CC BY
17ИЗ НАШЕЙ ПОЧТЫ
ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА 2013 № 3 (15)
Искусство -
и «ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ»...
В инженерном корпусе Третьяковской галереи не так давно прошли две выставки: на втором этаже — Марка Шагала и, над ним, — Николая Феши-на. Обе — юбилейные. Выставки позволили не только оценить художественные качества произведений, но и натолкнули на более глубокие идеи как о кризисе в искусстве, так и о музейном деле.
Фамилия «Шагал» давно стала нарицательной, а вот фамилия «Фешин» практически неизвестна в России. И это при том, что Фешин учился у великого Репина в Петербургской Академии художеств, став ее действительным членом, Шагал же последовательного профессионального образования не получил.
Фешин, опираясь на фундаментальные принципы академического искусства и реалистического искусства передвижников, синтезировал в своем творчестве много разных стилей: от импрессионизма и модерна до экспрессионизма, соединив девятнадцатый век с двадцатым. Как художник модерна он преобразовывал натуру ради выявления главного — Красоты. Как импрессионист он использовал технику масштабного динамичного смешанного мазка, унаследованную от Репина, делая это индивидуально и своеобразно.
Очень точно об удивительной атмосфере фешинского творчества сказал наш соотечественник С.Т. Коненков, знаменитый художник, скульптор и добрый знакомый Фешина: «Красота, заключенная в его полотнах, русский дух, не растраченный им до последних дней, сеют добро и добрые чувства и в Америке, и в Европе».
Переворот 1917 года Фешин принял как факт и попытался вписаться в новую ситуацию: стал работать над портретами революционных вождей. Но он не хотел становиться «придворным» художником, как это сделал его товарищ по Академии Исаак Бродский, любимый ученик Репина.
А ведь для Бродского этот выбор не только обеспечил протекцию политического режима, но и... защиту от «русского авангарда», к которому Шагал имел прямое отношение, также как Малевич, Штеренберг и другие, назначавшиеся новой властью его «комиссарами». Так, при содействии Луначарского Шагал стал уполномоченным комиссаром по делам искусств Витебской губернии. В полную силу под его руководством в Витебске работала Свободная академия, ставшая крупным творческим центром. Однако и его выжили оттуда коллеги-супрематисты. Шаг Шагала к культурному возрождению еврейского театра в стилистике «местечкового лубка» остался непонятым, нападки и критика со стороны «подлинно революционных» художников и партии нарастали, и уже через год Народный комитет просвещения направляет Шагала преподавать рисование в колонию для беспризорных. Непонимание и неприятие режимом вынуждают художника покинуть страну.
Для Фешина главной причиной отъезда из страны стал большевизм в искусстве, выразившийся в «русском авангарде», у истоков которого стоял и Шагал; последнему революция дала возможность силой насаждать свои идеи и формы организации. При этом
Россия теряла существенную часть русского художественного наследия.
Николай Иванович о своей судьбе написал так: «.я часто думаю о прожитом и прихожу к заключению, что люди искусства не должны покидать своей страны... Весь духовный фундамент человека закладывается с самого детства и растет вместе с окружающим до самого конца». Заказные портреты, которые Фешин написал в Америке, по силе образов не поднимаются до уровня работ, созданных в родной художнику среде. Заметим, тем не менее, что при высокой оценке профессионального мастерства Николая Фешина его считают также одним из самых дорогих русских художников, чьи работы продаются на аукционах за миллионы долларов.
Откуда же взялось утверждение: дескать, единственное, что Россия внесла в мировое искусство, — это «русский авангард», а вся русская классика оценивается на Западе как средний уровень и не котируется на арт-аукционах? И что это за явление, опозорившее изначально прекрасное понятие «авангард»?
Главной авангардистской идеей является абсолютизация самого акта творчества, не предполагающего создания художественного произведения, «самодостаточности» этого акта, оправдания человека творчеством, в котором раскрывается «истинная реальность». Отсюда — прямой путь к так называемой «инсталляции», которая может быть представлена в экспозиции, например, даже продуктом дефекации (и так было!).
В искусстве XX века действительно происходит «расставание с человеком», что есть антикультурное, антиисторическое движение. Оно противоречит всей христианской истории и «работает» на ислам и иудаизм, где изображение человека запрещено.
