CC BY
196
ПРАВО
УДК 342
ИНСТИТУТ ГУБЕРНАТОРА (ГЛАВЫ РЕГИОНА) В РОССИИ: УЧРЕЖДЕНИЕ И СТАНОВЛЕНИЕ
© Н.И. Воробьев
В статье исследуются политико-правовые аспекты учреждения и становления института губернаторства в России в первой трети ХУІІІ в. Показаны проблемы функционирования института губернатора на начальном этапе своего развития. Дается обзор губернаторского правления на Тамбовщине.
Ключевые слова: древнерусская государственность, губернаторы, институт губернаторства, местное управление, централизованное российское государство.
В Российской Федерации, как и в других федеративных государствах, весьма актуальным является вопрос об организации государственной власти не только в центре, но и в регионах. В настоящее время основным препятствием на пути экономических и политических преобразований в России является недостаточная эффективность государственного аппарата, многочисленность его полномочий и несоответствие их критериям современной власти и потребностям общественного развития. В этих условиях очень важно четко и ясно представлять себе роль, значение и реальные возможности института высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (губернатора) в обозначенных процессах. Как писал в начале XX в. выдающийся русский ученый А.Д. Градов-ский, «значение губернатора в местной администрации таково, что всякое существенное изменение в этой должности неизбежно должно отразиться на положении всех других установлений» [1].
Территориальный аспект государственного управления в России на протяжении всей ее истории имел приоритетное значение в социокультурных и политических процессах развития отечественной государственности. Территория русского государства слагалась постепенно в течение многих веков. Особенности географического положения России, разнородность этносоциального состава населения, его рассредоточенность на огромных территориальных массивах предо-
пределили, как отмечает Н.С. Слепцов, одну из основных характеристик российского социополитического опыта - мобилизационный характер становления политических отношений и государственности, в основе которого были прочные военно-политические механизмы защиты территории и социума [2].
С одной стороны, мобилизационный генотип русской государственности диктовал необходимость координации сил и ресурсов из единого центра, олицетворяемого авторитарной политической властью первого лица в государстве, с другой - «территориальный» фактор огромной России обусловливал рассредоточение (т. е. ограничение) властных полномочий. Отсюда - вынужденная необходимость со стороны первого лица и аристократической олигархии делегировать служилому сословию функции административно-политического управления и контроль общин, рассредоточенных по территории государства, включая также и некоторые внешнеполитические контакты [2, с. 2].
Древнерусская государственность, несмотря на сложности политико-социального характера, обладала относительно стабильными институтами власти, среди которых на всех территориях Древней Руси в различных конфигурациях функционировали князь и его дружина, совет бояр (Боярская дума), вече. В удельно-княжеской системе власть князя отличалась своей жестокостью и иерархичностью, но она была достаточно мобильной и компактной, способной к согласованным по-
литическим действиям. В первые века российской государственности княжеская власть была родовой - принадлежала всему роду. Распределение «столов» между князьями осуществлялось по праву родового старшинства, если в это не вмешивались местная знать или народные низы. В случае такого вмешательства включался механизм вечевых выборов, довольно распространенный на Руси в тот период.
Удельно-княжеская система местного управления сохранялась с незначительными изменениями достаточно долго - в течение всего периода децентрализации Руси вплоть до становления унитарного Московского государства. Этот период был отмечен ус иле -нием политического веса княжеской власти, падением былого значения патриархальной боярской аристократии и упадком общинновечевых форм политической организации [2, с. 7]. Иными словами, на Руси в условиях политической раздробленности постепенно созревали необходимые предпосылки для централизации управления территориями.
В то же время формирование централизованного Российского государства обусловливало существенную трансформацию местных органов управления. С XV в. вводится регламентация системы наместничества, которое постепенно превращалось в относительно стабильный механизм управления российскими территориями. Преследуя цели укрепления государства, регламентация включала в себя серьезные меры по изменению существовавшего института кормления, ограничению власти наместников-кормлен-щиков (в частности, определялось количество «корма» с каждой «сохи» или территории, количество наместничьего штата).
