CC BY
533
Разов Павел Викторович, кандидат социологических наук, докторант кафедры социологии ФГКВОУ ВПО «Военный университет» Министерства обороны Российской Федерации,
г. Москва.
123001, г. Москва, Большая Садовая ул., д. 14 Тел: (495) 684-13-50. Е-mail:pav-razov@yandex.ru
П.В. Разов
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД И ВОЗМОЖНОСТИ ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ В СОЦИОЛОГИИ УПРАВЛЕНИЯ
Современная Россия все еще остается обществом, проживающим социоструктурную трансформацию, а длительный период этих социальных изменений и институциональных сдвигов оказал определяющее влияние на общественные установки и представления: «перемены, происходившие в
социально-экономическом положении разных групп внесли в массовое сознание новые элементы, в значительной мере меняющие их взгляды и представления» [7, с. 245].
В.А. Ядов, рассматривая процессы трансформации и модернизации в стране, указывает, что общественные структуры еще не достигли достаточного уровня развития и существующая сегодня система морально-нравственных представлений и норм выступает механизмом управления социальными институтами: «неформальные правила в условиях радикальных
трансформаций... помогают функционированию практически всех социальных институтов» [10, с. 19].
Вместе с тем, еще К. Маркс, при отрицании институционального анализа как буржуазного метода исследования, на практике рассматривал основные социальные институты именно через призму институционального анализа. Рассматривая социальные институты как «социальные формы существования человека», он подробно анализировал отношения институционального характера, устанавливающие иерархию в обществе и влияющие на разделение труда. Кроме того, его тезис о том, что «не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, общественное бытие определяет их сознание», предвосхитил принцип институционального подхода в управлении социальными процессами.
Важными для понимания сути институционального подхода стали труды Ю. Хабермаса, который сформулировал ключевые аргументы для анализа современной социальной ситуации и эволюционных, преимущественно коммуникативных, процессов аккумуляции научного знания. Его разработка коммуникативной составляющей процесса формирования социальных институтов подразумевает рациональный процесс - «целерациональную деятельность социума», включающий в себя выработку общественной воли, что соотносится с учением К. Маркса, М. Вебера и Э. Дюркгейма. В тоже время мотивационная составляющая его работ базировалась на положениях фрейдизма, а изучение современных моделей сознания - на идеях Гегеля.
Понимание современности как новой социальной реальности для сознания человека и его воплощении в культурных установках у Хабермаса близко к работам Ж.Ф. Лиотара, М. Фуко, Э. Гидденса и рассматривает существующие условия как смыслоформирующие для жизненно-ценностных ориентаций человека. Принимая концепцию «диалектики просвещения» Адорно -Хоркхаймера как ведущую константу в рассуждениях о развитии общества и его систем, Ю. Хабермас при разработке концепции коммуникативного действия указывает на неустойчивую позицию современной социальной системы, распространенный кризис идентичности, несформированность социальных связей, деформацию структур жизненного мира (понятие введено Э. Гуссерлем) и индивидуализацию, отчуждение человека от социальных институтов и главное
- семьи. По его мнению, указанные тенденции выступают барьерами для дискурсивного принятия решения в вопросах дальнейшего развития [1].
У истоков формирования научного направления институционализма стояли Т. Веблен, У Митчел, В. Нил, Д. Фостер, Дж. Коммонс, У. Гамильтон. Они соотносили понятие института со стандартизацией, стереотипизацией и рутинизацией мышления, шаблонов поведения, правил, установок общества. При этом с их именами связывают начало применения понятия «рутина» к нормальным процессам деятельности институциональных структур - для обозначения предсказуемых образцы поведения.
С термином «рутина» близко понимание П. Бурдье совокупности определенного мышления, внутренних установок и характерных настроев личности - габитуса - как стереотипных привычек, интериоризированных по мере накопления социального опыта взаимодействий на институциональном уровне.
Д. Коммонс внес важный вклад в оценку правовых и нормативных основ функционирования социального института и дал исчерпывающее объяснение специфике установления взаимосвязи между агентом и социальной структурой, а также социальными институтами и социальной структурой. Он подчеркивал обоюдную природу взаимосвязи, утверждая, что социальный институт базируется на нормативных основах, которые отражены в действиях и системе взаимоотношений индивидов, и одновременно социальные институты воплощают воздействие представлений и понимание индивидов о норме и их праве управлять социальными процессами, а также механизме формирования убеждений, переходящих в институциональные правила и нормы.
