CC BY
12
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА
THEORY AND PRACTICE OF ENTREPRENEURSHIP
УДК 330.341.2 ББК 65.02 А 28
А. А. Адаменко
Кандидат экономических наук, доцент кафедры теории бухгалтерского учета, Кубанского государственного аграрного университета, г. Краснодар, Тел.: (861) 221-59-25, e-mail: [email protected]. Б.И. Хутыз
Кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и управления Адыгейского государственного университета, г. Майкоп, Тел.: (918) 423-60-18, e-mail: [email protected].
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ СФЕРЫ МАЛОГО
И СРЕДНЕГО БИЗНЕСА
( Рецензирована )
Аннотация. В статье исследован феномен институционального капитала сферы малого и среднего бизнеса, обретающий особое значение в условиях переплетения множества трансформационных процессов, коренным образом изменяющих облик данной сферы. Авторы исходят из того, что институциональный капитал экономической системы, в котором овеществлены и приобрели форму капитала нормы, контракты и способы экономического поведения соответствующих субъектов, задает курс развития, обусловливает стабилизацию или дестабилизацию сферы малого и среднего бизнеса, становится важным фактором формирования качественно новых институтов развития. Вместе с тем, институциональный капитал в депрессивных условиях меняет свою рыночную оценку, что сопряжено с формированием институциональных ловушек; одна из таких ловушек раскрыта в статье. В основе исследования — системный подход, подкрепление которого ресурсами институциональной экономической теории дало возможность определить институциональный капитал сферы малого и среднего бизнеса. Основное внимание уделено возможностям обновления институционального капитала применительно к развитию предпринимательства на мезо-уровне.
Ключевые слова: институциональный; капитал; малый; средний; предпринимательство; воспроизводство; ловушка; системный подход; сфера; мезо-уровень.
A. A. Adamenko
Candidate of Economie Sciences, Associate Professer ofAccounting Theory Department, Kuban State Agrarian University, Krasnodar. Ph.: (861 ) 221-59-25, e-mail: adam83@ mail.ru.
B.I. Khutyz
Candidate of Economie Sciences, Associate Professer, Economies and Management Department, Adyghe State University, Maikop, Ph.: (918) 423-60-18, e-mail: hbella@ mail.ru.
INSTITUTIONAL CAPITAL OF SMALL AND MEDIUM BUSINESS
Abstract. The scientific article studies the phenomenon of institutional capital in the sphere of small and medium business. It acquires special significance in the interweaving of many transformational processes, radically changing the face of this sphere. The authors believe that the institutional capital of the economic system, in which the norms, contracts and methods of economic behavior of the relevant subj ects are embodied and acquired the form of capital, sets the course for development, determines the stabilization or destabilization of the sphere of small and medium business and becomes an important factor in the formation of qualitatively new development institutions. At the same time, institutional capital in depressive conditions changes its market assessment. This factor is associated with the formation of institutional traps. The paper discloses one of these difficulties. A systematic approach is the basics of the research. Together with the resources of institutional economic theory, it makes it possible to determine the institutional capital of small and medium-sized businesses. The authors pay their special attention to the possibilities of renewing institutional capital in relation to the development of entrepreneurship at the meso-level.
Keywords: institutional; capital; small; average; entrepreneurship; reproduction; trap; systems approach; sphere; meso-level.
В условиях переплетения множества трансформационных процессов многие субъекты экономических отношений вынуждены менять свои функциональные связи, переходить от одной формы контракта к другой, ориентироваться на изменяющиеся нормы внешней среды, что порождает общую институциональную неустойчивость; в такой ситуации особую ценность приобретает институциональный капитал, наличие которого помогает компенсировать неустойчивость и зыбкость способов поведения и экономического мышления, снижать негативные последствия отказа от ранее сложившихся оценок и стереотипов мышления. В дальнейшем выход из трансформационного кризиса приводит к устойчивому упорядочиванию функциональных связей, а значит, и к коррекции норм институциональной среды, контрактов и форм экономического мышления. Соответственно, конец затяжного трансформационного процесса приводит к преодолению неопределенности в функциональных связях участников рынка, что означает устойчивое распределение функций и закрепление их за участниками отношений, то есть переход к новому качеству институций, статусов и форм мышления [1].