В дальнейшем в системе управления на местах появились такие должностные фигуры, как городовые приказчики, а затем, примерно в середине ХVI в., были образованы т. н. губные органы (староста и губная изба). Городовые приказчики должны были обеспечивать обустройство и развитие городов («городовое дело»). На начальном этапе их основными функциями являлись заведование строительством и укрепление городов, надзор за строительством мостов и дорог («мостовое и ямское дело»), производством и хранением боеприпасов, оружия, провианта и т. п. Постепенно функции и полномочия
приказчиков расширялись (опись земель, таможенные и мытные сборы и др.). В каждом губном округе (волости) из числа дворян ежегодно выбирался губной староста. Затем в уездах и волостях, где отсутствовало помещичье землевладение, черносошные и дворцовые крестьяне, а также посадские люди в городах получили право избрания из своей среды старост и «лучших людей» -целовальников, или земских судей. Принципиальная новизна создаваемых органов власти заключалась в том, что они были выборными, причем во время выборов соблюдался принцип представительства от местных сословных групп.
Характерно, что как власть, так и население вовсе не считали выборность неким достижением или показателем общественного доверия: государство посредством реформы управления всего лишь «скидывало вниз» те полномочия, которые ему самому было осуществлять затруднительно, а население воспринимало (во многом справедливо) такую выборность не как право, а как тяжкую повинность, и стремилось от нее избавиться. Не случайны поэтому репрессии правительства против уклоняющихся от выборов, вплоть до уголовного преследования [3].
Таким образом, к началу XVII в. в России сложилась определенная система государственных учреждений как в центре (приказы), так и на местах (наместники, тиуны, городовые приказчики, губные (земские) старосты), осуществлявших основные задачи государства, его административные, военные, судебные, финансовые и иные функции. Постепенно происходила бюрократизация государственного аппарата России, появились линии подчиненных друг другу учреждений и органов управления (Боярская дума - приказ -наместник - тиун) [2, с. 10].
В последующие годы наместническо-приказная «вертикаль» была постепенно заменена воеводско-приказным правлением, что, по мнению историков, было обусловлено военными угрозами внешнего вторжения с сопредельных государств, но главным образом, становлением крепостного права, полностью ликвидировавшего гражданские свободы [2, с. 11]. По служебной иерархии воеводы относились к разряду высших государственных чиновников, что делало их самыми приближенными слугами царя. Однако
они часто менялись (обычно через два-три года) и отчитывались перед своим преемником, который проводил полную ревизию служебных дел предшественника (а иногда и расследование совершенных им злоупотреблений) [2, с. 12-13]. На Тамбовской земле, например, начиная с первого воеводы Р.Ф. Боборыкина (1636 г.), за полтора столетия сменилось около пятидесяти воевод. Несмотря на контроль и иные меры ответственности перед центральной властью, основным бичом ненадлежащего исполнения воеводами своих обязанностей было взяточничество, поражавшее всю систему местного управления сверху донизу [4]. Неопределенные точно пределы власти воеводы способствовали злоупотреблениям. Неопределенность прав и обязанностей располагала злоупотреблять первыми и пренебрегать вторыми, и в воеводском управлении превышение власти чередовалось с ее бездействием [5].
Введение института воевод стало важным этапом на пути централизации местного управления в России. Как правильно отмечает Н.С. Слепцов, прежнее право наместников рассматривать подчиненное им население в качестве средства удовлетворения своих личных потребностей для воевод было переведено в разряд злоупотреблений. Очевидная жестокость государственной системы управления и отсутствие даже гипотетической возможности проявления какой-либо самостоятельности провинциальных областей во взаимодействии с центром позволили создать достаточно крепкое унитарное государство, что заложило прочную основу для превращения в ходе реформ Петра I Московского государства в Российскую империю [2, с. 13-14].
В ходе реформ регионального (местного) управления при Петре I были учреждены губернии и институт губернаторского правления. Непосредственной предпосылкой областной реформы Петра I стал документ Г. Фи-ка, датированный 9 мая 1718 г. В нем отмечалась необходимость создания территориальных структур местного управления, приведения в соответствие структуре столичной администрации органов власти на местах: коль скоро «все коллегии касаются до губерний, и того ради потребно, чтобы правительство губернское на известной мере поставить» [6].
Преобразуя систему местного управления, Петр I ставил перед губернаторами на
местах несколько целей: во-первых, ликвидировать произвол местных чиновников и подчинить их новым центральным учреждениям, установить более совершенную систему контроля и отчетности; во-вторых, отделить судебную деятельность от административной; в-третьих, придать областному управлению новую функцию - полицейскую [7].