Так, М. Фуко, рассматривая общество как область властного влияния, высказывает мысль, что существующие институты, в том числе нейтральные, должны критично оцениваться и пересматриваться, и в этом заложена основа институциональных перемен в обществе.
В. Парето, отмечая взаимозависимость всех элементов социальной системы, указывал, что основной характеристикой общества как социальной системы является ее перманентное поступательное развитие (эволюция) при сохранении динамического эмоционально-обусловленного равновесия [2].
Одним из эффективных инструментов оценки динамики развития институциональных процессов является предложенная О. Уильямсом концепция транзакционных издержек, основанная на анализе системы функционирования и управления экономическими институтами. При этом система управления социальными (институциональными) структурами построена на нескольких принципиальных положениях, включая прозрачность внутри институциональных отношений, стабильное доверие в вопросах экономического взаимодействия, приоритете прав собственности участников процесса, информационной составляющей взаимодействия. О. Уильямс указывал, что выбор моделей управления институциональными структурами зависит от имеющегося опыта, а также от результатов проводимого изучения существующих производственных затрат и ожидаемых доходов [4, р. 4].
Вместе с тем, наиболее значительный вклад в становление институционализма внес Д. Норт. По его мнению, социальные институты представляют собой систему управления социальными процессами для накопления («максимизации») богатства. При этом институты «определяют правила игры» для индивидов и организаций, и именно возможность получения
прибыли является базовой составляющей и управляющей доминантой институциональных процессов в условиях конкуренции в ограниченном периоде времени. Он указывал на взаимозависимость институциональных процессов и необходимость управления социальными процессами для стимулирования специализации экономик и институциональных организаций.
Отмечая эволюционную подоплеку в специфике функционирования институтов, Д. Норт указывает на индивидуальное поведение как детерминанту исторических перемен: «Со времен Чарльза Дарвина эволюционная теория оказывает мощное влияние на наше понимание социальной выживаемости...»
[8]. Кроме того, он полагал, что человек социальный воспринимает окружающую среду как набор социальных фактов, тогда как его успешность будет зависеть от анализа этих фактов и их систематизации.
При этом, по мнению Д. Норта, эффективность деятельности экономической системы обуславливается государственным устройством страны и возможностями институционального воздействия на подсистемы общества, и для осуществления модернизации в какой-либо области функционирования государства необходимо осуществить предварительное изменение институциальной системы, что, во многом, зависит от наличия актуальной информации о ней [8].
В рамках институционального подхода общество рассматривается как определенная институциональная структура, аккумулирующая социальный опыт общества и государства, систему сложившихся законов, взаимоотношений и традиций, связей и образа мышления. Таким образом, нельзя не согласиться с П. Бергером и Т. Лукманом, что «социальный порядок - это человеческий продукт или, точнее, непрерывное человеческое производство» [5, с. 88]. Заметим, что по мнению Т. Парсонса, процесс институционализации включает и базируется именно на изменении языка [3, р. 365]. В этом он солидарен с П. Бергером и Т. Лукманом, которые указывали, что «общие объективации повседневной жизни поддерживаются главным образом с помощью лингвистических обозначений» [5, с. 65].
Традиционно использование институционального подхода в анализе экономических процессов в России (Р. Капелюшников, А. Олейник, В. Попов, А. Шаститко), широко представленное в работах отечественных и зарубежных экономистов, сегодня все более уступает место прообщественным исследованиям в рамках данного подхода.
Сегодня понимание социального управления лежит в области институционального взаимодействия. При этом процесс управления, по мнению А.В. Тихонова, проявляется, в первую очередь, в его институциональной природе
[9]. Несмотря на множественность подходов к определению термина «социальный институт», не вызывает разночтений в рамках научного сообщества его управляющая природа в отношении социальных процессов, а также возможность воздействия (конструирования) определенных поведенческих стандартов и осуществление контроля за действиями членов общества.