Любое созидание стало свободным практически от любых ограничений. Но эта свобода направлена на разру-
шение гармонии, целостности мироощущения. В психиатрических больницах имеются альбомы с рисунками пациентов. Если их перенести на большие полотна, то многие из них могли быть провозглашены шедеврами в музеях современного искусства.
Суть авангардизма в авторитарности, агрессивности и обмане. Совершенно очевидно, что пренебрежение школой и сложностью постижения художественной формы представляет собой наиболее легкий путь, привлекающий главным образом тех, кому доставляет удовольствие с выгодой для себя дурачить простаков, обманывать недостаточно культурную публику, малообразованных критиков и невежественных меценатов.
Даже конкурс красоты основан на здоровом интуитивном определении гармонии, а «авангард», не имеющий объективных критериев оценки красоты, так и останется за пределами искусства...
Из ужасов авангарда погрузимся в пространство музея. Но не просто музея, а Национальной галереи русского искусства. Таковой она была основана, такой ее завещал основатель, Павел Михайлович Третьяков. После его кончины в 1899 г. в Московской городской думе было решено размещать новые поступления отдельно от основной коллекции. Принятое в 1904 г. Думой «Положение о Третьяковской галерее» официально закрепляло за ней роль художественного хранилища, возможно полно отражающего поступательное движение русского искусства.
Но после 1918 г. музей постепенно стало наводнять «левое» искусство, которое позднее было изгнано, однако с началом «оттепели» началось постепенное включение в экспозицию «опальных имен и произведений». Из даров, поступлений, находок образовывалось море разливанное с истоками в «русском авангарде».
В 80-х гг., при реконструкции зданий галереи в Лаврушинском, были за-
явлены две позиции по границе раздела коллекции. Первая состояла в том, чтобы представить в старом здании дореволюционное искусство, а на Крымском валу — послеоктябрьскую эпоху. Однако решили, что если искать точку перелома в художественном сознании, то она придется на середину 1910-х гг. и связана прежде всего с идеями и практикой русского авангарда.
Вот так и поделилась экспозиция на классику и современность, и идейно, и территориально. С другой стороны, сохранилась хронологическая непрерывность экспозиции, пусть и на двух не столь отдаленных территориях. Как известно, спрос рождает предложение. Только вот нет спроса на предложение Крымского вала. Аншлаг, приносящий музею доход, там бывает только на выставках классического искусства, таких как недавние выставки Левитана и Коровина.
Учитывая все вышесказанное об авангарде, раздел произошел по границе, определяемой некоторыми искусствоведами как искусство — и «все остальное». Без красоты, без эстетики, как уже говорилось, не может быть искусства. Но кроме того, экспозиция национального художественного музея предполагает не только чувственное, но и познавательное восприятие. Это и история государства, и его нравы, и его ландшафты. Абсолютное большинство приходит за этим в Лаврушинский. Конечно, приходит не бо-
гема, пресытившаяся всем чем угодно и имеющая возможность бывать здесь постоянно, если захочет. Это человек с Урала, с Камчатки, из-за рубежа. Когда он еще попадет сюда? Поэтому понятен его восторг, удивление, восхищение. Эти образы, ощущения останутся в его памяти.
Так почему же выставка Шагала проходит в Лаврушинском?
Нынешнее руководство Третьяковки пытается нас убедить в том, что нашего зрителя надо учить понимать авангард. А то он ведь у нас от сохи, от станка — искусствоведчески необразован. Давайте вколачивать знания, как это пытались делать в советское время с соцреализмом. Только ведь Иван Иванович из Тьмутаракани все равно предпочтет «Трех богатырей». Да и патриотически настроенная интеллигенция его поддержит.
Почему разложившаяся и зажравшаяся богема диктует свои взгляды? У них уже есть гетто под названием «Гараж» или «Винзавод», будет новый центр современного искусства, и пусть они творят, экспонируют и веселятся там как хотят, но только время и мировое признание выберет шедевры для национального музея.
А пока самому посетителю национального русского музея надо выбирать: Фешин или Шагал.
Василий Щёголев, искусствовед