Введение нового губернского административного деления (взамен уездно-окружного во главе с воеводами) в период царствования Петра I во многом было обусловлено кардинальной военной реформой, целью которой являлось создание мощной современной армии, ориентированной в основном на опыт военного строительства западных стран. При образовании губерний принимались во внимание также экономическая целесообразность, связанная с близостью к важнейшим транспортным артериям, соображения фискального плана и другие факторы. Данные обстоятельства предопределили появление 18 декабря 1708 г. Указа Петра I «Об учреждении губерний и о расписании к ним городов» о новом административно-территориальном делении России и формировании должностей губернаторов. «Великий государь указал, по именному своему великого государя указу, в своем Велико-Российском государстве для всенародной пользы учинить 8 губерний и к ним расписать города» [6, с. 211].
Военно-политические факторы предопределяли назначение в приграничных территориях на должности генерал-губернаторов представителей военного сословия, но такие случаи были единичными. В подчинении военных губернаторов находились как размещенные в соответствующей местности войска, так и гражданские институты власти. На должности же губернаторов внутренних территорий назначались лица по преимуществу из формировавшегося дворянского сословия, которые пользовались доверием монарха. В круг повседневных губернаторских обязанностей входили следующие функции: сбор с вверенных им территорий всех казенных сборов, исполнение всех государевых повинностей, возложенных на губернию, своевременное предоставление определенного количества работных людей и рекрутов. Больше всего губернаторы должны были «о денежных сборах и о всяких делах присмат-
риваться и для доношения великому государю о тех губерниях готовым быть, где он, великий государь, укажет» [6, с. 211].
Таким образом, губернаторы наделялись административной, судебной, полицейской, финансовой властью, являлись командующими всех войск, расположенных на территории подведомственной им губернии. Они несли в себе два начала: с одной стороны, являлись представителями центральной власти, самого царя, проводниками его реформаторской политики, с другой - администраторами крупных территорий. Именно через губернаторов Петр I пытался держать под своей властью и контролем огромную территорию Российской империи [8].
Позже Петр сделал попытку ввести в строй губернского управления коллегиальное и избирательное начала. В 1712 г. при губернаторе был образован совет «ландратов» (8-12 советников), который должен был избираться местным дворянством. Однако жизнь обратила названное начинание в нечто прямо противоположное тому, о чем мечтал реформатор. Ландраты не избирались, а назначались из дворянства Сенатом на основании списков, присланных губернатором (он подбирал нужных людей, в основном из числа уволенных со службы офицеров) [5, с. 34].
В соответствии с Указом от 24 апреля 1713 г. ландратам было поручено «все дела с губернатором делать и подписывать». Решения в совете ландратов принимались большинством голосов. В этом же Указе подчеркивалось, что «губернатор у них не яко властитель, но яко президент». Ландраты, таким образом, не входили в систему губернаторской власти, а были, скорее, по замыслу Петра структурой, совмещавшей в себе консультационные функции с функциями контроля над деятельностью губернаторских учреждений. Однако практика работы, как отмечал С. Князьков, свидетельствовала о том, что советы ландратов испытывали на себе давление губернаторов, стремившихся вопреки закону подчинить своей воле данный институт. Это имело свои основания: губернатор единолично отвечал перед правительством за все, что происходило на вверенной ему территории [6, с. 211-212]. После 1715 г. в связи с разделением губерний на «доли» статус ландратов изменился: из советников губернатора они превратились в исполнителей его
поручений и полномочий в разных сферах губернского правления (сбор провианта, налогов, составление отчетов, рекрутирование в столицу кузнецов, ямщиков, другие земские дела). В итоге ландраты, не просуществовав и пяти лет, были ликвидированы.
В 1718-1721 гг. Петр I проводил реформу местного самоуправления. В губерниях образовывались провинции, которые, в свою очередь, подразделялись на дистрикты, являвшие собой земское управление, во главе которого стоял земский комиссар [6, с. 212213]. «В тех провинциях, - говорилось в царском Указе, - велено быть: в порубежных в знатных генерал-губернаторам, вице-губернаторам, обер-комендантам и комендантам, а в прочих, окромя Московской, внутренних во всех провинциях воеводам (ландсгевдин-гам)». Но воевода, как первое лицо провинции, не был подотчетен губернатору по основному кругу своих обязанностей, за исключением вопросов, связанных с обеспечением расквартированных на данной территории войск.
