CC BY
417
УДК 417.3(045)
О.М. Филатова
ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ КАК ГЛОБАЛЬНАЯ ТЕКСТОВАЯ КАТЕГОРИЯ
Рассматривается трактовка понятия «интертекстуальность», обoсновывается значимость данной категории при чтении художественного текста.
Ключевые слова: интертекстуальность, герменевтика, интерпретация текста.
Вся познавательная и коммуникативная деятельность человека теснейшим образом связана с интерпретацией тех или иных знаков, жестов, слов, произведений литературы, музыки, живописи и тому подобных знаковых систем. В повседневной жизни мы постоянно истолковываем жесты, слова, факты и события, с которыми сталкиваемся. Поэтому вполне очевидно, что интерпретация как процесс не ограничивается только областью языка, а охватывает более широкие сферы деятельности человека. Язык служит универсальным средством общения и выражения мысли, поэтому он ближе и теснее всего связан с интерпретационной деятельностью человека. А феноменом интерпретации текста как знаковой системы занимается герменевтика - «наука не о формальной, а о духовной интерпретации текста» [2. С. 4].
Герменевтика уже с античной эпохи занимается проблемами интерпретации, понимания и объяснения различных исторических и религиозных текстов, юридических документов, произведений литературы и искусства. Она выработала множество специальных правил, методов истолкования текстов.
В процессе любой интерпретации мы всегда имеем дело с фактами, которые стремимся понять и объяснить, для этого мы раскрываем их смысл и значение. «Интерпретация начинается с фиксации первого впечатления от художественного творения и должна выявить, углубить это впечатление, сделать его “говорящим”, “выраженным в словах”» [6. С. 275].
Одной из ведущих категорий герменевтики как науки толкования текстов является категория интертекстуальности [термин Ю. Кристевой]. Сама интертекстуальность понимается при этом, согласно Ю.Лотману, как проблема «текста в тексте» [7].
Термин «интертекстуальность» стал появляться в исследованиях в рамках осуществлявшихся в 60-х годах изменений в системе парадигм
литературоведения и призван был служить «сигнальным словом, сопроводительным понятием этих существенных изменений» [9. C. 22].
Существенный вклад в исследование этого нового явления внесли работы известного отечественного ученого-филолога М. М. Бахтина, который развивает свою теорию «диалогизированного сознания», или диалогичности текстов, применительно к жанру романа.
Ю. Кристева расширяет понятие диалогичности, разработанное М. Бахтиным. Она также считает, что текст можно рассматривать как общество или как историко-культурную парадигму. Вследствие этого
исследователь говорит о введении нового обособленного понятия текста, согласно которому он является «транссемиотичной вселенной, конгломератом всех смысловых систем, культурным художественным
кодом» (цит. по: [11. C. 14]. В этом смысле интертекстуальность является сводом общих и частных свойств текстов, поэтому ее [интертекстуальность] можно рассматривать как синоним понятия «текстуальность».
Основная идея теории Ю. Кристевой сводится к тому, что текст -
в процессе интертекстуализации - сам постоянно абсорбируется и
трансформируется, создает и переосмысливает. Поэтому данный процесс является гарантией открытости текста.
Чтобы понять художественное произведение, необходимо воспринять его как целое. Понять, пережить, переосмыслить можно лишь то, на что откликаются твои чувства. Разбор включений интекста в текст художественного произведения дает основание рассматривать их как один из самых важных приемов в стилистической системе писателя.
В результате интертекстуальность возводится к парадигме открытого и поливалентного текста, и подобное понимание феномена текста становится важным для нового и радикально интертекстуального способа повествования.
Теория интертекстуальности нуждается во всеохватывающей и интегративной концепции, которая принимала бы во внимание как основные свойства текста, так и аспекты значения текста. Только такой двойной параметр включает в себя статические и динамические аспекты интертекстуальности. И, таким образом, момент включения других текстов или его элементов будет считаться основным способом проявления категории интертекстуальности.
Итак, интертекстуальность и диалогичность присущи изначально всякому осознанному бытию как его конституирующий признак, необходимое условие существования, ибо бытие это (социальное или духовное) предполагает наличие как минимум двух сознаний, двух текстов, пересекающихся друг с другом до полной погруженности одного в другой так, что каждый из них является совокупным контекстом другого, гарантом его существования. Подобную способность впустить, усвоить в себе иной текст и способность входить текстом в иное сознание, по мнению С.Р. Абрамова, можно обозначить термином «интертекстуализация» [1.