Социальное управление направлено на достижение баланса (согласование) противоречивых запросов и потребностей индивида и общественных структур. Вместе с тем, смысловая нагрузка термина «социальное управление» требует дополнительного анализа. Под управлением понимается осуществление функций по координации, систематизации и центрированию внимания социального объекта (субъекта) на решение определенной проблемной ситуации. В теории, социальное управление представляет собой взаимодополняющий механизм управления и контроля, при этом оптимальным является выработка в процессе взаимодействия самоуправления. Эффективное управление базируется на устойчивой системе обратной связи, позволяющей оперативно корректировать управленческое воздействие, его структуру и направленность, а также вырабатывать механизмы контроля.
В научной литературе обычно выделяют следующие сущностные характеристики социального управления:
- приоритетность в рамках воздействия субъекта управления на объект для достижения (установления) баланса интересов;
- включение в процесс управления социальными системами других значимых социальных систем;
- наличие механизма саморегуляции и самоконтроля в системе институционального воздействия;
- представление четкой сегрегации (разделения) систем государственного управления и фактического проявления институционального управления («самоуправления») в рамках общества;
- направленность управленческого влияния на развитие и сплоченность институциональных отношений методами «мягкого», неосознаваемого управления;
- направленность управленческого воздействия не только на индивида, но и на социальные группы, общество, государство.
По сути, социальное управление выступает в качестве самостоятельного институционального явления, имеющего конструктивные цели и задачи, ценности и нормы, историю развития и практический опыт применения (взаимодействия) в обществе. В то же время заметим, что сегодня традиционно приоритетные позиции государства как субъекта социального управления постепенно замещаются гражданскими общественными образованиями. Принимая во внимание, что «общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиду находятся друг к другу», управленческое воздействие на какую-либо подсистему общества вызывает системный отклик и формирование новой институциональной реальности, одновременно выступая интересной областью для исследования социологии управления.
По мнению Ф.Х. Кауфманна и Г.А. Меньшиковой, механизм институциональной координации выступает объектом исследования данного научного направления, однако существующие предпосылки формирования институционального подхода на данный момент не дают основания для однозначного определения объекта исследования социологии управления [6].
Большое число институциональных направлений отражает не только актуальность исследований этой сферы, но и позволяет утверждать о зарождении новой системы формирования общественных отношений - институциональной. Институциональный подход, таким образом, ориентирован на поиск и изучение базовых общественных структур, институциональных матриц, устойчивых механизмов общественных связей и долговременных культурных программ. Кроме того, именно институциональный подход позволит не только выявить сущностные характеристики процессов и явлений социума, но и определить механизмы управления указанными процессами, обозначив направления и методы корректировки. Изучение актуальных процессов и реагирование на них становится все более осознанной и очевидной потребностью науки, общества и государства, поскольку существенным образом может повлиять на поступательное развитие страны и ее статусные позиции в глобальном сообществе.
$ $ $
1. Habermas J. Moral Consciousness and Communicative Action. Cambridge, Mass. 1990.
2. Pareto V Manuel d’economie politique. P., 1909.
3. Parsons T. Essays in Sociological Theory. N.Y., 1962.
4. Williamson O.E. The economic institution of capitalism. N.Y.; London, 1985.
5. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.
6. Кауфманн Франц-Х., Меньшикова Г.А. Социология управления как область научного знания (зарубежные исследования 80-х годов) // Социология экономики и управления: сб. статей / под ред. Л.Т. Волчковой. СПб., 1998.
7. Козырева П.М., Герасимова С.Б., Киселева И.П., Низамова А.Э. Динамика социального самочувствия россиян // Россия: трансформирующееся общество / под ред. В.А. Ядова. М., Издательство «КАНОН-пресс-Ц», 2001.
8. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., Фонд экономической книги «НАЧАЛА», 1997.
9. Тихонов А.В. Роль социологии труда в становлении социологии управления // Социальные проблемы труда в современном обществе и вопросы совершенствования преподавания социологии труда в вузах: материалы семинара (27-29 сент. 1997 г., СПб. гос. ун-т). СПб., 1999.
10. Ядов В.А. Нужна ли сегодня национальная русская социология // Россия реформирующаяся / под ред. М.К. Горшкова, М., Институт социологии РАН, 2008.
