CC BY
32
21 (204) - 2011
ЭКОНОМИКА И ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЕ
УДК 338:502.3
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ НИВЕЛИРОВАНИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСТЕРНАЛИЙ В РАМКАХ ПРИРОДОХОЗЯЙСТВЕННОЙДЕЯТЕЛЬНОСТИ
А. С. ФЕДОРИЧЕВА,
аспирант кафедры экономической теории и управления E-mail: [email protected] Волжский гуманитарный институт
В статье с помощью институциональных предпосылок проанализировано нивелирование экологических экс-терналий в рамкахприродохозяйственной деятельности. Сделан вывод о том, что эффективный хозяйственный экологический механизм нивелирования экологических экстерналий должен опираться на экономические и согласовываться с административно-контрольными, социально-политическими, психологическими, морально-нравственными и другими инструментами.
Ключевые слова: внешние эффекты, общество, природа, экономический рост, устойчивое развитие, экологическая экономика, механизм нивелирования.
Представления человека, общества, хозяйствующего субъекта о нормах и правилах поведения, хозяйствования не остаются постоянными, а изменяются под влиянием научно-технического прогресса, уровня организации производства, численности населения, состояния окружающей природной среды. Если раньше люди получали выгоду, используя возможности, предоставляемые окружающей средой, применяя способы, которым они научились в прошлом, то с расширением их знаний, совершенствованием умений в управлении силами природы привычные средства осуществления жизнедеятельности общества, его отдельных
групп не обеспечивают прежней эффективности усилий. Возникают особые формы связей: вначале между отдельными людьми, затем между их группами, обществами. С течением времени эти связи становятся обычным способом существования их деятельности. В конечном итоге выделяется круг субъектов особенного хозяйственного общения, и закрепляются ограничивающие совместную деятельность правила и нормы, способствующие достижению цели более эффективными способами — формируются институты.
В качестве института можно представить систему устойчивых отношений по поводу согласования (упорядочения) форм совместных взаимодействий индивидов на основе использования норм и правил, разделяемых участниками взаимодействий [8]. Институты — это формы общественного устройства хозяйственной и политической жизни, определяемые совокупностью норм обычного (неписаного) и писаного права [1]. Аккумулируя в себе систематизированные, организованные, необходимые, повторяющиеся отношения, институты выступают формами упорядочения способа производства и соответствующих ему общественных отношений, а также средством ограждения последнего от случайности, произвола [9] и уменьшения его
отрицательного влияния на институциональных субъектов.
Институционального субъекта можно определить как совокупность индивидов, объединившихся в ассоциацию на основе согласованного принятия и совместного использования ряда требований, ограничивающих масштабы, формы, средства и методы осуществления хозяйственных взаимодействий [8]. В качестве институционального субъекта исследователи рассматривают интегрированные структуры, государство, предприятие.
Общим основанием названных субъектов является их ассоциированная природа как совокупности субъектов и агентов, разделяющих нормы и правила, регулирующие их деятельность. Немецкий ученый Ф. Вилькен, так же, как и американский исследовательЧ. Мюррей считает, что ассоциации, объединения индивидов — это институциональные субъекты, придерживающиеся общих взглядов на то, как обстоят дела и как они должны обстоять. Они создают общее представление об экономической жизни и способах управления ею, что не в состоянии сделать центральная инстанция.
Регулировать — значит следовать определенному порядку, правилу, упорядочивать или устанавливать правильное, необходимое для работы взаимодействие частей механизма, делать что-нибудь для получения нужных показателей, достижения нужной степени развития, состояния чего-либо. Регулировать ход, движение означает соразмерять, устанавливать порядок [5]. Таким образом, механизм регулирования понимается как совокупность действий, направленных на установление порядка в достижении заранее поставленной цели.
Необходимость регулирования природохо-зяйственной деятельности институциональных субъектов возникает тогда, когда она затрагивает интересы сторонних субъектов или угрожает в ходе осуществляемой субъектом производственной практики его собственной устойчивости, достижению главной цели. Поэтому изменение экономического мировоззрения в направлении оптимального природопотребления, использования ресурс-но-энергетического потенциала природной среды и регулирования в связи с этим хозяйственной деятельности в экономической системе берет свое начало с исследований, проведенных Т. Мальтусом и Д. Риккардо. Основные работы этих ученых — «Опыт о законе народонаселения» и «Начало политической экономии и налогового обложения» посвящены, в частности, анализу действия фактора ограниченности природных ресурсов и закона
убывающей отдачи вложения капитала в процессе их хозяйственного освоения.
