CC BY
29
Тарасов Е.Н.1, Беслекоева Э.М.2 ©
1Доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры политологии и социальной политики; магистрант, направление подготовки «Международные отношения», Российский государственный социальный университет
ИНТЕГРАЦИОННЫЙ ПРОЦЕСС КАК ФАКТОР ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ
Аннотация
Авторами представлены результаты научного исследования в области изучения специфики и механизмов формирования государственной информационной политики современных государств. На основе комплексного анализа принципиально новых форм и методов современной коммуникации делаются выводы относительно роли интеграционного процесса в информационной политике. Особое внимание уделяется исследованию влияния ряда факторов глобализации на информационное поле политики.
Ключевые слова: государство, коммуникация, информация, глобализация, интеграционный процесс, государственная информационная политика.
Keywords: state, communication, information, globalization, integration process, the state information policy.
На рубеже третьего тысячелетия человечество столкнулось с серьезным усугублением экономических, политических, социальных, культурных противоречий между регионами, государствами, конфессиями, этническими объединениями и пр. Для того, чтобы объяснить сложившиеся проблемы, учеными была выдвинута концепция глобализации. Ее феномен является общепринятым не только его сторонниками, но и противниками. В целом интеграцию можно охарактеризовать как многосоставный, макромасштабный противоречивый процесс нарастания общего в международных отношениях: экономических, политических, социальных и правовых [1, c.19].
Процессы, происходящие в современном мире, правомерно отражают взаимозависимость роста информационных ресурсов и элементов глобализации. Инновационные технологии не только значительно расширяют возможности управления на разных уровнях, совершенствуют информационный обмен, но и серьезно повышают ценность информации как стратегического ресурса. Справедливо заметить, что по своему характеру глобализация - это объективный процесс, материальной основой которого становится технологическая революция, порождающая возникновение принципиально новых форм и методов коммуникации. В этой связи современные информационные технологии, широкое использование Интернет-ресурсов, наряду с финансово-экономической деятельностью, являются основополагающими объектами глобализации, выступающими в какой-то степени в качестве инструментов ее распространения.
Целесообразно определить, что масштабные информационно-коммуникационные процессы перетекают в качественно новое состояние - режим реального времени. В связи с этим образующиеся общественные отношения нуждаются в эффективном правовом регулировании.
Одним из первых документов на международном уровне, определившим правовые и технологические меры, направленные на создание глобального информационного пространства стала Окинавская хартия глобального информационного общества [2]. В данном документе перечислены характерные черты этого общества, определен принцип его
© Тарасов Е.Н., Беслекоева Э.М., 2015 г.
формирования, обозначены контуры национальной стратегии развития, направленной на то, чтобы сделать государство более доступным для общества.
В начале XX века нормотворческий процесс в области информационных технологий принял серьезные масштабы. Государства начали формировать и реализовывать национальные модели информационной политики, учитывающие международное законодательство и способствующие созданию безопасного информационного пространства в глобальном масштабе.
Целесообразно отметить, что инновационные технологии смогли объединить экономически развитую часть мира в единую систему коммуникации, путем создания общего финансово - информационного пространства. Однако информационный аспект глобализации характерен изменением самого предмета человеческого труда. Суть заключается в том, что современные технологии позволили превратить процесс изменения и преобразования человеческого сознания (индивидуального и коллективного) в наиболее эффективный с точки зрения коммерции бизнес. Синтез инструментов воздействия -рекламы, лингвистики, психологии, математики не только повысил степень воздействия на органы чувств человека, усилили эффективность пропаганды, но и упростили их до такой степени, что практически у каждого человека появился к ним свободный доступ.
В конце XX века, когда скорость развития технологий начала превышать скорость осознания человеческим обществом причин и особенно последствий этого развития, общество было вынуждено начать приспосабливаться и к этому ускорению, адаптируя к нему само свое сознание, ускоряя и усложняя его процессы. Этим оно открыло новое направление собственного развития: ментальную эволюцию, эволюцию сознания. Ключевым инструментом этого ускорения и усложнения стали информационные технологии [3, с.231].
Благодаря особенностям наблюдения и восприятия окружающего мира каждый отдельный человек способен искусственно создавать несуществующие элементы. Проблема заключается в том, что стремительное развитие ИКТ привело к тому, что первичная информация затмевается информацией вторичной (восприятие о физическом мире, созданное другими людьми). В итоге между каждой отдельной личностью и окружающим ее пространством возникает так называемое «виртуальное облако», представляющее совокупность бесконечного множества человеческих восприятий.
Таким образом, целесообразен вывод о том, что техногенная или информационная революция в глобальном масштабе способствует снижению возможностей человеческого сознания и риску нарастания его неадекватности. Из этого следует, что формирование эффективной государственной политики призвано стать одним из приоритетных направлений развития. Однако, как определялось ранее, создание универсальной модели такого рода политики в глобальных условиях практически невозможно. Отдельные государства на практике реализуют свой информационный курс в соответствии с внешними и внутренними факторами, выступающими в виде особых условий.