Как в системе экономики, где отношения в основном упорядочены, институционализированы, происходит капитализация, как здесь возникает институциональный капитал? Понятие «капитал» четко корреспондирует с процессами самовоз-
растания стоимости, извлечения прибыли, с оценками по способности генерировать поток дохода. Попытаемся ответить на поставленный вопрос, фокусируя внимание на анализе особого институционально-хозяйственного феномена — сферы малого и среднего бизнеса в экономических системах депрессивного типа. Приведем пояснения.
Мы исходим из многообразия экономических систем; если провести классификацию такого многообразия экономических систем, используя классификационный признак характера эволюционного процесса, то мы получим следующие результаты [2].
А. Экономические системы ауто — динамического типа, обладающие достаточным потенциалом устойчивого самодвижения; такие системы довольно легко адаптируются к быстрым и глубоким изменениям во внешней среде, а также активно генерируют импульсы самообновления, реализация которых приводит, в свою очередь, к распространению внутренних преобразований на внешнюю среду. Для таких систем характерны следующие признаки:
— динамичное и интенсивное развитие субъектного фактора;
— защищенность и интенсивное развитие (глубокое преобразование и качественное совершенствование) отношений собственности;
— институциональные преобразования, адекватные потребностям эволюционного процесса.
Б. Экономические системы смешанного типа, движение которых нуждается в спорадическом притоке средств внешней поддержки; такие системы значительно сложнее адаптируются к быстрым и глубоким изменениям во внешней среде, для чего и востребованы средства поддержки; соответственно, у них ослаблены возможности генерации импульсов самообновления, тормозящихся в их внутренней среде и не оказывающих существенного воздействия на внешнюю среду, что позволяет абстрагироваться от таких систем при анализе процессов, протекающих в национальной экономике. Для таких систем характерны следующие признаки:
— инерционное состояние субъектного фактора;
— недостаточная защищенность и экстенсивное развитие (наращивание массива имущественных комплексов и состава собственников) отношений собственности;
— институциональные преобразования, не отвечающие потребностям эволюционного процесса.
В. Экономические системы депрессивного типа, движение которых предполагает регулярный приток средств внешней поддержки; такие системы формируют указанное выше «неизбежное бремя» национального воспроизводства, притягивая к себе значительные ресурсы внешней поддержки, что снижает общий потенциал развития экономики. У данных систем затруднена адаптация к изменениям внешней среды, в их внутренней среде гасятся импульсы самообновления. Для них характерны следующие признаки:
— последовательное ухудшение структуры субъектного фактора;
— беззащитность отношений собственности (пролонгированная и не обусловленная потребностями воспроизводства трансформация данных отношений, постоянная смена собственников);
— институциональные преобразования, которые длительное время сдерживаются и не осуществляются, либо имитируются.
В анализе эволюционного процесса национальной экономики и в экономической политике экономические системы депрессивного типа неизбежно оказываются в фокусе внимания, поскольку в них воп-
лощено бремя развития, притягивающее к себе ресурсы, что сказывается и на сфере малого и среднего бизнеса [3].
Для экономических систем депрессивного типа характерен феномен капитализации их институционального статуса, в результате чего складывается своеобразный институциональный капитал депрес-сивности, умелое оперирование которым приносит ряду субъектов данных систем поток ренты [4]. Раскроем содержание такого капитала, фокусируя внимание на сфере малого и среднего бизнеса.