Круг руководящих обязанностей воевод обозначался особой «инструкцией», единой для первых лиц провинций. Воеводам предписывалось «во всем царского величества интерес и государственную пользу тщательно остерегать», заботиться о внешней безопасности провинции, бороться с проникновением шпионов, «крепости провинции своей по верности его царскому величеству содержать и оных никому другому не сдавать». Воевода надзирал за внутренней безопасностью провинции и следил, чтобы «никому насилия, грабежа чинено не было и всякие разбои и преступления весьма бы были прекращены и по достоинству наказаны» [9].
В обязанность воеводы входило соблюдение всех сословных прав и преимуществ, включая особое попечение крепостных крестьян, если последние подвергались репрессиям со стороны помещиков. Воевода должен был также осуществлять контроль за материальным, «умственным» и нравственным благосостоянием населения провинции. Однако, как отмечает Н.С. Слепцов, весьма многочисленные обязанности, возложенные на воевод, не могли исполняться в полном объеме, несмотря на предусмотренные суровые санкции. Воеводы, едва успевая справляться с заботами о сборах податей и повин-
ностей, оставляли практически без внимания такие важные сферы, как обеспечение безопасности и правосудия. Кроме того, в распоряжении воеводы не было собственных средств для реализации функций, предписанных ему инструкцией, ибо все поступления в провинциальную казну изымались почти без остатка Коммерц-коллегией [2, с. 21].
Необходимо заметить, что реформа местного управления, столь радикально проводившаяся Петром І, все же осталась без логического завершения. Структурная сложность системы территориального управления усугублялась отсутствием четкого разграничения функций между должностными лицами. Многие петровские порядки вовсе пришлось отменить, поскольку они изобиловали иностранными заимствованиями, не прижившимися в России (например, такая территориальная единица, как дистрикт).
В целом, правильно констатируется, что петровская реформа, к сожалению, не удалась; в ходе реформ было уничтожено то хорошее, что было при старой организации власти - тесные, хотя и сумбурные, связи между центром и регионами; достичь же главной цели - создать сколько-нибудь стабильную и действенную систему органов управления на местах - так и не удалось [10].
По началу, сразу после учреждения губерний Петром І в 1708 г., город Тамбов и Тамбовская земля были приписаны к Азовской губернии, позже Тамбовская провинция находилась в составе Воронежской губернии. В ХУІІІ столетии до 1779 г. Тамбовская земля была провинцией в составе Московской губернии и считалась Московской украиной [11].
В 1779 г. был выпущен указ императрицы, который повелевал Владимирскому и Тамбовскому Генерал-губернатору графу Р.И. Воронцову образовать Тамбовское наместничество. 12 декабря 1796 г. Тамбовское наместничество по указу Правительствующего сената было переименовано в губернию, и именно с того времени Тамбовский край стал именоваться Тамбовской губернией, в которой состояло тогда 12 уездов.
В целом, со дня образования Тамбова и до 1917 г. Тамбовской провинцией и губернией руководили более 80-ти воевод, наместников, генерал-губернаторов и губернаторов. По свидетельству историков, они были
очень разными людьми. Многие не оставили в жизни края никакого следа, другие оставили только неприятные воспоминания. Но среди губернаторов были и такие, которые внесли заметный вклад в историю Тамбовщины [12]. Хотя политическое значение должности губернатора, как полагает Л.Е. Лаптева, было значительно скромнее, чем генерал-губернатора. Она не привлекала близких к верховной власти лиц и предоставлялась чаще всего немолодым военнослужащим или губернским чиновникам [13].
История Тамбовского края насчитывает тридцать три персоны, занимавших должность губернатора. Среди них: Г.Р. Державин,
B.С. Зверев, С.М. Неклюдов, В.С. Ланский, Н.С. Лаптев, Д.А. Бахметьев, А.Л. Львов,
A.Б. Палицын, Д.Р. Кошелев, П.А. Нилов, Д.С. Шишков, А.М. Безобразов, Е.И. Верде-ревский, А.С. Крюков, И.С. Миронов,
C.Ф. Паскевич, Н.М. Гамалей, А.А. Корнилов, П.А. Булгаков, К.К. Данзас, Н.М. Гар-тинг, М.В. Шаховской-Стрешнев, А.А. Фредерикс, В.П. Рокасовский, С.Д. Ржевский,
B.Ф. фон дер Лауниц, Н.П. Муратов, Н.Ф. Ошанин, А.А. Салтыков и др.
