ИСКУССТВО И КУЛЬТУРА В ИСТОРИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

УДК 1

До Тхи Хонг Хуен

студент

Российский государственный гуманитарный университет

(г. Москва, Россия)

ИСКУССТВО И КУЛЬТУРА В ИСТОРИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

Аннотация: внимание к искусству и культуре уходит далеко в историю экономической мысли. В XVII веке эти деятельности рассматривались с подозрением как потенциально расточительные траты аристократии или опасные отвлечения для рабочего класса. Экономисты XVIII века предложили более положительные и обдуманные размышления. Мандевиль и Гальяни отметили, что цены на произведения искусства определялись практически исключительно со стороны спроса на рынке, часто модой и стремлением к отличию. Экономические мыслители Просвещения были заинтересованы различными аспектами художественных рынков. Хьюм и Тюрго видели положительные социальные выгоды, возникающие из искусства, и пытались понять, в чем они заключаются. Смит подхватил некоторые намеки, проследившиеся в их работах, и рассмотрел художественные рынки более глубоко, чем это делалось ранее. Подобно некоторым другим мыслителям Просвещения, Смит представлял себе искусство в основном как имитацию совершенства.

Джереми Бентгам, подчеркивая полезность как инструмент для понимания и оценки рыночной деятельности, настаивал на том, что искусство не должно отличаться от других форм развлечений: прядильная игла, утверждал он, равна поэзии. Другие политические экономисты последовали за Бентгамом и ушли от изучения экономики искусства. В некоторой степени пустоту, таким образом, созданную, заполнили гуманистические писатели, романисты и эссеисты, в частности, Арнольд, Раскин, Диккенс и Моррис, которые были крайне критичны к процессу индустриализации периода и к развивающейся дисциплине политической экономии, которую они воспринимали как часть этого процесса.

В «периферийной революции» 1870-х годов в основном соблюдалось бентгамовское требование относительно отсутствия особого обращения к искусству. В то же время несколько новых экономистов, в частности, Уильям Стэнли Джевонс, стали "тайными эстетами", наслаждаясь своими грешными удовольствиями, но не часто подвергая искусство экономическому анализу.

К сожалению, в рамках характерной американской экономики конца XIX и начала XX века довольно мало можно найти о искусстве и культуре. Почти произошло возвращение к семнадцатому веку, когда искусство рассматривалось как коррумпированные игрушки праздных богачей. Тем не менее, что-то вроде возвращения к богатым размышлениям Просвещения XVIII века произошло в Блумсберийской группе, в которую входил экономист Джон Мейнард Кейнс. Они отвергли "бентгамизм" и сделали различие между художественным опытом и человеческим потреблением, а также между "воображаемой жизнью" ума и биологической активностью людей и других существ. Они выявили сложные эффекты искусства на всё общество и выдвинули вопрос о художественной политике на первый план повестки дня.

Ключевые слова: искусство, культура, экономика искусства, культурная экономика, внешние эффекты, общественные блага, художественные рынки, политическая экономия, утилитаризм, патронат.

Введение.

Что могут узнать современные культурные экономисты из этой главы, которая рассматривает то, что ранее, в основном на английском языке, писали авторы об экономике искусства и культуры? Они могут обнаружить, что их предмет имеет корни, которые намного глубже, чем они когда-либо предполагали. И некоторые из этих корней по-прежнему имеют активную жизнь. "Культурная экономика" появилась на сцене как самостоятельная поддисциплина экономики в 1960-х годах, скоро отмеченная журналом, ассоциацией и каноническими текстами, такими как "Искусство в исполнении: экономическое дилемма" (1966) В.Дж. Баумола и В.Г. Боуэна. Однако на самом деле многие из тем, затронутых этими новыми культурными экономистами, обсуждались уже два столетия или даже более тому назад. Современный экономист может обнаружить в этой разрозненной литературе идеи и толкования, которые имеют постоянную актуальность. Обнаружение и реабилитация некоторых из этих ранних текстов может по крайней мере сократить необходимость изобретения велосипеда. Задуматься стоит о том, как долго экономисты боролись с некоторыми вопросами в области культурной

экономики, которые теперь кажутся почти вечными: как распознать и определить внешние эффекты, возникающие в результате деятельности в сфере искусства? Могут ли быть отрицательные, а не только положительные внешние эффекты, связанные с искусством? Многие в XVIII и XIX веках так думали! Есть ли что-то в искусстве, что отличает его производство и потребление от производства и потребления других товаров в обществе? Или может быть, искусство просто является сложной категорией потребления, определяемой конспективным поведением и собственной коллекцией ищущих рента? Какие формы патроната лучше всего способствуют поддержке и стимулированию искусства, если оно действительно обладает особыми достоинствами и заслуживает какого-то вознаграждения вне рынка? Какие условия укрепляют творчество художников? Можно ли рассчитывать на свободный рынок, даже при наилучших условиях конкуренции, чтобы поддерживать искусство и культуру на уровне, приближающемся к социально оптимальному? Если нет, какова должна быть правильная роль государства как поддерживателя, планировщика и оператора в этой области? Может ли лучшим ответом государства на обращения из мира искусства быть "просто сказать нет"? Окончательные ответы на эти вопросы, вероятно, не будут получены в результате рассмотрения предистории культурной экономики, но некоторый свет может быть брошен.