В своей работе Т. Мальтус, как известно, приходит к выводу, что постоянный экономический рост и увеличение благосостояния общества невозможны вследствие двух причин:
— роста численности населения земли со скоростью геометрической прогрессии
— увеличения плодородия земель только со скоростью арифметической прогрессии.
Итогом такого дисбаланса — потребности общества в продовольствии и невозможности его производства станут, по мнению ученого, голод и сокращение численности людей до определенного оптимума, что воздвигнет непреодолимые препятствия на пути дальнейшего экономического роста [2]. При всей противоречивости такого суждения и сомнительности аргументов эта позиция, выдвинутая более 200 лет назад, продолжает оставаться предметом дискуссий.
Поддерживая принципиальные основы теории Т. Мальтуса относительно ограниченной возможности экономического роста, Д. Рикардо представил несколько иную имитационную модель экономической динамики, в качестве основных переменных предусмотрев в ней численность наемных работников, их оплату труда, валовой продукт, прибыль и рентные платежи. Итогом взаимовлияния перечисленных компонентов, согласно учению Д. Рикардо, явится достижение некоторого стационарного состояния, при котором последующие капиталовложения будут не в состоянии адекватно окупиться приростом валового продукта. Таким образом, пагубные последствия закона убывающей экономической отдачи проявят себя в полной мере [15]. Азначит, вмешиваться, регулировать процесс природохозяйственной деятельности по поводу использования ресурсов и энергии природы бессмысленно. Такое видение конечных результатов дальнейшего развития природохозяйственной деятельности общества породило в экономической науке взгляды о непреодолимости экологического кризиса — экологический пессимизм.
Такая точка зрения полностью разделяется последователями рикардистской школы А. Майлзом, Р. Стилбергом, С. Сейем. Эти ученые считают, что природные богатства неисчерпаемы, и поскольку они не могут быть ни увеличены, ни исчерпаны, то не представляют собой объекта экономической науки [16].
Диаметрально противоположных научных взглядов придерживался Т. Титенберг, отмечав-
ший, что именно благодаря идеям Т. Мальтуса и Д. Рикардо «...современные экологи обращают внимание на следующее обстоятельство: природная среда обладает универсальной способностью обеспечивать жизнь человека, и если эта способность превышается, то следствием будет повсеместное разрушение экологической среды с катастрофическими последствиями для человечества» [13]. В данном контексте актуальность и значимость регулирующего вмешательства для сохранения универсальной способности природной среды по обеспечению условий жизни человека и развития общества становятся по значимости на один уровень с задачей интенсификации экономического роста.
Не менее значимые концептуальные положения предложены другим представителем классической политической экономии — Дж. Ст. Миллем, благодаря исследованиям которого внимание научной общественности было впервые привлечено к одному из приоритетных аспектов современного Экономикса — необратимым природодестабили-зирующим последствиям функционирования индустриальной модели экономики. Дж. Ст. Милль интерпретировал проблему экономического антагонизма между необходимостью дальнейшего роста благосостояния человечества, достигаемого посредством интенсификации научно-технического прогресса, и его социально-экологических последствий [11].
Достаточно оптимистично оценивал перспективу человеческого развития Дж. Ст. Милль, утверждая, что поступательное развитие человечества (в том числе и научно-техническое) при надлежащем регулировании будет содействовать более активному удовлетворению культурно-бытовых, образовательных, эстетических и иных социальных запросов общества.
Подвергая анализу специфику функционирования института частной собственности на земельные ресурсы, Дж. Ст. Миль формулирует вывод об общественной целесообразности присвоения земель, изначально представлявших собой неотъемлемый компонент благосостояния общества.
Научная позиция Дж. Ст. Миля в данном случае согласуется со взглядами Г. Джорджа, обосновавшего причину цикличности экономических кризисов приватизацией земельной ренты и при-родно-ресурсной спекуляцией. Бедность, согласно учению Г. Джорджа, является закономерностью неравного распределения собственности (прежде всего природных и земельных ресурсов). На осно-
вании этого ученый сделал заключение: «Все люди имеют равное право на владение и пользование теми элементами, которые предоставляет природа». Исходя из принципа социальной справедливости, руководствуюсь теми соображениями, что стоимость земельного участка владельцем не заработана, а носит случайный характер, Дж. Ст. Милль и Г. Джордж фактически соприкасаются с проблемой, получившей в энвайронментальной экономике название «менеджмент природопользования», — эколого-экономического регулирования.