Отметим, что капитализация институционального депрессивного статуса дает возможность получения потока ренты не всем субъектам интересующей нас экономической системы, а узкой группе бенефициариев, контролирующих движение системы и способных оборачивать в свою пользу ухудшение позиций системы и ее растущую потребность в средствах поддержки. Ясно, что в такой группе нет представительства сфера малого и среднего бизнеса, в ней востребованы административные ресурсы и ресурсы крупного корпоративного капитала. Соответственно, институциональный капитал депрес-сивности накапливается, возрастает при ухудшении позиций системы в национальной экономике, что дает возможность указанным бенефициариям извлекать доходы из потерь экономической системы. Приведем необходимые пояснения.
Необходимо исходить из того, что российская экономика на 55—60% покрывает собственные потребности развития за счет рентных и производных от них доходов, обеспеченных добычей и продажей на внешних рынках углеводородов, леса, руд металлов и других природных ресурсов, что накладывает отпечаток на всех ее субъектах, придавая им рентную ориентацию [5]. Отметим, что к получению рентного дохода в отечественной экономике стремятся даже те субъекты, которые не имеют никакого отношения к добыче и продаже природных ресурсов; в своеобразной форме рентная ориентация проецируется и на сферу малого и среднего бизнеса. Правомерен вывод о том, что рентный механизм извлечения доходов переносится на все уровни и во все сферы организации экономических отношений, что формирует условия для капитализации депрессив-
ного статуса, развития паразитических форм поведения и др.
Приложим этот вывод к условиям де-прессивности и получим следующие результаты. В таких условиях рентный механизм работает для закрепления иррациональных и пассивных форм поведения, в поддержку подмены генерации конкурентных преимуществ обращениями в адрес вышестоящих органов власти с просьбой расширить бюджетную поддержку, поскольку объективные факторы привели к резкому ухудшению условий развития, что чревато социальным взрывом и т.п. При этом поток обращений в целях расширения бюджетной поддержки опирается на процесс наращивания институционального депрессивного статуса, которым обладают исследуемые системы.
Здесь мы сталкиваемся с явной антиномией: сам по себе институциональный статус экономической системы есть сугубо нематериальный феномен, в то время как процесс капитализации есть феномен материального мира. Наличие антиномии предполагает углубление исследования депрессивного статуса [4, 5]. Мы исходим из того, что данный статус представляет собой синтетическую, системную характеристику совокупности институтов, действующих в анализируемом хозяйственном пространстве. Такая системная характеристика получает необходимое признание в социуме, стабилизируется, упорядочивается и утверждается в экономической системе с помощью норм права, местных традиций, специализированных контрактов, способов экономического поведения субъектов, функционирующих внутри системы. Утвердившись, статусная характеристика детерминирует место и роль соответствующей системы депрессивного типа в хозяйственном пространстве страны. Отметим, что системы депрессивного типа преобладают на Юге России, что обусловливает низкую инвестиционную привлекательность здешних территорий и острый дефицит инвестиционных ресурсов для развития сферы малого и среднего бизнеса.
Но утверждение статуса — лишь первый шаг к его капитализации, условия для которой возникают там и тогда, где и когда имеет место постоянное государственное распределение значимых объемов ресурсов финансовой поддержки.
Поскольку в указанных условиях организуется торг по поводу предоставления указанных средств и формируется их квази-рынок, то депрессивный статус становится элементом фиктивного капитала экономической системы, получает самостоятельное движение, отрываясь от движения воспроизводственного процесса системы. Во всяком случае, возникает возможность выторговать для себя дополнительную финансовую помощь вне связи с реальными характеристиками воспроизводственного процесса.