Термины "искусство" и "культура" приобрели свое современное значение только в конце XVIII века, и затем как эволюцию из более ранних значений. "Искусство" перешло от обозначения конкретного навыка к "набору определенного вида деятельности", "определенной группе навыков, 'воображаемому' или 'творческому' искусству" [Уильямс (1958, стр. XV)]. В то же время "искусство приобрело значение особого вида истины, воображаемой истины". "Искусства - литература, музыка, живопись, скульптура, театр - были сгруппированы вместе в этой новой фразе как нечто общее, что отличало их от других навыков человека" (стр. XV, xvi). Слово "культура" изменилось в той же манере, что и "искусство", от значения "уход за природным ростом" до

нескольких других определений, включая "общее состояние или привычку ума", "общее состояние интеллектуального развития в обществе в целом", "общее тело искусств" и "целый образ жизни, материальный, интеллектуальный и духовный" (стр. xvi). Необходимо помнить, что в разные времена все эти различные значения были намеренно использованы авторами в области экономики, а также в других областях, на протяжении нескольких веков, охваченных этой главой. Глава имеет широкий хронологический диапазон, начиная с конца XVI века и завершаясь примерно к середине XX века, т.е. непосредственно перед появлением "современной" поддисциплины культурной экономики, упомянутой выше.

Разделы.

Искусство и культура как роскошь, расточительство и растрата.

Писатели, занимающиеся экономическими темами до середины XVIII века, были глубоко осведомлены о проблеме дефицита и необходимости осторожного распределения ограниченных ресурсов. В экономике существования цена расточительства могла быть голод и смерть, а как минимум расточительство означало отказ от важной альтернативной цели. Иногда нормой, предписываемой или подразумеваемой для распределения ресурсов, было достижение хорошей жизни, иногда - национальная мощь, а иногда -гармоничные

Дэвид Юм.

Свежий подход к изящным искусствам появился примерно в середине XVIII века в работах Дэвида Юма и Анны Роберта Жака Тюрго. Юм отверг то, что он считал предшествующим консенсусом о том, что вся "роскошь", включая изящные искусства, обязательно является расточительной и порочной. Он аргументировал, что в зависимости от того, какая форма она принимает, роскошь может быть как добродетельной, так и порочной, общественно полезной или

вредной. "Роскошь - это слово неопределенного значения и может быть воспринято как в хорошем, так и в

Классическая экономика: Тень Бентама.

Учитывая богатый и содержательный перечень тем в экономике искусства и культуры, оставленный Тюрго и Юмом, а особенно Адамом Смитом, удивительно, насколько мало было сделано по этой теме политическими экономистами XIX века. Полное обзорное издание литературы по политической экономии 1845 года Дж. Р. Маккаллоха не упоминало искусства и культуру вообще [Маккаллох ([1845] 1938)]. Объяснение этому молчанию может лежать на двух уровнях: во-первых, в контексте социальных отношений и

Гуманистические критики.

В то время как политические экономисты XIX века отказывались от сочувственного подхода к искусству и культуре, другие вступили, чтобы заполнить пустоту, в частности, поэты, писатели и эссеисты, которые стали образовывать сообщество критики. В результате произошло углубление пропасти между развивающейся дисциплиной политической экономии с одной стороны и гуманитарными искусствами с другой. Некоторые из обсуждаемых критиками тем могут быть описаны сегодня как положительные внешние эффекты искусства

Теория маргиналистов об искусстве и культуре.

Маржинальная революция 1870-х годов касалась создания общих законов в экономике и стремления Бентама формулировать простые и универсальные принципы человеческого поведения, основанные на расчетах полезности, которые можно было бы использовать для моделирования экономики. Так где в этом новом видении экономики находились искусство и культура? Не очень заметно! Особое внимание к искусству и культуре, как к другим частным сегментам экономики, плохо сочеталось с философией новой

Искусство в американской экономике.