Исчерпывающая характеристика частной собственности как первопричины антропоэколо-гических катаклизмов представлена К. Марксом в экономико-философских рукописях 1844 г., где констатируется, что частная собственность есть продукт, необходимое следствие отчужденного труда, внешнего отношения рабочего к природе и ксамомуксебе [10].
Теория перераспределения природно-ресурс-ной собственности получила сильнейший резонанс и была в последующем подвергнута всесторонней аналитике представителями неоклассического экономического направления, в частности, А. Пигу, М. Доббом, Т. Титенбергом, А. Шмидом и др.
В ХХв. исследования природоохранной сферы были ознаменованы появлением неоклассической экономической теории, существенным образом усилившей вариабельность эколого-экономической тематики. Бесспорный приоритет в данном направлении экономической мысли занимает А. Пигу, радикальным образом преобразовавший систему научных взглядов и представлений неоклассицизма.
Введя в научный обиход понятия «общественный уровень безопасности» и «качество окружающей среды», А. Пигу не только обогатил понятийно-категориальный аппарат неоклассического Экономикса, но и одновременно, исследуя такой его аспект, как теория благосостояния, вскрыл экономическую мотивацию эгоистичных предпочтений, соответствующих «интересам рационально мыслящих индивидов» и обусловливающих необходимость «зачастую принудительной корректировки их поведения с учетом потребностей будущих поколений». Предпринимателей, утверждал А. Пигу, интересует в целом не общественный, а только частный чистый продукт, обеспечиваемый их деятельностью [14]. Поэтому для сохранения достойного качества окружающей среды на перспективу частичное регулирование природохозяйс-твенной деятельности субъектов рынка является оправданным и допустимым.
Проблема «противостояния экономическому идивидуализму товаропроизводящих субъектов» была в дальнейшем подвергнута критике М. Доб-бом, выдвинувшим в работе «Экономическая теория и социализм» предположение о том, что поступки индивидуумов продиктованы стремлением получать в собственное пользование наибольший «набор» материально-денежных ценностей. Целенаправленное экономическое преодоление такой идейной установки невозможно вне политического преобразования существующей рыночной системы, установления принципов социальной справедливости, свободного труда, гуманного отношения к природе и будущим поколениям землян. А это и означает становление социализма [6]. Г. Гудожник — ученик и последователь М. Добба также разделял мнение о том, что «...социализм представляет все необходимые условия для решения экологических проблем» [3]. Он считал, что при социализме отсутствует институт частной собственности на при-родно-ресурсную составляющую природохозяйс-твенной деятельности и в решениях регулирования хозяйственной деятельности будет доминировать не индивидуальный а общественный интерес.
На основании этих выводов последователи пигувианской научной школы Л. Баррнетон, И. Леви, Н. Николос и др., рассматривая вопрос эколого-экономического соглашения между живущими ныне и будущими поколениями людей, заключили, что принципы свободного рынка не стимулируют эквивалентного обмена ценностями с будущими поколениями, которые отсутствуют на сегодняшний день на рынке и не являются в силу этого покупателями благ. Несомненным научным достижением А. Пигу признана разработка основополагающих постулатов теории внешних эффектов. Методологические истоки концепций экстерналий в экономической науке ассоциированы с именем А. Маршалла, который впервые высказал мысль о «внешней экономии» [12]. В дальнейшем она была развита в работе А. Пигу «Экономическая теория благосостояния». В частности, А. Пигу исчерпывающим образом исследовал проблему специального экологоориентированного налогообложения как эффективного экономического инструментария согласования индивидуальных и общественных оптимумов, стимулирования инвестиционной активности и усиления государственного присутствия в природоохранном сегменте экономики.
Именно пигувианской научной школе, по мнению К. Тисдела, неокласическая теория обязана признанием справедливости аргументов в пользу
государственного регулирования природохозяйс-твенной деятельности индивидуумов. Признавая в общих чертах необходимость ограничения государственным аппаратом эгоистического потребительского выбора, Ф. Хольцман одновременно исследовал проблему демократизации государственного присутствия, введя в научный лексикон понятие «суверенитет потребителя».
В дальнейшем И. Кула акцентировал внимание на концептуально-методологических положениях теории внешних эффектов, изучив особенности их проявления на примере как отдельных государств, так и Европейского Союза в целом. В итоге он сформулировал вывод об «упрочнении эколого-трансфертной государственной функции» [18]. Разносторонней научной интерпритации проблема внешних эффектов была подвергнута в работах Ф. Хана и П. Самуэльсона, исследовавших феномен интернационализации экстерналий и предложивших весьма обширную область его социо-эколого-экономического регулирования.