В современном мире информационная война имеет ключевое значение для построения, как глобального информационного общества, так и политики его отдельных элементов. Появляются принципиально новые виды «интеллектуального» оружия, а основные битвы происходят не на полях сражений, а в тихих уголках у экранов компьютера. Такого рода практика нанесла разрушительные удары по многим государствам. Информационные спецоперации привели к цветным революциям в арабском мире, разрушили государственность на Украине, а относительно России война никогда не прекращалась.
В 2011 году в ряде арабских государств начались массовые протестные настроения, умело управляющиеся определенными группами интересов, являющимися
информационными штабами этих волнений. В качестве главного регулятора информационной поддержки помимо Би-би-си выступил якобы независимый, но на самом деле контролирующийся американо-британской элитой катарский телеканал Аль-Джазира. Большое количество специалистов уверены в том, что против Сирии велась информационная
война, а многие кадры, освещающие происходящие события, зачастую создавались в специальных съемочных павильонах, имитирующих главные площади крупных городов Сирии. Так, по данным Би-би-си, Международная независимая комиссия экспертов -правозащитников ООН обвинила власти Сирии в преступлениях против человечности, однако, многие журналисты пришли к выводу о том, что члены комиссии занимаются откровенной подтасовкой фактов. По их официальным данным, сирийские силовики обвиняются в убийстве 3500 мирных жителей, но в действительности оказалось, что эти люди живы и здоровы - просто список их фамилий был составлен на основе телефонного справочника [4, с. 175].
Перечислять подобные примерны можно до бесконечности. В этой связи целесообразен вывод о том, что если государство не будет контролировать свои СМИ и информационную сферу в целом, то их будут контролировать другие государства и группы интересов.
Актуальными с точки зрения характера современных информационных войн является инновационный подход Института бихевиористской динамики в Лондоне. В основу данной модели информационного противоборства положен анализ целевой аудитории (target audience analysis), нацеленный не на объем, а на ту информацию, которая имеет ключевое значение с точки зрения критериев управления и воздействия. В рамках данной теории выделяются три составляющие успешных акций:
• необходимость реализации бихевиористских целей;
• общественные настроения важнее резонирующих сообщений;
• ориентировка не на индивидов, а на определенные группы.
Основной целью специалистов данного исследовательского центра является изучение группового поведения и динамики изменений для дальнейшего практического применения. Выделяются следующие виды отношений, в результате которых реализуется смена поведения [5]:
СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ Параметр__________
Груп повое членство
Нормативные фа кто ры
Ритуалы
Структуры власти
Общие в^ат
Инициирующие сегменты
№увацня
Идентифицируют ли себя люда с kg икре той группой ? Что объединяет гоуппу?
%VdVbVJVwymawBW^VB "., 1 ■■■■“. ■■■■■ ,гш,
поощ ря ется/запрешд етс я важными социальными нормами?
Запускается ли поведение, тем самым усиливаясь, как часть ритуала?
Может лило веден не б ыть запущенным из-за влияния власти?
Удерживается ли пов^енпе за счет объединен ия против общего врата?
V-VVI V-riV-W-Vr ч V-'V-iь ws •-=
Ведет ли се б я| большинство а с о ответстеи и с при мерз м и
•MTHiSWrt' •j‘iyi‘i'1' ■■•М|Т'|П|^|Ч'|» VV*VHVih'Hi^'HPh‘ •|‘4W^-T*
вл иятельн ого ме н ьш и нства?
Интервенция
групповой идентичности для
Интервенция должна работать в соответствии с результатами сильных норм
Может л и ритуал консолидировать новое поведение?
Может л и лицо, обладающее властью, гтомочьинициировать изменения поведения?
Сможет ли
общего врага усилить
V-'-'-Tr'rV iV-W-HV Vi ■^тСр'-'т* Г г1- 1
интервенцию?
Может ли влиятельное мен ыи и н ста о помочь
WM'f SVrtS'Hi'Vi'i'V'i*!Wi'i' 1 ■
распространить новое целевое поведение?
В этой связи кризисная ситуация на Украине и последующие президентские «выборы» в 2014 году, как нельзя четко иллюстрируют такие подходы. Суть заключается в
наличии образа общего врага, в результате чего люди отдают свои голоса не «за» какого-то кандидата, а «против» определенного.
Для эффективной реализации механизма влияния британские ученые предлагают соблюдение следующих принципов:
• влияние в большей степени должно быть направлено на изменение поведения в самоидетифицирующиеся социальные группы в связи с тем, что социальная среда формирует определенное отношение;
• деятельность призвана соответствовать культурному контексту;
• осуществление манипулирования и влияния должно опираться на содержательный аспект контента и соответствовать потребностям целевой аудитории;
Существует огромное множество методов, при помощи которых политические силы склоняют мировое сообщество в ту или иную сторону. Одна из наиболее распространенных в наше время передовых информационных технологий - это манипуляция информацией или так называемая информационное противоборство. Ярким примером всей силы этого способа ведения войны явился конфликт в Югославии.