Интертекстуальность как глобальная
151
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 2006. № 5 (2)
C. 15]. В результате при абсолютном взаимоприникновении двух текстов наблюдается предел интертекстуализации. Причем, для рассмотрения проблем интертекстуальности важным является фактор обращенности художественной структуры текста не только внутрь, но и вовне. Она [обращенность] «предполагает открытость “незамкнутость” художественного текста по отношению, во-первых, к иным художественным системам и структурам, а, во-вторых, к читателю, тезаурус которого также представляет собой определенную незамкнутую систему пресуппозиций...» [4. C. 21].
Пратексты, интертексты, «тексты в голове» - на основе концепции Ю. Кристевой эти понятия должны характеризовать все то, что должно получиться в результате обработки текстов. Здесь имеется в виду возможность дополнения смысла текста на основе знания интертекста, на который сам автор может ссылаться как имплицитно, так и эксплицитно.
И текстуальность, и интертекстуальность являются основополагающими принципами, присущими каждому тексту, т.е. автор любого текста может сознательно ссылаться на другие конкретные тексты, это может происходить также и бессознательно. Но не всегда автор уверен в том, что реципиент информации в состоянии адекватно интерпретировать или идентифицировать эти «сигналы» интертекстуальности. В этом заключается особая прагматическая специфика данной категории.
Вопрос о понятии текста имеет большую историю в теории литературы и лингвистики. В целом, языковой текст - это результат диалогического действия, ему присущи различные вербальные элементы: объемность (обширность), когезия и когерентность, контекст, структурность, систематность. В лингвистике с понятием текста связывают два вида -эстетический и поэтический тексты (цит. по: [10. C. 128]).
О поэтическом тексте говорит в своих культурно-семиотически ориентированных учениях Ю.М.Лотман, внесший существенный вклад в разработку этой проблемы. Такой текст он называет «семиотически насыщенным» (Там же). Он предлагает рассматривать и исследовать не текст вообще, в широком смысле этого слова («ein Text”), а определенный текст («der Text”) [7]. Такой текст будет выполнять две функции: это адекватная передача значений и порождение новых смыслов. Во втором случае он перестает быть пассивным участником в передаче какой-либо информации, а для этого ему необходим «собеседник», тогда он будет приведен в рабочее состояние. Чтобы активно работать, сознание нуждается в сознании, текст в тексте, культура в культуре. Именно введение внешнего текста в мир данного текста играет большую роль. Такой вводимый текст трансформируется, образуя новое сообщение. И трансформация может быть совершенно непредсказуемой. И уже дальше будет меняться вся структура внутри того текста, в который происходит введение другого текста. Это может быть, согласно Лотману, картина в картине, фильм в фильме или же роман в романе и т.д. И прекрасным примером «романа в романе» является роман
М.Булгакова «Мастер и Маргарита», где в основной текст, созданный Булгаковым, вводится мир Мастера.
Характерно, что только в последнее время интертекстуальность как термин проникает в литературу и используется в филологических исследованиях. Она «обозначает взаимодействие двух текстов друг с другом внутри одного произведения, выступающего по отношению к ним как целое к части». Интертекстуальность является формой существования литературы. В процессе коммуникации активным участником при толковании текста является читатель. Понимание смысла происходит благодаря жизненному, культурному и историческому опыту читателя. Понимание тоже является в некотором смысле участником диалога, оно есть «воссоздание заложенного в нем авторского понимания действительности ... После того как литературный текст закончен автором и доходит до читателя», который должен прореагировать на то, что прочитал [3. С.15].
Под влиянием воспринятого читатель видит окружающий его мир в новом свете. Чтобы текст не остался непонятым или понятым поверхностно, частично, читатель должен быть высоко эрудированным и должен уметь найти необходимую информацию. Отметим, что интертекстуальные включения обладают свойством двойственности, они одновременно принадлежат тексту, а также прошлому, другим текстам. Благодаря своему опыту и под влиянием исторических изменений читатель может иногда даже обогатить, расширить содержание текста. Наталкиваясь на такие, на первый взгляд, чужие данному тексту элементы, мы пытаемся их понять, объяснить. Когда же это происходит, тексту придаются совершенно новые оттенки и смысл. В этом часто помогают сами авторы произведений, вводя маркеры интертекстуальности в виде прямого указания на источник в сносках или в словах кого-нибудь из персонажей или в эпиграфах. Все это играет важную роль для установления связи с прототекстом.
Сталкиваясь с текстами, где представлено явление интертекстуальности, реципиент информации при реконструкции и осмыслении текста все больше пользуется возможностью безграничной свободы истолкования текста. Таким образом, интертекстуальность не имеет границ и универсальна.