Доводы А. Пигу о несостоятельности рыночного механизма в сфере охраны среды обитания подверглись критике представителя институционального направления Экономикса Р. Коуза. Тот предложил вариант интернационализации экстерналий вне государственного регулирования, а именно на основе непосредственных рыночных переговоров. Содержательную сущность решения Р. Коуз трактовал как официальное признание прав собственности на природно-ресурсные блага, что позволяло причислить их к разновидностям частных товаров. «Обе стороны, — утверждал Р. Коуз, — и виновник-загрязнитель, и жертва загрязнения — виновны в причинении ущерба. Если мы стремимся к оптимальному размещению ресурсов, тогда желательно, чтобы обе стороны учитывали ущерб и принимали решение о дальнейших действиях» [7]. То есть сами хозяйствующие субъекты могут на обоюдовыгодных условиях урегулировать отношения по поводу возникающих внешних эффектов их деятельности.
Закономерным результатом такого рода действий явится взаимовыгодное соглашение, заключающееся в перераспределении прав собственности. «Правительственное регулирование, — резюмирует Р. Коуз, — не всегда дает лучшие результаты, чем простое представленное решение проблем на волю рынкаили фирмы» [7].
Сложность и многообразность форм проявления социоэкологической и эколого-эконо-мической проблематики на различных уровнях экономической системы обусловливают развитие
множества направлений и взглядов о разложении процесса управления по этим уровням (мировой, государственный, региональный, локальный) и по методам — от жестко декларативных государственных (закон, штраф и т. п.) до комбинации с рыночными (продажа ассимиляционной способности окружающей среды на аукционах, добровольная экологическая сертификация деятельности и т. п.). В связи с этим неоклассической экономической теорией активно генерируются новые аналитические идеи и концепции, позволяющие адекватно реагировать на возникающие экономические реалии.
Очевидно, что несколько «упрощенные» рыночно ориентированные постулаты неоклассического анализа подлежали критическому переосмыслению. Результатом этого переосмысления явилось формирование экономической теории благосостояния. Именно на базе данной теории в XXв. произошло становление принципов экономики природопользования, призванной разрешить социально-экономические вопросы, связанные с удовлетворением потребностей нынешнего и будущих поколений людей в чистоте, продуктивности и разнообразии окружающей природной среды.
Экономика благосостояния представляет собой автономное научное направление неоклассического Экономикса и акцентирует внимание на исследовании вопросов аллокации ограниченных природных благ, основанной на следующих установках:
— соблюдение императива социальной справедливости;
— согласование индивидуальных и общественных интересов;
— обоснование экономической целесообразности регулирования природохозяйственной деятельности и принятия альтернативных решений в условиях, когда бессильна оказать содействие «невидимая рука рынка».
Таким образом, в экономической науке существуют различные подходы к регулированию природохозяйственной деятельности.
Выделим следующие основные позиции.
1. Вопрос о необходимость регулирования природохозяйственной деятельности экономических субъектов впервые встал после выхода в свет трудов Т. Мальтуса и Д. Рикардо, выявивших проблематику социальных эколого-экономических последствий ограниченности природных ресурсов в разрезе закона убывающей эффективности капиталовложений в хозяйственной деятельности по преобразованию обществом материи природы.
2. Ученые Дж. Ст. Милль и Г. Джордж доказали несостоятельность экономики индустриального типа в решении экологических проблем из-за несовершенства системы институтов общества, обосновав возникновение природохозяйственных кризисов спекуляцией природными благами. Они видели выход в обобществлении этих благ посредством государства и преодолении кризиса за счет научно-технического прогресса.
3. В теории внешних эффектов А. Лигу была раскрыта необходимость государственного регулирования природохозяйственной деятельности экономических субъектов, согласования индивидуальных и общественных интересов.
4. Исследования И. Кула, Ф. Хана и П. Саму-эльсона выявили закономерность в формировании системы регулирования природохзяйственной деятельности не только в рамках отдельного государства, но и на мировом уровне.
5. Исследования Р. Кроуза показывают, что методы прямого государственного регулирования природохозяйственной деятельности не настолько хороши, как кажется на первый взгляд. Поэтому не стоит занижать роль и возможности методов рыночного регулирования возникающих проблем. По мнению ученого, рыночное регулирование возможно на основе многообразия форм собственности на природные ресурсы и самостоятельного согласования своих интересов экономическими субъектами в ходе рыночных переговоров.