Еще перед началом военных действий НАТО придало огромное значение организации информационной войны, на что выделялись огромные средства. Им была необходима мировая поддержка, а добиться этой поддержки возможно было лишь только при помощи грамотного информирования мировой общественности, донесения до его сознания той информации, которая выгодна альянсу. Можно с полной уверенностью сказать, что такого рода лжеинформирование было осуществлено практически идеально. Конечной целью всех мероприятий по информационному воздействию была безоговорочная капитуляция СРЮ на условиях США и НАТО [6, с.229].
Ведение информационной войны организацией такого уровня как НАТО само по себе подразумевает грамотный и глубоко продуманный подход, но следует обратить внимание на то, что при всем при этом НАТО использовало в большинстве своем всем известные традиционные методы воздействия на сознание.
Одним из наиболее успешных приемов воздействия на аудиторию стало использование так называемых объективных цифр и документальных данных. Так, один из аналитиков CNN заявил о якобы, имевшем место факте использования 700 албанских детей для создания банка крови, предназначенного для сербских солдат. Такая дезинформация, естественно, произвела сильное впечатление на общественное мнение Запада.
В постоянных репортажах по телевидению и в газетах шла информация с яркими фотографиями и видеозаписями, показывающими «агрессивных и безжалостных сербов» и «благородных миротворцев НАТО».
Подобные методы ведения так называемых военных действий уже давно не являются новинкой для современных враждующих государств. Информация влияет на ход всего военного конфликта, разлагая политическую ситуацию, как в конфликтующих странах, так и в мире. Правомерно соображение о том, что «..информация - очень сложное по своему характеру средство ведения военных действий и защиты от них, выражения истины и полного ее искажения, формирования сознания и полной неадекватности восприятия действительности, которая при правильном ее применении тут же превращается в оружие» [6, с.230].
Анализ опыта ведения информационных войн приводит к выводу о том, что современные манипуляторы совершают множество ошибок. Суть заключается в том, что развитие общественного мнения, восприятие зачастую происходит намного медленнее изменения событий. В результате цикл формирования определенного отношения к окружающему миру не поспевает за объективной цикличностью событий. Информировать, убеждать и воодушевлять многочисленные, разбросанные и непохожие друг на друга группы людей - процесс длительный. К тому времени как люди воспримут произошедшие события, случается уже что-то новое и правительство реагирует уже на это новое. Таким образом, мнение большинства людей относится к ситуации, которой уже не существует.
Одной из характерных черт успешных информационных войн является осуществление модели, в которой враг является воплощением зла, а союзники - почти что совершенством. Именно из такого сочетания неприятия и крайнего чувства собственной правоты возникает общественное мнение, не способное на какие-либо компромиссы.
Следует отметить, что опыт информационных противоборств на Балканах позволяет сделать некоторые выводы:
• Во-первых, не должно быть иллюзий по поводу того, что такие кризисы могут быть изжиты быстро - в одной-двух войнах, за один-два десятка лет.
• Во-вторых, даже частичное исчерпание противоборства невозможно без смягчения нравов и изменения мировосприятия. Поэтому и длительность его измеряется поколениями. Альтернатива этому - утверждение в кризисных зонах тоталитарных режимов, которые, в лучшем случае, временно примораживают ситуацию, а в худшем - сами организуют внутренние и внешние войны.
• В-третьих, даже в случае определенных тенденций терпимости не стоит забывать о чьих-либо имперских амбиций.
Таким образом, целесообразен вывод о том, в современном мире наблюдается четкая взаимосвязь и взаимозависимость факторов глобализации и государственной информационной политики. В условиях современных масштабных войн и информационных атак, каждое государство обязано сформировать эффективный механизм национальной политики в области информации, способствующий социально-экономическому процветанию страны, повышению духовного и культурного потенциала развития и единения населения, усилению мер безопасности, противодействию попыткам различного рода фальсификации истории и пр. В этой связи государство призвано брать на себя прямую ответственность за установление баланса интересов всех уровней.
Литература
1. Панарин Н.Н. Глобализация и информационной общество // Общество: политика, экономика, право - Выпуск №1, 2012.
2. Окинавская Хартия глобального информационного общества - [электронный ресурс] URL: http: //www .iis. ru/library/okinawa/ charter. ru. html
3. Рудницкая А.П., Плетнева Н.С., Беслекоева Э.М. Государственная информационная политика: механизмы, тенденции развития, специфика, терминология. // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2014. № 11-2. С. 231-234.
4. Информационная война и коммуникации. - М.: Горячая линия - Телеком, 2014.
5. Почепцов Г. Новые подходы в теории информационных войн: британская модель -[электронный ресурс] URL: http://osvita.mediasapiens.ua/material/28221/
6. Данилова М.И. Информационная война как реальность // Историческая и социальнообразовательная мысль, 2012 - с. 229-231.
