реестр (п. Зет. 49, п. 2ст. 51 и п. 8 ст. 63 ГК РФ).
Следовательно, признание судом недействительной регистрации юридического лица само по себе не является основанием для того, чтобы считать ничтожными сделки этого юридического лица, совершенные до признания его регистрации недействительной».
Вернемся к тексту ст. 171 УК РФ. Квалифицирующие признаки состава преступления по этой статьи сформулированы следующим образом: «Осуществление предпринимательской деятельности без регистрации или с нарушением правил регистрации, а равно представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предприни-
мателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения...». Другими словами, одни и те же действия участника сделки по уголовному закону квалифицируются как преступление (при наличии других признаков — суммы ущерба), согласно же информационному письму Президиума ВАС РФ от 09.06.2000 № 54 такие действия не являются основанием для признания их гражданско-правовым правонарушением.
По мере совершенствования механизма борьбы с незаконной предпринимательской деятельностью судами был накоплен опыт квалификации сделок, совершенных без лицензии (либо без регистрации и лицензий) как недействительных сделок.
Главенствующим в квалификации документально оформленных сделок по реализации нелегально произведенной продукции как недействительных являлось признание такой деятельности как не относящейся к предпринимательской по ст. 2 ГК РФ. Такая категория сделок относится к ничтожным, поэтому сделка, документально оформленная и в дальнейшем реализованная без наличия разрешения на вид деятельности (лицензии) или без регистрации, ничтожна по основаниям ст. 168 ГК РФ. Для квалификации такой сделки как гражданско-правового правонарушения (в отличие от уголовного законодательства) не устанавливается размер ущерба. Однако все полученное по такой сделке субъектом противоправной деятельности может быть взыскано в доход государства по основаниям ст. 169 ГК РФ. Поэтому с точки зрения профилактики подобных правонарушений (неминуемость наказания) экономические санкции, как результат гражданско-правового принуждения (взыскание в доход государства) имеют исключительно важное значение.
По мере накопления правоприменительной практики все чаще с исками о защите экономических интересов государства в суд обращаются налоговые органы. Этому способствовало определение Конституционного Суда РФ от 25.07.2001 г. № 138-0, принятое по ходатайству МНС России. Целесообразно обратить внимание на текст этого определения, указывающего на «возможность наложения санкций по налоговому законодательству через процедуры гражданско-правового механизма».
Так, в начале 2000-хгг. получила распространение схема уклонения от уплаты законно установленных налогов и сборов с использованием механизма так называемых «проблемных банков». Суть его заключалась в следующем. Юридическое лицо-налогоплательщик открывало расчетный счет в таком банке, перечисляло необходимую для уплаты налогов сумму и давало платежное поручение банку на перечисление денежных средств в
бюджет государства для уплаты налогов. Однако банк указанное поручение не исполнял, так как не имел на момент платежа на корреспондентском счете средств, достаточных для исполнения платежного поручения налогоплательщика. Обязательство налогоплательщика по уплате налогов считалось выполненным, так как моментом исполнения такого обязательства считается момент списания банком с расчетного счета налогоплательщика денежных средств. Критерием является штамп банка в платежном поручении, которое впоследствии налогоплательщик предъявлял в налоговые органы. Налоговые органы не могли взыскать с налогоплательщика средства, не поступившие в бюджет, так как он формально налог уплатил. Вина переносилась на «проблемный» банк. Взыскание с самого банка неперечисленных в бюджет налогов по вине этого банка в большинстве случаев не увенчалось успехом, так как банк оказывался неплатежеспособным.
Указанная схема быладостаточно популярной. При этом налогоплательщик действовал в сговоре с «проблемным» банком. Денежные средства формально перечисленные, но не поступившие в бюджет в дальнейшем выводились и использовались налогоплательщиком и банком в своих целях.