6. Направлением, сочетающим в себе синтез вышеперечисленных идей об уровнях и методах регулирования природохозяйственной деятельности, стала теория общественного благосостояния, которая сформировала принципы управления природопользованием и обозначила широкий спектр проблем, требующих регулирования. В рамках данной теории произошло становление общей теории экономической эффективности.
В настоящее время общепризнано, что приро-дохозяйственная деятельность рыночных субъектов, строящаяся только на основании рыночного механизма саморегулирования, губительна для самого общества и должна регулироваться государством.
Это было подчеркнуто на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992г.), в которой приняли участие главы ста восьмидесяти государств мира. В документах конференции говорится, что частная собственность становится препятствием на пути успешного развития цивилизации, экономический прогресс в условиях свободного, стихийного рынка ведет к истощению
ресурсов, стихийный рынок не может обеспечить конкурентоспособность ресурсосберегающих технологий по сравнению с ресурсоистощающими, рыночные механизмы не способны удовлетворить многие человеческие и социальные нужды.
После А. Смита и Д. Рикардо не было более последовательного приверженца чисто рыночной экономики, чем Ф. Хайек. Это было необычно, потому что «чистый рынок» только с помощью государства преодолел Великую депрессию 1930-хгг., государственное регулирование на глазах превращалось в неотъемлемый элемент капиталистического механизма хозяйствования. В работе «Дорога к рабству» ученый всесторонне обосновывает тезис «альтернативы рынку нет!». Правда, Ф. Хайек не выходит в своем исследовании за рамки социально-экономических проблем эффективного удовлетворения материальных потребностей и свободы личности. Непосредственно аспект взаимоотношений рыночной экономики с природой у него отсутствует. Тем не менее, как отмечает М. М. Гузев [4], определенная ниша для решения экологических проблем в построениях Хайека имеется: «...свободаличности несовместима с главенством одной какой-нибудь цели, подчиняющей себе всю жизнь общества. Единственным исключением из этого правила являются в свободном обществе война или другие локализованные во времени катастрофы. Мобилизация всех общественных сил для такой ситуации становится той ценой, которую мы сознательно платим за сохранение свободы в будущем». Как представляется автору, здесь содержится ключ к ответу на вопрос — способно ли свободно-рыночное хозяйство в принципе решать современные общецивилизационные проблемы. Это связано именно с подчинением личных интересов интересам более высокого порядка — выживанию человечества. Исходя из логики концепции Ф. Хайека, решение глобальных экологических проблем с помощью «свободного рынка» невозможно.
Сегодняшние исследователи не столь решительно отказывают государству в месте в хозяйственном механизме современного западного общества. Особенно на фоне обостряющихся экономических и социальных проблем. «Чистый рынок» в силу своих генетических, родовых черт (эксплуатация природных и человеческих свойств), учитывая глобальные вызовы современности, не может считаться перспективной моделью развития на XXI в. В современных условиях ни прибыль (на микроуровне), ни ВНП (на макроуровне) не
отражают в достаточной степени эффективности общественного производства, которая является величиной интегральной. Экологоэкономика требует иных критериев, иных механизмов, а рыночный инструментарий (например цена) не несет всей информации для принятия решений в сфере природопользования. Если издержки учтены полностью и потребности строго обоснованны, то цены являются приемлемым инструментом эффективного распределения ресурсов. В противном случае, если производство ведется с ущербом природе (и людям), если потребитель не в состоянии четко отделить полезное от ненужного, то рыночные цены уже не могут служить надежным инструментом эффективного распределения ресурсов. В этом как раз и заключаются ограниченность рыночного природопользования, границы его возможностей. Рынок — это конкуренция, борьба, посредством которой обеспечивается сочетание экономических интересов, в том числе и за счет нарушения гармонии между обществом и природой. Децентрализация, дробление, автономизация производства в условиях жесткой конкуренции толкают лишь к достижению краткосрочных интересов, тогда как экология отражаетдолгосрочный интерес.