Если рассматривать обращение к искусству как к по-настоящему исключительному - как к компоненту экономики, который должен быть проанализирован отдельно и с собственным концептуальным аппаратом - то это можно было бы найти в работах тех, кого позже стали называть американскими институционалистами. Обычно эти экономисты были в открытом бунте против маржинальных революционеров 1870-х годов и против бентамовского утилитаризма как объяснения экономического

Кейнс и группа Блумсбери.

Более чем любой другой экономист до и после него, Джон Мейнард Кейнс провел большую часть своей жизни вблизи или даже иногда внутри сообщества художников и писателей. Он пережил искусство на собственном опыте. Ядро этого сообщества составляла группа Блумсбери, но его контакты и интересы простирались далеко за эту коллекцию близких друзей. Сам Кейнс не внес существенного вклада в живое и оригинальное мышление в группе Блумсбери о месте искусства в обществе и

Заключение.

К моменту смерти Кейнса в 1946 году внимание к экономике искусства и культуры еще не продвинулось далеко. Как показывает этот раздел, важные вопросы были затронуты восемнадцатым веком Просвещения и в XX веке группой Блумсбери, но ими не занялись. Развитие отдельной поддисциплины для решения этой проблемы было задержано сначала подозрениями в роскоши, пороках и явном потребительстве, а затем заявлениями о том, что все. Это отражает общее отношение общества к искусству и культуре, которое часто воспринимается как роскошь, безвредное развлечение или даже форма расточительства. Однако исторический анализ указывает на значительную роль, которую искусство и культура играли в развитии общества и человеческой

мысли, что предполагает важность дальнейшего изучения этой области экономики.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. M. Arnold. Culture and Anarchy (1903);

2. W.J. Baumol et al. Performing Arts: The Economic Dilemma (1966);

3. C. Bell. Art (1947);

4. O. Bennett. Beyond machinery: The cultural policies of Matthew Arnold // History of Political Economy (2005);

5. J. Bentham. The Works of Jeremy Bentham (1962);

6. J. Bodin. The Responses of Jean Bodin to the Paradoxes of Malestroit and the Paradoxes (1947);

7. J. Bodin. The Six Bookes of a Commonweale (1962);

8. E. Burke. A Philosophical Inquiry into the Origin of Our Ideas of the Sublime and Beautiful with an Introductory Discourse Concerning Taste (1869);

9. K. Clark. Civilisation (1969);

10. H. Clay. Economics: An Introduction for the General Reader (1918)

Do Thi Hong Huyen

Russian State University for Humanities (Moscow, Russia)

ART AND CULTURE IN HISTORY OF ECONOMIC THOUGHT

Abstract: attention to art and culture goes back far into the history of economic thought. In the 17th century, these activities were viewed with suspicion as potentially wasteful spending by the aristocracy or dangerous distractions for the working class. The economists of the 18th century offered more positive and thoughtful reflections. Mandeville and Gagliani noted that the prices of works of art were determined almost exclusively by the demand side of the market, often by fashion and the desire for distinction. The economic thinkers of the Enlightenment were interested in various

aspects of art markets. Hume and Turgot saw the positive social benefits arising from art and tried to understand what they were. Smith picked up on some of the hints traced in their work and examined the art markets more deeply than had been done before. Like some other Enlightenment thinkers, Smith envisioned art primarily as an imitation of perfection.

Jeremy Bentham, emphasizing usefulness as a toolfor understanding and evaluating market activity, insisted that art should not differ from other forms of entertainment: the spinning needle, he argued, is equal to poetry. Other political economists followed Bentham and moved away from studying the economics of art. To some extent, the void thus created was filled by humanist writers, novelists and essayists, in particular Arnold, Ruskin, Dickens and Morris, who were extremely critical of the industrialization process of the period and of the developing discipline of political economy, which they perceived as part of this process.

In the "peripheral revolution" of the 1870s, Bentham's requirement regarding the absence of special treatment for art was mostly respected. At the same time, several new economists, in particular William Stanley Jevons, became "secret aesthetes", enjoying their sinful pleasures, but not often subjecting art to economic analysis.

Unfortunately, within the framework of the characteristic American economy of the late 19th and early 20th centuries, quite a bit can be found about art and culture. There has almost been a return to the seventeenth century, when art was seen as the corrupt toys of the idle rich. Nevertheless, something like a return to the rich reflections of the eighteenth-century Enlightenment occurred in the Bloomsbury Group, which included the economist John Maynard Keynes. They rejected "benthamism" and made a distinction between artistic experience and human consumption, as well as between the "imaginary life " of the mind and the biological activity of humans and other creatures. They revealed the complex effects of art on the whole society and brought the issue of art policy to the forefront of the agenda.

Keywords: art, culture, art economics, cultural economics, externalities, public goods, art markets, political economy, utilitarianism, patronage.