Интертекстуальность - многослойный феномен. Она может развиваться, с одной стороны, согласно литературным традициям, специфике жанров, с другой стороны, на основе связи ситуации и смысла.
Как полагает Н.О. Гучинская, интертекстуальность - это также средство текстопорождения. На основе уже известных текстов или определенных элементов создается новый текст. Процесс текстопорождения включает в себя соответственно два компонента: «вопрос
интертекстуальности, то есть мотивной, сюжетной и персонажной прагматики, и вопрос внутритекстуальности, то есть речекомпозиционной синтагматики» [5. С. 47].
Итак, в аспекте интертекстуальности каждый новый текст рассматривается как некая реакция на уже существующие тексты, а существующие могут использоваться как элементы художественной структуры новых текстов. Основными маркерами, т.е. языковыми способами реализации, категории интертекстуальности в любом тексте могут служить цитаты, аллюзии, афоризмы, иностилевые вкрапления.
Категория интертекстуальности может реализоваться в художественном тексте в самых разнообразных формах, она может проявить себя и во вторичных литературных жанрах таких, как пародия, бурлеск и травести.
В последние десятилетия проблема интертекстуальности приобретает особое значение в рамках совокупных филологических исследований. Теория интертекстуальности, зародившаяся в середине нашего века и получившая столь глубокое развитие в трудах как отечественных, так и зарубежных исследователей, является чрезвычайно плодотворной в плане интерпретации художественного текста.
Чтобы проникнуть в глубину художественного произведения, необходим обмен интерпретациями между читателями и исследователями. В данном случае интерпретация, истолкование, объяснение текста - это уже не цель, а средство понимания. Интерпретация должна быть такой, которая бы емко и энергично схватывала множество смысловых оттенков в их художественном единстве. Абсолютной, исчерпывающей все богатство произведений интерпретации не даст никто и никогда. Нам надлежит лишь максимально приблизиться к точной трактовке. И более истинной будет такая интерпретация, которая способна в наибольшей степени охватывать художественную целостность произведения, его неповторимый художественный мир.
В заключение хотелось бы отметить, что особенно обширным использованием различных форм интертекстуальности отмечены периоды модернизма и постмодернизма.
Таким образом, интертекстуальность оказывается центральной категорией, с которой сталкивается современный читатель, вступающий в прямой диалог с художественным текстом и его создателем.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Абрамов С.Р. Интертекстуальность как конституирующий признак и условие сосуществования семиотических систем // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.: Образование, 1993.
2. Арнольд И. В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.: Образование, 1993.
3. Арнольд И.В., Иванова Г.М. Уистан Хью Оден. Мастерство. Поэтика. Поиск. Новгород: НГПИ, 1991.
4. Гончарова Е.А. К вопросу об изучении категории «автор» через проблемы интертекстуальности // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.: Образование, 1993.
5. Гучинская Н.О. Шпильманский эпос и проблема текстопорождения
// Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.:
Образование, 1993.
6. Куркина Л.Я. Герменевтика и «теория интерпретации» художественного текста // Герменевтика: история и современность. М.: Мысль, 1985.
7. Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллинн: Александра, 1992. Т.1.
8. Юшева Е.В. К вопросу о двух текстах в стихотворении Германа Гессе
// Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.:
Образование, 1993.
9. Heinemann W. Zur Eingrenzung des Intertxtualitaetsbegriffs aus
textlinguistischer Sicht // Textbeziehungen: linguistische und
literaturwissenschaftliche Beitraege zur Intertextualitaet. Tuebingen:
Stauffenburg, Joseph Klein, Ulla Fix (hrgs.), 1997.
10. Hess-Luettich E.W.G. Text, Intertext, Hypertext - zur Theorie der
Hypertextualitaet // Textbeziehungen: linguistische und
literaturwissenschaftliche Beitraege zur Intertextualitaet. Tuebingen:
Stauffenburg, Joseph Klein, Ulla Fix (hrgs.), 1997.
11. Holthuis S. Intertextualitaet. Aspekte einer rezepzionsorientierten Konzepzion. Tuebingen: Stauffenburg Verlag Brigitte Narr GmbH, 1993.
Поступила в редакцию 01.03.06
O.M.Filatova
Intertextuality as the category of the text
The article deals with the term “intertextuality”, its role in the interpretation of the text.
Филатова Ольга Михайловна
Удмуртский государственный университет
426034, Россия, г. Ижевск
ул. Университетская, 1 (корп.2)
Е- mail: Filatova@udm.ru