В 1950-1970-егг. в западных странах сложилось новое общество — социализированный капитализм, общество массового потребления с модифицированной собственностью и государственно-институционально-рыночным механизмом регулирования, согласования интересов. Однако экономический, экологический, энергетический, социальный кризисы 1960-1970-хгг. показали всю иллюзорность идиллии. Началось «разочарование прогрессом»: стали очевидны ограниченность экономико-технических критериев развития, закат «экономического человека». Рассуждая о созданной материалистической культуре, П. Сорокин отмечал: «.. .теперь, когда она пребывает в состоянии агонии, когда ее продуктом скорее является выхлопной газ, чем свежий воздух, когда благодаря своим достижениям она дала в руки человека страшную власть над природой и общественным и культурным миром, не наделяя его самого контролем над самим собой, властью над его эмоциями и страстями, чувственными аппетитами и похотями, — теперь в руках такого человека, со всеми его достижениями науки и технологиями, она становится все более опасным для самого человечества и всех его ценностей» [17].
В развитых странах мира в настоящее время государство, крупные корпорации, банки, сред-
ний и малый бизнес, профсоюзы и различные ассоциации граждан составляют важные и взаимообусловленные элементы современной рыночной экономики, что и позволило, соединив государственные, рыночные и институциональные усилия, добиться положительных результатов в области природопользования и охраны окружающей среды. Достижение наибольшего эффекта природохозяйс-твенной деятельности возможно лишь в результате сочетания внутреннего регулирования (механизма рыночного саморегулирования) и внешнего регулирования, где главной задачей государства в рыночной экономике должны стать формулирование и реализация институциональных ограничений деятельности хозяйственных субъектов [18].
Таким образом, механизм экономического регулирования экологических эффектов — это целостная совокупность методов и инструментов рационального управления природопользованием. В свою очередь, механизм управления природопользованием представляет собой составное звено механизма управления экономикой в целом. Поэтому необходимо еще согласование методов экономического и экологического регулирования в рамках управления нивелированием экстерналий. Но конкретные методы экономического регулирования определяются особенностями видов экстерналий, причастности их к той или иной сфере природопользования и охраны окружающей среды. Перечислим эти особенности:
— инфраструктурный характер продукции и услуг экологической сферы;
— длительность основных воспроизводственных процессов в природопользовании и переплетение экономических и естественных процессов;
— специфика отношений собственности на ресурсы природы;
— специфика рыночных отношений в экологической сфере и существенная роль государства в управлении природопользованием.
В целом эффективный хозяйственный экологический механизм нивелирования (регулирования) экологических экстерналий должен учитывать вышеперечисленные особенности и опираться на экономические рычаги (включая рыночные, финансово-налоговые), использовать административно-контрольные, социально-политические, психологические, морально-нравственные и другие инструменты, иметь в своей основе принципы рационального природопользования в рамках теории экологически устойчивого экономичегого развития.
Список литературы
1. Афанасенко И. Д. Экономикаи духовная программа России. СПб.: Третье тысячелетие. 2001.
2. Антология экономической классики: Т. Мальтус, Д. Кейнс, Ю. Ларин / под ред. И. А. Столярова. М.: Эконов-Ключ. 1993.
3. Гудожник Г. Научно-техническая революция и экологический кризис. М.: Мысль. 1975.
4. Гузев M. М. Экономические проблемы и механизм экологически устойчивого развития. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета. 1997.
5. Даль В. Толковый словарь живого великорус-скогоязыка. Т. 4. М. 1996.
6. Добб М. Экономическая теория и социализм. Антология экономической классики / под ред. В. В. Касаткиной. Екатеринбург: Дело. 1997.
7. Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело ЛТД. 1993.
8. Лебедева H. Н. Институциональный механизм экономики: сущность, структура, развитие. Волгоград: Издательство Волгоградского государственного университета. 2002.
9. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т. 3. М.: Политиздат. 1968.
10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. Экономические рукописи 1844г. М.: Политиздат. 1968.
И. МиялъДж. Ст. Основы политической экономии и некоторые аспекты ее применения к социальной философии. Новосибирск: Сибирь. 1993.
12. Маршалл А. Принципы экономической науки. М.: Ноосфера. 1997.
13. Пахомова Н. В., Рихтер К. К. Экономика природопользования и экологический менеджмент. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета. 1999.
14. Пигу А. Экономическая теория благосостояния. М.: Прогресс. 1985.
15. Рикардо Д. Начало политической экономии и налогового обложения. М.: Наука. 1989.
16. СэйЖ. Природные ресурсы как объект экономической теории. Экологические проблемы современности: история экономических учений / подред. Н.А. Тихонова. М.: Русь. 2000.
17. Шабунина И. М. Совершенствование отношений социалистического природопользования в агропромышленной сфере производства. Ростов н/Д.: Изд. РГУ. 1987.
18. Tisdell С. Environment economics: polities for environmental management and sustainable development. Cambridge. 1993.