Существовал ряд признаков, характеризующих такие сделки между банком и налогоплательщиком: расчетный счет в «проблемном» банке открывался непосредственно перед перечислением денежных средств со стороны налогоплательщика для уплаты налогов; операции по такому вновь открытому счету осуществлялись один раз и только для уплаты налогов. Однако по налоговому законодательству это не являлось достаточным основанием для взыскания с налогоплательщика суммы фиктивно уплаченного налога.
Конституционный Суд РФ своим определением от 25.07.2001 № 138-0 указал на правовой механизм решения этой проблемы. Из определения следует, что «в случае непоступления в бюджет сумм налога, списанных с расчетного счета налогоплательщика, для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе осуществлять необходимую проверку и предъявлять в арбитражных судах требования, обеспечивающие поступление налогов в бюджет, включая иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам», как то предусмотрено в п. 11 ст. 7 Закона РФ от 21.03.91 № 943-1 «О налоговых органах Российской Федерации» (п. 3 мотивировочной части определения КС РФ от 25.07.2001). После признания судом сделки, осуществленной между недобросовестными налогоплательщиками
и «проблемными» банками, недействительной возможно взыскание всего полученного по таким сделкам в доход государства на основании ст. 169 Гражданского кодекса РФ. Кроме того, после признания сделки недействительной конституционная обязанность налогоплательщика не считается исполненной в момент списания банком с его расчетного счета средств в уплату налога. Это позволяет налоговым органам взыскать с налогоплательщика сумму неуплаченного налога.
Из приведенного примера видно, что решение проблемы неуплаты налогов с использованием «проблемных» банков правовыми методами было невозможно без применения гражданско-правового механизма (признание сделки недействительной).
К относительно сложным составам относятся противоправные действия, квалифицируемые ст. 170 ГК РФ «Недействительность мнимой и притворной сделок». Сложность доказывания вины при совершении притворной сделки объясняется рядом ее особенностей:
— притворная сделка может быть многоэтапной (состоять из нескольких взаимосвязанных единым волевым актом сделок);
— состав участников притворной и прикрываемой сделок может не совпадать;
— указанные сделки могут не совпадать по времени.
Пример
Один из двух учредителей Общества с ограниченной ответственностью (далее — Общество) решил совершить сделку по отчуждению активов Общества (ценные бумаги в виде акций ОАО «Роспечать») в пользу своей жены. Законно совершить такую сделку он не мог, так как на это требовалось согласие второго учредителя. Решение о совершении Обществом сделки, в отношении которой имеется заинтересованность, принимается общим собранием участников, большинством голосов от общего числа участников Общества, не заинтересованных в ее совершении. Поэтому с целью прикрыть сделку, в отношении которой имелась заинтересованность и законное совершение которой было невозможно, была разработана схема, согласно которой акции сначала продаются третьему лицу, затем это лицо передает акции жене заинтересованного лица (учредителя) в качестве отступного взамен фиктивного денежного обязательства. Второй участник Общества был против совершения первого этапа сделки — продажи акций третьему лицу. По его иску суд признал притворную сделку ничтожной в силу п. 2 ст. 170 ГК РФ.
Таким образом, при рассмотрении составов правонарушений в сфере экономики необходимо исследовать конкретные действия участников сделок через призму конкуренции норм гражданского, административного (налогового) и уголовного права. В ряде случаев невозможно привлечь субъектов
противоправной деятельности к налоговой ответственности без разрешения вопроса о признании сделок недействительными, т. е. без привлечения к гражданско-правовой ответственности.
Литература
1. Гражданский кодекс Российской Федерации, утвержденный Федеральным законом от 30.11.1994 № 51-ФЗ (с изменениями, внесенными Федеральным законом от24.07.2008 № 161-ФЗ).
2. Уголовный кодекс Российской Федерации, утвержденный Федеральным законом от
13.06.1996 № 63-Ф3 (с изменениями, внесенными Федеральным законом от 22.07.2008 № 145-ФЗ и постановлением Конституционного Суда РФ от 27.05.2008 № 8-П).
3. Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
4. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 09.06.2000 № 54 «О сделках юридического лица, регистрация которого признана недействительной».