Получается, что фиктивный капитал депрессивности вырастает на основе эффектных манипуляций, с помощью которых заинтересованные в получении и использовании средств поддержки люди изображают то, что им нужно для удовлетворения своих интересов. Необходимое условие капитализации депрессивного статуса — слабость общественного контроля, то есть бюрократизация государственного управления. Именно в таких условиях создается возможность заключения вне- легального контракта между представителями различных уровней государственного управления о «критериях» предоставления дополнительных средств финансовой поддержки, которые затем скрыто преобразуются в ресурсы формирования вне- легальной бюрократической ренты. Таким образом, нематериальный феномен обеспечивает реализацию вполне материального процесса, преобразуя механизмы государственного управления и экономической политики. Депрессивность капитализируется как статус и пополняет состав фиктивного капитала современного общества; это означает, что изменения в депрессивном статусе отражаются в изменении стоимости фиктивного капитала. Правомерен вопрос о держателях указанного капитала. К ним следует отнести сплоченные группы властной элиты территории, которые контролируют развитие экономической системы депрессивного типа, участвуют в торге с вышестоящими органами власти и, соответственно, извлекают выгоды из данного процесса [6].
Применительно к сфере малого и среднего бизнеса данный вывод означает, что в условиях переплетения трансформационных процессов институциональный ка-
питал депрессивности подвергается переоценке, резко снижает свою стоимость, что вызывает противоречивые последствия:
— с одной стороны, имеет место дестабилизация указанной сферы, теряющей опору на устоявшиеся нормы, контракты и способы поведения, в сфере возникают институциональные ловушки (в том числе, ловушка, обеспечивающая выведение ресурсов развития сферы малого и среднего бизнеса за пределы легальной экономики; ядром такой ловушки выступают квази-инвестиционные проекты, в которые вовлекаются ресурсы развития сферы малого и среднего бизнеса); в дан-
ном случае обесценивающийся институциональный капитал становится сугубо фиктивным капиталом [6];
— с другой стороны, создаются условия для сложного процесса выращивания качественно новых институтов развития указанной сферы, из которых в дальнейшем сформируется ее новый институциональный капитал. Среди новых институтов, обеспечивающих развитие сферы малого и среднего бизнеса в современных условиях, выделим научно-образовательный кластер, который может быть создан во взаимодействии регионального классического университета и субъектов указанной сферы.
Примечания:
1. Иншаков О.В., Фролов Д.П. Институционализм в российской экономической мысли (IX-XXI вв.): в 2 т. Т. 1. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. С. 9-12.
2. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. С. 35-42.
3. Рисин И.Е. Региональная кластерная политика: содержание и механизмы реализации. Воронеж: Изд-во ВГПУ, 2014. С. 57-59.
4. Маркс К. Капитал. Т.З // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Полит, литература, 1961. Т. 25. С. 195-198.
5. Стратегическая гибкость / Г. Хэмел, К. Прахалад, Г. Томас [и др.]. СПб.: Питер, 2005. 384 с.
6. Трещевский Ю.И., Свиридов А.С. Региональные аспекты разработки стратегий социализации бизнеса // Известия Юго-Западного государственного университета. 2015. № 1. С. 98-109.
7. Ермоленко А.А. Фиктивный капитал региональной экономики // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Экономика и управление. 2014. № 4. С. 46-56.
References:
1. Inshakov O.V., Frolov D.P. Institutionalism in Russian economic thought (IX-XXI centuries): In 2 Т. T.l. Volgograd: VolGU, 2002. Pp. 9-12.
2. North D. Institutions, institutional changes and the functioning of the economy. M .: Fund of the economic book «Elements», 1997. Pp. 35-42.
3. Risin I.E. Regional cluster policy: content and mechanisms for implementation. Voronezh: Izd. VGPU, 2014. P.57-59.
4. Marx K. Capital. T.3 // Marx K., Engels F. Works.2-nd ed. T.25. Pp. 195-198.
5. Hamel G., Prakhalad K., Thomas G., O. Neil D. et al. Strategic flexibility. St. Petersburg: Peter, 2005. 384 p.
6. Treschevsky Yu.I., Sviridov A.S. Regional aspects of developing strategies for the socialization of business // Izvestiya of South-Western State University. 2015. №1. Pp. 98-109.
7. Ermolenko A.A. Fictitious capital of regional economy // Bulletin of Voronezh State University. Series: Economics and management. 2014. №4. Pp. 46-56.