Среди вышеупомянутых губернаторов Тамбовской губернии были и такие, от качеств и способностей которых во многом зависело развитие губернского и уездных городов, а также губернии в целом. Среди множества разных по характеру и убеждениям губернаторов Тамбовского края довольно часто встречались яркие и незаурядные личности, которые после себя оставили заметный след. Это, прежде всего, губернаторы Г.Р. Державин (1786-1788), А.М. Безобразов (1815-1820), Н.М. Гамалей (1832-1837), А.А. Корнилов (1838-1843) и Н.П. Муратов (1906-1912).
Ранней весной 1786 г. в Тамбов прибыл новый губернатор - Гаврила Романович Державин, маститый поэт, автор широко известной «Фелицы». Тамбов поразил Г.Р. Державина неблагоустроенностью и беспорядком в делах. Ощущая в себе много сил, Г.Р. Державин с первых дней стал наводить порядок, повел борьбу с круговой порукой чиновников, которые покрывали друг друга. И сразу же столкнулся с противодействием местной знати, для которой беспорядки были удобнее порядка.
В городе новый губернатор не обнаружил ни одного сборника законов. «В здешней губернии, - сообщал он друзьям в столицу, - великий недостаток в законах: безызвестно, были ли они когда здесь в употреблениях». Но и в столице нужных законов друзья не нашли. Смогли прислать только «Адмиралтейский регламент» и полковничью инструкцию [11]. Путем привлечения опытных чиновников из столицы было ускорено и налажено делопроизводство присутственных мест.
Ломая установившиеся служебные порядки, борясь с произволом и беззаконием, Г.Р. Державин занялся благоустройством губернского центра. Г.Р. Державин дал указание, чтобы строительство не только в губернском центре, но и в уездах велось строго по плану.
Особое внимание Г.Р. Державин обращал на просвещение народа, обучение его грамоте. Воспользовавшись появлением указа об учреждении в российских городах народных училищ, он решил открыть училище в Тамбове. Вслед за Тамбовом народные училища были открыты и в других крупных городах губернии - Козлове, Лебедяни, Елатьме, Моршанске.
Административная деятельность поглотила Г.Р. Державина целиком. В этом он сильно отличался от предыдущих и многих последующих администраторов, которые, как писал И.И. Дубасов, «не оставили о себе в Тамбовском крае прочной памяти» [14]. Г.Р. Державин стремился заниматься всем подряд и решать самые разные, зачастую второстепенные вопросы, имел стремление шаг за шагом проверять действия местных чиновников - непосредственных исполнителей распоряжений губернской власти на местах. Отсюда и обстоятельные указания о том, как правильно составлять отчеты, и жесткие разносы в отношении тех, кто от этих правил отступал, а также другие случаи державинского «вмешательства» [15]. О неординарном подходе Г.Р. Державина к разрешению застарелых проблем свидетельствовали его идеи о восстановлении судоходства от Мор-шанска до Тамбова, о сбережении лесов при постройке судов и т. д. [16].
Именно тогда, как впоследствии писал сам Г.Р. Державин, «в 1786 и 1787 году... все шло в крайнем порядке, тишине и согласии
между начальниками» [15, с. 17]. Но в подавляющем большинстве случаев державинская политика практически всегда натыкалась на пассивное и даже активное противодействие отдельных сословий. Купечество, например, болезненно реагировало на предложения Г.Р. Державина о финансировании строительства и содержании народных училищ, а мещане, как правило, отрицательно относились к перепланировке городов, вынуждавшей их, в убыток себе, переселяться на новые места [17].
В общем, активная деятельность Г.Р. Державина на Тамбовщине была достаточно успешной и прогрессивной, но вошла в противоречие с интересами местных помещиков и дворян. Естественно, увеличился поток рапортов и жалоб на него. В январе 1789 г. он был отрешен от должности. Но недолгое губернаторство Г.Р. Державина принесло большую пользу Тамбовщине и оставило заметный след в истории края. Деятельность Г.Р. Державина показала, как трудно эффективно осуществлять губернаторские полномочия в интересах жителей края и общего блага на основе принципов законности и справедливости.
Позднее (с 1815 г.) ярким губернатором, талантливым организатором и администратором проявил себя А.М. Безобразов. В период своего правления он провел ряд мер по борьбе с умышленными поджогами, охватившими губернию. Много внимания губернатор уделял благоустройству, строительству дорог. Оживилась общественная и культурная жизнь края, возобновил свои публичные представления Тамбовский театр. При непосредственном участии губернатора составлено первое историко-статистическое описание губернии. А.М. Безобразов строго преследовал разные злоупотребления по службе [11].
В последующем должность губернатора занимал Н.М. Гамалей. При нем открылась публичная библиотека. Были предприняты первые шаги по организации Александрийского института благородных девиц. Появился новый торговый центр и государственная конюшня, начал функционировать ипподром. Осуществлялось мощение городских улиц и освещение их фонарями, а также устройство сточных каналов. Н.М. Гамалей разработал проект строительства Моршанской железно-конной дороги, а также железной
дороги от Саратова через Тамбов и Москву в Санкт-Петербург [11].
После Н.М. Гамалея пост губернатора заняла еще одна незаурядная личность: А.А. Корнилов, сокурсник А. С. Пушкина по Царскосельскому лицею, друг и единомышленник декабристов. А.А. Корнилов возобновил издание «Тамбовских губернских ведомостей». Появилась земская больница, началось строительство здания Публичной библиотеки. Открылся пансионат при Тамбовской гимназии, построили сиротский дом. Возобновились постановки Тамбовского театра, на сцене которого впервые состоялся показ запрещенной комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» [11].
Заметную строку в историю развития Тамбовского края внес своей довольно активной деятельностью в начале ХХ в. губернатор Н.П. Муратов. Он участвовал в подавлении революционных выступлений в 19061907 гг. Ввел отчеты о политическом положении в губернии, о контроле над газетами и распространением литературы и т. д.
Н.П. Муратов, как и все ставленники П.А. Столыпина на местах, в первую очередь должен были выполнять задачу по окончательному подавлению революции в регионах. Заступив в должность осенью 1906 г., он лично участвовал в успокоении различных волнений, при наказаниях их участников максимально использовал свои полномочия, но не выходил за рамки закона, не допускал жестоких репрессий. Только однажды Н.П. Муратов решился на силовые действия, санкционировав расстрел толпы крестьян с. Волотово Лебедянского уезда, выступивших против насаждения хуторов [18]. Политический стиль Н.П. Муратова отчетливо проявился в ходе реализации аграрной реформы, в административно-волевом насаждении «института личной собственности» крестьян. Губернатор Н.П. Муратов, как и большинство политиков того времени, не понимал, что своими действиями готовит «общинную революцию».
Н. П. Муратов был образованным бюрократом, что позволяло ему принимать грамотные политические и административные решения. Он наладил доброжелательные личные отношения и получил поддержку консервативной части общественно-политической элиты губернии. Он был консервато-
ром новой волны [19]. На фоне предшествующих тамбовских губернаторов, часто проявлявших произвол, Н. П. Муратов выглядел представителем новой генерации «начальников губерний», управлявших строго в соответствии с законами, и может быть назван «просвещенным» консерватором [20].
В литературе не раз отмечалась жесткая позиция тамбовского губернатора Н. П. Муратова во время избирательных кампаний в Государственную Думу. Осенью 1907 г. он даже требовал от уездных исправников «решительных и суровых мер» против попыток бойкота выборов [20]. Как высший в губернии чиновник МВД он добивался соблюдения законности в ходе избирательных кампаний в Государственную Думу, используя жесткий административный контроль, что, конечно же, выхолащивало идею свободных выборов.
Для Тамбовского края губернаторство Г.Р. Державина, А.М. Безобразова, Н.М. Гамалея, А.А. Корнилова и Н.П. Муратова навсегда осталось в памяти современников и жителей поучительным историческим примером успешной административной и организационной деятельности.
Административная реформа начала ХУІІІ в., учреждение института губернатора имели прогрессивное значение для России, для стабильного функционирования российской государственности. Губернаторство оказалось устойчивой формой управления. Просуществовав более 200 лет, институт губернаторства после Февральской революции 1917 г. был упразднен, но возрожден в перестроечные 90-е гг. ХХ в.
Проблема места, роли и статуса губернатора, высшего должностного лица региона в России сложна и многослойна, она требует дальнейшего анализа и углубленного изучения, поскольку ее последствия проецируются на сегодняшний день. Интересный и поучительный опыт функционирования института губернатора накоплен за многие годы на Тамбовщине, известной неоднократными административно-территориальными преобразованиями и драматичными социальнополитическими событиями своей истории.
1. Першина Е.А. Вертикаль исполнительной власти и должность губернатора // Современные социально-философские и психолого-
педагогические проблемы: сб. науч. тр. М., 2005. Вып. XVIII. С. 23.
2. Институт губернатора в России: традиции и современные реальности / под ред. Н.С. Слепцова. М., 1997. С. 2.
3. Усягин А.В. Территориальное управление в России: теория, история, современность, проблемы и перспективы. С. 2. URL: www.terrus. ru/mono/r3/3.1.2.shtml (дата обращения:
20.08.2009).
4. Наказ новгородским воеводам 1617 г. // Исторический сборник. Т. 1. М., 1837.
5. История государственного управления Рос-
сии / отв. ред. В.Г. Игнатов. Ростов н/Д, 2002.
С. 19. URL: www.society.polbu.ru/ignatov_ gosupr/ch19_iii.html (дата обращения:
22.08.2009).
6. Князьков С. Очерки из истории Петра Великого и его времени. Б.м., 1990. С. 209.
7. Андреевский И.Е. О наместниках, воеводах и губернаторах. СПб., 1864. С. 108.
8. Першина Е.А. Конституционно-правовые основы института губернаторства в России (на примере Южного федерального округа): ав-тореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2008. С. 17.
9. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1. № 2218, 33380.
10. Левандовский А.А. Исторический опыт создания вертикали власти: генерал-губерна-
торства в России // Полпреды президента: проблемы становления нового института. Сер. Научные доклады. 2001. № 3. Янв. URL: www.niis.ru/polpred.shtml (дата обращения:
25.08.2009).
11. Михалева Т. Губернаторы Тамбовщины // Уваровская жизнь. 2005. 6 апр.
12. Кодан С.В. «Блюститель пользы государства и точного исполнения законов во вверенном ему крае.»: от генерал-губернаторов к полномочным представителям: вертикаль власти в истории и современной России // Чинов-никъ. 2005. № 3 (37). URL: www.Chinovnik.
uapa.ru/modern/issue.php?id=44 (дата обращения: 24.08.2009).
13. Лаптева Л.Е. Региональное и местное управление в России (вторая половина ХІХ века). М., 1998. С. 51.
14. Мещеряков Ю.В. Гавриил Романович Державин. Тамбовский период деятельности (17861788). Тамбов, 2006.
15. Канищев В.В. Державин в Тамбове: взгляд из ХХІ века // Тамбовская жизнь. 2006. 25 авг.
16. Чернов А.С. Наш Державин. Два года прогресса // История Тамбовского края. Тамбов; М.; СПб.; Баку; Вена, 2005. С. 5.
17. Ляхов Б.А. Державин Гавриил Романович (1743-1816) // Губернаторы России, 17031917. М., 2004. С. 64.
18. Аврех А.Я. Столыпин и судьбы реформ в России. М., 1991.
19. Туманова А.С. Консерватор во власти: губернатор Н.П. Муратов // Отечественная история. 2003. № 3. С. 104.
20. Канищев В.В. Деятельность тамбовского губер-
натора Н.П. Муратова в области культуры // Историко-культурное наследие: проблемы
исследования и преподавания. Тамбов, 2005.
С. 33-35.
Поступила в редакцию 2.09.2009 г.
Vorobyov N.I. Institute of the governor (head of the region) in Russia: formation and establishment. The article investigates political and legislative aspects of establishment of the institute of governorship in Russia in the first third of the 18-th century. The problems of the functioning of the institute of the governor at the beginning of its development are shown. The review of the governor rule in Tambov region is given.
Key words: Old Russian statehood, governors, institute of governorship, local governing, centralized Russian state.
